Коллекция

Задолго до Второй Мировой, Роб Фиш стал собирать коллекцию старинных фотографий. Еще, будучи ребенком, он подолгу рассматривал фотографии  в семейном альбоме, с интересом вглядывался в лица  бабушек и дедушек. На портретах, сделанных старыми фотографами, сидели элегантные джентльмены в строгих костюмах,  прекрасные леди в воздушных, почти сказочных нарядах, а милые лица детей, можно было сравнить с лицами ангелов на Рождественских открытках. С тех пор, Роб влюбился в старинные фотографии, а став старше, обходил все антикварные лавчонки Лондона, и если находил там фотографии, тратил все наличные деньги на приобретения очередного портрета.
 Старинные фото были похожи на открытки, наклеенные на твёрдый картон, с замысловатыми золочёным вензелями мастера, слегка пожелтевшие, но сохранившие удивительную  чёткость.
    С тех пор, за двадцать лет, его коллекция выросла и занимала весь дом. Фотографии были развешаны по стенам, в изящных деревянных рамочках, которые он заказывал у знакомого мастера, и под стеклом, которое прикрывала специальная шторка, чтобы солнечные лучи не могли разрушить драгоценный экспонат. Друзья приходили к нему, как в музей, приводили своих жён и невест. И, даже солидные музеи присылали своих людей для консультации с мистером Фишем.
Он жил один. Вся его любовь была отдана коллекции. Часто, по вечерам, он обходил комнату за комнатой, всматриваясь в лица и глаза, давно ушедших людей. Он разговаривал с ними, будто с живыми, выражал своё мнение о внешней политике, делал комплименты дамам, давал имена, просил детей не шалить….Они были его семьёй, которая постоянно пополнялась. Без устали, ежедневно, обходил он все блошиные рынки и антикварные лавки Лондона, в надежде найти новый фотопортрет, который пополнит и украсит его коллекцию.
   В один из осенних дней, зашёл он на старинный блошиный рынок, что на Чёрч Стрит. Прогуливаясь среди груд разного хлама, сваленного на землю и не представлявшего для него никакого интереса, Фиш увидел старика, сидящего поодаль.  В длинном, сильно изношенном пальто, с седыми длинными волосами, замотанного до самого подбородка в старый шарф с обтрёпанными концами, старик сидел неподвижно, свесив голову и казался спящим. Перед ним, на старой газете лежал великолепный старинный альбом для фотографий, обтянутый рыжеватой кожей, с бронзовыми застёжками и прекрасно сохранившийся.
   -Можно взглянуть, мистер э-э-э……?- обратился к нему Роб.
   -Шолто. Меня зовут Шолто. Смотрите!,-буркнул старик.
Что-то знакомое послышалось Робу в имени старика,но он отогнал от себя мысли, и с благоговением взял  в руки  старинный альбом. Он оказался тяжёлым, а кожа, обтягивающая его, на диво шелковистой и прохладной. Он тут же понял, что напал на что-то удивительное. Притронувшись к бронзовым застёжкам, которые, будто сами по себе отщёлкнулись, со странным звуком, слегка напомнившим  удары церковного колокола,Роб открыл альбом.
Фотографии, которые он увидел, прекрасно сохранились. На них были мужчины, женщины, старики-патриархи, дети……Недолго раздумывая,  он спросил старика:
   -Мистер Шолто, сколько это стоит, сэр?- с затаённым замиранием сердца предчувствуя, что старик назовет баснословную сумму.
   -Сколько дадите...,- ответил тот.
Фишу подумалось, что он ослышался, и он переспросил.
   -Сколько дадите,-снова ответил старик.
Фиш достал бумажник, и порывшись в нём,  вынул крону. С затаённой дрожью собирателя редкостей, который ещё не верит в свою  удачу, он протянул монету старику. Старик встал, вытащил из кармана руку в засаленной перчатке без пальцев, быстро взял монету и сунул её в карман, бросив:
   -Забирайте, альбом -ваш!- и не обернувшись, согбенной  походкой двинулся по Чёрч Стрит, конец которой терялся в промозглом тумане...
   Прижав альбом к груди, как ребёнка, с бьющимся от радости сердцем, Фиш поспешил к своему дому. Погода стояла отвратительная,  мелкие капли тумана неприятно холодили лицо, и, чтобы не испортить драгоценный  альбом,  он запахнул его полой плаща.
