Я - Бог наоборот?

               
                Я – Бог наоборот?
      Разрешите вам представить во-о-н того мужчину, который сидит невдалеке от меня за компьютером. Он в наушниках и  потому не слышит, что я  рассказываю о нем.
Я сначала попробую его описать, для того, чтобы вы видели его так же хорошо, как и я.
      Во – первых, возраст. На первый взгляд ему лет сорок, ну, может минус или плюс несколько лет. Скажем, около сорока. Я небольшой специалист в мужской красоте, но то, что я знаю об этом, позволяет мне сказать, что он красив. Но красив не Аполлоновой красотой, если можно так выразиться, а скорее внутренней. Он черноволос, с легкой-легкой проседью. Рановато, может быть, но не думайте, что это от каких-то там глубоких переживаний. Нет, это скорее, что-то физиологическое. Ему идет.
      Сколько я могу отсюда видеть, у него неплохая фигура, я бы сказал – спортивная; так это и неудивительно: долгие годы он занимался различными видами спорта, где, кстати, достиг неплохих результатов и мог бы подняться еще выше, но... не судьба. Он – невысокого роста, с маленькими, аккуратными руками и ногами.
      Одет – небрежно. Поверьте мне, я его хорошо знаю: он так одет только потому, что так ему кажется менее хлопотно. Он любит красивую одежду, любит, когда видит красиво одетых людей, но самому для этого не хватает настойчивости. Помочь некому: он не женат. И никогда не был!
      Я знаю почему. Он – инопланетянин!
Да, да, не удивляйтесь этому. Люди – странные существа! Они много говорят об инопланетных существах, об инопланетном разуме и даже рассказывают друг другу истории о различных похищениях, иногда даже о непорочных зачатиях на других планетах, куда их, якобы, вывозят дл половых экспериментов, но, сколько я с ними знаком, похоже, что они в инопланетян мало верят. А, скорее всего, не верят вообще. Ну, да бог с ними!
      Вы – то, надеюсь, верите? Если не верите, то я и тревожить его не буду, пусть пишет. Если же верите, то, по секрету скажу, что он с планеты, где живут только мужчины! Не спрашивайте меня название планеты: не скажу. Не от жадности или вредности – просто: не знаю. Мы ее не называем никак. Вот, к примеру, ваша планета зовется Земля, так? Но... это же только по-русски! А на других языках? Которое название правильное, а? Ответ-то есть, конечно, но...
      Ладно, не в этом дело! Так вот, на нашей планете живут лишь мужчины, правда, называются они по-другому, но это ведь не важно! Как мы не вымираем? Ну, это не сложно. Может, позднее, я вам и объясню, а, может, вы и сами поймете.
      Посмотрите, он поднял голову и смотрит на экран. Не пишет: думает. Он часто думает, скажу я вам, и это мне не всегда нравится. А в последнее время, он думает все чаще и чаще.
      Я начинаю опасаться, не ожидают ли нас с ним перемены!
 
    - Что ты пишешь, - спрашиваю я, предварительно помахав рукой, чтобы привлечь его внимание, - и о чем задумался?
    - Прочитал тут одно объявление. Требуется рассказ на тему эротической фантастики, понимаешь?
    - И что тебя смущает? Кому писать фантастику, как не тебе! Опиши нашу планету, наш образ жизни и всего делов!
    - Но будет ли это эротично, вот что меня смущает! Земляне очень странные! Не мне тебе об этом говорить и сложность, кстати, совсем не в этом. Мне непонятно, что они имеют в виду: возможно, речь идет об эротических фантазиях, а не о фантастике, хотя ясным языком написано: эротическая фантастика.
    - Ну, и? Они же ни во что не верят! Да у землян всё, что написано в прошедшем времени, всё – фантастика! Они пишут про богов, которых не видели; про подземный мир, о котором не имеют представления; я уж не говорю о рае, про который они так мечтают.
    - Все это так, но что такое эротика, по-твоему? Ты ведь моя земная сущность, вот и давай подскажи!
      
      Ага! Пришло время представиться и мне.
Внешне мы с ним друг от друга не отличаемся, это, я думаю, понятно. Но это только, когда мы с ним вдвоем, без посторонних. Разговариваем вслух и, если бы кто мог видеть нас, то увидел бы двух братьев – близнецов. В очень редких случаях, мы проявляемся и оба.
      На нашей планете он был изгоем, если вы понимаете, что я имею в виду. То-есть, он мечтал
о любви с женщиной (и откуда он это выдрал!). Он достал всех! Сочинял романы о Любви. Представляете! Надо сказать, что получалось у него очень эротично! Некоторые, особо впечатлительные, стали по его рассказам ваять женские тела и даже пытались их оживлять, представляете! Беспринципные коммерсанты придумали специальный материал (и тоже по его рассказам), из которого изготовили Женщину (слово это не обозначает ничего, поверьте, это слово просто откуда-то взялось). Для ребят изготовили модель «Марби»!!
      Ценнейший материал начали изливать на пол и, вообще, куда попало!
      Планета наша небольшая и так больше продолжаться не могло! На совете мужчин (я здесь употребляю земное слово) страсти(!) кипели вовсю! Вы ведь понимаете, что родственников у нас нет и быть не может, поэтому все наши отношения строятся только на личной приязни и на личных достоинствах.
      Для воспроизводства, отбирается материал только высшего качества и после тщательнейшего анализа. На планете нет отцов и нет сыновей, поэтому – все мы между собой очень дружелюбны и понятия преступности у нас нет. Отсюда – наказаний тоже нет!
      Да, забыл вас предупредить: меня тогда еще не было и в помине! Двойником его я стал позже, когда у него впервые, уже здесь, стали проявляться признаки «ума», я бы сказал.
 Так вот, случай был беспрецендентный, а решение принимать было необходимо!
      Высшее руководство планеты, разумеется, знало о вашей Земле, но держалось это в строжайшей тайне, вы понимаете? Да-да, здесь нет ничего нового. На вашей планете тоже так происходит и вам тоже многое не говорят. Я отвлекся. После страстного (!) обсуждения, решили так: чёрт с ним, с этим фантазером, отправим его к его женщинам и посмотрим, что из этого получится!
    Встал вопрос: а как посмотрим-то? Догадываетесь? Именно! Придумали меня! Я должен был стать его земной сущностью. Собеседником. Другом. Я – как он, но, предполагалось, что с ним на Земле могут произойти необратимые изменения (в том смысле, что он может и умереть, тсс: он об этом не знает), а я, в любом случае должен вернуться. Вернуться и, неприятно об этом говорить, доставить всю информацию о его жизни сюда. Таким образом, я еще был и шпионом.
В мою обязанность входило таже провоцировать его на контакты с женщиной.
      Я и старался! Это, в общем-то, было и не так-то и трудно: земные женщины устроены довольно оригинально. Ну, это вы и сами знаете не хуже меня!

