Первые летчицы, Герои Советского Союза

Развитие авиационной техники, самолетостроения в 20-30-е годы ХХ века было индикатором развития научно-технического прогресса любого развитого государства мира, а успешный авиационный перелет служил доказательством превосходства страны над остальными. Поэтому СССР, остро нуждавшийся в укреплении своих позиций и авторитета на международной арене, с большой охотой включился в эти «соревнования».
К середине 30-х годов авиаперелеты стали необходимой частью советской жизни. Успешные перелеты поддерживали у населения советской страны ощущение духовного подъема, успеха страны. Торжественные встречи героев-летчиков создавали атмосферу неожиданного праздника. Конечно же, перелетов ждали, их желали, и, несмотря на начавшиеся в 1937 году репрессии, эйфория, охватившая население, и особенно молодежь не проходила вплоть до начала Великой Отечественной войны. Героями-летчиками не уставали восхищаться, молодежь их боготворила. Чуть ли не в каждом мало-мальски уважающем себя городе существовал аэроклуб, в котором прыгали с парашютом и учились летать если не самолетике У-2, то, как минимум, на планере.
К середине 30-х годов летчики пересекали на своих еще не очень надежных самолетах материки и океаны, некоторым даже удалось совершить кругосветные перелеты. От пилотов-мужчин старались не отставать и представительницы прекрасного пола. Почти во всех крупных авиационных державах были свои героини-летчицы: например, в Германии - Ханна Ратш, во Франции - Андре Дюпейрон, в Америке - Амелия Эрхарт. Были они в Советском Союзе. Это - члены женского экипажа самолета АНТ-37 «Родина», совершившие рекордный перелет из Москвы на Дальний Восток.
24 сентября 1938 года в 8 часов 16 минут с подмосковного аэродрома поднялся АНТ-37. Командиром экипажа и первым пилотом являлась Валентина Гризодубова, вторым пилотом капитан ВВС Полина Осипенко, штурманом и радистом была старший лейтенант ВВС Марина Раскова. Цель полета была - перекрыть рекорд дальности француженки Андре Дюпейрон - 4360 км беспосадочного полета по прямой.
Взлетели летчицы при прекрасной видимости и великолепной погоде. Но уже через 150 км погода по пути следования испортилась. Самолет вошел в облачность. Облачность превратилась в грозовой фронт, который возможно было обойти, только набрав высоту до 6500 м. Надо сказать, что самолеты 30-х гг. не были герметизированы, поэтому от холода, царившего на высоте, летчиц спасала меховая одежда, а от недостатка кислорода кислородные баллоны с масками. На подходе к Новосибирску началось обледенение самолета, а потом и болтанка. Для того чтобы избавиться от болтанки, было решено поднять АНТ-37 на высоту 7500 м. Далее, на двенадцатом часу полета вышла из строя радиостанция. Марина Раскова попыталась разобрать ее и отремонтировать. Но сделать это в условиях полета оказалось невозможно. Не было радиосвязи, не работал радиокомпас. Ночь, холод, нехватка кислорода. Но Гризодубова, Осипенко и Раскова продолжали полет, взяв магнитный курс 90;. Определить снос самолета с помощью другого навигационного оборудования они не могли, поскольку самолет продолжал лететь в облачности. Экипаж смог определить свое местоположение только тогда, когда они вышли из облаков. Под крылом самолета было море. Оказалось, что АНТ-37 находится над Тагарским заливом Охотского моря. Первый пилот Валентина Гризодубова развернула машину почти на 180 ; и полетела к Комсомольску-на-Амуре.
Куда и как будут садиться, летчицы не знали – ведь даже если готовили площадку для приема их самолета, найти ее без радиосвязи экипаж не мог. Поэтому Гризодубова, Осипенко и Раскова готовились к самому худшему – вынужденной посадке на лес. Чтобы такая посадка прошла с наименьшими последствиями, надо было выработать топливо и убрать штурмана из передней застекленной кабины.
Топлива оставалось на 30 минут полета, когда Гризодубова определила площадку для посадки в районе Амуро-Амгуньского междуречья, после чего приказала штурману Расковой прыгать с парашютом. Затем, не выпуская шасси, Гризодубова и Осипенко повели самолет на посадку и блестяще приземлились «на брюхо» на заболоченную поляну в тайге, погнув лишь законцовки винтов. Их самолет продержался в воздухе 26 часов 29 минут, преодолел за это время по прямой 5908 км, и приземлился в районе поселка Керби Хабаровского края.
