Слабак
Это читинцы поняли сравнительно легко. А вот то, что качается поломки мотоцикла, то здесь до сути пришлось добираться методом предположений и своего механизаторского опыта. В итоге, с помощью обоюдной жестикуляции, подбора технических терминов и умоляющей мимики британца – сделали вывод, что у того что-то случилось со сцеплением и мотор плохо держит обороты.
Меду тем «диалог на пальцах» вывел директора из равновесия. Глядя куда-то в сторону, он, сквозь зубы, поинтересовался у своих молодых работников: может ли кто-нибудь из них, хотя бы немного, говорить по-английски? Получив отрицательный ответ, директор, так же, не разжимая зубов, спросил: чему их, пеньков, учили в совхозной школе, если они даже не могут пообщаться с представителем другой державы? И далее глава товарищества пообещал составить обстоятельную беседу с директором школы на предмет знания его учениками иностранных языков.
Это глава «Урожая», улыбаясь, говорил быстро и так, чтобы англичанин не понял сути. А потом, став серьезным, (и тоже с помощью слов, пальцев и мимики) объяснил туристу, что извиняется перед ним за то, что вынужден уехать в Читу, в администрацию губернатора на важное совещание. Но он, мистер Шериф, может не беспокоиться. Взгляд директора уперся в тощего, с копной кучерявых волос, Михаила Потемкина. Неделю назад тот ремонтировал комбайн и «ухитрился» сломать два пальца на левой руке. Оглядев его, с перевязанной кистью, руководитель товарищества разъяснил Майклу, что этот человек, Миша, (Майкл по-английски) сделает все, чтобы гость спокойно мог ехать дальше. Сказав это и дав Потемкину еще несколько наказов – директор укатил. А Михаил приступил к выполнению своих опекунских обязанностей.
Вдвоем с Майклом они докатили мотоцикл до мастерской и там Потем-кин (именем директора и в целях укрепления международных отношений и поддержания престижа села) потребовал отремонтировать мотоцикл англий-ского учителя. Заведующий мастерской, слесари и те, кто сам ремонтировал свою технику, – пропустили мимо ушей и наказ директора, и международное значение ремонта мотоцикла, то есть все, о чем говорил Потемкин. Возможность вживую не только увидеть заморскую технику, но и «поковыряться» в ней – затмевали у ремонтников все иные аспекты. Но, чтобы не показать свою робость перед таким «навороченным» механизмом, а так же, хотя и профессиональное, но все же любопытство провинциалов, мастерская неспешно закурила. Затем дождалась, когда англичанин снимет с заднего сиденья мотоцикла объемный рюкзак и сумку, и лишь затем оценивающе стала осматривать «иностранца». При этом, почти, как в больнице, слесари и механик озабоченно и глубокомысленно интересовались у господина учителя: на что он жалуется в своем мотоцикле? Получив, такие же, как у крыльца конторы, разъяснения от Майкла, с комментариями Михаила, мастерская подымила сигаретами и папиросами, а затем вынесла вердикт: завтра утром пусть господин турист приходит за своим «японцем», а пока народ будет думать.
…То, что англичанин был первым иностранцем, с которым Михаил об-щался накоротке, комбайнера нисколько не смущало. Он привел его в дом, шикнул на детей, которые, поздоровавшись, бесцеремонно разглядывали незнакомца, и препроводил в зал. Пока Майкл переодевался и мыл руки, его российский тезка, быстро выставил на стол зелень с огорода, вареную картошку, сметану и яичницу на сале. Само собой появилась бутылка. Все это Михаил, извиняясь за простоту еды, предложил отведать гостю, объяснив, что они сейчас немножко «перекусят», а когда с работы придет жена, то подкрепятся основательно и по высшей программе. От спиртного гость отказался, но долго выспрашивал у хозяина, что такое «перекусить», чем оно отличается от «кушать» и как понимать слова «высшая программа». При этом ел с охотой, подчеркивая, что предложенные хозяином продукты – экологически чистые и в Англии стоят дорого.
Когда «перекус» завершился, Михаил повел учителя смотривать свое подворье. Чем вызвал у гостя неподдельный интерес, так как тот с детства, помогая отцу, тоже был знаком с фермерским трудом. В итоге два Майкла нашли благодатную тему о привесах и надоях, кормах и трудностях сельского труда.