    - Так что такое эротика, что молчишь? – повторил он вопрос и я призадумался. Вот чёрт!
      Мне всегда казалось, что уж я – то на этот вопрос ответ знаю! Кто – кто, а я – то... Ладно, поглядим, что думают об этом другие!
    - Помнишь песенку про ясеня, - придумал я, как вывернуться, - у которого всё кто-то спрашивал, где его любимая. Давай сюда телефон: мы поступим также. Позвоним твоей давней подружке и спросим ее. Потом спросим твою последнюю знакомую и, для верности, еще кого-нибудь. Потом скажу, что думаю я и мы все сопоставим. Давай, я твоим голосом  буду спрашивать, не беспокойся! «Вот чёрт, я нервничаю, что ли? Каким еще голосом я могу разговаривать!»
      Понятно, что он великолепно знал, кому я собираюсь звонить! Чуть помявшись, он протянул мне наш телефон.
   
    - Привет! – поздоровался я, как только она сняла трубку и, торопясь, добавил: - Не удивляйся, это я. «Нервничаю, чтоб мне! Он бы не нервничал, понятно, она ведь мне нравится, не ему!». – Нет-нет, ничего такого! – продолжал я, успокоив голос, - пишу тут рассказ на тему эротическая фантастика.
Переждав удивление, я задал вопрос: - У тебя бывают эротические фантазии? Предположим, ты что-то такое смотришь или читаешь, возникают ли у тебя чувства? Какие и где?-
      Я попрощался и отключил телефон. Он смотрел на меня. Я улыбнулся и сказал: - Классная девка! Она в автобусе едет: говорить не может, но вопрос ей понравился! У нее даже голос задрожал! Вечером созвонимся, она сказала, что честно ответит и я ей верю.
    - Всё обдумает и не ответит честно, зря надеешься, – ответил он и добавил: - Если бы сразу и в глаза то... может и ответила бы. И это про эротические фантазии, не путай.
    - Ладно, подождем до вечера, - у меня-то все внутренности зафантазировали сразу же и он это увидел.
    - Успокойся и давай звони дальше, - он смотрел на экран и я ему предложил: - А давай ты! Давай ты через компьютер спроси у нее. В компьютере голос не дрожит!-
      Секунду подумав, он согласился: - Давай. Она хорошая девушка и умная, а главное, у нее есть любимый человек. Она отозвалась сразу. И после нескольких вопросов – ответов, написала замечательную фразу! «Так ведь это и есть эротика!» - воскликнула надпись на экране и я с ней тут же согласился! Это было, примерно, то же, что чувствовал я.
    - Я с ней согласен! – воскликнул я в полном восхищении. – Любой рассказ, не важно, устный он или написан, вызывающий фантазии особого порядка, вызывающий непреодолимое желание ласкать кого-либо или, наоборот, самому быть обласканным, вызывающий видения, настолько явные, что дыхание прерывается, а там, внизу, что-то щекотит, как будто бабочки порхают – это Эротика! – пока я говорил, с моим дыханием происходило то же самое; голос мой дрожал, глаза смотрели в прошлое: я видел тот единственный случай полного единения себя, своего хозяина и женщины, с которой и пошел «обратный отсчет».
    Переведя дыхание и успокоившись, я продолжал: - А для того, чтобы рассказ у тебя получился фантастическим, введи туда бога или богов, как хочешь. Или возьми какой-нибудь эпизод из Библии и расскажи, как его видишь ты. Там много эротики! Опиши, к примеру, как беременели обе дочери Лота от пьяного отца, «а он не знал». Или как происходили на самом деле «непорочные зачатия» - думаю, это можно описать оччень эротично!
    - Не пойдет, - отвечал он, - люди лицемерны и это не напечатают. Люди показывают женщину и говорят «она беременна» и это в порядке вещей. Но если показывают, как она беременеет – тут же называют это «порнографией» и делают такое лицо, как будто им противно.
      Говорил он медленно, не снимая наушников и слегка покачиваясь в такт, только ему слышной музыки и я его внимательно слушал.
    - Мы поступим несколько по-другому и богов только чуть коснемся, чтобы никого не обидеть. Мы с тобой, - легким изменением интонации, он выделил следующее слово, - эротично прочитаем «первую книгу на Земле», как люди её называют, и покажем «вот из вот и ху из ху». Что скажешь?
    - Так ведь там...- я осекся.
    - Да. Там... Ну, так что?- заговорщицки подмигнул он мне и я сделал так же: - Ну, давай! Пас пробаваем, - переврал я, - а ты не боишься, что там, как бы, не совсем...- я замялся, - про любовь.
    - Так добавим, но... слегка другую...

      Мы надолго замолчали.
Не знаю, о чем думал он, не берусь угадывать. Что-то говорило мне, не просто так он это предложил, не просто так. Я думаю...
      В это время сигнал телефона прервал мои размышления, он же даже не обернулся, возможно, и не слышал ничего.
      Он был прав! Это был ответ на мой звонок. Вернее, не ответ даже, а так – много слов ни о чем. Честного ответа, как он и предсказывал, не получилось! Ну, нет так нет, я, правду говоря, думал уже о совсем другом. Высоким стилем: погрузился в воспоминания с философским уклоном. В общем – я загрустил!

