Словарь эпитетов И. Григорьева. Т. 2

 

НАБАТ.
Всемирный. Муравка весёлая – мята Растёт преспокойно и шало. До // всемирного набата Здесь сорок три дома дышало. Иваны да Марьи.
Достославный (устар., высок.). И над гиблой ночью – Многозычной мочью – Достославный набат. Колокола.
Зычный.  Вар. Под твои [колокол] набаты зычные Гуливали мы!.. Песня о колоколе.
Стогорлый (редк.). Вар. Котлы со смолой кипят – Кромешный ад. И над гибельной ночью – Стогорлый набат! В колокола.
Стоязыкий (редк.). Вар. И над волчьей ночью – Стоязыкий набат! В колокола.

НАБЛЮДЕНИЕ.
Неусыпное. После свидания с начальником разведки Игорь пришел к верному товарищу своему – Алексею Никифорову. Передал тому суть задания разведцентра. Указал на лиц, за которыми надо было ус-тановить неусыпное наблюдение. Огненный круг.

НАБРОСОК.
Лирический. 2 сентября 1956 года (когда мне стукнуло тридцать три) псковская областная газета напечатала три моих лирических наброска. И это было, как первый поцелуй с любимой. Всё перемелется.

НАВЕС.
Громовой.  Вар. [Гроза:] И виден лес – как небом смят, И небо – будто смято лесом, И земь – под гро-мовым навесом. – Ого, шарахнуло! Свят, свят! Вьюга.
Густой. Всюду мох да губки Под густым навесом. Глухомань.

НАВЫК.
Писательский. Вы – Поэт, а всё остальное (писательский навык, например) приложится. Из писем.

НАГАН.
Ржавый. Ржавый наган Впаялся в ладонь, И на всех – // один патрон. Двести первая верста.
Эп. Наган-утешитель. Грозовая обитель, заколдованный круг. И наган-утешитель – Твой единствен-ный друг. С донесеньем.

НАГРАДА.
Единственная. Взлелеявшие песню, не рабы – Единственная из наград награда! Нам надо всё и ничего не надо. И так всегда. И нет иной судьбы. Поэты.
Заслуженная. – Кр. ф. заслуженна. Заслуженна награда из наград, Целитель бесподобный, муж до-стойный: Вам верят и Нева, и Стольный град, И Колыма, и Крым, седой и знойный... Черномор (из не-опубликованного).

НАДЕЖДА.
Живая. Они [эсэсовцы] загнали той проклятой ночью Во глубь холмов кипящих, как скотину. Пятьсот живых страстей, надежд, печалей, – Пятьсот! Пятьсот живых людских сердец! Воробьёвы горы.
Плохая. – Кр. ф. плоха. – На век двойной плоха надежда. Обитель.

«НАДЕЖДА».
Жаркая. Хмурый берег погрузился в марево. Жаркая «Надежда» отпожарила. Благословенный чёртов путь.
«Надежда» – парусный корабль.

НАДЕЛ.
Земельный. Родители моей матушки – Василий Алексеевич и Василиса Яковлевна Лавриковы, кресть-яне деревни Сосонье Порховского уезда – имели три борозды земельного надела и четырнадцать детей (я застал только шестерых). Всё перемелется.

НАДЕЯ.
Звёздная. – Проку нет со вчерашним рядиться, Хоть водицей не всё унесло. Нынче звёздной надеей гордится Наше время, забывшее зло... Заснеженный май.
Надея (обл.) – надежда.

НАЗВАНИЕ.
Шутливое. Я, расположившись на толстом еловом пне, написал короткое письмецо маме, которую война застала в городе Ораниенбауме (Ломоносове, шутливое название – Рамбов). Всё перемелется.

НАКАЗАНИЕ.
Незаслуженное. – Чего тебя занесло в полицаи? – спросил Игорь. – Родители от Советов пострадали или сам получил незаслуженное наказа¬ние? Огненный круг.

НАКАЛ.
Полный. Спеши, пока любят, пока не забыли, Пока ещё совесть жива. Здесь – дали и глуби, здесь – сказочны были, Здесь клады, в них – диво-слова. Без них сердцу русскому всласть не светиться И в полный накал не тужить. Найди это чудо, услышь – пригодится И петь, и любить, и служить. «Живёт, про-стодушна, как правда, на свете...»

НАКРАП.
Алый. А на полу – два солнечных накрапа: Лиловый – с пряник, алый – малость мал. Возьму его, ко-нечно же, меньшой, Пусть больший поиграет у порога. Сын.
Больший. Там же.
Лиловый. Там же.
Малый. – Кр. ф. мал. Там же.
Меньшой (разг.). Там же.
Певучий. Вар. Земля.
Пёстрый.  Тропка, тын у дороги, Пожня в пёстрых накрапах... Подгибаются ноги, Стальные в атаках... Возвращение.
Солнечный. Сын.
Цветной.  И в ноздри бил Нездешний запах – Глазами видимый, В красных пятнах, В копейках рыжих, В цветных накрапах. Земля.

НАЛЁТ
Дерзкий. – Предикат. (был) дерзким. Налёт был неожиданным и дерзким. Огненный круг.
Неожиданный. – Предикат. (был) неожиданным. Там же.

НАЛИВ.
Белый. Узнал? Припомнил босое детство? Сад в белом смехе, в обнимке нив – Совсем не чьё-то, // твое наследство, Тебе завещаный белый налив? Горькие яблоки.

НАМЁК.
Кривой. Молчал скопидом [дед] – хоть бы хны на упрёки, Как будто он тут ни при чём: Сносил  и смешки, и кривые намёки. – Ему не впервой: приучён. Стезя.

НАПАДКИ.
Жгуче-холодные. – Кр. ф. жгуче-холодны. Дни темны и кратки, Ночи без луны, Вихоря нападки Жгуче-холодны; То ль ему не благо: Жмёт – и крут, и скор,  – Нагрозил, бродяга, Насугробил гор. «Знать, нельзя иначе...»

НАПАСТИНА.
Эп. Тихоня-напастина. Взматерела [ольха] тихоня-напастина – Рвёт равнины, вцепилась в бугры, – Лезет чаща, Как зверь расклыкастилась... Не ржавейте, остры топоры! Анафема ольхе.
Напастина (прост.) – то же, что напасть.
НАПАСТЬ.
Гибельная. Позабывалось про тепло, Позабывалось, да отчасти. С начала гибельной напасти Побольше года протекло. Обитель.
Денежная. А тут новая денежная напасть: сто пятьдесят целковых в год со школьника – плата за обу-чение. Денег этих, видит Бог, у моего отца не было и быть не могло. Всё перемелется.
Новая. Там же.
Разлюбезная (разг.). – Не резон поклоны класть, Мне б нацеловаться всласть! Иль забыла – кто тебе я, Разлюбезная напасть? В метельную ночь.
Стоглазая (редк.). [Трясина.] Здесь – прямо, и справа, и слева – Стоглазая целит напасть, Бурчит ее чёрное чрево, Разинута красная пасть. Переход.
Чёрная.  Вар. Жгла меня беда-поруха – Чёрная напасть, чтоб тебе, краса-Красуха, В горе не пропасть. Красуха.

НАПЕВ.
Вчерашний. И над площадью, // как избавление от смятенья, Рвался уверенный, Разящий, Отчаянный, Но уже вчерашний напев: «Если завтра // война...» Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Глухой.  Вар. Призамрёшь, оторопев, Будто спотыкнёшься. И поймёшь глухой напев: Полюбил – тре-вожься! Октябрины.
Немой. – Обособл. Октябрины.
Обкраденный. (Глагол и Напев). И, как никогда, людей потянуло к Пушкину, Кольцову, Клюеву, к «Коробейникам», к «Барыне», к «То не ветер ветку клонит», к опере «Жизнь за царя»: кого – к кому, кого – к чему. Но непременно к настоящим провидцам и певцам ныне неслыханно поруганной и обиженной, обо-жаемой земли Русской, её обкраденного – осовеченного и обыностраненного – Глагола и Напева. Всё перемелется.
Обыностраненный (неолог.). Там же.
Осовеченный (неолог.). Там же.
Отчаянный. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Простой. Вар. Октябрины.
Разящий. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Уверенный. Там же.
Фронтовой. Дым войны... И смерть... И голод, голод. Фронтовой напев. Сражений шум. Многое увидел, хоть и молод. В голове полно тяжёлых дум. (Пер. с литов. В тишине лета.)

НАПИТОК.
Гожий (обл.).  – Кр. ф. гож. Михея в дом ввела старуха: <...> – Погрейся чаем. Съешь блинцов. – Напи-ток тёплый, горлу гож... Обитель. ; Гожий – пригодный, подходящий.
Тёплый. Там же.

НАПРАВЛЯЮЩИЙ (в знач. сущ.).
Идеологический. Меня обескрыливали и вминали в землю некомпетентность, абсурдность и вредо-носность идеологических «направляющих». Горький тому пример – творческая судьба почтенного лингви-ста академика Ивана Ивановича Мещанинова. Всё перемелется.

НАПРЯЖЕНИЕ.
Великое. – Кр. ф. велико. Назавтра, в середине дня, когда я покинул убежище и вышел на улицу, ко мне подошел связной в немецкой форме, сказал тихо пароль: – Зажги вьюгу! – Горит вьюга! – чуть не крикнул я от радости. Но это только показалось – крикнул. На самом деле лишь прошептал отзыв. Так велико было напряжение последних суток и такой сильный спад последовал за этим напряжением. Всё перемелется.

НАРКОЛОГ.
Выдающийся. Окончил он [Григорий Григорьев] и полный курс обучения наркологии методом коди-рования и стрессотерапии у выдающегося нарколога Александра Довженко в Наркологическом центре (г. Феодосия). Всё перемелется.

НАРОД.
Бессмертный. Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромешных года. Ты и в дыме ясен, и уснувший грозен, Как любовь и гнев бессмертного народа. Брат.
Всеведущий в правах. – Кр. ф. всеведущ в правах. Ответ «голубелюбам» (из неопубликован-ного).
Гневный. Не день, не два – // третий год, В несказанной грозе и силе, Идёт, идёт, идёт Гневный народ. Двести первая верста.
Гулкий. Зато уж молчун был [дед] и чокнутый вроде: За рупь не расхмарит лица, И в праздник пре-светлый при гулком народе Зазря не обронит словца. Стезя.
Добрый. Мы зла не хотели, да вышла ошибка; Мы, в общем-то, добрый народ. Мы Ваньку спросили: – // Зашибся не шибко? – Заверили дружно: – // Пройдёт! Стезя.
Лапчатый. Чуть заосенит октябрь над Русью, Чуть закаплет рыжий листопад, Поджиревшие на юге гу-си Улепётывают в стольный град. Валит не казарка, не гуменник – Лапчатый пронырливый народ; Не на крыльях жмёт «кавказский пленник» – На колёсах к зимним гнёздам прёт. Гуси (из неопубликованного). ; Гуси (ирон.) – о власть имущих.
Местный. Ставили «Чёрный день» в канун Нового, 1944 года в коридоре школы-восьмилетки в деревне Клескуши Лужского района. Зрителей – партизан и местного народа – было битком. Всё перемелется.
Мирный. Нет, русичи – ничуть не антимир, А мир Земле (чего ж тут не понять?), И Русь не сфинкс – сестра народам мирным. Русичи.
Недолугий (обл.). – Уже подо Псковом враги. – Да где там под Псковом – у Луги! – Да это ж куды он припрёт?.. – Неуж мы такой недолугий, Такой никудышный народ? Русский урок. Недолугий –  сла-бый,  хилый.
Никудышный (разг.). Там же.
Обструктный (неолог.). Народ обструктный, в шикозных блузах, Со пшик-модерном на головах, Ши-рок задами, Штанами узок, В правах всеведущ, остёр в словах. Ответ «голубелюбам» (из неопуб-ликованного).
Острый в словах.  – Кр. ф. остёр в словах. Там же.
Посадский.  Вар. ...до соболиных потёмок За плескуньей-Псковой Не расходился посадский народ. В колокола. ; Посадский – прилаг. к посад (в старину на Руси: торгово-промышленная часть города (обычно вне городской стены).
Пронырливый. Гуси(из неопубликованного).
Раскалённый. И в подтвержденье всего, Въявь Мотивом железным гремя, Демон – Трактор Ворвался в село, Каноны сошьи громя. И зачин крутовластный тот, – Море радости, реки тоски, – Как топор, Раскалён-ный народ Межевал, Кромсал на куски. Зачин.
Свободный. Вновь вернулись люди из походов, Вновь над нами солнце засветило, И тесней свободные народы Кровь, в боях пролитая, сплотила. (Пер. с литов. Павшим за Родину.)
Славный. Василий Ильич сделался моим путеводителем по чудо-земле, стал первоучителем её языка и вдохновенной поэзии. Это с его лёгкой руки я всем сердцем прикипел к Беларусi и навсегда полюбил бела-русаў – славный славянский народ. Всё перемелется.
Славянский. Там же.
Тёмный. В доме – бух на колени Бабка (тёмный народ): Там, в большом углу, Ленин Звал с плаката вперёд. Начало.
Узкий штанами (ирон.).  – Кр. ф. узок штанами. Ответ «голубелюбам» (из неопубликован-ного).
Широкий задами (ирон.).  – Кр. ф. широк задами. Там же

НАРОДНОСТЬ.
Настоящая. Я начинал постигать разницу между «народностью» советской эстрады и настоящей народностью русской классики и моего народа. Всё перемелется.

НАРЯД.
Весенний. Наша дочурка, наша отрада, Вовремя ты народилась: Мирное поле Весенним нарядом Ярко-зелёным покрылось. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
Зелено;й (поэт.). С октября-грустилы До апрельских вод Никакие силы Не растопят лёд. Никакие ветры Снежищ не спалят, Не подарят ветлам Зелено;й наряд. «Знать, нельзя иначе...»
Невозможно красный. Да! Самозванка [Люська] хоть куда, Для мужа в возрасте опасном, Слегка ко-сит, с косой, худа, В наряде невозможно красном. Обитель.
Русский. Немец, освобожденный от своей заграничной униформы и оде¬тый в русский наряд, казался нелепым и жалким. Огненный круг.
Ярко-зелёный. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)

НАСЕКОМОЕ.
Разъярённое.  Возжаждав полакомиться мёдом, я драпал от разъярённых насекомых на смех всей де-ревне. Всё перемелется.

НАСЕЛЕНИЕ.
Местное. Котлы – приграничный военизированный посёлок с аэродромом, стройбатом, пограничника-ми и военными моряками – встретили меня ревом истребителей, фырчаньем грузовиков, пеньем марширу-ющих матросов и эстонской скороговоркой (изрядную долю местного населения составляли эсты да ижо-ры). Всё перемелется.

НАСЛЕДСТВО.
Нежданное. Вар. А над нами день развесил Стоголосицу... Сколько сказок, сколько песен В память просится! Будто вдруг дано наследство Нам нежданное, Золотое малолетство, Голоштанное... «Неотыгранное детство...»

НАСТ.
Плотный. В марте снеги озера // сжало в пласт: Любит петь под полозом плотный наст; Зимник распе-лёнывают жар-лучи; В зорях женихаются косачи. Озеро.

НАСТАВНИК.
Любимый. Особенно любимыми наставниками у ребят были учитель¬ница русского языка и литературы Розалия Ананьевна Шитикова и директор школы физик Максим Григорьевич Рудаков, химик и биолог Константин Константинович Лапин и педагог младших классов Евдокия Павловна Павлова. Огненный круг.
Настоящий. Учитель относился ко мне по-свойски. Это был редкостный человек – мудрый, повидав-ший многие страны мира, крепко образованный, сердобольный, прямой и простой. И наставник настоящий. К тому же он отлично знал русский язык и писал хорошие стихи на немецком. Всё перемелется.

НАСТАВНИЦА.
Поэтическая. Сеструха Катюша научила меня не только чтению и письму, но привила любовь к книге и неутолимую жажду Поэзии. Она была моей первой слушательницей и поэтической наставницей, ибо зна-ла толк в стихах и сама их сочиняла.  Всё перемелется.

НАСТЁНА.
Гордая. – Кр. ф. горда. Настёна <…> Не рохля-горечь, // не разиня, – Как луг, зорка и медова, Грехо-опасна, как ягиня, Горда и статна, как княгиня, – Ужель и званья, что – вдова? Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Грехоопасная (редк.) – Кр. ф. грехоопасна. Там же.
Зоркая. – Кр. ф. зорка. Там же.
Медовая. – Кр. ф. медова. Там же.
Статная. – Кр. ф. статна. Там же.
Настёна – героиня поэмы  «Плач по Красухе».

НАСТИЛ.
Чугунный. Прошла поспешно мимо, И – в вагон. И от огней – в потёмки, в ночь простылу. Летит за пе-регоном перегон, И нет конца чугунному настилу. «Прошла поспешно мимо...»

НАСТОЙ.
Всевечный (устар.). – Кр. ф. (настой и ветер) всевечны. Всё та же высь над головой, И в чёрной бездне те же звёзды; Всевечны крепкий и густой, Налитый в зной лугов настой И ветер – в алчущие ноздри. Пе-ремены.
Голубой.  Дрёмная низина, Голубой настой. Стужа отгрозила, Лес – перед листвой: Мглистый и пуши-стый, Влажный и вальяжный. Нечаянная радость.
Густой. Перемены.
Крепкий. Там же.
Луговой. Льют лиловые потёмки Луговой настой. От заката – полкаёмки В тишине густой. «Льют лиловые потёмки...»
Пряный.  Всё та же синь над головой, И в бездне чёрной Те же звёзды. Как прежде, Пряный и густой Лугов настой, Июльский зной, И солнце, и вода, и воздух. И всё же мир Совсем другой. Примета вре-мени.

НАСТОЯЩЕЕ (в знач. сущ.).
Далёкое. Колокола.
Крылатое.  Вар. Я гомола – приют прапращуров, зачинавших твои пути. Сын крылатого настоящего, Ты иди себе, Ты лети. В колокола. Гомола (церк.) – комок, кусок.
Невеселое.  ... не о прошлом речь веду – О невеселом настоящем. Обитель.
Недалёкое. Вар. Пребудя с «ломками» в ладу, За строки розог не обрящем. Да не о прошлом стих веду – О недалёком настоящем. Вьюга.

НАСТРОЙ.
Благой (устар.). – Почто ты в ударе, в настрое благом? – Мой хитрый дружок распахнулся врагом! Диалог.

НАСЫПЬ.
Крутая. – Кр. ф. крута. – Вылезай из-под куста Да живей на рельсы вей! – Насыпь тут невмочь крута: Заб-бежать хотел с хвоста. Двести первая верста.

НАТИСК.
Нахальный (разг.). За победу мягкая часть моих телес отведала подкованного немецкого сапога. Но я, пусть и такой ценой, крепко понял, что немцев одолеть можно – они хлипки: надобно только выстоять в начале единоборства, выдержать первый нахальный натиск противника и не выдохнуться. А там вали его наземь!.. Всё перемелется.

НАТУРА.
Верная. Был он [Лев] белокур, лобаст и сине-синеглаз. Его крупный «римский» нос, чувственные губы и мягкий красивый подборок с ямочкой выказывали натуру влюбчивую, верную, сильную и сдержанную. Всё перемелется.
Влюбчивая. Там же.
Сдержанная. Там же.
Сильная. Там же.

НАЧАЛЬСТВО.
Большое. – В почтении был – доложу // без бахвальства, Событиям в корень глядел. Со мной не гнуша-лось большое начальство Входить в положение дел. Стезя.
Бригадное. Бригадное начальство и лично комбриг Виктор Объедков, поощряя мою писанину, освобо-дили меня от службы и войны на целых две недели. Всё перемелется.

НАЧИНАНИЕ.
Новое. Николай Петрович Богданов – «Коля Могель»: тот, кто может. И действительно, чего только не умел он и чего только не мог. Любое дело, за которое брался этот стройный сухощавый красавец с белой повязкой на правом глазу, ему удавалось на славу – хоть земледелие, хоть механика, хоть торговля, хоть еще что. Он был закоперщиком многих новых начинаний, которые обязательно доводил до благополучного конца. Всё перемелется.

НАШЕСТВИЕ.
Германское. В годы германского нашествия было суждено мне стать руководителем плюсских под-польщиков и возглавить группу разведки во вражеском тылу… Всё перемелется.

НАШИ.
Живые. – Кр. ф. живы. – Как там наши-то? // – Ждали. Живы. – Мать честна;я, и впрямь я дома! Моё почтенье.

НЕБО.
Бездонное.  Бездонное небо Звенит и ликует – От крыш невысоких до звёзд. «В деревне сей-час...»
Безучастное.  И одинокая девушка долго глядит вослед [журавлям]. Взметнула руки к безучастному небо И не шело;хнется. Некуда? Не взлететь? Стоит чужая желанная небыль, Погружённая в прозеленённую медь.  Проводы.
Богатое. Одарила звездопадом, Снами сладкими в стогу, Русской песни вещим ладом, Жаром осени в логу, Тёплым дымом, чёрствым хлебом, Зябкой радостью зари, Даровым богатым небом, – Унесёшь – хоть пуд бери. Русь.
Высокое. Стога по склону, стога на гребне – Как зёрна в ласковой земной горсти. В высоком небе, в спокойном небе Ни тучки крохотной не грустит. Сево. – Кр. ф. высоко. Солнце плавится. Небо высоко. Бьёт и нежит лучистая дрожь. «Разве знаем мы, ведаем разве...»; (небеса) высоки. До чего ж на сугробах гребень лиловый! До чего ж небеса высоки! На рассвете.– Сравн. ст. (не) выше (чужевы-сей). Хоть небо твое чужевысей не выше И к стуже – закатный костёр, К тебе, моя вьюга, пришёл я – // не вышел: И руки, и душу простёр. «Тебя принимая, себя не жалею...»
Глухое.  Один.
Глухонемое. – Кр. ф. глухонемо. И над всем нависло небо, Глухонемо. Колокол.
Грозное.  – Небо грозное, будь к ним поласковей! Их напасти сошли на меня! Пусть бураны исхлещут плечи мне И язык мой замрёт без слов, Дай им, небо, безмельные реченьки, А в морях – небуян-ветров! Благословенный чёртов путь.
Густое. С горькой осины, со сладких яблонек, С неба густого над зябкой левадою  Падают листья, па-дают яблоки, Падают звёзды. Падают... Падают. «Насторожённый покой. Замирание...»
Даровое (разг.). Русь.
Звёздное. В уши пугливую небыль Сеет сторожкий камыш. Омут от звёздного неба Только рукой отли-чишь. Омуты.
Зябкое (разг.). – Обособл. Неуютно и пусто –  Ни тепла, ни участья. Шорох, тихий и грустный, Замира-ет в ненастье, Тонет, впитанный небом, Низким, зябким и строгим... «Ты мне кажешься полем...»
Клятое (прост.). Вар. Без пяти четыре! Лупит [дождь] С неба клятого. – Ну бы п-печку да т-тулупчик... Огонь на себя.
Ласковое. – Сравн. ст. (будь) поласковей. Благословенный чёртов путь.
Напуганное. Недоступен лик и светел, Взгляд – в далёком-далеке. Что ей [России] ветры, что ей вёрсты На бескрайнем большаке. Что ей я, и ты, и все мы, Сирый храм и серый лес, Эти хаты глухонемы, Снег с напуганных небес. Последний большак.
Нарядное. – Кр. ф. нарядно. Небо чисто и нарядно, Солнце село, месяц – в путь. Дело сделано, и ладно. Рожь поспела: вот в чём суть. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Немое. – Кр. ф. немо. С посохом.
Низкое.  Вар. Метались люди, как в бреду, Рыдало солнце в низком небе, Плясал огонь в созревшем хлебе, Рубили яблоню в саду... «Я помню огненную ночь...». – Обособл. «Ты мне ка-жешься полем...» Вар. – Кр. ф. низко. Свечерело! Небо низко. Немец ужинает... Сдвинься с места, шелохнись-ка – Кровь остуженная. Огонь на себя.
Псковско;е. И оттого мне глухой уголок – Неба псковско;го линялый платок, Горький дымок, перекрё-сток дорог, Отчий порог, запечаленный сад  – Жальче, тревожней, милее стократ. Местность. Псков-ское.  Вар.  Псковского неба Неяркий платок...  Родина.
Синее. – Сравн. ст. (не) синее (поля). Пока что небо не синее поля, Лес однозвучен, Но полны тихие ладони полдня Теплом колючим. Весна.
Слепое. – Кр. ф. слепо. Вдовеют немо воронки, Да небо глухо и слепо, Да города кости в сторонке – Нету надёжней склепа. Один.
Смирное. Над нами – в двух радугах – смирное небо И солнышко – ясный соко;л. И вроде бы нету нам дела до хлеба: Мы сыты, играем в футбол. Мы лупим! Наш форвард, беспечен и весел, Швыряет горбушку: // – Ломи-и!.. – Я прямо в ворота подачу навесил И слышу: // – А ну подними! Стезя.
Спокойное. Сево.
Строгое. – Обособл. «Ты мне кажешься полем...» – Сравн. ст. строже.  Весомей ды;мка, небо строже, Задумчивей шатун-камыш. И ощутишь на жаркой коже, Как выстывает в чаще тишь. Ли-стобой.
Хмурое. – Обособл. Сыро, зябко и пусто, – Ни тепла, ни участья. Шорох, тихий и грустный, Замирает в ненастье, Тонет, впитанный небом, Низким, хмурым и строгим... «Ты мне кажешься полем...»
Чёрное. Метались люди, как в бреду, Рыдало солнце в чёрном небе, Плясал огонь в созревшем хлебе, Рубили яблоню в саду... «Я помню огненную ночь...»
Чистое. – Кр. ф. чисто. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Широкое. Вар. «Насторожённый покой. Замирание...» – Кр. ф. широ;ко. Небо немо и широ;ко, Ветру зябкости не жаль... Приюти меня, дорога, Вразуми, зараспечаль! С посохом.
Ярко-синее. Спокойно пей земли родимой соки, Дождями умывайся, Маши своей зелёною вершинкой Под небом ярко-синим И тянись, тянись всегда ты к солнцу. (Пер. с литов. Сосна.)
Ясное. А дню до беды нету дела: Как был, так и остался – днём. И солнце // не почернело, Не охладело. О это чувство: С ясного неба гром – Война! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»). – Усеч. ф. ясно. – Чтоб дело не погасло, Подмаслю на пятак. Вливайся в небо ясно, Гори, мой лапсердак! Благословенный чёртов путь. ;  Лапсердак (разг.) –  нелепая, странная одежда.
Эп. Крыша-небо. И не распознать, где явь, где небыль: Как с далёкой далью – близость-близь, Как с водой зыбучей – крыша-небо, Сказка-складка с песнею слились. У Вороньего камня.
Неулыба-небо. Но даль строга: Дозор озёр, Сторожкий бор, Персты мороза, Душа бескровная – берёза; И неулыба-небо // косо Вонзилось в робкий косогор. Зазимок.

НЕБОКРАЙ.
Червонокрылый (редк.). Заря, заряна, заряница, Червонокрылый небокрай, Моя печальная жар-птица, Не улетай, не догорай. Светлане.
Небокрай (обл.) – горизонт.

НЕБОСВОД.
Потрясённый. Как раз седьмого ноября Прискорбного сорок второго, Когда заря, огонь без крова, Лег-ла в рогожи купыря,  Когда печальная звезда – Людская память о свободе – На потрясённом небосводе Сверкнула немцу: «Никогда!» Обитель.

НЕБОСКЛОН.
Красный. Разомлевшая гречиха Разливает мёд. Наливает, не скупится В красный небосклон. Рус-ская земля.

НЕБРЕЖНОСТЬ.
Милая. А что же Русский музей? С милой небрежностью упрятал полотна в запасник. «Больно много в них, в этих картинах, посконной Руси и русского духа». Всё перемелется.

НЕБЫЛЬ.
Адская. Я открываю глаза, Вижу спокойные выси, Встаю с колен, Корю себя: «Разум – вспять? Адская небыль, Сгинь, не снись ты!..» Но надо мной, над землёй, над небом Неотвратимо нависли – 85! 85! 85! Заклятье.
Желанная. И одинокая девушка долго глядит вослед [журавлям]. Взметнула руки к безучастному небо И не шело;хнется. Некуда? Не взлететь? Стоит чужая желанная небыль, Погружённая в прозеленённую медь. Проводы.
Пугливая. В уши пугливую небыль Сеет сторожкий камыш. Омут от звёздного неба Только рукой от-личишь. Омуты.
Сбывшаяся. Голубеюща прохлада – Словно сбывшаяся небыль... Ничего душе не надо, Кроме родины и неба! Вечер.
Чужая.  Проводы.
Эп. Причудь-небыль. Что слова? Не намолчаться, Не наслушаться молчанья! И вокруг не причудь-небыль – Явь, как тихий хор берёз. Именины.

НЕВА.
Эп. Ширь-Нева. Обь меня качала, Колыхала Волга, Сердце залучала Ширь-Нева надолго. Вере-тенька.

НЕВЕСТА.
Босая. Невеста босая, седая вдовица, Младенец, бредущий в пыли: Ветрами и солнцем дублённые лица – Прекрасные чада земли. Стезя.
Вдовая (трад.-нар.). Словно вдовая невеста Над любимым соколёнком, Не находит замять места, За-хлебнувшись в стоне звонком. Непокорство.

НЕВЗГОДА.
Прежняя. Поминать зачем тут Прежние невзгоды... Сотни лип сажали Нынче всем народом. Все с лю-бовью, прямо – Вдоль дороги главной... (Пер. с литов. Кривая липа.)

НЕВОД.
Паучий. Тощие опёнки, Скрюченные сучья, И куда ни ткнёшься – Невода паучьи. Глухомань.

НЕВОЛЯ.
Вольная. Гулкое поле, Где ни голоса, ни колоса! Вольная раздольная неволя, Распахнёшься: Навзничь – сердце, дыбом – полосы. «Белая равнина...»
Злая. Доброй волей, неволею ль злою – Надо петь журавлиному строю. Журавли поют.
Раздольная. «Белая равнина...»
Смрадная. С петлёю на шее, кровавя седины, Неволею смрадной дыша, Не день и не месяц – четыре годины Ждала, не изверясь, душа. Стезя.
Эп. Ночь-неволя. А кругом, в ночи-неволе, – Ворог, проклятый трикраты. Замерзает наше поле, Зами-рают наши хаты. Непокорство.
 
НЕВЫПОЛНЕНИЕ.
Малое. – Превосх. ст. малейшее. Оккупировав Плюссу в июле 1941 года, немцы начали раз¬гром, гра-бёж, разбой. Школьную библиотеку вместе со школой сожгли. Клуб уничтожили. В берёзовом парке соору-дили лагерь наших военнопленных. За малейшее невыполнение немецкого при¬каза – расстрел на месте. Огненный круг.

НЕГА.
Зимняя. Прощай, метельная праща! Чуть жив от зимней неги, Искря, стеня и трепеща, Сосёт ручьишко снеги. Пробужденье.
Нега (книжн.) – полное довольство, жизнь без нужды и забот.

НЕДУГ.
Душевный. Был Константин Лапин хозяином, каких поискать, образованнейшим педагогом, глубоким и тонким знатоком человека, врачевателем телесных и душевных недугов наших, мудрецом и непререкае-мым авторитетом в посёлке. Всё перемелется.
Нервный. Григорий серьёзно увлёкся психиатрией, психотерапией и биоэнергетикой человека – эле-ментами душеведения. <…> И достиг хороших результатов в лечении людей с нервными и душевными недугами. Там же
Телесный. Там же.
Тяжёлый. – Обособл. Нетрадиционные методы лечения, безлекарственная терапия, неформальный подход к хворающим, наконец, высокий эффект исцеления (за три года сын полностью или в значительной мере избавил от недугов, иногда тяжёлых, а то и тяжких, более трёхсот человек) принесли ему любовь больных и ненависть влиятельных завистников. Там же.
Тяжкий. – Обособл. Там же.

НЕЗАБУДКА.
Кроткая. В чаще теплятся глаза Кроткой незабудки.  Оборотишься назад – Поневоле жутко. «В прогоревшей желтизне...»

НЕМЕЦ (немцы).
Белёсый. Только Русь – в заморском тумане, И стою я // над немцем белёсым. «Дожигает зази-мок лето...»
Важный. – Важный немец тянет ко мне лапу, А в той  лапе... кружка шнапса: «Нате!» Трифон.
Горбатый. Огненный круг.
Горбоносый. Иван Васильевич вынул из планшета несколько фотографий. На них был запечатлен кра-сивый немец: сухопарый, горбоносый, в разных воинских званиях – от гауптмана до оберста, в формах раз-ных родов войск. Там же.
Жалкий. – Предикат. (казался) жалким. Немец, освобожденный от своей заграничной униформы и оде¬тый в русский наряд, казался нелепым и жалким. Там же.
Красивый. Там же.
Мёртвый. – Предикат. (лежали) мёртвыми. Автоматы партизан били по кузову, по выпрыгивавшим врагам. Через несколько минут всё бы¬ло кончено. Семнадцать немцев лежали мёртвыми. Там же.
Молодой. В кабинете у хозяйки сидел молодой немец. Там же.
Настоящий. Там же.
Нелепый. Там же.
Прибалтийские. – По нашим сведениям, Коленбах – ныне капитан, журналист. С ним переводчица из прибалтийских немцев – фрау Эмилия Пиллау. Там же.
Пунктуальные. – Кр. ф. пунктуальны. В двадцать два часа двадцать пятого сентября господин начальник в полицай-управе будет ждать двух немцев – капитана и унтер-офицера. Они должны отправиться к месту казни за посёлок, на карательную акцию. Немцы пунктуальны, а шеф-полицай услужлив. Наверняка явится раньше назначенного времени. Всё перемелется.
Скорые. –Кр. ф. скоры. – Ворог жал: припёр за три недели (В сорок первом немцы были скоры). Мы угнать машины не сумели; Плакал, а пришлось губить моторы... Там же.
Сухопарый. Едва из дверей вышел сухопарый и тонкогубый немец в капи¬танской форме, Игоря при-гласили в кабинет. Огненный круг.
Толстый. Плюсский подпольщик, бригадный разведчик Владимир Богда¬нов, самый молодой из бри-гадных разведчиков, вёл с поднятыми руками толстого немца в русской шапке-ушанке из зайца-русака. Там же.
Тонкогубый. Там же.
Хлипкие (прост.). – Кр. ф. хлипки. См. они.
Чокнутый (разг.). – Обособл. Перед разведчика¬ми стояли шесть инвалидов. Один немец, очевидно, чокнутый, че¬му-то тихо смеялся, и вид у него был жалкий и глупый; другой – горбатый, с выпученными глазами, хватал воздух открытым ртом. Огненный круг.

НЕМКА.
Суровая.  Суровая «немка», прекрасная дама. Порушился путь мой: ни криво, ни прямо. Разведчи-ца.

НЕМЧУРА.
Гораздый (обл.). – Кр. ф. горазд. – Те места повыше: Не дорожка – пух! – Рад бежать, да вышел Вроде бы весь дух. – Вышел? Не поруха – Немчура горазд: По завязки духу Накидает враз!  Мы идём.

НЕНАСТЬЕ.
Безучастное. Рождённый и захваченный землёй, Её крутой, неодолимой властью, Обласканный слепой волчицей – мглой, Не свой я безучастному ненастью. Ода.
Вселенское. Вар. От вселенского ненастья – Лишь могилушки ратями. Даже страшно мне от счастья Перед павшими братьями. 9 Мая.

НЕОГЛЯДНОСТЬ.
Эп. Ненагляда-неоглядность. Любо пить хмельную сладость, Весело грустить! И, как солнце, светоч-радость, Ненагляду-неоглядность, В бреги не вместить. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

НЕОГЛЯДЬ.
Ровная. В ровной неогляди Ветер крут и скор: Эка, сколько за день Насугробил гор! «Знать, нельзя иначе...»

НЕПЛАТЕЛЬЩИК.
Злостный. А тут новая денежная напасть: сто пятьдесят целковых в год со школьника – плата за обуче-ние. Денег этих, видит Бог, у моего отца не было и быть не могло. И вылетел бы я из школы как злостный неплательщик, когда бы не выручил мой славный Касин Касиныч. Всё перемелется.

НЕПОГОДА.
Виноватая. – Кр. ф. виновата. Я и сам не знаю, что с тобой случилось: Ты к плечу прижалась, робко мне вручилась. Осветила душу звонким жарким светом! Может непогода виновата в этом? Непогода.
Декабрьская.  Вар. Будто схвачен цепким заморозком, Будто вьюгой задымлён, непогодою декабрь-ской Глаз твоих июньский лён. «Будто схвачен цепким заморозком...»
Предзимняя.  Вар. А я как вздох: всего-то лист златой, Захваченный предзимней непогодой, Настигну-тый холодною пято;й, Склоняюсь к вам, берёзы с тихой одой. Берёзам ода.
Эп. Милость-непогода. Беспокойней, горше, жгучей год от году Вижу – до ветринки – милость-непогоду. Непогода.

