Мой сад

Домишко, дли которого коттедж воздвиг, я у дедушки одного брал.
Ему, как ветерану Большой Войны, давно уж квартиру дали, но он домом не попускался, ради сада держал.
Да и че не держать – усадьба близ Городского Прудка, но соток немеряно.
По документам 18, а на деле…
Скажем, вода от огорода отступила – и хоть покос на болотине устраивай.
Дедушко так обычно и делал - траву косил, чтоб за сено копейку выручить.
А весной талая водица к смородине подойдет – щуки меж ее кустов суетятся, средь веток протискиваются, поспешают икру метнуть да опять в глубь озер жировать уйти.
Тут уж бери острогу – и накалывай.
И гараж у дедушки с лодкой прямо в воде был. Можно было и на дальни озера по рыбу сплавать.
Да вот дочери неуемные народились – как поженились да по другим домам разъехались, стали пилить: продай да продай домишко. А деньги меж нас подели. Все равно у тебя уж сил нет за садом ухаживать.
И то правда – запустил он его крепко.
Да и попивал.
Я потом в кустах  много лет бутыли с вишенным вином находил, которое уж в уксус сбродило. Это он от старухи своей прятал.
А сам-то я, как сказывал, не чебак. Но вырос в деревне и в земле ковыряться для меня праздник.
Сестра моя, что жила на Севере, с деньгами на покупку этого домика помогла.
Наломаешь мозги в газетке, где робил - и скорее в сад «отдыхать».
Не знаю откуда, но в Каслях тогда мода была – вишни много сажать.
Да разных сортов – от лесной до Бухарской, чтоб не мене десяти разных видов. Одна отойдет – другая поспеет.
У дедушки было ее  за упавшим от старости амбаром, как в Чеховском вишневом саду – сортов десять-двенадцать.
Кустищи росли – не протиснешься.
Которы уж пропали и камедью истекли.
А которы родят.
Старые ветки я несколько лет пилил, да на болото носил. С молодых ягоду брал.
Однова как-то для интересу посчитал – ведер 30 получилось за сезон.
Но вишню я особо не чтил, больше мягка ягода была по нраву – черника, клубника, опять же малина.
Поэтому вишню на чернику в Верхнем Уфалее менял. Там вишня не вызревала, а черники в глухих лесах, что игры зернистой в Астрахани.
Щук же у меня на огороде соседский парнишка, истинный чебак, колол.
- Дядь, Гена, похожу у тебя по бережку с острогой?
- Походи! Я все одно не рыбак.
А он, и вправду, с острогой походит часик-два средь осоки да затопленной смородины, штук шесть-девять наколет.
Мне пару подале от воды в траву бросит –  и уйдет тихохонько, так что и спасибо  сказать не успею.
Вишня потом мне надоела – собирать долго, сбояривать нудно. Да и жонка - пила неточена:
- Построй, да построй коттедж!
А у меня с юности мечта была – писателем быть, а у ней реальная задумка
– дом на земле поставить и крепкой хозяйкой стать.
Лет 12 пилила – и допилила.
Понимал, что тяжко будет строиться.
И здоровье уже не то, что раньше.
И денег нет – поэтому придется вламывать, чтоб лишнюю копейку заробить.Но она меня на детках взяла – им, де, славно будет.
Так что пришлось жонкину мечту на своем пупке вынашивать.
Домик, конечно, сносить не стал – лишняя работа. Да и жить еще можно.
Решил на месте вишни построиться. Документы под это дело выправил.
Но на такой зыбкой почве траншею под фундамент надо было до самой скалы рыть.
Дедушко всю жизнь сюда сперва под свой дом, потом на огород землю наваживал – у болотины место отвоевывал. Да и Касли века строились.
Если раньше через них три протоки бежали - одна какраз дли того места, где дом. То опосля лишь одну оставили, которая посредь Каслей растеклась и стала Городским и Заводским прудком, а далее по трубе в завод пошла, чтоб воду на колеса водяные направлять.
Они в стародавние времена все механизмы крутили.  Плотин да дамб много в округе для этого настроили. Отсюда и озера огромные народились.
По дедушкиному пути и я пошел.
Сказывал уже, что спиленные ветки и выкорчеванные корни из-под вишни  в болотину за огородом укладывал. Тем более, перепады воды прекратились, и часть Городского Прудка зарастать стала.
А мои ветки кустарников в сыром месте, наоборот,  проросли – где вишня, где рябина, где калина, где слива от косточек, которые сюда же бросал. Где облепиха, где смородина. Ежевика и малина тоже прижились. Китайский лимонник.
Жонка как-то с юга с курорту орешник привезла – и его воткнул. Иерги дикие заросли там же вымахали.
Ондатры домики построили, соловьи в непролазных кустах гнезда свили, кукушка постоянно песни заводила, выпь девчонок моих смешила, кряквы выводки табунами плодили. На больших деревьях сороки гнезда свили.
Кишмя все кишело зарослями да живностью.
Ягоды да яблоки я там и не брал. В саду хватало. Разве что зимой калины мороженой захочется – пойдешь, как птичка, с веточек поклюешь. Морозного воздуха нюхнешь. И такая лепота душе, глазам и слуху изливается, ровно в рай святой Петр пустил.
Инда птицы лесные в морозы сюда столоваться прилетать стали.
Короче, ожила земля!

Но странные дела в моем лесу еще до нашего пориключения с Пухловым происходить стали.
То, что лисы и зайцы завелись – ясно. Рядом ведь Куяново болото.
То что под толщей веток джунгли доисторические и мой друг горилогутанг живет – сам видел.
Но никак понять не мог, отчего бывало зайдешь на пару минут в кусты - в своем саду,  а выйдешь невесть где.
Однажды отправился  в  те заросли куренка сыскать, а вышел на поляну, где улья стоят.
Гляжу пасечник  – Паша Киченин с радиозавода.
- Здорово, Паш, - говорю, - ты то как здесь?
- Да вот пасеку на взяток вывез. Совхоз донник посадил. А в Каслях, что пчелам взять? Вода кругом.
- Какой совхоз? Какой донник? Мы же в Каслях.
- Подь ты, Федорыч! – отмахивается Киченя.- Сам знашь, что за Огневским селом мы.
- Какое Огневское? - Кричу. – До него же километров 65!
Отмахнулся он опять. Спросил только:
- Что, уборочную освещать с Валей Овчаренко приехали? (Валя - сотрудница нашей газеты по сельской тематике).
Тут уж я задумываться стал.
Повернулся и пять метров назад прошел. И ба - же в своем саду в Каслях очутился.
Потом подобных случаев много было.
Думать стал: а что же произошло? Анализировать.
И дошло.
Во-первых, уже сказывал, что Попов Озерок – место тайное и заповедное. Много там чего чудного и непонятного происходит. А Озерок то от моего дома метрах в 800.
Во-вторых, тут протока тысячи лет была. Горы Уральские древние, много чего с них нанести могло. Вот – даже из палки деревья вырастают. А чебаки в людей превращаются.
Опять же излучения глубинные из разлома идут.
В-четвертых два секретных города – каждый от нас лишь в десятке километров. Что-то из того, что там делается уже известно, а что-то далеко не все знают.
В-пятых – недавно по ящику передача о подземных ядерных взрывах была. Это мы до перестройки только про взрыв на Новой Земле да Семипалатинский полигон ведали. А взрывов этих оказывается на территории Союза только в «мирных» целях  для строительства газохранилищ, поворота рек, дробления руды и прочего чуть ли не 200 было!
Может, что где и сдвинулось под землей.
А она ведь живая.