      Я вам уже говорил: на нашей планете он был изгоем. Он выдумал «Любовь» и носился с ней, как... Он выдумал «Женщину» и чуть не свёл там всех с ума! Спокойные, до этого, люди ходили, как призраки, с запавшими глазами и синими разводами, под этими самыми глазами; с трясущимися руками; на работе, вместо дела, рассказывали о своих ощущениях. Всё летело к чертям собачьим из-за его умения выдумывать.
      Он хотел Женщину – он получил их! Его отправили в лучшую страну планеты Земля, в Россию; ему дали возможность иметь лучших женщин в мире – русских; и что получилось?
      Несовершенно «созданье» природы! С грустью, я думал о том, что тысячу раз права русская пословица: «что имеем, то не ценим, потерявши – плачем!». Люди гоняются за иллюзиями!      
      Ведь мы ему подобрали самую замечательную «маму», какую смогли найти; сделали так, что она не выходила замуж и его «детство» прошло буквально «под ее крылышком». Они спали вместе и она приучала его к настоящим ласкам. У нее была самая великолепная грудь и до девяти лет он засыпал с самым великолепным соском во рту... я тогда уже существовал и помню, как она тихонько стонала, когда он во сне, совсем как младенец, сладко причмокивал губами...
      В четырнадцать лет подселили к ним квартирантку. Молодая женщина была лучшей, что ему смогли найти, а его «маму» отправили работать в ночную смену...
      Кровать в их маленькой квартирке была, понятно, одна. Для квартирантки принесли раскладушку, но в ту ночь ее не раскладывали... Вечером он лег первым и сквозь прикрытые ресницы подглядывал за тем, как она готовилась ко сну, видел взгляды её в сторону кровати и... он её ждал!
      Она легла. Слегка напряжена, но, возможно, первой бы не осмелилась к чему- нибудь у него прикоснуться... если бы он, повернувшись и прижавшись к ней всем телом, через тонкую ткань ночной сорочки, не нащупал губами ее сосок. Выгнувшись дугой, она, как в трансе, прошептала: «прикуси его, тихонечко укуси его...»
      Прекрасная ночь! Она была талантлива и изобретательна! Понимала с кем имеет дело и научила его всему, что умела. Не боясь, обычных между мужчиной и женщиной последствий, она показала ему всё, дала попробовать ему всё! Подчиняясь её желаниям, он ласкал ее всем, чем она ему приказывала и так, как она ему подсказывала. И в эту «его» ночь, он узнал, как может ласкать женщина! Когда ... захочет...

      Почти за пять тысяч лет до него, другой «ребенок» становился «мужчиной» под «лоноводством» другой прекрасной и умелой женщины, а его будущий царственный товарищ уже закончил «высшее образование».
      Результат получился тот же... Те, двое там и мой «хозяин» здесь, хотя и разными путями и по разным причинам, пришли к одному и тому же: все отказались от женщин.
      Царю Гильгамешу понадобилась тысяча, моему – четыре, а третьему – Энкиду, хватило одной. Результат – тот же!

      Э-эх, грустно все это вспоминать, но тут уж как есть!
Через несколько дней, после его «посвящения» в мужчины, они еще раз остались ночью вдвоем. Мы оба, понятно, не могли дождаться вечера: сердце наше ходуном ходило в груди, а фантазия рисовала будущие ласки, правда, происходило это странновато. Как заезженная пластинка, перескакивая, повторяла одно и то же, так и у него в голове стучала одна и та же музыка: «я ей сделаю вот так, а она мне скажет вот это... я ей сделаю вот так, а она мне скажет вот это...». Иногда сюда вкраплялась: «она мне сделает вот так...», и все повторялось сначала. Ничего нового и оригинального придумать не получалось: всё вертелось вокруг воспоминаний о той ночи, а ведь во время занятий в школе, когда он элементарно отключался и фантазировал о следующей ночи, ему казалось, что вот-вот он придумает что-то такое, особенное, сделает ей такое что-нибудь... «что она умрет», - вдруг думал он и всё у него замирало внутри. Придя домой, после школы и, бросив портфель, он сразу уходил в ванную комнату и застирывал плавки от пятен, появляющихся после каждого «сеанса» его фантазий.
      Ничего не соображая, он кое-как сделал уроки. Попил чаю и, наконец, вечер наступил! Она стелила постель, а его (и меня, разумеется) трясло, как в лихорадке. Колотило так, что он был близко к обмороку.
      Он не сразу осознал, что она готовит и раскладушку...- Разве мы не будем спать вместе? - стуча зубами, спросил он её. «Не сегодня, милый, - она погладила его по голове, - сегодня я буду спать одна». Она подтолкнула его к кровати, легла сама и выключила свет.
    «Здесь что-то не так, - стучало в голове, - она специально... Этого не может быть! Она хочет этого так же, как и я! Она просто хочет, чтобы я проявил настойчивость!»
      Она действительно ждала его. Он только присел на край раскладушки, как тут же включился свет. « Глупый ты, иди спать, дурачок!» Лязгая зубами, весь в холодном поту, он просит её перейти к нему и обещает сделать всё-все, как она захочет, всё-всё!
      Она усмехнулась и откинула одеяло: мутными он слез глазами, он увидел, что она спит в трусиках. И не просто в трусиках, а в каких-то особенных трусиках: по краям, из-под них выглядывала белая тряпочка.
    «В жизни женщины бывают дни, когда она истекает кровью и ей ничего такого нельзя. Это проходит», - голос ее был скучен.
    « Мы можем лежать вместе и без этого! Просто гладить друг друга и, - он тянул ее за руку, - ты ведь можешь что-нибудь сделать мне». Но она выдернула свою руку и накрылась: - « Иди, иди! Неохота мне, иди, ложись. Ты вел себя плохо и твоя мать подозревает меня, грозится выгнать. Иди!».
      Свет погас и он спал в эту ночь один. Он видел сон. В своем сне, он видел и ощущал всё, о чем мечтал на яву. Ощущал её тело так явно, что утром проснулся полностью облегченным...

