так просто всё

пока я мысленно учусь танцевать фокстрот с тобой, на моём домофоне появляются новые пропущенные. все эти люди, здоровающиеся через порог, аккуратно обходящие стороной округлённые углы моей постели, так усердно пытающиеся наследить в гостиной, кто они?
я выхожу на лоджию, удостовериться не укрылся ли кто, но там совсем пусто. так пусто. только приторный запах татарского плова на бараньем сале из ресторанчика напротив. чуть не срываюсь. не срываюсь. не срываюсь на худой афонический баритон, не срываюсь с крючка этой гнетущей реальности, коптящей и вялящей мои чувства, как увесистого жереха. не срываюсь, на худой конец, влажными ступнями по зябкому глянцевитому паркету вниз, на улицы современности.
там, на тротуарах, покрытых матом, смрадом и пеплом, человеки забывают о том, что они люди. человеки молча трутся друг о дружку, в попытках пройти мимо, в попытках что-то изменить.что-то изменить. а я ведь, знаешь, помню каждое твоё касание, каждую улыбку и каждый взгляд.
твои глаза - удивительный артефакт. всё, что по сути уродливо, в них преобразуется в прекрасное. кажется, такие оптические девайсы начали производить совсем недавно, ума не приложу где ты его откопала.

думаю о всём этом, продолжая стоять на заиндевелом паркете лоджии. хороню уставшую сигарету, понимаю, что на одном табаке не протянешь(хотя ты и без этого обходишься), мысленно здороваюсь с желудком. перевожу взгляд с ресторанчика, на крохотное заурядно мрачное похоронное бюро. львиная доля его дохода поступает скорее из карманов некрофилов и прочих извращенцев, нежели от скорбящих человеков, по крайней мере мне так всегда казалось.
человеки давно смирились с тем, что сегодня или завтра старая сука с колхозным инвентарём может отобрать у них самое близкое. самое близкое. они лишь на время приунывают, обиженно спрашивают друг друга: "ты веришь в судьбу?" и отвечают "нет, мы сами управляем нашими жизнями". если ты меня спросишь что-то в этом роде, я уйду , честное слово. честное слово.
от всего этого аппетит пропадает на раз. строить ресторанчик рядом с похоронным бюро - отличная идея.

я не знаю от чего погибли все лежащие в похоронном бюро и от чего погибают сидящие в ресторанчике, но, уверен, это совсем не сложно - попасть в руки старой суки советской закалки. мне ведь, кажется, хватит и одного стиха асадова. это сверх моих сил. сверх моих сил. я бы, веришь, совсем ни о чём не просил. ты только постарайся прийти быстрее и захвати нимесил.
я бы предложил тебе принять вместе ванну, но у меня нет ни ванны, ни тебя. зато у меня есть лоджия, на которой и с которой так легко срываться. так легко и так просто. так просто всё