Странник. Таи. Глава 3

Было раннее утро, она спала, свернувшись калачиком, похожая на маленького котёнка и во сне хмурилась всякий раз, когда летний прохладный утренний сквознячок из открытого настежь окна ласково овевал её обнажённую спину. Красивая, умная, с лёгким характером и без комплексов современных женщин, считающих всех мужиков кобелями и алкоголиками, хотя одно должно было бы исключать другое. Не нуждающаяся в деньгах и никогда их у него не просящая и, как он успел заметить, не любящая трещать по телефону с подругами, ну просто мечта любого мужчины.
 Он подошёл к открытому окну и выглянул на улицу: в городе началась мобилизация, вчера под окнами целый день ревела бронетехника и шли колонны ополченцев в серых мундирах Армии Спасения, но сегодня ещё было тихо и он подумал, что может быть всё закончилось и Адмирал договорился с Лигой и не надо будет уходить.
 Он отошёл от окна и тяжело вздохнул, потому что на грани слышимости различил вдруг рёв мощных двигателей и кажется звуки команд. Он подумал, что скорее всего они не договорятся, а успокоятся только когда прольют реки крови и завалят трупами всю страну, когда дети будут мечтать о куске хлеба, а бродячие собаки  обжираться мертвечиной. Всё как всегда, власть, деньги, территории и аморальные лозунги сумасшедших политиков, навсегда забывших, что на свете есть совесть и честь. Он ещё раз посмотрел на спящую Таи и вдруг почувствовал, как больно защемило сердце. Бедная маленькая гордая Таи, принявшая тогда его окровавленного, грязного, едва соображающего где он и что с ним, притащившая его в свою квартиру из-под носа у патрулей Святости и Чистоты и не пришедшая в ужас от того, что у него на руках и ногах не по четыре пальца, а по пять и между ними нет перепонок.
Она приняла это как то легко и даже потом не задавала вопросов, но он сам позже рассказал ей и про Дорогу, и про Переходы, и про множество разных Миров, и про Землю.
 Потом были долгие разговоры по ночам, узнавание друг друга, первые поцелуи и наконец сумасшедшая нежность. И вот теперь пора уходить, потому что в этой квартирке не отсидишься, патрули, которые скоро начнут ходить по домам с целью выявления шпионов и инакомыслящих, увидев его такого, просто убьют и Таи тоже убьют, хоть она и полностью лояльная и высокого, как она обьяснила, рода.
Да, Странник, уходить надо сейчас, пока Таи не проснулась и пока на улицах пусто, бегом к мосту, там Переход.
Он чуть не застонал от досады, что ничем не поможешь, даже если притащить из Центральных Миров лазеры или даже дезинтегратор эти фанатики никогда не сдадутся и будет только хуже.
Он надел куртку, взял собранную ещё вчера сумку и от двери прошептал: "Я вернусь к тебе, Таи!"

Он почти уже добежал до моста. До Перехода, оставалось всего метров пятьсот, ну может чуть больше, он уже подумал, что повезло и на этот раз, когда сзади заорали, чтобы он остановился, а впереди из-под моста(ждали они его что ли?) вышел патруль. С ополченцами можно было бы попытаться договориться, эти вчерашние крестьяне и мастеровые были, в основном, парнями глуповатыми и не злыми и вполне могли отпустить его, даже с временным просроченным пропуском, который достала для него Таи, но патруль это особый случай. Эти фанатики Святости и Чистоты сначала будут стрелять, а потом разбираться кого это они подстрелили, так что он послушно остановился и развёл руки в стороны, ладонями вперёд, как было принято в этом мире.
Он уже понял как всё сейчас будет, рано или поздно они увидят его руки и всё, пристрелят сразу, перепугавшись до икоты или потащат в Департамент Святости и Чистоты, а что хуже, чёрт его знает! Таи как то рассказывала ему что делают с теми, кого туда забирают, ей на каком то приёме поведал об этом перепивший Инспектор Надзора, в надежде произвести впечатление, но потом понял, что сболтнул лишнее и весь остаток вечера униженно просил высокую Ли Таи никому не докладывать о его неподобающем, для чиновника Департамента Надзора, поведении. Таи тогда, с  высокомерием и холодностью истинной аристократки, ответила, что в роду Ли Стоящих У Трона, доносчиков никогда не было и не будет и, смерив жалкую фигуру чиновника, с дрожащими руками и бегающими глазками, презрительным взглядом, с достоинством ушла. Уже потом, дома, она со смехом рассказывала ему, как перетрусивший Инспектор уверял её, что он человек полезный и многое может и что такой высокой даме, как Таи, несомненно понадобятся его услуги. И ведь, как в воду глядел, сукин сын, именно он сделал Таи временный пропуск для него, который не раз выручал на улицах города до военного положения и всеобщей мобилизации. Да, тогда выручал, но не сейчас!
Он молча стоял с разведёнными в стороны руками, смотрел на неспешно приближающийся к нему патруль и тоскливо думал, что нужно было бежать вперёд, к мосту, может быть удалось бы проскочить, ведь не стали бы они стрелять сразу, а потом он бы ушёл. Патруль подошёл вплотную к нему и остановился. Офицер, в синей форме служителей Корпуса Чистоты, и два рядовых монаха Святости, в чёрных длинных рясах с капюшонами, скрывающими лица. Он молча опустил руки и,  по требованию офицера, вытащил из кармана куртки пропуск, заметив удивлённый взгляд военного: карманов в этом мире тоже небыло, Истинному Верному нечего скрывать от других. Офицер протянул руку за документом и вдруг лицо его исказилось, он вскрикнул и отскочил назад, торопливо вытаскивая из чехла громоздкий пистолет, из которого, наверное, можно было бы убить слона, если бы они тут водились.
Ситуация складывалась совсем скверно: что то орал офицер, тыча в него пальцем левой руки и правой нацеливая на него свой слонобой, сзади подбегали, тоже что то возбужденно крича, ополченцы, а, в довершение всего, из переулка впереди выехал, громыхая и пыхтя, как паровоз, огромный танк. Он отстранённо размышлял, что Таи так ничего и не узнает и подумает, что он её просто бросил, сбежал, испугавшись положения в городе, и от этой мысли ему стало тоскливо на душе и очень захотелось двинуть в морду, орущему и брызжущему слюной офицеру, выхватить у него слонобой и начать стрелять во всех этих религиозных идиотов, превративших свой мир в подобие церковной казармы. И вдруг всё кончилось. Один из монахов Святости вынул из-под рясы сигнальную дудку, дунул в неё и над городом прозвучал громкий тоскливый сигнал, напоминающий гудок тепловоза где то вдалеке. Монах отодвинул в сторону, сразу переставшего орать, офицера, подошёл к нему,  молча осмотрел его руки, с почтением поклонился и протянул ему серебряный кругляш постоянного универсального пропуска, потом поклонился ещё ниже и, махнув рукой офицеру и своему собрату, двинулся прочь. Через пять минут улица была пуста, а он стоял, тупо пялился на универсальный пропуск, дающий, со слов Таи, проход во всё и вся и с удивлением вспоминал почтительный шёпот монаха Святости, когда тот протягивал ему пропуск: -Простите, Высочайший, не узнали,- лёгкой Дороги!

Продолжение следует