Всесилие Бессилия

Всесилие Бессилия


(Глава из Истории «У Края Легко и Просто»)


- Как к страху подступиться? – спрашиваю я.
- То, что можно удовольствие черпать из страха – сомнения не вызывает? Те же адреналиновые наркоманы – экстремалы – прутся от ощущения конца. И мазохисты – боль, как удовольствие воспринимают.

- Мне мазохистом быть и экстремалом?
- Конечно, нет. Какая разница: зависимость какая – бежать от страха или за ним бежать?!! Вопрос: как вне зависимости быть, как быть свободным?

- И как?
- Задать вопрос: где боли все и страхи происходят?

- Во мне?
- В тебе. Вот ЭТИМ жить. Жить Тем, Где всё и происходит.
Собою Жить

…

- Столько страха излучают эти люди, - поморщился я, когда мы вернулись с прогулки по селу с полными запазухами абрикос.
- Эти хоть не бегут. У них хватает смелости: бояться без побегов. Их отвага, сродни отваге рядового. Мужество солдата в том, что его погнали-разбили-напугали, а он очухался и снова в бой.

- Они не идут в бой, - напомнил я. – Прячутся.
- Это да, - согласился Алан. – Но у них хватает мужества: пробовать снова выбираться из своих подвалов-пряток.
А те, кто убежали – оно, конечно, дело не мое – но к ним симпатий мало. Да, скажут мне, что им хотелось жить. Да вот, вопрос жестокий: - На хрена?!! Какой с них толк земле, которую они до этого топтали?!!
Земля их эта приютила, возилась, нянчила, кормила, кого-то даже приподняла и обогатила. Земля всех берегла и грела, но только Ей немного поплохело – все прихлебатели в кусты. Потом вернутся, когда всё утихнет, локтями растолкают остальных.

Где сильные? Те, кто всё рулил и всех активно нагибал и строил? Выходит, сила их – от слабости других. А как еще одна припёрлась сила – нет прежних сильных, деловых.
Те, кто поднялся за счет края, могли бы поддержать его. Но разбежались, будто вши от дуста. Сосали дружно кровь и разбежались.

Нет, кто остался – мне роднее. И их испуг я проживу и трансформирую красиво. А те, кто убежал – понес с собой испуг. По городам другим и странам.
Те бегуны заразой цепкой расползлись. Накликивая передряги новым землям и принося непрожитое приключенье в места иные. Ешьте, пейте, захлебывайтесь нашим страхом.

Удел печальный тех краёв, в которые они пришли.

…

- Сейчас раздолье всем религиозникам. К ним паства валом валит в перепуге. Боятся люди. Богами прикрываются они от страха.
- Им богом – страх. Страх – для их религиозности причина. И пресловутый бог – всего лишь заграждением, забором. Попыткой спрятать страх и спрятаться от страха.
Им богом – страх. Он – главная причина, побужденье. Они исходят из него.
А вдруг утихнет канонада – им снова богом – будут деньги. Заботы (озабоченность, считай). Планы на будущее – нежелание довольствоваться малым. Часы – по ним себя сверять. И глупые или великие идеи – богом будут.
Богов полно, их и не сосчитать. 

Любая суть молитвы к богу: Спаси и Дай.
По сути, жалобы несчастных к главному несчастью.

Сплошные сопли. О своей трусости и нищете.

…

- И путь к бескрайнему и необъятному Всесилию – Бессилие. Прочувствовать Бессилие. Сродниться с Ним.

- Не так-то просто: свое бессилие принять. Всему происходящему открытым быть.
- Гораздо легче и гораздо проще, чем от бессилия бежать, плодя попутно истерию и кошмары. Гораздо легче и гораздо проще, чем страх в других переселять, запугивая их своей-своим истерикой-кошмаром. Собою перепуганным планету отравлять.
Гораздо легче и гораздо проще – свое бессилие принять.

…

- И не обидно: после могущества такого бессилие тебе принять.
- Обида – глупостью непринятого откровенья, - мне усмехнулся Алан. – Вот, к примеру, про меня.
Обидные слова теперь мне слышатся усладой музыкальной. Смешат меня и ободряют.

