Вахрушев Виктор Иванович

ПОЖИЗНЕННЫЙ ЗАДОР

       Меня уже ждали. Дверь открыла пожилая женщина, посмотрела вопросительно.
- Виктор Иванович Вахрушев — спрашиваю — здесь проживает?
- Здесь, здесь, —  раздался голос из прихожей — проходите, пожалуйста.
  Встретил пожилой человек. Бросок первого взгляда сразу же отметил природное добродушие. Даже внешний облик ветерана источал неподдельную внутреннюю доброжелательность. Приземистый, коренастого телосложения, с широким лицом и густой шевелюрой седых волос он  по особенному улыбался. Улыбка была от души, которую могут выражать только глаза.
   Зная о цели визита журналиста бывший солдат с ходу, как только уселись за стол, без подробных наводящих вопросов, принялся рассказывать о своём военном прошлом, выказывая мелкими фактами удивительную память. Узнав, что он в 17 летнем возрасте  в октябре 1943 года был зачислен на должность автоматчика в танковую часть 209 отдельной Краснознамённой танковой бригады под командованием подполковника Яковлева и, что начальником политотдела был майор Свободин, а его 1 мотострелковым батальоном командовал майор Гуренко, начальник штаба — капитан Нежельский, командир роты — старший лейтенант Яковлев, взвода —  лейтенант Понин,  попросил рассказать Виктора Ивановича о своём детстве.
     Родился в июле 1926 года в деревне Пелёвки Богородского села, что на Кировщине. В 5 лет остался без мамы — Анастасия Ивановна умерла в 1931 году.  В 1934-ом стал организовываться колхоз. Навязываемое новое дело деревенским было в диковинку, относились к нему с опаской. Отсюда, наверное, желания совместно трудиться было мало. Видимо, под влиянием таких первоначальных малых успехов, доходящих, порой, до гнетущей безысходности отец Вити — Вахрушев Иван Петрович — как-то назвал тот колхоз «Некудадеваться», за что был скоро арестован. Однако, дня через два, выпущен. В 1937 году он сам становится председателем этого колхоза, получившего название имени Жданова. Земляки, да и в самом районе, цену Вахрушеву знали. Он был из породы «Фока — на все руки дока»: слыл хорошим кузнецом, лудильщиком, сварщиком, столярное дело знал, в колхозных работах толк имел. Кстати, именно за это всеумение, с началом войны, его призвали на фронт трудовой, где он с доблестью и отработал.  В мытарствах, неудовольствиях и роптаниях колхозное хозяйство понемногу становилось «на ногу». В нём Виктор начал работать с восьми-девяти лет. Вначале на лобогрейке, затем на косилке, жатке, впоследствии плугарём. В 16 лет военкоматовской повесткой был призван для прохождения трудовой повинности на добычу губахинских углей. Отработав определённое время на шахте имени Урицкого попросился добровольцем на фронт. В октябре 1943 его призвали на  военную службу в Дальневосточном военном округе в той, упомянутой уже, 209 бригаде, дислоцировавшейся в Хасанском районе Приморского края.
   Уже в сорок четвёртом чувствовали приближение войны с Японией. Готовились. Рыли аппарели для защиты танков, другой бронетехники.
   После объявления войны в августе 45 пограничники перешли границу без всякого выстрела. 209 бригада двинулась на Малый Хинган в сторону Харбина. Необходимо было преодолеть первое препятствие — переправиться через быструю и глубоководную реку Уссури. Мотострелковый батальон готовил самодельные понтоны: вязали фашшины из сухостоя.  Во время переправы случилось несчастье — утонул Николай Мохарев, с которым служили с самого начала. Глубоко переживали и во взводе, и в батальоне. Таким получилось  вхождение  в войну.
   Настоящее боевое крещение случилось в 20 километрах от Харбина. Здесь японцы оказали серьёзное сопротивление. По растянувшейся колонне танковой бригады противник открыл  пулемётный, артиллерийский огонь. Десантники- мотострелки сразу же спешились со своего БТ-7.  При помощи танков и умелых действий автоматчиков сопротивление скоро подавили.
    Перед входом в Харбин бригадный политрук майор Свободин наставлял солдат, чтобы те ни в коем случае не брали от населения никаких подношений: ни цветов, ни продуктов — опасались провокаций. Город советские войска встретил сначала пулемётным огнём, а потом чумазыми девушками. Японские пулемёты несколькими выстрелами из танковых пушек подавили, а китаянки, когда узнали, что у русских солдат на головах нет рогов и те не кусаются, платки сняли и сажу с лица смыли. Вскоре на лицах местного населения и вовсе улыбки засияли. Потом здесь, и в следующих городах, солдаты нередко слышали в свой адрес «Русский — чесо, Русский — чесо (хорошо)», поднимая при этом, как правило, руку, с выставленным большим пальцем.
    После Харбина последовало освобождение городов Аньдунь, Сингисю. Под Хайреном младший сержант Вахрушев был ранен.
