Интервью

        У человека бывают удачливые дни. У меня сегодня как раз такой день. Во-первых: я получил гонорар за предыдущие статьи, опубликованные в нашей газете. Я внештатный корреспондент, и вы сами понимаете, такая радость выпадает не часто. Во-вторых: мне удалось взять интервью  на очень актуальную тему. Ради справедливости должен сказать, что это получилось совершенно случайно. Скажу откровенно: то, что услышал, меня ошеломило! Для начинающего журналиста, раздобыть такой материал, редкая удача. Чувствую себя питоном, проглотившим слишком большую добычу. Я в какой-то мере в растерянности – осилить этот материал мне будет трудно. Если я был-бы признанным метром, редакция этот материал оторвало-бы с руками. Отношение к начинающему корреспонденту совсем другое, да и к источнику материала будут придираться. В этом вся суть проблемы. Сам я толком не знаю его. Этого человека я встретил в кафе. Дело было так - решил отметить получку хорошим обедом. Время обеденное, поэтому в кафе было многолюдно. Свободных столов не было. За столиком у окна  сидел пожилой человек один и просматривал газету. Перед ним стояла чашка кофе.
- Вы позволите мне присесть к вам, - как можно любезнее спросил у него. Он на меня посмотрел поверх своих очков и сделал жест, приглашая сесть.
- Присаживайтесь молодой человек, вдвоём будет веселее, - сказал негромко, не отрываясь от чтения.
- Спасибо, - ответил я и сел на стул напротив него. Стал ожидать прихода официанта.  Невольно начал рассматривать сидящего напротив человека. Мужчине было шестьдесят  пять – семьдесят лет. Густые седые волосы были причесаны назад. Аккуратная борода и усы то же были седые. Но, меня удивили нетронутые сединой брови. Они придавали его внешности особый колорит. Вскоре подошла официантка. Как отмечал раньше, заказ сделал весьма приличный. Даже сосед по столу обратил на это внимание – чуть опустил газету и посмотрел поверх очков. Но ничего не сказал. Все же от его внимания к моей персоне мне стало неловко.
- Извините, есть повод устроить небольшой праздник. Получил гонорар, - как бы оправдываясь, сказал смущенно.
- Вы писатель? – спросил он и отложил в сторону газету, с явным намерением продолжить разговор.
- Какой там писатель, просто нештатный корреспондент  Сиэтл Таймс.
- Ха! В какой те мере, мы с вами коллеги. Разрешите представиться, Хаксли Бёрд, геофизик. В свободное время пишу статьи для Национал Географик.
- Очень приятно, Нешли Сандерс, начинающий журналист, - смущенно протянул я ему руку.
Мне было лестно беседовать с таким знаменитым ученым, хотя я толком не прочел ни одну статью или книгу написанную им.
- Вы здесь проездом или деловая поездка? – спросил по привычке, я.
- Пригласили прочитать цикл лекций в университете Вашингтон об изменениях в Йеллоустонской кальдере, - с готовностью ответил он.
- О! Очень интересная тема. Жаль, что мне не удалась послушать ваши лекции. Я кое - что слышал об этом супервулкане. Говорят, что он может взорваться в любое время.
- Похоже на то. Исследования дают очень тревожные результаты, - не очень весело ответил он.
- И когда же думаете, это может произойти? – с тревогой спросил я его.
- Думаю, в течение ближайших нескольких лет, - ответил он. Этот ответ меня просто ошеломил. Оказывается, мы все живем на пороховой бочке, которая вот-вот взорвется. И никто не чешется. Куда смотрит правительство!
- В Правительстве это знают? – в явном замешательстве спросил я.
- Конечно. Создана специальная комиссия. Подключены видные ученые многих специальностей. Привлечены военные.
- Боже, Боже! И все это держат втайне от граждан Штатов. Скажите откровенно. Это очень серьезно? – сильно возбужденно спросил я его. Он оглянулся вокруг и положил руку на мою руку.
- Успокойтесь молодой человек. Это произойдет не завтра. Может Господь помилует нас и ничего не произойдет. Паниковать не надо. Мы привлекаем внимание обедающих людей, - похлопал мне по руке. Это подействовало на меня отрезвляюще. Я оглянулся вокруг и попытался взять себя в руки. Через некоторое время я успокоился настолько, что мог продолжить беседу.