   Прийдя домой, не раздеваясь, перескакивая через ступени, Роб взбежал на второй этаж, в свой кабинет. Торопливо сбросив на диван шляпу и плащ, он подошёл к своему рабочему столу, на котором  стояли несколько ламп, а слева, были аккуратно разложены лупы. Положив альбом на стол,он ещё раз провёл по нему ладонью, чтобы ощутить под пальцами бархатистую поверхность кожи, и закрыл глаза от наслаждения.Под его ловкими пальцами, замки на застёжках отскочили, издав тихий звон, напомнивший ему,снова, отдалённый удар церковного колокола. В тот же самый момент, он ощутил, как его сердце подпрыгнуло, а в душе возникло ощущение чего-то, непоправимого и тяжёлого. Но, это длилось всего секунду. В тот же момент, его рука, с трепетом открыла альбом...
   Усевшись поудобнее в кресло, Роб взял в руки лупу, предвкушая удовольствие от просмотра своей новой коллекции, и навёл её на первый снимок. Это был семейный портрет: мать, отец, рядом- прелестная девочка, лет пяти, младенец на коленях матери….На второй фотографии, отец, с малышм, лет трёх на руках. Девочка, сидящая в окружении игрущек, на стуле. Её прелестная головка чуть склонена набок, а глаза закрыты, в руках-красивая старинная кукла…. Люди, предметы, всё было чётким, хорошо различимым. Но….что-то настораживало в этих фотографиях. И он опять почувствовав неприятный, словно в преддверии грядущей беды, скачок сердца.
   -Да, что же это такое! воскликнул он, отложив лупу и потерев руками виски.
   -Неужели…..-тут его осенила догадка…
   -Да, конечно, на всех этих фотографиях запечатлены  умершие люди! Он снова, взял лупу и вгляделся в лица на снимках. Вот, вот-семья, все они живы, только на коленях у матери сидит не живой, а умерший ребёнок!  А прелестная девочка с куклой-тоже мертва, в этом не может быть сомнения!
Он в волнении встал с кресла и стал мерять комнату шагами. Да, конечно, он слышал о таких снимках, но видеть их ему, ещё не приходилось. Обычно, люди хранили такие снимки или дагерротипы, в отдельных альбомах, никогда никому не показывая. А тем более, не продавая их. А тут- целый толстый альбом, с большим количеством снимков! Не может быть, чтобы они принадлежали одной семье! И, как их много, в этом альбоме! Кому только пришла  в голову блажь, собрать такую чудовищную коллекцию! Он уже жалел, что не посмотрел содержимое альбома внимательнее, при покупке, и не поговорил со стариком. Он даже не спросил, где живёт, этот мистер Шолто!Ах, какая непростительная ошибка!
Решив, что завтра же,с утра, пойдёт на Чёрч Стрит и отыщет старика, Роб отправился в спальню.
Он долго не мог заснуть, ему грезились фотографии из альбома, в доме слышались посторонние звуки, изредка поскрипывали половицы, будто по дому прогуливался, кто-то, невидимый. И,наконец, он забылся тяжёлым сном.
   Проснулся Роб, довольно поздно,когда старинные  часы в холле начали отбивать одиннадцать ударов. Но, ощущение раннего утра создавал,  повисший на улице туман,приглушавший дневной свет, от которого его, и без того, гнетущее настроение, стало совсем паршивым.  Вдруг он вспомнил, что собирался пойти на блошиный рынок и отыскать мистера Шолто. Накинув халат и зябко поёжившись, Роб направился в ванную комнату. Когда он проходил по коридору, то обратил внимание, что одна из фотографий, висевшая на стене, слегка покосилась. Остановившись,он стал поправля её. Это был, славный семейный портрет лондонского обывателя, с женой и пятью хорошенькими, детками. Вдруг, он замер, от того, что увидел…Боже, как  до сих пор, он не заметил этого сразу: на руках у матери семейства, сидел младенец, но…. По всем признакам, он был мёртв! Что-то заставило его на секуду, задуматься... А потом, с возгласом: «Не может быть!», Роб кинулся в кабинет.
   На столе, по-прежнему, лежал купленный вчера, альбом. Взяв лупу, он принялся детально просматривать все фотографии….
   -А! Вот-нашёл!-вскрикнул Роб.На одной из фотографий, была снята мать, с младенцем на руках. Но, младенец был живым, хотя вчера, и он это ясно помнил, мать держала на коленях, мёртвое дитя!
-Да, что же это такое!,- холодея от предчувствия чего-то ужасного, прошептал Роб.