В ночь с 24 на 25 сентября 1938 года газета «Правда» напечатала сообщение о начале перелета Гризодубовой, Осипенко, Расковой уже зная, что радиосвязь с самолетом потеряна. Следующий номер главной газеты страны вышел со скупым протокольным сообщением ТАСС «Ход перелета самолета «Родина», после чего вплоть до 4 октября советская пресса не проронила про потерянные самолет и экипаж ни слова.
Их искали на огромном пространстве от Красноярска - откуда Раскова последний раз смогла выйти на связь, до Тихого океана. В поисках участвовали 50 самолетов, сотни пеших отрядов, охотники, рыбаки. Самолет нашелся только 3 октября, на 8 день после посадки в тайге. Нашел пропавший самолет летчик ГВФ (гражданского воздушного флота) Михаил Сахаров на самолете Р-5.
На следующий день летчицам сбросили на парашюте карту, резиновые сапоги, продукты. Но радость спасения омрачила страшная авиакатастрофа. В район посадки летчиц прилетели сразу 2 самолета. Самолет ПС-84 (Ли-2) подошел к самолету ТБ-3 настолько близко, что отрубил ему пропеллером хвост, после чего оба самолета рухнули на землю. Погибло 15 человек. В их числе оказались главный штурман НИИ ВВС Герой Советского Союза комбриг Бряндинский А.М., получивший это звание незадолго до гибели за рекордный перелет вместе с летчиком В. Кокинакки, и командующий воздушными силами 2-й Отдельной Краснознаменной армии комдив Сорокин.
5 октября к месту посадки самолета «Родина» вышла его штурман Марина Раскова. Она провела 10 дней в тайге, имея две плитки шоколада в кармане и револьвер.
6 октября летчицы с отрядом спасателей двинулись к реке Амгунь. Путешествие к реке заняло сутки. И еще примерно столько же – поездка по реке до поселка Керби. Там их ждала поздравительная телеграмма от Сталина.
Летчицы прибыли в Москву 27 октября 1938 года. Их поезд, празднично украшенный цветами, гирляндами, флагами на каждой станции встречали толпы ликующего народа. Указом Президиума Верховного Совета от 2 ноября 1938 года Валентине Гризодубовой, Полине Осипенко и Марине Расковой было присвоено звание «Герой Советского Союза».
После этого знаменательного события судьбы летчиц разошлись. Майор Осипенко была назначена инспектором по технике пилотажа Летной инспекции ВВС РККА. Она погибла во время учебно-тренировочных сборов инспекторов вместе с другим выдающимся летчиком, Героем Советского Союза комбригом Анатолием Серовым 11 мая 1939 года. Их похоронили на Красной площади в стене Кремля.
Марина Раскова по требованию врачей несколько месяцев провела на постельном режиме (в тайге она попала в болото и простудилась), а затем вплоть до октября 1941 года была уполномоченным особого отдела НКВД. Затем Марина Раскова получила разрешение на формирование женской боевой авиагруппы в составе 3 авиационных полков – истребительного, пикирующего бомбардировочного, ночного бомбардировочного. Она погибла в авиакатастрофе в 1943 году при перелете третьей эскадрильи женского авиационного полка пикирующих бомбардировщиков на фронт.
Валентина Гризодубова в 1939 году стала начальником Управления международных воздушных линий ГВФ. Во время Великой Отечественной войны командовала 101-м полком авиации дальнего действия (АДД), а после войны работала в авиационных НИИ. Уже в мирное время к званию Героя Советского Союза добавилось звание Героя Социалистического труда, и неудивительно: ведь при активном участии Гризодубовой создавались и испытывались принципиально новые приборы, необходимые для эксплуатации реактивных самолетов. Гризодубова стала единственной женщиной, обладавшей званиями Героя Советского Союза и Героя Социалистического труда одновременно. Она прожила долгую жизнь и умерла в 1993 году. Похоронили героиню вдалеке от ее подруг – на Новодевичьем кладбище.