НЕПРОГЛЯДЬ.
Лохматая (разг.).  Вар. И день непроглядью лохматой Задёрнут на тысячу вёрст. Отчизна! Твои ль это хаты С окошками, полными слёз? Набат.

НЕПРОЛАЗЬ.
Старорусская. Вар. Проезжали деревни, Поля, Города, Старорусскую непролазь. Донимала пыль, До-пекали овода, Чавкала извечная грязь. Песни о вечевом колоколе.

НЕРАЗУМЕНЬЕ.
Молодое. Вар. Час неровен, в близком ли дальнем пото;м – По молодому неразуменью – Кто-то Зевнёт, блеснув белозубым ртом, Над былью-болью этой: // «Раб-бота...» Огонь на себя.

НЕРВ.
Седалищный. Я перевязал сквозную рану нижней рубахой. Седалищный нерв, как потом выяснилось, был повреждён. Всё перемелется.

НЕРЕСТ.
Неистовый. И гомон, и щебет, и вереск, И дождик пушистый с ольхи; Лягушек неистовый нерест, Звончайшие жар-петухи. Распахнутость.

НЕУСЫПЬ.
Ребячья. Неусыпь ребячья – заводь, Внучка омута, Где язи клевали с лапоть, Ряской тронута. В дав-нем.

НИВА.
Даровая (разг.). И сладок стихотворный хлеб, И тучна нива даровая, Да сеятель без каравая. Оби-тель.
Выкрасненная кровью. – Обособл. Зря лыбитесь, в историях копаясь, Зубря, как вороньё сжирало нас, Как с тучных нив, политых жарким потом, Просо;ленных и выкрасненных кровью, Пришельцы алчные хозяев гнали В пустые горы, в глухомани, в дрягву... Русичи.
Колосистая. Там, где чахли степи мглистые, Зреют нивы колосистые, Травы пёстрые, душистые Коса-рей весёлых ждут. Песня о России.
Любимая. Мне всю душу заполонив, Песня крепчала так: С тощих любимых нив Плыл сырой полу-мрак. Начало песни.
Несжатая. В тот год у задворок, прижавшись к посёлку, В сугробах, во вьюжном дыму, Несжатая ни-ва, крича без умолку, Рыдала в дождливую тьму. Стезя.
Политая потом. Русичи.
Полнозёрная (редк.). Будто грудь, шевели;тся Полнозёрная нива. Повзрослевшая птица Сыта и пуглива. У нивы.
Просо;ленная. – Обособл. Русичи.
Сивая. Хоть истомись, хоть разжалей – От сирых нив не уберечься, И на распятье не отречься От засы-пающих полей. «Октябрь в низинном  захолустье...»
Сирая (устар.). Вар. «Покров гостюет в захолустье...»
Тощая. С тощих нив глядел на меня, Плыл, Скулил Сырой полумрак. Зачин.
Тучная. И кажется – тучные нивы Рыдают над каждым: «Проснись!..»  А в сёлах – глухие разрывы Да толом пропахшая высь. Набат.– Кр. ф. тучна. Обитель.
Эп. Нива-сирота. Без хозяев нивы-сироты, Чужак в дому, Веси срыты, клады вырыты – В дыму, в ды-му... Колокола.

НИВКА.
Эп. Радость-нивка.  Большой изъян сквозит в моих краях: Пугливые молоденькие ивки, И эхо, и ручьи, и радость-нивки Устали помышлять о соловьях. Ноябрь.

НИЗА.
Сельские. Вар. А люди – «сельские низа» – В презренье, смехе и печали, На «вы» бродягу [Михея] ве-личали И – «русский фермер» – за глаза. Вьюга.
Низа (прост.) – низы, широкие массы населения (в противопоставлении руководящим, правящим кру-гам).

НИЗИНА.
Грустная. Какая ширь и долина;! Какая грустная низина! И озимь жгуче-зелена! И синей птицею осина! Обитель.
Дрёмная (редк.).  Дрёмная низина, Голубой настой. Стужа отгрозила, Лес – перед листвой: Мглистый и пушистый, Влажный и вальяжный. Нечаянная радость.
Задаренная снами. – Обособл. Плывет над низиной, задаренной снами, Челнок-молодик двоерогий. «Пригашенный вечер спокойно истаял...»
Ненаглядная. Вар. «Приходи с любым сомнением...»
Неприглядная (разг.).  И за горечь За отрадную, За неброский угол наш, За низину неприглядную Всю-то кровушку отдашь! «Приходи с любым сомнением...»
Светлая. Гляди, гляди и слушай, слушай: С низины светлой в хмур-зенит, Озвучен жаркой русской стужей, Летит, летит! Звенит, звенит! Поёт валдайский колоколец. Колокола.
Старорусская. Ласковым июнем, на рассвете, Тропкой не широкой и не узкой Человек шагал, Григо-рьев Игорь. Как я удивился, тёзку встретив В торфяной низине старорусской, Под ольхою, где бурела вы-гарь! Воскресенье.
Сумрачная. Вар. Услышишь: Чуткая осина Бросает в дрожь лесной покой, Крадётся     сумрачной ни-зиной   Угрюмый ветер-листобой. Листобой. Листобой.
Торфяная. Воскресенье.

НИЗИНКА.
Эп. Грусть-низинка. Грусть-низинка, моё почтенье! Бью челом старине-шишиге! Льны – где тлели пе-нья-коренья! Брат-развилок, да ты в булыге?! Моё почтенье.

НИЗМЕННОСТЬ.
Серая. Бреду невольно или вольно, В пути упарился ль, продрог, Но мне довольно, мне довольно Своих скорбей – чужих тревог И этой низменности серой, И этих безучастных вёрст... На дороге.

НИЗОВИК.
Береговой. Бьют лещи, в затоне кряквы крячут, Над огнём мелькает козодой, И сулит нам на заре удачу Тёплый низовик береговой. У Вороньего камня.
Тёплый. Там же.
Низовик – ветер с низовий рек, дующий против течения, или ветер с низовий горных долин.

НИЗЬ.
Российская. Вар. Туманам в российской низи вольно;, Они тут и князь, и бог: Зыбки, Непрозримы, Гу-сты, Жидки, Сулящие вёдро дню, Ледяны, Кипучи, что кипятки, – Затуманили жисть на корню. В коло-кола.
Русийская (устар.). Вар. В колокола.

НИКИТА КУДЛАТЫЙ.
Безбрадый (устар.). – Кр. ф. безбрад. Никита Кудлатый, Безбрад, безус, Прямой, мослаковатый, Синь-глаз и рус, На плечи не в обиде... Благословенный чёртов путь.
Безусый, – Кр. ф. безус. Там же.
Мослаковатый (обл.). – Кр. ф. мослаковат. Там же.
Прямой. Там же.
Речистый. – Кр. ф. ( не) речист.Тихогласен, не речист, Зато ручист, Встал Никита: – Мир честной! – <…> Лапнул чару золотую в полведра: – Будьте живы! Быть гулянью до утра! Там же.
Русый. – Кр. ф. рус. Там же.
Ручистый (редк.). – Кр. ф. ручист. Там же.
Синеглазый. – Кр. ф. синьглаз*. Там же.
Тароватый (устар.). Вар.  Беспокойной Маркизовой лужей, До костей продутые стужей, Плыли Трое купцов-псковичей, Трое кряжистых бородачей. Верховодил у них Тароватый Сам Никита Васильич Кудла-тый. Слово нерушимо. ;  Тароватый – щедрый.
Тихогласный (редк.). – Кр. ф. тихогласен. Благословенный чёртов путь.
 Никита Кудлатый – персонаж поэмы  «Благословенный чёртов путь». 

НИТКА.
Суровая. – Покличьте Фотю, горюны, Пусть принесет суровых ниток... Обитель.

НИТЬ.
Пустая. Щепки о тебя [волна] бока полощут, Тина вьёт свою пустую нить. Для тебя, холодной, это проще – Замутнев, скользить, скользить, скользить... «Окровавлена моею кровью...»
Связующая. Ах, бабы, бабы, вечность жизни, Любви связующая нить, Зачем на той безумной тризне Вы дали совесть замутить? Спрос.

НИЩАЯ (в знач. сущ.).
Патлатая (прост.). Над нею [землёю], израненной, сеченой, клятой, Бездомной ничьей сиротой,  До-нельзя  расхристанной нищей патлатой Витает Егорий святой. В Егорьев день. ; Патлатый – лох-матый.
Расхристанная (прост.). Там же. ; Расхристанный – в небрежно надетой, расстегнутой или разо-рванной одежде, растрёпанный.

НИЧТО.
Путное. После школы я убегал в лес и писал там стихи. Писал с натуры, стараясь изобразить словами осеннее великолепие. У меня не получалось ничего путного, и я плакал сиротливо под пылающим багряным кустом. Потом, нагоревавшись, снова брался за карандаш – награду за стихотворение в школьной стенгазе-те. Всё перемелется.

НИЩИЙ (в знач. сущ.).
Понурые. (Баба да нищий.) Калёный песок да ухабы, Да лес разомлевший, немой. Навстречу – понурые баба Да нищий с дырявой сумой. В Михайловском.

НОВАТОР.
Ушлый (разг.).  Почуяв борзо слабину удил, Приластившись к сверхмодной «опупее», Новатор ушлый вирши раскадил – И дымно, и старья-огня левее. Опасение (из неопубликованного).

НОВГОРОДЕЦ.
Бородатый. Вижу крестоносцев в тяжких латах, Лапотные рати псковичей, Братьев-новгородцев боро-датых, Гульбище разгневанный мечей. У Вороньего камня.
Эп. Братья-новгородцы. Там же.

НОВОГРАД.
Вольный. Как прибыл предобрый князь – Вольный Новоград – Жил бескровно, не грозясь: Не тому ль не рад? Пировалось – ну хоть брось – Всевладетелю. В час урочный не спалось Благодетелю. Колокола.
Новоград – Великий Новгород.

НОВОСЕЛЬЕ.
Столичное. Сегодня как раз // день именин: Поневоле заплачешь с такого веселья: Десятый год, Как стою один, С твоего столичного новоселья. Сон о доме.

НОВОСТЬ.
Добрая. Мужики Не бойки в разговорах: Больше слушают, Курят, Молчат, Но тебе новостей добрых Ворох И без слов их глаза налучат. «Что в тебе...»

НОВЬ.
Звёздная. Проку нет со вчерашним рядиться. То, что было, Быльём поросло. Нынче Звёздною новью гордится Окрылённое наше село. «Что в тебе...»
Настоящая. А она, бессонная эпоха, Призывает каждого к ответу. <...> Через беды, равнодушья, фаль-ши, Вся в дыму, в крови, в поту по брови, Пробивается, грядёт всё дальше – К дню рожденья настоящей нови. Написавшие кое-что.

НОГИ (нога).
Батрачьи. А когда невеста Скрылась, не дослушав, – На бедняжку-липу Злобу я обрушил: Посадил нарочно Криво у дороги, Там, где подымали Пыль батрачьи ноги. (Пер. с литов. Кривая липа.)
Босые. Текли мы, как полные речки, лугами, Полохали свистом кусты, На мир опирались босыми но-гами, Горячие, будто костры. Стезя.
Быстрые. – Наползли в Красуху гансы Тёмным вечером. На руках в кусты подался, – Делать нечего. – На руках? // Аль не бежали Ноги быстрые? – Ноги смирненько лежали После выстрела. Двести пер-вая верста.
Виноватые. – Кр. ф. виноваты.  «Куда встаёшь? Куда ты? Такая рань! // Да что тебе за спех? Зазря бе-жишь.  Иль ноги виноваты? Рожна какого ждёшь? Каких утех?..» «Трепещущая ломкая каём-ка...»
Длинные. В цветенье полей, В певучих лугах Прошёл водолей На длинных ногах. После дождя.
Забарахлившая (прост.). Сейчас я пришёл из больницы. Три недели лежал с забарахлившей стрелян-ной на войне ногой. Из писем.
Здоровая. То на руках, то катясь к спасительному лесу, подобно деревянному кругляшу, вскакивая на здоровую ногу, падая, подымаясь, скрипя зубами от боли и моля Бога о спасении, я пробивался к чащобе, чтобы укрыться там, как стреляный дикий зверь. Всё перемелется.
Зяблая (прост.). Как тепло мне после «чина» Дрыгать зяблою ногой! На массаже.
Краснолапые (редк.). Мы вжали в себя Краснолапые ноги И стали На зорьку глядеть. Из детства.
Левая. – Усеч. ф. (на) леву (ногу). И для порядка доложу: Люблю неторную дорогу, Случается – едва дышу, К тому же хром на леву ногу. Обитель.
Лёгкие. Кажется, только прислушайся к полночи – Лёгкие ноги о травы заплещутся!.. Осень своими причудами полнится, Что ей за дело, кому что мерещется. «Насторожённый покой. Замира-ние...»
Окровавленные. Из деревни петляет стёжка И теряется в плитняке... Как стремительно и сторожко Кто-то светлый бежит к реке!..  – Ох, успела! – Себе не верит. Окровавленных ног не жаль. Благосло-венный чёртов путь.
Раненая. Фёдор Александрович Абрамов был невысок ростом, ладно слажен, в движениях нетороплив, косолапил раненой ногой. Всё перемелется.
Резвые. – Во имя ангелов и чертей Направим в питейню резвые ноги, Полегчает, ей-ей! Благосло-венный чёртов путь.
Стальные. – Обособл. Тропка. Тын у дороги. Палисадничек в маках... Подгибаются ноги, Стальные в атаках. Возвращение.
Стреляные. – Кр. ф. (были) стреляны. До Гречухина от станции Громово было километров восемна-дцать, и мы с большенными рюкзаками, ружьями, смычком гончих – Идолом и Арфой – по расквашенной и разгромленной нашей сельхозтехникой грунтовой дороге, почитай, вдвоём на двух ногах (и у Фёдора Абра-мова нога, и у меня ноги были стреляны в войну) добрались до пристанища лишь к вечеру. Всё перемелется.
Сухие. Вар. Лондонцы аж приседали, С кисло-сладкой улыбкой Глядели, <...> Семенили сухими нога-ми. Слово нерушимо.
Чужие. Что делать? Надо хоронить! И побрела [Анна], впрягшися в дроги, И не идут чужие ноги, И не слезы не обронить. Обитель.
Эп. Нога-деревяшка. И в круге солдатик – защитник народа – Ногой-деревяшкой стучал. Стезя.

НОГТИ.
Грязные. Ни любви, Ни учителей. Я по крышам лазал, цеплялся. Отпечаток Грязных ногтей В книге жизни Так и остался... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

НОЖ.
Большой. В правой руке Лев держит большой партизанский нож. Всё перемелется
Острый. Ни любви, Ни учителей. Я по крышам лазал, цеплялся. Отпечаток Грязных ногтей В книге жизни Так и остался... Тёмных пятен остался след, И ножом их не выскоблишь острым. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Охотничий. Отец, увидев и уразумев опасность, нависшую надо мной, бросился навстречу медведице, предварительно отогнав от меня медвежонка. В его руке сверкнул охотничий нож. Всё перемелется.
Партизанский. Всё перемелется
Синий. Как синий нож, как приговор суда, Холодные глаза отулыбались. Кричат, поют, хохочут провода: «Расстались – // Вместе насовсем остались!» «Прошла поспешно мимо...»
Тёмный. Видишь, в скошенном, скованном поле Сумрак тёмные точит ножи? И уже ни заботы, ни боли Горицвету у чёрной межи... «Не шелохнется, не встрепенётся...»

НОЖЕНЬКИ.
Босые. Жарко ноженьки босые Окропляют кровью лёд. Горевой цветок России! Что ей смерть? Любовь идёт! Последний большак. – Усеч. ф. босы (ноженьки). Ты взошла на холм, Скорбна и грозовита. Ты устала, босы ноженьки болят. Ты – из камня, Ты – из мёртвого гранита, Ты – немая, Но душа твоя – набат. Красуха.

НОЖИК.
Огромадный (прост.).Всласть насладившись вместе с мужичком и бычком, я взялся за вторую книжку. Называлась она, если не ошибаюсь, «Колбасный цех». Производственная, так сказать, лирика. На первой странице этого «Цеха» был изображен здоровущий дядя в фартуке, спрятавший за спину почему-то красную руку с огромадным ножиком-свинорезом. Другой рукой он чесал за ухом у толстой и очень симпатичной хавроньи. Всё перемелется.
Эп. Ножик-свинорез. Там же.

НОЗДРИ.
Алчущие (устар.). Всё та же высь над головой, И в чёрной бездне те же звёзды; Всевечны крепкий и густой, Налитый в зной лугов настой И ветер – в алчущие ноздри. Перемены.
Сухие. – Кр. ф. сухи. И Анин страж, гончар-старик [пёс], Мой закадычный спутник Мухи, Свалял псо-вину, весь поник: И зрак пригас, и ноздри сухи. Обитель.

НОРА.
Береговая. А какие раки таились в береговых норах и корнях: не замухрышки-семечки – лапти! И столько малины было в прибрежных зарослях, особенно на Второй речке! Всё перемелется.
Германская. Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Бездушнее камня в наш любый посёлок Железный разбойник налез. Заполз, будто гадина, в русские двери Из грозной германской норы. Стезя.
Грозная. Там же.
Тесная. Фронта гром На полях отгремел. Вышли люди из нор своих тесных. Старый Каунас радостно пел Незнакомые, новые песни. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

НОРОВ.
Гордый. Проснулся и – пошёл большак, Загомонил во сто моторов, И, не смиряя гордый норов, Ржёт века пасынок – рысак. Рань.

НОС.
Внушительный. – Предикат. (был) ... . Глаза у него [Василия Захарова] были голубые, большие и про-ницательные; нос несколько подкачал – курносоватый и недостаточно внушительный для его серьёзного лица. Всё перемелется.
Возгривый (обл.). – Встань, шелудивый, цыц, Вытри возгривый нос: У стен супостат – Лютый ливон-ский пёс! Колокола. ; Возгривый – сопливый.
Крупный. Иван Воронцов был плотен и мускулист, рыжеват, имел крупный, с большой горбинкой нос, жилистые руки, которые, за что ни брались, всё делали добротно. Всё перемелется.
Курносоватый (разг.). – Предикат. (был) ... . Там же.
Почтенный. До тёплых дней так и сидели аисты в курятнике на бульбе. И опускали свои почтенные носы в корытце с едой только после того, как все куры накушаются. Там же.
Римский. Был он [Лев] белокур, лобаст и сине-синеглаз. Его крупный «римский» нос, чувственные губы и мягкий красивый подборок с ямочкой выказывали натуру влюбчивую, верную, сильную и сдержанную. Там же.

НОЧКА.
Тёмная. И не темнело тёмной ночкой, И грели звёзды краснотал. Обитель.
Чуткая. И чуткими ночками, будто жар-птицы, Остиночки не опалив, Тревожно и любо играли зарни-цы И нежили хлебный разлив. Стезя.
Эп. Ночка-звездопадка. Сколько ночек-звездопадок Не скитаюсь по земле, А ведь я ли был не падок Жечь костры в кромешной тьме. С посохом.

НОЧЬ.
Беззвёздная. В чёрный день, в годину грозную, В ночь лихущую беззвёздную За твою судьбину слёз-ную Мы не зря ходили в бой. О России песня.
Белая. Тихи; поляны оробелые: Не шу;мнет птаха в ивняке. Берёзам снятся Ночи белые Да пенье вёсел на реке... «В селе петушья куролесица...»  – Кр. ф. бела. Летней ночью. В назв. Помню, мы с Лекой глядели на конфеты «Белая ночь» и их цену – 18 руб. кг – и диву давались: неужели есть такие люди, которые едят эти конфеты? Всё перемелется.
Белёхоньким-бела. – Кр. ф. А ночь белёхоньким-бела, У зорьки зорька на виду: Ещё одна не отцвела – Другая плещется в пруду. Белоночье.
Бессонная. Непогодными бессонными ночами Вспоминаем, Понимаем – Память маем. Минуты.– Усеч. ф. бессонна. Мой родитель – чудила-поэт, Песен целую торбу сложил <...> Муза строго взимала об-рок: Ночь бессонну за рифму – на стол. Берёзовый сок.
Большая. В такой большой, в такой ночи;, В миг многожданного свиданья, Вы пойте, пойте, дергачи, – Ни мрака нет, ни увяданья. Свидание.
Будущая. Отлежался я после допроса, Баланды испил и воды, И кровь перестала сочиться из носа. До будущей ночи лады. Стезя.
Вербная. В назв. стихотворения Вербная ночь. ; Ночь перед Вербным воскресением – праздни-ком торжественного входа Иисуса Христа в Иерусалим.
Вешняя (трад.-поэт.).  В назв. стихотворения  Вешняя ночь.
Волчья.  Вар. И над волчьей ночью – Стоязыкий набат! В колокола. – Обособл. Тьма и стужа долгой ночи, Лютой, волчьей, Вьюг немилость, Ветра спесь... Солнцеворот.
Гибельная. Вар. Котлы со смолой кипят – Кромешный ад. И над гибельной ночью – Стогорлый набат! В колокола.
Гиблая (разг.). И над гиблой ночью – Многозычной мочью – Достославный набат. Колокола.
Глухая. – Кр. ф. глуха. Стояла ночь, тревожна и глуха. За речкой спели два-три петуха. Оплошка.
Глухонемая. Сердца грозят глухонемой ночи;, За каждый лучик жизни бьются строго И кровью запека-ются // до срока, Как воинов подъятые мечи! Поэты.
Горестная. Вар.  Я помню горестную ночь, Тротила адскую работу, <...> Несчастных беженцев... Память.
Громучая (редк.). Горячим полднем хорошо, Громучей ночью разве хуже? «Враг» (из неопублико-ванного).
Густая. Вар. Всё осталось Так, как сталось Здесь: Снеговерти куролесь, Ночь густая, Волчья стая, Вет-ра спесь. Солнцеворот.– Кр. ф. густа. Ночь густа, река быстра; Крутизна, Высота!.. Двести первая верста.– Сравн. ст. гуще.  Ближе дали, гуще ночи, Колкий иней вдоль обочин, Воздух резок и упруг. Осеннее.
Декабрьская. Воробьёвы горы.
Длинная. Вар. – Кр. ф. длинна.  Ах, летняя ночь, тихая ночь, Короткая, как ты длинна! Не завораживая, не морочь, Не стращай покоем до дна. Огонь на себя.– Предикат. (стала) длинной.  ...пришли дожди, когда сгорело лето, И стала длинной ночь, когда покой отпет. Удел.
Длиннущая (прост.). Вар. Грусть непрошенно стучится – Ночь длиннущая. Благословенный чёртов путь.
Добрая. – Усеч. ф. добру (ночь). Входит, крадучись, прохлада, Добру ночь суля. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Долгая. За долгую ночь настыв, Холм поёживался рябой. Начало песни.
Дьявольская. ...ни трубы, ни порога: Как жить после дьявольской ночи? Иваны да Марьи.
Зелёная.  А солнце падёт – // ни единой минуты Зелёная ночь не смолчит: В высокой осоке И рьяно и люто Зовут дергачих дергачи. Май 1945 года.
 Зимняя. И каждая слёзка в кротких очах – Солёное море твоё. Причастись: веснеет в зимних ночах Озябшее сердце её! Зимнее.
Зябкая (разг.). Из почки невзрачной и малой Росток распускается алый. Над ним – соловьи на рассве-те, И мир, изумительно светел, И щедрое солнышко светит... И зябкие чёрные ночи, И... заяц хохочет...  Цветок.
Июньская. А ночь июньская Бела, У зорьки зорька на виду: Еще одна не отцвела – Другая искрится в пруду. Летней ночью.
Короткая. Вар. – Обособл. Огонь на себя. – Сравн. ст. короче (искры). Звенел калёный зной, как в цель попавший выстрел, Дымилась, чуя смерть, бессокая трава; До дна клонило в сон. Да ночь короче искры. И жаждали испить душа и дерева;... Удел. 
Красная. День тут бурый, красная ль ночь, Прогляди глаза – не узнать. Не разящий огонь волочь Через прорвы – сейчас бы спать! Не спать.
Леденящая. Молящие руки, скорбящие очи, Разгул пепелящего зла, Гнетущий позор, леденящие ночи Душа, изнывая, снесла. Стезя.
Летняя. Ах, летняя ночь, Зорюшки дочь, беляна, // не будь же темна, – Не завораживай, Не морочь, Не стращай // покоем до дна. Двести первая верста.
Лихущая (прост.). О России песня.
Лютая (разг.). Захолонуло сердце От горя и боли: Над солнечной родиной Лютая ночь. И сёстры в по-лоне, И братья в неволе, И горькому горюшку Нечем помочь!  Во тьме. – Обособл. Солнцеворот.
Мёртвая. А земля воскресает из мёртвой ночи: Под ногами огнём пылает! На рассвете.
Метельная. В назв. стихотворения  В метельную ночь.
Милосердная. – Предикат. (будь) милосердной. Двести первая верста.
Мокрая. – Кр. ф. мокра. А пока – погода стонет, Ночь мокра // невпроворот, И, как щепка в море, тонет – Кому жить И кто умрёт.  Там же.
Наточенная огнём. Вар. – Обособл. Береги заземленье.
Ненастная. Костёр на всех был один – в середине лагеря. Его обычно жгли либо ненастными ночами, либо непогодными днями, чтобы не углядели вражьи самолёты. Всё перемелется.
Непогодная. Непогодными бессонными ночами Вспоминаем, Понимаем – Память маем. Минуты.
Несказанная. Благословенный чёртов путь.
Новогодняя. В назв. стихотворения   В новогоднюю ночь.
Огненная. Я помню огненную ночь, Тротила адскую работу, Вконец измотанную роту, Не властную земле помочь. «Я помню огненную ночь...»
Окаянная (прост.). Мать Скорбящая из ночи Окаянной, Не сжигай святые очи Над поляной. На пе-пелище.
Октябрьская. Свет электрический весёлый Октябрьской ночью вспыхнул в сёлах И, яркий, в доме за-светил твоём. (Пер. с литов. Новый свет.)
Осенняя. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Поздняя. И до поздней ночи На пригретом взгорке Про любовь бормочет Тетерев тетёрке, Кружит мел-ким бесом, Стелет в снег узоры. Март.
Полная расставаньем. – Обособл. Вернусь! Лишь мой совет Ты, милая, исполни, Когда уйду дорогой столбовой. А этой ночью, расставаньем полной, Дай волю сердцу. Я ещё с тобой. Перед дорогой.
Пресная. – Кр. ф. пресна. Ветер зимнего острее. Ночь студёна и пресна. И кругом лежит, пестрея, За-поздалая весна. На «железке».
Проклятая. Они [эсэсовцы] загнали той проклятой ночью Во глубь холмов кипящих, как скотину. Пятьсот живых страстей, надежд, печалей, – Пятьсот! Пятьсот живых людских сердец! Воробьёвы горы.
Простроченная пулемётами. Вар. – Обособл. Ты не шёл в окопы развороченные К дедам скорбным и к юнцам седым, В ночи, пулемётами простроченные, Будто жала тесаков, огнём наточенные, С головой не окунался // в непроглядный дым. Береги заземленье.
Простылая (обл.). – Усеч. ф. (в ночь) простылу. Прошла поспешно мимо, И – в вагон. И от огней – в потёмки, в ночь простылу. Летит за перегоном перегон, И нет конца чугунному настилу. «Прошла по-спешно мимо...»
Скупая. – Кр. ф. скупа.  Колокола.
Сплошная. Ты помнишь, как в сплошных ночах, В проклятье, в лихолетье, От горя он [жених] чернел и чах, Что всю беду на свете На бедных не снести плечах. Помолвка.
Страшная. А дорога пряма – прямей не бывает! Коротка – не бывает короче! А земля Пробудилась от страшной ночи: Под ногами огнём пылает! На рассвете.
Студёная.  – Кр. ф. студёна. На «железке».
Текучая. Вар. – Кр. ф. текуча. Ливень круче. Град отвесней. Ночь текуча, ночь – беда! Душу рвут хрипливой песней Умершие провода. Огонь на себя.
Тёмная. Ты не зря студила мне душу Сто двадцать тёмных ночей: У меня из сердца наружу – Сто два-дцать светлых ключей. Цена песни.– Кр. ф. (не будь) темна. Двести первая верста.– Сравн. ст. темней. А ночь // всё темней, темней, темней. Осатанела роса. А метры – длинней, длинней, длинней. А травы ползут в глаза. Там же.
Тесная. Тесной ночью ль, вольным полднем, В час глухой ли злополучный – Отзывайся вздохом пол-ным На удел души беззвучный. Владиславу Шошину.
Тихая. Вар. Ах, летняя ночь, тихая ночь, Беляна, не будь же темна... Двести первая верста.
Тревожная. – Кр. ф. тревожна. Оплошка.
Тяжкая.  Вар. – Кр. ф. тяжка. Ночь темна, тяжка. Слово нерушимо.
Унылая. Плакал я, Проклиная житье, Той осенней ночью унылой. Громко билось сердце моё, До зари металось и ныло. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Хмурая. Лежал он [колокол], поставленный на попа, Двустапудовый, в цепях. И хмурая ночь, на добро скупа, Всхлипывала второпях. Колокола.
Чёрная. – Не кори: Чего не надумаешься за чёрную ночь, Как листок набедуешься под плач листопада. Благословенный чёртов путь.– Кр. ф. (были) чёрны. Ни телеги не имел он [дед], ни одра; Были ночи чёрны, были жарки дни; А всего-то в халупёнке значилось добра – Двенадцать ртов ребятни. Ба-бушка.
Ясная.  Вар. – Кр. ф. ясна. Ночь ясна. Натянулась, как струна, Тишина. В засаде.
Эп. Невеста-ночь. И не выплакать сини бездонной Несказанной невесте-ночи;. Благословенный чёртов путь.
Ноченька-ночь. О ноченька-ночь, // рассвет зажги, Чтоб до наших нам дотянуть. Не утверждай – // «не видеть ни зги!», Зажги, милосердной будь! Двести первая верста.
Ночь-монашенка. Скошенные травы тужат не по-нашему: Жаль припевок, а не цвета им... Гром ли, по-стрижение грянет // в ночь-монашенку – Ничему души не утаим. Июль.
Темень-ночь. Проклюнулись (приметь-ка) На грядке три листа: Бурак, чеснок и редька – Два брата и сестра. <…> В озноб гроза бросала И темень-ночь трясла, Но их земля спасала От горюшка и зла. Прит-ча.
Тихоня-ночь. Тряслись простенки, что есть мочи, И я дрожал, хоть был не слаб. Зане среди тихони-ночи Забуркотал страшенный храп. Гость почивает.  Зане (устар.) – потому что.

НОША.
Кипящая огнём. Вар. – Обособл. Вьюга.
Нещадная. – Усеч. ф. нещадну (ношу). – До рва, кипящую огнём, Мужи снесли нещадну ношу. Давай замолкнем – помянём Мово Сидорку и Тимошу! Там же.
Огромная. Матери наши и сёстры, Братья, отцы и деды,  Прошли вы Несчётные вёрсты, Изведали Ра-дость и беды. Прошли. И нести не устали Огромную ношу буден!.. Русские люди.
Расхорошая (прост.). Дрёмная низина, До чего ж я твой!. Стужа отгрозила, Лес – перед листвой: Мглистый и пушистый, С ношей расхорошей. Нечаянная радость.
Тягостная. [Анна:] – Ходила по свету с сумой – Куды как тягостная ноша; Не зналась разве что с тюрьмой. А всё на что-нибудь да гожа. Обитель.

НОЯБРЬ.
Нагой. Вар. На Синичьей горе.
Немилостивый. – Кр. ф. немилостив. Да, ноябрь и вправду немилостив, – Горевали деревья в лесу, – Пронизало нас зябкой сыростью, Разметало по ветру красу. Ожидание.
Огненный.  Вар. И ты летишь над коловертью, В осеннем полыме горя, Навстречу страшному бес-смертью – До огненного ноября. Красуха.
Эп. Монах-ноябрь. Заваривает снежное причастье Монах-ноябрь костлявою рукой. Печаль и пепел. Хладное бесстрастье. Бескровный день. Кладбищенский покой. На Синичьей горе.

НРАВ.
Крутой. – Кр. ф. крут. Крут  у рассвета нрав: Он жалости не знал, Он всё и всех будил, – Кто сны не доглядел, Кто не охоч до дел. Краснозорье.

НУЖДА.
Эп. Недоля-нужда. Въезжают с кряхтеньем колёса В голодное горло ворот. Девчонка, боса и льнокоса, С испугом о счастье поёт. <…> Горит голосок сиротливый Про злую недолю-нужду. В Михайлов-ском.

НЮХ.
Сухой. А как они верны своей голубке (Слышь, очумелый вертопрах-петух), – Три раза в день её целу-ют в губки; Всегда сухим и трезвым держат нюх. Голубки; (из неопубликованного).
Трезвый. Там же.

НЮШКА.
Эп. Нюшка-лягушка. Всякие-разные – Недруг и дружка – Все тебя дра;знили «Нюшка-лягушка». Нюшка-лягушка.

НЯНЬКА.
Эп. Гаврюшка-нянька. – Гаврюшку-няньку мне!.. Гаврила, Чтоб за Дозором – глядь-поглядь! Не угорел бы с юна, с пыла. Горячий возраст–двадцать пять. Копытин, бабник и кутила, Его влечёт на грешный путь! – Неужто? С нами крестна сила! Уж догляжу: покойна будь! Благословенный чёртов путь.

 

ОБВАЛ.
Грозный.  Они Казбеком в небе не маячат, На их уступах тучи не гнездятся, И грозные обвалы не гро-хочут. Воробьёвы горы.

ОБЕЛИСК.
Зелёный. Со звездою обелиск зелёный: То могила на литовской пашне. Здесь покоится сержант Семё-нов, Всё, что мог, земле своей отдавший. (Пер. с литов. Павшим за Родину.)

ОБЕЩАНИЕ.
Верное. – Сравн. ст. (нет) верней. В мире страдном, где столько прощаний, Нет верней и добрей обе-щаний: «До весны, дорогое болото!» – Журавли поют.
Доброе. – Сравн. ст. (нет) добрей.  Там же.
Нижеследующее. «Мы, великорусские люди торговые, В здравом разуме, доброй волею Заверяем по-сланцев Англии В нижеследующем обещании: Что доставим в нынешнем году, Ноября месяца, первого дня, В гавань Лондона Льна-волокна сорту высшего Девяносто тысяч пудов....» Благословенный чёр-тов путь.

ОБИДА.
Людская. Людской обидой не стеня, За долг любви, не за награду, Изнемождённый до упаду, Мой Му-хи [пёс] отыскал меня. Обитель.
Тяжкая. Я тебе обиду Причинил когда-то, <…> Тяжкую обиду... Но прости, прошу я, Ведь и сам я про-клял Долю нашу злую. (Пер. с литов. Кривая липа.)

ОБИДЧИК.
Сильный. Однажды, когда меня крепко поколотили старшеклассники, я пожаловался отцу. – Упаси те-бя Бог обидеть слабого. А сильному обидчику дай сдачи. А не можешь – сумей отстать, не празднуя труса при этом. Но не ябедничай: дохлое это дело. Понял? Всё перемелется.

ОБИТЕЛЬ.
Буйная. Чем, берёзки, вы лето обидели? Перемены в беспечном лесу! Стало вкрадчиво в буйной обите-ли, Поднебесные выси – внизу. «Чем, берёзки, вы лето обидели?..»
Брошенная. – Усеч. ф. брошенну (обитель). Нет, в эту брошенну обитель, В сии ничейные места Благ дармовых летун-любитель Не вселится: длинна верста. Дорога в Нельгино.
Глухариная.  В глухариной обители Несморённые глухари, – Семнадцатый час мстители Пьют живую брагу земли.  Двести первая верста.
Грешная. И душа земная призрачным поверьям Робко отзовётся   лаской и доверьем: И совсем забудет, кто её обидел, И – светла – вернётся  в грешную обитель... Озарение осени.
Грозовая. Грозовая обитель, заколдованный круг. И наган-утешитель – Твой единственный друг. С донесеньем.
Неперспективная. И агроградам не родня Неперспективная обитель. Да ты и сам, болотный житель, К деньге сбежал от трудодня.  Обитель.

ОБЛАДАТЕЛЬ.
Вредный. Был Виктор Павлович не трус, Прямой мужик и честный малый. Не потерпел: – Яришься зря, Райвласти вредный обладатель! – И больше он не председатель: Слетел, сердешный, в егеря. Обитель.

ОБЛАКО.
Белое. Осиянна, как белое облако, Мимо Счасти «Надежда» скользит. Благословенный чёр-тов путь.
Нещадное. Повременить бы им до сороков, перегодить бы стужу обочь моря – Не ведали б нещадных облаков, Не знали б ни погибели, ни горя. Грачи.
Пылевое. Что с романом твоим, Фёдор Александрович? Пронесло пылевое облако? Из писем.
Серое. – Усеч. ф. серы. В полумраке синелапом Гаснет день у прясел. Тихий вечер красным крапом Се-ры облаки окрасил. Вечер.
Чёрное. – Кр. ф. черны. Облака черны, будто вороны. Благословенный чёртов путь.

