Тётя Катя

  Из"Воспоминаний о послевоенном детстве"

      Тётя Катя родилась в 1926году в Варваровке, где родились все её братья  и сестра Валя - наша мама. В Острогожске она окончила  школу и после оккупации поступила в медицинский техникум. После окончания техникума, уехала работать по распределению. В город Будённый. Фельдшером. Но, отработав положенный срок, вернулась в отчий дом.

      И всю оставшуюся жизнь проработала в санитарно-эпидемиологической станции лаборантом. Она была гордая, жесткая, мне всегда казалось, что у нас в семье она главная, хотя  в семье были мужчины: дед и отец. Большую часть своего времени она отдавала нашему воспитанию. Во всяком случае, командовала всеми как хотела: подзатыльники сыпались по делу и без дела постоянно.
 
      На всю жизнь я запомнила как, купала нас, мыла головы, обливая горячей водой, почти обжигая. А когда расчёсывала мне волосы, без слёз не обходилось, правда и волосы у меня были густые, длинные, с ними было трудно справляться. Однажды тётя решила меня подстричь, не распуская косы, одна коса стала выше другой, она стала их ровнять и опять получились косы разной длины. В общем, подравняла так, что от кос  остались косички. Я рыдала. Однажды  я слышала, как наша терпеливая бабушка  не выдержала и сказала: « Катя, да что же ты их так шпыняешь?»

      А один раз (не помню за что) тётя Катя поставила меня в угол  за дверью спальни и ушла на танцы. Я и сидела, и стояла в углу, стояла и сидела, пока не заснула. Но никто из взрослых  из угла меня не вызволил. И это было обидней всего. Помню, как то тётя Катя замахнулась на Галю, а та  в ответ на неё. С той поры т. Катя Галю больше не трогала. Родители, я думаю, не догадывались о таком строгом нашем воспитании тёткой. Да мы и не жаловались никому и никогда.
 
     Катя покупала нам книги, читала их, катала на санках,  иногда водила в кино и покупала мороженое, и, конечно же, мы с ней ходили купаться на речку летом. Мы, должно быть, надоедали, докучали ей, вот она и злилась на нас. А может быть из-за неустроенности собственной жизни, она вымещала злобу на нас? Не знаю. Тётя Катя много вышивала крестиком  по  канве: скатерти, картины, салфетки, накидки и т.д. Помню, газетницу, вышитою и  сделанною тётей Катей гладью ирисом (это были нитки такие), в ней хранились очень долго газеты.

      Одевалась она всегда красиво или так мне казалось, (Галя иногда донашивала её вещи), так как всё что она зарабатывала, тратила на себя.

      Помню её свадьбу (я тогда училась в классе девятом или десятом). Шумное веселье в доме, потом молодые с друзьями ушли кататься на горку, а тётка  вернулась недовольная, что её с санками кто-то перевернул носом в снег. Она очень стукнулась и долго бурчала. Муж её, Коля, оказался горьким  пьяницей,  и она ушла от него вскоре, забеременев.

      В 1961году 30 марта родился красивый мальчик Саша, (я к тому времени училась в институте), его вынянчила бабушка Клава, позже он ходил в детский сад. Я была его крёстной мамой, хотя не помню, чтобы я его крестила. Кстати, я и Лилина крёстная.

      Когда Саша пошёл в школу, бабушку забрала к себе наша мама (мы с сестрой  Любой уже учились в павлодарских  институтах). Потому что к этому времени дедушки не было в живых, а к бабушке Катерина плохо относилась, обижала её. Как, впрочем, и к дедушке тоже, когда он был жив.