      «Как правильно: сон эротический или порнографический?» - пронеслось у меня в голове, но я быстренько вернулся к воспоминаниям о том уроке.
      «Именно!». На следующий день он получил двойку по истории. Учительница не могла понять, что происходит с её лучшим учеником! А он обдумывал совсем другой урок!
      Я ведь упоминал, что на нашей планете очень тщательно отбирали материал для воспроизводства? По- моему, упоминал. Рождаемость находится под полным контролем государства; женщин на планете нет, а значит, нет и случайных связей и нечаянных детей. Вы должны понять: он был одним из лучших у нас и он был очень толковым мальчиком здесь. Потрясение от того, что ему могут элементарно просто отказать, было шокирующим! «Я понимаю, - думал он, - кровотечение. Понимаю, хотя, ведь есть же ванная, черт побери! Ведь есть же море других способов делать это!». Сейчас, более-менее хладнокровно, обдумывая ситуацию, он их видел, эти способы. Сейчас смущало другое! « Она сказала, что ей просто неохота, - он вспомнил, с каким выражением, она сказала это и чуть не упал из-за парты. – Она ведь видела, что я готов на все! Видела? Видела прекрасно! А сказала, что я себя вел плохо. Так это наказание?!!».
      Не отдавая себе отчета, он встал. Учительница посмотрела на него внимательно и что-то, видимо такое поняв, спросила: - Тебе нужно выйти? – и, не дождавшись ответа, добавила: - иди». В классе раздались хихиканья, но он уже выходил и их не слыхал. Он начинал пони-
мать!
    «Она хотела мне, - отчеканивая каждое слово, думал он, - показать, кто в этом деле хозяин! Или хозяйка. Суть дела не меняется. Она показала мне, ясно и понятно, что можно ПРОСТО начхать на мои желания. Или сделать вид. Ты можешь трепетать сколько угодно сегодня! Я дам тебе, что ты хочешь, но не сегодня! А когда? Не знаю, но не сегодня».
      Дело женщин дари ему! – прозвучала у меня в уме фраза из той, первой книги, на тему которой мы собирались писать «эротическую» фантастику.

    ...И, рукою обнажась, лона нашего коснись...

      Вслух сказал я, и он тут же повернулся ко мне: - Ага! Значит, будем писать рассказ? Я уже думаю над ним! Пока ты где-то отсутствовал, я раскопал в интернете полный текст поэмы и пробежался по нему. Весь он нам не понадобится, а в то, что нам надо, эротики мы с тобой добавим: слабо не покажется!-
      И во взгляде и в голосе слышно было озорство и я этому здорово порадовался: озорство лучше уныния! Приятно смотреть на мужчину, не отягощенного мыслями о женщине!

      Я же, кивнув ему головой и, улыбнувшись, снова погрузился в воспоминания...
Вернувшись домой из школы, с нашей квартиранткой он был так холоден, что и она и мама то и дело поглядывали на него. Они потом пошептались о чем-то на кухне и молодая женщина исчезла из нашей жизни.
      Прошло два года. «Хозяин» мой заметно повзрослел; он усиленно занимался в школе и просто поглощал литературу после школы. Иногда выходил во двор поиграть с ребятами в футбол, но основное время его было занято чтением. Надо сказать, что «наш» двор это было нечто! И ребят и девчат было очень много, но, по странному стечению обстоятельств, почти все они учились во вспомогательной школе, если вы знаете, что это такое и «особым» умом не отличались. Зато физически были развиты не по годам.
      Среди девушек выделялась одна. Не очень красива, на мой взгляд, но формами и поведением она сразу же обращала на себя внимание противоположного пола. Пацаны о её сексуальности отзывались с восхищением! Вот эта девушка и стала его второй «наставницей».
      Как-то вечером, когда вся компания объедалась яблоками, после налета на соседские сады, она, нимало не стесняясь, попросила его дать ей воды и они ушли к нему. Ребята, понимающе переглянулись, но она была ничьей девушкой лично и общей одновременно, поэтому все спокойно продолжали свои посиделки.
      Всё произошло так стремительно, что ему и не понадобились ни слова, ни ласки. Она не стала его даже целовать! ...И, рукою обнажась, лона нашего коснись... и она, убогая, и та, далекая богиня знали, что и как делать! Она взяла его руку и ввела её к себе, а другой рукой просто и жестко схватилась за него. У бедного даже эрекции не было сначала, но она свое дело (дело женщин) знала!
      Через минуту, она посчитала, что этого достаточно; повернулась к нему спиной и слегка наклонилась. Не выпуская из рук, умело ввела его в себя и, после нескольких неистовых, круговых движений бёдрами, всё было кончено. Нельзя было не отдать должного её мастерству! Он без сил упал на её спину, но долго валяться там она ему не позволила: легко соскользнув и опустив юбочку, потрепала его по щеке и ушла...
      Он поднес руку к своему лицу, но резкий и неприятный запах так ударил в его ноздри, что он, сломя голову, помчался в ванную. В этот вечер он на улицу больше не выходил...
      Да-да, это был триппер! Научное название этой «замечательной» болезни: гонорея, он узнал только несколько дней спустя с того дня, когда обнаружил у себя бурные и болезненные выделения, в кожно-венерологическом диспансере!
      Бррр, я передернул плечами. Мне совсем не хотелось вспоминать то унизительное чувство
стыда и беспомощности, которое он испытал и в диспансере и в школе и дома!
      Вот вам второй урок! «Удовольствие – сомнительно, а последствия – непредсказуемы!» - размышлял он, не подозревая о том, как близко от него решение проблемы.
      Несколько лет, после того случая, он не прикасался сам ни к кому и не подпускал к себе никого. Позднее, он «полюбил» - я употребляю здесь земное обозначение того (то ли чувства то ли действа), что происходит между мужчиной и женщиной. По-моему, правильнее бы сказать: позднее, он подружился с девушкой и, в конце концов, дело все равно пришло к кровати!
      Первую их ночь, я бы назвал восхитительно – оральной! Как замечательно она это делала! Могу смело сказать, что и он и я, мы находились в состоянии невесомости! «Божественное» удовольствие, сказал бы я, но не хочу никого обидеть. Хотя, это (как, впрочем, и все остальные) удовольствие пришло к людям именно от них.
      Выражаясь современным языком: «кайф» был полным! Второй раз тоже был! Но не таким...
Она снова сделала это, но... где был тот первоначальный энтузиазм! Дальше – хуже! Она не принимала никаких объяснений, никаких оправданий! Он предлагал ей секс оральный, «рукальный», «ногальный», любой, кроме традиционного, но нет! «В чем дело, - спрашивал он её, - чем тебе не нравится то, что я тебе предлагаю!». «Не по людски это, как-то, - отвечала она».
      Что он мог ей ответить? Что он и есть «не человек»? Они расстались. Вспоминая всё, что между ними было, он вспоминал её слова и интонации и пришел к выводу, что основной причиной, все-таки было желание настоять на своём!
      Не сделаешь так, как я требую – уйду! То-есть: не дам! Или – не возьму! Суть не меняется!
А Любовь? Да какая, к чёрту, любовь! Полюблю другого – делов-то! Затем третьего, четвертого... десятого, одиннадцатого. Пока не найду себе такого, который сделает так, как мне надо! Потом назову его тряпкой; брошу; полюблю двенадцатого. Любви все возрасты покорны!
      Если вы догадываетесь, что было дальше, пропустите чуть и не слушайте! Со следующей ( и последней) женщиной всё повторилось, в точности до раз. Первый – дух захватывающий; второй – так, ничего; третий – вспоминать противно! Они расстались быстро и без споров...
      Оставался еще один вид секса.
      Просмотрев, несколько видеокассет, порнографического содержания, мой «хозяин» пришел к решению даже и не пытаться. Выглядело это настолько примитивно и однообразно, что даже, в профессиональном исполнении, надоедало очень быстро. «Нет, милые мои, с меня хватит!» - сказал он мне, чем сильно огорчил и добавил: - «Домой я уже не вернусь – стыдно, а здесь, похоже, делать нечего!». Но... Выход был! И совсем недалеко...
      Просматривая, в поисках эротического сюжета, Ветхий Завет, которую он определил как книгу, самую развратную и человеконенавистническую: «Интересно, - сказал он мне однажды, - кто-нибудь на земле подсчитал, сколько бедных «человеков» убито только в одной Библии?».
      Тьфу! Увлекся. Он просматривал Ветхий Завет; его фантазия рисовала такие картинки «непорочного» зачатия, что у него произошла эрекция. Рука его потянулась вниз, потом под одежду... другой рукой он медленно перелистывал страницы; вдруг наткнулся взгляд его на имени Онан.. изливал семя Онан на пол... это неправильно, конечно, на пол нельзя. На нашей планете семя собирают особыми приспособлениями, без удовольствия. Удовольствие мешает работе, мешает вообще всему остальному, считают наши «планетоводители».