ОБЛИК.
Светлый. И голос: – Буду, тётка Анна. – И светлый облик: – Просим в дом!.. Обитель.
Светозарный (поэт., высок.).  Когда мне горестно, когда на душу найдёт разлад и сам себе готов стать чужим, выплывает вдруг из житейского тумана светозарный облик невысокой тонкой женщины с моложа-вым лицом, притягивающим и всё разумеющим синим взглядом, с белоснежной чёлкой на прекрасном, будто мраморном, лбу. Всё перемелется.
Своеобычный. – Предикат. Лоб [Василия Захарова] – чистый, слегка выпуклый и высокий, лоб дума-ющего человека – стоил многого. Да и все черты его лица – губы, подбородок, щёки – делали облик свое-обычным, очень славянским и славным. Там же.
Славный. – Предикат. Там же.
Славянский. – Предикат. там же.

ОБЛИЧЬЕ.
Молодое. – Сравн. ст. (стало) моложе. Я и сам задивился тоже! Здесь таких чудес не бывало: За пять лет не старше – моложе Деревнюшки обличье стало. Моё почтенье.
Старое. – Сравн. ст. (стало не) старше. Там же.

ОБМАН.
Ожидальный (редк.). Чу! Не по-дикому живой, Размытый волнами тумана, Из ожидального обмана Притёк не волчий – песий вой. Обитель.
Эп. Дурман-обман. – Что кумекаешь, Иван? Как принять дурман-обман? Благословенный чёртов путь.

ОБОЗНИК.
Высокий. На другой день, когда я вёл подводчиков запрягать лошадей, ко мне подошел высокий, седо-ватый обозник, бросил зло: – Ведёшь? Веди-веди! Придут наши – будешь болтаться на суку! Огненный круг.
Седоватый. Там же.

ОБОЧИНА.
Волглая (прост.). А с волглых обочин кадит медуница, Донельзя хмелит первоцвет... И как ни хитри, а нехитро влюбиться. И мы – девятнадцати лет. Любови Смуровой.

ОБРАЗ.
Непреложный. – Кр. ф.  тревожны. Невразумительны слова, И образы тревожны, Но точны, точно дважды два, Как завтра, – непреложны. Пробужденье.
Печальный. Печального образа рыцарь Каких только чуд не чудил. В погоне за стервой жар-птицей Ни песен, ни крыл не щадил. Блудный сын.
Серьёзный. С этого дня и мать и дочь взялись за моё эстетическое воспитание самым серьёзным обра-зом. Всё перемелется.
Точный. – Кр. ф. точны. Пробужденье.
Тревожный. – Кр. ф. тревожны. Там же.
Яркий. – Превосх. ст. ярчайший. Его [Абрамова] глубь проникновения в психологию русского чело-века, его слегка затяжелённый покаянный юмор, его живой искристый русский язык, его нещадная правди-вость, вся система ярчайших образов и картин природы – всё незабываемо и значительно. Всё перемелется.

ОБРЫВ.
Неприступный. Залюбовалась Ольга бором, Скалой, обрывом неприступным, Двух рек теченьем непрестанным И утвердила властным словом: «Здесь встанет град, велик и славен!» Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

ОБРЯД.
Девичий. ... не бегущие в грады, Не бравшие в весях зряплат, Пресвято твои [Россия] ненагляды Блюли свой девичий обряд. Русский урок.

ОБСТОЯТЕЛЬСТВО.
Семейное. А время брало свое – текло. Добралось оно и до моего городокского возвышения: осенью 1964 года «по семейным обстоятельствам» я остался без Городка – обездомел и осиротел. Я отчалил из ми-лой Беларусi куда глаза глядят, всхлипнув прощальными виршами. Всё перемелется.

ОБУВКА.
Мокрая. В Машутине Люба и Игорь сушили мокрую обувку – на ули¬це было слякотно, шел мокрый снег с дождём, а парень с девуш¬кой прошли больше двадцати километров и очень устали и про¬мёрзли. Огненный круг.
Нарядная. – Кр. ф. (не) нарядна. Мне лапти судила судьба. Вестимо, обувка не больно нарядна, Зато в ней безбольно для пят; В лаптях, как в бинтах, – и спокойно, и ладно, И шрамы не дюже горят. Стезя.

ОБЫЧАЙ.
Русский. Мне надо было догонять ушедшую в Лужский район партизанскую бригаду. Мы [с отцом] обнялись на прощанье и троекратно поцеловались по русскому обычаю. Всё перемелется.

ОБЪЕДКОВ ВИКТОР ПАВЛОВИЧ.
Коренастый. Командир бригады Виктор Объедков и рядом с ним командир бригадной разведки Иван Смирнов были впереди. Невысокий, плотный, коренастый Виктор Павлович бежал крупными скачками. Огненный круг.
Невысокий. Там же.
Плотный. Там же.

ОВЁС.
Заревой. Сходит, крадучись, прохлада С плёса на покос... Поспешай, моя отрада В заревой овёс. «И не гулко, и не тихо...»

ОВИН.
Пустой. Казалось, что мы не в сумётах тонули – Купались в ржаных ворохах! А въявь – пустые овины, Не брезгали вдовым хлевом; И, спрятав за пазуху горстку мякины, Себя веселили: «Живём!» Стезя.
Овин – строение для сушки снопов перед молотьбой.

ОВЧАРКА.
Крупнущая (прост.). Полаз был бесподобной собакой. В райцентре и в округе не было ни гончего, ни поединщика, ему равного. Все поселковые псы – от мелких шавок до крупнущих овчарок – признавали его первенство и при нём вели себя культурно и смирно. Всё перемелется.
Немецкая. Почти перед самой комен¬датурой стояла открытая легковая автомашина. В машине находи¬лась немецкая овчарка, огромный кобель. Огненный круг.
Пограничная. – Предикат. (была не) пограничной. Хорошо, что овчарка была не пограничной, хвата-ющей и прокусы¬вающей руки, а обыкновенной эсэсовской собакой, натаскан¬ной на военнопленных и несчастных узников немецких застенков. Огненный круг.

ОГЛЯДКА.
Эп. Стоп-оглядка. – Мягкий хлеб твердыне-стали – Брат любезный... // Что застряли? – Стоп-оглядка, с ходу чтоб... – И опять у молотилки руки – радости копилки – За снопом взвивают сноп... «Сверху – с клёна – льются листья...»

ОГНЕМЁТ.
Зябкий. – Кр. ф. зябки. Бетон на нет перемолот, Огнемёты, как стужа, зябки. Плача, о смерти молят Невинных яблонь культяпки. Один.
Огнемёт – оружие ближнего действия для поражения противника струёй горящей смеси.

ОГНЕТЕРПЕНЬЕ.
Женское. Пылать, души не истребя, – О женское огнетерпенье... Поклон тебе [мать] за всю тебя – За боль, за веру, за смиренье! Обитель.

ОГНЕЦВЕТ.
Трепещущий. Да уж въявь ли всё? Не приснилось ли? Может, примерещилось? Задарила своими мило-стями, Огнецветами древ трепещущими. Жажда.

 ОГОЛЕЦ.
Гораздый (прост.). – Предикат. гораздый.  Наш брат, оголец, до футбола гораздый – Напорист и очень горяч. Мы сшиблись: мы стаей грачино-горластой Покромок пинаем, как мяч. Стезя. ; Покромок (обл.) – кусок хлеба.
Горячий. – Кр. ф. горяч. Там же.
Напористый. – Кр. ф. напорист. Там же.
Эп. Оголец-сорванец. Где тот малец, оголец-сорванец? Сколько за ним отстучало сердец! Сколько пред ним поустало друзей! Сколько исхожено длинных путей В ласке ведренной! В хмури твоей!.. Мест-ность.
Оголец (прост.) – озорной подросток, парень.

ОГОНЁК.
Жаркий.  – Кр. ф. жарок. Но вдали, Как за труды подарок, Светит огонёк, лучист и жарок. «Спит земля, огромна и просторна...»
Живой.  – Кр. ф. жив. Но впереди огонёк желтеет: Кто-то не спит, кто-то живой. Ждёт он кого, загулял, болеет, Напуган теменью ветровой?.. После узнаешь. Дело не в этом. Топайте, ноги, хватит брести: Жив огонёк – будешь согретым, С чёрным ли, с чёрствым – хлебом в горсти. На огонёк.
Лучистый.  «Спит земля, огромна и просторна...»
Неприкаянный (разг.). Зажалеешь, сольёшься с окраиной, А чего тебе жалко, Бог весть. И у ног огонёк неприкаянный –  Колоколец – не может отцвесть. «Чем, берёзки, вы лето обидели?..»
Несветлый. – Кр. ф. несветел. Что же ты несветел, Огонёк в окне? Тужит резвый ветер Обо мне. Огонёк.
Светлый. Вар. – Кр. ф. (не) светел. «Что же ты не светел...»

ОГОНЬ.
Артиллерийский. Партизанские отряды шли впереди, и 7-й отряд под командованием В. Печкурова уже вошёл в посёлок, но, не будучи поддержан ни миномётным, ни артиллерийским огнём, был вынужден прекратить продвижение и залечь. Огненный круг.
Беспощадный. Нас ещё позабудут, забросят, Опалят беспощадным огнём И железной секирою скосят Только мы всё равно не умрём. «Дорогие лесные пустыни...»
Заревой. Ветер, Ты не грози, Волны зря не гони: На воде, как язи, Заиграли огни – Заревые огни – Негасимы они! На Ладоге.
Кинжальный. Едва партизаны оказались на лесной поляне, все они попали под кинжальный огонь пу-лемётов и были убиты или ранены. Огненный круг.
Кровавый. На воле смиренная осень стояла, Туманясь пригашенным днём. И только рябина да куст краснотала Горели кровавым огнём. Стезя.
Лютый (разг.). Не кто-нибудь другой, а ты меня Избавила от лютого огня В пылающем безжалостном аду, Когда отряд наш угодил в беду И пасть свою сомкнула западня. Великая.
Миномётный. Огненный круг.
Морозный. Бело и не тихо, Морозный огонь – Зима-декабриха Легла на Шелонь. «Бело; и не ти-хо...»
Негасимый. – Кр. ф. негасимы. Заиграли огни, негасимы они  – Небу, солнцу сродни. Ладога.
Нещадный (книжн.). Что в ненависти – любовь, В отмщенье – спасенье, Мы – все! – Не сегодня поймём, Но уже // проклятое воскресенье Заполыхало нещадным огнём: «Война!» Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Неожиданный. [Ваня:] Когда немчура поравнялась с засадой, мы ударили. Ошарашенные неожидан-ным огнём немцы побежали. Чёрный день.
Оледенелый.  Стала успокаивать // плачущего почтальона, Причитающих соседок Проводила на крыльцо. А кругом плясал, гудел пожар зелёный, И огонь оледенелый // бил В открытое лицо. Мать.
Пулемётный. – Сразу же за мотоциклистами, не успели мы диски пустые патронами набить, показа-лись четыре грузовика. Мы их встрети¬ли пулемётным огнём... Огненный круг.
Разящий. День тут бурый, красная ль ночь, Прогляди глаза – не узнать. Не разящий огонь волочь Через прорвы – сейчас бы спать! Не спать.
Русский. О, сколько русского огня В той толоке! Счастливый праздник! Обитель.
Ручной. Кровь – не в печурке ручные огни: Волны солёные, морю сродни. Кровь (из неопубликован-ного).
Сильный. – Предикат. (был) сильным. Тяжело было партизанам, атаковавшим железнодорожный мост через Плюссу. Они добрались до моста, при¬тащили тол, но мост взорвать не удалось. Очень уж сильным был огонь из немецких укреплений. Огненный круг.
Синий. Стекла с пьедестала, Как синий огонь. И Узы не стало – В лугах заиграла Шелонь. Уза.
Сплошной. За эти сна полчаса Застрял в долгущем комаре: В огне сплошном небеса, Дорога в чёрном пожаре! Сон.
Чёрный. О мир, ясноглаз и доверчив, Тебя, на сожранье войне, Хватают клыкастые смерчи; И в чёрном корёжат огне; Грабастают, пьяны от власти, И пляшут на красных костях. Верность.
Широкий. – Сравн. ст. шире. Шире огонь. Собачонка лает. Над звонкой землёй впереди – звезда!  На огонёк.
Ярый. Ещё в городском переулке Блаженствует сытая сонь И грозы, тревожны и гулки, Не взвихрили ярый огонь. Тёзки
Эп. Старьё-огонь. Почуяв борзо слабину удил, Приластившись к сверхмодной «опупее», Новатор уш-лый вирши раскадил – И дымно, и старья-огня левее. Опасение (из неопубликованного).
Тепло-огонь. Я пришёл к тебе через хвиль и хмарь За дровишками – разложить костёр. Не попомни зла, я принёс топор. Мне нельзя никак без тепла-огня. Я не всю тебя... Ты прости меня. Верба.

ОГОРОД.
Онемелый.  ...забрезжил свет На онемелом огороде. Обитель.

ОГРАДА.
Белая.  – Кр. ф. белы. Ограды по обочинам Белы, И кряжистые избы у дороги, И пять рядов с боков Кленят стволы, И месяц над асфальтом синерогий. Новь.
Колючая. За колючей оградой, потерянно, Брать за грудки свирепый гранит. И каким-то заезжим пове-ренным Делать бодрый и доблестный вид.  Забота.
Смертная. Средь озими ярой, на ласковом месте – На взгорке, – как восемь постов, За смертной огра-дой – все рядом, все вместе – Дежурили восемь крестов. Стезя.

ОДА.
Вешняя (трад.-поэт.).  А я бреду у века под пятой, Не попираю сбитых непогодой. Берёзоньки! я – вешний понятой, И к вам приду в апреле с вешней одой. Ода.
Отвальная (разг.). Вар. В назв. стихотворения  Отвальная ода.
Тихая. Вар. А я как вздох: всего-то лист златой, Захваченный предзимней непогодой, Настигнутый хо-лодною пято;й, Склоняюсь к вам, берёзы, с тихой одой. Берёзам ода.

ОДЕЖДА.
Русская. Женя Севастья¬нов повезёт пленного за Плюссу, где его будут ждать наши ребята. Там Колен-баха и его переводчицу переоденут в русскую одежду. А в немецкое платье переоденутся подпольщики – Фёдор Филиппов и его жена Антонина Михайловна, выполняющая роль мадам Эмилии. Огненный круг.

ОДЕР.
Красный. – Обособл. Много рек я знаю, Помню даль-походы: Плавал по Дунаю, Мерил Вислы воды; Лазал в Одер – красный От огня и крови, Ведал Дон бесстрастный – Колыбель любови. Веретенька.
Одер – одна из главных рек Германии.

ОДЕЯЛО.
Ватное. Закутаны в платки и бабьи шали, В лохматых шубах, в ватных одеялах, В огромнейших соломенных галошах, Как чёрные пещерные медведи, Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы справляли // страшный праздник. Воробьёвы горы.

ОДИНОЧЕСТВО.
Полное. Но не один голый азарт рыбалки гнал меня на любимую речку. Не одни только поплавки видел я перед собой в прекрасных омутах Сумы. Закаты и восходы, ночи и дни, прибрежные луга и лесные гривы, часы полного одиночества и ватага верных друзей-огольцов – становились неотъемлемой частью бытия, творили во мне Человека, будили жажду Жизни, Поэзии и Отдачи. Всё перемелется.

ОЖИДАНИЕ.
Горючее (разг.). – Кр. ф. горюче. Ожидание снега горюче – Беспокойствие, сердцу страда... Мало радо-сти в аспидной туче, Но, ядрёны, бодрят холода.  Ожидание снега.
Легкое. – Кр. ф. легко. И ожидание легко, И что с того, что бездорожно, Что март бренчит пустопорож-но, Ведь верить в даль – недалеко. Обитель.

ОЗАРЕНЬЕ.
Осеннее. Таясь  в осеннем озаренье, Ты теплишь грусть, моё село, И ни тоска, ни разоренье Не жгут пе-чальное чело. Красуха.

ОЗЕРО.
Вешнее (трад.-поэт.).  Как там ни морозили Стужи светлых вод – Сгинул в вешнем озере Тёмный ле-жень – лёд. «Как там ни морозили...»
Горячее.  Вар. – Кр. ф. горячо.  В жар-июле озеро горячо: Солнце неуёмное – во! Печёт – Так палит-насвечивает долгий день, Что плывёшь, как в милости, в живой воде. Двенадцать картинок.
Жёлтое. Покойны жёлтые озёра, Спокойны синие пески: Они, как старость, без укора, Они, как юность, без тоски. «Покойны жёлтые озёра...»
Застеклевшее. Насторожённый покой. Замирание... В зыбкий туман, в застеклевшее озеро, В зелень рукой неминучею вранена Жёлтая грусть разгулявшейся осени. «Насторожённый покой. Замирание...»
Зелёное. В затонах аир остропёрый И лилии горят... Мои зелёные озёра Откуда ваш наряд? (Пер. с ли-тов. Зелёные озёра.) – Кр. ф. зелены. См. вы.
Колхозное. [Михей:] ... как почётный член, В колхозном озере охочусь – Заслуженная мзда за почесть – И благ не требую взамен. Обитель.
Лебединое. В назв. «Лебединое озеро» (балет П. Чайковского). Пусть Бетховен Заговорит, Пусть же мечется дух мятежный... Пусть роса, слетая, звенит В Лебедином озере нежном... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Нежное. Там же.
Окрестное. Сам Городок, речка Горожанка, бегущая у нашего дома под крутым склоном, добрый деся-ток окрестных озер, Воробьевы горы – стали мне своими сразу. Всё перемелется.
Покойное. – Кр. ф. покойны. «Покойны жёлтые озёра...»
Пригородокское. Сколько походов в окрестные поля и отдалённые леса мы совершили с моим сыном! Сколько дней провели с удочками на бегучей зеркаловодной Горожанке и на пригородокских озёрах – Луговом, Ореховском, Щербаковском, Озёрках, Святом, – озёрах, тогда почти не замутненных плодами техреволюции, самой непредсказуемой и нещадной для природы и души пагубы! Всё перемелется.
Пригородокские озёра – находящиеся за Городком (город в Витебской области).
Псковское. Въезжают с кряхтеньем колёса В голодное горло ворот. Девчонка, боса и льнокоса, С ис-пугом о счастье поёт. <…> А взгляд у неё голубиный, Что зеркала псковских озёр. В Михайлов-ском.
Эп. Свет-озеро. Бел-июнь свет-озеру – // чудодей: Светодар сиреневый, водогрей. Озеро.

ОЗИМЬ.
Жгуче-зелёная (редк.). – Кр. ф. жгуче-зелена. Какая ширь и долина;! Какая грустная низина! И озимь жгуче-зелена! И синей птицею осина! Обитель.
Молодая.  – Кр. ф. молода. Только, к холоду привычная, Озимь  Пуще молода. И подземная, криничная, С каждым днём Теплей вода. «Облетевшие березники...»
Привычная к холоду. – Обособл. Там же.
Ярая. Средь озими ярой, на ласковом месте – На взгорке, – как восемь постов, За смертной оградой – все рядом, все вместе – Дежурили восемь крестов. Стезя.

ОЗНОБ.
Заморский. – Предвечерьем синим Сходим в баньку, И озноб заморский твой Сразу снимет как рукой. Благословенный чёртов путь.

ОКАЁМКА.
Чёрная. «Извещаем... // за Отечество... // с врагами...» – В чёрной окаёмке
Пять казённых строк. Заходила ходуном божница, Закачалось под ногами, Надавил на темя горбатый потолок... Мать.

ОКЛИК.
Светлый. Вар. И голос: – Буду тётка Анна. – И светлый оклик: – Просим в дом!..  Вьюга.

ОКНО.
Резное. Вар. Где оно, окно резное, Низенькая дверь? Ой, село моё родное, Как же мне теперь? Кра-суха.

ОКОЁМ1.
Глубокий. Вар.– Сравн. ст. глубже. Всё глубже, круче, немей окоём. И мы вдвоём тут. Только вдвоём. Огонь на себя.
Глухой. – Сравн. ст. глуше. Всё глуше, У;же, Темней // окоём. Двести первая верста.
Крутой. Вар. – Сравн. ст. круче. Огонь на себя.
Немой. Вар. – Сравн. ст. немей. Там же.
Простывший. Трепещущая ломкая каёмка Затеплила простывший окоём, И глубь земли // распахнуто и ёмко Молчит неугомонно о своём. «Трепещущая ломкая каёмка...»
Тёмный. – Сравн. ст. темней. Двести первая верста.
Тревожный. – Кр. ф. (не) тревожен. Стога и печалинка – с пожен, Янтарные росы, как мёд. Ещё окоём не тревожен, Но лето уже устаёт. Во времена года.
Узкий. – Сравн. ст. уже. Двести первая верста.
Чистый. А я с воспоминанием вдвоём На берегу твоём Стою без слов: Не нагляжусь на чистый окоём, На стену поседелых плитняков, На псковских синеглазых мужиков, Не надышусь лучистым холодком. Великая.
Окоём (устар.) – горизонт.

ОКОЁМ2.
Чёрный. Вар. «Извещаем, что... за Родину... с врагами...» – В чёрном окоёме Пять коротких строк. Мать.
Окоём (обл.) – обрамление.

ОКОЛЕСИЦА.
Сладкая. Густолистой роще в голосистом лете Ласковый и тихий приглянулся ветер. <...> Насвистел зелёной сладких околесиц. Маргарите.

ОКОЛИЦА.
Завьюженная. Космы сивые взъерошила Шалопутница-метель. Разошлась, простоволосая: Пляшет с ветром трепака. Смокни, вольница белёсая, Отступись от большака. Не остудишь – не пронизывай, Было всё – не привыкать.  И глядит на поле сизое, Всё глядит седая мать. У завьюженной околицы день-деньской стоит и ждёт. Встреча.
Немая. У дороги – деды-вязы, Вьюн да хмель, В Красну б книгу! – долговязый Журавель – Врачева-тель, богомолец, Ключ невест; На полста немых околиц – Словно перст. «Под зарёй, росой белёсой...»

ОКОП.
Немецкий. Игорь увел Раймонда в немецкий окоп, снял с него фуфайку, осмотрел рану.

ОКОШКО.
Мутное. И падал лист прощальный с рощ, Скользя по мутному окошку, <...> И сеял, сеял мелкий дождь. Обитель.
Полное слёз. Вар. – Обособл. Россия! Твои ль это избы С окошками, полными слёз? Война.
Полное тьмы. Вар.  – Обособл. И полдни черны и косматы, И страшны, несчётны дымы. Отчизна, твои ль это хаты С окошками, полными тьмы? Набат.
Тёмное. За тёмным окошком, взлетая, Божась, задыхаясь от слёз, Ждёт часа душа золотая – Россия. Предвестница гроз! В Михайловском.

ОКРАСКА.
Седая. И Маньки, Маруси, Манюхи Не тщились окраской седой. И хлебы пекли молодухи. И гриб не считался едой. Русский урок.

ОКРУГА
Вдовая. Выплакала очи вдовая округа, Только я да мысли: ни пути, ни друга, Только плотный холод льётся из сугроба Да клубится бора жадная утроба. В сугробах.
Гулкая.  Угомонилась гулкая округа, Густой и жаркий Догорел закат, И косари с умолкнувшего луга Гурьбой весёлой По домам спешат. Угомонилась гулкая округа...
Знобкая (прост.). И осталась роща сентябрить косынкой, Праздновать с дождями слёзно октябрины  Да тянуть ладони до углей рябины; Помнить, как сулил друг не любить другую, Как её зазимок пригревал нагую, И роптать с поклоном в знобкую округу: Сватается ветер за белянку-вьюгу. «Густолистой роще в голосистом лете...»
Зябкая (разг.). Вар. Что ж ты, роща, ропщешь В зябкую округу? Ветер.
Нелюбезная. Никуда я не пойду: Разве сжалуется Вьюга. Нелюбезная округа вся в неистовом бреду. «Ты ушла. Никто нейдёт...»
Немая. За околицей Хлёсткая вьюга, Чуть за полдень – А в небе Закат. Только мне ты, Немая округа, Откровенней чужбины стократ. «Как понять...»
Откровенная. – Сравн. ст. откровенней (чужбины).  «Как понять...»
Поверженная. ...Год сорок первый! // Полночь декабря. Метель по-волчьи жалобно и люто Глумится над поверженной округой. Воробьёвы горы.
Тихая. Гром вжился в тихую округу, И нет большой помехи в нём. Обитель.

ОКТЯБРЬ.
Десятый месяц календарного года.
Бездумный. – Кр. ф. бездумен. Мне октябрь, крепколап и бездумен, Оголтело хохочет в глаза, И на вербе, у замерших гумен, С хрустом хворост жуёт с колеса!.. Аист.
Крепколапый (редк.). – Кр. ф. крепколап. Там же.
Эп. Октябрь-грустила. С октября-грустилы До апрельских вод Никакие силы Не растопят лёд. «Знать, нельзя иначе...» Грустила-октябрь. В обнимку, траву в инеёк наряжая, Злат-листья ссы-пая в кошли, Грустила-октябрь и День Урожая На тихую землю пришли. Стезя.
Великая Октябрьская социалистическая революция 1917 г., а также её годовщина 7 ноября (25 октября по старому стилю).
Заботливый. – Предикат. Для них Октябрь – Кошмар, гроза, Жестокий варвар И невежда. Для нас он – Чистый, как роса, Как мать – заботливый и нежный. (Пер. с литов. Гуманность.)
Нежный. – Предикат. Там же.
Чистый. – Предикат. Там же.

ОКУНЬ.
Полосатый. В феврале вкруг озера – // снежный плен: Пылкие мормышники, вязнем до колен; И, про-бившись к радости, зря кромсаем лёд: Полосатый окунь вовсе не берёт. Озеро.

ОКУРОК.
Последний. После боя Лишь мы Остались в живых: Ползём Сквозь чадную гарь. Еще вчера Один на двоих Мы съели последний сухарь. Последний окурок Два дня назад Нам губы сухие обжёг... Партизанская быль.

ОЛЕШНИК.
Белый. – Обособл. Чёрный, белый – всё олешник, Сам себе он господин... Кто ж ты – пахарь, витязь, грешник, Праздный дачник, – горький сын? «Час и день, и две недели...»
Беспечный. А там – куда доглянет взор, Среди олешников беспечных, – Плескалось двадцать пять озёр, А может быть, пожаров млечных. Обитель.
Серый. От Клина – древнего драгоценного дара природы, разросшегося на двадцать квадратных вёрст, – теперь остались рожки да ножки. Вместо вековых елей, берёз и осин там расплодились серый олешник, черёмушник, волчья ягода да непролазный подлесок. Всё перемелется.
Чёрный. – Обособл. «Час и день, и две недели...»
Эп. Леший-олешник. Не бойся, не леший-олешник, – В чащобе свистит пересмешник. Открове-нье.
Олешник (обл.) – заросли ольхи.

ОЛЬГА.
Героиня одноименного стихотворения
Рыжая.  – Предикат. Лет пяти, своевольник и выжига, Чтоб допечь за стоянье в углу, Я придумал стихи, что ты рыжая. Ты в ответ помолилась во мглу. Ольга. – Кр. ф. рыжа. Осталось в памяти: «Речка милая моя, Без тебя, как без рук я! Ольга рыжа, что лиса, На носу два колеса...» О себе.
Княгиня Ольга – героиня поэмы  «Зажги надежду».
Эп. Свет-Ольга. И тут в Лыбутах – сани, сани! И свет-сваты к свет-Ольге – в сени! Начало Пско-ва (из поэмы «Зажги звезду»).

ОЛЬХА.
Мёртвая. Вар. В болотине мёртвые ольхи торчат: Их высушила... вода. В колокола.
Серая. Дорогие лесные пустыни, Серой ольхи плакучий разбой. Здравствуй, робкая былка полыни! Мне нисколько не горько с тобой. «Дорогие лесные пустыни...»
Чёрная. Чёрные ольхи В кольце разрыв-травы. Протяжные вздохи Бездонной синевы. Присказка.
Эп. Кроха-ольха. В яром буйстве у нового берега Что нам значила // кроха-ольха. Не прибили мы смирного дерева, Проморгали отродье греха. Анафема ольхе.

ОМУТ.
Бездонный. Бездонный берёзовый омут, Совсем полонящий озон. И раны житейские тонут, И годы ничуть не резон. «Бездонный берёзовый омут...»
Берёзовый. Там же.
Глубокий. – Превосх. ст. глубочайший. Мы купались в Митькиной яме, глубочайшем омуте в устье Кривого ручья (Кару сари – «Медвежьего ручья» – по-эстонски). Всё перемелется.
Гусиный. Заосоченная заводь У гусиного омута, Где любил подпаском плавать, Ни ветринкой не тро-нута. «Берег, тихий и отлогий...»
Озёрный. И по озёрным омутам, И средь непаханого поля Бедует брошенная воля, Вздыхает доля тут и там. Обитель.
Прекрасный. Но не один голый азарт рыбалки гнал меня на любимую речку. Не одни только поплавки видел я перед собой в прекрасных омутах Сумы. Закаты и восходы, ночи и дни, прибрежные луга и лесные гривы, часы полного одиночества и ватага верных друзей-огольцов – становились неотъемлемой частью бытия, творили во мне Человека, будили жажду Жизни, Поэзии и Отдачи. Всё перемелется.
Сонный. На обрыве, над омутом сонным, У беспамятной Снятной горы, Счастя землю целует с покло-ном, Счастя светлая, – крестит виры... Благословенный чёртов путь.
Чёрный. Проложила ночь сквозь чёрный омут Млечный путь, а не дорогу к дому. «Спит земля, огромна и печальна...»

ОМУТОК.
Подходящий. Батя и я удили окуней на Поповой яме. Подходящий это омуток: и глубина, по заключе-нию огольцов, «ого!» – не всяк ныряльщик дно доставал (по себе знаю), и окуни там жили тоже «ого!» – «горбыли»! Всё перемелется.

ОН.
Алый. – Предикат. [Росток]. Растёт он, И прост и упорен, То светел, То тёмен, То чёрен, То выкрашен в тон небывалый, Но всё-таки алый! «Из почки невзрачной и малой...»
Белоголовый.  – Обособл. И идёт он [старик], без шапки, белоголовый, Обжигая босые ноги. На рассвете.
Больной. – Кр. ф. болен. Немецкие патрули не расстреляли братьев. Спасло их то, что Игорь знал немецкий. Он заговорил с иноземца¬ми на их языке, объяснил, что болен дизентерией. И это их смилостивило. Огненный круг.
Большой. [Лист]. – Сравн. ст. (не) больше (мыши). Нелюдимый филин В логове кудесит, Нем и обес-крылен, Лист о лете грезит. Он не больше мыши, Вскормленный ракитой, Но его услышит Лада громовитый. Глухомань.
Босой. [Дурак]. – Кр. ф. (не) бос. Здоровьице не бледно, Отнюдь не гол, не бос.  Вопрос о дура-ке.
Верный. [Дом]. – Кр. ф. верен. Светлынью росной, Полночью беззвёздной Под свист бурана – Домой вернуться никогда не поздно, Всегда не рано. Он верен свято – В зной и в стынь заката, Он терпеливый. Твой дом.
Высокий. [Дед]. – Предикат. (ходит) ... . А он себе ходит высокий, негнучий: Хула гордецу не резон. Стезя.
Вялый. – Обособл. Оплетает нам душу лень Сетью слов и лживых и вздорных. Заслоняет страх ясный день Своей лапой свинцовой и чёрной. Человека к земле прижмёт, И живёт он Согнувшись на свете. И не может достойно тот Человечек Грядущее встретить. Протолкается он Всю жизнь, Вялый, сонный, Счастья не зная... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Голый (разг.).  – Кр. ф. гол. Мой родитель – Чудак поэт, Много разных песен сложил. <...> Но полушки не накопил, Так и жил он,  Гол как сокол. Берёзовый сок; (не) гол. Вопрос о дураке.
Гордый. [Сын].– Кр. ф. горд. Вар. Он здесь, поэт, – От радости до боли, В России весь, С отчизной навсегда. Он щедр и горд. Он – дружба, вера, воля. И что ему года и холода. На Синичьей горе.
Довольный. – Кр. ф. (остался) доволен. За неделю в Плюссе многое узнал начальник разведки под-польного центра Иван Хвоин. Плюсской разведгруппой он остался доволен. Огненный круг.
Ехидный. [Дед]. – Кр. ф. ехиден. Мы жили дом в дом. Мне – морока от деда: Ни шагу ступить не давал. Иметь по соседству такого соседа – Совсем не шутейный скандал. Он жил низачем, нелюдим и ехиден... Стезя.
Живой. – Предикат. Весельчак не погибает, Он всегда живой, Даже если б и не очень Был красив со-бой. (Пер. с литов. Весельчак никогда не погибает.)
Заботливый. – Предикат. Для них Октябрь – Кошмар, гроза, Жестокий варвар И невежда. Для нас он – Чистый, как роса, Как мать – заботливый и нежный. (Пер. с литов. Гуманность.)
Застенчивый. – Кр. ф. (был) застенчив. Силач поднимал тонну груза, чего в Плюссе никто не мог по-вторить. И столь же, сколь силён, был он уравновешен, спокоен и нетороплив, даже застенчив. Всё перемелется.
Красивый. – Обособл. Ему на стол вскарабкаться не просто... Но знаю, сын меня перерастёт, Как виш-ню старую – Мичурина отвод Перерастает, урожайный, рослый. Придёт он в цех, красивый и прилежный, Заменит новым, лучшим мой станок (Пер. с литов. Смена.) – Кр. ф. красив. Он был на фрунте ранен, Приговорён хромать. Красив, форсист – и странен, Ума не занимать. Тимоха; (был) красив. (Пер. с ли-тов. Весельчак никогда не погибает.)
Милый. [Дурак]. – Кр. ф. мил. Вопрос о дураке.
Могучий. – Кр. ф. могуч. Его [деда Михаила] привели и поставили к яме В разливе июльского дня. Он, прежне могуч, неразлучен с лаптями, Сказал нам: – Простите меня! Сердца берегите, себя не стращайте, Не помните старой вины. – И до земли нам поклонился: – Прощайте, Дочу;шки мои и сыны! Стезя.
Негнучий (обл.). [Дед]. – Предикат. (ходит) ... . Там же.
Нежный. [Октябрь]. – Предикат. (Пер. с литов. Гуманность.)
Нелюдимый. [Дед].– Кр. ф. нелюдим. Стезя.
Неторопливый. – Кр. ф. (был) нетороплив. Всё перемелется.
Откровенный. – Кр. ф. (был) откровенен. Со всеми и во всем он [Тимофей Иванович] был прост, прям и откровенен; с подчиненными вел себя «на равных», мягко и нестрого; к провинившимся и повинным относился великодушно и милостиво. Всё перемелется.
Прилежный. – Обособл. (Пер. с литов. Смена.)
Простой. – Кр. ф. (не) прост. И разреши задать вопрос Тебе, моя невеста, Прости, что прям он и не прост, Ответь, скажи мне честно, Поскольку до тебя дорос: – Ты, Муза, кто: в ночи звезда, Минутка-прибаутка, Мечта, беда?.. – Пожалуй, да: Родство со мной не шутка. Я неизбывная страда. Помолвка. – Кр. ф. (был) прост. Всё перемелется.
Прямой. – Кр. ф. (был) прям. Там же.
Работящий (разг.). Вар. – Кр. ф. работящ. ...не унывал он [дед], Работящ и прост... Бабушка.
Светлый. – Кр. ф. светел. [Росток]. Растёт он, И прост и упорен, То светел, То тёмен, То чёрен, То выкрашен в тон небывалый, Но всё-таки алый! «Из почки невзрачной и малой...»
Сильный. – Кр. ф. силён. Всё перемелется.
Скороспелый. – Предикат. Высылаю тебе переделанный автограф своего «Напутствия» [стихотворе-ния]. Старый ты разорви – он сырой и скороспелый. Из писем.
Сонный. [Человечек]. – Обособл. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Спокойный. – Кр. ф. (был) спокоен. Всё перемелется.
Старый. – Предикат. Я заплакал: – Товарищ капитан, дяденька начальник, не надо! Пожалейте дедуш-ку. Он совсем старый и никому не сделал никакого зла! Там же.
Странный. – Кр. ф. странен. Тимоха.
Сырой. [Автограф]. – Предикат. Из писем.
Тёмный. [Росток]. – Кр. ф. тёмен. «Из почки невзрачной и малой...»
Терпеливый. – Кр. ф. терпелив. Не осерчает друг: Он терпелив до дна. Двести первая вер-ста. [Дом]. – Предикат.  Твой дом.
Упорный. [Росток]. – Кр. ф. упорен. «Из почки невзрачной и малой...»
Уравновешенный. – Кр. ф. (был) уравновешен. Всё перемелется.
Форсистый. – Кр. ф. форсист. Тимоха.
Холостой.  – Кр. ф. холост. В наш век рациональный, Среди сплошных умняг, В конторе специальной Произошёл дурак. Четыре дяди млели, Три тёти жгли табак: – Свершилось! Неужели Взаправдашний дурак? <...> Стонала дева Даша: – Он умник? Холост? Мил?..  Вопрос о дураке.
Худой. – Обособл. Узнаёте Парнишку того, Что по крышам лазал, сараям? Хорошо я, Худого, Его, Гос-подами гонимого, Знаю... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Чёрный. [Росток]. – Кр. ф. чёрен. «Из почки невзрачной и малой...»
Чистый. [Октябрь]. – Предикат. (Пер. с литов. Гуманность.)
Щедрый. [Сын]. – Кр. ф. щедр.  Вар. На Синичьей горе.

