Сиротская доля

     Человек не самый щедрый твой дар,
за верную службу, даже за спасение от
гибели может отплатить черной
неблагодарностью. Но не сделаешь добра,
отвернёшься от страждущего - и сам
станешь черным. Нет у доброго человека
выбора. Твори добро, не ожидая
ни похвалы, ни наград.

                В.Бахревский.
                Ярополк.


     Эту историю рассказал мне пожилой сосед по лестничной площадке, с которым мы - одинокие люди преклонного возраста - сошлись довольно близко.
     А началось все с того, что по достижении 25 лет воинской службы мне выделили небольшую однокомнатную квартиру в далеко не новом четырехэтажном доме. А мне и этого достаточно. После того, как трагически погибла жена, а дочь вышла замуж за испанца и уехала на его родину, мне большего и не надо - сиди в своем скворечнике и развлекайся воспоминаниями о молодости да представлениями о том, как там, на родине Сервантеса, поживает единственная моя родня с двумя внуками, которые, как пишет Лариса, говорят только по-испански. Так что мне при встрече с ними и поговорить невозможно. Да и с зятем общего языка не найти.Хоть и приглашали меня жить у них, я отказался - здесь моя родина, родные по духу и языку люди, здесь память поколений.
     Прежде чем переехать, я затеял ремонт - нужно было поменять сантехнику, привести в порядок потолок, поклеить свежими обоями стены... Да разве мало дел в доме, из которого выехали прежние хозяева и где мне предстояло провести остаток своей жизни.
     Буквально на следующий день, когда я начал ремонт, ко мне заглянул сосед по лестничной клетке - довольно крепкий мужчина примерно моего возраста.
     Поздоровавшись, он спросил:
     - Как я понимаю, вы - наш новый сосед?
     - Да, - ответил я. - Вы уж извините, что своим ремонтом немного помешаю вам жить.
     - Меня зовут Кирилл Афанасьевич, - представился он. - Вы не будете возражать, если я помогу вам?
     Я несколько оторопел от такого предложения. Заметив это, он спокойно пояснил:
     - Да я рад помочь. Не за деньги. Понимаете, всю жизнь работал, а вот вышел на пенсию и с ума схожу от безделья. А вам лишние руки не помешают. Вдвоем мы быстрее управимся с вашим ремонтом. А там и небольшое новоселье устроим. Кстати, вы не представились...
     - Вадим Григорьевич, - назвался я. - Неудобно как-то...
     - А вы представьте мое состояние. Жену я схоронил три года назад, дочь вышла замуж и уехала к мужу. Вот и приходится одному куковать. Тоска невообразимая! Силы-то есть, а приложить их некуда.
     - А если найти работу?
     - Сторожем? С двумя-то высшими образованиями? Да и пенсии мне вполне хватает - много ли нам нужно в наши-то годы? Так что? Заодно и познакомимся поближе - вдвоем-то веселее будет коротать одиночество.
     - Ну, если так, - неуверенно проговорил я. - Только имейте в виду - если потребуется помощь, я к вашим услугам.
     - Вот и договорились, - весело засмеялся он. - А сейчас в честь нашего знакомства я предлагаю пойти ко мне и попить чаю. Не в этом же беспорядке нам чаи гонять! Да и мебель вы еще не привезли.
     Отказываться было неудобно. Сосед жил в двухкомнатной квартире с раздельными комнатами. Мы устроились на кухне, рассказывая каждый о себе и не замечали, как летит время.
     Неожиданно в дверь позвонили и Кирилл Афанасьевич пошел открывать. Вскоре из прихожей послышались голоса:
     - А, Иринушка, а что так рано? - это был голос хозяина.
     - Как рано? Время-то уже почти шесть, - ответил ему молодой женский голос.
     - Как, уже шесть! - изумился тот. - А мы с нашим новым соседом заболтались и не заметили, как время пролетело. Как дела, Инуська?
     - Лучше всех, - ответил ему тонкий и звонкий голосок, принадлежавшей девочке лет пяти-шести.
     Я встал вышел в прихожую и поздоровался с пришедшими. Это были довольно симпатичная молодая женщина и ее дочка.
     - Здравствуйте, я - Ира, - представилась она.
     - А это, если я не ошибаюсь, Инна, - я погладил девочку по головке.
     - Здравствуйте, - девочка протянула мне свою ручонку. - Вас как зовут?
     - Меня зовут дядя Вадим, - ответил я, обратив внимание на незажатое поведение ребенка.
     - Дядя Вадим теперь будет нашим соседом, - пояснил ей Кирилл Афанасьевич. - Будем привыкать друг к другу.
     - Вы к нам приходить будете? - спросила девочка, обращаясь ко мне.
     - Конечно будет, - ответил Карилл Афанасьевич. - Что ему одному куковать? Обязательно придет.
     - И вы ко мне приходите, - сказал я. - Вот обоснуюсь, расставлю все по своим местам... У меня книжек много, будем вместе читать.
     - А сказки есть? - не отставала кроха.
     - И сказки тоже. С картинками.
     - Тогда я приду, - серьёзно заключила малышка.
     Все засмеялись.
     На следующий день Кирилл Афанасьевич пришел с самого утра. Занимаясь ремонтом, мы разговорились.