Прикосновения напомнили ему его первую женщину, он закрыл глаза и увидел её...
Меняя ритм движений, он возбуждался все сильней и видения того, что и она его желает, стали сводить его с ума. Дыхание его сделалось прерывистым, в голове стучало; казалось, он сейчас упадет замертво, но тут снизу начала подниматься горячая волна – движения его стали медленнее и осторожнее: он прислушивался к себе и к тому, что с ним происходит. Рука его стала сжиматься все сильнее и сильнее; внезапно он расслабил руку и семя начало исходить из него толчками; по телу пошли волны; глаза его закатились...
      Но вот он приходит в себя; тщательно и осторожно убирает остатки семени от себя и также
осторожно одевается: у него все горит и ему больно дотрагиваться до себя одеждой. Стоит, опершись рукой о стол; надо сесть: его шатает и голова кружится. Видения исчезли...   
      Я начал свой рассказ о нем с того, что, по каким-то признакам, понял: дело – дрянь и мне скоро домой. Но сейчас, возвращение откладывается! В его глазах появилось озорство и мы еще... поживем здесь, маленько...

    - Все, я здесь! – говорю я ему, - будем писать? Настоящую эротику мы будем описывать? А то земная что-то прискучила, я тут погулял по памяти: да ну её!
    - Вот тебе текст и у меня он есть, давай прикинем, что мы имеем! – он потер руки и протянул мне поэму.
      Я читал очень внимательно. Мне поэма нравилась и раньше, но сейчас я читал, имея в виду другой аспект «Эпоса». Хороший перевод отличного текста – что еще можно желать!
    - У нас есть, - сказал я ему, - царь Урука: ...на две трети бог он, на одну человек... стало быть, в его гиперсексуальности можно не сомневаться. К тому же, он умен! Он ищет вечной жизни!
    - Ну, не горячись! Вспомни, ведь он изнасиловал всех женщин и девушек города!
    «Работал» можно сказать на износ! Боги сжалились над ним и подослали ему друга, а то бы пришел ему кирдык! Вопрос в том, сможем ли мы с тобой «эротично» описать еженощные изнасилования? Попробуем?
    - А что нам мешает! На всех не угодишь, но, очень возможно, что кому-то это нравится. Для них и попробуем!
    - Огромный простор для фантазии представляет описание шести ночей и семи дней совращения Энкиду! Шесть ночей и семь дней «мастерица» «очеловечивала» бедного Энкиду!
Сумела сделать так, что он уже никогда больше не дотронулся до женщины!
    - А богиню коснемся? – задал я вопрос.
    - Обязательно! Должны же люди, наконец, понять откуда у них это непреодолимое стремление к совокуплению. Откуда  это обилие способов и все такое... Вечная молодость через вечное совокупление...- он говорил задумавшись. -  А вечного-то и нет ничего!
    Немного подумав, я спросил: - А мужскую дружбу сумеем офантазировать? У меня есть идея! Грубовато, может, но... вдвоем осилим.
    - Пойдем-ка, пройдемся по свежему воздуху, что-то засиделись мы с тобой.

       Некоторое время тому назад, он разыскал замечательное место для уединенного проживания. Слово неудачное, скажем: для уединенной жизни. Так, по-моему, лучше! Очень далеко от цивилизации, очень далеко от людей: хозяин этого места его не расспрашивал, зачем симпатичному, еще не старому мужчине, одинокая хижина, где из удобств – только электричество. Вокруг лес и места для прогулок было достаточно! Приятно пройтись, не торопясь никуда, беседуя о вещах, которые представлялись нам важными.
      Мы провели интернет и теперь имели доступ к интересующим нас книгам. Это замечательное изобретение, хотя с этим можно и поспорить. В общем, хочу сказать, что мы замечательно проводили время! Еще одно подтверждение тому, что мужчина может быть одиноким и не несчастным. Вопрос только в том, почему этот самый мужчина наизнанку выворачивается для того, чтобы приятное одиночество устранить и выбирает самый худший способ для этого!
      У нас на планете, слава Создателю, этого нет, но ведь появился же он и пришлось отправлять его сюда на Землю! Как и здесь, так и у нас стали возникать вопросы: для чего же мы живем, для чего же существуем? У нас нет женщин и у нас нет ссор; у нас нет ничего: нет зимы и нет весны; нет солнца и живем мы под поверхностью, наружу не выходим: нельзя!
    Всё приличненько и опрятненько, всё спокойненько... но... зачем?
      Здесь, на Земле, все гоняются друг за другом с одной только целью; еще и выдумали какую-то Любовь и давай её искать! Ищут-ищут, находят и начинают заниматься всё тем же; вдруг обнаруживают, что соседка лучше и, крикнув: «эх, ошибся!» бросаются к соседке. Создают детей как попало и с кем попало, потом бросают их, говоря « извини, сынок, вырастешь поймешь!» и кидаются на следующую. Хочется свеженького и изобрели, что престижно иметь любовницу! И имеют, а то и по нескольку! Бац! и кончилась жизнь! Мрут, как мухи, а всё туда же! Для чего жил? Для чего планету похабил? Мы – без любви, вы – с любовью, зачем?
      Ответа – нет!

