Сладкие сны

Стелла всегда была уверена, что сны – это вторая реальность.

Она никогда не задумывалась, отчего все это началось: то ли от ее бурной фантазии, то ли от по-детски сильной впечатлительности. Это просто началось, и сначала она не знала, как это остановить, а потом ей понравилось.

Стелле казалось, что ее жизнь интереснее, чем жизнь остальных людей – и все благодаря этим снам, благодаря второй реальности. Она не знала, придумала ли все это сама, или до нее это придумали другие – ей было все равно. Она жила этим.

Первый сон приснился ей совершенно случайно. Книга, которую она читала в тот вечер, была довольно интересная – немного философии, немного романтики, немного грусти.

Имело ли это какое-то отношение к тому, что произошло потом? Возможно, а может быть, и нет, но именно той ночью Стелла впервые увидела весьма необычный сон. Сон, который открыл ей двери в другую реальность.

Интересно, Стелла точно знала, что спит – то редкое ощущение, когда во сне кажется, будто ты со стороны наблюдаешь сам за собой. Поначалу это была обыкновенная цветная чепуха, в которой все смешалось.

Но чем дальше длился сон, тем страннее становилось. Стелла осознанно производила действия во сне, прекрасно понимая – она может делать все что угодно, утром она проснется в своей кровати, и сон никак не скажется на ее жизни. Казалось, в этом сновидении не было ничего примечательного.

Но именно в этом сне впервые появился он.

Он просто прошел мимо, едва коснувшись ее руки, и Стелла не успела среагировать – будильник разбудил ее. Больше всего ее удивило, что она явно ощутила его прикосновение, словно это случилось наяву. Однако она не придала своему сну должного значения, и уже через час и думать забыла о нем.

День пролетел быстро. В школе, как и всегда, Стелла болтала на уроках с подругой, а после, придя домой и наскоро сделав домашнее задание, приступила к чтению. Когда она, наконец, легла, было уже начало двенадцатого, но спать не хотелось.

Промаявшись полчаса, Стелла вдруг вспомнила о вчерашней книге. И, раз уж ей все равно не спалось, решила переделать финал, представив себя на месте одной из героинь. За этим занятием ее и застало очередное необычное сновидение…

Окончание сна повторилось, однако он уже не просто легонько дотронулся до ее руки – он остановился рядом, будто хотел что-то сказать. И на самом интересном месте снова зазвенел будильник.

Она нехотя поднялась, и вдруг с невольной радостью вспомнила, что сегодня пятница. А значит, завтра она сможет как следует выспаться и увидеть продолжение сна.

Стеллу раздирало любопытство – целый день она была крайне рассеянна и невнимательна. В школе она получила несколько четверок, что в другой раз непременно ее расстроило бы, но не сейчас. Сейчас она хотела одного – поскорее лечь в кровать и уснуть.

Едва ее голова опрокинулась на подушку, она постаралась немедленно заснуть. Но, как по закону подлости, если мы чего-нибудь страстно желаем, мы получаем это только тогда, когда, кажется, шансов нет совсем, и мы уже давно смирились. Так произошло и с ней.

Несколько часов Стелла ворочалась с боку на бок; вставала несколько раз, чтобы взглянуть на планшете время; даже посмотрела по телевизору глупую мелодраму, которая ни за что бы ее не заинтересовала, не будь она так раздражена.

Было начало второго, когда ей пришла в голову мысль придумать какую-нибудь милую историю – в запасе у нее было множество сюжетов для них. Стелла не дошла и до половины, как ее мозг отключился.

В этот раз сон начался как раз с того момента, на котором закончился предыдущий. Он достаточно долго стоял рядом, пока она не вытерпела и не завела разговор первой. После этого Стелла тщетно старалась воскресить в памяти предмет их разговора, но ей удалось только вспомнить что-то об игре в гольф.

С этого и началась ее уверенность в существовании второй реальности – слишком уж живым он ей казался.

На следующую ночь все повторилось, только теперь они встретились не в странном помещении, как в прошлый раз, а в ухоженном парке.

Вспомнить, о чем они говорили, оказалось легче – он рассказывал ей какие-то заманчивые истории, и она даже решила записать парочку на будущее. Теперь Стелла жила этими снами. Жаль было только, что все это приходилось держать в тайне.

Через пару недель после начала их встреч во сне Стелла обнаружила, что даже днем может слышать его голос, и, соответственно, разговаривать с ним. Она безумно обрадовалась своему открытию – теперь вовсе не обязательно было засыпать, чтобы поговорить с ним.

Проходило время, и она научилась видеть его как сквозь толстое стекло. Сначала это было неудобно – приходилось напрягать сознание, чтобы отодвинуть рамки окружающего мира, но постепенно она научилась делать и это.

Он постоянно был рядом – мог утешить и развеселить в трудную минуту. Стелла рассказывала ему все до последней капли, и он понимал ее.

Вскоре их встречи перестали содержать в себе одни разговоры. Ей нравилось сидеть у него на коленях, уткнувшись в плечо; нравилось обнимать его за шею и щекотать губами ухо. Кажется, даже ее подушка теперь напоминала о нем.

А потом появились его губы. Только он мог затянуть ее в эту трясину, из которой не хотелось даже пытаться выбраться – настолько сильно Стелла нуждалась в ней. И когда он обнимал ее одной рукой, а другой вычерчивал контуры на ее лице, ей казалось, что она навсегда пропала.