     - Ирину-то я подобрал случайно, - начал рассказывать сосед. - Пошел как-то в магазин, возвращаюсь из него, смотрю - на скамейке в сквере сидит молодая женщина с ребенком и чемоданом... Подошел к ней узнать, могу ли я чем помочь? А она плачет, не унимается. И девочка прижалась к ней, словно воробушек, не плачет, а только глядит таким взрослым и грустным взглядом, что насквозь прошибает. Как их можно было оставить в таком положении?
     Постепенно разговорились. В общем-то ее история довольно банальная для современного времени: деревенская девчонка закончила школу и уехала искать счастье в Москву. Сейчас многие молодые люди самоуверенно полагают, что они приедут в столицу их таланты будут тотчас востребованы. Да только вот таланты свои, если они есть, значительно переоценивают.
     - Вы правы, - согласился я. - Только вот в отношении способностей вопрос спорный - амбиций через крышу, а соображений, мысли - малая толика. Вот и идут "новоявленные москвичи" кто на неквалифицированную работу, кто - в бандиты, девчонки - на панель.
     - Да. Только Ира скоро устроилась продавцом в какой-то ларёк и, дурёха, поверила в искренние чувства владельца нескольких таких ларьков и стала жить с ним так называемым "гражданским браком", - продолжил Кирилл Афанасьевич.
     - Вы знаете, я бы не особенно упрекал молодых девчонок, попадающих на подобные удочки, - начал рассуждать я. - В их возрасте природный инстинкт продолжения рода настолько силён, что он порой затмевает разум. А тут еще телевидение, радио, желтая пресса обрушивает на них идеи "свободной любви". И попадаются в эту зловонную яму люди со слабой психикой и недалеким мышлением.
     - Она говорила, что надеялась создать нормальную семью, потому и родила девочку, - сказал Кирилл Афанасьевич. - А когда ребенку исполнилось три с небольшим годика, "гражданский муж" нашел другую, а их попросту выгнал из дома.
     - Сукин сын, - не удержался я, - А в суд она на него не подавала? Хотя бы алименты с него получить...
     - В суд! - усмехнулся сосед. - Да таких случаев по Москве немеряно.
     - Ну, можно же провести генетический анализ, чтобы установить факт отцовства.
     - На это нужно согласие отца, а он не дурак, ни на какие анализы не согласен, - сказал Кирилл Афанасьевич. - Да и гордая она...
     - Причем тут гордость? - искренне удивился я. - Она же не для себя деньги требует, а для ребенка.
     - Да объяснял я ей это, - махнул он рукой. - Упрямая, сил нет. Пожалел я ее, пригласил к себе жить - я человек одинокий, второй комнатой в квартире практически не пользуюсь. И мне все-таки веселее.
     - А родители у нее?
     - Три года назад в поле во время грозы в них молния попала. А братьев и сестёр нет - одна она была у родителей. Возвращаться в деревню не захотела - все равно там работы нет. На что жить? Одним огородом не проживёшь...
     - Это так, - подтвердил я.
     - Пусть живет, я и плату с нее не беру. А девочка у нее хорошенькая, умненькая.
     Вдвоем с соседом мы закончили ремонт достаточно быстро и я переехал в новую квартиру и впервые стал домовладельцем - до этого военная судьба бросала меня по разным гарнизонам и жильё приходилось нанимать. Хозяева, у которых я квартировал в последний раз, отдали мне своего пса Трезорку непонятной породы, сильно привязавшегося ко мне.
     В ближайший выходной я устроил для соседей новоселье. Узнав об этом, Ирина настояла, чтобы я позволил ей помыть у меня пол и приготовить стол.
     В обеденное время мы сидели с соседями за столом, болтали о том, о сём. Когда маленькая Инна покушала и наигралась с Трезором, я дал ей книгу сказок с прекрасными цветными иллюстрациями. Эта книга предназначалась для моих внуков, но поскольку они не понимали по-русски, пересылать ее не имело смысла.
     Как же умилительно было смотреть, как малышка, сев на полу на ковер, рассматривала картинки, сочиняла по ним свою сказку и рассказывала ее Трезору. А тот лежал рядом, положив голову на вытянутые лапы, и внимательно слушал, словно понимал ее.
     Где-то примерно в девятом часу Ира заметила, что дочка начала клевать носом.
     - Ей пора спать, - извинилась она. - Зевать уже начала. Пойду помою ее в ванной и баиньки.
     - Помочь? - спросил Кирилл Афанасьевич.
     - Нет, спасибо, - ответила Ирина. - Вы посидите еще, время не позднее. И спасибо вам за всё - мы с Инночкой словно в родной семье побывали.
     - Так и у нас нет другой семьи, кроме этой, - ответил я. - Все мы - сироты на этом свете, потому нам и надо держаться вместе. Чем мы не семья?
     Ира поцеловала нас, а мы - маленькую прелестницу.
     И мы, два пожилых одиноких человека, остались вдвоём, радуясь тому, что рядом с нами живут два замечательных молодых создания, делающих жизнь стариков более осмысленной и не такой однообразной...