Солнечный зайчик

    Двигаясь в полумраке неопределенности, ощупывая каждый мутный объект, попадающийся на пути, лишь изредка различая цель, я, как частица броуновского мира, с трудом и тупым страданием, из почти что небытия летаргического сна, пытаюсь пробиться к чему-то осмысленному. Постоянно в меня врывается ветер хаоса, который иногда кажется облегчением, но чаще проявлением того, что должно быть преодолено.
    Каким-то образом, в моем уме укоренились правила, по которым я пытаюсь жить. Например, одно из этих правил - ненасилие, другое - дисциплина, и я никак не могу усмирить различные стихии, постоянно борющиеся во мне. Иногда кажется что ты достиг гармонии и это как раз тот момент, когда твой мир решает показать тебе всю свою безграничную хрупкость. Временами я кажусь себе кошкой, прыгающей за солнечным зайчиком. Вот, кажется уже схватил, вот он под лапой, но он спокойно ускользает от тебя и движется по своему, лишь держателю зеркала известному закону. Да не факт, что и Держатель знает.
    Как же вытерпеть это? Главное не думать о смысле, потому что тогда накрывает паника. Да в принципе ум и не допускает этого - слишком много накопилось несуразности и глупости.
    Человек учится ходить, позволяя себе падать. Шаг - это всегда сначала падение. Мы забыли это, но это всегда так. И лишь потом дисциплина тела и отточенность движения превращают это вечное падение в поступательное движение. Для птицы это было бы очевидно. Ее полет это постоянное чередующееся падение и взлет.
    Ничего невозможно создать, не отпустив себя. И ничего невозможно создать, если не справиться с этим впущенным в себя хаосом.
    Но какой же бардак иногда создают эти двое - инь и ян. И как тяжело бывает собирать себя почти из небытия.
    Двигаясь в полумраке неопределенности, ощупывая каждый мутный объект, попадающийся на пути, лишь изредка различая цель, я, как частица броуновского мира, с трудом и тупым страданием, из почти что небытия летаргического сна, пытаюсь пробиться к чему-то осмысленному.