Август, страда. Откровения ночи

            Август, страда. Пора сбора урожая и дожинок плодов дел человеческих. Время к полуночи. Душно, на градуснике плюс тридцать. Зной ленивой кошкой распластался на разморенной за день земле. Гулко подскакивая на рытвинах исполосованных дорог, спешат на покой автомобили. Ночь полнится шуршанием шин и почуявшей осень листвы, сонным шёпотом звёзд и тайной. Монотонный гул… странный… шелестящий и тревожный…
            В открытую настежь дверь лоджии просачивается ветерок с вплетёнными в его струи голосами… невнятными…
            Но вот ветер укладывается на мягкие лапы акации и затихает.
            Голоса становятся чётче и набирают силу…
            
            
            ><><
            
            – Ты плачешь, Отче?
            – Больно, Иоанн… все язвы вскрылись… Человечество потерялось в безумии. Слишком много ненависти. Она убивает Любовь и искривляет Путь. Льётся кровь…
            – Кровь невинных во искупление чужих грехов…
            – Кровь и боль. И кровавые слёзы…
            – Значит, время пришло, Отче.
            – Время не может прийти, Иоанн. Время предопределено и мера его – деяния на неисповедимом пути человечества к гармонии, к постижению Духа. Насилие в этом движении несёт хаос и беды, войны и кровь.  Сие – зло и потому наказуемо.
            – Любая война – зло. А братоубийственная – стократ.
            – Так, Иоанн, так. А когда брат карает брата чужими руками – несоизмеримое зло. Непостижимое. До'лжно ли его прощать?
            – Прощать? Но разве кто-то кается, Отче?
            – В том-то и дело, Иоанн – никто не кается. Эта страна… погрязшие в гордыне и в рабской покорности люди, отравленные завистью и ненавистью к возлюбленному мною брату их единокровному. Эта потерянная страна, впавшая в рабство Врагу моему, предавшему меня во многих коленах своих – она расколота и раздроблена. Но в сотворении зла многие насельники её едины. О том-то и скорбь моя, Иоанн! Они едины в ненависти, в потворстве Врагу моему! А следует быть едиными в Любви, в созидании и в стяжании Духа Божьего. Ненависть разрушает души и убивает тварное. Ложь, зависть и злоба лишают разум ясности, не дают понять и принять возложенную мною миссию. Засыхает Древо, оторванное от корней! Отравленный исток Реки Времени противу всех законов природы поворачивает историю народа вспять, и поит его стократ приумноженным ядом.
            – Ах, Отче! А ведь эта страна Исток и дважды Окраина Срединного мира! Куда Лик её повёрнут – там и грядущее.
            – Так, Иоанн. Но эта страна… страна, позволившая Молоху омрачить разум своих насельников, распахнула врата Тьме. Она самоубийца! Плачу по ней, плачу кровавыми слезами. Ибо не ведает она, что творит, предавая Братство. Предавая и продавая, она обречена быть распятой главою вниз.
            – Как апостол Пётр…
            – Нет, Иоанн. Как страна простых смертных, как жертва, назначенная Молоху. Насельников её давно готовили к жертвоприношению – откармливали ложью, наращивающей жир на душе. В них взращивали ненависть и алчность, убивающие милосердие и любовь к друзи своя. Их учили обвинять в своих бедах кого угодно, только не себя. У многих, слишком многих, слепы духовные очи. А Глава страны смотрит в ад, где маются уже наказанные прежде содомиты, воры, убийцы, прелюбодеи, иуды и изверги.
            – Но, Отче, каждый народ выбирает вождей для себя и по себе…
            – Нет, Иоанн, народ не безликая масса. Выбор люди делают каждый сам, в одиночестве, по мере Любви в сердце своём, которому дано видеть неявное и нетварное… и множество путей к укреплению Духа. Но не многим удаётся узреть свой, единственный, Путь, ибо спешат жить и вкушать удовольствия, воспеваемые лицемерными слугами Врага моего. А ведь душа страны, как и каждого Рода, есть совокупность душ каждого…
            – Отче, отче… скорбно и горько мне ведать сие. Как медленно прозревают духовные очи, омрачённые соблазнами и непотребствами, чинимыми Врагом твоим! Он сеет в души смертных зависть, а из неё взрастают гордыня и ненависть. И жажда стяжательства. И начинаются войны, и льётся кровь невинных!
            – Не только сие скорбно, Иоанн. Искажается грядущее. В этой войне в утробах убиенных матерей погибли уже будущие великие созидатели, миротворцы и лекари душ и тел человеческих. Прервался не один род, не явятся миру тысячи его устроителей, ибо сгинуло плодородное семя погибших мужчин. Сиротеет Грядущее мира.
            – Прискорбно, Отче, и больно сие. Но почему попущено беззаконие Врагу твоему?
            – Затем и попущен приход Антихриста, Иоанн, чтобы обличить злонравие поклоняющихся Златому Тельцу слуг его. Чтобы прозрели духовные очи людей, ибо в опасностях, в труде и в изнурении, в голоде и в жажде, на стуже и в наготе прозревают они у тех, кто слеп.
            – Истинно так, Отче. Война несёт сие в полной мере. Мир повержен в хаос и войны. Стяжатели злата и власти губят народы. А в любой войне первыми умирают окраины…
            – Умирают и возрождаются, Иоанн. Возрождаются очищением и прозрением. В нескончаемой войне Добра со Злом мир взрослеет духовно. Каждый несёт свой крест, Иоанн: и каратели и освободители.
            – Каждый несёт свой крест… по мере сил своих и крепости Духа. И в этой войне такоже. Но одного не пойму я, Отче: зачем оболганной хулой соседней стране спасать карателей и возвращать их роду? Ведь справедливее было бы их изолировать от войны. Или передать народу, который они убивают. Для возмездия.
            – Наверное, это справедливо, Иоанн. Но бесполезно для Грядущего. Спасение их – это Добро. А зёрна Добра могут дать всходы даже на камнях. И одно зерно способно дать колос, который спасёт многих. Добро – это искры Света. А если их много – сие может принести спасение.
            – Искры? Но Отче, а если они снова пойдут убивать? Ведь  зёрна Добра могут не взойти, а убиенных не вернуть!
            – Убиенные невинно ещё скажут своё Слово, разящее Тьму. Для слышащих сердцем.
            – Ах, Отче, ты слишком веришь в людей!
            – Да, верю. Они мои дети. А детей до'лжно воспитывать, учить любви и терпению.
            – Так, Отче, так. И наказывать и прощать.
            – Истинная правда, Иоанн. И наказывать и прощать, и ми'ловать и одаривать за благие дела…
            
