Глава II Большие проблемы маленькой Паэблы

Глава II
Большие проблемы маленькой Паэблы
                День и ночь пробыли в пути Мануэль и Хернандо. Рыцарь увлекся загадочной книгой, о которой многие слышат каждый день, но никто не видел в глаза. Хернандо, время от времени, заводил с учителем разговор, но тот редко его поддерживал. Евангелие поглотила Мануэля, книга редко покидало лоно его рук, даже верхом на лошади. Вспоминая прошлую ночь, когда дочитав её первую часть - принялся вглядываться в языки пламени и рассуждать, рыцарь понял, что вбирает в себя величайшие знания. Он начал переживать еще больше, особенно после слов от имени Всевышнего. Риторика Христа была ему совершенно нова, и не походила на слова Пио и других священников.
- Нам многое не говорят… - пробубнил под себя Мануэль, когда они оба уже подобрались к небольшой деревушке – Паэбле. Хернандо решил выдержать паузу, на случай продолжения мыслей учителя, но тщетно. Рыцарь молчал.
- Что нам не говорят? И кто не говорит? – наконец, решил избавить себя от мучений ожидания молодой оруженосец.
- Духовники, ибо остальные и не знают. Ты, наверное, уже догадываешься, что за книга в моих руках? – рыцарь пристально посмотрел на ученика, тот в ответ кивнул, - Они боятся ереси и прочего блуда мысли. Я, отчасти, их понимаю. Но еще многое мне предстоит понять… - на этих словах Мануэль спешился, ибо путники были уже подле усадьбы старосты деревни. Хернандо еще несколько минут смотрел на небо, пытаясь уловить смысл сказанного.
                Мануэль изложил старосте страшную правду, тем самым начав свою миссию вестника в полной мере. Глава деревенской общины предложил рыцарю выступить перед неведующими местными. Тот согласился и попросил старосту оказать содействие.
- Я понимаю ваше смятение, господин, но прежде чем трижды солнце скроется за горизонт, улицы Паэблы будут залиты кровью. Ибо Инквизиция голодна, а вы первый у неё на пути. – Мануэль еще раз утвердил высочайший приоритет неожиданной новости.
- Можно ли как-то отвернуть сию участь от нас? У нас мирная деревушка и мы не желаем никому зла, - наместник потел и постоянно моргал. Рыцарю вспомнилась подобная фраза, адресованная учителю близ королевского замка. Что-то в этой жизни невозможно отвратить. Казалось, что сам Джакобо и его верный слуга не способны на это, даже при возможном желании. – Наши жители богобоязненны и покорны. Мы не любим иноверцев, также как и достопочтенная Инквизиция.
                Памплонец уловил ход мысли мелкого чиновника. Все думают, что можно договориться, задобрить дарами, утешить лестными возгласами. Нет, подобному зверю – все нипочем, ибо сам возьмет, что ему надобно. Инквизиции надлежит быть угасшей подле берегов Гранады, омываемых безмятежным морем. А за морем, на тонущую ненависть будут вглядываться заплаканные глаза изгнанных мавров. Мануэль ужаснулся от собственных рассуждений и, заново собравшись с мыслями – отметая намеки старосты, продолжил:
- Иноверцы. Бывали случаи с ними за последнее время?
Староста ободрился.
- Мы как раз поймали одного два дня назад. Он резал свиней и выбрасывал их в реку. Трое наших лесорубов потащили эту тварь в Толедо… - он замолчал, глядя на нахмуренные брови Мануэля. Рыцарь повернулся к Хернандо, тот допивая вино – посмотрел в ответ.
- Что скажешь, учитель? – произнес королевский родственник.
- Будем надеется, что он получил достойный урок, и мы не повстречаем его, - Мануэль стал пристально вглядываться в окно, за ним неустанно трудились женщины, собирая плоды. Он чувствовал, что ошибается. Хернандо, воспользовавшись задумчивостью рыцаря, обратился к старосте сам:
- Господин, будем очень благодарны за ночлег и еду, – хозяин дома принялся нервно кивать и размахивать руками, но оруженосец пытался договорить, - Когда лучше моему учителю обратиться к людям?