ОНА.
Беззащитно-земная.  – Обособл. Какая в ней сила сокрыта, В простой, в беззащитно-земной? Ведь восемь десятков отжито – Не восемь полей за спиной.  Не восемь полей перейти.
Бессмертная. – Кр. ф. бессмертна. Вам не знакома русская душа; Бубните: «Сказка: не продашь, не купишь». То правда: непродажный инструмент. Она, как жизнь, ранима, да бессмертна. Русичи.
Видная всем. – Кр. ф. видна всем. Первая любовь У всех // одна. Ясная, Высокая она, Как в потёмках полная луна: Лишь себя не видит – Всем видна. Первая любовь
Высокая. [Любовь]. – Предикат. Там же.
Горевая (обл.). – Обособл. Невольник святого засилья, Люблю, хоть  не знай и не верь, Россия, Россия, Россия, Какой уже нету теперь. Не сказку-мечту заревую, Что в сердце до гроба таим, – Мне жаль её ту, го-ревую, Нещадную к детям своим. Русский урок.
Горестная. – Обособл. Всяк себе пищит, поёт – «трактует», – Всё равно, смеясь иль со слезою. А она [эпоха], забыв себя, ликует, Горестная, полная грозою! Написавшие кое-что.
Гостеприимная. – Кр. ф. гостеприимна. Мать живёт со мной. И нынче, в свои восемьдесят семь лет, она солнечна лицом, обаятельна, шустра, обходительна и гостеприимна (многие писатели, да и не только они, знают и не забывают хлебосольную хозяйку). Всё перемелется.
Добрая. – Кр. ф. добра. Как поле, добра и несказна, Прекрасна, как спелая рожь, До малости с жизнью согласна... Не восемь полей перейти.
Древняя. Вар. – Обособл. Не восемь полей перейти.
Любимая.  Вар. – Обособл. [Россия].  И мы ей, любимой, приносим Любовь свою – Точность свинца!.. Верность.
Неграмотная. – Кр. ф. неграмотна. Вар.  «...Я первая за Советы! Давайте манифест!.. Ишь ты, каран-даш, А погрузней бревна! Расписаться не учена, Так уж поставлю крест...» Бабушка считала, Что неграмот-на она. Бабушка.
Нещадная (книжн.). – Обособл. Русский урок.
Несказная (устар.). – Кр. ф. несказна. Верность.
Обаятельная. – Кр. ф. обаятельна. Всё перемелется.
Обходительная. – Кр. ф. обходительна. Там же.
Повенчанная вражьею стрелою. Вар. – Обособл. Веснеть Купаве летом и зимою, Светить в грядущий свет, в минувший дым. Повенчанная вражьею стрелою, Отмстившая, она – с любимым. // С ним.  В ко-локола.
Прекрасная. – Кр. ф. прекрасна. Не восемь полей перейти.
Простая.  – Обособл. Там же.
Ранимая. – Кр. ф. ранима. Русичи.
Робкая.  – Обособл. Откуда в ней столько живого, У хворой, у робкой такой? Сыскала целебное слово, Пригрела шершавой рукой. Не восемь полей перейти.
Седая. – Обособл. Горя горевыми очами, Строга и спокойна с лица, Умолкла в горючей печали, Седая, как в свете венца... Там же.
Согласная. – Кр. ф. согласна с жизнью. Там же.
Солнечная лицом. – Кр. ф. солнечна лицом. Всё перемелется.
Спокойная. – Кр. ф. спокойна. Не восемь полей перейти.
Строгая. – Кр. ф. строга. Там же.
Тихая. Вар. – Кр. ф. тиха. Не восемь полей перейти.
Хворая (прост.).  – Обособл. Не восемь полей перейти.
Шустрая. – Кр. ф. шустра. Всё перемелется.
Ясная. [Любовь]. – Предикат. Первая любовь.

ОНИ.
Беззаконные. – Обособл. – Не кулак – литой свинец: Ка-ак их, беззаконных! Благословенный чёртов путь.
Благословенные. – Кр. ф. (да будут) благословенны. Из ныне здравствующих поэтов крепко люблю Глеба Горбовского, Светлану Молеву и Владимира Соколова – Поэтов, а не стихотворцев. Да будут они благословенны! Всё перемелется.
Богатые. – Кр. ф. богаты. – К чему им брать [деньги] – богаты! Земля родит сама: Посеял как попало, – Гуляй!.. Пора настала И – полны закрома. Там же.
Больные.  – Предикат. Пусть вьюгам – вьюжье: снежная страда, Хмельные вопли, холода шальные, Они лишь до поры, они больные. Ведь вьюги что? – весенняя вода. «Ненастье обескровило за-рю...»
Верные. – Кр. ф. верны. А как они верны своей голубке (Слышь, очумелый вертопрах-петух), – Три раза в день её целуют в губки; Всегда сухим и трезвым держат нюх. Насквозь ясны: ни полтоски зелёной. Голубки;(из неопубликованного).
Зелёные. – Кр. ф. зелены. – Мы их [девочек] подозреваем в действиях против нового порядка, – зло вмешался полицай Кашин. – Их следовало бы уничтожить, да зелены. Пусть послужат великой Германии – заслужат помило¬вание. Огненный круг.
Мелкие. – Предикат. На вид они [петухи] были весьма невзрачны: мелкие, белый, правда, с шикарны-ми гребнями и весьма внушительными гнутыми шпорами. А кроме гребня и глядеть не на что. Всё перемелется.
Невзрачные. – Кр. ф. (были) невзрачны. Там же.
Негасимые – Кр. ф. негасимы. Ветер, Ты не грози, Волны зря не гони: На воде, как язи, Заиграли огни – Заревые огни – Негасимы они! На Ладоге.
Негордые. – Обособл. Они [родные места] на родину Меня кричат; Велят, негордые, Простым-просты: «До нас от города Ништо езды: Докатишь – с роздыхом – В полдня как раз; А если воздухом, Так лёту – час». Страда.
Незабвенные. – Кр. ф. (да будут) незабвенны. Из тридцати шести активных членов плюсского подпо-лья и плюсской разведгруппы, выполняя свой долг, шестнадцать сынов и дочерей сложили головы за Роди-ну. Да будут они незабвенны! А живые – примите наш земной поклон! Огненный круг.
Проклятые. – Обособл. Но остались межи. Вражда Из-за них, проклятых, случалась. Клокотала, Крас-нела вода: Кровь друзей И врагов струилась. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Простым-просты. [Родные места]. – Кр. ф.  Страда.
Хлипкие (прост.). – Кр. ф. хлипки. За победу мягкая часть моих телес отведала подкованного немец-кого сапога. Но я, пусть и такой ценой, крепко понял, что немцев одолеть можно – они хлипки: надобно только выстоять в начале единоборства, выдержать первый нахальный натиск противника и не выдохнуться. А там вали его наземь!.. Всё перемелется.
Ясные. – Кр. ф. ясны. Голубки;(из неопубликованного).

ОНО.
Безучастное. – Предикат. [Сон:] Посреди пустой песчаной дороги в белой домотканой рубахе стоит босой брат. У его ног – таз. В лице ни кровинки, оно серое и совершенно безучастное. Всё перемелется.
Серое. [Лицо]. – Предикат. Там же.

ОПАЛ.
Звёздный. Я уйду через полчаса Из вагона в цепкий мороз. В зыбко-знобкий ночной размах, В пере-дрогший звёздный опал. Остужу в бескрайних снегах Опьяневшего сердца накал. «Приглушённые голоса...»
Передрогший. Там же.

ОПАРА.
Хлебная. И свежие срубы притихшей отарой Являлись при вспышках зарниц. И пахло волнующе хлеб-ной опарой, И брызгало светом жар-птиц. Стезя.
Опара – жидкая закваска для теста из дрожжей и небольшого количества муки.

ОПАСКА.
Эп. Хмурь-опаска. Луч доверчивый с хмурь-опаскою Проскользает по сниклым холмам. Что ж ты, сол-нышко, не ласково? Ты ведь ближе, чем летом, к нам. Беженцы.

ОПЁНОК.
Тощий. Тощие опёнки, Скрюченные сучья, И куда ни ткнёшься – Невода паучьи. Глухомань.

ОПЕРАЦИЯ.
Предстоящая. – Отдохни. В десять ноль-ноль явишься в штаб. Детально ознакомим с предстоящей операцией. Огненный круг.
Сенная. – Надо охранников сенопункта долбануть, а сенопункт вместе с сеном сжечь. <…> Но случи-лось так, что сенную операцию пришлось отложить на целый месяц. Разведчики включились в «рельсовую войну». Там же.

ОПЛОШКА.
Стихоплётная (ирон.). – За стихоплётные оплошки – За писаньё попутал бес. Обитель.
Стихотворная. Вар. Вьюга.

ОПОРА.
Эп. Судьба-опора. Не признаёшь меня? Я – твой дом, По-старому то есть – судьба-опора. А тут брига-дир стращает: «На слом!» Подо мной, вишь, сотка земли без призора. Сон о доме.

ОПРАВА.
Роговая. Ее коротко остриженные волосы имели серебристо-льняной цвет от природы и ранней седи-ны, а курносое, с очками в роговой оправе лицо было бронзоватым от загара и лучилось светом её большой русской души. Всё перемелется.

ОПУПЕЯ.
Сверхмодная. Почуяв борзо слабину удил, Приластившись к сверхмодной «опупее», Новатор ушлый вирши раскадил – И дымно, и старья-огня левее. Опасение (из неопубликованного).
Опупея (ирон.) – объёмное и скучное художественное произведение.

ОПУШКА.
Огромная. – Кр. ф. огромна. Всплакнула совка-сплюшка, Пируя у стожка. Рукастая опушка – Огромна и тяжка. «Дрожливо дремлет жниво...»
Красная. – Кр. ф. красна. От снегирей красна опушка: За вьюгой – к нам, в сугробах цвесть. Оби-тель.
Лесная. К Мшинской, до которой было километров восемьдесят, отряды подошли около 22 часов 16 января. Остановились на лесной опушке перед посёлком и станцией. Огненный круг.
Разбитая. Постой у разбитой опушки, Ничуть не боясь, подыши! Грохочет!..» – Гуляют лягушки. «Крадётся!..» – Встают камыши. После войны.
Рукастая. «Дрожливо дремлет жниво...»
Спалённая. Вар. Замри у спалённой опушки... Первая тишь.
Тяжкая. – Кр. ф. тяжка. «Дрожливо дремлет жниво...»

ОРАЛО.
Яростное. Тишь твоя [земля] я отпета Яростный оралом, Слышишь?.. – Нет ответа Ни в большом, ни в малом. «Сушь-земля  сырая...»
Орало (устар.) – сельскохозяйственное орудие для пахоты.

ОРАТАЙ.
Добрый. Дед, Григорий Дмитриевич, от которого и пошла наша фамилия Григорьевы, – особая статья. <…> Основатель моего гнезда – Гришина хутора – справный русский мужик, добрый оратай (12 десятин земли на хуторе, полученных по реформе великого крестьянского заботника П. А. Столыпина). Всё перемелется.
Оратай (устар.) – пахарь.

ОРГАН.
Печатный. Тебе, печатный орган, стих: Ведь это ж надо ж – двадцать тысяч! Но сочинителей твоих Давно пора бы крепко высечь. Начать с начальственных мужей, Чтоб нюх по ветру не держали, Спросить: – Не лишку нарожали? Не жжёт ли где от партвожжей? Двадцатитысячнице «Псковской правде».
Родимый. За тридцать пять лет мое отношение к «родимому органу», да и отношение «Псковской правды» ко мне, обезрадужело. И, наверно, это стихотворение [«Юбилярше»] есть мой последний поцелуй на её холодном лбу. Всё перемелется.

 ОРГАНИЗАЦИЯ.
Подпольная. Большой активностью в борьбе с гитлеровскими захватчика¬ми отличался Стругокрасненский межрайонный подпольный центр, возглавляемый Тимофеем Ивановичем Егоровым, Василием Кузьмичом Красотиным и Иваном Васильевичем Хвойным. Под руко¬водством этого центра действовали многие подпольные организа¬ции. Огненный круг.

ОРЁЛ.
Крутокрылый (редк.). – Усеч. ф.  крутокрыл. Как давно мы не виделись, Поле, Не аукались, Песель-ник-Лес! Ты дубы на полянах огромнишь, Рвёшься к зорям, орёл крутокрыл! Ты меня поневоле не помнишь, Я по воле тебя не забыл. «Дорогие лесные пустыни...»

ОРЛИЦА.
Чёрная. Ветер стебли ломает, Губит спелые зёрна. Ни души. Налетает Ночь орлицею чёрной. «Ты мне кажешься полем...»

ОРУДИЕ(орудье*).
Великая. – Всех на бюро да припужать С великой сталинской орудьи*!.. Обитель.
Сталинская.  Там же.
Стальная. Вар. Обитель.

ОРУЖИЕ.
Вещее. Я и сам пронизан стужею, Подступает к горлу ком... Песня – вещее оружие! Дай гармошку: за-поём. Люба Смурова.
Личное. Я отлетел за дверь нашей комнаты, сплюнул кровавую лепёшку и бросился в угол, где стояла большая прутяная корзина. Там лежал «ТТ» отчима (тогда офицеры имели личное оружие). Всё перемелется.

ОСА.
Стальная. Жужжат в руках стальные осы, У ног // саженные прокосы Ложатся... В буйнотравье.

ОСАДА.
Снежная. Ты ушла. Никто нейдёт. Да прохожих и не надо. Только снежная осада... Что зима – не твой бы лёд. «Ты ушла. Никто нейдёт...»

ОСАНКА.
Гордая.  Я знаю: Ты с гордой осанкой На миг оторвёшься от дел: – А как же, она россиянка. Какой ве-личавый удел! Егоровна.

ОСАННА.
Жаркая.  Не вчера ль иконолики Перехожие калики, По ранёхонькому рану, Непокорному скопцу – Гордой вольности отцу Пели жаркую осанну. Колокола.

ОСЕНЬ.
Благословенная. В первый день благословенной осени я уже слушал её [Антонины Александровны] удивительную лекцию по русскому языку. И с этого же дня стал своим человеком в её опрятной бедной коммуналке – узкой десятиметровой комнате. Всё перемелется.
Горькая. – Кр. ф. горька. Под сапогами шаркает осень – Тоже горюнья, тоже горька. Будто и нету на свете вовсе Ни человека, ни хуторка. На огонёк.
Жёлтая. Выплесни грустную песню, Помнишь? – про жёлтую осень, Жаркую жаль поднебесью, Жур-кам, дождям и колосьям. «Глянь на меня без опаски...»
Житейская. И если житейская осень Нашлёт на тебя холода – Хоть милости и не просим – Мой дом не закрыт никогда. Путь.
Зябкая. Спой задушевную песню – Помнишь? – про зябкую осень, О тишине поднебесья, Шёпоте туч-ных колосьев. Песня(«Скинь непутёвую маску...»).
Милая. – Превосх. ст. всего милей. Потому что я сам осенний, что ли, Мне осень всего милей? Догорает смирнёхонько моё поле, Пригасает под горький зов журавлей. Проводы.
Поздняя. В назв. стихотворения  Поздней осенью.
Разгулявшаяся. Насторожённый покой. Замирание... В зыбкий туман, в застеклевшее озеро, В зелень рукой неминучею вранена Жёлтая грусть разгулявшейся осени. «Насторожённый покой. Замирание...»
Смиренная. На воле смиренная осень стояла, Туманясь пригашенным днём. И только рябина да куст краснотала Горели кровавым огнём. Стезя.
Тихая. А осень тихая старается, Горит, – с дороги не свернуть. И дело только разгорается: – Отдать концы! – Счастливый путь! Благословенный чёртов путь.
Хмурая. Вар. Путь.
Эп. Осень-горюнья. На огонёк.

ОСЕЧИЩЕ.
Эп. Осечище-зазнавало. «Осечище-зазнавало Спотыкнулось на скаку: Три часа одолевало Две версты... по большаку». Частушки.
Осечище – деревня в Псковской области, в 5 км к юго-западу от города Порхов. Численность населения 15 жителей (2000 г.).

ОСИНА.
Бессонная. Огляжусь: бессонная осина Всё дрожит, Полумрак рогатая лесина Сторожит. Явь.
Вековая. От Клина – древнего драгоценного дара природы, разросшегося на двадцать квадратных вёрст, – теперь остались рожки да ножки. Вместо вековых елей, берёз и осин там расплодились серый олеш-ник, черёмушник, волчья ягода да непролазный подлесок. Всё перемелется.
Горькая. С горькой осины, со сладких яблонек, С неба густого над зябкой левадою  Падают листья, па-дают яблоки, Падают звёзды. Падают... Падают. «Насторожённый покой. Замирание...»
Кроткая. Услышишь: кроткая осина Бросает в дрожь приют рябой; Крадётся   следом образина  – Угрюмый ветер-листобой. Листобой.
Седая. Вар. Переход.
Синяя.  По-мальчишьи звонкий Пересвист дрозда На осине Синей, Над речонкой Звонкой. «Лунный ломтик тонкий...»
Сникшая. Вокруг широко и торжественно было, Под сникшей осиной желтела могила, И лист на осине дрожал. Стезя.
Чуткая. Вар. Листобой.
Эп. Старуха-осина. У кромки старуха-осина Хохочет, хохочет навзрыд.  Вязка ты, псковска;я трясина, – И лось не опустит копыт. Переход.

ОСИНКА.
Горькая. – Обособл. Обмерла осинка у горюн-крылечка, Будто потеряла знобкое сердечко, – Горькая, не может в быль-беду поверить: Мёртвых не оплакать, горя – не измерить... Лихо.
Прямая.  Вар. – Предикат. И эти осинки – Прямые, Рядочком, Одиннадцать. И заступ // в дымящем су-глинке, И ров. И нельзя отодвинуться. Память.
Тонкая. У села Слободки Плещутся озёрки. Водятся в них плотки, Есть и краснопёрки. Белые кувшин-ки Там цветут до ночи, Тонкие осинки На бугре бормочут. «У села Слободки...»

ОСИННИК.
Багрянолистый (редк.). ...вечер из-за осинника багрянолистого Слизывает дорогу вкрадчивым язы-ком... Проводы.
Эп. Дрожь-осинник. Хоть не лёд пока – непогодица, Но и ей с дерев дань приходится. Деревам-дубам, мал-малиннику, Березиночкам, дрожь-осиннику, Гнучим лозонькам с кровь-рябинами – Срок расквиты-ваться с сентябринами. В час листопада.
Злат-осинник. Ветер долга ждал долги месяцы, – Отряхает медь с перелесицы. Мало жадине, – ветер ухает, Мечет в реченьку гро;ши жухлые. <…> Позабавился в злат-осиннике, Оборвал с берёз все полтинни-ки. Там же.

ОСКОЛОК.
Германский. Вар. Доныне германский осколок снаряда Мне спать на спине не даёт. И тяжкий валун // над могилою брата Сжимает дыханье моё. По душам.
Зазеленелый (разг.). Вар. – Обособл. Валяться б осколкам  в пыли, Таить бы жаркие звуки, Когда бы не ковали;, Не их золотые руки. Гинуть бы в стыни и в зной, Зазеленелым и сирым, Когда бы их люд честной Не уберёг всем миром. В колокола.
Сирый (устар.). – Обособл. Там же.

ОСЛОЖНЕНИЕ.
Издательское. Надеюсь, что с книжкой твоей осложнений издательских не будет, не дай Бог! Из писем.

ОСОБНЯК.
Великолепный. Школа наша помещалась в великолепном особняке, можно смело сказать – дворце. Здесь когда-то было старинное дворянское гнездо: на фронтоне значилась дата постройки – «1837». Всё перемелется.

ОСОКА.
Высокая. А солнце падёт – ни единой минуты Зелёная ночь не смолчит: В высокой осоке и рьяно и лю-то Зовут дергачих дергачи. Май 1945 года.
Жухлая. Только филин плачет и хохочет, Будто гулко бьётся сердце ночи…Только ропщет жухлая осока… От звезды погреться! Да высо;ко. «Спит земля, огромна и печальна...»
Стылая (разг.). Стылая осока, Сниклая куга. – Знобко и далёко. – Да, не два шага. Кабы да по-жить.

ОСОТ.
Эп. Осот-молчальник. Спит во ржи осот-молчальник, Схвачен лён в тиски берёз. Из детства.

ОСПИНА.
Глубокая. Рот [Фёдора Абрамова] был большой, тонкогубый и тоже грустный. На смуглом лице неча-стые, но глубокие оспины… Всё перемелется.
Нечастые. Там же.

ОСТРОВ.
Синеющий. Вар. Двенадцать картинок.– Обособл. В октябре на озере // княжит синева, В си-неве, синеющие, странны острова. Озеро.
Странный. – Кр. ф. странны. Там же.
Эп. Белынь-остров. Зажгли в беложар, осветили округу Черёмух белынь-острова. Весна наметелила тёплую вьюгу, А понизу вьюги – трава.  Перед июнем.

ОСТУДА.
Жаркая. Только дрёму будит Жаркая остуда. Загляделись люди, Позаждались чуда. «Сушь-земля  сырая...»

ОСЬ.
Земная. На всех одна земная ось. Лишь родина с чужбиной – врозь. «У дня и ночи граней нет...»

ОТАВА.
Влажная. – Кр. ф. влажна. Это к вёдру отава Вла;жна после сугрева. Лён разливом – направо, Рожь стеною – налево... «Смирен, свеж спозаранку...»
Молодая. Неподалеку от нас, в молодой отаве уже скошенного приречного луга, паслось стадо деревни Рятель (в те поры крестьяне еще имели обыкновение держать коров). Всё перемелется.
Придорожная.  В придорожной отаве Что росинка – то солнце. Славим воина, славим! – Птичье пенье несётся.  Возвращение.
Отава – трава, выросшая на месте скошенной или на пастбище, на котором тем же летом уже пасся скот.

ОТАРА.
Притихшая. И свежие срубы притихшей отарой Являлись при вспышках зарниц. И пахло волнующе хлебной опарой, И брызгало светом жар-птиц. Стезя.

ОТВАГА.
Нежная. В сердце – нежная отвага, Не кружение. И от замысла – полшага До свершения. «Неотве-ренное счастье...»

ОТВОД.
Рослый. – Обособл. Ему на стол вскарабкаться не просто... Но знаю, сын меня перерастёт, Как вишню старую – Мичурина отвод Перерастает, урожайный, рослый. (Пер. с литов. Смена.)
Урожайный. – Обособл. Там же.

ОТДЕЛ.
Счётный. У пушистой ёлочки, возле тропинки, стояла красивая девушка. Игорь узнал Надежду Егоро-ву, жительницу деревни Окрино Плюсского района, переводчицу в счётном отделе плюсской местной ко-мендатуры 858. Огненный круг.

ОТДЕЛЕНИЕ.
Русское. В 1949 году поступил на русское отделение филологического факультета Ленинградского университета. Автобиография.

ОТЕЦ.
Благочинный (устар.). У двери – отец благочинный, Как сдобный пасхальный пирог. В Михай-ловском.
Взлохмаченный. И взлохмаченный Пьяный отец Изложил мне скользкое дело... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Вольный. Ты прости нас, честен колокол, Вольный наш отец: Сринет вниз, потянет волоком Тебя стре-лец. Колокола.
Девяностолетний. В нашем доме жил бывший священник, девяностолетний отец Иван. Он учил меня добру и смирению, рассказывал о старом времени, давал читать интересные – не запрещённые – книги, по-могал, чем мог. Всё перемелется.
Поседелый (разг.). «...черпай науки Смело!» – Так напутствовал сына В тот раз В светлый путь отец поседелый... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Пьяный. Там же.
Разгульный (разг.).  Вар. «Ты прости, разгульный наш отец, Вечевой любезный колокол! Ты служил нам Верой-правдою, Подымаючи на бой // за Русь. Супостат едва объявится – Подавал ты Свой призывный глас!» Песни о вечевом колоколе.
Родной. – Взять хоша бы ту же Тверь – Уж была гордынь! А впустила свару в дверь – тут ей и аминь. Силой стать родным отцом! – Всуе не говеть. Вкрасться к ним с разрыв-словцом – Дипломатья ведь. Ко-локола.
Согласный. – Кр. ф. согласен. «Спасти!» – одной подвластна думе, Его [Игоря] укрыла в отчем доме. Отец – согласен, мать – ни слова. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Старый. Не вам одним – И «тёмным» людям Ясно, Что сын Моложе старого отца, Что лайнер «ТУ» Быстрее тарантаса И тепловоз Дюжее жеребца. Отповедь.
Унылый. – Кр. ф. (был) уныл. Был ты [отец], как вечер, уныл, Полон смиреньем – Трижды меня осенил Крестным Знаменьем. Прощанье.
Хороший. – Кр. ф. хорош. – Там сел венец, Тут – в крыше течь... Хорош отец! – Залёг на печь! Ко-зырь. Хорош (отец) –употр. для выражения неодобрительной, иронической оценки.
Эп. Боец-отец. Я помню: с сухими глазами нёс В могилу бойца-отца. Двести первая верста.
Церковнославянская и древнерусская форма отче в обращении.
Светлый. Светлый отче мой! Время горит: Стал я старше тебя – твой юнец. Берёзовый сок.
Старый. Старый отче, тёплый берег, В пору трудную Не заждался? Не отверил Сыну блудному? У причала.

ОТЕЧЕСТВО.
Скорбное. Тебе, брат мой Лев Николаевич Григорьев, разведчик-партизан Великой Отечественной, от-давший жизнь за скорбное Отечество наше.  Посвящение к книге «Набат».

ОТЗВУК.
Запоздалый. Большой закат на вечер малый Упал, горит на берегу. И этот отзвук запоздалый  На чёр-но-розовом снегу.  Такой родной и одинокий, Которого бескрайне ждал, Недосягаемо далёкий, Возник, ис-таял, отрыдал... «Большой закат на вечер малый...»
Недосягаемо далёкий. – Обособл. Там же.
Одинокий. – Обособл.  Там же.
Родной. – Обособл.  Там же.

ОТЗЫВ.
Добрый. – Добрые отзывы слышал я о твоей пьесе. Прочитал и сам. Там есть интересные места. Но пьеса – пьесой. А мне хотелось бы стихи твои послушать, Игорь. Кое-что в вашем рукописном журна¬ле я прочитал. Да мало. Почитай, что считаешь лучшим. Огненный круг.

ОТКОС.
Дорожный. С непривычки было не по себе, особенно когда подбирались к дорожному откосу, перед которым для защиты от партизан дыбился завал из поваленных кустов и деревьев, колючей проволоки и всяких побрякушек (пустых консервных банок, бутылок, железок), подвешенных к проволоке и сучьям. Всё перемелется.

ОТКРОВЕНИЕ.
Полное. Приходи с любым сомнением: Только глянешь раз-другой – Сразу  С полным откровением Всё до дна перед тобой. «Приходи с любым сомнением...»

ОТЛУП.
Полный. Получив «полный отлуп» за «русопятство» и «сомнительный идеологический крен» в моих стихах от очень партийного члена СП тов. Ч., я приплёлся в Лениздат за рукописью. Всё перемелется.
Отлуп (прост.) – отказ.

ОТМЕТКА.
Пулевая. Всё помню: Немую работу разведки, Полёгших безусых солдат... Под сердцем моим пулевые отметки Доныне к погоде горят. По душам.

ОТМЩЕНЬЕ.
Безбожное. Не кровью за кровь, не безбожным отмщеньем, – Как светлый Спаситель с креста, – Земля голубеет прощеньем, прощеньем, Зане она злу не чета. В Егорьев день.

ОТНОШЕНИЕ.
Благодушное.  ...надеюсь на благодушное Ваше ко мне, грешному, отношение. Из писем.
Халатное. Кстати сказать, отчима «за халатное отношение к оружию» исключили из рядов ВКП(б) и убрали из Котлов – перевели в военный городок Гора Валдай, базу форта Красная Горка. Всё перемелется.

ОТПОВЕДЬ.
Злобная. А в стране «зрелого социализма» «Известия» в это время громыхали статьёй жителей деревни Верколы Пинежского района Архангельской области: «Куда ты зовёшь нас, земляк?» А в статье той – злоб-ная отповедь творчеству Фёдора Абрамова. Всё перемелется.

ОТПРАВКА.
Дальнейшая. Немцы готовили беженцев к дальнейшей отправке – кого в Прибалтику, кого в Германию. Огненный круг.
Немедленная. – Имею честь сообщить следующее: 11 марта 1943 года вы к девяти часам приходите к нам на работу в качестве переводчика. В противном случае явитесь на пересыльный пункт биржи труда для немедлен¬ной отправки в Германию. Решение окончательное. Там же.

ОТРАВА.
Великая. Вар. Помолвка.
Горевальная (редк.). Эх, душа-дарова,  Горевальная отрава. Все слова – трын-трава, Отшумевшая забава. «Дом ты мой, дом пустой...»
Сладкая. – Превосх. ст. сладчайшая. Одним я – скучная вдова, Другим – всего забава, А суженым не трын-трава – Сладчайшая отрава. Помолвка.

ОТРАДА.
Милосердная. Эх, душа-дарова;, Милосердная отрада! Нам не все трын-трава, Нам ещё так много надо! «Дом ты мой, дом пустой...»

ОТРОДЬЕ.
Вражье (разг.). Я парабеллум трикрат Вскидывал в небо: – Честь тебе, старый солдат, Выразить треба! – И, поклонясь до земли, В руки – поводья. Тойфеля тронул: – Пошли, Вражье отродье! – Прощанье. ; Тойфель – по-немецки: чёрт; кличка трофейного коня (сноска автора).

ОТРЯД.
Видавший виды. Мои дорогие, мои побратимы, – Наш виды видавший отряд! Не слышно поэм, о кото-рых ретиво Божился вас пишущий брат. Ратоборцы.
Карательный. Мне  удалось установить деловые связи с некоторыми должностными лицами из кара-тельного отряда, от которых поступали сведения о предстоя¬щих выездах полицейских на борьбу с партиза-нами. Огненный круг.
Партизанский. Любовь Смурова ушла вечером 10 августа 1943 года, унесла сведения о немецких агентах, иные разведданные, увела в партизанский отряд подпольного центра восьмерых наших военнопленных. Всё перемелется.
Полевой. Вечером, в 21.30, приска¬кал связной 3-го полевого отряда с запиской к комбригу. Огнен-ный круг.
Эстонский. Главной силой при налёте на комендатуру яв¬ляется эстонский отряд Арту. Там же.

ОТСВЕТ.
Жёлтый. Жёлтый отсвет зари Прочит передрягу... Благословенный чёртов путь.

ОТТЕПЕЛЬ.
Недавняя. На снегу – ледяная корка после недавней оттепели, и лапы у моей собаки ободраны до кро-ви. Не то что бегать, ходить больно. И пёс виновато возвращается из кустов, бросив гнать поднятого русака.
Всё перемелется.

ОТЧИЗНА.
Бескрайняя.  Вар. – Обособл. Вся ты, бескрайняя, С высью хребтов, С гулом столиц, С глушью лесов, С далью полей, С глубью морей, – Стала одним Кровом родным, Долей моей. Отчизна.
Близкая. – Сравн. ст. ближе. Там же.
Дорогая. Сравн. ст. дороже. Там же.
Милая. Сравн. ст. милее. Там же.
Ненаглядная. Над тобою, необъятная, Мать-отчизна ненаглядная, Светит солнце незакатное, Блещут звёзды над тобой. Песня о России.
Необъятная. – Обособл. Там же.
Эп. Мать-отчизна. Вар.Не сумевших от беды тебя спасти, Мать-отчизна, полонённая врагом, Ты прости своих сынов! Прости! Прости! Для тебя на всё готовы: Мы идём! Буря. Отчизна-мать. Вар. Ве-сеннее.
Отчизна-заря. Постойте у тихих железных путей, Поклонитесь на все четыре стороны у моста И помя-ните Отчизны-зари сыновей, У которых совесть была, как роса, чиста. Двести первая верста.

ОФИЦЕР.
Красивый. В середине января 1944 года меня пригласили в политотдел. Там сидел молодой красивый офицер в новенькой форме, с орденом Отечественной войны на груди. Огненный круг.
Мёртвый. Мёртвого офицера вер¬махта было опасно оставлять на произвол судьбы. Там же.
Молодой. Там же.

ОФИЦЕРИК.
Блажной (прост.). Блажной офицерик, тонкущий, как спица, Пискляво брунжал: «Растопчу! Куда из амбаров девалась пшеница?» Что мог я ответить? Молчу. Стезя. ;  Блажной – взбалмошный, неуравно-вешенный, сумасбродный.
Тонкущий (обл.). Там же.

ОХ (в знач. сущ.).
Годный. – Кр. ф. (ни охи и ни вздохи не)  годны. И ни охи, ни вздохи Не годны на подмогу. Шутки с ворогом плохи. Касин Касиныч.
Кроткий. Настоятель, ражий дядя В рясе чёрных шелков, С кротким «охом», остро глядя, Смирно кре-стит гостьков; От поста да от заботушки – Три румяных подбородушки. Благословенный чёртов путь.

ОХАПКА.
Златая (устар.). Суслонов златые охапки, И скирды, и копны, и бабки. Урожай.

ОХОТА.
Медвежья. В назв. За долголетнее наше знакомство Фёдор Абрамов прочитал мне, возможно одному из первых, немало своих произведений. Вспоминаются «Поездка в прошлое», «Жила-была семужка» (тогда ещё в первой редакции, с очень резкой натуралистической концовкой), «Вокруг да около», пьеса из жизни учёных (по-моему, слабая пьеса), «Безотцовщина», «Пролетали лебеди», «Медвежья охота»… Всё перемелется.

ОХОТНИК.
Всамделишный (прост.). В четырнадцать годков я стал всамделишным охотником, получив от отца подарок в счёт окончания семилетки – ружьё «Лебо» и гончара Полаза. Всё перемелется.
 Заядлый (разг.). Заядлый охот¬ник и собачник, он до сих пор ненавидит немецких овча¬рок... Огнен-ный круг.
Промысловый. Выйдя из госпиталя, был промысловым охотником в Костромской глухомани. Автобиография.
Страстный. Григорий Дмитриевич не брал в рот спиртного, не тратил время попусту на праздные за-бавы вроде рыбалки, но был страстным охотником. Всё перемелется.

ОХРАНА.
Надёжная. Чтобы вы не совершили глупостей, мы на время переводим вашего брата Лео в лагерь воен-нопленных. Там он под надёжной охраной. И вам есть над чем подумать. Идите. Надеюсь, до скорой встре-чи в коменда¬туре 858. Огненный круг.

ОЧЕРЕДЬ.
Автоматная. Хозяйка и дочь, повалившись в ноги, обнимали мои сапоги, молили о пощаде. Мне стало страшно и тоскливо. Выпустив в потолок длинную – на полдиска – автоматную очередь, я бросился на улицу. Всё перемелется.
Длинная. Хозяйка и дочка, повалившись в ноги, обнимали сапоги Игоря, молили о пощаде. Разведчику стало тоскливо. Он выпустил в пото¬лок длинную – в полдиска – очередь. И бросился на улицу. Огненный круг.
Короткая. Стрельба разгоралась. Полицейский шеф с криком «Я свой!» бросился бежать навстречу немцам. Пришлось сбить его с ног и принудить ползти в лес, подальше от засады. На дороге, где залег Лев, рвались гранаты, частили шмайссеры. В ответ короткими очередями огрызался автомат Льва. Всё перемелется.
Первая. Лека был храбрым и сильным человеком. Таких война не милует в первую очередь. Там же.
Пулемётная. Со стороны комендатуры хлестнула пулемётная очередь, стали бить шмайссеры, взорва-лось несколько немецких гранат. Огненный круг.