- Что будет с нами, если это произойдет? – негромко спросил я его.
- В худшем случае в северной Америке ничего живого не останется. На Земле на несколько лет установится зима. Погибнут миллиарды людей.
- Это конец Света, что ли?
- Ну, не совсем конечно. Кое -  где на Земле сохраниться жизнь.
- И вы так спокойно говорите об этом? – с дрожью в голосе, спросил я его.
- Все мы смертны, молодой человек. Предотвратить мы не в силах. Вы верующий? – спросил он меня.
- Наверное, да. Хотя я не сильно обременял себя богослужением, - ответил я.
- Думаю, теперь вам надлежит более серьезно относиться к этому, потому что ответы на многие вопросы типа «Почему» вы найдете в священных книгах.
- Вы думаете, что это кара за наши грехи?
- Я не уверен. Хотя мы, в лице нашего правительства, в мире натворили столько зла, что за это и понесем заслуженное наказание. Вообще, на Земле накопилось много зла, думаю, что наступило время отвечать за грехи всем без исключения. А может, это предначертано судьбой. Вы слышали про Нострадамуса? Нет? Был такой философ. Жил лет пятьсот тому назад. Сделал много предсказаний. В одном из них он указал на похожие события, которые произойдут на Земле в 2017 году. Он даже указал июль месяц. Похоже, сбывается это его предсказание, - задумчиво продолжил он беседу.
- И нет никакой надежды на спасение? – совершенно подавленно спросил я его.
- Почему же. Шанс есть у каждого жителя Земли. Вот только не все смогут им воспользоваться. Совершенные грехи как омут затянут в преисподнюю.
- А правительство, что ни - будь делает для спасения своих граждан? – в отчаянии спросил я.
- Наверно предприняты какие - то шаги, но спасти всех немыслимо. Спасутся, как правило, богатые и нужные правительству люди, - присущим ему прямотой, сказал он.
- А простым людям что делать? Ведь никакой надежды нет?
- Тут остается уповать на Бога, и может быть, есть надежда на Ноевы ковчеги, которые стоят на границе нашей Солнечной системы, - полушутя, полусерьезно сказал он.
- Что за ковчеги? Вы это серьезно? – удивленно спросил я.
- Астрономы увидели на границе нашей Солнечной системы три объекта размером по сто миль каждая. Предположительно, эти объекты искусственного происхождения. Сейчас они замедлили свое движение. На счет ковчега - это мое предположение, - уже вполне серьезно продолжил он.– Но, я боюсь другого, более страшного и безумного по своей сути.
- Что же может быть страшнее этого ужаса, - еще более удивленно спросил я его.
- Как вам говорил - у части населения Земли есть шанс спастись. У нас этого шанса нет, то есть мы обречены. Знаете, у восточных народов есть такая поговорка: «Ведомый на бойню бык не боится топора». Вот, как бы наши быки не попытались бы уравнять у всех шанс.
- Что вы имеете в виду? – спросил я его, не уловив смысл им сказанного.
- Имею в  виду третью мировую войну, с применением всего арсенала ядерных средств.
- Это же безумие! Всему будет конец! – в ужасе воскликнул я.
- Возможно, они посчитают иначе, ведь у всех будет равные шансы попытаться выжить. Надеются на то, что кто выживет с наименьшими потерями, тот и будет править миром. Вот это действительно будет концом Света, концом жизни на Земле. К сожалению, чаще судьбоносные решения принимают не очень  далекие по уму люди. И то, что творят наши безумные политики в последние дни, мне кажется этому доказательством. Вот этого я больше всего боюсь. Что же, мне пора идти в университет. Вы молодой человек, даже не дотронулись до своей трапезы. Видимо я сильно расстроил вас. За это прошу простить меня. Мы с вами как профессионалы, к получаемой информации должны относиться спокойно, без нервозности. Это особенность нашей профессии. Вы молоды и еще не хватает профессионализма. Но это поправимо со временем. Желаю вам удачи, - с этими словами он встал и вышел из кафе. Я сидел с вилкой на  руке, которую видимо, схватил автоматически, когда принесли обед, и теперь не знал что делать с ним. Есть не хотелось. В голове от множества мыслей, стоял какой - то гул. Потихоньку начал сознавать, что это было интервью. Получил потрясающий материал. Только не знаю, что делать с этим материалом.
                ------
2014. Киргизия.