Вор

Сказка А.Н. Афанасьева. Переложение: Серж Пьетро.

Живал-бывал Микулка вор. Услыхал про него барин, что Микулка хоть что – всё может украсть; призывает его и говорит: “Укради из-под меня с барыней пуховик; коли украдёшь – сто рублей, не украдёшь – сто плетей”.
–“Идет!” отвечает Микулка. “Когда ж воровать придешь?”
– “Нынче ночью”.
– “Ладно!”
Барин лёг спать с барыней, а Микулка еще спозаранок забрался к нему под кровать, выждал, когда все уснули, да и налил какой-то пахучей гадости промеж барина с барыней. Барин с барыней проснулись, стали друг на друга сваливать, подняли шум, никто не переспорит. Встали оба, ухватились за перину, да никак не стащут; принялись звать человека.
Тут откуда ни взялся Микулка, голову опустил, чтоб не признали, и потащил перину на двор. Барин думает, что это ихний слуга.
– “Смотри же, – приказывает, – хорошенько вытряси, чтоб чисто было”.
Микулка унёс перину к себе. А барин с барыней ждали-ждали, да так и не дождались; кого ни спрашивали – никто ничего не знает.
Утром приехал Микулка на барский двор и перину привез: “Принимай, барин, да плати сто рублей!”
–“Возьми хоть двести, только никому не сказывай, что мы с барыней всю перину выпачкали”.
Через неделю зовет барин Микулку: “Украдь, – говорит, – у меня жену; украдёшь – сто рублей, не украдёшь – сто плетей”.
– “Изволь, барин!” Воротился Микулка домой и велел купить водки и закусок разных, а сам пошёл попа в гости звать. Поп тому и рад. Известное дело, у попа глаза завистные, рад на чужой счет нажраться, напиться. До тех пор поп тянул водку, пока с ног свалился.
Микулка раздел его чуть не до грешного тела, нарядился в поповскую рясу и пошёл на барский двор; смотрит: кругом стоят сторожа с дубинами, все барыню берегут. Вошёл Микулка в хоромы: “Здравствуйте, батюшка!” – говорит – “А я мимо вашего двора шёл, –сказывает переодетый поп, – смотрю: стоят везде сторожа с дубиною; дай, думаю себе, зайду да разузнаю, что такое? 
– “Знаете ли вы, батюшка, Микулку вора?”
– “Как не знать? Такой плут, каких ещё не бывало, давно бы повесить пора. Вот он самый и похвалялся украсть нынешнюю ночью мою барыню”.
–  “Не ладно дело. От него, хоть втрое больше поставь сторожей, всё не убережёшься”.
– “Да что же мне делать-то?”
– “А вот что: отошлите-ка свою барыню (да потихоньку, чтоб никто не знал) к моей попадье, пусть вместе ночь проведут. Хоть Микулка и придёт воровать, так барыни не найдет”.
– “И то правда. Спасибо вам, батюшка, что надоумили”.
– “Я, пожалуй, сам и провожу барыню” – говорит поп поддельный.
Повел Микулка барыню только не к попу на двор, а прямо к себе. Наутро посылает барин к настоящему попу за женой, а тот ещё спит с похмелья. Попадья и говорит: “Никакой барыни у нас не было, да и муж с самого вечера, как притащили пьяного от Микулки, никуда не выходил из дому, лежит, словно убитый, и не ворохнётся”. Нечего делать, пришлось барину выручать свою жену от Микулки. Заплатил ему сто рублей, взял барыню и пошёл домой, только в затылке почесывается.
Случилось попу быть у барина в гостях; зашла речь про Микулку, что вор-де, вор такой хитрый: с живого штаны сымет. А поп говорит: “Кому как, а мне Микулка не страшен: я и сам хитер”.
–“Ну, батька, не хвались, прежде богу помолись”.
И приказывает барин своим холопьям позвать Микулку: “Поп-де не верит твоей удали, так покажи ему”.
–  “Отчего не показать? Рад стараться”.
– “А ну, – говорит поп, – укради у меня сто рублей?”
–“Украду”.
– “Да как же ты украдешь, когда я их повешу на шею себе?”
– “Про то мне знать”.
Поп как приехал домой от барина, сейчас вынул из сундука сто рублей, завернул в лоскутье и повесил на шею. Уж на дворе давно темно. Поп всё не спит, боится, как бы вор не явился да не отобрал денежек. Микулка подвязал себе крылья, взял большой кошель, собрался и полез к попу в окно. Поп видит, крылатый человек у окна и принялся читать заклятие: “Сгинь, пропади, дьявольское наваждение”.
– “Я не бес, – говорит Микулка, – я ангел с небес”.
– “Почто ты ко мне прилетел?”
– “Господь велел взять тебя на небо, садись в кошель”.
Поп сел в кошель. Микулка поднял его и понес на колокольню; начал было подниматься по лестнице, остановился и говорит: “Отче, или согрешил или при тебе есть что мирское, больно тяжело тебя нести. Покайся наперед в грехе и сбрось с себя все мирское”.
Поп вспомнил, что у него на шее сто рублей привешено, снял их и отдал вору. Микулка втащил его на самый верх, привязал к перекладине и давай отзванивать во все колокола. Стал народ просыпаться, что за звон такой? Побежали все на колокольню – нет никого. А Микулка тем временем уж успел улизнуть с поповскими деньгами, только мешок на перекладине болтается. Сняли мешок, распутали, а в нем поп сидит.
Вот и пошла с тех пор поговорка: Не всегда говори, что хочешь, а то смеха напророчишь.