ОЧИ (око).
Вездесущее.  Земля бродила, // набухая соком, Ждала, Стонала, // изнемогая. И вездесущим ревнивым оком За ней Светило // строго следило. Земля.
Горевые (обл.).  Горя горевыми очами, Строга и спокойна с лица, Умолкла в горючей печали, Седая, как в свете венца... Не восемь полей перейти.
Грустные. В небо – дымы да очи грустные, С неба – гром да сожженья чад... Да в России ль вы, стран-ники русские? Ждать когда вас, когда – назад? Беженцы.
Доброе. Глядела [земля] добрым оком На детушек своих; Своим могучим соком Вскормила всех троих. Притча.
Жаркие. Вар. Усеч. ф. жарки (очи).  Колокола.
Жёлтое. Только жёлтое око раскроет восток, Лес затеплится, тих и пригож. И вглядеться – каждый как есть листок Своецветен, с братвою не схож. «В сентябре чернолесье пунцовей костра...»
Кроткие. И каждая слёзка в кротких очах – Солёное море твоё. Причастись: веснеет в зимних ночах Озябшее сердце её! Зимнее.
Лучистые.  Вар. – Кр. ф. лучисты. Лица, как молнии, жарки, Очи, как солнце, лучисты, Груди – как полные чарки, Думы, как радуга, чисты. Победа.
Ревнивое. Земля.
Святые. Мать Скорбящая из ночи Окаянной, Не сжигай святые очи Над поляной. На пепелище.
Синие. – Усеч. ф. сини. Когда [мать] закрыла сини очи Млад Утроя и сын полёг – Был крик души без-донней ночи И стены рвались из-под ног. Колокола.
Скорбящие. Молящие руки, скорбящие очи, Разгул пепелящего зла, Гнетущий позор, леденящие ночи Душа, изнывая, снесла. Стезя.
Страдные (устар., высок.). Мы смотрим страдными очами С гордой грустью На путь за плечами – Лихой, неблизкий. –  Жизнелюбы.
Сухие. – Кр. ф. сухи. Ещё у Мира очи сухи, – Ещё святой не стала ты. Красуха.
Тихие.  Вар. – Кр. ф. тихи. Тихи матери очи, А на душеньке – камень... Огонь на себя.
Хохочущее. Вар. Поляна за кромкой, Как сердце седое, – // урочище, Морозище, красный и громкий, И шмайссера око хохочущее. Память.
Чистые. Вар. И каждая слёзка в чистых очах – горючее горе твоё... Зимнее.
Ясные. Мы смотрим ясными очами С тёплой грустью На путь за плечами, Путь нелёгкий и неблизкий: Сверстники. Вар. – Усеч. ф. ясны.  ...смежила ясны очи Купавушка... В колокола. 
Эп. Огнь-очи. Как прибыл предобрый князь – Вольный Новоград – Жил бескровно, не грозясь: Не тому ль не рад? Пировалось – ну хоть брось – Всевладетелю. В час урочный не спалось Благодетелю. Не с того ли  в огнь-очах Темень хмурится... Колокола.
Свет-очи. Вар. В колокола.

ОЧКИ.
Большие. Унтер-офицер оказался стариком лет за шестьдесят, тощим и седым, в больших и толстенных очках. Огненный круг.
Толстенный (разг.). Там же.

ОШИБКА.
Грамматическая. 1 августа 1949 года в университетской аудитории на вступительном сочинении я «поплакался» наблюдавшей за «сочинителями» моложавой, но седовласой женщине с живым ласковым взглядом: – Третий год пишу сочинение. Неужели опять наделаю грамматических ошибок и провалюсь? Хорош писатель! Всё перемелется.

 

ПАВОДОК.
Весенний. (Пер. с литов. Тихим голосом.)
Вешний (трад.-поэт.). Паводок вешний Клокочет и льётся, Мчит по канавкам со склона. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
Ранний. В цеху весь день звенит железо. Звук этот может оглушить. И хочется теперь мне тихо Пого-ворить. О раннем паводке весеннем, И о тебе, и обо мне... Как ясный месяц провожает Нас в тишине... (Пер. с литов. Тихим голосом.)

ПАЁК.
Немецкий. Был голод и враг, и сугробы рядами, И стужа острее ножа. Мы снегом немецкий «паёк» за-едали, Мы грелись, морозом дыша. Стезя.

ПАЖИТЬ.
Эп. Тихоня-пажить. Вар. Заиграли тихони-пажити, Кличут в путь-тревогу – // на шлях! Промельк.
Пажить (обл.) – пастбище.

ПАКЕТ.
Перевязочный. Не стану запираться, растерялся я вначале: часов на руке не было, ни компаса, ни по-левой сумки, вещмешка тоже не было. А там – патроны для автомата и пистолета, ну и еда какая-никакая, и перевязочный пакет. Всё перемелется.

ПАЛАЧ.
Извечный. Здесь плен и позор, прозябание в страхе, Пытальня, нещадная боль, Извечный палач (лишь не в красной рубахе); Тут смерть – чужеземцев пароль. Стезя.
Чёрный. – Кр. ф. чёрен. Хоть и в красной рубахе, да чёрен, как тьма, Сохнет палач у плахи, По крови, ирод, сходит с ума. Благословенный чёртов путь.

ПАЛКА.
Тигробокая (редк.).  Выдра плещет ли, русалка Одинокая? Щука в заводи, как палка Тигробокая. Благословенный чёртов путь.

ПАЛУБА.
Зыбкая. И с накрененной зыбкой палубы Видно: вроде осинка горит. Благословенный чёртов путь.

ПАЛЬЦЫ (палец).
Терпеливые. А поле грустит о крылатых рыдальцах [журавлях], О себе, о весне, о нас. Но белый флаг [платок] в терпеливых пальцах Трепыхнулся, снизился. И угас! Проводы.
Сведённый. В очень белом ели, мёртвые, прямые, И над всем – сугробы, как гробы, немые. Но сведённый палец на курке взведённом Может вспыхнуть!  Может – и на дне студёном! В сугробах.
Усохшие. Вар. Скорбяще глядела [старуха], Крестила усохшими пальцами: Пожуй – подходяще для тела. В картошку б – солицы да сальца бы!.. Память.

ПАМЯТЬ.
Бессонная. Вар. – Обособл. И память – живая, Бессонная, жгучая, длинная – Стучится, взывая: «Поля-на! Поляна полынная!» Память.
Вечная. ...всё вылечит времени замять, Прошедшего не воскресить. Всем павшим и сгинувшим вечная память! Всем сущим завещано жить! Стезя.
Вселенская. Смерть смертью поправшим вселенская память – Преславней любого венца. Там же.
Длинная. Вар. – Обособл. Память.
Добрая. Спасибо, дорогая Света, за добрую память [об отце]! Всё перемелется.
Жгучая. Вар. – Обособл. Память.
Живая. Вар. – Обособл. Там же.
Злая. Три ступени в чистом поле – Как три лика: Ни злой памяти, ни боли, Ни полкрика. На пепе-лище.
Знакомая. Вар. – Кр. ф. знакома.  В колокола.
Короткая.  – Сравн. ст. короче. Длиннее время – память короче, – Приговор утвержден, // как прах на погосте. Там же.
Людская. ...печальная звезда – Людская память о свободе – На потрясённом небосводе Сверкнула немцу: «Никогда!» Обитель.
Нежная. Вар. – Кр. ф. нежна.  Нет, память не цацка – нянька закона, Нежна ли, нещадна, – всё – жизнь, // не смерть. Память с таким на земле знакома, Что позабыть живым не посметь. В колокола.
Неслышная.  Вар. – Кр. ф. неслы;шна. Но память людская в тираж не вышла, Не то что плеть – сыро-мятная кожа: Она, // Как здоровое сердце, – // неслы;шна, А чуть что не так, На тесак похо-жа! В колоко-ла.
Нещадная. – Кр. ф. нещадна.  Там же.
Похожая на тесак. – Кр. ф. на тесак похожа. Там же.
Преславная. – Сравн. ст. преславней (любого венца). Стезя.
Светлая. [Мужики], окружив со всех сторон Досель невиданного зверя, На светлой памяти «Фордзон» Крестились набожно, не веря, Что «сам собою» ездит он. Перемены.
Старая. По старой памяти друзья пристали к берегу, вышли из лодки и отправились в молодой сосняк. Огненный круг.
Эп. Горюнья-память. Пусть бережет горюнья-память Всю тела дрожь, всю боль души. «Я помню огненную ночь...»
Даль-память. Преславны Руси ковали, Даль-память о них да воскресни! Колокола.
Память-матерь. Но когда гроза взыграет На закате – На ступенях зарыдает Память-матерь. На пе-пелище.
Свет-память. Вар. Колокола.

ПАНИКА.
Полная.  – Вот это был, скажу вам, хай: Две полных паники наружу! Кричал медведь, блажил Михей – И нагоняло дрожь от воя! И походили эти двое На водяных получертей. Обитель.

ПАНЦИРЬ.
Зимний. Вар. И панцирь зимний свой Ручью сломать И в сизые луга, Смеясь, Вприпрыжку мчать. Ве-сеннее.
Тяжкий. Сегодня ясности ожить дано, Бубнить капели, и пригретой ели Стряхнуть с повисших плеч налипшие снега, И маску душную смахнуть стогам, И панцирь тяжкий вдрызг ручью разбить, И радугу из брызг Над полем водрузить! Весеннее.
Эп. Панцири-лохани. Ни росы, ни дали, ни туманной рани. На дорогах скорбных –«панцири-лохани»: Никому спасенья от «крестов» безбожных! Никакого лета в убиенных пожнях. Лихо.
Панцири-лохани – так партизаны называли вражеские танки.

ПАПАША.
Наивный. – Кр. ф. (был) наивен. Папаша был не так наивен [как мать] – от всех колхозных чинов де-ликатно отказался и пошёл ночным сторожем «обчественных» социалистических амбаров, в которых добра было хоть шаром покати. Всё перемелется.

ПАР.
Розоватый. Листва встопорщилась, запела, Вскипела весело и яро. Луг приумолк оторопело, Вскурился розоватым паром. Ливень.

ПАРАБЕЛЛУМ.
Тяжёлый. Коленбах, недовольно ворча, полез за документами в карман. И тут Евгений Севастьянов ударил его ручкой тяжёлого парабел¬лума по голове. Огненный круг.
Парабеллум – автоматический 8-зарядный пистолет немецкого конструктора Г. Люгера.

ПАРЕНЁК.
Русский. Застыли – русский паренёк И чужанин-пруссак: Глаза – в глаза, зрачок – в зрачок, Жар – в лёд, кинжал – в тесак. Поединок.
Щуплый (разг.). Вар. Поединок.

ПАРЕНЬ.
Добрый. Я дружил с его [Ивана Воронцова] сыном Сергеем, парнем лихим и озорным, но очень доб-рым, жалостливым и сердечным. Всё перемелется.
Жалостливый. Там же.
Лихой. Там же.
Надёжный. – Пускай [Алексей Ни¬кифоров] и дальше комиссарит. Надёж¬ный парень, – сказал Михаил. Огненный круг.
Неглупый. Дурак – неглупый парень: Не дюже нарочит, Не зафорсит, что барин, Где стоит – промол-чит. Вопрос о дураке.
Озорной. Всё перемелется.
Подвыпивший. Июнь.
Сердечный. Всё перемелется.
Упрямый. – Предикат. Руку предлагаю – В руки не даётся, В город зазываю, А она смеётся: – Парень ты упрямый, Да на что мне город? И скажу я прямо: Убедишь не скоро!  «У села Слободки...»
Форсистый (разг.). На тыне весёлый петух горлопанит: Чего ещё – це;ла глава; Шумит, как форсистый, подвыпивший парень, Которому всё трын-трава. Июнь.
Эп. Парень-механизатор. Часом позже к Зинаиде пожаловали ухажёры – тройка парней-механизаторов. Всё перемелется.

ПАРК.
Берёзовый. Оккупировав Плюссу в июле 1941 года, немцы начали раз¬гром, грабёж, разбой. Школьную библиотеку вместе со школой сожгли. Клуб уничтожили. В берёзовом парке соорудили лагерь наших воен-нопленных. За малейшее невыполнение немецкого при¬каза – расстрел на месте. Огненный круг.
Большой. А по склону лет сто тому назад, если не все двести, старыми хозяевами имения был разбит большой парк из вековых лип, кленов и ясеней, в тридцатых годах XX столетия побитый и заброшенный «молодыми хозяевами земли», которые «покоряли пространство и время». Всё перемелется.

ПАРНАС.
Эп. Крут-Парнас. Пригасни, Боль! Не хмурь угрюмо лика – Совсем не холм покатый крут-Парнас. Вы-сокие стихи как земляника – Им поспевать, увы, не всякий час. К Боли.
Парнас – перен: мир поэзии, поэтов.

ПАРНИШКА.
Белобрысый. – Обособл. Ты не шёл в окопы развороченные К дедам скорбным и к юнцам седым, В ночи, пулемётами простроченные, Будто жала тесаков, огнём наточенные, С головой не окунался // в непро-глядный дым. Это сделал для тебя другой парнишка, Белобрысый и вихрастый (вижу как сейчас)... Бере-ги заземленье.
Вихрастый. – Обособл. Там же.
Худой. – Обособл. Узнаёте Парнишку того, Что по крышам лазал, сараям? Хорошо я, Худого, Его, Гос-подами гонимого, Знаю... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ПАРНЯТКИ.
Малые. И чадам Анны, как назло, Парняткам-восьмилеткам малым, В малиннике не повезло. Мать не послушались они И по малину ушмыгнули, Но «шмайсер» из лесной тени Послал не ягоды, а пули. Оби-тель.
Эп. Парнятки-восьмилетки. Там же.

ПАРОК.
Эп. Парок-жара. Вар. – В баньку, в парок-жару До веничка-света! Покукуй-ка в бору Две зимы, два лета, Под фуфайкой попарь Душеньку смолёную!.. Огонь на себя.

ПАРОЛЬ.
Особый. – Предикат. – Запомни пароль: «Зажги вьюгу!» и отзыв: «Горит вьюга!». Пароль этот особый. Огненный круг.

ПАРТА.
Задняя. Четвертую четверть я встретил на задней парте седьмого «а» Плюсской десятилетки. И в пер-вый же день занятий попал в немилость к одноклассникам. Всё перемелется.
Последняя. Я побродил по лесу и болоту несколько десятков вёрст, двое суток не спал, уморился так, что искры сыпались из глаз. Утром в понедельник, оседлав свою последнюю парту, я сначала задремал, по-том заснул как следует и наконец сладко запохрапывал. Там же.

ПАРТБАХВАЛЬСТВО.
Пустое. Я презираю кумушку свою: Она – по говорильне – райначальство, Чванливое, пустое партба-хвальство. С того и песню горькую пою. «Я презираю кумушку свою...»(из неопубликованно-го).
Чванливое (разг.). Там же.
Партбахвальство – партийное бахвальство.

ПАРТДЯДЯ.
Бдительный. К работе по психотерапии [Григория] не пущали бдительные партдяди, и два года он был участковым терапевтом в районной поликлинике. Всё перемелется.

ПАРТИЗАН.
Раненый. Заночевали в лесу. Надо было привести в порядок оружие, дать передохнуть лошадям. Да и самим отдохнуть. Перед рассветом на стоянку вышел Георгий Савельев, который тащил на плечах ра¬неного партизана. Огненный круг.
Робкий. – Кр. ф. (не) робок. Признание.
Стойкий. – Сцену у партизанского костра проработайте чётче. Отделите  свет от тени – малодушного Ваню от стойких партизан, – указал Цветков. Огненный круг.
Эстонский. Ваня Иванов, Рем Сультинг, Линда Соотс, Федя Григорьев и группа эстонских партизан ворвались в здание комендатуры. Там же.
Эп. Разведчик-партизан. Ведь вроде и не робок Разведчик-партизан, А ты придёшь – за словом Лезу я в карман. Признание. Партизан-разведчик. Лагерь тогда находился в Радовском лесу. Плюсские раз-ведчики стали партизанами-разведчиками. Огненный круг.

ПАРТИЗАНКА.
Беззаветная. Главная явка была в деревне Машутино Стругокрасненского района, у замечательной женщины-патриотки, подпольщицы, беженки из-под Ленинграда Валентины. К сожалению, память наша не сохранила иных данных о беззаветной партизанке-разведчице. Сначала о Валентине было не положено знать что-либо из-за конспирации, а позднее всё по¬тонуло в водовороте войны. Огненный круг.
Эп. Партизанка-разведчица. Там же.

ПАРТИЗАНЩИНА.
Эп. Мачеха-партизанщина. А потом в течение пяти лет с материнским терпением, кротостью и упор-ством [Александра Анатольевна] врачевала мой встревоженный бунтарский дух, унаследованный от мачехи-партизанщины, укрепляла во мне человеческое достоинство, веру и сострадание ближнему. Всё перемелется.

ПАРЯ.
Квёлый (разг.).  Вар. – Предикат. (не) ... . Замыкал их [ладьи] Егорка Весёлый, И последний, да паря не квёлый. Слово нерушимо.
Паря (обл.) – парень.

ПАСПОРТ.
Волчий. Когда педсовет решил исключить меня из школы «за неблаговидные стихи», он же, мой доро-гой учитель химии, встал горой на мою защиту: – Выгоните Григорьева – гоните и меня. Один из школы он не уйдёт. И я, вместо «волчьего паспорта», получил табель успеваемости, где фиолетовым по белому было написано: «Переводится в десятый класс». Всё перемелется.

ПАССАЖИР.
Мнимый. Игорь придирчиво оглядел мнимых немецких пассажиров. – Не хуже настоящих немцев. Ну, доброй вам дороги! Воз¬вращайтесь поскорее домой! Огненный круг.
Немецкий. Там же.

ПАСТЬ.
Бешеная. О мир, ясноглаз и доверчив, Тебя, на сожранье войне, Хватают клыкастые смерчи; И в чёр-ном корёжат огне; Грабастают, пьяны от власти, И пляшут на красных костях. И стонешь ты в бешеной па-сти, И тонешь в железных когтях. Верность.
Бурая. Вар. Переход.
Дьявольская. Вар. Не уцелеть перед напастью, Что разразится в ноябре, – Захватит дьявольскою па-стью тебя, Красуха, на заре. Красуха в сентябре 1943-го.
Жадная. Словно жадная пасть, поворот... Благословенный чёртов путь.
Красная. [Трясина.] Здесь – прямо, и справа, и слева – Стоглазая целит напасть, Бурчит ее чёрное чре-во, Разинута красная пасть.  Переход.
Нещадная (книжн.). Вот здесь они, вот на этом камне Угасли вместе – брат и сестра: Светили, как фа-келами, руками, Стенали в нещадной пасти костра. Сево.
Огненная. [Во время пожара.] Фотинья в огненную пасть Кидала вёдра: – Что творится! Спаси, Небесная Царица, Не дай пристанищу пропасть! Обитель.
Смердящая. ...безумству Смердящую пасть не разъять... Заклятье.

ПАСЫНОК.
Беззаботный. Вар. Мы шагаем в ногу, рядом, Обновлённые, Прежним ладом, новым складом Вдохнов-лённые. Не глухие, не косые, не безродные, Нет, не пасынки России беззаботные. «Неотыгранное детство...»

ПАТРИОТИЗМ.
Квасной. «Пора понять, аржаной плебей: Быть не квасному патриотизму – Всебратству пуганых голу-бей». Ответ «голубелюбам» (из неопубликованного).

ПАТРОН.
Последний. «Держаться, держаться, держаться, Бутылками танки рубя! Мы дома – не сметь унижаться! Последний патрон – для себя!» Русский урок.

ПАТРУЛЬ.
Ведущий. Навстречу машине шли трое жандармов, с орлами на шеях, в касках, со шмайссерами, с кар-манными фонариками в руках. Ведущий патруль остановил машину Огненный круг.
Немецкий. Немецкие патрули не расстреляли братьев. Спасло их то, что Игорь знал немецкий. Он за-говорил с иноземца¬ми на их языке, объяснил, что болен дизентерией. И это их смилостивило. Огненный круг.

ПАУЧОК.
Эп. Старичок-паучок. В цитате. В марте 1991 года (далеко не впервые) по первой программе Всесо-юзного радио пара борзых актеров лихо исполняла «Муху-цокотуху» дедушки Корнея Чуковского. Из ре-продуктора гремело двусмысленное двугласие: «Вдруг какой-то старичок-паучок Нашу муху в уголок по-волок…» Всё перемелется.

ПАХАРЬ.
Верный. [Россия]. Не сочтёшь твоих работников – Верных пахарей и плотников, Не уймёшь твоих за-ботников – Сыновей и дочерей. О России песня.
Плечистый. С той беды Ты не мягкою сталась – // кремнистой И такой же задумчиво-грустной, Как твой пахарь плечистый – Мужик Белорусский и русский. Витебско-Невельская возвышен-ность.

ПАЦАН.
Белоголовый. Заколоченный, Слепой воспрянул дом! Горожане Поселились в нём: Инженер столично-го завода, Робкая, как луч луны, жена, Два белоголовых пацана – Светлая Российская порода. Новосе-лье.
Плюсский. Плюсские пацаны – Коля Никифоров, Вася Иванов, Петя Векшин и Гена Шавров, каждому из которых в ту пору было по 13–14 лет, – залезли внутрь машины и обнаружили, что танковая пуш¬ка заря-жена снарядом, который наши танкисты почему-то не ус¬пели использовать. Огненный круг.


ПАШНЯ.
Великая. Врываются в самое небо Монахи-стрижи озорно; И нежит, могуче и немо, Великая пашня зерно. «Земля пофасонила малость...»
Добрая. На доброй пашне, в широкополье, Олешник вымахал да лоза. В саду крушиновое раздолье Глумится в горестные глаза.  Горькие яблоки.
Литовская. Со звездою обелиск зелёный: То могила на литовской пашне. Здесь покоится сержант Се-мёнов, Всё, что мог, земле своей отдавший. (Пер. с литов. Павшим за Родину.)
Раскрытая. Вар. «Земля пофасонила малость...»
Черно-розовая. И леса зубчатые башни, И желто-бурые просёлки, И черно-розовые пашни, И ясноли-цые комсомольцы, Купаясь в солнце, За дела возьмутся.  Май.

ПЕВЕНЬ.
Золотой. – Кр. ф. зо;лоты. Рьяны, зо;лоты и рады Бьются певни у ограды Возле бочки.  И, как важные фигуры, Дурака валяют куры Во песочке. Руки.
Рьяный. – Кр. ф. рьяны. Там же.
Певень (обл.) – петух.

ПЕВЕЦ.
Великий. – Превосх. ст. величайший. Сергея Есенина к нам не пущали, и мы лишь понаслышке знали о величайшем певце Руси. Всё перемелется.
Звонкоголосый. Когда ж уйдут с лугов косцы, Да будет грустно в той сторонке: Звонкоголосые певцы Немало сложат песен звонких. (Пер. с литов. В колхозных лугах.)
Настоящий. И, как никогда, людей потянуло к Пушкину, Кольцову, Клюеву, к «Коробейникам», к «Ба-рыне», к «То не ветер ветку клонит», к опере «Жизнь за царя»: кого – к кому, кого – к чему. Но непременно к настоящим провидцам и певцам ныне неслыханно поруганной и обиженной, обожаемой земли Русской, её обкраденного – осовеченного и обыностраненного – Глагола и Напева. Всё перемелется.
Обожаемый. Вообще-то из многих обожаемых пернатых певцов мне милее всех других иволги и коро-стели. Там же.
Пернатый. Там же.
Эп. Ура-певец. Не придержал бы я словца, Матюжа стиль и слог увечный, Не жалуя «ура-певца», Да сам, увы, не безупречный. Двадцатитысячнице «Псковской правде».

ПЕВИЦА.
Эп. Прима-певица. На супрядки собирались рукодельницы певуньи-девушки из Ситовичей, благо ху-тор был близёхонько; приходил большой любитель пения хворый Иван, по прозвищу Комиссар; подолгу у нас гостила на хуторе немка из Пскова, танте [тётя (нем.)] Эмилия, тоже прима-певица, моя первая учитель-ница немецкого языка. Всё перемелется.

ПЕВУН.
Большой. Новый приятель перезнакомил меня с местными мальчишками, двое из них – мои одногодки Федор Каменский и Виктор Рябов, вполне самостоятельные человеки, большие вольники, певуны и удиль-щики – стали моими задушевными корешами. Всё перемелется.

ПЕВУНЬЯ.
Эп.  Певунья-говорунья. Зимними вечерами скоротать долгое тёмное время и послушать певунью-говорунью, бывало, являлись и стар и мал. Всё перемелется.

ПЕДАГОГ.
Образованный. – Превосх. ст. образованнейший. Был Константин Лапин хозяином, каких поискать, образованнейшим педагогом, глубоким и тонким знатоком человека, врачевателем телесных и душевных недугов наших, мудрецом и непререкаемым авторитетом в посёлке. Всё перемелется.

ПЕЛЕНА.
Землистая.  Вар. И день пеленою землистой Задёрнут на тысячу вёрст. Россия! Твои ль это избы С окошками, полными слёз? Война.

ПЕНЁК.
Сосновый.  Спустя минут десять, немец стал обмякать, и мне удалось подпятить его к сосновому пень-ку, за который фриц зацепил сапогом и полетел наземь. Всё перемелется.

ПЕНИЕ.
Петушиное. Вообще-то из многих обожаемых пернатых певцов мне милее всех других иволги и коро-стели. Но не только: с детства питаю слабость к петушиному пению. Всё перемелется.

ПЁНУШЕК (пёнышек).
Святой.  – Кр. ф. свят. И в глине // не просто следы колёс, А раны тяжкие, брат, Раны земли, своей до слёз, Где каждый пёнушек свят! Двести первая верста. Вар. ...пёнышек свят...  Партизан-ская быль.

ПЕНЬ.
Гнилой. [Ваня:] Я пополз к пулёмету, метнул в него гранату. Пулемёт был готов, а пулемётчик, хромая, побежал в лес, к немцам. Я сре¬зал его, но он опять вскочил и захромал к лесу. Живого возьму! Я настиг его. Он спрятался в гнилом пне. Я схватил его за ногу и выволок на чистое место. Чёрный день.
Еловый. Я, расположившись на толстом еловом пне, написал короткое письмецо маме, которую война застала в городе Ораниенбауме (Ломоносове, шутливое название – Рамбов). Всё перемелется.
Толстый. Там же.
О глупом, бестолковом или бесчувственном человеке (прост.).
Упрямый. – Живее к нам! Нужна услуга: Уговори упрямый пень. Обитель.

ПЕНЬЕ.
Голубое. Вы видели кукушку на снегу? Вы слышали раскатистую птаху, Как будто голову кладущую на плаху, Когда другие птицы ни гугу? Когда апрель с морозом заодно: Притих, забыл своё предназначенье. И стонет, тонет голубое пенье, Ложась на зимнее зияющее дно. В снегопад.
Птичье. В придорожной отаве Что росинка – то солнце. Славим воина, славим! – Птичье пенье несётся. Возвращение.
Эп. Пенье-упоенье. И сразу слышен ярый дождь, Жерлянок пенье-упоенье, И всхлип цветов, и листьев дрожь, И Фотино сердцебиенье. Обитель.

ПЕПЕЛ.
Безжизненный. Вар. Ни искринки в безжизненном пепле, Не надейся, костра не зажжёшь. «Не ше-лохнется, не встрепенётся...»
Заиненный (неолог.). «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Новый. (Прах и пепел).Спадало пламя гнева и расплаты, Смирнели мы, прощая всем и всё, И новый прах и пепел обретали. Русичи.
Прусский. Так ли сяк – солдатам русским Сгоряча велела мать: Бедовали в пепле прусском, А к друзь-ям не привыкать. Отвальная.
Седой. Как стыло и как сиро на земле, Как немо и неласково в природе: И мокрый снег – седого пепла вроде, И день, и ночь, и даль светла – во мгле. Ноябрь.

ПЕПЕЛИЩЕ.
Горькое. Внемли, мой сына: В истоке моём Вещая былина Порастает быльём. А впереди, под взгорком, Где бой кровавый был, На пепелище горьком – Радостная быль. Присказка.
Скорбное. Вар. В истоке дали.

ПЕРВОПУТОК.
Долгожданный.  Пою, Россия, Не для шуток Твои закаты, Твой долгожданный первопуток, Твои при-тихшие поля, Пою дома твои И хаты, Свет не черня, Тьму не беля. Признанье.

ПЕРВОЦВЕТ.
Чистый. Поёт и тужит любовь во мне. <...> Переиначит Всю жизнь до дна; Тревог не спрячет, – Воздаст сполна. Вся – чистый первоцвет, Всё – трын-трава. И промахнётся ль, нет, – Во всём права. «Все прямы сосны...»

ПЕРЕВОД.
Русский. Из прозы помню лишь «Приключения барона Мюнхгаузена». (Но эти «приключения» я уже знал: танте Эмилия читала мне на немецком языке до встречи с русским переводом.) Всё перемелется.

ПЕРЕВОЗКА.
Воинская. По заданию подпольного центра были подключены к разведы¬вательной работе Лев Григо-рьев, Владимир Клёмин, Людмила Маркова, Борис Чухов, Владимир Богданов и другие. Они собира¬ли све-дения о воинских перевозках врага через станцию Плюсса и переброске войск к блокированному Ленингра-ду. Огненный круг.

ПЕРЕДАЧА.
Полная. – Превосх. ст. полнейшая. «...После полнейшей передачи в Собственность Достославной Фирме Вышеупомянутого псковскими купцами Русского сырья, Торжественно договариваемся: Компенси-ровать бывшим владельцам оного Девять тысяч червонцев наличными, Из расчёта: Один рубль – за полный пуд». Благословенный чёртов путь.
 
ПЕРЕДРЯГА.
Осенняя. – Пойду по милым адресам – Хлебнуть осенней передряги. Обитель.

ПЕРЕКАТ.
Эп. Ревун-перекат. Ты идёшь к ревуну-перекату, Принагнулся, пьёшь из ладони. Как родному брату, солдату Рады тихие вербы в затоне! Над Ледянкой.

ПЕРЕЛЕСОК.
Лобный. Ну как в задармовый кабак [люди], Ко лобному шли перелеску, Купырь угинаючи так, Как злюка-свекрова – невестку. Колокола. ; Лобный – о месте, где совершались казни.

ПЕРЕЛЁТ.
Обратный. Сегодня сердцу отгадать дано, Как в царствии земли, Не ведающей зим, И всё-таки холод-ной, О лядах сиротливых журавли Горланят вдохновенно и заботно, Поднявшись на крыло с чужих болот: «Домой, домой! В обратный перелёт! Домой, домой, – без нас не сгинет лёд!» Весеннее.

ПЕРЕПЛЁТ.
Кожаный. [Отец] никогда не афишировал своих произведений, хотя было их написано с дюжину тол-стых тетрадей в кожаных переплётах. Всё перемелется.

ПЕРЕСВЕТ.
Покаянный. Удел не кляня окаянный, Оставить земное житьё, Как мних Пересвет покаянный, Скрестив роковое копьё! Русский урок. ;  Мних (устар.) – монах.
Пересвет – герой Куликовской битвы, монах Троице-Сергиева монастыря.

ПЕРЕСВИСТ.
Безмятежно-звонкий. Лунный ломтик тонкий, Первая звезда, Безмятежно-звонкий Пересвист дрозда У речушки-дружки В сини на осине. Нечаянная радость.
Звонкий.  По-мальчишьи звонкий Пересвист дрозда На осине Синей, Над речонкой Звонкой. «Лун-ный ломтик тонкий...»
Хрипловато-юный. Вар.  «Тонкий ломтик лунный...»

ПЕРЕСТРОЙКА.
Пресловутая. Слава Богу, ни в каких революциях я замешан не был. А всё остальное – от безумной коллективизации до пресловутой «перестройки» – испытал на собственной шкуре. Всё перемелется.

ПЕРЕСУД.
Людской. А лес укрывал нас от недоброго глаза и людского пересуда, птицы и цветы славили жизнь, любовь и красоту, закатная заря обещала ведренный день назавтра. Всё перемелется.
Раздутый (разг.). – Кр. ф. раздут.  Помолвка.
Чванливый. – Кр. ф. чванлив. ...пересуд Уже водицу мутит – Чванлив, самим собой раздут, Хлопочет, рядит-судит: «С ним Муза жить не будет. Сорокалетний холостяк, Куда как дело плохо: На свадьбе соб-ственной – в гостях. Сейчас у нас – эпоха, Теперь модерн искусству стяг. Верлибр! Не с кралею рябой За-бавки на трехрядке...» Там же.

ПЕРЕУЛОК.
Городской. Ещё в городском переулке Блаженствует сытая сонь И грозы, тревожны и гулки, Не взвихрили ярый огонь. Тёзки.
Покатый. Вот он, старый знакомый – Переулок покатый. Дома, дома, ты дома! – Бьётся сердце солда-та. Возвращение.

ПЕРИОД.
Ледниковый. Ты вздыхала земля: «Ледниковый период. Растает». Витебско-Невельская возвышенность.
Отроческий. Отроческий период моей жизни, такой животрепещущей и благополучной, закончился горьким горем: в начале апреля 1937 года я простился с матерью, с другами, с рекой Сумой и переселился на Псковщину, где предстояло вкусить самостоятельной жизни и провести семь лет. Всё перемелется.
Первоначальный. В мае 1934 года я получил «Свидетельство об окончании Веретенской сельской школы первой ступени» (4 класса). Оценки по всем предметам стояли «оч. хор.», а вот поведение – «уд.». Этим же летом мама увезла меня в Котлы, где уже поселилась наша семья. Первоначальный период моего житья-бытья закончился. Там же.

ПЕРО (перья).
Белое.  С нами на равных проживали два славных существа – высоких кровей гончар, англо-русский выжлец Полаз и крупнущий, с полпса ростом, полосатый кот Касьян, который нередко приносил в дом то зайца, почему-то чёрного цвета, то тетёрку белого пера, то ещё чего съестного. Всё перемелется.
Снежные. Вечереет. Нет пригожего. Не примчится? Неужель?.. Перья снежные взъерошила Голосистая метель. Встреча.

ПЕРСТ (персты).
Вздрогнувший. Свет родная сторона, Смирная погодушка. Заждалась, верным-верна, Лапушку лебё-душка. <…> Зябнет в полюшке пустом, Замерев над кручею. Крестит вздрогнувшим перстом Звёздочку па-дучую. Благословенный чёртов путь.
Живые. (Не) ... . – Всех в рай не впустишь, – Глаголят нам Велеречиво хлюсты... Пу;стынь да пустышь – По двум сторонам: Не живые персты – Кресты... Колокола.
Кроткие. Держит память в цепких лапах, Как добычу кречет, Смол июльских грустный запах, Красно-крылый вечер, <...>  Сквознячок зеленорукий, С кроткими перстами, Скрип уключин у излуки, Шёпот за кустами. Берег неказистый.
Могучие. Вар. Колокола.
Прекрасные. Восходило солнце от Зряковой горы <...> Окунуло в дремучие виры, Омыло в Великой [реке] прекрасные персты. Колокола.
Перст – палец.

ПЁС.
Собака, а также самец собаки; кобель.
Беззлобный. – Кр. ф. (был) беззлобен. Пёс Мухи <...> С волками дрался, крут и смел; С людьми без-злобен был и кроток. Обитель.
Доверчивый.  – Кр. ф. доверчив. Пёс Мухи <...> Доверчив, не зверино мил, В живых глазах – печаль-забота: Как будто всё жалел чего-то, О ком-то помнил и тужил. Там же.
Достойный. – Кр. ф. достоин лирики. Пёс Мухи тоже, хоть понур, Достоин лирики, миляга: Шесть строф – хвала не чересчур, Зане особая собака. Там же.
Зверино милый. – Кр. ф. (не) зверино мил. Там же.
Кроткий. – Кр. ф. кроток. Там же.
Крутой. – Кр. ф. крут. Там же.
Лохматый. И мне мерещатся доныне Младенец, втоптанный в песок, Телами устланный лесок, Лохма-тый пёс, увязший в тыне. «Я помню огненную ночь...»
Пегий. Я – скоком – одолел откос: Наддашь, спасаясь от порухи! И первый встречный – пегий пёс – Меня облаял: то был Мухи. Обитель.
Понурый. – Кр. ф. понур. Там же.
Поселковый. Полаз был бесподобной собакой. В райцентре и в округе не было ни гончего, ни поедин-щика, ему равного. Все поселковые псы – от мелких шавок до крупнущих овчарок – признавали его первен-ство и при нём вели себя культурно и смирно. Всё перемелется.
Смелый. – Кр. ф. смел. Там же.
Человек, способный на низкие поступки, дела (перен., презр.).
Ливонский. – Встань, шелудивый, цыц, Вытри возгривый нос: У стен супостат – Лютый ливонский пёс! Колокола. Ливонский – прилаг. к Ливония (историческая область в восточной Прибалтике).
Лютый (разг.). Там же.

ПЕСЕНКА.
Автофиолетовая (неолог.). – Мне б чернил! Пускай не вечных И не спецпоэтовых – Не для строчек бесконечных, Не для песенок беспечных, Авто-фио-летовых; Не бессильных, Не бесильных, Не пустых, Не холостых, Мне – не розово-умильных, Не чернящих, А чернильных – Ясносветовых, густых! В канцла-вочке ЦДЛ (из неопубликованного). ; ЦДЛ – Центральный дом литераторов.
Беспечная. Там же.
Унылая. – Кр. ф. уныла. Ты прочтёшь и бросишь: «Песенка уныла!»      Ничего, не кайся: ты ведь не любила. Непогода.

ПЕСКАРЁНОК.
Малый. Есть на Порховщине Речка Веретенька. <…> Сказывает байки Малым пескарятам, Нежит без утайки, Лилейки не спрятав... Веретенька.