    - Кстати, об эротике. – он, видно, думал все-таки поконкретнее, чем я. Меня, в последнее время, заносит в степи фолософии, всё чаще. «Всё повторяется», - с грустью подумалось мне, - ««Через стену городскую свесился я, трупы в реке увидел я..» и « не так ли и я, я не так ли?» - с тоской спрашивает царь Гильгамеш пять тысяч лет назад, а я сейчас сам себе порчу прогулку тем же самым вопросом. И сколько людей так? Так что, об эротике?
    - Кстати, об эротике, - повторил он, - а зачем она людям? Ну, ты подумай сам: их и так хоть связывай! Их не останавливает ни зараза ни проказа! Поохают-поохают, поклянутся всеми святыми, что больше ни шагу влево, никогда-никогда, а вылечатся – соседка тут как тут! И все сначала! А завалили всё вокруг порнографией, по телевидению, что ни фильм -  то постельная сцена! Уж так срывают одежду друг с друга, что смотрящий говорит: «и я так хочу!». А под сорванной одеждой-то всё одно и то же! Да и сорвано уж всё давно! Опять к соседке, к сотруднице, к секретарше, к фотомодели! А вдруг? А вдруг эта лучше? Чей вырез глубже, к той и я! Тьфу! Может, давай задвинем Антиэротику, а?
    - А что? В этом что-то есть! В принципе, достаточно только изменить интонации! Срывание, изнасилование, «очеловечивание», позиции для занятий этим делом, плоды этих самых занятий – всё можно повернуть ведь так, а можно и так, верно! Если сюсюкать, будет эротично, а если показать реально – будет антиэротично!
    - Решено! Возвращаемся и приступим!

    ...Сыны Божьи стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им. – Отсюда и начнём! Представляешь, создали человеков и сразу им стало недостаточно своих проституток. А ведь привезли они с собой самых лучших! Это одна из них, Шамхат, позже, «очеловечивала» Энкиду. Очень сексуально! Все бегали друг за другом, ловили и занимались тем, что мы сейчас называем сексом. Впрочем, мне это слово не нравится, я бы употребил чисто русский вариант, но... Кто знает, тот поймет! Прикрой глаза и представь эту карусель!
      Дошло до того, что бог Энлиль спать не мог под эти крики! «И раскаялся Господь, что создал человека на земле...» Когда все бегают и занимаются одним и тем же, то не до эротики!
« Кто где кого сгрёб, тот там тому и... познал там того!»- нравится начало?
После Потопа, ничего не изменилось и здесь ответ, почему царь Гильгамеш «на две трети – бог, но одну – человек». Его мать, богиня Нинсун, не устояла перед землянином и вот...
    - Пока интересно! – вмешался я, - как-то, раньше, не задумывался.
    - Итак, Гильгамеш, имеет доступ к любой «женщине», мы тоже назовем ее так, но этого ему не достаточно и он ищет путь к «вечной» жизни. Но свой вопрос, он получает ответ от богов: « разум дал человеку, вечной же жизни не дал», ««Насыщай желудок, днем и ночью да будешь ты весел, праздник справляй ежедневно, днем и ночью играй и пляши ты».
      Он понимает это так: того, что он делает с городскими женщинами – мало! Отказать ему никто не может и он требует себе право «первой ночи», врывается к молодоженам и беспощадно насилует невест. Будем «эротично» описывать, как он это делал?
      Я замахал руками: - нет-нет, ведь мы собирались делать это «антиэротично»! Вот и давай, представим себе, как это происходило. К примеру, первый случай.
      Молодожены за столом, родня гуляет, все ждут полуночи. В те времена, жених до свадьбы невесту не трогал, предположим. За пять минут до того, как молодые уйдут в спальню, врывается царь (думаю, телохранители ему не нужны были, или введем их, для полноты картины?). Царь, на жениха-червя внимания не обращает, а заваливает невесту и... Насиловать женщину можно и всухую, конечно, но больно, наверное! Жених от страху трясется, но и жить ему охота и невесту жалко! Дадим ему в руки крем и пусть он сам смажет царю то, что нужно для этого смазать. Да и пусть сам же и введет невесте туда, куда и сам собирался... Пока царь то так вертит невесту, то так поворачивает, то так согнет, то так посадит – жених уже все понял и смирился, стоит в уголке: учится. Кончить царь, от пресыщенности, никак не может и, плюнув, уходит. Ага! Ей бы отдохнуть, бедной, в себя прийти, так нет – жених давно с эрекцией справиться не может, она и охнуть не успела и дверь за царем еще не закрылась, а жених уже на ней... Ну, как получается, пока?
    - Довольно противно,  конечно, я так и вижу, как ночь за ночью, Гильгамеш делает одно и то же... бррр! Может, давай введем ему в помощь телохранителей или друзей, может подключим жениха? Типа, царь ему говорит: « давай дружок, тебе корешки, а мне вершки! Потом поменяемся» и они на пару уже орудуют! Как?
    - Ну, ничего. Пока, правда противно! А дальше?
    - Дальше – больше, царь, не получая удовольствия от девственниц ( да и правда: на что она способна, девственница, кроме как кричать от боли)! Ведь царь уже остервенел и всаживает свое «царское достоинство» куда попало, не ограничивая себя... читаем дальше...