Он снова, бросился в коридор, к висевшей на стене фотографии. Да, без сомнения, младенец, на руках у матери, был мёртвым.  Кем, или чьей злой шуткой, была заменена фотография?! Кто, так отвратительно, подшутил над ним?!   А может, тайный завистник. Или недоброжелатель, прокрался в дом и подменил фото?....Но, он тут же отмёл  от себя, эту нелепую мысль. Надо срочно, бежать на Чёрч Стрит, может удастся поговорить со стариком!
Торопливо одевшись, он побежал по улице, лавируя в густом тумане и постоянно натыкаясь на прохожих.
Вот  и Чёрч Стрит, ворота старинного блошиного рынка.... Но, тут стоял такой густой туман, что вряд-ли, хоть один продавец рискнёт выстаивать здесь, в такую непогоду. Вдруг, впереди мелькнула высокая призрачная фигура, и тотчас же скрылась в клубах тумана…Роб, на мгновение, но ясно, различил силуэт старика.
   -Послушайте, мистер Шолто…! -но в ответ ему была гнетущая тишина.
   -Мистер Шолто, мне нужно с вами поговорить….я купил у вас, вчера, альбом…..послушайте!,- но, в ответ он  услышал смешок...или это была игра тумана?
Повернувшись,  и плотнее запахнув плащ,он неторопливо побрёл назад к воротам. И только звуки его шагов, по каменным плитам старого рынка, были слышны в густом и вязком тумане…
Придя домой, он разжёг камин и устроился в кресле, не отводя застывшего взгляда от потрескивавших дров, и игравших на них, языков  пламени,в которых чудились ему, нелепо кривляющиеся человеческие фигуры. 
Просидев довольно долго, и очнувшись только тогда, когда старинные часы стали равномерно отбивать полночь, он наконец поднялся и отправился в спальню. По пути,  он мельком взглянул на злополучную фотографию на стене, отметив взглядом мёртвого  ребёноа на руках матери.
   Спал он, ужасно. Забываясь призрачным сном, в котором ему виделся старик Шолто, хохотавший злобным смехом и показывавший в разинутом рту, остатки гнилых жёлтых зубов, то он сам, бежал куда-то в тумане,который обволакивал его голову, наподобие ваты и мешал дышать….
   Роб с облегчением открыл глаза, когда бледный рассвет, только-только начал пробиваться через окно. Посмотрев на улицу, он увидел мокрую мостовую, первых прохожих, спешащих по своим делам, и ветку клёна, с жёлтыми, мокрыми листьями, которая слегка покачивалась, как голова старухи,  сожалеющей о чём-то, давно  прошедшем ….Такая унылая картина только добавила ему ощущение  грядущей и неотвратимой беды.
Проходя по коридору, Роб старался не смотреть на развешанные на стенах,  фотографии.А ведь ещё совсем недавно, проходя мимо, он каждый раз бросал довольный взглд на свою коллекцию.
   Наскоро позавтракав, он немного успокоился, и решил осмотреть  другие фотографии, висевшие на стенах.
…Вооружившись лупой, с тайным замиранием сердца, он приступил к осмотру. И почти сразу,на одном из портретов, Фиш обнаружил  изменения. На фотографии  были  три девочки-подростка, по-видимому, сёстры. Теперь, в середине, на месте одной из сестёр, сидела на стуле старуха, в чёрном чепце,с закрытыми глазами и застывшими чертами лица.Старуха была, явно, мёртвой!.....  Роб кинулся в кабинет к лежащему на столе старинному альбому. Перелистывая страницу за страницей, он нашёл, наконец-то фотографию, на которой видел мёртвую старуху. Холодный пот пробежал по его спине, когда он увидел, что на месте мёртвой старухи сидит  девочка с фотографии на стене... В то момент Роб Фиш понял, что если это не прекратится, он сойдёт с ума. Он, во что бы то ни стало,должен срочно отыскать старика Шолто!
   Выйдя из дома, он быстро пошёл, уже привычной дорогой, в сторону Чёрч Стрит. Подойдя к воротам рынка, он с облегчением увидел старую женщину, собиравшую мусор на рыночной площади
Роб долго топтался поодаль, не решаясь начать разговор, но старушка сама заметила его и подошла.
   -Вы хотели что-то узнать, сэр?-спросила она, и её подслеповатые глаза с любопытством уставились на Роба.