ПЕСНЯ (песнь).
Бедная. – Не глупо ль – быть нищему в наши деньки? – Мне бедная песня дороже деньги! Диалог.
Безобманная. Вар.От зари такая алость, Прямо разливанная! Расплескалась, отозвалась Песня без-обманная. «Увольненье, увольненье...»
Безысходная. Но ты иную песню заведи: Что толку от рыдалистой отходной – Холодной, непогодной, безысходной, Которую заладили дожди? Ноябрь.
Беспечальная. – Кр. ф. беспечальны. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).
Вешняя (трад.-поэт.).  Разольётся по дубравью Ливень песен вешних, здешних, Пробежит по тихотра-вью, Сквозь хлеба, через олешник. «Отъярилось гулкогрозье...»
Вещая (высок.). Пели: сын его, внук его, правнук, И праправнук, и прапрапрапра... – Вещей песне слу-жили исправно. Петь и мне подоспела пора. Родословная.
Горевальная (редк.). Прощанье – песня горевальная: Высокий вздох, земной поклон. Благосло-венный чёртов путь.
Горестная. – Кр. ф. горестны. Глаголать об оккупации, задыхаясь ли от страха, или захлебываясь от ярости, поносить её, пусть даже самыми гнусными словесами, наделяя проклятейшими эпитетами и изощ-рённейшими метафорами, – всё равно ничего не сказать о ней. Оккупацию, наверно, нельзя выразить ничем и никак. Разве что песней. Песни мои в оккупации были горестны. Всё перемелется.
Горькая. Я презираю кумушку свою: Она – по говорильне – райначальство, Чванливое, пустое партба-хвальство. С того и песню горькую пою. «Я презираю кумушку свою...»(из неопубликованно-го).
Грустная. Выплесни грустную песню, Помнишь? – про жёлтую осень, Жаркую жаль поднебесью, Журкам, дождям и колосьям. «Глянь на меня без опаски...» – Сравн. ст. (нет) грустней. Жу-равли поют.
Даровая (разг.). Всё-то – песни даровые, Всё желанное – возможно, Всё несбывшееся – рядом – Не солжёт вещунья-тишь. Именины.
Дельная. Мастерством зазря не кичились – Просто сняли люди шинели, Рукава хорошо засучили, Про-сто дельную песню спели!..  Над Ледянкой.
Добрая. – Кр. ф. добры. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).
Долгая. Отъярилось гулкогрозье, Растеклось по мелколесью. Скоро смокшие колосья Долгую затянут песню. «Отъярилось гулкогрозье...»
Дорогая. – Сравн. ст. дороже (деньги). Диалог.
Жаркая. На земле и в певун-поднебесье Нет новей и стариннее песни, Откровенней, грустней и невин-ней, – Песни жаркой и синей-пресиней. Журавли поют.
Желанная. Дождик захлюпал, захлипал, Гром расколол поднебесье, Фыркают кони под липой... Лета желанная песня! Гроза.
Загробная. Ливень круче, град отвесней. Ночь текуча, ночь – беда! Душу рвут загробной песней Умер-шие провода. Двести первая верста.
Задушевная. Спой задушевную песню – Помнишь? – про зябкую осень, О тишине поднебесья, Шёпоте тучных колосьев. Песня («Скинь непутёвую маску...»).
Заковыристая (разг.). Вар. Ой, сестра милосердья, ответьте: Буду ль праздновать я сенокос? Или мне не стряхать на рассвете С буйнотравья неистовых рос Или мне со псковски;ми ребятами Заковыристых пе-сен не петь? Не ходить большаками покатыми? О сгоревшей любви не гореть? Боль.
Заунывная. Заунывные песни тревоги, Только вслушайся в возгласы эти, –  Беспечальны, добры и не-строги – Все о свете, о цвете – о лете. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).
Звонкая. Когда ж уйдут с лугов косцы, Да будет грустно в той сторонке: Звонкоголосые певцы Немало сложат песен звонких. (Пер. с литов. В колхозных лугах.)
Здешняя. «Отъярилось гулкогрозье...»
Зелёная. Задорный смех вдали звенит: Проснулись косари в колхозе. И песнь зелёную они, Что ты так любишь, скоро скосят. (Пер. с литов. В колхозных лугах.)
Истая. Трепетала душа, понимала: Истой песне – бессмертье удел. Родословная.
Колдовская. Господи, что это был за подарок мне – река Сума! Открытие и откровение, красота и лас-ка, колдовская песня, бесконечно близкое живое существо, которое с первой же встречи так глубоко про-никло в душу, что я едва не тронулся от радости. Всё перемелется.
Крылатая. С крылатой песней люди  Не рабы. И что нам, // хоть какая будь награда, – Нам надо всё, и ничего не надо. И так всегда. И нет иной судьбы. Поэты.
Ликующая. Высокие железные столбы И дедовский Извилистый просёлок. И песни удивительной судьбы, Ликующие в доме новосёлов. Русь новая.
Любимая. («Песня бобыля»). Мы принимали по чарке под уху, и песняр заводил берущим за живое ли-рическим тенором мою любимую «Песню бобыля». Всё перемелется.
Мамина. Воображению хватало Той песни маминой простой О том, как солнышко вставало На небе раннею порой. (Пер. с литов. Отблески детства.)
Народная. Сколько немецких книг я перечитал в доме учителя! Сколько народных песен услышал! Всё перемелется.
Невинная. – Сравн. ст. (нет) невинней. Журавли поют.
Негромкая. Как правда, простая картина: Просёлка крутой поворот, Пичуга за реденьким тыном Не-громкую песню поёт. Дома.
Незнакомая. Фронта гром На полях отгремел. Вышли люди из нор своих тесных. Старый Каунас ра-достно пел Незнакомые, новые песни. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Непогодная. Ноябрь.
Неприбыльная. Вар. – Кр. ф. неприбыльна. Пылающий скит.
Неспетая. Но ты возрастаешь, не сетуя, И час тебе всякий погож...  Ах, родина, песня неспетая, Откуда ты веру берёшь? Тихая родина.
Нестрогая. – Кр. ф. нестроги. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).
Новая. Понимаю: догорает лето, Что о том тужить. Время вместо песни нашей спетой – Новую сложить. «Есть одна на белом свете правда...» – Сравн. ст. (нет) новей. Журавли поют.
Откровенная. – Сравн. ст. (нет) откровенней. Там же.
Отходная. Ноябрь.
Печальная. Вар. Связные.
Победная.  Вар. Горевальное слово, Победную песню Глубоко и сурово Глушить густолесью. Огонь на себя.
Полюбовная (обл.). «Мы не бросим, мы не бросим Песни полюбовные. Мы пощады не запросим: Не гораз виновные». Частушки.
Прежняя. Теперь ты песен прежних не поёшь, По-новому смеёшься и горюешь – Ты городу красу свою даруешь. А я всё тут, всё на себя похож. Письмо любимой.
Прибыльная. – Кр. ф. (не) прибыльна. Не прибыльна песня об этом, Вся – пламя, октябрьская тишь: Коль выпало статься поэтом – От первой же искры сгоришь. Пылающий скит.
Простая. Иному знакомее Марса пустыни, Понятней Венеры жарынь, Чем  травы густые, чем песни простые, Чем – здесь безымянная – синь. «Живёт, простодушна, как правда, на све-те...»
Простецкая. Как правда, простая картина: Просёлка крутой поворот, Малютка-пичуга за тыном Про-стецкую песню поёт. Пушкин в деревне.
Птичья. Зато уж лето детворе Надарит ягод, и орехов, И птичьих песен на заре, И вволю солнечного смеха!.. Чёрный хлеб.
Раскатистая.  – Сравн. ст. раскатистей (грома). Травы в текучей полуде, Перворожденья истома...  Дню откликаются люди Песней раскатистей грома. Гроза.
Распечальная (редк.). Песня распечальная, Радость моя горькая, Не роса хрустальная Светит нам под зорькою. Связные.
Робкая. Что ж не заглянешь ко мне – Песню улыбкой согреть? Робкую песню мою, Тихую хату в глуши. В заворожённом краю Снеги поют. Ни души.  Песня («Ходит мороз за окном...»).
Росная. Хорошо с умытым полем На заре перекликаться – Песней росной, сердцем полным От унынья отрекаться. «Хорошо с умытым полем...»
Русская. Слава Богу, днесь и впредь Песне русской нет сожженья.  «Разжалей, простив об-ман...»
Рыдалистая (редк.). Ноябрь.
Синяя. Слышишь, в пленной безропотной чаще Стужа синие песни поёт? «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Синяя-пресиняя (редк.). Журавли поют.
Спетая. «Есть одна на белом свете правда...»
Старинная. – Сравн. ст. (нет) стариннее. Журавли поют.
Стоустая (редк.). Увяданье дышит песней стоустою, Светит неостудимой проталинкой... Пить бы вза-хлёб, Без устали Твои губы с рыдалинкой. Жажда.
Тихая. – Кр. ф. тиха. Песня – Дочка простых сермяг – Веснела в стуже лесной. Бедна и тиха, как пя-так, Не знала, что быть ей – Казной. Зачин.
Тоскливая. Мимо Демона время пусть мчит, Горцы пусть напевают в тумане: Их тоскливую песню В ночи Буду слушать, Сдержав дыханье... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Тревожная. Багровое в рани лиловой Огромное солнце встаёт. И сумрак в чащобе еловой Тревожные песни поёт. Просёлок.
Хмельная. Пусть вьюгам – вьюжье: снежная страда, Хмельные песни, холода шальные, Они не навсе-гда, они больные. Ведь вьюги что? – грядущая вода. «Ненастье обескровило зарю...»
Холодная. Ноябрь.
Холостая. Я и сам их пел – Холостые песни, И сам сочинял их; Простите, // винюсь! Канун (из поэ-мы «Плач по Красухе»).
Хрипливая (разг.).  Вар. Ливень круче. Град отвесней. Ночь текуча, ночь – беда! Душу рвут хрипливой песней Умершие провода. Огонь на себя.
Человечья. Берег неказистый.
Эп. Песня-борозда.  Я сам земле поклоны бью, – Без этого нельзя за плугом, – И песню-борозду пою, И не таю души пред лугом. «Смешал размах весны-красны...»
Песня-необмана. Но лишь детства речка Звонкая светлана, Для меня навечно – Песня-необмана. Ве-ретенька.
Птаха-песня. Держит память в цепких лапах, Как добычу кречет, Смол июльских грустный запах, Краснокрылый вечер, Гомон уток в староречье, Жалобы куличьи, Птаху-песню человечью, Ноченьки обли-чье... Берег неказистый.
Радость-песня. Вар. «Держит память...»

ПЕСОК.
Бегучий (трад.-поэт.).  Мне всё тут своё поневоле: Волнистый бегучий песок, Замшелый валун в сухо-доле, Свист змей и желны голосок. Просёлок.
Белый. Три шага – и ступишь в белый песок (Аль забыл, как в нём хорошо игралось?). Сон о до-ме.
Волнистый. И всё мне тут Близко до боли: Волнистый сыпучий песок, Замшелый валун в суходоле И тихих клестов голосок! Просёлок.
Жёлто-красный. Песок жёлто-красный Ей [реке] сдавливал грудь, Да только напрасно: Не смог её Вспять повернуть! Уза.
Жёлтый. [Ручей поёт] про жёлтый песок сырой... Двести первая верста. Вар. – Кр. ф. жёлт. Двести первая верста.
Заволжский. Россия, Россия, Россия, А если бы кровь изошла? А если б разверстая бездна Пронзила заволжский песок? Тебе-то, вещунья, известно, Как в даль твою впился б Восток. Русский урок.
Золотой. Вар. – Усеч. ф. золот. Три шага – И ступишь в золот песок. Сон о доме.
Калёный. Калёный песок да ухабы, Да лес разомлевший, немой. В Михайловском.
Незабвенный. Здравствуй, бе;режек с чуткими ветлами, Многотрудный пречистый исток. Остуди меня, реченька светлая, Обогрей, незабвенный песок. «Здравствуй, бе;режек с чуткими ветла-ми...»
Рассыпчатый. [Лоза.] Слёзки – вниз, смеючись, Вверх – смешинки всхлипчатые. Брызжет красная высь На пески рассыпчатые... «Поутру на яру...»
Речной. Вар. – Ой, головушки – Не кочны, не кочны – Напрочь скатываются На песках речных. Пес-ня о колоколе. Вар. – Усеч. ф. (пески) речны. Главы скатываются // на пески речны. В колокола.
Российский. И пачкали хром господа офицеры – Германский – в российском песке. Стезя.
Свеженарытый. У заминированного места немцы остановились, заподозрив неладное. Свеженарытый песок под рельсом и на шпалах выдал нас. Патрули коротко посовещались, опустились на корточки и стали разгребать грунт. Всё перемелется.
Синий. Покойны жёлтые озёра, Спокойны синие пески: Они, как старость, без укора, Они, как юность, без тоски. «Покойны жёлтые озёра...»
Спокойный. – Кр. ф. спокойны.Там же.
Сыпучий. Холмы, низины, взлобки, буераки, Заросшие ольхою и крапивой, Посыпанные густо рыжей пылью, Песок сыпучий, сер-горючий камень, Кузнечики, гадюки и дрозды, Случайная заблудшая коза Да чудом уцелевшая сосна – К пейзажу больше нечего прибавить. Воробьёвы горы. Вар. – Кр. ф. сыпуч. Ой, сыпуч при дубочке, Жёлт песок под корнями. Двести первая верста.
Сырой. [Ручей поёт] про жёлтый песок сырой...  Двести первая верста.Вар. – Кр. ф. сыр. Сыр песок под корнями. Там же.
Текучий. Вар.  Просёлок.
Эп. Гладень-песок.  Ещё не пробились на волю кувшинки Для ласки, для солнечных дел, Но дым в су-хотравье горчил, как поминки, И лес уже платье надел; И время размаяло зверя и птицу; И – шлёпай пот гладень-песку! Стезя.
Злат-пески. А кругом-то – жарынь широкущая, Злат-пески – желтизна, желтизна... Радость слёзная, глупая, сущая, Запоздалая причудь-весна, Запалила нас жгучею жаждою И вселилась в белынь-лебедей. Промельк.
Сыпень-пески.  Обшарили [люди] сыпень-пески И дрягвы чернущее тесто – Собрали – до крохи – куски [колокола], Прибрали в надёжное место. Колокола.
Сыр-песок. В сыр-песок у дубочка, В корни тихие // стёжка Опрокинулась. Двести первая вер-ста.

ПЕСТ.
Ранний. Весной кормились купырём, Пестами ранними, кислицей, А потеплеет – пескарьём, Но более всего водицей. Чёрный хлеб.
Пест (обл.) – раковые шейки; многолетнее растение высотой 30 - 100 см с толстым корневищем, черве-образным или изогнутым в виде раковой шейки.

ПЕСЧИНКА.
Прибрежная. И хочется мне нежною Волной зелёной стать, Чтоб целый день с прибрежною Песчинкою шептать. (Пер. с литов. Зелёные озёра.)

ПЕТЛЯ.
Большая. Река Сума <…> текла в довольно глубокой впадине, по неширокой луговой пойме, окружен-ной ласковым смешанным лесом. Километров через пять, сделав большую петлю, приняв Толдовку и не-сколько ручьев, поздоровевшая Сума направлялась в обратную сторону, пока не впадала в быструю лососевую Систу. Всё перемелется.

ПЕТУХ (петухи).
Бушующий.  Вар. «И гомон, и щебет, и вереск...»
Весёлый. На тыне весёлый петух горлопанит: Чего ещё – це;ла глава; Шумит, как форсистый, подвы-пивший парень, Которому всё трын-трава. Июнь.
Вторые. Через пару часов всё повторилось [пение петухов]. И хотя пенье длилось не так долго, зато что это было за ликование! Отродясь не слыхивал такого. Да и вы вряд ли слышали. И все-таки это были только вторые петухи, «петухи зари», как их называли встарь.
Звонкий. – Превосх. ст. звончайший. И гомон, и щебет, и вереск, И дождик пушистый с ольхи; Лягушек неистовый нерест, Звончайшие жар-петухи. Распахнутость.
Красный. Вар. Забурлила деревня, Закипела душа: Ни удержу ей, Ни греха! В ненавистные хоромы Бабушка пришла – И взъярились крылья Красного петуха!.. Бабушка. ; Пустить красного петуха. Поджечь.– Усеч. ф. красна (петуха). – Долго спать вам [немцам] на негаданном пиру! – И пустила в сени красна петуха. Бабушка.
Мелкий. См. они.
Невзрачный. Там же.
Очумелый (прост.) А как они верны своей голубке (Слышь, очумелый вертопрах-петух), – Три раза в день её целуют в губки; Всегда сухим и трезвым держат нюх. Голубки;(из неопубликованного).
Первые. Четыре петуха, не желая уступать пальму первенства, выхвалялись друг перед дружкой – бу-шевали, заходились, орали, голосили с полчаса. Но это были лишь первые петухи – глашатаи начала новых суток. Всё перемелется.
Разные. А в Городке – кочет на каждом насесте. И все поют, славя грядущий свет. И ни одно «кукареку» не похоже на другое. И силы разной, и азарта разного. Разные петухи, одним словом. Там же.
Ретивый. Побранился я (и не только про себя), посовал в корзинку ретивых петухов и возвратил их прежним владетелям. Всё перемелется.
Третьи. Третьи петухи привели меня в полный восторг, чего не сказал бы про домочадцев. Всё перемелется.
Хороший. Какой хозяин или хозяйка продаст хорошего петуха? Там же.
Эп. Жар-петух. Распахнутость.

ПЕЧАЛИНА.
Зряшная (прост.). Даже белая тучка отчалила С окоёма в иную страну Даже зряшная горесть-печалина Не нарушит в душе тишину. Не нарушит: сомненье порушено – Как волна над зеркальным прудом. Август.
Эп. Горесть-печалина. Там же.

ПЕЧАЛИНКА.
Зряшная (прост.). Вар. Август.
Малая. Метель наметелила тёплую вьюгу, А понизу вьюги – трава. А поверху вьюги – сияющий воздух: Дыши, гореванья не знай; Чуть выше – в просторе – струистая роздымь: И это всего только май. Как будто сорва;лось веселье с постромок – И малой печалинки нет. Перед июнем.
Эп. Горесть-печалинка.  Вар. Даже крохотка-тучка отчалила С окоёма в иную страну. Даже малая го-ресть-печалинка Не нарушит в душе тишину. Август.

ПЕЧАЛЬ.
Вековая. Вар. Россия! Твои ль это избы С окошками, полными слёз? Твои ль на отшибах часовни, Кладби;щ вековая печаль? Вот этот, прямой и неровный, Большак, убегающий вдаль? Война.
Вешняя (трад.-поэт.).  Большой закат на вечер малый Упал, горит на берегу. <...> Но не сгорел и не затих – Язвил, навеял из-под спуда, Затеплил вешнюю печаль. Колокола.
Горькая. ...в памяти вдруг пронеслись Годы, полные горькой печали... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Горючая (разг.).  Горя горевыми очами, Строга и спокойна с лица, Умолкла в горючей печали, Седая, как в свете венца... Не восемь полей перейти.
Живая. Они [эсэсовцы] загнали той проклятой ночью Во глубь холмов кипящих, как скотину. Пятьсот живых страстей, надежд, печалей, – Пятьсот! Пятьсот живых людских сердец! Воробьёвы горы.
Жура;вья*. Глазам от дыма горько? Жура;вья* жжёт печаль? «Он промахнулся дважды...»
Зазряшная (разг.). – Гляди, как скотный [двор] разнесли, По бревнышку пораскатали. Теперь хоть ми-луй, хоть казни, Хоть плачь – зазряшные печали. Обитель.
Коварная. – Кр. ф.  коварны. Коварны, как ноябрьский лёд, Души подснежные печали, Особенно когда ночами Спать волчий ветер не даёт. Там же.
Недетская. Назавтра, чуть свет, что исчадие  ночи, Вломилась в наш дом немчура. <…> Чего-то иска-ли, из фляжек лакая, Маманю секли по щекам; И в красном углу, под божницей, икая, Мочился эсэсовский хам. На улице сонные фрицы молчали; И сверстники сбились в гурток – В испуге великом, в недетской пе-чали. Стезя.
Ненаглядная. Всё горит над забытыми крышами В ненаглядной печали лицо... На мою невозвратную Вишенку Ты похоже, горюн-деревцо. Вишенка.
Несказанная. Вар. Вишенка.
Подснежная. Обитель.
Простая. И от множества мыслей светлых, От желаний, растущих во мне, Я и радость И боль изведал. Только боль та – Светлым-светла. То не боль, А печаль простая. Я хочу, Чтоб песня плыла, Чтоб звенела, слух мой лаская. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Прощальная. Осталась горстка чабреца (Бывало, пили чай) Да незабвенного лица Прощальная печаль. «От деревенщины моей...»
Синяя. Накипают стыни, Пригинают ветры Да в печали синей Тужат километры. «Сушь-земля  сырая...»
Эп. Светлынь-печаль. Кровь хмельна светлынь-печалью Бьётся, радуется! А дорога рыжей шалью Знай разматывается, Вьётся выше, в травном кружеве, – Аж на; сердце позуживает.  Благословенный чёртов путь.

ПЕЧАЛЬНИК.
Немой. Мы жальники, жальники, жальники. Молчальники. Боль. Горюны. Но разве немые печальники? Мы судьбы, Мы судьи // войны. Колокола.

ПЕЧКА.
Добрая. Под густой елью, на подстилке из хвойного лапника мы устроились, как на доброй русской печке. Всё перемелется.
Русская. Там же.

ПЕЧЬ.
Доменная.  Снятся доменные печи В непролазной гуще сланца, Комбинатов трубы-свечи, Зычный гул электростанций. В тайге.
Русская. Прости, что, возросший на ячниках, Взогретый на русской печи, Оратай твой числится в дач-никах, Что в городе гуще харчи. Тихая родина. Ячник (обл.) – хлеб или блин из ячневой муки.
Эп. Домна-печь. Вар. В нехоженой тайге.

ПИВНАЯ (в знач. сущ.).
Бревенчатая. – Предикат. (была) бревенчатой. Железнодорожный вокзал, три магазина, столовая, ка-зёнка, пивная, даже церковь (наглухо заколоченная) были бревенчатыми. Всё перемелется.

ПИР.
Вешний. Василий Ильич запер курятник, утешил меня весело: – За эту пару буселов будь спокоен: до вешнего пира дотянут на бульбе. Всё перемелется.
Кровавый. На отшибе сиротеет деревцо, Плачет скорбная часовня на юру, Прячут дали ненаглядное лицо –  Не до игрищ на кровавом на пиру. Буря.
Негаданный. – Долго спать вам [немцам] на негаданном пиру! – И пустила в сени красна петуха. Ба-бушка.
Огненный. Дым и пламень и грохот в росе! Гоша лыбится: – Огненный пир: Догорают ошметки маши-ны. День рожденья.

ПИРОГ.
Пасхальный. У двери – отец благочинный, Как сдобный пасхальный пирог. Закваска извечной кручи-ны В изрубленный въелась порог. В Михайловском.
Сдобный. Там же.
Черничный. Однажды, взобравшись на обессученную старостью высоченную ёлку, на верхотуре которой было ястребиное гнездо, а в гнезде два крупных пушистых птенца, я пытался кормить их черничным пирогом. Всё перемелется.

ПИСАТЕЛЬ.
Великий. И хотя я был никудышным литературоведом, я понял, что значит роман Фёдора Абрамова «Братья и сестры». Это было так глубинно, цветисто, ошеломляюще ново и честно, что никаким «социали-стическим реализмом» не пахло. И я с первых черновых глав уверовал, что в России нарождается новый великий писатель. Всё перемелется.
Лучший. – Превосх. ст. «Вы – лучший современный писатель земли», – писало ему [Абрамову] круп-нейшее издательство Англии. Там же.
Новый. Там же.
Современный. Там же.
Хороший. – Кр. ф. хорош. 1 августа 1949 года в университетской аудитории на вступительном сочине-нии я «поплакался» наблюдавшей за «сочинителями» моложавой, но седовласой женщине с живым ласко-вым взглядом: – Третий год пишу сочинение. Неужели опять наделаю грамматических ошибок и прова-люсь? Хорош писатель! Там же.
Чтимый. В прозе самые чтимые писатели Николай Гоголь, Фёдор Достоевский, Николай Лесков, Ми-хаил Пришвин, Фёдор Абрамов, Константин Воробьев, Василий Белов, Виктор Астафьев, Владимир Личу-тин и, конечно же, первейший из современников – Валентин Распутин. Там же.

ПИСК.
Отчётливый. – Кр. ф. отчётлив. Басят, рокочут трактора, Косилки резво тараторят, И писк малютки-комара Отчётлив В голосистом хоре. Хор.

ПИСЬМЕЦО.
Короткое. Я, расположившись на толстом еловом пне, написал короткое письмецо маме, которую вой-на застала в городе Ораниенбауме (Ломоносове, шутливое название – Рамбов). Всё перемелется.

ПИСЬМО.
Доброе. Из писем.
Сладкое. – Сравн. ст. слаще (мёду). К нам почтальон свою вожжу Не направлял по полугоду. Письмо зимовью слаще меду, Письмо ого! – я вам скажу. Обитель.
Хорошее. Ты написал очень хорошее письмо, дорогой. Я разделяю твои тревоги о нашей Родине Спа-сибо тебе за русскую душу твою. Из писем.

ПИСТОЛЕТ.
Кипящий на виске. – Обособл. Ты не знаешь, что такое «до;лжно непременно» Через самого себя – в неистовой тоске! Ты не нюхал, что такое верность и измена, Что такое леденящий ужас плена, Что такое пистолет, кипящий на виске! Береги заземленье.
Трофейный. [Ты] подтвердишь наверняка, Не мешкая с ответом, Что не забыла простака С трофейным пистолетом, Его немчина-рысака. Помолвка.

ПИЧУГА.
Эп. Малютка-пичуга. Как правда, простая картина: Просёлка крутой поворот, Малютка-пичуга за ты-ном Простецкую песню поёт. Пушкин в деревне.

ПЛАКАТ.
Немой. – Сравн. ст. немей. И плакат под божницей – немей, И крикун-репродуктор – без грома... «Здравствуй, мать» Я с тобою, я дома, Ты сомненья во мне не имей». Перед матерью.

ПЛАМЕНЬ.
Зелёный. А кругом плясал, гудел зелёный пламень, Бил огонь оледенелый: Всё – в лицо, в лицо, в лицо. Мать.
Сизый. Сеет месяц сизый пламень – Блеск и сажица. Мягко-мягко, плавно-плавно Осень вяжется. У причала.

ПЛАМЯ.
Жаркое. – Кр. ф. крута. Кровь – не водица: крута и остра, – Жаркого пламени родна сестра. Кровь (из неопубликованного).
Разлапое (прост.). Неукротимо и круто Пламя разлапое рыщет. Дня многогорлая груда Ахает, грохает, свищет. Ей откликаются люди Вздохом, раскатистей грома. Победа.
Рыжее. Листья зыблются Пёстрым пологом, Кружат, сыплются Бронзой по лугу. Развеваются Красным знаменем, Загораются Рыжим пламенем. Листопад.
Чистое. Я ведь знаю: ты мне не доверишься, Не откликнешься сердцем ничуть. Но люблю у высокого бе;режка В чистом пламени жарко взгрустнуть! Вишенка.

ПЛАН.
Нужный. – Твой план придётся отставить: у нас есть другой, – загово¬рил Егоров. –Если, конечно, его примешь. План этот трудный и опасный. Но реальный. А главное, очень нужный! Огненный круг.
Окончательный. – Брать Коленбаха надо так, чтобы не навлечь подо¬зрения на подпольщиков и жите-лей Плюссы. Продумайте! Окон¬чательный план захвата Коленбаха доложить 17 апреля. Там же.
Опасный. Там же.
Простой.  – Кр. ф. прост. План захвата был прост. В воскресенье, 25 июля 1943 года, Евгений Сева-стьянов берет машину и прибы¬вает в назначенное место. Там его ждет переодетый в форму обер-лейтенанта Игорь Трубятчинский. Они едут в полицейскую упра¬ву. Там же.
Реальный. Там же.
Трудный. Там же.

ПЛАНЕТА.
Землянская (редк.).  Жизнь // на землянской планете, Вздох её каждый //  приемлю: Зовы грядущих столетий, Кровью омытую землю. «Любо ли, так себе, лихо...»
Чудесная. Вар. Живу.

ПЛАСТ.
Зелёный. Жарко ли сердечку, холодно, Маху дал, кто б ни был, всем – одно: Тяжкие зелёные пласты, Крышка, толщиною в полверсты, Да слепое илистое дно... Будь им пухом ты, морское дно! Благосло-венный чёртов путь.
Тяжкий. Там же.

ПЛАТ.
Узорчатый. В плат узорчатый наряжена, Ветра ждёт невеста-верба: Заплутался сужен-ряженый, – За-мело тропинку, верно... Надежда.

ПЛАТА.
Главная. – Иной мужик – порухе брат: Ему квартира с лифтом в радость. – То так! Но дорогая сладость России финский сервелат. Да плата главная не в том, Без тех колбас мы перебьёмся – В плен запустению сдаёмся; Дом выстроим, а семь на слом. Обитель.

ПЛАТОК.
Белый. Пол ахал, крестились блаженно старушки, – Веселье! Народу битком! И пела вдова-голосунья частушки, И вьюжила белым платком... Стезя.
Узорный. Узорный платок повязала: – Меньшого-кровинушки дар!  Егоровна.
Линялый. И оттого мне глухой уголок – Неба псковско;го линялый платок, Горький дымок, перекрёсток дорог, Отчий порог, запечаленный сад  – Жальче, тревожней, милее стократ. Местность.
Неяркий. Вар. Родина.

ПЛАТОЧЕК.
Белый.  И я, зетерявшийся, заробелый И, может, чуточку сам не свой, Гляжу, гляжу на платочек белый, Застывший над непокрытою головой. Проводы.

ПЛАТЬЕ.
Немецкое. Женя Севастья¬нов повезёт пленного за Плюссу, где его будут ждать наши ребята. Там Ко-ленбаха и его переводчицу переоденут в русскую одежду. А в немецкое платье переоденутся подпольщики – Фёдор Филиппов и его жена Антонина Михайловна, выполняющая роль мадам Эмилии. Огненный круг.
Эп. Кипень-платье. Маем ласковым горько обижена? Кипень-платьем не очень бела? Что же ты заго-рюнилась, вишенка, От подружек в сторонку ушла? Вишенка.

ПЛАУН.
Эп. Кудряш-плаун (о льне). Вот в этой клади – Кудряш-плаун, – Девичьи пряди, Шёпот струн! Бла-гословенный чёртов путь.

ПЛАХА.
Большая. Потёмки покой и прохладу свершили И сникли – с огнём не сыскать. И бьют на осколки, как плахи большие, Щучищи Стеклянную гладь. Стезя.
Плаха – кусок бревна, расколотого пополам.

ПЛАЧ.
Добрый. Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Стезя.
Незримый. Не надо бодрых слов – и в них тоска все та же: Растерянность, испуг, незримый плач. Люби меня, чтоб сердцем был на страже. И я вернусь. Но ты мне срок назначь. Перед дорогой.
Неподдельный. Будто матерь горевая Над сынком, в крови лежачим, Жжёт метель, стеня-взывая Не-поддельным русским плачем. Непокорство.
Русский. Там же.
Тихий. – Превосх. ст. тишайший. Мне бы лучше всё Услыхать, Чтоб прошедшее нам пропело. Я хочу, чтоб скрипка опять В ночь Тишайшим плачем летела... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ПЛЕБЕЙ.
Аржаной (обл.). «Пора понять, аржаной плебей: Быть не квасному патриотизму – Всебратству пуганых голубей». Ответ «голубелюбам» (из неопубликованного).
Плебей – простолюдин.

ПЛЕН.
Снежный. В феврале вкруг озера – // снежный плен: Пылкие мормышники, вязнем до колен. Озеро.

ПЛЕННИК.
Кавказский. Чуть заосенит октябрь над Русью, Чуть закаплет рыжий листопад, Поджиревшие на юге гуси Улепётывают в стольный град. Валит не казарка, не гуменник – Лапчатый пронырливый народ; Не на крыльях жмёт «кавказский пленник» – На колёсах к зимним гнёздам прёт. Гуси(из неопубликованного). ; Гуси (ирон.) – о власть имущих.

ПЛЕННЫЙ (в знач. сущ.).
Непокорный. [Фриц] вскипел до визгов оглашенных: «Будете чинить автомобили! Мы не терпим непо-корных пленных!» Трифон.

ПЛЁС.
Заглохший. Зажжёт тебя далью тропа вдоль откоса, Встревожит зазывчивый дрозд: Проляжет большак от заглохшего плёса, От детства – на тысячу вёрст. Стезя.
Плескучий (обл.). А за плескучим плёсом, За узкой Узою-рекой, Всего – за тростником в затоне, Про-стор простёр свои ладони, Пожми их, ведь – подать рукой. Зазимок.
Сонный. Волны от лодчонки Сонный плёс рябят. Ласково девчонки  Кликают ребят. «Соловей колотит...»
 Эп. Именинник-плёс. Именинник-плёс в наряде, И круги на вольной глади: Забавляется форель! И вселяет лад в свирель Достославный менестрель! Рыбаки.

ПЛЕСК.
Щучий. Вар. В мелководных заводях щучий плеск, И повсюду радужный пляс и блеск.  На озере.

ПЛЕСКОВ.
Эп. Плесков-брат. Вар. Пскове-град – Плесков-брат, –  Детинец, посад, Детина с косой, Купчина с ки-сой, Стар и млад – Рад не рад – Всё на кон: Кров, Кровь, Жён, Невест, Нательный крест, Живот! В коло-кола. ; Киса (устар.) – туго затягивающийся мешок из плотного материала.
Плесков – старинное название Пскова.

ПЛЕТЕНЬ.
Вольный. – Кр. ф. волен. Так почему же холодны Края чужие? А здесь – глухие валуны И те живые; И каждый сгорбленный плетень Певуч и волен... «В который раз одно и то ж...»
Любимый.  Вар. – Кр. ф.  любим. Родное поле.
Певучий. – Кр. ф. певуч. «В который раз одно и то ж...»
Сгорбленный. Там же.
Старый. Ты слышала, как мать моя, стеня, У старого плетня в ботве густой В свои семнадцать лет Ждала меня. Великая.

ПЛЕЧИ (плечо).
Бедные. Вар. Ты помнишь, как в сплошных ночах, В проклятье, в лихолетье, От горя он [жених] чернел и чах, Что всю беду на свете На бедных не снести плечах. Помолвка.
Вислые (прост.). Сравн. ст. (не) вислей. «Трепещущая ломкая каёмка...»
Вспухшие. Здесь, в грому, не сняв ППШа С раскровяненных, вспухших плеч, Прямо с ходу, гарью ды-ша, В торфяное месиво // лечь, Не на сутки – на крохотный час. Не спать.
 Дружье (обл.). Неказиста трава,  неприглядна, Худосочна –  и что там ещё? Мне надёжно с тобой и от-радно Опереться на дружье плечо. «Дорогие лесные пустыни...»
Жаркие. – Кр. ф. жарки. В буйнотравье.
Крутые. Мнятся дебрям // домны-печи, Зычный бас электростанций, Большаков крутые плечи В непролазной гуще стланца. В нехоженой тайге.– Кр. ф. круты. В буйнотравье.
Ледяное. Тебя принимая, себя не жалею, За волю неволей плачу. С поклоном пожму пятерню снеговею, Прижмусь к ледяному плечу. «Тебя принимая, себя не жалею...»
Молодые. День плечами молодыми Пошевелит, отряхнётся, В разливанной цвет-медыни Заворачивает-ся солнце.  «Отъярилось гулкогрозье...»
 Мужицкие. Но светла ты не речами И не белыми ночами, А мужицкими плечами; И красна не петуха-ми Ты, изба, не пирогами – Работящими руками. Руки.
Непокорные.  Вар. С плечей непокорных, С открытого лба, С груди его [колокола]  // кожа сползала.  В колокола.
Обвислое (разг.). Ты молодчина: Не промазал, хват! Так что за причина, Пошто не рад? Весь как в уга-ре, С обвислым плечом. О чём ты, паря? Парень, о чём? Двести первая верста.
Повислые (прост.). Вар. Весеннее.
Повисшие. Сегодня ясности ожить дано, Бубнить капели, и пригретой ели Стряхнуть с повисших плеч налипшие снега, И маску душную смахнуть стогам... Весеннее.
Пошире. – Сравн. ст. К семнадцати годам Лев перерос меня на полголовы, да и плечи у него раздались пошире моих. Никто из его сверстников не мог потягаться с ним силенкою, и я в том числе. Всё перемелется.
Просолённые. Вар. Не спать.
Раскровяненные (обл.). Не спать.
Согбенные (устар. и высок.). Дело почивших и сущих Сердцем тревожным приемлю: Зовы столетий грядущих, Кровью омытую землю; Бражную душу под схимой, Долей согбенные плечи,  Боль, равнодушье любимой, Бой и что жить мне не вечно. «Любо ли, так себе, лихо...»
Хуже. Вар. – Превосх. ст. (не) хуже всех. «Трепещущая ломкая каёмка...»
Широкие. А думы грузны, как жернова, Крутятся – не убечь. От них бездольная голова Широких не чует плеч. Колокола. Широкое. Загрустит плечо широкое По работе – не тужи: Дело – дело недалёкое, Что умеешь? Покажи. «Приходи с любым сомнением...»
– Чистоголосые (редк.). – Кр. ф. чистоголосы. Круты, жарки, чистоголосы, Гуляют плечи: // Свись-посвись!» Жужжат в руках стальные осы, У ног // саженные прокосы Ложатся... В буйнотравье.
Эп. Чудо-плечи.  Он силён, как чудо-плечи, Он огромен, Как заботы человечьи, неуёмен. День.