Но тут их беседу прервала жена Михаила. К ней на работу, в поселковый медпункт, прибежали возбужденные дети, наперебой тараторя об американце, которого привел папа. Сбитая с толку этим рассказом, Татьяна отпросилась и заспешила домой. С приходом женщины – все закрутилось. Михаилу было поручено изловить двух кур (надо же марку держать) и отрубить им головы. Затем накопать в огороде молодой картошки и собрать овощи. А так же приготовить гостю баню. Об этом Татьяна могла бы и не говорить, так как Михаил, пока гость о чем-то разговаривал с детьми, уже успел натаскать в баню воды и готовился растапливать печку. И когда банька набрала жару, а по двору поплыл не-повторимый запах распаренных веников и нагретого дерева, хозяин дома показал гостю, как парятся сибиряки.
Потом Майкл, прогретый насквозь двумя березовыми вениками и не единожды охлажденный из ведра ледяной колодезной водой, обессилено сидел за столом вместе с михаиловым семейством. На лице англичанина то и дело выступала испарина. Он вытирал ее краем большого махрового полотенца, которое Татьяна набросила ему на шею, и смущался. Видя такое состояние гостя, Михаил, по-братски хлопнул его по плечу.
- Ты, тезка, не комплексуй. Пот, после бани и когда плотненько поешь, – это первый указатель того, что и банька, и еда пошли тебе на пользу. Да, ты – не стесняйся (Татьяна у меня знатно готовит), и давай выпьем немного для аппетита.
Сказав это, Михаил налил в объемистые стопки, выставленные женой «для культуры», прозрачный и охлажденный самогон, который, по его убеждению, запахом должен был походить на английское виски.
…Утром Майкл встал с трудом. От похмелья он отказался. После чего Михаил, сопроводив его на речку «отмокнуть» в прохладной воде, затем со знанием дела принялся восстанавливать огуречным рассолом и горячей куриной лапшой кислотно-щелочной баланс англичанина. А когда тот к полудню оклемался, повел его в ремонтные мастерские.
Учителя там уже ждали и торжественно выкатили к нему мотоцикл, предлагая проехать по кругу. Ремонтом англичанин остался доволен: мотор «шептал», сцепление было плавным, а тормоза держали – «мертво». Удивленный таким мастерством сельских механизаторов, Майкл разразился бурной благодарной речью и достал пачку рублей, чтобы отблагодарить тех, кто занимался его мотоциклом. На похвальные слова мастерская сдержанно ответила, что мотоцикл, дескать, – не блоха. В былые времена тульские мастеровые такую английскую штучку без микроскопа подковали, а они всего-навсего перебрали «японца», кое-что выточили, из того, что сломалось, а где и по-своему сделали, для надежности. Всего-то и дел! Что касается финансового расчета, то Митрофанович, самый старый ремонтник, отсчитал несколько бумажек (пять бутылок водки), а остальные вернул туристу. Мол, тебе еще вон, сколько ехать, а за то, что не жадный, – спасибо! На том и расстались с обоюдным уважением.
…Ночевать у Михаила англичанин отказался, сославшись на то, что торопится и не укладывается в график. Хоть Михаил клялся и божился, что они больше не будут пить самогон, но гость остался непреклонным. Проводили его по-родственному, с наказом, чтобы написал письмо, когда вернется домой, в Англию, так как за него будут волноваться. Татьяна напекла в дорогу пирожков, положила в корзину сметану, масло, вареные яйца, кусок курицы и зелень с огорода. А Михаил – домашнего «виски». Все это в таком количестве, что Майкл мог до самого Пекина не ходить в кафе и столовые.
Вечером, перед ужином, к Михаилу пришел его друг, тракторист и комбайнер, Валера Мохов. Англичанина он не застал, так как был занят на заготовке лугового сена. Приехав по делам в село, прослышал про заморского туриста, ну и, снедаемый любопытством, заспешил к Михаилу. Не дожидаясь пока тот разольет «по маленькой», Валера принялся тормошить товарища вопросами: как они там, в Англии, живут? Какой у простых людей заработок? (Наверное, большой, раз учитель смог купить такой мотоцикл и проехать пол мира). Сколько надо рублей накопить, чтобы приехать туристом в Англию?
Михаил молча пододвинул другу полстакана самогонки и столько же налил себе. Когда выпили и закусили хлебом и солеными огурцами, Потемкин со вздохом ответил, что не знает, как в Великобритании живут простые люди.
- Понимаешь, Майкл (Миша по-нашему) – хороший парень и по-русски говорит, но – слабак! Баню кое-как выдержал, а когда мы с ним за ужином всего пару стопок первача «на грудь» приняли – он и «поплыл». Пришлось отнести его на диван. Утром, только привел в чувство, он, поставив в нашей конторе печать, засобирался в дорогу. Так толком и не поговорили. Кто же знал, что они, англичане, такие! А хорохорятся: виски, виски!
…Сказав это, Михаил еще раз вздохнул и вновь разлил по стаканам самогон.
Сергей Горбунов
Свидетельство о публикации №214081601521