   -Д-да….,-проговорил  он,-дня три назад, я был здесь, и купил большой старинный альбом, вместе с фотографиями, у такого высокого старика с длинными седыми волосами, он ещё назвался Шолто….Так я хотел спросить, не знаете-ли вы, его? Может…..",-но, он не успел докончить фразу. Старая женщина опустила глаза,  и медленно  проговорила:
    -Я убираю рынок давно, ещё до войны, с тех пор, как пришла девушкой в город, на заработки. Так вы не поверите, сэр,-проговорила она, оглядываясь по сторонам,- он ещё с тех пор, продаёт свой альбом, и ничуть не изменился, а сколько лет уж прошло! Так вот, с тех пор... Он продавал,этот самый альбом, не одному любителю старинных фотографий! Но,-и она подошла вплотную к Робу,-я ниразу не видела, чтобы кто-то, возвращал ему альбом! Да и самих покупателей, я никогда больше не видела….А старик, да, приходит снова, раскладывает на старой газете свой альбом, и ждёт покупателя.Неподдельный ужас отразился на лице Роба Фиша. А старушка, заметив это, скорбно закачала головой. « Совсем, как ветка клёна, за моим окном, сегодня утром», подумал Роб.
   -А имею-ли я надежду, найти его?-робко спросил он пожилую женщину.
   -Не знаю, сэр, не знаю…..Может и ходит где, поблизости….А где живёт-незнаю,-и она медленно отошла от Роба.
Больше ему ничего не оставалось, как вернуться домой.Хотя, возвращаться и находить, в прежде так любимой им коллекции фотографий, чудовищные изменения, не хотелось совсем... Дойдя до своей улицы,он медленно побрёл вдоль,направляясь к своему парадному .
Войдя в холл, Роб сбросил плащ и шляпу на маленький диван возле трюмо, и с опаской оглядел стены прихожей и лестничного пролёта.  Тут же он увидел беспорядок, происшедший в доме: несколько фотографий упали и валялись на полу, с разбитыми стёклами,будто сильный ветер прошёлся по дому и сбросил со стены драгоценные снимки. А подойдя и присмотревшись,  он различил новые, отвратительные изменения на фотографиях.
   -Какая чудовищная сила делает это? И зачем? Могу-ли я останвить всё это?, - с такими мыслями он направился в гостиную, сел в кресло перед погасшим камином, и забылся тяжёлым сном.
      Роб проснулся от того, что весёлый солнечный луч, упал на его лицо. Это немного взбодрило его и дало надежду на то, что ещё всё можно изменить.
Теперь, он собирался более спокойно, и не обращал внимание на ещё несколько фотографий, свалившихся со стены, прошлой ночью, когда он спал.
   Выйдя из дома, он направился  в сторону блошиного рынка. А зайдя на рыночную площадь, он увидел, что троговля идёт бойко. Пробираясь вдоль рядов торговцев и осторожно обходя их товары, он зорко всматривался в толпу людей, силясь отыскать фигуру знакомого старика. Но, всё было тщетно!
Уставший, он выбрался из толпы, и побрёл, не разбирая дороги. Когда он поднял глаза, то с удивлением увидел, что находится в парке. Хотя, знал  точно,что никакого парка возле Чёрч Стрит нет. Парк был очень запущен, и самшитовые кусты, разрослись образовав что-то, на подобие лабиринта.Несмотря на усталость, его разобрало любопытство и захотелось посмотреть: а что там, дальше? Узкая аллея, между самшитовыми кустам, вывела его к небольшому фонтану. Тишина в парке стояла такая, что слышны были капли падающей воды, из переполненной, верхней, чаши маленького старинного фонтана.
   -Как слёзы,-сказал чей-то скрипучий голос, заставивший измученного Роба, вздрогнуть. Он обернулся и увидел увидел сидящего на скамейке старика. Это был Шолто!
   -Мистер Шолто, я ищу вас….
   -Знаю-знаю,- уставшим голосом перебил его старик.,-Видите-ли, молодой человек, меня зовут Эдвин-Браз Шолто…..
   -Как,вы-тот саамы Шолто?!-вскричал в удивлении Роб, так он жил, в середине прошлого века, и….Тут он вспомнил,как имя старика,ещё при первой встрече, показалось ему знакомым...
   -Выслушайте меня, перебил его старик, усталым голосом,- Да,   это я! Я устал жить, я обречён на бессмертие, бесславное бессмертие. Когда-то, я был очень популярен в городе. Фотография только родилась, и многие горожане спешили отдать дань техническому прогрессу. Да и не горожане тоже, если у них конечно,  были деньги. О, это было большое искусство, в котором я преуспел! Иначе, меня выставили-бы из города, с позором.