            
            ><><
            
            Голоса стихли, унесённые ветром, рванувшим синий занавес ночи и швырнувшим звёзды в распахнутую дверь лоджии.
            Что это было? Сон? Виде'ния? Фильм? Непохоже. Не выключенный телевизор смотрит в реальность уснувшим экраном,  бороздя виртуальное пространство ровными строками своего сна. Горящий под ними зрачок  прицелен…
            Надо подняться и закрыть дверь. Нет, лучше подышать посвежевшим воздухом. Ночь прозрачна и тиха…
            Тиха? О, нет! Из отворённого в ночь окна соседней квартиры до слуха доносится приглушённая, но чёткая речь...
          
          
            ><><
            
            – Что за месиво ты принёс, Иван?
            – Осип…
            – И что ты заладил: «Осип, да Осип». Ну, я – Осип! Ты же знаешь, что я на диете. С язвой не шутят, друг мой.
            – Так я и не шучу. Принёс вполне диетическое вчерашнее рагу. Жена сотворила перед отъездом к приятельнице на дачу, сказала, что два дня оно продержится.
            – Ладно, извини, что брюзжу. Работу мне одного высокопоставленного кандидата подкинули. Велели почистить и похвалить. А тут чёрт ногу сломает. Такой новодел! Все сейчас кинулись историю переписывать, все кому не лень. А я – против!
            – Не заводись, Осип. Может, ещё по бокалу вина? Натуральное, красное. Оно кровь разжижает и успокаивает…
            – Ага. То, что врач прописал. Наливай уж. Только не доверху. Чтобы мысли не утопить. Так на чём мы прервали наш мальчишник?
            – Да всё на том же. На этой чёртовой войне у нашей границы. Распоясалась хунта, полстраны своей намерена выжечь. Белый фосфор, кассетные снаряды, смертоносный град. Это безумие!
            – Это не безумие, Иван. Это продуманный передел мира с применением новой стратегии. Стратегии управляемого хаоса. И кто им управляет? – спросишь ты. А я отвечу: предводитель демонов, бог и отец бесов…
            – Люцифер?
            – Да. Он же Сатана и Антихрист. У него много имён. Но суть одна. Он давно царит на планете и начал свой Апокалипсис, чтобы стереть с лица Земли побольше людей. Он и его Всадники, кормящие Молоха.
            – Да уж… орда, несущая смерть…
            – Смерть, смерчь, смерш… – чуешь перетекание смыслов, Иван?
            – Да.  Это фашизм. Порождение серости и оболванивания масс. Попса, масскульт, леность духа, похоть и жадность…
            – И зависть, и гордыня! Отсюда мания величия, желание унижать, чтобы возвыситься. И ненависть! Океан ненависти к тому, кого назначили виноватым. Эх, друг мой, какое жуткое время нам досталось!
            – Да оно, собственно, всегда нелёгким было, Осип. Ничему не учимся. Не впрок нам уроки истории. Вот ты, как историк, скажи, почему так?
            – История тут не причём. Тут диалектика, Иван. Всё идёт по спирали.
            – Это мне известно. Но спираль должна быть восходящей, а тут нас отбрасывает назад в средневековье. Ведь даже Гитлер не делал того, что вытворяют неонацисты: не убивал свой народ, не добивал раненных на поле боя, не бомбил свои города, не разорял и не продавал «на корню» свою страну.