      Летом, на витамины и свежий воздух привозили из Павлодара маме и папе внучку Лилю, Галину дочку. Иногда  я с ней приезжала на летние каникулы. Потом это стало традицией, возить детей на лето, на свежие овощи и фрукты, как на курорт.  Лиля была на два года старше своего дяди Саши, она говорила, всплёскивая руками и  смеясь:  «Ой, ня могу, Сяська - мой дядя». Пока она была в гостях, они с Сашей вместе ходили в детский сад, чтобы ей не было скучно дома одной. Да и маме было легче с ней справляться полдня. Когда я приезжала на каникулы, то Лиля слушалась меня беспрекословно и мама с облегчением вздыхала. Их  с папой она  не слушалась совсем почему-то.  Вредничала частенько, забияка.

     Шли годы, тётка пыталась наладить личную жизнь, но ей не везло. Опять попался  «алконавт». А  Саша растёт, всё впитывает, мало того, что наследственность, ещё и друзья из неблагополучных семей. И стал Саша покуривать, попивать пивко.

     Я приехала с семьей в отпуск, а мама и говорит: «Пропадёт Сашка, наша гордячка с ума сошла, привела в дом алкаша, а о ребёнке родном забыла». Саша окончил школу с грехом пополам, что называется, дальнейших планов никаких. И мы с мужем решаемся забрать его с собой в Павлодар. Правда, у нас уже был опыт: из Батуми у нас жил и учился в индустриальном институте сын друга деда Стилиана - Костя, потом какой-то их дальний родственник – Петя. Петя этот получал посылки из дому и ночами подъедал, присланные  родителями южные деликатесы. Мы  были удивлены таким проявлениям, хотя  кормили его, как и всех остальных,  никогда ничего не тая.

    Тётя Катя рада, что мы забираем Сашу с собой, мы тоже. Спасти ребёнка от погибели - святое дело. Я помогла Саше поступить в механический техникум  на вечернее отделение, Иван взял его к себе в цех на работу. Никаких пьянок, гулянок, всё хорошо, спокойно. Для него было ново, что семья может жить тихо, мирно, приглашать гостей, выкладывая всё вкусненькое  им на стол. Радоваться общению с друзьями.

       Закончил Саша техникум, работает. Пришла пора жениться. Нашёл себе он девушку скромную продавщицу – Полину. К свадьбе я написала сценарий проведения, игры, дипломы, медали - всё хорошо и гладко шло. Я радуюсь, что интересно  и содержательно проходит свадьба, но подходит ко мне брат невесты и говорит: « Что  за свадьба – поёте, пляшете, пьяных нет, драк нет, не о чем будет вспомнить»?  У меня был шок. Ваня и Толя (Галин муж) пришли мне на выручку. Кое-как  мы довели вечер до логического конца. Вот как оценили мои старания новые родственники Саши.

      Когда молодые приехали домой (а жить они решили с родителями невесты), Полинин отец напоил жениха так, что утром Саша мне сказал, что тесть налил ему стакан самогонки и велел выпить - для храбрости что ли. Что было дальше, Саша ничего не помнил, и у него страшно болела голова. Жить там, где делают самогон…

     В общем, сказочка начинается с  самого начала и пошло-поехало вкривь и вкось. Через год  у них родился прекрасный сын Павлик, после его рождения  они жили у нас.  Я всячески помогала им: купала Павлика, стирала  и гладила пелёнки (Полина сказала, что, по мнению её мамы, ей, Полине, стирать пелёнки нельзя, а то молока не будет), гуляла с малышом. Умудрялась даже в обед на несколько минут выйти с ним на улицу, а потом без юбки в домашнем фартуке приезжала  на работу с обеда, снимала плащ,  и, увидев себя, мчалась на машине обратно домой за юбкой. Хотя её мама Павлина была, что называется не за горами не пришла помочь ни разу. Да и вообще родственники Полины к нам ходили  только по приглашению, а приглашать сейчас было некогда, ребёнок маленький отнимал много времени.