Так вот. Однажды, приходит ко мне молодой человек, со слезами на глазах. У него, оказывается, умер сынишка-первенец, которого они так ждали с женой. Жена помешалась от горя, заперлась у себя в спальне, вместе с телом несчастного младенца, и не подпускает к себе никого. И тогда он решил, пойти ко мне, известному фотографу и просить сделать фотографию их умершего сына, как будто он живой. Жена будет смотреть на снимок с живым ребёнком и постепенно, покой войдёт в её сердце.
Я долго отказывался, мне никогда не приходилось делать такие снимки, да и желающие сделать портрет у меня, стали-бы искать другого мастера. Но, молодой человек так плакал, так заламывал руки, что я согласился.
Не знаю,  как уж он уговорил жену, но он привёз младенца и я сделал снимок.
А потом-началось. Люди проведали об этой фотографии, то-ли сам владелец показал кому, снимок, успокоившись... Только, как умирал кто, в городе, сразу спешили ко мне. Да ещё, чтобы я сфотографировал, покойника, среди членов семьи, как живого.С тех пор, я стал фотографом мёртвых…..
Мне-бы остановиться, подумать. Да уж больно хорошие деньги платили люди, за своих любимых покойников, во много раз больше, чем за портреты живых .
Вот, засиделся я как-то, за полночь -утром должен был прийти заказчик. Чувствую, кто- то коснулся моего плеча. Думал, служанка вернулась. Глянул- нет никого,  а рука, вновь коснулась меня.
И тут послышался голос: « Не смотри, ты меня не увидишь,-слушай.  Ты обречён на бессмертие. Но, пусть не радует тебя, эта весть! Ты обрёк на скитания души тех, кто остался на твоих портретах, они умерли, но и живы, благодаря тебе. Благодаря тебе, их души не могут обрести покой….И ты должен собрать все фотографии с усопшими в один альбом, и продать его, за деньги, которые предложат, не торгуясь. Но, и это не всё. Когда на всех фотографиях из альбома, мёртвые заместятся живыми, ты будешь свободен…» Я хотел узнать у незнакомца, как и когда это будет, но в ответ мне была-тишина…"
Старик тяжело вздохнул и продолжил:
   - Больше я не делал снимков, распродал всё из мастерской, а вырученные деньги отнёс нищим. Потом, я стал собирать эти злосчастные фото, где просьбами, где лестью.Но, я собрал этот альбом!
Остальное-вы видели сами.  Я не знаю, когда это закончится, когда подойдёт мой срок…."
Старик замолчал и скробно опустил голову на грудь.
   -Послушайте, мистер Шолто, а что если....
   -Я уже пробовал- альбом не горит!- предупредил вопрос Роба, старик,-В нём заключена, какая-та дьявольская магия! Но...чувствую, что вам нужно уехать из города, хоть на несколько дней. Только, не вздумайте брать с собой, ни единого снимка!
   - А что будет потом?- спросил Фиш
    -А потом...Да поможет нам, Бог! Прощайте мистер Фиш, и помните- ни одного фото, с собой!
С этими словам старик поднялся, медленными шагами пошёл по аллее и  скрылся в густых зарослях самшита.
    Роб, стоял, как оглушённый. Потом, подошёл к скамье, сел на неё, закрыл глаза и откинулся на спинку.....
   -Эй, мистер, вам плохо, сэр?- услышал он чей-то голос. Открыв глаза, он увидел старушку с блошиного рынка, с метлой и мешком в руках.
   -Вам плохо, сэр?-повторила она.
Роб с удивлением огляделся, и увидел, что он сидит на каменной тумбе, возле ограды блошиного рынка. Ни скамейки, ни парка с маленьким старинным фонтаном, нигде небыло. Скорее всего, он очень устал и присев на каменную тумбу, уснул. Но, слова старика всё звучали у него в голове: "...вам нужно уехать из город,хоть на время  бросить всё, и уехать. И не вздумайте брать с собой, ни единого фото!"
   -Нет-нет, просто я немного устал,-промолвил он. Старушка, пожав плечами, отошла. А Роб, встряхнул головой, стараясь отогнать от себя наважденине, последних часов, направился  домой.