ПЛИТА.
Большая. В кухне было одно окошко, большая плита справа, помост из досок у задней стенки – моя и братова постель, колченогий стол, скамейка и три табуретки. В спальне – письменный стол, железная кро-вать отца и пара стульев. Всё перемелется.
Красная. Вар. – Кр. ф. красна. Где сын не встал, – плита доныне красна, То – кровь. Он здесь горит непобедимо, Пусть без венца. И время – мимо, мимо, мимо: Здесь нет конца.  В колокола.
Серая. Вблизи деревни, в плитах серых, Меж валунов, немых и сирых, Ключи текли целебноструйны; Их осеняли вербы стройны. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Тёмная. Вар. Сево.
Чёрная. У чёрной плиты, седая, как пена, И неподвижная, словно гранит, Русская мать, преклонив ко-лена, Кротко и скорбно память хранит. Сево.

ПЛИТНЯК.
Поседелый. А я с воспоминанием вдвоём На берегу твоём Стою без слов:
Не нагляжусь на чистый окоём, На стену поседелых плитняков, На псковских синеглазых мужиков, Не надышусь лучистым холодком. Великая.
Пунцовый. Багров закат, горюч. Щербат плитняк пунцовый... Иная мера тут, бессонная гора: Безрод-ным и пустым суждён кулак свинцовый. Великим и живым – прощальная пора. Машук в тумане.
Щербатый. – Кр. ф. щербат. Там же.

ПЛОТВА.
Двухкилограммовая. Однажды отец поймал на блесну щуку в полпуда весом, а мой друг Витя Рябов подсек двухкилограммовую плотву: в магазине, где ее взвешивали, не хотели поверить! Всё перемелется.

ПЛОТВИЦА.
Большая.  – Обособл. Лиловые выси, пшеничные лица – Ни туч, ни скорбей, ни забот. Как водится, каждый слегка петушится, Форсит и маленечко врёт. – Вчерась, понимаете... ты понимаешь, Как клюнет, а я его – р-раз! Плотвица взялась, до чего же большая ж, да леска... – язище ка-ак даст!.. Стезя.

ПЛОТИНА.
Взмыленная. Смешал размах весны-красны Погудку солнца, пчёл, скотины, Нежнейший хор голубиз-ны И рёв у взмыленной плотины. «Смешал размах весны-красны...»

ПЛОТНИК.
Верный. [Россия]. Не сочтёшь твоих работников – Верных пахарей и плотников, Не уймёшь твоих за-ботников – Сыновей и дочерей. О России песня.

ПЛОТЬ.
Бессмертная. Сколько льдищи тебя [земля] ни морили, Всё бессмертную плоть в тебе не умертвили, В броню ледяную навек не одели, На груди твоей жаркой Исчахли, Истлели. Витебско-Невельская возвышенность.
Живая. Шибко-шибко плачут ёлки, Голосят, вопят, орут – Будто плоть живую // волки С лаем, С виз-гом, С хрустом // жрут. Двести первая верста.
Нагая. Греми, немая благодать, Ликуй, высокая равнина: Твоя любовь не знает лгать – Нагая плоть, как вдох, невинна. Свидание.
Невинная. – Кр. ф. невинна. Там же.

ПЛОЩАДЬ.
Городская. Вар.  Басовитый, Грозный, Колокол вечевой В полдень лежал В яме На площади городской Без ушей, Без языка – Немой. Песни о вечевом колоколе.
Затравевшая (редк.). Закликало радио: «Товарищи! Граждане! Люди!..» Затравевшая площадь // как девятый вал. Запекались губы, Каменели груди – Час настал, Час настал, Час настал: Война! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Торговая. В людном городе, во Пскове, На торговой площади, Сто столов наготове, Варевом поло-щется: Жареным, пареным, – Лопай, ставши барином! Благословенный чёртов путь.

ПЛУГ.
Стоконный (редк.). – Усеч. ф. стоконну (плугу). Где чудом вишенка цела, Где лишь безмолвие нагое – Не запустенье никакое. За это пахарю хвала! Пусть не оратаю с конём – Стоконну тракторному плугу. Обитель.
Тракторный. Там же.

ПЛУГАРЬ.
Эп. Гриня-плугарь. Нагрелись чапыги, впаялись в ладони, В глазах кипятковая хмарь... Ах времечко-бремечко, бабоньки-кони, Дружище мой – Гриня-плугарь! Стезя.

ПЛЮССА.
Свободная. – Предикат. (стала) свободной. Плюсса стала свободной рано утром 18 февраля 1944 года. Во взаимодействии с партизанами её освобождали войска Ленинград¬ского фронта. Огненный круг.
Теперешняя (разг.). Теперешняя Плюсса, в которой поселилось множество сельских беглецов двух то-гдашних районов – Плюсского и Лядского, не идёт и в какое сравнение с Плюссой моей юности. Тогда это был ухоженный посёлок с населением под две тысячи душ (сейчас тысяч семь человек). Всё перемелется.
Плюса – посёлок городского типа в Псковской области, административный центр Плюсского района.

ПЛЯС.
Дармовой (прост.). За бегун-рекой, За плакун-травой – На пригорке Круг растёт гулевой, Греет пляс дармовой В призакатной зорьке. Благословенный чёртов путь.
Знойный. Над горами, над лесами – Буйный бас, Знойный пляс, Горький смех, Долгий бег. Колоко-ла.
Радужный. Вар. В мелководных заводях щучий плеск, И повсюду радужный пляс и блеск. Двена-дцать картинок.

ПЛЯСКА.
Бешеная (разг.). Листья прыгают В пляске бешеной, С пылью выбоин Перемешаны. Листопад.
Залихватская (разг.).  Мужики Не бойки в разговорах: Больше слушают, Курят, Молчат, Но тебе ново-стей добрых Ворох И без слов их глаза налучат. Проводить в новый клуб Не откажут: «Земляку-стихотворцу Почёт..» Залихватскою пляской Уважут, Словно усталь дневная Не в счёт. «Что в те-бе...»
Развесёлая (разг.). Вар. «Как понять...»
Снежная. А совесть каялась и жглась, Как пляска снежная, уныла, Под рёбрами некстати ныла: «Зазря в бутылку не залазь! Отчалишь – всё сойдёт на нет. Далёк ли май – дождись, домайся». Обитель.

ПОБЕГ.
Новый. Новые (корни и побеги). Не узнать себя. Много пустил В землю новых корней и побегов. Прямо к солнцу лицо устремил, Настоящим живу человеком. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ПОБЕДА.
Великая. В Пятидесятилетие Великой Победы.  Посвящение к книге «Набат».
Лютая (разг.). Вчерашний стон «Осенний сон» Уже не просто вальс отпетый: Иной мотив, другой резон – Озвучен лютою победой. Обитель.
Скорая. – Начнем, друзья! Подпольный центр поздравляет всех нас с Первомаем, – сказал Игорь, – и желает успехов в ратном деле и скорой победы! Огненный круг.
Страшная. Вар. Вьюга.

ПОБИРУХА.
Добрый. Вар. Тому назад годов два-ста, Видать, глухарка-кополуха, А может, добрый побируха Сро-нили косточку спроста. Вьюга.
Побируха (обл.) – нищий.

ПОВЕЛЕНЬЕ.
Святое. И, выполняя Долг сыновний свой, Земли родной Святое повеленье, Без лишних слов, Без дро-жи, Без сомненья Взял автомат Твой брат И принял бой.  Брату моего друга.

ПОВЕРЕННЫЙ (в знач. сущ.).
Заезжий. За колючей оградой, потерянно, Брать за грудки свирепый гранит. И каким-то заезжим пове-ренным Делать бодрый и доблестный вид. Забота.

ПОВЕРЬЕ.
Призрачное. И душа земная призрачным поверьям Робко отзовётся  лаской и доверьем: И совсем забу-дет, кто её обидел, И – светла – вернётся  в грешную обитель... Озарение осени.

ПОВЕТРИЕ.
Моровое. Вар. [Звон.] Звал: Клял, заклинал, зверел, – Будто вепрь разъярённый, могуч, Точно вспугну-тый лось, быстр, Злей цепных кобелей, Козней вражьих грузней, Поветрия морового грозней... В коло-кола.
Поветрие (устар.) – эпидемия.

ПОВИТЕЛЬ.
Солнечная. Размахнулось лет На полсвета, Повителью солнечной согрето, Птичьими воспето голосами, Гулкими прославлено громами,  Молодыми ливнями омыто, Пестроцветью доверху обвито. Лето.
Повитель (обл.) – вьющееся травянистое растение сем. вьюнковых, обычно с голубыми цветками; перен.

ПОВОЗКА.
Последняя. Ребята побежали к повороту. У поворота Игорь обернулся: по¬следняя повозка съезжала с большака. Отряд Егорова уходил на свою базу, увозя богатые трофеи. Огненный круг.

ПОВОРОТ.
Крутой. То крутой поворот, То кривая тропка, То беспутье болот, Перед бродом – пробка. Счастье.

ПОВСТРЕЧАНЬЕ.
Благословенное (высок.). – Кр. ф. благословенно. При ней [бабушке Фотине] я не был мал и сир, Бла-гословенно повстречанье! Моя хозяйка – целый мир, Поэма высшего звучанья. Обитель.

ПОВЯЗКА.
Белая. Николай Петрович Богданов – «Коля Могель»: тот, кто может. И действительно, чего только не умел он и чего только не мог. Любое дело, за которое брался этот стройный сухощавый красавец с белой повязкой на правом глазу, ему удавалось на славу. Всё перемелется.

ПОГИБЕЛЬ.
Нещадная. – Обособл. Да, тут поплакать есть чему: Не где-то там – погибель рядом, Нещадная, полям и хатам (Как павшим – без войны – солдатам) – Непостижимый крах в дому. Перемены.

ПОГОДА.
Бесприютная. – Кр. ф. бесприютна. Была бесприютна погода – Покров мокроснежил и дрог. Так ста-лось уж: Трудных три года Я здесь не оскабливал ног. Блудный сын.
Горяченькая (обл.). Кр. ф. горяченька. Сарайчик неструганый: станция. – Земляк, до Красухи под-брось! – Пошагивай, что тебе станется, Кобыла не «Волга» небось. Погода, как видишь, горяченька: Пото-пай, прогрейся насквозь. И кто его выдумал, дачника? С чего это вас развелось?.. «Сарайчик не-струганый: станция...»
Зелёная. И, немо вопия, взметнул старюка клён Кривые руки к серому восходу: «Даруй, апрель, зелёную погоду!» Но глух апрель – куржою убелён. В снегопад.
Непогодная. – Обособл. Спорят [листья] с вихорем-воеводою, Потешаются над погодою, Над холод-ною, непогодною, – Трепаком грустя, не отходною. В час листопада.
Окаянная (прост.). – Обособл. «Частый дождь с утра зарядит...»
Проклятая. – Ветер с Мурмана, эка немилость, Спасу нет от проклятой погоды... Благословен-ный чёртов путь.
Холодная. – Обособл. В час листопада.
Хорошая.  – Кр. ф. хороша. Устали братья от похода: Спят, не дыша. И хоть какая будь погода, – Им хороша... После боя.
 Чёртовская (прост., груб.). Частый дождь с утра зарядит И неделю не проходит. Не выдерживает дя-дя: – Чтоб ей, чёртовской погоде! Чтоб те пусто, окаянной! Без отдышки так и цедит. Не большак – кисель овсяный. «Частый дождь с утра зарядит...»
Ясная. Над порухой нашей, а не где-то Ясная погода – милость лета... Ясная погода.
Эп. Веселунья-погода. Высокие талые воды Текут, разбегаются, мчат. И холст веселуньи-погоды Пест-реет, как платья девчат. Распахнутость.
Утеха-погода. Чему ты смеёшься, утеха-погода? – От солнца лишь ране больней. Сегодня вселенскому горю – три года, Убийственных тыща сто дней. 22 июня 1944 года.

ПОГОДКА.
Нервная (разг.). – Нынче год – Он не тот: Нервная погодка. Двести первая верста.
Расчудесная (разг.). Вар. Ливень круче. Град отвесней. Ночь текуча, ночь – беда! Душу рвут хрипли-вой песней Умершие провода. <…> Вот погодка  так уж вроде Расчудесная! Огонь на себя.

ПОГОДУШКА.
Смирная. Свет родная сторона, Смирная погодушка. Заждалась, верным-верна, Лапушку лебёдушка.  Благословенный чёртов путь.

ПОГОНЯ.
Жуткая. Всё – крик един: жена и мать, И ничего пред криком нету... Не приведи Господь взирать На жуткую погоню эту! Обитель.

ПОГОСТ.
Эп. Горюн-погост. Что с сердцем сделаю – забуду как <...> Хмарь-тишь заречную, Горюн-погост, Родню сердечную, Разгулье гроз. Страда.

ПОГРОМ.
Нынешний (разг.). Сей достославный человек, Забытый Анин прародитель, Для устрашенья  тать оби-тель Деревней Губино нарек. И с начинания того – Взошло, явилось, зазвучало... С любви к житью пришло начало. А нынешний погром с чего? Обитель.

ПОДАРОК.
Дорогой. [Фриц] вскипел до визгов оглашенных: «Будете чинить автомобили! Мы не терпим непокор-ных пленных! За усердье дорогой подарок Обещаю я, барон фон Шнее: Ящик русской водки, тыщу марок, Дом, корову и ден копф [голову (нем.)] на шее». Трифон.
Милый. – Сравн. ст. (нет) милей. Хорошо и ново, И светло // до слёз. Что ни куст – обнова, Что ни день – мороз. Нет милей подарка Сердцу и уму. И грустится жарко В сизую зиму. Сергею Есенину.
Последний. Вар. Последний подарок приносим – Пожары да точность свинца. И мрём. Но вздыматься колосьям, И зорям не прятать лица. Верность.
Эп. Подарок-принесёнок. [Фотинья:] – А мне ведь восемьдесят два, Да семь куря;т, да три овечки; Коза – коровушка старух, Коты, крикуша-поросёнок – Зятька подарок-принесёнок – и прокурат-козёл Чернух. Обитель.

ПОДБОРОДОК.
Красивый. Был он [Лев] белокур, лобаст и сине-синеглаз. Его крупный «римский» нос, чувственные губы и мягкий красивый подборок с ямочкой выказывали натуру влюбчивую, верную, сильную и сдержан-ную. Всё перемелется.
Мягкий. Там же.
С ямочкой. Там же.

ПОДБОРОДУШКА.
Румяный. Настоятель, ражий дядя В рясе чёрных шелков, С кротким «охом», остро глядя, Смирно кре-стит гостьков; От поста да от заботушки – Три румяных подбородушки. Благословенный чёртов путь.

ПОДВАЛ.
Безутешный. Ещё человечьему горю Таить свой неистовый крик. Но ты [Максим Горький] уже первую зорю Зажёг в конуре горемык. Толкнул почерневшую дверцу И ветер, и солнце позвал, Своё соколиное сердце Принёс в безутешный подвал. Тёзки.
Слепой. В слепой подвал // рассвет просунул пальцы, Кровавые вихры погладил мальцу, В зрачке ши-роком искру засветил, К заплаканной девчонке потянулся... На рассвете.

ПОДВОДА.
Партизанская. Машина везла продукты и оружие. Об этом партизаны Егорова были заранее уведомлены подпольщиками, оставшимися в Плюссе. Неподалеку от шоссе, в лесу, находилась дюжина пар¬тизанских подвод – на них погрузили трофеи. Огненный круг.

ПОДВОРОТНЯ.
Памятная.  – Кр. ф. памятна. Возвратился сегодня Солдат из Берлина. Каждая подворотня Здесь па-мятна сыну. Возвращение.

ПОДДЁВКА.
Мокрая. – Кр. ф. мокра. Купец поддёвку с плеч, А та – мокра, тяжка... Благословенный чёр-тов путь.
Тяжкая. Там же.

ПОДЛЕСОК.
Непролазный. От Клина – древнего драгоценного дара природы, разросшегося на двадцать квадратных вёрст, – теперь остались рожки да ножки. Вместо вековых елей, берёз и осин там расплодились серый олешник, черёмушник, волчья ягода да непролазный подлесок. Всё перемелется.

ПОДНЕБЕСЬЕ.
Зелёно-гулкое (редк.).  Забила медная заря В зелёно-гулком поднебесье, И, вторя громким косарям, Вы-водит жаворонок песню. Хор.
Чуткое. Всё звонче медная заря Играет в поднебесье чутком, И, воду с пламенем миря, Смеётся луч росистым шуткам. Рань.
Эп. Певун-поднебесье. На земле и в певун-поднебесье Нет новей и стариннее песни, Откровенней, грустней и невинней, – Песни жаркой и синей-пресиней. Журавли поют.

ПОДОЛ.
Домотканый. Домоткнаным форся подолом, Песня Речь обретала везде: Протюкан стоклювым теплом, Звякал, Звенькал лёд в борозде. Зачин.

ПОДОШВА.
Каменная. – Кр. ф. каменна. Тяжка и каменна холодная подошва. Что значит перед ней Высокий Че-ловек! Течёт по склону лист, как бурая пороша, Как выстывшая кровь, как порыжелый снег. Машук в тумане.
Тяжкая. Там же.
Холодная. Там же.
Чужеземная. Вар. Буря.
Чужерусская (неолог.).Здесь подошвы чужерусские стучат, Кружат коршуны, бросая сердце в дрожь. Буря.

ПОДПОЛЬЕ.
Плюсское. К концу 1941 года плюсское подполье разрослось. Прибавилось количество явочных квар-тир: у Чуховых на Комсомольской улице, у Клявиных на Болотной и у военно¬пленных, в бывшем продо-вольственном магазине в центре посел¬ка. Огненный круг. ; прилаг. к Плюсса.

ПОДПОЛЬЩИК.
Активный. Первомай было намечено встретить в пять часов у хутора Бушиных, на левом берегу Плюссы. Надо было собраться, хотя за¬тея общего сбора была весьма опасной. Пригласили всех членов разведгруппы, активных подпольщиков и их помощников. Огненный круг.
Бывший. В бригадной разведке было 38 человек, лихих и отчаянных вояк, сорвиголов. Из них – не меньше десятка бывших плюсских подпольщиков: в бригадную разведку брали не абы кого – опытнейших, самолучших. Всё перемелется.
Верный. Явки, явочные квартиры, места встреч молодежи в 1942 и 1943 годах появятся в Плюсском районе в деревне Посолодино, у Оль¬ги Артёмьевны Михайловой и у Павла Федоровича Савельева; <…> в деревне Петрилово, у Михаила Логинова, верного и храброго подпольщика. Огненный круг.
Испытанный. – Брось ты, мама, – сказал младший сын Николай, тоже подпольщик испытанный. – Что будет, то и будет. А волков бо¬яться – в лес не ходить. Там же.
Плюсский. В годы германского нашествия было суждено мне стать руководителем плюсских подполь-щиков и возглавить группу разведки во вражеском тылу… Всё перемелется.
Хороший. Он подошёл к Михаилу Логинову, сказал, показывая на обозника Хлебосолова: – Наш чело-век. Зол на немца. Из Записенья. Займись им. Хороший подпольщик выйдет. Огненный круг.
Храбрый. Там же.

ПОДРУГА.
Заботливая. Спокойно пей земли родимой соки, Дождями умывайся, Маши своей зелёною вершинкой Под небом ярко-синим И тянись, тянись всегда ты к солнцу. Но не забудь, Когда гордиться станешь высотой, – Во что бы ты сегодня превратилась, Не будь кругом заботливых подруг? (Пер. с литов. Сосна.)
Покорная. – Обособл. Покорные земной судьбе, Подруги – Фотя и Анюта – Не ведали цены себе. Так даль не ведает приюта. Обитель.
Школьная. Днем 12 августа 1943 года стихотворение было передано школьной подруге Игоря и его сердечной симпатии Раисе Ворон¬цовой. Огненный круг.

ПОДРУЖКА.
Эп. Сверстница-подружка. Пятистенок на горушке; Под окошком две елу;шки, Будто сверстницы-подружки. Руки.

ПОДХОД.
Неформальный. Нетрадиционные методы лечения, безлекарственная терапия, неформальный подход к хворающим, наконец, высокий эффект исцеления (за три года сын полностью или в значительной мере из-бавил от недугов, иногда тяжёлых, а то и тяжких, более трёхсот человек) принесли ему любовь больных и ненависть влиятельных завистников. Всё перемелется.

ПОДЧИНЁННЫЙ (в знач. сущ.).
Бывший. Сейчас иди к бригадным разведчикам. Своих ре¬бят повидай. Твои бывшие подчинённые. Огненный круг.

ПОДЪЕЗД.
Парадный. Двухэтажное здание с колоннами, флигелями и парадным подъездом стояло на вершине довольно крутого склона. Всё перемелется.

ПОЕДИНЩИК.
Равный.  – Обособл. Полаз был бесподобной собакой. В райцентре и в округе не было ни гончего, ни поединщика, ему равного. Все поселковые псы – от мелких шавок до крупнущих овчарок – признавали его первенство и при нём вели себя культурно и смирно. Всё перемелется.
Поединщик (устар.) – участник поединка.

ПОЕЗД.
Немецкий. Группа засыпала гравий в буксы вагонов стоящих на стан¬ции Плюсса немецких поездов. Огненный круг.
Ночной. По нашим сведениям, Коленбах – ныне капитан, журналист. С ним переводчица из прибал-тийских немцев – фрау Эмилия Пиллау. Этот фон Коленбах с переводчицей ночным поездом ориентировоч-но 27–29 апреля отправляются в Ригу, в свою ставку. Там же.
Эп. Смертник-поезд. [После взрыва.] И сыпалась железная труха, И мы греблись подальше от греха. А смертник-поезд смылся, паразит... Оплошка.

ПОЖАР.
Белый. Ты одна пламенеешь невесело, Будто белый пожар на бугре. Вишенка.
Весёлый. Удар угодил, как в окошко полено, – Вполне подходящий удар. Машина попалась сухая, как сено, – Удался весёлый пожар... Стезя.
Голубой. В цитате. И Марина стала петь, аккомпанируя сама себе. Потом он спела романс на слова Сергея Есенина «Разметался пожар голубой». Потом пела ещё и ещё. Я был потрясён. Всё перемелется.
Зелёный.  Вар. Стала успокаивать // плачущего почтальона, Причитающих соседок Проводила на крыльцо. А кругом плясал, гудел пожар зелёный, И огонь оледенелый // бил В открытое лицо. Мать.
Млечный (трад.-поэт.). А там – куда доглянет взор, Среди олешников беспечных, – Плескалось два-дцать пять озёр, А может быть, пожаров млечных. Обитель.
Промозглый. Дожигает зазимок лето, Схвачен лес промозглым пожаром. «Дожигает зазимок лето...»
Седой. В седом пожаре вьюги Кричит зальделым ртом, Заламывает руки Тебя прогнавший дом. «Живёшь... и вдруг увидишь...»
Студёный. Осень скрала стёжки, спутала, Разожгла пожар студёный, Небо невидью окутала; Сваха-тишь – пред молодёной. Надежда.
Холодный. Грузен груз – и так легко мне, Позабыл, а память помнит Косы в росах, в звёздах плёс... И спешишь в пожар холодный, Озабоченный, свободный, С бедованьем не для слёз. Осеннее.
Чёрный. За эти сна полчаса Застрял в долгущем кошмаре: В огне сплошном небеса, Дорога в чёрном пожаре! Сон.
Штыковой. Вар. Не прожил он, ой, не прожил лишка: В пожаре // штыковом угас! Береги за-земленье.
Эп. Жар-пожар. Всё огнистей пламенеет Жар-пожар: Накаляется, белеет Красный шар. «Затиленькала синица...»

ПОЖАРИЩЕ.
Бурое. Над бурым пожарищем Льётся закат, Сочится, Каплет в лог.  Двести первая верста.
Сплошное. Немцы уматывали на запад, превращая Россию в сплошное пожарище. Всё перемелется.
Чёрное.  Вар. Партизанская быль.

ПОЖЕЛАНИЕ.
Доброе. Добрые пожелания и сердечный привет Владимиру Александровичу и Олесе. Господь с вами. Из писем.

ПОЖНЯ.
Неоглядная. В неоглядных пожнях, Выстудив просёлок, Забавлялся ветер, Радостен и колок, Задирал осоку, Целовал осины... «Дожигала осень...»
Отчая (высок.).  И вздыхал я до рассвета Ласку отчих пожен. И во мне теплинка лета Выстыть – вся – не может. «Держит память...»
Пленная. Что тебе до пленных пожен, До тоски полей глухой, – Пусть ты понял, разве сможешь Взвить топор перед ольхой? «Час и день, и две недели...»
Убиенная (устар.). Ни росы, ни дали, ни туманной рани. На дорогах скорбных – «панцири-лохани»: Никому спасенья от «крестов» безбожных! Никакого лета в убиенных пожнях. Лихо.
Эп. Невеста-пожня. Вар. Звени, Плещись, вещунья-тишь, Шепчись, камыш, с невестой-пожней. «В такой большой, в такой ночи...»
 Пожня (обл.) – жнивьё.

ПОЗАВЧЕРА (в знач. сущ.).
Неизбывное (книжн.). У родного кола, у двора На побывку отпустит дорога. Пыль и слёзы стряхнёшь у порога И шагнёшь в неизбывное позавчера. Перед матерью.

ПОЗДНЬ.
Неразделимая. – Кр. ф. неразделимы (рань и позднь).  И сказка с былью – близнецы, Завет, в грядущее гонцы. Неразделимы рань и позднь... Лишь родина с чужбиной – рознь. «У дня и ночи граней нет...»

ПОЗЁМКА.
Жгучая. В январе на озере // верный лёд, Жгучая позёмка к плёсу льнёт, Пляшут зайцы за полночь тре-пака, Под луной берёзонька так легка. Озеро.
Колючая. Мели метели, Снеги нападали, И вьюги по округе завывали, Колючую позёмку завивали, За-ветные тропинки завевали. Весеннее.

ПОЗОЛОТА.
Жаркая.  Жаркой позолотой Схвачена округа. Чуткая дремота, Сумерки над лугом. Лирика.

ПОЗОР.
Гнетущий. Молящие руки, скорбящие очи, Разгул пепелящего зла, Гнетущий позор, леденящие ночи Душа, изнывая, снесла. Стезя.

ПОЙМА.
Луговая. Река Сума <…> текла в довольно глубокой впадине, по неширокой луговой пойме, окружен-ной ласковым смешанным лесом. Всё перемелется.
Неширокая. Там же.

ПОКАЗАНИЕ.
Ценное. – Кр. ф. ценны. Среди взятых в плен – две переводчицы из комендатуры.  Их прихватили бри-гадные разведчики. Показания этих переводчиц были очень ценны. Огненный круг.

ПОКЛОН.
Земной. Из тридцати шести активных членов плюсского подполья и плюсской разведгруппы, выполняя свой долг, шестнадцать сынов и дочерей сложили головы за Родину. Да будут они незабвенны! А живые – примите наш земной поклон! Огненный круг. Земный (устар., высок.). Жмёт холод, жмёт со всех сторон, И, чтобы не стряслось гораже, Кому-то надо стыть на страже. Тем стражам земный мой поклон! Обитель.
Сердечный. Из писем.
Сыновний. Вар. Народной мстительнице Евдокии Ивановой, матери сожженных фашистами детей – Кати и Гены – с сыновним поклоном и человечьей тревогой. [Из посвящения к стихотворению Сево.]

ПОКОЙ.
Бесстрастный. Вар. На Синичьей горе.
Газетный. Газетный девственный покой, Журнальный крен к словесным фарсам: Уйдёшь в набор взъярённым барсом, А выйдешь кисой – гладь рукой. Обитель.
Девственный. Там же.
Добрый. Всё полно отбоем, Всё в добром покое: И земли, и воды, и люди.  Солдаты.
Земной. Потом, когда пришел покой земной, Тобой заполонённый и луной, Ты, моя доля, гулькая, звеня, Баюкала бессонною волной, Запела песню дедов надо мной. Великая.
Кладбищенский. Заваривает снежное причастье Монах-ноябрь костлявою рукой. Печаль и пепел. Хладное бесстрастье. Бескровный день. Кладбищенский покой. На Синичьей горе.
Лесной.  Вар. Услышишь: Чуткая осина Бросает в дрожь Лесной покой, Крадётся сумрачной низиной   Угрюмый ветер-листобой. Листобой.
Насторожённый. Насторожённый покой. Замирание... В зыбкий туман, в застеклевшее озеро, В зелень рукой неминучею вранена Жёлтая грусть разгулявшейся осени. «Насторожённый покой. Замирание...»
Полный. Вар. Отбоя не будет сегодня.

ПОКОС.
Весёлый. Мы рвались в небывалый просторище, Не жалея ни глоток, ни ног. А ольха пробиралась в одворище, Умерщвляла обжитый клочок. Где стыдливо, где ласково-вкрадчиво, – Чтобы вновь // не почуяла зла, – Тут – весёлый покос одурачила, Там – на пашню ничком проползла... Анафема ольхе.
Чужой. Почему ты вздрагиваешь? Далеко до осени:  Щедр июль, И тёпел, И погож! Вовсе не чужими чьими-то покосами, А по своему добру идёшь! Июль.

ПОКРОВ.
Чёрный.  Вар. Лют бой: Пир-свадьбу наречённым Не всем справлять. Родимого // покровом чёрным Закрыла мать... В колокола.

ПОЛ.
Мокрый. Бетонные стены, железные двери, – Подвал, как вонючий ушат; Зубастые крысы – нахальные звери – На мокром полу верещат. Стезя.
Тихий.  – А хвастался: «Мастак!», Однако сник, подвёл. – Так ведь качает как! – Каб тихий пол! Благословенный чёртов путь.

ПОЛА.
Широкая.  Туман в широкую полу; Укутал пожню на рассвете. Но чибисиному крылу Легко шуршать над разноцветьем. Хор.

ПОЛАЗ (кличка собаки).
Полуживой. Выхожу как-то утром в школу и вижу: у крыльца лежит полуживой Полаз, кожа да кости, с обрывком железной цепи на шее. Кое-как мы выходили бедолагу… Всё перемелется.

ПОЛДЕНЬ.
Белый. Белым полднем рушился, рушился, рушился, Рушился // белый свет... – К оружию! – Оружия! – Почему ружей нет? – Война! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Вольный. Тесной ночью ль, вольным полднем, В час глухой ли злополучный – Отзывайся вздохом полным На удел души беззвучный. Владиславу Шошину.
Горячий. Горячим полднем хорошо, Громучей ночью разве хуже? «Враг» (из неопубликованного).
Косматый (разг.).  – Кр. ф. косматы. И полдни черны и косматы, И горького горше – дымы. Отчизна, твои ль это хаты? И, может, не русские мы? Набат.
Ласковый. – Обособл. А полдень, ласковый такой, Не знал ни блажи, ни смятенья. Обитель.
Летний. «Берег, тихий и отлогий...»
Неистовый. Бродят аисты у брода, Над равниною цветистою Всплески солнца, Терпкость мёда – Лет-ний полдень неистовый! Там же.
Расхороший (разг.). Вокруг широко и торжественно было, Под сникшей осиной желтела могила, И лист на осине дрожал. И полдень дневал расхороший без меры, И жалость дрожала в листке. Стезя.
Тихий.  – Превосх. ст. тишайший.  Хорошо Тишайшим полднем, В желтизне теряясь тучной, Отзы-ваться Сердцем полным На призыв земли беззвучный! «Хорошо тишайшим полднем...»
Чёрный. – Кр. ф. (полдни) черны. Набат.

ПОЛЕ.
Барское. Гонный заяц, преследуемый собаками, выскочил на барское поле и понёсся по озими. Всё перемелется.
Безгрешное.  На полях // безгрешных Синь да снегири, В буераках снежных Полымя зари. Сергею Есенину.
Безответное. Вихоря нападки Жгуче-холодны; То ль ему не благо: Жмёт – и крут, и скор,  – Нагрозил, бродяга, Насугробил гор; В безответном поле Кружит: «Береги-ись!..» «Знать, нельзя иначе...»
Бесприютное. Поле брошенное, бесприютное, Город, вымерший как погост... Время горестное, мно-готрудное – Бег из дома за тьмищу вёрст.  Беженцы.
Брошенное. Там же.
Выкрасненное кровью.  – Обособл.  С полей в цвету, политых скорбным потом, Просоленных и вы-красненных кровью, Пришельцы клятые хозяев гнали В пустые горы, в глухомани, в дрягву... Русичи.
Глазастое (разг.). – Кр. ф. глазасто. А поле – глухо;, да глазасто, А лес – непрозрим, да ушаст. В цепи нас – негусто-нечасто. На дыбе мы. Помните нас!  Русский урок.
Глухое. – Кр. ф. глухо;. Там же.
Голое. И вся она [Анна] была под стать Берёзе в осень в поле голом.  Обитель.
Господское. А с полей господских В это время садом Шла моя невеста, Шла моя отрада. (Пер. с литов. Кривая липа.)
Гулкое. Гулкое поле, Где ни голоса, ни колоса! «Белая равнина...»
Густое. Давно ли улетали журавли С обжитых мест на край чужой земли, И – до листка – чащобы облетали, И ледяные ветры налетали С пустых морей в тепло густых полей. Весеннее.
Дрёмное (обл.). Всё наше: лесище, и дрёмное поле, И грома предобрая брань... Стезя.
Замершее. Вар. Воспоминание.
Засыпающее. Хоть рассквозись, хоть разжалей – От сирых нив не уберечься И на распятье не отречься От засыпающих полей. «Покров гостюет в захолустье...»
Колхозное. В чёрный день, в годину грозную, За Москву за краснозвёздную, За поля твои колхозные Мы не раз ходили в бой. Песня о России.
Косматое (разг.). Полю косматому, как наваждение, Гулкому лесу, притихшему месяцу Грезится ми-лых шагов пробуждение, Отголубевшая молодость грезится. «Насторожённый покой. Замирание...»
Мёрзлое. «...Неволен размыкать неволю! Недоля, хоть криком кричи!..» Но – мёрзлому дышится полю, И падают звезды в ночи;. Россия.
Мёртвое. – Не нынче, так завтра ты будешь на воле, – Мать-землю сыру поцелуй, Шепни: скоро цвесть тебе, мёртвое поле! Воюй, да с войной не балуй! Стезя.
Минное. 12 августа 1943 года, ровно в 14 часов по вокзальным часам, мы с братом Львом перешли же-лезную дорогу и по Болотной улице поспешили к минному полю. Всё перемелется.
Мирное. Наша дочурка, наша отрада, Во время ты народилась: Мирное поле Весенним нарядом Ярко-зелёным покрылось. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
Нагое. Предзимью сожаленье не дано: Оно сечёт и жжёт поля нагие. Ноябрь.
Немое. И любо жить, и боязно от воли, И песня в полусне, и ширь во ржи. И кажется, немое шепчет поле: «Дыши, люби, надейся. И сверши!» Нежданный вечер.
Непаханое. И по озёрным омутам, И средь непаханого поля Бедует брошенная воля, Вздыхает доля тут и там. Обитель.
Непорочное. Мир тебе, непорочное поле! Мир тебе, поседелый плитняк! Благословенный чёртов путь.
Нетрезвое. В каком соблазне исступлённом Гульбит священная земля! И пляшут в празднестве зелёном Её нетрезвые поля! На дороге.
Обласканное грозой. – Кр. ф. обласканы грозой. Стезя.
Обугленное. Прохожу зальделым городом, Сын обугленных полей. Он вопит, неоном вспоротый, По-луад, полуелей. «Прохожу зальделым городом...»
Огромное. Я долго глядел в слепящий зенит. И вдруг до сознанья дошло моего:  «Единственный жа-воронок звенит! Над полем огромным – Один всего!» Жаворонок.
Окрестное. Сколько походов в окрестные поля и отдалённые леса мы совершили с моим сыном! Всё перемелется.
Осеннее. Мои осенние поля! Твои? Ничьи? На всех довольно! Там же.
Предрассветное. Глядели мы глазами бедными, Не видя // бедствие своё. А над полями предрассвет-ными Цвело и спело синевьё. «Когда мы были очень юными...»
Политое скорбным потом. – Обособл.  Русичи.
Порховское. Сегодня сердцу Отгадать дано, Как в царствии земли, Не ведающих зим, И всё-таки хо-лодной, О порховских полях Журавли Горланят Вдохновенно и заботно, Поднявшись на крыло с чужих бо-лот. Весеннее.
Порховский – от Порхов: город в России, административный центр Порховского района Псковской об-ласти.
Притихшее. Пою, Россия, Не для шуток Твои закаты, Твой долгожданный первопуток, Твои притих-шие поля... Признанье.
Просоленное.  – Обособл.  Русичи.
Пустое. Ожили степи, мёртвые от века, Строенья поднялись в пустых полях. (Пер. с литов. Разговор с землёй.)
Ржавое. Не ясно, смутно в поле ржавом. Зазимка вызов зол и сиз. В разлужье стылом ветер тужит, Тревожа гулким долгим ржаньем На голых ветках сирый лист. Зазимок.
Ржаное. Поклон, поклон, ржаное поле, Прозрачный брод, косой стожок! Мне жар земли безверье сжёг – Ни зла, ни зависти, ни боли. «Поклон, поклон, ржаное поле...»
Рассиненное (редк.). – Ни ветринки в рассиненном поле, А послушать – не тихо. Благословенный чёртов путь.
Распахнутое. Вар. В заморском городе.
Ровное. Воля, каторга ль – всё тут кровное, Крест нещаден и свят – ты сын... И – с самим собой – в поле ровное Выхожу: один на один! Вечернее.
Родимое. Жнитво! Работяг зачерствелые руки, Заступа родимых полей. Стезя.
Родное. И ледяные ветры Налетали С чужих морей В тепло родных полей. Весеннее.
Русское. У реки Шелони Над русским полем Им бездну веков В сто семьдесят тысяч глаз Заклинать, Заклинать, Заклинать!.. Заклятье.
Сизое. Космы сивые взъерошила Шалопутница-метель. Разошлась, простоволосая: Пляшет с ветром трепака. Смокни, вольница белёсая, Отступись от большака. Не остудишь – не пронизывай, Было всё – не привыкать. И глядит на поле сизое, Всё глядит седая мать. Встреча.
Скованное. Видишь, в скошенном, скованном поле Сумрак тёмные точит ножи? И уже ни заботы, ни боли Горицвету у чёрной межи... «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Спасённое из плена. Из плена спасённые добрым народом, Обласканы ярой грозой, Поля откликались неистовым всходом, Смеялись пречистой росой. Стезя.
Сухое. Сухое поле алчно воду пьёт, А ливень то отхлынет, то припустит. «Сухое поле алчно воду пьет...»
Тушитовское. На улице никого не было. И машина минут через пятнадцать была уже за поселком, на краю тушитовского поля, у кромки леса. Огненный круг. ; Тушитовский – прилаг. к Тушитово  (деревня в Псковской области).
Умытое. Хорошо с умытым полем На заре перекликаться – Песней росной, сердцем полным От унынья отрекаться. «Хорошо с умытым полем...»
Чистое. Три ступени в чистом поле – Как три лика: Ни злой памяти, ни боли, Ни полкрика. На пе-пелище. – Кр. ф. чисто. В частых сёлах – чисто поле: Пахарь в градах, ждёт удачи. Жалоба. – Усеч. ф. чисту (полю). – Не быть бы Нюшке, не она – Мой прах достался б чисту полю. Обитель.
Эп.Поля-кормильцы. Трубят трудяги-тягачи, Просторы чисты и стозвонны, И отощавшие грачи Полям-кормильцам бьют поклоны. «Смешал размах весны-красны...»

