Если не мы, то кто?

   Компания состояла из 8 человек, четверо  крупных мужиков пятидесятилетнего возраста, и четверо изящных, длинноногих девиц. Все отлично понимали, что собрались они в этом доме для получения мужчинами удовольствия. В прихожей хозяин предложил раздеваться, указав на приготовленную груду простыней, в которые нужно будет облачаться после снятия одежды.
 Трое из девиц были постоянными посетительницами этого дома. Одна обслуживала только хозяина, а двое меняющихся ; гостей. Четвертая появилась в первый раз, ее завербовала одна из девиц туманными объяснениями, из которых не была ясна вся обстановка. Она понимала, что речь о возможном половом общении. Но она считала, что за ней останется право выбора своего поведения. А как поняла сейчас, никакого права выбора не будет, нужно вести себя, как ведут все остальные, а значит разделить ложе с мужчиной, который ей достанется. Она отказывалась раздеваться, а уехать тоже не было возможности. Отказывалась она идти в следующую обеденную комнату.
К этому времени девицы успели поделить кавалеров, новенькой достался самый полный мужчина, хотя он был моложе остальных мужчин. Ее пугали огромные размеры его живота. Неужели она должна ложиться под него? Он ее дважды приглашал за стол, но она отказывалась. Ее уже не прельщала та сумма денег, которую заплатит хозяин, и что она может выморочить дополнительно у своего ухажера.
Грубоватый разговор наедине с другой девицей подействовал. Резкие фразы были слышны: Какая тебе разница: какую из себя неприкосновенную корчишь!».
Она села за обеденный стол в своей одежде, а трое подружек, завернутые в простыни.
При мальчишнике – первой посещалась сауна, а затем садились за стол выпивать. Но в женском раскладе сразу отдавалось предпочтение столу, нужно было раскрепостить поведение девиц спиртными напитками. Одна пожелала пить только «Мартини», двое, в том числе и хозяйская, пили водку, а новенькая пила вино, которое ей наливали.
Обстановка призывала к открытости поведения, но все же необычный расклад событий накладывал отпечаток сдержанности. Фактически малознакомые друг с другом лица не находили общую тему общения.  Разящая разница в возрасте мужчин и женщин накладывала свой отпечаток. Но осознаваемая всеми ясность, чем все это должно закончиться, руководила поведением.
Первая рюмка не разомкнула уста девиц, они казались настороженными мышатами среди жирных котов. Хозяин перешел к анекдотам, как к более понятной теме, способствующей вызвать всех на разговор.
Пошел рассказ о грузине, который, находясь на скамье подсудимых за развращение несовершеннолетних, утверждал, что он всю жизнь считал, что есть только тост за развращение несовершеннолетних, а не статья уголовного кодекса.
Девицы дружно откликнулись и сообщили, что им уже исполнилось по 18 лет. Этим они мужчинам давали моральное оправдание, что они не имеют дело с несовершеннолетними. Хотя хозяину было известно, что двое из них учатся в десятом классе, а двое в одиннадцатом.
Всем внес оживление анекдот, в котором высмеивалась нахальная лицемерность женщины в оценке своего целомудрия и восхвалялся высокий ум мужчины.
«Самый умный на свете из живых существ, конечно, мужчина ;  у него две головы. Но не справедливо, что он и самый бедный – мужчине всегда приходится просить.
Однажды мужчина очень долго уговаривал девушку отдаться ему.  Она готова была пойти навстречу, но уверяла, что ее сдерживает боязнь ощущения той боли, которую испытывают первый раз. Он уговорил ее, легли. Она спрашивает:
- А когда мне будет больно?
- Тебе может быть больно только после того, как встанем, и я набью тебе морду!
Все дружно заржали. Хозяин обратился к Аннушке, которая все время молчала.
- Когда ты ощутила эту боль?
- В четырнадцать с половиной лет.
- А кто же причинил эту боль?
- Конечно, вы, - почтительно промолвила она, называя имя и отчество хозяина.
- А ты, Ирочка, когда прошла через эту боль?
- В пятнадцать лет. И, конечно,  вы ее мне причинили.
Третья заговорила сама:
- На три месяца вы опоздали, первоначально был у меня мальчик Петенька.
- А оправдал ли он твое доверие как мужчина, способный содержать женщину?
- Нет, не оправдал. Что он мог кроме любви по темным местам дать? Молодой, зеленый...
- Так выпьем за то, чтобы мы были первыми в судьбе молоденьких девушек, а не какие-то сопливые петеньки и наркоманчики! Поэтому ты, Леночка, сученька, приняла непростительный грех, потому что прежде отдалась Петеньке, а потом уже мне.
Третью рюмку мужчины выпили стоя, а девицы ;до дна.
Поступила команда идти в сауну. Девушки раздели новенькую, и всей компанией уселись на полках в сауне друг против друга.
Двое пятидесятников, познавших. как им казалось, все в жизни, вынуждены были внутри себя скрывать удивление. Хозяйская девица опустила ниже простынь и обнажила грудь. Две молочные железы красовались на ее теле. Нужно было сделать вид, что этим никто не интересуется, но взгляд постоянно останавливался на еще упругих грудях и ласкал их.
После короткого времени она вообще опустила простынь и раздвинула ноги, и перед взором мужчин предстало то место, из-за которого во всем мире бушуют человеческие страсти, за обладание которым на карту риска становится жизнь. Место это «источник бытия, из которого  валят все народы, как пчелы из улья».
Создателем природы продуманно, как заботится о продлении жизни на земле, о размножении человеческого рода, совместив начальные действия за жизнь нового человека со сладострастными ощущениями. Воспроизведение жизни нового человека до того момента, когда он самостоятельно способен существовать, тяжкая работа для двоих, а особенная тяжесть ложится на женщину.