Она заболела болезнью, от которой нет лекарств, от которой даже время редко излечивает до конца. И эту болезнь люди назвали любовью...

Стелла предала его. Неожиданно ее посетила мысль, что она должна выбросить его из головы и начать жить настоящей жизнью. Но это оказалось не так-то просто. 

Для начала она должна была избавиться от этих снов. Он был настойчив, и вскоре она поняла, что взяла на себя непосильную задачу. Стелла начала пить таблетки для крепкого сна, что для нее означало сон без сновидений, а днем старалась не слышать его голоса.

Получалось из рук вон плохо. В ее голове непрерывающейся вереницей кружились эти сны, сны с ним. Сны, в которых она была счастлива. И днем она не могла уйти от него, он преследовал ее повсюду, даже не сам он – его тень. Его отражение. Его чарующе-нежный голос с мягким, едва произносимым «т».

Стелла держалась около полугода. И если бы она, наконец, не прекратила пить дурацкие таблетки и абстрагироваться от его голоса, то, наверное, сошла бы с ума. Она снова стремилась увидеть его как сквозь толстое стекло – и первоначально не получалось.

Когда Стелла в первый раз после большого перерыва увидела сон с ним, она была почти на грани. Он ждал ее в том самом парке. Сначала их отношения были скованными, но со временем у них получилось все вернуть.

Однажды поздно вечером, когда Стелла уже лежала в своей кровати, ей вдруг подумалось, что с ними будет, когда она станет взрослой. Неужели все закончится? Уснув, и сидя во сне у него на руках, она поделилась с ним этим. И, не выдержав, уткнулась ему в плечо и разрыдалась.

Стелла молила, чтобы он не покидал ее никогда: второго раза без него она не выдержит. Она так боится, что скоро станет взрослой…

Он успокоил ее всего парой слов; пообещал, что всегда будет рядом. А сам уже знал, что ее волнения – это сигнал, и скоро все закончится.

Прошло всего пару месяцев после их разговора, когда Стелла поняла, что выросла – и на этот раз это была уже не ее причуда. Ей стало сложнее смотреть на него, слышать его голос. Сны оставались четкими, но она знала, что скоро конец. И каждую секунду с ним старалась провести с пользой.

Стелла любила его, и в глубине души понимала – она не сможет забыть его, как бы ни старалась. Почти перестав его видеть и слышать, Стелла ощутила, что скоро наступит их последняя встреча во сне. И вот тогда она скажет ему все.

Поблагодарит за то, что он дал ей за эти два года, и пообещает, что всегда будет любить его.

Он ждал ее в неизменном парке – сидел на их скамейке, укутанный в плед. И Стелла подумала, что даже если он всего лишь плод ее мечты, ее фантазия – он прекрасен. И сегодня еще принадлежит им.

Она молча села рядом, и, потянувшись к нему, поцеловала в губы. Никто не сможет заменить его – слишком уж он ей нужен. Нужен, как воздух, без которого люди не могут жить.

Он улыбнулся.

– Значит, все? Конец? – прошептал он, и ей подумалось, что он на удивление хорошо держится.

Стелла кивнула. На слова не было сил. Он обнял ее за плечи и притянул к себе.

– Помнишь, я говорил тебе, что всегда буду рядом? Даже когда ты вырастешь, даже когда перестанешь видеть меня, когда не сможешь услышать мой голос. Я сдержу свое обещание.

Стелла помнила. Она скорее забыла бы свое собственное имя, чем то, что сказал он. Она сжала его руку.

– Я люблю тебя, – прошептала она, и в самой глубине его серых глаз показались слезы; он сглотнул.

– Я знаю. Ты выросла, а кажется, что все та же доверчивая девочка, – он провел рукой по ее щеке. – Моя девочка. Хотя нет, уже не моя. Я бы сказал, что тоже люблю тебя, если бы не был уверен, что ты это и так знаешь.

Стелла улыбнулась, когда он смешно чмокнул ее в нос, и положила голову ему на плечо. Они так и сидели, пока она не решилась дотянуться до его губ и снова поцеловать. Стелла старалась растянуть это мгновение, но знала, что уже через десять минут ее разбудит будильник.

– Осталось десять минут, – проговорила она.

Они молчали. Время шло. Стелла невольно вспомнила, что два года назад даже не думала, что все может вот так оборваться. Что ее счастью однажды придет конец.

Она в последний раз пригладила ему челку. Провела рукой по лбу.

Хватит травить себя. Конец близко, и от него не уйти.

– Две минуты.

Она взглянула на него, стараясь запомнить каждую черточку родного лица. Каждый изгиб его тела. Эту пепельную футболку, черную куртку, темные джинсы и кеды. Его плед. Его слегка растрепанные волосы, серые глаза, руки с выхоленными пальцами.

Все, что принадлежало ей эти два года, и что у нее так нечестно отняли. Стелла успела лишь коснуться его губ, и только он поцеловал ее в ответ, как зазвенел будильник. И она проснулась.

На следующую ночь она снова была в том парке. Он прошел мимо, и она окликнула его. Он обернулся, и в ее душе всколыхнулась шаткая надежда.

Еще не все потеряно.

Он посмотрел на нее с плохо скрываемой нежностью и отчаянной грустью. Покачал головой. И растворился в толпе.

Больше она не видела его – ни во сне, ни наяву. И только легкое дуновение ветра на ее шее, будто чье-то прерывистое дыхание, говорило ей, что он рядом. Что он все еще держит свое обещание.