Всё из Ничего. Книга Вторая. 0251

(Книга вторая "Уроки боговедения". Круг Третий. глава пятнадцатая)

И он шёл в предполагаемом направлении к кабинету этого мерзавца, по тому пути каким его вела интуиция.
– «Это возможно-допустимо лишь в небольших локальных условиях Дисперизации. Но по сути такое ведёт к отторжению мира вокруг себя…», - Док гнал научную ахинею с умным голосом, давая Аксёну лишь чуток понять, и дразня его на этом как кусочком сыра голодную мышку.
– «Док ты уходишь от ответа! Ты задался себе целью выставить некую модель Супер-Мыши, но притом полностью проигнорировав оригинал исходной Мыши. Полагая, что это уже давно избито просто, и голову там ломать нечего, выискивая какие ещё нюансы. Но создать Супер-Мышь способно только через исходный материал в обратном направлении, ибо всё великое требует минимальных затрат и усилий! И вот пред тобой Супер-Мышь, а ты силишься выдать её за – Крысу, ибо это не твой гений и природа сего тебе не доступна. И тогда ты начинаешь собирать какие-то дурацкие анализы, словно они тебе что-то могут хотя бы намекнуть. Но не зная и не чувствуя принципа и сути, ты можешь копаться в этих семечках до бесконечности. И если ты что-то и откроешь из того, то только побочное. Всегда меж доктором и пациентом погоду делает открытость и доверие, т.е. взаимность. Поставив меня в роли препарируемого кролика, ты в любом случае проиграешь, если я сам добровольно не приму участия в твоём исследовании. Гарантия успеха учёного может быть выражена только в одном случае, если он сам влезет в шкуру препарируемого кролика. Иначе предмет исследования для тебя так же чужд, как и ты к нему, и платит тебе тем же. А из того выходит, что ты вовсе и никакой и не доктор, а шарлатан, которому поставили цель любой ценой выявить в кролике или крысе, какая разница, те качества и анализы, которых тут нет и никогда не было…», - Аксён заговаривал Доктору зубы, притом он делал это столь легко и отстранёно холодно, словно сам был передовым учёным и говорил о давно избитых понятиях. Слова сами непроизвольно всплывали у него в голове и текли свободной рекою. С ним иногда такое случалось. Пока он не встал за одной из очередных дверей, за которой как говорила интуиция стоял солдат, а в отдалении прогуливались ещё двое, подходы к норе доктора были охраняемы. И взвесив все за и против, и не ломая своей головы Аксён отправился обратно в свою нору, ибо ему как обычно это стало уже надоедать. Когда Док учуял неладное, Аксён уже был «дома».

  Он отказался от всего и вся, пока ему не вернут его привычную шкуру. Ибо это не его вина, что ему приспичило кому-то влить в нутро какую-то гадость. И, по-моему, тут кто-то уже позабыл, что он – Чёрт. А не Архангел, и ещё какая-то там кем-то придуманная Политерия!? И можете приводить хоть Батальон Солдат ему на это наплевать. Пугайте своих Мышей, чтоб другие боялись! Его попытались обработать каким-то психо-излучателем из-за дверей, но Аксён «экранировал» дверь от излучения, и у них всё вышло как о стену горох. Ему предлагали перебраться в более пристойное помещение, но он заявил, что у него аллергия и рвота на всякие подглядывающие, подслушивающие и поднюхивающие прибамбасы. А тут он как невинное дитя. Ему выкрикивали угрозы и над ним потешались, но Роги Аксёна сделали своё дело. Он знал, что этот атрофированный Док, даже ничуть и не вслушивался в суть той его исповеди, словно она несла в себе заразу для ума. Крыса всё же зверь – заразный. А только собирал анализы по интонации и его манере изложения тех либо иных понятий. И вышло, что он говорил только для себя самого. Аксён понял лишь одно, чем больше тот соберёт о нём данных, тем больше он в них запутается, тем более липовый диагноз сможет о нём выставить. А время то, однако, неумолимо подстёгивало…

