Чертовщина Часть третья

А теперь представьте себе аналогичную ситуацию, только совсем в другом месте и времени. Не можете?
Тогда слушайте.

И Лёха начал свой рассказ с того, что заочно познакомил меня с другим свом брательником. Серёжи к тому времени исполнилось полных 16 лет.
Смуглый жгучий брюнет с огромными телячьими глазами и ресницами на излёт, с копной нестриженых смоляных металлических волос, этот юноша привлекал к себе внимание не только тем,
 что был хорош собой, но и тем неотразимым обаянием, которым мог только обладать не всякий иной молодой человек его возраста. Недавно пробившиеся на верхней губе усики
 только усиливали общее положительное впечатление, исходящее от этого юного создания. То ли зная себе цену, то ли наоборот, но сам мой братишка в сторону девчонок даже не смотрел.

 Я,- дополнил Лёха,- сам ни раз ему говорил прямее некуда:
-Ох Серёга... теряешь ты многое в жизни...Живи пока молодой и наслаждайся жизнью.

Брат смотрел на меня, как на инопланетянина и говорил в ответ:
-Да забодал ты меня своими бабами,-потом непременно добавлял,-Успеется ещё...

В такие моменты, сознался Лёшка, хотелось дать младшему по шеям, но каждый раз воздерживался. И на то были причины.

Младший раскачал свою фигуру до нереальных размеров и, видимо, был очень горд этим, потому, что по случаю и без, он оголял свой свинцовый торс и расхаживал так,
 играя мышцами туловища и рук, никому не давая шансов усомниться в их силе.

Лёха, будучи в то время, опять же с его слов, не особым фанатом качков, тем не менее, при его худощавом телосложении имел ладную фигуру с вполне приемлемым брюшным прессом
 и неплохими бицепсами рук. Ноги же у него были напротив непропорционально длинными и худющими, из за чего на него трудно было подобрать готовый костюм на "выход". Да и боец,
по-правде сказать, из Лёхи то же никакой.

Брал Лёха другим...Обаятельным был донельзя. Девушки, особенно те, что помладше, западали на его ужимки, как на крючок рыба. А он нестеснял себя в выборе и
 всегда находился в окружении двух трёх подруг. А как Алексей пел...Так ещё никому из местных не посчастливилось.

Вечерами, когда на селе угасал последний фонарный столб, молодые люди и девчата собирались в клубе на танцах. Лёха со сцены пел, подыгрывая себе на гитаре,
а зал в это время разрывался от восторга. Не заикался тогда он, если Вы об этом. Не заикался...

Был обычный августовский вечер. После очередной дозы адреналина и анисовой (так называли у нас сивуху), компания подвыпивших молодых людей уже направилась было по домам,
 как в этот самый момент над ними пролетел филин и, как водится, поупрожнялся в пугании. Кто то, самый храбрый, для того, что бы разрядить создавшуюся неловкую паузу предложил:
-А не махнуть ли нам ноне на рыбалку, всем скопом, кто за?

Парни молчали.
-Ну нет так нет..
И вся компания начала распадаться на пятёрки и тройки, на двойки и одиночных ходоков. По мемногу разошлись все.

Лёха с братом то же намылились уходить.

Оно может ничего бы и не было, если бы у Алексея не ко времени не заломило бы левую руку и не засвербила бы тыльная сторона её же ладони.
Рука зудела и часалась так, что у  Лёхи просто не оставалось терпения. И он вспомнил историю годовалой давности, когда была с левой рукой таже история.

Они вошли в дом и сразу с порога направились было к столу. Нужно было чего нибудь перехватить, а то кроме сивухи в желудке ничего не было с самого утра. Баба Шура не спала.
Она заставила парней умыться и усадила за стол.

Мальчишки, причмокивая навёртывали картошку челышами и запивали её же тёплым парным молоком, благо последнего было немерено. В хозяйстве двурогой живности было аж две головы.
Так, что молока было хоть упейся.

Чесотка Алексея не ускользнула от намётанного ока Бабули и она  поинтересовалась:
-Давно ли лихорадишь, сердечный? Али сглазил кто?
Алексею было не до шуток и он рассказал Бабуле про свои ночные похождения и необычное знакомство  с пастухом прошлым летом, когда он гостил у Кости. Вспомнил и о том,
что перед этим то же зудела рука, не позволяя ему уснуть.

Баба Шура слушала внимательно, не перебивала и только однажды невольно вскрикнула, подняв руки к потолку и, обратив свой взор на иконы, принялась неистово молиться.

-Ты это чего, Мам?-от неожиданности произведённого ей действия, упавшим дрожащим голосом спросил Алексей.

Бабушка осенила внуков виртуальным крестом и заговорческим утробным голосом начала говорить страннные вещи.Речь шла о проклятии и потусторонних силах.
 И чем дольше она говорила, тем больше нагоняла на Алёху страху. Младший же, к началу этого диалога уже спал.

-Сынок,-обратилась она к внуку.Тебя не иначе как вызывала к себе в преисподнюю нечистая сила. Ей Богу.

Бабулю очередной раз наложила на себя крест.

Лёху насторожило её поведение. Бабуля была не особо как верущая. А тут...