Фраза мамы: «Не привязывайся» – теперь звучит, как откровенье, как подсказка, если поглубже ощутить слова.
Отцовское презренье-отвращенье: «Ты ни к чему не приспособлен» – как высочайший комплимент, признанье-восхищенье.
Не быть ничьим приспособленьем – что можно пожелать еще?!!   

…

- Бессилье, принятое – Бессилие Живое. Не принятое – твой заклятый враг. И от него не спрятаться – не убежать. Его не подкупить, не победить, не напугать.
Оно всегда и повсеместно рядом. Отверженная часть твоя.

А принял ты его, та часть – Твоя. И нет частей отныне, только Цельность.
В исчезновении границ-ограничений, Ширь Необъятной Полноты.

…

- Я бы никому не рекомендовал вмешиваться в разворот событий, который здесь идет. А тем, кто его раздул – молиться своим беспомощным богам, чтобы для них всё завершилось быстро. Здесь предстоит развал. И этот дух разрушенной цивилизации – опасная стихия. Для цивилизаций стран других.
Дух разрушенья, дух высвобожденья силы.
И силы не для всех.

А только для Живых

…

- Гасят не по-детски, - заметил я, ощущая нутром разрывы-взрывы.
- Это тактика войны американцев. Бомбардировки и обстрелы. Потом, когда сопротивленья нет, заходят в населенный пункт. Собака гавкнет – дружно уползают. И вновь бомбёжки и обстрелы.

- Это еще цветочки, - успокоил меня Алан. – Вот если кто-то доступно сможет разъяснить всем: откуда растут ноги – то эти ноги быстро оторвут. Они тут доиграются, что некто объяснит всем популярно, как тупо их разводят. И позовет: «Айда, потрусим разводил!!!». Идея: «грабь награбленное» – соблазнительна в любое время. Вот когда хлынет кровь. И реки крови.

- Навряд ли это тут произойдет, - я сомневаюсь.
- О, это проще сделать, чем ты думаешь. Уже однажды было так. Война, отчаянье и бедность, а кто-то в сытости жирует. Под нож грабителей народных, а наворованное ими –  разделить! Так раньше говорили. Сейчас могут сказать: вернуть в бюджет. Там не один бюджет осел в карманах олигархов.
Как раздербанили эту страну – наверно, никакую так не растерзали!!! Когда устанут люди от боязни и озвереют ненавистью – будет легко их переключить на вОров-олигархов, зачинщиков войны.

- Успеют разбежаться вОры-олигархи, - недоверчиво воспринимаю сказанное я.
- Вернут в мешках, в багажниках дипломатических машин (уже однажды возвращали). А здесь по месту им вопрос простой: «Куда кредит ушел?», «Кто заказал разваливанье государства на куски?», «А кто еще на откупе у иностранцев?».
Оружия полно, и гибнуть за чужое надоело.

- Наймут наемников и голодных успокоят. Купят себе армию. 
- Оно-то так. Да только проще отобрать у покупца те деньги, чем кровь ручьями за его заинтересованности проливать. Вот тебе и: планетарии всех стран, соединяйтесь!

- Пролетарии, - поправил тупо шутку я и рассмеялся шутке. – Те, кто пролетает фанерой над Парижем, - и засомневался (без сомнений я – не я). – И всё же мне не верится, что так всё будет.
- А кто мне верил год тому назад, что война случится? – усмехнулся Алан. – Я выглядел, как идиот, когда сказал об этом впервые пять лет назад. И сказанное мной сейчас – звучит, согласен, глупо. Но глупостью – любой прогноз вне представления людского о том, как может быть.
ТолпЫ, разбушевавшейся, стихия – жестокая безумная игра. Она сметает на своем пути цивилизации – не то, что там каких-то олигархов толстопузых.
Всё это, как на бильярде: есть правила игры, есть кий, шары, есть лузы. До первого удара топора.

- Какая для тебя – благоприятная развязка?
- Любая, - мне ответил Алан. – Впервые я бессилен. И в этом удивительный источник Силы.
Всесилие Бессилья – в том, что Счастлив ты без всяких сил



Алан Лига Легко и Просто
http://legkoiprosto.ucoz.ru/