                Оба пришли к согласию, что столь редкое событие для Паэблы, лучше всего провести у входа в местную церковь – до вечерней молитвы.
                После полудня по всей деревне раздались звоны. Звенело попросту все, что могло: от коровьих ботало и трещоток охотников до церковного колокола и домашней утвари. Все, от мала до велика, уже почуяли неладное, и расползлись слухи. Но никто не подозревал истинных причин подобной тревоги, сетуя друг другу: то о приезде богатого купца, то о долгожданной свадьбе дочери наместника. Каждый норовил придумать собственную небылицу.
               А время шло, и солнце несуетливо продолжало свой путь по небосводу. Молодой рыцарь погрузился в раздумья, сидя на крыльце небольшой усадьбы наместника:
«Как же все быстро… Еще, казалось, вчера я был со своей возлюбленной Карменкитой и собирал полевые травы. А теперь я здесь, выполняю задание, смысл которого мне совершенно не ясен», - рыцарь наморщил лоб и принялся смотреть на облака, - «Зачем? Знаю, что я должен делать, но не понимаю, зачем? Король пытается сохранить жизни своих подданных, запугивая вестями, готовя к судьбоносному испытанию. Но разве война была не испытанием? Разве мы не устали от смерти?» - памлонец горестно вздохнул, ибо еще была свежа память тех смертоносных сражений, в которых ему довелось принять участие, - «Я должен отыскать Боабдиля, может в этом кроется какая-то тайна, о которой умалчивают их величества. Ну а вести, ох уж эти вести… Господи, как же все быстро. Спаси и сохрани», - Мануэль направил свой взор на колокольню, что виднелась за вершинами деревьев, - «Но не чего я хочу, а чего ты, Отец…», - первая часть загадочной книги, молитва Христа в Гефсиманском саду. Молодой рыцарь был в восторге от неё, что решил использовать отрывки для своего собственного обращения к Богу, - «Направляй меня Отче, ибо не знаю, куда я иду, ибо не знаю, что делаю я. Грядет великая чистка, но никто не готов. Может мы заслужили на это… Я исполню волю твою», - тут рыцарю вспомнились последние слова учителя – Пио Толедийского: «Помни, твоя дорога – это воля короля, но еще не знаешь, куда заведет тебя Всевышний». Почему-то, совершенно неожиданно для себя, Мануэлю явились в голове и слова Диего, сына уже довольно известного мечтателя - Христофора Колумба. Когда Пио представлял своего ученика, Диего промолвил: «Мануэль Картасар, рад встречи с вами. Много лестных слов о вас нам, с отцом, довелось услышать. Как вы относитесь к путешествиям в неизведанные края?»
- Учитель, жители уже собираются возле храма. Нам пора, – Хернандо неожиданно прервал рассуждения Мануэля. Рыцарь снова взглянул на небо – приближался закат. «Пора исполнить свой долг» - пронеслось в его голове.
               Людей действительно собралось довольно густо. Мануэль надеялся, что женщины с детьми останутся в домах следить за скотиной, но нет – все здесь. Рыцарь взобрался на небольшую повозку около храма, рядом с ней же приютились Хернандо и староста деревни. В толпе был слышен небольшой гул, а также смех и плач детей. Все это напоминало рыцарю утро, перед открытием какого-то бродячего цирка. «А вот и я – главный шут» - волновался Мануэль и украдкой взглянул на Хернандо. Оруженосец в свою очередь думал о том, что рыцари по своей природе не многословны, им чужда демагогия. Но юноша не знал, что привилегия ордена Алькантара, как общества королевского – обязательная прогулка в школе риторики и этики в Саламанке. Каково же было его приятное изумление, когда рыцарь все-же начал:
- Братья и сестры! Матеря, отцы и их безмятежные дети! Думали ли вы, что доживете до страшного суда? Гадали ли, что созерцать будете гибель друг друга за страсти и грехи свои? – гул в толпе испарился, лица людей застыли в недоумении, даже старики, повидавшие многое на своем веку, наморщили лбы. Хернандо открыв рот, замер. А рыцарь, чувствуя, что держит все внимание в своем кулаке, продолжал: - О, мои бедные вдовы, вы еще не все потеряли! О, блаженные сироты – сиротеть вам вновь! Ибо приближается большой суд. Он менее велик чем суд Христов, но все-же – ужасен, ибо вам придется с ним жить, – на этом месте памплонцу вспомнилась Нагорная проповедь Христа. Рыцарь запнулся, оценивая свой неуместный порыв. «Я исполняю их волю… Господи, они же ждут от меня этого. Они хотят, чтобы я вызвал у людей гнев и отчаяние. Превратил их в разрозненное и обезумевшее стадо» - погрузился в размышления Мануэль. Тем временем, от молчания вестника, напряжение в толпе испарилось и внимание кануло в лету. Вновь стали слышны разговоры. Рыцарь теряя контроль над жителями Паэблы, решился сменить тон. Он успел еще поведать людям о трехдневной подготовке к прибытию Джакобо и Лино, после своего отлучения, и о немедленном покаянии всех жителей деревни, «дабы отвернуть от себя чрезмерный и слепой гнев Инквизиции», как выразился сам Мануэль. Также вестник упомянул о морисках и марранах, коим немедленно следует принять веру Христову, чтобы избежать смерти. Резюмировал рыцарь свое сообщение так: - Орден Алькантара, их королевские величества Фердинанд и Изебелла, а также наша святая церковь заступятся за вас, если вы сей же час отправитесь на исповедь и покаяние. Подобно заходящему солнцу за горизонт, бросаете вы грехи и страсти свои. Завтра же взойдет новое – чистое, что осветит умы ваши, и защитит от печального удела нечестивцев и отступников. – Мануэль выдохся. Толпа забрала у него всю силу. Он молча стал наблюдать за реакцией жителей, которая вскоре опечалила его окончательно.
               Дело сделано. После продолжительной паузы, в толпе послышались громкие возгласы. «Инквизиция придет и накажет, кого надо!» - крикнул кто-то из стариков. «Да! Пришло время отвечать за свои поступки!» - поддержала молодежь. «Девицы, в последнее время, совсем распоясались!» - выкрикнула женщина с ребенком на руках. «Да! Пусть почистят нашу Паэблу от всякой нечисти!» - подхватила толпа. Поднялся большой гул и крики. Жители стали гневно спорить друг с другом, кто больше достоин оказаться на костре. Опасения рыцаря подтвердились. Мануэль слез с повозки и, подойдя к священнику из местной церквушки, промолвил: «Это скот, а скот ведут на бойню. Дело за вами, святой отец».
                И снова рыцарю вспомнилась сцена из Великой книги. На этот раз он умыл руки, подобно Понтию Пилату, и бросил людей один на один с голодным зверем, который уже собирается в путь из Толедо. Конечно, Мануэль винил в этом себя и утверждал, что потерпел фиаско. Но юный Хернандо не мог унять свои мысли: «Как учитель мог довести жителей до такого состояния. Ведь делал он все правильно. Или нет?»
                Два путника вернулись к дому старосты и принялись ужинать. Хозяин обители присоединился к ним позже и застал тревожный диалог:
- Король предоставил мне книгу не случайно. Через неё он пытается что-то сказать мне… - произносил свои мысли Мануэль.