       А я  всё-таки работала кроме всего. Как-то мне надо было лететь в командировку, а Полина с Сашей и говорят: « А как же Павлика, кто будет купать, гулять»?  «Учитесь, родители, и купать и всему остальному»,- сказала я. Это им совсем не понравилось. « Любе же вы помогали»,- сказала обиженно Полина. Так Люба  - сестра родная, и при том, возраст не тот, вы же – молодые, вас двое. Управляйтесь со своим родным ребёнком. Это участь всех родителей, без исключения. На чужих плечах редко кому удаётся попасть в рай, я так думаю.
 Потом они ушли на съёмную квартиру, так как возвращаться в семью жены Саша не хотел. Да и Полине было далеко на работу ездить из пригорода, где жили её родители.

     Павлика на выходные привозили ко мне, когда Саша и Полина работали, я его купала, обрезала ногти, подкармливала чем-нибудь вкусненьким. Полина очень быстро перестала кормить Павлика грудью, она сказала, что не хочет быть толстой. Вскоре Саша получил хорошую трехкомнатную квартиру от предприятия, Павлик  подрастал, казалось бы, что не жить? Но что-то не ладилось. Полина жаловалась мне, что Саша попивает, погуливает, он же, когда я с ним разговаривала, жаловался на жену. Полина даже как-то позвонила и высказала мне, что ей надоело, что Саша всё время меня ставит ей в пример и поэтому она наш дом обходит стороной. Этим меня она, что называется, огорошила. Вот такую благодарность я получила за всё сразу. В конце концов,  мне надоели разборки и я сказала: «Вы взрослые люди, разбирайтесь сами».

     Они  кардинально  разобрались – через некоторое время (Павлик уже учился в школе) и было ему лет десять – они разошлись.

     Саша  сошелся с какой-то алкоголичкой и покатился по наклонной. Его понизили в должности, а потом  вовсе уволили с работы и он с сожительницей подался к маме своей в Острогожск.  Начались лихие девяностые годы, разрушен Союз нерушимый республик свободных. Работы нет никакой, в магазинах на полках -  пусто.

     Наш тихий, скромный Сашенька превратился, как говорится,  в бог знает что: докатился до того, что стал поколачивать мать, чтобы она отдавала пенсию им на пропой.

    Тётя Катя вынуждена была уйти из собственной квартиры  и жила у своей знакомой во времянке. Подрабатывала тем, что продавала пирожки, которые пекла её хозяйка.

    Вот до чего дошла наша гордая независимая тётушка.  Сашка и его  подружка  за обед и бутылку нанимались полоть и рыть картошку у чужих людей. Двоюродный мой братец скатился на самое дно окончательно.  От жизни такой не выдержали печень и сердце  - Саша умер. Тётя Катя прислала телеграмму, и мы с Лилей ездили на похороны вдвоём. Как смогли мы помогли тёте Кате в организации похорон, ведь у неё не осталось никого там, в Острогожске. Правда, бывшие сослуживицы приходили  соболезновать горю. Хоронить детей страшно. Несправедливо.

    Сразу после похорон я предложила Сашиной сожительнице покинуть квартиру, потому что тётка боялась её, ведь она тётку тоже била и грозилась выгнать из собственной  (Катиной) квартиры.

      Я предложила тёте Кате уехать к нам, но она отказалась, потому что хотелось пожить самой одной, спокойно, о чём впоследствии  жалела.
 Остаток жизни она провела в  болезнях и полном одиночестве,  в квартире, где прошло моё детство, где было много радостных и горестных минут для каждого из нашей большой, дружной семьи.

     Случилось так, что никто из нас не смог поехать на тёти Катины похороны, даже единственный внук Павлик, и только на следующий год Люба с сыном Костей и моя дочь Неля с сыночком Ваней ездили  поклониться на могилки родственников и навести порядок на могилках.
 
     Квартиру  моего раннего детства Павлик сразу продал, единственный наследник, сразу же, как вступил в наследство.
 
Там, в Острогожске, навечно остались  наши дорогие  дедушка и бабушка, папа,т.Катя и Саша. У каждого свой конец и своя судьба.