…Они ворвались, как к себе домой! Их было немного. Они были одеты кое-как в полу гражданское и полу военное. Кое-кто из них был перебинтован. В руках у них было подобие оружия. Глаза у них горели огнём борьбы и фанатичной веры. И лица были праведные, хоть – крести! Они тяжело дышали и утирали с себя пот. Некоторые вроде едва стояли на ногах. Перед тем стоял повсеместно грохот, и выла сирена. Они ему, наконец, представились пламенными агитационными речами и девизами, но как бы в подтексте - ультимативными, не принимающими возражений. Это были Борцы за Свободу и Равенство всех и вся во всей Вселенной. Патриоты-Революционеры…
– «Нас пока немного, но у нас есть связи наверху! Наше движение растёт на глазах, и завтра нас будут миллиарды!!! Мы за равноправие и суверенитет всех, даже самых малых Рас! И Вартепов, и Самуанов, и Парастиклидов! И мы скинем это продажное Правительство тупого Деспотизма! Мы дадим Империи достойную и великую Свободу и право выбора и решения, каждому! Сейчас наши агитаторы уже работают в Войсках, ибо многие и многие солдаты недовольны продажным командованием пекущимся только за свои задницы и чины и сладкую подачку от верхов! В наших рядах есть мудрые и опытные, кто остались от бывших верхов Правления Империи, и они с Народом заодно!!! У нас мало времени и пока устаревшая техника, и мы добрались сюда на малом старом судёнышке! Но завтра всё будет – наше!!! Нам надо ещё спасти от лап этих Деспотов нашего друга Квинта Эммери! И ты его хорошо знаешь! Надо поторопиться, ибо может нагрянуть Имперский Флот! Пойдём же с нами, друг! Мы вернём тебе – Свободу!», - говорили они то наперебой то, дополняя, друг дружку, но каждая фраза у них была подобна Лозунгу Свободы и Равноправия. Аксён краем глаза отметил некую наигранность по подобию Имперских «голливудских» шлягеров для толпы. И просканировав через Пузырь Астрала, не обнаружил даже поблизости никаких «судёнышек». Зачем было ради него – Чёрта, разыгрывать такую идиотскую пьесу!? Ну что ж раз им и свобода для Чёрта, за радость, тогда пошли. По ходу изложения цели освободительной миссии, с ярыми лозунгами и призывами Аксён всё более загорался идеей освободительной борьбы. Глаза его ярко разгорелись и стали столь честными, что хоть под расписку Господу сдавай! В конце плазменной речи Революционеров Чёрт Аксён сказал, -
– «Я с вами всей своей душой и идеалами! Я верил и знал, что вы придёте и освободите меня от пут этой Контры! Вот это я понимаю - размах! Вот это – дело! Вот это - идея! Что я прямо хоть сейчас готов идти в бой до конца Революции! Изгнать всех этих ненавистных Тиранов и Деспотов, сидящих своими жирными задницами на шее Империи! И если поставить Квинта Эммери как великого Полководца Революции, то Революция обязательно победит! Вперёд же товарищи и братья! За правое дело!», - и смело пошёл на выход, увлекая за собой отряд Героев Революции. В коридорах стоял хаос, валялись какие-то разбросанные толи листки, толи листовки и прокламации. Кое где валялись части какого-то разбитого оборудования. Попахивало дымом и гарью Революции. Кое-где растерянно бродили солдатики, не обращая на процессию ни малейшего внимания, словно так и должно быть рядом с Аксёном, шёл Лидер группы повстанцев и указывал путь в светлое будущее. По ходу процессии он сообщил, что надо зайти в один кабинет, и забрать документы уличающие преступные замыслы Правителей-Реакционеров. На что Аксён охотно согласился, заведомо зная, что это будет не кабинет Дока Симаже, коий, скорее всего и был зачинщиком сей грандиозной революции на столь крохотной устарелой и немощной Станции. А Революционеры были похожи на прожжёных Санитаров психиатрической клиники. В одном из коридоров он свиделся с любопытным Сержантом, который не преминул подмигнуть и сказать, – «Привет Форштибраллер!». И Чёрт Аксён расцвёл в улыбке. Любопытный Сержант оказался не столь упёртым как его коллега, и похитрее, потому при нападении Инсектоида на Доктора, он выжил, а его напарник – погиб.  – «Здорово Экстикриз! Айда делать Революцию!», - весело и азартно подзадорил его Чёрт Аксён. Сержант охотно покивал головой, мол, давай валяй свою Революцию, а я погляжу со стороны. Но почуялось, что термин из легендарной киношной фразы, ему не шибко то, пришёлся по духу, и он вослед Аксёну презрительно кривил губы. Повстанцы при посредстве какого-то примитивного взрывного устройства с грохотом, пылью и дымом, вскрыли проход в помещение, более напоминающее корабельный склад инвентаря. Где по центру помещения стоял громоздкий стол-бюро со множеством ящичков и полок. Кругом были расставлены какие-то аппараты, видимо Царя Гороха, громоздкие и неуклюжие. Где-то что-то попискивало. От атмосферы несло некоей затхлостью с помесью какой-то химической смазки. Однако иллюзия потайного Центрального Пульта Управления, для какого великого заштатного Вождя, была исполнена подобающим образом. Во всю стену над пультом, расстилался экран монитора. Один из революционеров по случаю оказался – хакером, коий пытался обойти какой-то секретный код, орудуя на маленьком переносном компьютере. Вскоре экран монитора заморгал и ожил. Повстанцы что-то усердно искали, швыряя содержимое ящиков стола и полок стеллажей, на пол. Аксён, по барски рассевшись на один из шатких стульев невесть каких времён, с любопытством любовался бардаком разводимым героями освободительной миссии. Лидер повстанцев покрикивал, чтоб поспешали. На мониторе стали мелькать кадры какой-то кинохроники. Но разобрать что-то было невозможно, ибо только включался один фрагмент, как тут же выскакивал совсем другой, видимо что-то искали определённое. К Аксёну подсел пододвинув другой стул несколько скромного вида повстанец и стал завязывать диалог. Он был нештатным специалистом по разным Расам, и на то окончил специальный Колледж. И его интересовало, как лучше представить Расу Аксёна в свете иных Рас, в презентации новой свободной Империи.