-Ты, Алёшенька,-по доброму обратилась она к внуку,-не бось дорогу кому с того света перешёл, не иначе. Вспоминай...
-А чего мне вспоминать, вроде никому...

И тут прямо перед глазами нарисовался образ Жени. Видел я его, ей Богу видел...

У рассказчика ещё стремительнее затряслись и без того гуляющие губы. Было слышно, как зуб начал биться о зуб. Очкарик мой моментально покрылся испариной и побледнел.
Мне, наблюдающему за ним с самого начала, стало не по себе. Лёха как будто в это время отсутствовал в вагоне, хотя поезд давно набрал ход и теперь, под монотонный стук колёс,
парочка влюблённых, мило взявшись за руки, сопела себе под нос.

-Лёха,-потеребил я его за рукав,-Ты где?

Стало реально страшно. Приятель находился в трансе. Его глазные яблоки забегали кругами, рот приоткрылся, а всякие движения напрочь отсутствовали.

-Алексей, где ты?

-Я иду на рыбалку один. Рука не унимается и зудит. Она сильно чешется и болит в суставах. Нет сил терпеть это...

-Что ты видишь, Лёша?

-Слева от меня на бугре кладбище. Оно укутано туманом. Перед воротами белое пятно. Я не отрываю от него глаз. Пятно растёт...

Голос Алексея сел, но зато он почти перестал заикаться. И было понятно, что он вернулся в то время, когда был совсем здоровым
.
-Продолжай, Алексей...,-неунимался я, удовлетворяя своё любопытство.

Со слов Алексея было понятно, что постепенно пятно приняло очертания малыша и он даже смог , в общих чертах, разглядеть его лицо. Мальчик улыбался и протягивал к юноше свои тонкие ручёнки.
Они выглядывали из под белого балохона и тряслись.
-От холода,-решил парень.

-Ему нужна моя помощь,- непокидала мозг бредовая идея,- Ему холодно...Он же весь синий от холода.

Алексей ускорил шаг, поспешая за призраком.

Мальчик тем временем обножил свои босые ноги, сделал первый неуверенный шаг вперёд и медленно поплыл над самой землёй, оставляя за собой на кустах и траве
 рваные края дымки плотного молочного тумана и вскоре совсем исчез в нём.

Лицо мальчика Алексей так чётко и не увидел, но что то внутри подсказывало ему, что это Женя. И Алексей, уверенный в том, что сможет помочь братишке, принялся бродить среди
холмиков могил и натыкаться, на разбросанные по всему кладбищенскому угодью, кресты. Часть из них подгнила у самой земли и теперь, когда Алексей натыкался на них и обнимал,
они начинали издавать такие душераздирающие звуки, что хотелось поскорее выбраться из этого проклятого места, закрыться на все замки у себя дома,
 забраться с головой под одеяло и, зажав уши руками, переждать эту ваксханалию.

Однако до этого момента Алексею просто необходимо было найти брата и он, подчиняя свою волю неведомой силе, продолжал шарахаться по могилам своих односельчан.

-Алексей,-допытывался я,-как ты себя чувствуешь?

-Я провалился в свежевырытую могилу. Пытаюсь вскарабкаться наверх, но земля осыпается и я снова и снова падаю на дно.Под ногами жижа и крысы...Нет,  это не крысы...Жуки.

Лёхино тело при этом приняло неистественную позу, лицо перекосилось и, уже через мгновение, Алексей обмяк настолько,
что был не в состоянии самостоятельно сидеть. Он повалился на бок, больно, как мне показалось, ударился головой о край стола и затих.
 
Довольно сильными ударами ладоней по его обвисшим щекам, ни сразу, но мне удалось вывести Алексея из состояния, близкого к коме.

Я уже ненавидел себя за то, что позволил себе такую вольность, как гипноз, как Лёха начал розоветь, дыхание восстанавливаться, а сам он даже сделал нелепую попытку улыбнуться,
 выставив на показ пару щербатых зубов, которые напоминали полотна лопаты.

-Леша?-поспешил я подтолкнуть события,-Как ты?

-Не бери в голову, со мной бывает,-немного задумавшись, Алексей уточнил,-с тех пор со мной и не такое бывает...

Впервые за всю поездку, я ему искренне посочувствовал.

-Алексей,-а вот я не понял, чего от тебя Женя то хотел?-спросил я Лёху, когда тот окончательно пришёл в себя.

-Понимаешь, приревновал он меня к Костику. Хотел погубить мою душу.
-Вот и принял образ сначала пастуха, а потом и сам ко мне явился...по мою душу.
Лёшка тяжело вздохнул, обволок меня суровым взглядом и попросил оставить одного.

Я понимающе кивнул головой, потому, что почувствовал, как язык мой налился свинцовой тяжестью и мне трудно управлять им.

Весь вечер следующего дня какая то чертовщина поглащала мой мозг. До утра уснуть так и не удалось...
-А ведь Бабуля у Алексея и правда была права...Это я насчёт того мужика на кладбище. Кто в деревне жил, тот не даст мне соврать, пастухи коров по ночам не пасут. Уж это я точно знаю.