            – Назад, говоришь? А потому так шарахает, что нельзя менять ход истории, её вектор! Нельзя, Иван. Ведь уже было такое и не раз. К примеру, Наполеон. Ведь дружил он с Россией, вместе с императором Павлом собирались Индию освобождать. И что? Великий колонизатор подсуетился, Павла убили, и пошёл друг-француз на Россию – то есть предал. И как он закончил? Сгнобили мужика. А преданные иноземными генералами победы Суворова чем закончились? Унижением России, цареубийствами. Потом у нас революцию спроворили – а получили смуты у себя и в конечном итоге Берлинскую стену и половину социалистической Европы. А потому что нечего лезть в Провидение Господне. Да я тебе могу тысячу примеров привести!
            – Ой, не надо, Осип, у меня и от сказанного мозги завихрились! Ты мне лучше о Крыме скажи. Я сейчас пишу о нём, об его истории. Скажи, то, что он вернулся к нам, это тоже было Провидение Господне?
            – А как же! Ведь всё случилось как блиц-криг, как молниеносный удар и победа крымчан – неожиданно для всех, даже для нас. И думаю оттого, Иван, что волгоградский казак прикрыл своей грудью крымчанина от украинского снайпера и принял «смерть за друзи своя». То есть случилась сакральная корректировка истории. Да, да!  История полна сакральных эпизодов и поворотов.
            – Весьма интересно. Расскажешь?
            – Непременно, только потом, сегодня мы и так засиделись. А сейчас я тебе другое поведаю, слушай!
            – Я весь внимание.
            – Был у нас до революции в Петербурге русский историк литературы профессор Александр Николаевич Веселовский. Умнейший мужик! И сказал он ещё в позапрошлом веке такие слова: «Ничто великое, знаменательное, однажды появившееся в жизни, не исчезает бесследно, но только на время скрывает свои силы, чтобы снова проявить их в минуты крайней, безысходной опасности. Тогда великие роковые люди выступают в роли освободителей, спасителей… – тут я пропущу немного, боюсь напутать, но то, что озвучил, и конец цитаты помню наизусть. – Когда легенда принимает эсхатологический характер, тогда великие люди, когда-то игравшие первенствующую роль в народных судьбах, снова явятся на сцену – завершителями истории».
            – Многообещающе, Осип, но слишком серьёзно, требует осмысления. Мы поговорим об этом позже. А сейчас скажи мне, если можешь: нынешний беспредел как надолго у нас? Я имею в виду разбой Антихриста на Украине.
            – Не буду тебе цитировать учение об Антихристе, но думаю, что война в разных фазах её продлится полседьмицы лет или полную седьмицу. То есть минимум три с половиной года. Как сказано в Откровении, пока «язычники будут попирать святой город» и будет действовать «зверь из моря».
            – Напрашивается уточнение: не из моря, а из-за моря-океана. Это больше подходит к нашему случаю, Осип. А «святой город» – это, надо полагать, Киев?
            – Возможно. И очень может быть, что справедливость восторжествует при нашей жизни. Если ополченцы Донбасса устоят – они спасители Украины и зачинатели преображения русского мира. Они и крымчане.
            – Это обнадёживает. Ну что, друг, пора на покой?


            ><><
            
            Ночь окончательно затихла, и дыхание её стало ровным. Тополя вдоль улицы застыли в чуткой дрёме. Крона акации, укрывает сон ветра от лунного света, одинокий фонарь, не мигая, смотрит на опустевшую дорогу, разделяющую квартал многоэтажных домов с частным сектором. Дерево в саду напротив сронило спелое яблоко.
            Август, время сбора урожая и дожинок плодов дел человеческих…
            
 
            21.08.14         
            
            
            
            
            
            
Иллюстрация. Коллаж автора с использованием работ:
1. Max Emadi (Макс Эмади) «Плачущий Христос»
2. Laurie Justus Pace (Лори Пасе) «Gathering»