Это было давно

                «С потерей Москвы не потеряна еще Россия».
                Генерал-фельдмаршал князь Голенищев-Кутузов М.И.

У Старой Калужской дороги русская армия перешла реку Нару, остановилась в деревне Тарутино, разбив лагерь. Пехота, кавалерийские корпуса, ополченцы, более восьмидесяти тысяч численного состава. Кутузов вывел армию,  спас ее от уничтожения, защитил Санкт-Петербург. Французы не решились наступать на север, имея за спиной вражескую армию. Фельдмаршал сковал армию Наполеона, лишив дальнейшего свободного маневра. Он вынудил императора Франции оставить Москву и начать отступление по Старой Смоленской дороге. Русский полководец навязал свою стратегию Бонапарту. В Москве французская армия находилась в плотном окружении,  в кольце партизан и ополченцев.
Ранним утром 18 октября лейтенант французской тяжелой кавалерии (кирасиры) Эжен Дюбуа, постелив накидку из шерсти, спал на сухих багряных листьях на опушке небольшого перелеска за деревней Тарутино. Вдруг он услышал крики: «Казаки! Казаки!» Ординарец Пьер подал мгновенно вскочившему на ноги лейтенанту повод, помог вставить ногу в стремя громадного кирасирского коня.
Полк не успел развернуться и встать в боевой порядок, как казаки с устрашающим воем лавой (казачье боевое построение) налетели на фланги,  врубились в середину, стараясь раздробить и уничтожить полк. Русская артиллерия ударила по авангарду. Ядра, попадая в задние ряды замешкавшихся всадников, пробивали кирасы, которые лопались с хрустом сухого дерева, пробивали тела всадников, внутренности вываливались на седла и крупы лошадей. Мертвые всадники, так и не успев осознать, что их уже нет на этом свете, продолжали нестись на обезумевших от ужаса скакунах, давя и калеча живых.
Дюбуа рубился плечом к плечу с командиром эскадрона капитаном Мишо. Правый рукав куртки капитана был разорван, обрывок эполета со шнуровкой, спасший плечо Мишо от скользящего сабельного удара, висел на поперечной крепежной планке-тесьме плеча. Тяжелый кирасирский палаш в руках Мишо и Дюбуа обрушивался на лохматые шапки казаков. Разрубленные головы врагов в страшном оскале, легко, будто манекены из сырой глины, с глухим стуком падали под копыта спешившихся коней.
Страшное оружие казака – пика, длинная жердь с острым кованым наконечником. Тренированный казак с налета насквозь нанизывает на пику лошадь и всадника. Свежий запах разорванной человеческой плоти, вопли французов, русский мат,  стоны лошадей, звон стали о сталь, пороховая гарь, плевки раскаленных стволов орудий, поливаемых пушкарями уксусом. «И смерть, и ад со всех сторон».
У Дюбуа пикой пробит шлем чуть ниже белоснежного султана. Он и капитан Мишо, собрав пятнадцать кавалеристов, отстреливаясь из кавалерийских пистолетов образца 1801 года, стали выходить с левого фланга,  вытянувшись цепью. Казачий натиск ослабел. Потеснив часть конницы неприятеля, русские за деревьями увидели обоз – десять повозок с провиантом и ценностями, вывезенными из Москвы.
Французский кавалерийский полк с потерями, но четко и сплоченно отошел за деревню…

P.S. Лейтенант Эжен Дюбуа и капитан из Марселя Луи Мишо добрались-таки до солнечной родины, пережив во время отступления суровую русскую зиму.