   .....К тому времени Виктор, видать, приглянулся взводному. Для Сергея Николаевича Понина он стал скорее другом, чем ординарцем. В молодом солдате офицер ценил незлобивость. Никогда тот не унывал, умел со всеми ладить. Эти плюсы дополнялись природной смекалкой и отличной памятью.
     Когда во время очередной воздушной атаки после взрыва одной из бомб Виктор упал, одним из первых к нему подбежал командир.
- Как ты?
- Ничего, товарищ старший лейтенант — выдавив улыбку ответил Виктор — терпимо.
- Куда?
- В спину где-то.
- Вот, Витя, твоё первое ранение. Бойнякшин, Летута — обратился он к находящимся рядом солдатам — забирайте раненного и доставьте в медсанчасть.
     Оттуда его перевезли в русско-корейский госпиталь в городе Хейко.  Оказались перебиты два ребра. Сделали операцию. Через две недели Виктор стал проситься в свою часть. С неснятыми бинтами и выписали.
- Сможете сами добраться? — спросила медсестра.
- Доберусь — задорно кинул Виктор в ответ и пошёл.
    После полуторачасовой поездки на поезде он добрался до расположения своей части. Встречали, как героя. Взводный сначала радушно отругал, что тот не долечился, потом покормил, налил горячительного.
- Давай, Витя, иди отдыхай — заботливо проводил после угощения в землянку.
   Впоследствии, за проявленное мужество и полученное ранение, младший сержант Вахрушев был награждён медалью «За боевые заслуги».
    Эта награда не была последней. Второй медалью стала «За отвагу». Сержанта Вахрушева наградили ею за проявленную бдительность. ....Случилось во время рейда по городским кварталам Хейдзё, переименованного потом в Пхеньян — будущая столица Северной Кореи. Основной задачей регулярных рейдов была предотвращение мародёрства. Проводили его  группами по три человека.  Одну из них возглавлял Виктор, будучи в то время командиром отделения. Зашел в один из домов. На полу сидела семья — муж в кимоно, жена и трое детей. Вызвало подозрение, как муж с напряжением отводит глаза в сторону. Подошёл к нему, предложил встать. Притронувшись к кимоно ощутил под ним пиджак. Оказался армейский френч с нацепленными наградами. Задержал его и доставил в отделение армейской контрразведки. Потом выяснилось, что задержанный оказался японским офицером.
   Впрочем и ранение оказалось не последним. Осенью 1946 года их взвод, человек 18, ехал в кузове «Доджика». Неожиданно налетели самолёты. Началась бомбёжка. Какой-то   снаряд разорвался совсем рядом. Машину опрокинуло. Из всех пострадали двое. Один из них отделался незначительным ранением, а Вахрушева контузило. Потерял сознание. Открыв глаза увидел склонённого над собой командира взвода.
- Напугал ты меня, Витя.
- Как ребята? — первым делом, слабым голосом, в ответ спросил он.
- Как ребята?! —  поощрительно усмехнувшись сказал Сергей Николаевич — Нормально. Сам то как? Ничего не болит?
- Вроде нет, товарищ старший лейтенант — со слабой улыбкой ответил ему.
    Дальнейшая военная судьба была благосклонной. Можно сказать, даже уберегла от гибели.  Метрах в пяти взорвалась граната. Это случилось на торжественном мероприятии в уже обретшей независимость КНДР поздней осенью 1946 года. На трибуне находились Ким Ир Сен, генерал-полковник Лебедев, член Военного Совета Чистяков и другие высокопоставленные государственные чиновники  и советские генералы. Во время речи Ким Ир Сена кто-то из толпы кинул гранату «лимонку». Та упала к  ногам северокорейского лидера. Находящийся рядом офицер связи лейтенант Новиченков мгновенно сообразил и откатил её себе под ноги, этим укрыв (собою) всех рядом стоящих людей. Отделение сержанта Вахрушева и он сам находились от трибуны метрах в пяти! Благодаря героическому поступку офицера и, в какой-то степени по счастливой случайности, осколками их не задело.  Новиченкову же взрывом гранаты оторвало руку и пятку правой ноги. За его героический поступок он был щедро награждён и Ким Ир Сеном и советским командованием. Они не раз приезжали к нему в госпиталь.
  Служба у Виктора Ивановича закончилась осенью 1950 года. После неё он отработал 26 лет на шахте Таёжная, потом ещё 10 лет на других работах и более четверти века был одним из ведущих активистов Гремячинского городского Совета ветеранов  войны и труда, курируя ветеранов ВОВ. Опекал с сопереживанием и заботой. Он, вообще, не может иначе, как с высочайшей ответственностью и участием, добротой и теплотой сеять семена добра. В частности и в буквальном смысле. Около дома радуют горожан высаженные им цветы, вишенка, калина, рябинка и другие деревья. Везде, вглядеться если, присутствует в его жизни истинный, но скромный оптимизм.
    Город его оценил, назвав  «Человеком Года»! Ни одно городское мероприятие не обходится без почетного присутствия Вахрушева Виктора Ивановича. Свои заветы добра и сбережения мира он неустанно передаёт подрастающему поколению.

А. Симаков