Создатель, поэтому,  не доверяя решение функции размножения человека, не доверил полностью его уму, а создал инстинктивное состояние, безусловное влечение друг к другу. Но, человеческий ум в своей развратности в погоне за сладострастным ощущением решил разделить единую закономерную связь, предусмотренную природой – брать только сладострастие, избегая функции продления рода человеческого.
Все собравшиеся на это только и рассчитывали. Мужчины состояли в браке, являлись почтенными мужами своих семейств с детьми. Им не нужны были внебрачные дети, а в случае беременности девицы, они не собирались нести обязанности в создании жизни нового человека. Девицы были не готовы к этому, они даже не доросли.
Делая вид, что ничего собственно и не происходит, мужчины любовались этим местом. Давление создавалось не только от натопленной сауны, а, в первую очередь, от восприятия женщины.
Еще двое девиц опустили простыни, обнажив свои груди. Одна из них многократно то снимала полностью простынь, то сдвигала ноги, то раздвигала их, то ли она таким образом дразнила мужчин, то ли боролась со своим состоянием. Вторая выпивка прошла дружно и быстрее. Вопрос о половой близости подгонялся и созревал.
Все пары расположились в разных комнатах. У четвертой пары с новенькой первоначально были проблемы, она пыталась воздействовать на его совесть, упрекая его, что ровесница его внуков, но крепкое объятие решило все.
Собравшись за столом после полового общения, непосредственность поведения особенно была видна на девицах. Они уже мужчин называли по именам, и с высоты своего жизненного опыта толкали в речах мудрости.
На вторую «ездку», как было принято выражаться в этом доме, любой мужчина мог пригласить любую девицу, кроме девицы хозяина. Либо ее сознание не позволяло с другими общаться, либо это был приказ хозяина. Какие чувства переживала она, когда наблюдала любовную игру хозяина с другой?
При повторном общении девицы развивали бурную деятельность по вытягиванию денег с нового клиента. Действовали они, как опытные торговки, переходя в наступления на чувственную сторону мужчины, уязвляя их самолюбие. И результаты могли быть неплохими. Это была дополнительная плата, помимо хозяйской, которая выплачивалась им за гостей.
 Самый пузатый мужчина новенькую обменял на ту, которая опоздала к хозяину на три месяца. Новенькая тоже, оказалось, имела какого-то Петеньку, при том настолько глупо, что стыдно вспоминать. Однако она собиралась вести себя скромно, но ее скромность сломали сегодня, хотя для вида ей пришлось показывать, что она менее распущенная, чем другие.
Когда у пузатого природный пыл успокоился, мозг стал давать оценку происходящему, и он осторожно коснулся вопроса моральности:
- Такая юная, хорошенькая, а почему бы тебе не иметь хорошего мальчика и начать строить благополучную жизнь, а не путаться с такими пузатыми, как я?
-  Я обеспеченная, меня сюда пригнало просто любопытство. Но мы должны заработать на сапоги и джинсы своей подруге ; она плохо обеспечена материально, отец пьет, мать болеет. Если сравнить день на дискотеке и проведенный день здесь, то нужно склониться в пользу проведения времени здесь. У матери нужно выпросить деньги на вечер, много она не даст. Парни тоже не в состоянии тратить деньги на девушку. На танцах, в кафе большинство пьяных парней. Могут складываться ситуации, когда на задворках бара или дискотеки «по-собачьему» приходится отдаваться. Если с парнем ходишь долго, уже невозможно ему отказать, а от полупьяных подростков можно получить и по морде, поэтому тоже приходиться соглашаться. А здесь побудешь за изысканным столом, в сауне, употребишь любые спиртные напитки, старшие грубостями не занимаются, получим какие-то деньги. А что нам по-хорошему дать? Когда все это без отрицательных последствий. Сюда нас собирают довольно часто, иногда и по 8-10 девушек. Я стала посещать после 14 лет. Обычно хозяин звонит кому-нибудь из нас, а затем уже собираем компанию.
Время летело, и когда повеселевшая девица узнала, что уже половина первого, все ее состояние изменилось. Она вспомнила про дом и про свою мать, стала настойчиво проситься домой, отвергая любовные намерения хозяина.
Все это приняли в шутку – мать понадобилась. Ее возбуждение росло. Оставшись одна на балконе, девица громко разрыдалась. Успокоить ее не удалось – угрожала броситься с балкона второго этажа. Хозяин ругался, что из-за какой-то зеленой девицы прерывается отдых, но вынужден был отвезти ее домой.
В дороге, как бы вспомнил о забытом:
- В доме моем побывала, а со мной, как следует, не познакомилась.
И предложил сделать ему минет. Она что-то пыталась возражать, но было предупреждение, что заработанных денег может не получить и остаться на дороге одна.
В половине второго ночи она и мать рыдали, разбирая взаимные претензии друг к другу.
- Но я уже не маленькая, ведь со мной ничего не случилось! Ну, задержалась у подруги, у ее знакомой был день рождения, выпили немного шампанского.
- Сколько я за тебя буду переживать и мучиться? Ведь знаешь, когда ты к полуночи не возвращаешься – не могу спать. Рано тебе еще гулять. Сама понимаешь, к чему гульки могут привести. Закончишь школу, определишь свою судьбу и сколько хочешь, и с кем хочешь гуляй.
В два часа ночи обе спали. Перед сном мать перебирала мысли: «А смогу ли я уберечь ее от преждевременной половой жизни? Может не следует протестовать против этого, а научить, как предупреждать беременность? Может и лучше, когда раньше познает все и войдет в жизнь полноценной женщиной?».



Август 2012г.