- Что, например? О чем вы еще думаете, учитель? Почему жители так обрадовались приходу Инквизиции? – трепетал Хернандо, накладывая себе в блюдо рыбу и хлеб. Мануэль молча жевал и смотрел на свечу, стоявшую посреди стола. Дождавшись, пока наместник Паэблы сел с ними за стол, рыцарь до дна опустошил кружку вина и принялся излагать свою теорию и все свои текущие мысли:
- Мой юный друг. Скажи мне, я выполнил миссию вестника – оповестил жителей о приближающейся опасности? – оруженосец, на секунду задумавшись, кивнул, - Рассказал ли я толпе о том, что надобно делать? – ученик продолжал кивать, пережёвывая пищу, - значит цель достигнута, и король должен быть доволен, что не забываю о побочном своем задании, – рыцарь наполнил чашу вином, взглянул на бледное лицо старосты, потом на ученика. Сделав глоток, Мануэль перешел к сути: - Но король не будет доволен - радоваться будет Инквизиция. Пио говорил мне «о спасении душ Испании», Фердинанд дал мне в путь нечто особенное. А все потому, что цели короля и Инквизиции разнятся. Их величество хочет спасти как можно больше жителей, особенно после войны, и морисков и марранов тоже, - здесь рыцарь сделал особый акцент, - поэтому он дает им возможность принять нашу веру. Но не будем об этом, вернемся к целям нашего пути. Вестники должны оповещать всех жителей о приходе Инквизиции. Но вместо того, чтобы всем вместе исповедаться и покаяться, достойно встретить судей – оставить их не с чем, люди, наоборот, славят Инквизицию. А все потому, что живет в них гнев, будто уголь от костра войны. Все пытаются найти виновного во всех бедах, но никто не хочет признать его в себе. Великий инквизитор и его верные псы – Джакобо и Лино пользуются этим, чтобы залить наши земли кровью, тем самым утвердить свою власть, от посеянного ими страха. Ибо истинный страх – это реальные костры, а не мои красноречивые рассказы. Король же, понимает это и дает нам, рыцарям Ордена Алькантара, особое поручение – вестничать, но не разжигать в людях ненависть. Я осознал это слишком поздно, жители Паэблы встретят судью песнями и вином, - рыцарь опять повернулся в сторону старосты, тот держался за голову, - не печальтесь, господин, - продолжил он, - многие сегодня пошли в храм. Постарайтесь, чтобы завтра их было еще больше, хорошо? – староста тихо заплакал и принялся кивать головой, не отводя от неё рук. – Все, нам нужно отдохнуть, мой ученик, завтра утром – в путь, – рыцарь встал со стола. Поблагодарив хозяина дома за ужин и будущий сон, он отправился в хижину для гостей. Хернандо, прихватив кувшин с вином, последовал примеру учителя и оставил старосту рыдать наедине.
                В эту душную ночь Мануэль долго не мог уснуть, постоянно прокручивая в своей голове события ушедших дней. Наконец, перестав себя винить, он, все же, стал созерцать сон. Сначала, осознал, что находится на какой-то лодке, заполненной рыбой. Спустя мгновение, ему уже отчетливо был слышен шум морских волн и голос рыбака: «Ты тоже ищешь его?». Рыцарь не сразу понял, о ком идет речь, но немного замешкавшись, он произнес: «Я должен отыскать Боабдиля, тогда все станет ясно». Рыбак в ответ громко закричал: «Ты никогда не найдешь его!».
               Запах реальности освежил сознание Мануэля. Открыв глаза, он увидел перед собой уже знакомого мавра, в яростном взмахе ножа. Чутье, которое отрабатывалось годами, не подвело рыцаря, который резко опрокинулся в сторону, при этом выхватив меч. Свое оружие Мануэль всегда держал подле себя и тренировался вскакивать с ним , даже после самого глубоко сна. На сей раз это реально спасло ему жизнь. Мавр оказался застигнутым врасплох, когда вся сила взмаха угасла в перине. Рыцарь, не медля, сокрушил нежданного гостя по ноге. Тот повалился на холодный пол в неистовом вопле, обливая его кровью. Мануэль встал и принялся расхаживать возле раненого. В этот момент вскочил Хернандо и стал нервно ёрзать в сене, в поисках своего клинка.
- Уже поздно, мой рассеянный ученик. Мы с тобой уже мертвы, ты опоздал. – суровый взгляд Мануэля выбил весь хмель из Хернандо. Оруженосец упал на колени и стал молить о прощении. А мавр все стонал и всхлипывал, чем пробудил хозяина усадьбы. Рыцарь медленно прислонил лезвие меча к горлу обидчика и звонко произнес, - Кто направил тебя сюда?
- Тебе никогда не отыскать моего хозяина! Аллах велик, – мавр, преодолевая страдания от боли, из последних сил, резко дернул головой. Меч рыцаря без его воли, перерезал горло неудачливому убийце. В доме стало очень тихо, но лишь на мгновение. Тишину нарушил сонный староста с топором в руке, вбежавший в спальню.
- Все завершилось… - промолвил рыцарь.