    - Сделался такой беспредел, что жители города не выдержали и пожаловались богам!
 ...По спальням страшатся мужи Урука:
"Отцу Гильгамеш не оставит сына!
Днем и ночью буйствует плотью.
Часто их жалобу слыхивали боги,
Воззвали они к великой Аруру5 :
"Аруру, ты создала Гильгамеша,
Теперь создай ему подобье!
Когда отвагой с Гильгамешем он сравнится,
Пусть соревнуются, Урук да отдыхает".
 Да боги и сами все видели и пожалели то ли жителей, то ли Гильгамеша, но поручили богине Нинмах сделать искусственного человека, с медными жилами, «творение Энки» - Энкиду. Она, замесив «сущность» нескольких богов-аннунаков, сотворила Гильгамешу «сотоварища», оставалось только «очеловечить» его.
    - Ну да! До « очеловечивания» Энкиду жил со зверями степными:
 ... Шерстью покрыто все его тело,
Подобно женщине, волосы носит,
Пряди волос как хлеба густые;
Ни людей, ни мира не ведал,
Одеждой одет он, словно Сумукан.
Вместе с газелями ест он травы,
Вместе со зверьми к водопою теснится,
Вместе с тварями сердце радует водою...    
    - Давай расскажем, как он вместе с газелями радуется жизни? Люди, на Земле, знают как это делается с козами. Пусть знают, что и с газелями также! И с овечками...
    - Это действительно было бы антиэротично, но мы с тобой проскочим этот этап жизни Энкиду и передадим его сразу в руки «искусницы» Шамхат!
...   блудницу Шамхат приведи с собою
Когда он поит зверей у водопоя,
Пусть сорвет она одежду, красы свои откроет,--
Ее увидев, к ней подойдет он –
    - Заодно покажем, что за пять тысяч лет техника совращения мало изменилась:
   ...Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила,
Не смущаясь, приняла его дыханье,
Распахнула одежду, и лег он сверху,
Наслаждение дала ему, дело женщин...
    - Ох, нравится мне это! Я бы тоже так хотел!
    - Погоди, не спеши завидовать! Сейчас мы вставим текст и дадим волю своей «антиэротической» фантазии! Готов?
...Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила,
Не смущаясь, приняла его дыханье,
Распахнула одежду, и лег он сверху,
Наслаждение дала ему, дело женщин...

...шесть дней, семь дней неустанно
познавал Энкиду блудницу...
    - Теперь фантазируй!
    - Семь дней! Охохошеньки-хохо... Это круто! Я попробую представить начало. А давай сделаем Шамхат тоже стосковавшейся! Она ему задаст, слабо не покажется! Итак: начало лёг он сверху, мне представляется простоватым. Шамхат, увидев его волосатого, тоже осатанела, но, будучи проституткой опытной, понимала, что если она допустит его до себя сразу, он её порвет, да и кончится все мгновенно. А рвать Энкиду было чем! Пусть Шамхат сначала сдоит ему руками! Количество спермы у Энкиду столько, что если она, допустим, попробует сделать это чем другим, боюсь – захлебнется. Утонет! Что будем делать тогда? Тут и сказке конец, да?
А этого не может быть: ведь ясно сказано: семь дней. «Искусница» Шамхат в несколько движений, руками показала Энкиду разницу между женщиной и козочками... Полилось...
      Это – река! Но последний ручеек, Шамхат все-таки попробовала на вкус: ей хотелось знать, чем ей предстоит питаться эти семь дней. «Сущность» слегка отдавала дичью, но, в остальном, мало отличалась от «сущности» богов, к которой она привыкла. Ну как?
    - По-моему, так оно и было! По описаниям, штатные проститутки тысячелетиями сохраняли молодость лица и гладкость тела. Они не рожали, так что дряблость груди и обвислость кожи им не грозили; они не беременели и их пользователям предлагалось сливать семя туда, где оно приносило пользу, а не туда, где оно просто пропадало зазря. Это, я думаю, понятно. Пошли дальше!
    - Мне представляется, что Шамхат, к этому времени, вся горела желанием и даже не позволила его эрекции исчезнуть. Не выпуская «его» из рук, она мягкими движениями, уложила Энкиду на спину...
    - Правильно, ведь мы помним, что Энкиду еще к тому времени человеческой речью не обладал. Давай, пусть он первые дни рычит, потом стонет, а, в конце «очеловечивания», скулит. Все-таки, семь дней «неустанно Энкиду познавал блудницу..», заскулишь! А когда она предложит ему еще – он снова зарычит! Но мы с тобой отвлеклись. Уложила Шамхат на спину Энкиду и...
    - Опытная Шамхат держала «его» в руках и прекрасно понимала, что нельзя ей позволить Энкиду овладеть ею. Она садится на него и начинает сама овладевать им; надвигается на него сантиметр за сантиметром, как удав надвигается на свою жертву, постепенно заглатывая ее. Вот ей стало больно – она приподнимается, затем снова опускается, но, уже добавляя в себя чуть-чуть больше, чем в первый раз и повторяет всё снова...
    - Остановись, дай ей передохнуть: пусть у Энкиду случится семяизвержение!
    - Правильно, так и случилось, но Шамхат, предчувсвуя это, соскальзывает и семя Энкиду изливается ему на грудь. Она слизывает всё и через поцелуй попытается передать «это» ему!
Энкиду рычит: ему не нравится и, испуганая Шамхат, тут же меняет тактику. Она сама поднимается к его лицу своим сокровенным местом и предлагает Энкиду языком опробовать её «лоно». Это совсем другое дело и Энкиду начинает урчать от удовольствия! После первого оргазма, Шамхат возвращается вниз и снова надвигается на него, с каждым разом опускаясь все глубже... Вот она смотрит себе на живот и видит под кожей бугорок, который выпукло двигается вверх-вниз, вверх-вниз...
    - Здорово! Но это уже все-таки больше смахивает на эротику, а мы договаривались...
    - Правильно! Но это только в первый день – эротика, а когда это продолжается семь дней! Посмотри концовку «превращения» :
Неустанно Энкиду познавал блудницу.
Когда же насытился лаской,
К зверью своему обратил лицо он.
Увидав Энкиду, убежали газели,
Степное зверье избегало его тела.
Вскочил Энкиду, — ослабели мышцы,
                Остановились ноги,...
    - Ослабеют! А Шамхат? Той все мало! « Ты красив, Энкиду, - говорит она, - ты богу
подобен!» Но... финита ла комедия! Энкиду уже больше никогда в своей жизни не  прикоснется к женщине! И она уводит его в город, где ему предстоит встретиться с Гильгамешем.
- А тот, к этому времени, собирается к очередной жертве... Энкиду обучили человеческому языку и направили к дому, где должна произойти их встреча.
    - Здесь я бы добавил, что боги, скорее всего, пожалели не народ и не девушек несчастных:
плевать богам было на народ, мне думается, и на девушек: этого «добра» и так хватало и производилось в огромных количествах! Пожалели боги самого Гильгамеша: видели, что приходит ему кирдык! Итак – встреча и драка...
В брачный покой Энкиду дверь заградил ногою,
Гильгамешу войти он не дал.
Схватились в двери брачного покоя,
Стали биться на улице, на широкой дороге, —
Обрушились сени, стена содрогнулась.
* Преклонил Гильгамеш на землю колено,
    - Драка описана хорошо, но нам она мало о чем говорит. Как они стали побратимами?
    - Вот, как это могло быть! Преклонил колено, видит, что проигрывает драку и... хвать крепкой рукой он Энкиду за яйца, употребим здесь русское слово: оно правильное! Застонал Энкиду – больно – и... цап Гильгамеша за то же самое! Жмут, сдавливают они яйца друг другу изо всех сил, стонут, в глаза смотрят внимательно, но...
    - Внезапно и одновременно оба испытывают оргазм! Что дальше?
    - Отпускают, понятно, и принимают свое семя каждый себе в правую руку. Следует крепкое мужское рукопожатие: семя во все стороны, ну, вот и все:
                Полюбил я его, как к жене прилепился!...   
    - Оригинальное побратимство! Теперь они всегда вместе. Там есть одно интересное место, где описывается, как они спят вдвоем... И еще одно, где богиня Иштар, предлагает себя Гильгамешу. И можно заканчивать!
    - Они спят вместе под одним одеялом. Скорее всего, Энкиду просто приснился сон: он просунул руку к Гильгамешу и начал того ласкать:
«Среди ночи сон его прекратился,
Встал, говорит со своим другом:
Друг мой, ты не звал? Отчего я проснулся?
Ты меня не тронул? Отчего я вздрогнул?
Не бог ли прошел? Отчего трепещет мое тело?
    Испугавшись сам себя, Энкиду отказывается. Но, между друзьями так иногда случается, ведь после этого, упоминаний об их интимных отношениях нигде нет. Они близки, они друзья, они побратимы и они оба никогда больше не прикасаются к женщине. Очень показателен эпизод, где у родника Гильгамеш умывается и переодевается, а богиня Иштар сверху наблюдает за ним. Предлагает ему своё «лоно», свое тело и свою любовь, но...
    - Да уж. И, мне кажется, что её «лоно» было уже сильно увлажненным, иначе с чего бы она так взъярилась? Когда Гильгамеш ей отказал, она же просто осатанела! Я представляю, какие картины ей виделись, пока она наблюдала за голым царем и Энкиду. И, хотя она и предложила себя только одному Гильгамешу, мы-то знаем, что она умела не только это!
      Созвала Иштар любодеиц, блудниц и девок,
      Корень Быка оплакивать стали.
Это случилось после того, как друзья угробили их любимого быка.
Не будем описывать мы, как она и подружки её оплакивали «корень быка»! Мужской «корень»- еще куда ни шло, но мертвый член дохлого быка... фу!
    - Она является изрбретательницей многих эротических штучек, до сих пор имеющих применение на Земле, но об этом можно узнать и без нас, если кому интересно.
    - Теперь нам осталось вспомнить плач Гильгамеша об умершем Энкиду и добавить, что более трогательных стихов, мне не приходилось читать. Ни об одной умершей женщине! Да-а.
Добавив еще, что от сотворения мира, ни один мужчина не носился ни с чем мертвым и вырезанным от женщины и не оплакивал этого, мы поставили точку.
      Мы отправили рассказ в редакцию. До смерти моего хозяина, ответ не пришел, он умер, так и не узнав, понравилось ли кому его «эротически-антиэротическое» сочинение, а мне это было не интересно: я, похоронив своё второе «я», готовился покинуть Землю и вернуться домой.