Войдя в дом, он скорым шагом направился в спальню, достал небольшой саквояж и покидал в него всё самое необходимое. Выйдя из спальни, он сбежал по лестнице, не обращая внимания на фотографии, упавшие со стен. Осколки разбитого стекла скрипели под его башмаками, но он быстро прошёл холл и переднюю, и захлопнул за собой парадную дверь. И только этот звук привёл его в себя, и он испытал облегчение, впервые, за последние несколько дней.
Не раздумывая, Роб поспешил на вокзал, с которого уехал в Сассекс, где у него был маленький дом, за которым присматривала чета Роббинс, служившая ещё у его родителей.
                ХХХ
     Через неделю, Роб Фиш решил вернуться в Лондон.
   -Ах,будь, что будет!-решил он, садясь в поезд.
Подходя к дому, со смешанным чувством, он увидел, или это только ему показалось, что по дому пробежали волны, словно он смотрел на него чрез дождливое окно....Повернув ключ, он услышал скрип дверного замка, казалось, им не пользовались долгие годы. Протянув руку, он щёлкнул выключателем, и прихожую, вместе с устремлённой на верх лестницей, залил свет.Но, это был не тот весёлыё, радостный и яркий свет, позволявший рассматривать его коллекцию, а тусклый, с желтоватыми бликами, похожий на свет старой масляной лампы....Он поднял глаза, и в ужасе увидел, что стало с его коллекцией: те фотографии, что остались ещё на стенах, и те, которые валялись на полу и на лестнице, были в ужасном состоянии, побуревшие, с обтрёпанными концами, на которых нельзя было рассмотреть, ничего. Его коллекция была безнадёжно испорчена....Поднявшись по лестнице, он миновал несколько комнат,со следами разрушений, пока не добрался,наконец, до закрытой двери своего кабинета. Остановившись, Роб поднял глаза на фотографии, висевшие по обе стороны двери: все они были в том же, ужасающем состоянии. Коллекция Роба Фиша, которую он так любовно собирал всю  жизнь, и на которую потратил, почти всё своё состояние, пришла в полную негодность.
Ослабевшей рукой открыл он дверь своего кабинета и включил свет.Он ожидал увидеть толстый альбом, обтянутый рыжей бархатистой кожей, с бронзовыми застёжками, но....стол был пуст! Пинцеты, лупы и ножницы были разложены в идеальном порядке, как и  прежде,но старинный альбом пропал, будто его небыло, вовсе.
Спустившись в кладовую, он достал большой бумажный мешок, и стал ходить из комнаты в комнату, снимая со стен и подбирая с пола фотографии, которые, всего неделю назад, были гордостью его коллекции. Он не смотрел на них, просто делал механическую работу. Его сердце было сковано, словно льдом. Собрав всё, до единого снимка, он крепко перевязал мешок бечовкой и спустился в подвал. Открыв заслонку топки, он решительно засунул мешок с содержимым внутрь, чиркнул спичкой и бросил её на бумажный мешок. Не задерживаясь ни минуты, он поднялся наверх и вышел на задний двор.
...Несколько минут он стоял, заложив руки в карманы и глядя на замшелые растрескавшиеся кирпичи под ногами. Вдруг,его вывел из оцепенения какой-то странный звук, исходивший со стороны  отводной трубы топки.  Повернув голову, он увидел,как из трубы вырвался столб чёрного, вихрящегося дыма, и послышался гул множества голосов,  слившихся в едином крике: мужских, женских, детских. Гул усиливался, переходя в дикий рёв и звон. Роб в ужасе заткнул ладонями уши и зажмурил глаза.
Когда он, наконец-то, открыл глаза и опустил руки,его окружала тишина и темнота, только на ближайшем кусте сирени подрагивали, волшебными блёстками, светлячки. И от ближайшей церкви до него донеслись первые удары башенных часов, отбивающих полночь.
Тот час, все тревоги, разом покинули его и он ощутил, казалось, давно утраченное чувство покоя.И Роб Фишер, засмеялся.
Поднявшись в свой кабинет, он неожиданно увидел одну фотографию, висевшую над его письменным столом. Раньше её там небыл. Подойдя ближе, он протянул руку и снял её со стены. На слегка пожелтевшем, но хорошо сохранившемся снимке был изображён стоящий молодой человек. Он улыбался,его темные, густые волосы были откинуты назад, а рядом с ним на треноге, стояла допотопная фотографическая камера. Внизу красовалось клеймо, с ещё не потускневшими буквами: "Фотографическое ателье Эдвин-Браз Шолто, Лондон". Фиш повернул фотографию, и увидел на оборотной тороне  снимка слово, написанной старинными чернилами: "Спасибо!"
                ХХХ