      Смерть он принял так, как и хотел. По примеру лучшего из мужчин!
Копали могилу мы вместе и копали очень глубоко. Никто не должен был никогда обнаружить его останков. Он выбрал пасмурный день и принял яд. Что-то, вроде цикуты.
      У нас было несколько минут.
    - Я не спрашиваю тебя, почему ты решил не возвращаться. Просто скажи мне: зачем ты решил умирать? Не хочешь иметь дела с женщинами – не имей, но зачем умирать!
    - Я слаб и боюсь своих воспоминаний, мой милый! Смерть – решение всех проблем! И, поверь, совсем не худшее решение! Созданье богов – человек – созданье неудачное и... конец ему один! Зачем ждать? А вот тебя я попрошу здесь чуть задержаться. Ты примешь мой вид и поживешь некоторое время.
      Когда увидишь, что все заросло надо мной и следов не осталось, тогда улетай.-
У него начали отниматься ноги и он попросил уложить его в могилу. Мы продолжили наш разговор.
    - Отсюда, снизу, я вижу твое лицо и небо! Рад, что это так... Что может быть приятне неба и лица друга!! Скажи там, нашим, что дьявол – женщина и пусть сохранят они нашу планету чистой. Прощай...

      Я сделал все, как он и просил. Убедившись, что следов не осталось, я пришел к нашему хозяину прощаться. Поблагодарил его за гостеприимство и, отдав ключи от домика, попросил его не рассказывать никому то, что он увидит.
      Конечно, это было ребячеством, но я не мог улететь просто так...

      Отойдя на несколько метров, я помахал ему рукой. Он помахал мне в ответ и я начал медленно подниматься над землей. Сверху я видел, как он упал на колени...
    - Не говори никому! – крикнул я ему сверху еще раз и исчез.

Эпилог.
      Вскоре умер и старик. Соседи нашли его сразу же и, после необходимой процедуры, похоронили на местном кладбище. Никто из его детей не присутствовал на похоронах.
      Но, через шестьдесят лет, на этой земле снова зазвучали голоса людей. Тот, кто поселился здесь со своей семьей, был дальним потомком старика и у него была та же фамилия.
      Никто из живущих в округе, не мог ответить на его вопрос: почему это место носит такое странное название – «Божий Огород» и откуда оно пришло. Но – оно нравилось, поселившимся здесь людям и, когда через несколько лет, у них погибла дочь, девушка двадцати лет, то, по стечению обстоятельств, похоронили они её на том же самом месте... Теперь родители проводили здесь по нескольку минут ежедневно и место это всегда было чисто убрано.

      А еще через несколько лет, им, во сне, было предсказано появление их последнего ребенка.
      ...И будет вам отрада и мне будет услада, - произнес голос в том сне отцу.
В положенное время, ребенок родился и ему предстояло многое изменить в этом мире.

      ...Это была девочка...      
                23 марта 2009 г.