ПОЛЕНО.
Жаркое. Тревога, бери в оборот! – Вели, я не слаб в коленях: На жарких твоих поленьях Человек Чело-веком живёт. «Тягаться с самим собой!..»

ПОЛИКЛИНИКА.
Районная. К работе по психотерапии [Григория] не пущали бдительные партдяди, и два года он был участковым терапевтом в районной поликлинике. Всё перемелется.

ПОЛИЦАЙ.
Местный. Чаще всего его [Коленбаха] можно встретить у местных полицаев, которыми руководит фельдфебель Василий Кашин. Огненный круг.
Разъярённый. Мы плакали и, конечно, брыкались. Но все было бесполезно. Что могли поделать две девчонки с разъярённым полицаем, у которого к тому же был пистолет в руке. Там же.
Услужливый. – Кр. ф. услужлив. В двадцать два часа двадцать пятого сентября господин начальник в полицай-управе будет ждать двух немцев – капитана и унтер-офицера. Они должны отправиться к месту казни за посёлок, на карательную акцию. Немцы пунктуальны, а шеф-полицай услужлив. Наверняка явится раньше назначенного времени. Всё перемелется.
Эп. Шеф-полицай. Там же.

ПОЛИЦИЯ.
Полевая. В полдень Алексей вернулся. – Слышал от наших людей: Люба арестована полевой тайной полицией. Всё перемелется.
Районная.  – Дело есть. Переодевайтесь в немецкую форму и дуйте в Плюссу. За шефом районной по-лиции! Он нам нужен. Обязательно живой. Всё перемелется.
Справедливая. Предикат. – Любовь Смурова арестована ГФП. В столе у нее найдены какие-то поро-чащие её документы. Мне ничего не объяс¬нили. Но я полагаю, что скоро все прояснится. – Иначе и быть не может, фрау Эдигер, – ответил Игорь, – ведь немецкая тайная полиция такая справедливая. В ГФП не осудят невинную душу. Не так ли, милая фрау Эдигер? Огненный круг.
Тайная. Всё перемелется.

ПОЛК.
Стойкий. У разлохмаченной реки – Из-под Архангельска вороны: Как в брешах нашей обороны Помо-ров стойкие полки. Обитель.

ПОЛКАН (кличка собаки).
Неусыпный (книжн.). Саженный забор, на воротах задвижка, В саду неусыпный Полкан. Пудовый за-мок при калитке – «на случай». Стезя.

ПОЛНОЧЬ.
Беззвёздная. Светлынью росной, Полночью беззвёздной Под свист бурана – Домой вернуться никогда не поздно, Всегда не рано. Твой дом.
Близкая. – Кр. ф. близка. Время тёмное – полночь близка. Завтра день мой: лишь птицы аукнут – Стукнет двадцать мне, если не стукнут. Защити нас, туманец леска! День рожденья.
Глухая. Я родине моей не изменял. Безрадостной полынью переполнясь,  Я убивался с ней в глухую полночь, Но родине во тьме не изменял. Перед Россией.

ПОЛОВОДЬЕ.
Зелёно;е.  Ох, и любо К духмяной груди, Обо всём позабыв, Прикипать, В зелено;м половодье лядин, Ни о чём не грустя, Утопать! Глушь.

ПОЛОГ.
Красный. Листья зыблются красным пологом, На земь сылются, кружат по лугу, Пляшут прыгают, – всё живёхоньки. В час листопада.
Мохнатый. Ни копейки солнца. Пологом мохнатым От тепла и света Бурый верх залатан. Глухо-мань.
 Пёстрый. Листья зыблются Пёстрым пологом, Кружат, сыплются Бронзой по лугу. Развеваются Красным знаменем, Загораются Рыжим пламенем. Листопад.

ПОЛОН.
Ледяной. Радость сдалась, Отсмеялась, – Мёртвый ледяной полон; Солнце скрылось, Боль да стылость, Тяжкий сон. Солнцеворот.
Мёртвый. Там же.
Святой. Та даль светла во тьме разлуки, Превыше туч, красы милей. Храни её лебяжьи руки: Они озяб-ли. Пожалей! Те руки не предъявят счета, Лишь возведут в святой полон... Колокола.

ПОЛОСА.
Чужая. «Что, сажаешь, парень?» Отрубил: «Сажаю, А земля чужая, Полоса чужая!» (Пер. с литов. Кривая липа.)

ПОЛОТНИЩЕ.
Кроваво-красное. Знамя у немцев было ошеломляющее: кроваво-красное полотнище (обычно из шёл-ка), на которое нашит белый круг во всю ширину, а в кругу, опять же нашита, толстая абсолютно чёрная свастика – Hakenkreuz, «крюк-крест». Всё перемелется.

ПОЛОТНО.
Бесценное. Антонина Вильгельминина была невесткой знаменитого русского художника-передвижника Василия Максимова, получила в наследство больше сотни его бесценных полотен. И все это безвозмездно передала Русскому музею. Себе оставила лишь несколько небольших эскизов. Всё перемелется.

ПОЛТОСКИ.
Зелёная. А как они верны своей голубке (Слышь, очумелый вертопрах-петух), – Три раза в день её це-луют в губки; Всегда сухим и трезвым держат нюх. Насквозь ясны: ни полтоски зелёной. Голубки;(из неопубликованного).

ПОЛУДА.
Росистая.  Вар. Победа.
Текучая. Травы в текучей полуде, Перворожденья истома... Дню откликаются люди Песней раскати-стей грома. Гроза.
Полуда – тонкий слой олова, которым покрывают поверхность металлических изделий для предохране-ния от окисления.

ПОЛУДРЁМА.
Голубая. Не заради сгинуть с глаз, Не с глухой гордыни – Тишины расслышать глас В дорогой пу-стыне, Полудрёмы голубой Для души накапать. «В незапамятных местах...»

ПОЛУМГЛА.
Робкая. От поздна до новой рани Милосердный час – Врачевать дневные раны И не прятать глаз. По-лусонно, первозданно Ждать зари земле. Петь зарянке неустанно В робкой полумгле. Диане.
Тихая. Вар. «Улеглись дневные страсти...»

ПОЛУМРАК.
Кудлатый (разг.). Полумрак плывёт кудлатый, Стужей тянет от заката, Взмок проворный кладовщик. На току.
Лиловый. Сухостой никчёмный, Полумрак лиловый, Мрачное раздумье. А о чём? – Ни слова!..  Глу-хомань.
Синелапый (редк.). В полумраке синелапом Гаснет день у рыжих прясел. Тихий вечер красным крапом Серы облаки окрасил. Вечер.
Сырой. Мне всю душу заполонив, Песня крепчала так: С тощих любимых нив Плыл сырой полумрак. Начало песни.

ПОЛУНОЧНИЦА (полунощница*).
Серая. Да, прощаясь с дрёмными травными чащобами, Гукает и всхлипывает выпь. Есть о чём печа-литься серой полунощнице*: Обступают, полонят стога. Июль.

ПОЛУСОН.
Эп. Полусон-полустон. Вар. Это зряшная доля – Полусон-полустон. Глянь: у леса и поля Беспечалье – резон. С донесеньем.

ПОЛУСТАНОК.
Русский. О, как был тёмен тот рассвет, Когда на русском полустанке С крестами зарычали танки: Спа-сенья нет! Пощады нет! «Я помню огненную ночь...»

ПОЛУСТИХ.
Эп. Полустон-полустих. Вар. Окаянная доля – Полустон-полустих: Бойся леса и поля – И чужих, и своих. С донесеньем.

ПОЛУЧЁРТ.
Водяной. – Вот это был, скажу вам, хай: Две полных паники наружу! Кричал медведь, блажил Михей – И нагоняло дрожь от воя! М походили эти двое На водяных получертей. Обитель.

ПОЛУШАЛОК.
Звонкий. [Ветер] одарил зазнобу [рощу] В сентябре нежарком Звонким и узорным Полушалком ярким. Ветер.
Узорный. Там же.
Яркий.  Там же.
Эп. Жар-полушалок. Ни песен, ни жар-полушалка – Лишь осени стылое дно. И стало им лета не жал-ко, И стало им всё – всё равно. За листопадом.
Злат-полушалок. Вар. За листопадом.

ПОЛУШУБОК.
Потный. И, полушубок потный сбросив, Совсем не думая о морозе, Вставала озимь На тонких лапах И так понятно, // внятно-внятно О зрелых грезила колосьях. Земля.
Тесный. Вар. Земля.

ПОЛЫМЯ.
Осеннее. И ты летишь над коловертью, В осеннем полыме горя, Навстречу страшному бессмертью – До ноября, до ноября. Красуха.

ПОЛЫНЬ.
Безрадостная. Я родине моей не изменял. Безрадостной полынью переполнясь,  Я убивался с ней в глухую полночь, Но родине во тьме не изменял. Перед Россией.
Невинная. Вар. У тихого леса Святое проклятое прошлое: Горюнится лобное место, Невинной полы-нью заросшее. Память.

ПОЛЮШКО.
Пустое. Свет родная сторона, Смирная погодушка. Заждалась, верным-верна, Лапушку лебёдушка. <…> Зябнет в полюшке пустом, Замерев над кручею. Крестит вздрогнувшим перстом Звёздочку падучую. Благословенный чёртов путь.

ПОЛЯНА.
Знобкая (прост.). Немы и пусты Знобкие поляны. Голые кусты Зыбки и туманны. «Немы и пу-сты...»
Зореванная (неолог.). Вар. О, мёд-снотворное – косьба, О, зорева;нная поляна!.. Вьюга.
Зорняя (редк.). Душа моя, как зорняя поляна, Лелеет строки, росны и густы. Стихи созреют поздно или рано. Ты – Боль моя: ждать не устанешь ты. К Боли.
Лесная. Товарищи по оружию, партизаны подпольного центра, похоронили Льва Николаевича Григо-рьева на месте его гибели, на лесной поляне возле деревни Насурино. Всё перемелется.
Немая. – Кр. ф. немы (поляны). «Немы и пусты...»
Оробелая (разг.).  Вар. Тихи; поляны оробелые: Не шу;мнет птаха в ивняке. Берёзам снятся Ночи белые Да пенье вёсел на реке... «В селе петушья куролесица...»
Полынная. Вар. И память – живая, Бессонная, жгучая, длинная – Стучится, взывая: «Поляна! Поляна полынная!» Память.
Пустая. – Кр. ф. пусты. «Немы и пусты...»
Тихая. – Кр. ф. тихи. «В селе петушья куролесица...»
Топкая. Вар.  Мы идём.
Туманная. И розовый холм на поляне туманной Сидит, как в печи каравай. Стезя.
Эп. Кроха-поляна. Укутала ночка в туман и зелёнку Просторы // и крохи-поляны. И любо, и странно: С чего дергачонку Не спится в перстах валерьяны? Солдаты.

ПОМЕЛО.
Неистовое.  В декабре неистовое помело Ледяное зеркало снегом замело. На озере.– Усеч. ф. не-истово. Озеро.
Сизое. Даль позаметелило Сизым помелом. Зимушка затейливо Пляшет за селом. Снеги.

ПОМЕХА.
Большая. Где чудом вишенка цела, Где лишь безмолвие нагое – Не запустенье никакое. За это пахарю хвала! Пусть не оратаю с конём – Стоконну тракторному плугу, Гром вжился в тихую округу, И нет боль-шой помехи в нём. Обитель.

ПОМЕЩЕНИЕ.
Жилое. Дверь ока¬залась лишь припёртой, но не закрытой. Нападающие осветили коридор, нашли дверь в жилое помещение и бросились туда. Огненный круг.

ПОМЕЩИК.
Злой. Тогда и хлеба было мало И не было тепла зимой. В хозяйстве нашем захудалом Хозяйничал по-мещик злой. (Пер. с литов. Отблески детства.)

ПОМИНКИ.
Жалкие. Когда пришли мы с похорон, С поминок жалких, небесхмельных, – Свобода с четырёх сторон Сияла в далях беспредельных. Обитель.
Небесхмельные (редк.). Там же.

ПОМОЩНИК.
Стародавний. Обозники, в основ¬ном, были люди, мне незнакомые, кроме стародавнего по¬мощника подпольщиков крестьянина деревни Быково Ивана Феофановича да «хуторянина» Большезахонской волости Ивана Ва¬сильева... Огненный круг.

ПОМОЩНИЦА.
Первая. А вот еще незабвеннее существо – Любовь Алексеевна Смурова, моя первая помощница по разведке и подполью, переводчица на плюсской бирже труда. Всё перемелется.

ПОМОЩЬ.
Братская. Уважаемой Людмиле Владимировне и дорогому Фёдору Александровичу от всего моего сердца с душевной благодарностью за братскую помощь. Из надписей на книгах.

ПОМЫСЕЛ.
Весёлый. Глухомани на рассвете Полны помыслов весёлых: Им, как мамам, // снятся дети, Много-много новосёлов. В нехоженой тайге.

ПОНОМАРЬ.
Козлогласый (редк.). – Козлогласый пономарь, Две телеги, с квасом ларь...  Благословенный чёртов путь.

ПОНЯТОЙ.
Вешний (трад.-поэт.).  А я бреду у века под пятой, Не попираю сбитых непогодой. Берёзоньки! я – вешний понятой, И к вам приду в апреле с вешней одой. Ода.
Понятой – лицо, привлекаемое органами власти для присутствия в качестве свидетеля при производ-стве обыска, описи имущества и т. п.

ПОНЯТЬЕ.
Ясное. И тьма. И лают провода, Что гончие на зайчьей ловле. И ты, доверяясь ветхой кровле, Себя не денешь никуда. И затуманится весьма Понятье ясное – обитель... Обитель.

ПОПУТЧИЦА.
Статная. – Обособл. – К самой стати, очень в пору Нам попутчица! Целый день дойти не можем, Вот бы – вместе бы!.. <…> – Зело статная! Благословенный чёртов путь.

ПОРА.
Вешняя (трад.-поэт.).  Да, ноябрь и вправду немилостив, – Горевали деревья в лесу, – Пронизало нас зябкой сыростью, Разметало по ветру красу. Днём и ночью на этаком холоде Нам до вешней поры цепе-неть... То ли дело – апрель, добрый молодец, Или мая медвяная цветь! Ожидание.
Горевальная (редк.).  ...встал председатель: // Друзья! Пойдёмте на поле, поклонимся павшим: Сегодня иначе нельзя. Они за селом, не в сторонушке дальней. И мне: – // Ты б оделся, сынок. – (Он стал мне отцом с той поры горевальной.) Стезя.
Грозная. Вар. Не струсил [Михей] грозною порою. Вьюга.
Лучшая. Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Бездушнее камня в наш лю-бый посёлок Железный разбойник налез. Заполз, будто гадина, в русские двери Из грозной германской но-ры. И травы, и древа, и птицы, и звери Поникли до лучшей поры. Стезя.
Любимая. С годами стихотворческие приступы не проходили, но повторялись все чаще – больше всего осенями. Они, хвала провидению, и посейчас тревожат сердце. Осень и теперь – самая плодотворная и лю-бимая моя пора. Всё перемелется.
Мальчишеская. А что это был за чудо – лес Клин – ещё в мою мальчишескую пору! Всё перемелется.
Невинная. В невинной утренней поре Не всяк добром обуреваем: Взъярилась ругань на дворе, Залился Мухи [пёс] злобным лаем. Обитель.
Плодотворная. Всё перемелется.
Прощальная. Багров закат, горюч. Щербат плитняк пунцовый. Иная мера тут: бессонная гора: Безрод-ным и пустым суждён кулак свинцовый. Великим и живым – прощальная пора. Машук в тумане.
Ранняя. Воображению хватало Той песни маминой простой О том, как солнышко вставало На небе раннею порой. (Пер. с литов. Отблески детства.)
Стихотворная.  У нас – дыши! Уж не томит жара, Не желтизною сентябрит из леса – Приходит стихо-творная пора. Да это всё тебе без интереса. Письмо любимой.
Страдная (устар.). Травостои – ширь-широки: Поймы, пожни, клевера... Коротки у лета сроки, Строга страдная пора. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Строгая. – Кр. ф. строга. Там же.
Трудная. Старый отче, тёплый берег, В пору трудную Не заждался? Не отверил Сыну блудному? У причала.
Утренняя. Обитель.

ПОРОГ.
Отчий (трад.-поэт.). Вихорь, ты не грози, Волны зря не гони: На воде, как язи, Заиграли огни, И при-брежный борок Будто отчий порог. Ладога.

ПОРОДА.
Родная. О дети России, родная порода, Край отчий – начало начал. Стезя.
Российская. Все напасти, несчастья, невзгоды Той любви не развеяли в прах: Несмышленыш россий-ской породы В круговерти судьбы не зачах. Родословная.
Светлая. Заколоченный, Слепой воспрянул дом! Горожане Поселились в нём: Инженер столичного за-вода, Робкая, как луч луны, жена, Два белоголовых пацана – Светлая Российская порода. Новоселье.

ПОРОСЁНОК.
Эп. Крикуша-поросёнок. [Фотинья:] – А мне ведь восемьдесят два, Да семь куря;т, да три овечки; Коза – коровушка старух, Коты, крикуша-поросёнок – Зятька подарок-принесёнок – и прокурат-козёл Чернух. Обитель.

ПОРОХ.
Жаркий. Ох, простого проще в дикой снеговерти Разучиться верить, напугаться смерти, Позабыть о вёснах в сумерках унылых, Выпустить оружье из ладоней стылых, Угасить надежду, растерять патроны, Гнев, как порох жаркий, разменять на стоны...  В сугробах

ПОРОША.
Близкая. – Кр. ф. близка. Пристыли слёзы ноября: Тридцатый день, близка пороша. Обитель.
Бурая. Тяжка и каменна холодная подошва. Что значит перед ней Высокий Человек! Течёт по склону лист, как бурая пороша, Как выстывшая кровь, как порыжелый снег. Машук в тумане.
Красно-жёлтая. И развиднело и смеркнуло – Не является пригожий. Облетает в заводь-зеркало Красно-жёлтая пороша. «Осень стёжки перепутала...»
Первая. Дружинник витязя однажды Привёз на брег: в крови одежды, И всё чело страдальца было, Как первая пороша, бе;ло. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

ПОРУКА.
Немая. Ведьма сивая – мечется вьюга, Чуть за полдень – а в небе закат. Только мне ты, немая порука, Откровенней чужбины стократ. Заснеженный май.
Откровенная. – Сравн. ст. откровенней (чужбины). Там же.

ПОРУХА.
Всеземная (редк.). Мамаев курган ли, Красуха, Ров сирый ли – вечная боль. Ужель всеземная поруха – Грядущего завтра юдоль? Русский урок.
Поруха (обл.) – разруха; беда.

ПОРЫВ.
Хмельной. Намаявшись В зимней узде, Вверху и внизу, В порыве хмельном, Куда ни посмотришь – Везде Всё пело, Кипело, Бежало бегом!..  Жаворонок.

ПОРЯДОК.
Немецкий. – Мнение мое, господин капитан, как и ваше: девочек надо отвести домой к их муттер. А фельдфебеля Кашина наказать за самоуправство и подрыв немецкого порядка. Огненный круг.
Новый.  Как-то к нам домой забрёл один из этих [немецких] штрафников. Лицо и уши горемыки были отморожены и представляли сплошную рану. На одной ноге у него был ботинок, на другой – какой-то опо-рок. Он рассказал, что штрафники никакие не воры, но они не угодили фюреру и «новому порядку», отка-завшись воевать. И за это всех их ждёт лютый конец. Всё перемелется.
Полный. Дорога на хутор и вокруг него, три мостика, осушительные канавы, мочила для льна, сад, ри-га с гумном, скотный двор, баня, изгородь вдоль леса (всё это я помню) находились в полном порядке вплоть до начала новой, колхозной жизни – лиха лихущего, горя горющего. Там же. Предикат. (не) полный. – Как там наши? Порядок? – Не полный: У Иванка пробило корму. Благословенный чёртов путь.
Спешный. Двух работников гаража в спешном порядке отправили на фронт, под Ленинград. Огнен-ный круг.

ПОСЁЛОК.
Военизированный. Котлы – приграничный военизированный посёлок с аэродромом, стройбатом, по-граничниками и военными моряками – встретили меня ревом истребителей, фырчаньем грузовиков, пеньем марширующих матросов и эстонской скороговоркой (изрядную долю местного населения составляли эсты да ижоры). Всё перемелется.
Любый (обл.). Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Бездушнее камня в наш любый посёлок Железный разбойник налез. Стезя.
Приграничный. Всё перемелется.
Ухоженный. Теперешняя Плюсса, в которой поселилось множество сельских беглецов двух тогдашних районов – Плюсского и Лядского, не идёт и в какое сравнение с Плюссой моей юности. Тогда это был ухо-женный посёлок с населением под две тысячи душ (сейчас тысяч семь человек). Всё перемелется.

ПОСЛАНИЕ.
Поэтичное. Спасибо за умное, светлое, поэтичное, трогательное послание твоё. Тронут и польщён. Из писем.
Светлое. Там же.
Трогательное. Там же.
Умное. Там же.

ПОСЛОВИЦА.
Ехидная. Родная река. Кабы не она, наше меню было бы – хлеб да чай. А так мы жили припеваючи: рыбы всегда налавливали на уху и на жаренку. И рыбы крупной, первосортной: язей, голавлей, щук, линей, налимов, даже угрей и жерехов. Про окуней, плотву, ельцов и говорить не стоит. Словом, кормились. Хотя ехидная русская пословица «ружьё да уда кормят худо» в известной степени не лишена оснований. Всё перемелется.
Русская. Там же.

ПОСЛУШНИК.
Покорный. – Сравн. ст. покорней (нет). День прошлый для нови не горе, Покорней послушника нет. Но намертво розны Григорьи – Распутин и Гриня, мой дед. Русский урок.
Послушник (церк.). – прислужник в монастыре или у духовного лица, готовящийся к пострижению в монахи.

ПОСТРОЙКА.
Хозяйственная. К дому примыкал приусадебный участок с хозяйственными постройками, огородом, садом и цветником, в котором росли действительно прелестные цветы, например роза «Глория». Всё перемелется.

ПОСТУПОК.
Корыстный. Глаза у него [Ивана Воронцова] были синие, наивные, совершенно детские, не замутнен-ные ни злым умыслом, ни корыстным поступком. Всё перемелется.

ПОТ.
Великий. Вар.  В колокола.
Едучий (обл.). Прошибал рубак едучий пот. Колокола.
Жаркий. Зря лыбитесь, в историях копаясь, Зубря, как вороньё сжирало нас, Как с тучных нив, поли-тых жарким потом, Просо;ленных и выкрасненных кровью, Пришельцы алчные хозяев гнали В пустые горы, в глухомани, в дрягву... Русичи.
Скорбный. Вар. Русичи.
Солёный. Вар. С башни сыпалось эхо. Голосило вдовой. Прошибал рубак солёный пот... Песни о вечевом колоколе.

ПОТЁМКИ.
Лиловые. Льют лиловые потёмки Луговой настой. От заката – полкаёмки В тишине густой. «Льют лиловые потёмки...»
Новые. Зарева присмирели До новых потёмок. Двести первая верста.
Последние. Ну а я, зимогоров потомок, Заслоняться от лады не волен: С первых зорь до последних по-тёмок Гореваньями вьюжными болен. Вьюга («Разойдётся – прикончить могла бы...»).
Прозрачные. Вар. «Льют прозрачные потёмки...»
Соболиные. Вар.  Песни о вечевом колоколе.
Собольи (разг.). У Зрачки плакал кутенок, Плясал стрелец у ворот, И до собольих потёмок Не расхо-дился народ. Колокола.

ПОТЕРЯ (потери).
Большие. На другой день пошел слух, что красные танкисты пытались отбить свой танк, но были ото-гнаны с большими для них потерями. Немецкие потери – два солдата и один грузовик. Огненный круг. – Предикат. Бои были сильные, с большими взрывами, пожара¬ми, частой стрельбой. Потери у отря-дов большие. Там же.
Маленькие. – Предикат. (не) ... . Наши потери тоже не маленькие – убито 75 да ранено 120... Там же.
Немецкие. Там же.

ПОТОЛОК.
Горбатый. «Извещаем... // за Отечество... // с врагами...» – В чёрной окаёмке
Пять казённых строк. Заходила ходуном божница, Закачалось под ногами, Надавил на темя горбатый потолок... Мать.

ПОТО;М (в знач. сущ.).
Близкое. Час неровен, в близком ли дальнем пото;м – С молода-зелена по неразуменью – Кто-то Зевнёт, блеснув белозубым ртом, Над былью-болью этой: // «Раб-бота...» Двести первая верста.
Дальнее. Там же.

ПОХЛЁБКА.
Мясная. Утром 16 ноября меня затребовали в штаб центра. В штабе, крестьянской избе, было тепло, пахло свежеиспечённым хлебом, антоновскими яблоками и мясной похлёбкой. Всё перемелется.

ПОХОД.
Эп. Даль-поход.  Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромешных года... Был рассвет зачем-то... ясен и не грозен. И дремал ты вволю после даль-похода. 26 сентября 1943 года. Даль-походы. Много рек я знаю, Помню даль-походы: Плавал по Дунаю, Мерил Вислы воды. Ве-ретенька.

ПОХРЮКИВАНИЕ.
Умиротворённое. Лохматый малыш бесцеремонно забрался ко мне на колени и тихонько заскулил. Я почесал у него за ухом и в ответ услышал что-то вроде умиротворенного похрюкивания. Всё перемелется.

ПОЦЕЛУЙ.
Нестерпимо-жгучий.  Вар. Я ж люблю твой холод колючий, Твои губы, Огнём налитые, Поцелуй нестерпимо-жгучий, Вьюга русская! Вихри крутые! Вьюга («Я люблю// Пляску буйной метели...»).
Первый. 2 сентября 1956 года (когда мне стукнуло тридцать три) псковская областная газета напечатала три моих лирических наброска. И это было, как первый поцелуй с любимой. Всё перемелется.
Последний. За тридцать пять лет мое отношение к «родимому органу», да и отношение «Псковской правды» ко мне, обезрадужело. И, наверно, это стихотворение [«Юбилярше»] есть мой последний поцелуй на её холодном лбу. Всё перемелется.

ПОЧЕРК.
Разгонистый. Страницы рукописи были исполнены твёрдым, чётким, несколько разгонистым почер-ком. Всё перемелется.
Твёрдый. Там же.
Чёткий. Там же.

ПОЧИН.
Небывалый. Но хлестанула весть, Как тысяча майских гроз: – Будет отныне здесь Колхоз!!! И в под-твержденье сего, Новым мотивом гремя, Трактор ворвался в село, Царство сохи громя! И почин небывалый тот, Ошеломляющ и прям, Как топор, Раскалённый народ Межевал, кромсал пополам!  Начало песни.
Ошеломляющий. – Кр. ф. ошеломляющ. Там же.
Прямой. – Кр. ф. прям. Там же.
Разгонистый (разг.). Читал Фёдор Александрович только написанное им от руки – до машинописи. Страницы рукописи были исполнены твёрдым, чётким, несколько разгонистым почерком. Всё перемелется.
Твёрдый. Там же.
Чёткий. Там же.

ПОЧИТАТЕЛЬ.
Будущий.  Они [стихи], по-настоящему, – откровение, которое Вы подарили всем нам, Вашим читате-лям и будущим почитателям. Из писем.

ПОЧКА.
Берёзовая. Пять месяцев лесной жизни, без хлеба, без махорки (а батя всегда много курил), без одежды – без всего. Целую осень и половину зимы в земляном бункере. Еда – варёные  берёзовые почки, курево – сушёные ольховые листья… Всё перемелется.
Варёная. Там же.
Малая. Из почки невзрачной и малой Росток пробивается алый. «Из почки невзрачной и малой...»
Невзрачная. Там же.
Полонённая (устар.). Молчит земля, стреноженная туго, Ни огонька на ветках, ни движенья, Но ищет сизогубый холодюга У полонённых почек примиренья. Неодолимость.

ПОЧТА.
Нынешняя (разг.). И хотя мама еще в августе 1941 года была эвакуирована в Костромскую область, весточка моя нашла адресата. Да, по совести работала тогдашняя почта, с нынешней не сравнишь: из Санкт-Петербурга из трёх писем доходит одно. И идёт оно до Пскова две – три недели. Всё перемелется.
Солдатская. Огненный круг.
Тогдашняя (разг.). Всё перемелется.

ПОЭЗИЯ.
Вдохновенная. Василий Ильич сделался моим путеводителем по чудо-земле, стал первоучителем её языка и вдохновенной поэзии. Это с его лёгкой руки я всем сердцем прикипел к Беларусi и навсегда полюбил беларусаў – славный славянский народ. Всё перемелется.

ПОЭМА.
Народная. «Я очень благодарна матери, что она много рассказывала, всегда с неизменной симпатией, о своих родных (о тебе особенно много), и дядю Николая я тоже очень живо представляю именно благодаря её рассказам и чтению наизусть его народных поэм». Всё перемелется.

ПОЭТ.
Братский. [Я] участвовал в переводе нескольких сборников стихов братских поэтов. Автобиография.
Великий. Произведения великих поэтов в нашем доме не переводились, и мы очень часто – то по кни-гам, то наизусть – читали вслух. Всё перемелется.
Гордый. См. он.
Литовский. В 1958 году в издательстве «Советский писатель» вышла переведённая мною книжка сти-хов литовского поэта А. Балтакиса «Разговор с землёй». Автобиография.
Любимый. Любимыми нашими поэтами были Александр Блок, Алексей Кольцов и Афанасий Фет. Всё перемелется.
Мыслящий. Из писем.
Настоящий. Там же.
Неугасимый. – Кр. ф. неугасимы (ни Поэт, ни Бог). В глубинах нашей веры бесприютно  Неугасимы ни Поэт, ни Бог. На Синичьей горе.
Обещающий. На заезженной шоссейке – В «обещающих» поэтах – Бодро стряпал бы затейки О безоблачных рассветах. Владиславу Шошину.
Одарённый. Твои стихи меня, признаться, здорово удивили и порадовали. <…> Ещё много шелухи, но уже совершенно ясно чувствуется, что строчки эти написаны бесспорно поэтом, причём поэтом одарённым, мыслящим. Из писем.
Прекрасный. С тобой хочет познакомиться наш прекрасный поэт Александр Гусев. Из писем.
Хороший. Там же.
Щедрый. См. он.
Эп. Поэт-классик. Читали мы охотно поэтов-классиков. Да и прочих поэтов, если они попадались под руку, не обходили стороной. Всё перемелется.
Чудак-поэт. Вар. Берёзовый сок.
Чудила-поэт. Мой родитель – чудила-поэт, Песен целую торбу сложил: Что; плакатов извёл на куплет, Что; исчеркал свекольных чернил!.. Берёзовый сок.

ПРАВДА.
Горькая. За горькую правду не дюже судите: Да здравствует  стих без прикрас. За рифмы глагольные грех отпустите, Как раньше прощали не раз. По душам.
Простая. Ты держишь аттестат, Но счастья в сердце нет. Ты спрашиваешь: «Что же делать дальше?..» Не научился За семнадцать лет Простую правду Отличить от фальши.  Брату моего друга.
Псковская. Несясь в заоблачную высь (Куды деваться – век таковский), Хоть с кем греши, хоть как зо-вись, Лишь не останься «правдой псковской». Двадцатитысячнице «Псковской правде».
Святая. Всегда лишь правду ей [жене] святую Скажу, ни слова не солгу я. (Пер. с литов. О свадь-бе.)
Тяжелорукая (редк.). Вар. Память, тяжелорукая правда, Вчера и Сегодня Итожит // про Завтра. В колокола.
Чистая. Бабке бабка её говорила, Что слыхала от бабки своей Быль былую – не байки, не слухи, Не сторонних емель словеса – От бесстрастной, как время, старухи Правду чистую, аки роса. Родослов-ная.

ПРАВДИВОСТЬ.
Нещадная. Его [Абрамова] глубь проникновения в психологию русского человека, его слегка затяже-лённый покаянный юмор, его живой искристый русский язык, его нещадная правдивость, вся система яр-чайших образов и картин природы – всё незабываемо и значительно. Всё перемелется.

ПРАВЛЕНЬЕ.
Довольное. – Кр. ф. (будет) довольно. И вот, посредине приречного луга, В низине, где цвёл курослеп, Машину добыли мы – лемех от плуга, – С чего начинается хлеб. Сказал нам Григорий: // – Находка что надо: Ручаюсь хоть чьей головой, Что будет правленье довольно и радо! Стезя.
Радо. – Кр. ф. (будет) ... . Там же.

ПРАВО.
Горестное (книжн.). Мы вырвемся отсюда На волю, в лес – наш дом. Где можно быть собой, К своей братве причалить, Из-за угла не жалить, Где бой – открытый бой. Так будет! А пока, По горестному праву, – Я тута – «герр», вы – «фрау», Ловчим в гнезде врага. В комендатуре.
 
ПРАЗДНЕСТВО.
Зелёное. В каком соблазне исступлённом Гульбит священная земля! И пляшут в празднестве зелёном Её нетрезвые поля! На дороге.

ПРАЗДНИК.
Долгожданный. Рыжеглазый, хмельный, рослый, Долгожданный грянет праздник: Дождь пролился, слёзы, росы – Всё проветрит, всё разъя;снит. «Тебя принимая, себя не жалею...»
Жаркий. Гришин хутор и всё, что его окружало, – родители и родня, первая школьная учительница Зоя Ивановна, мужики и бабы, вдохновенный труд тогда ещё на своей земле, жаркие престольные праздники, незамутнённая варваризмами и аббревиатурами русская речь, вера в Бога, неколебимая в моей душе, – было началом всех начал, первой вехой на моём крутом, но безусловно счастливом пути. Всё перемелется.
Колхозный. К закату зябь и пригорки  день добрый в пуха украсил. И в честь свершенья уборки За-вихрил колхозный праздник. Праздник урожая.
Нежданный. Вар. «Отъярилось гулкогрозье...»
Озорной. Вар. Там же.
Отгулянный. Пресным холодом густо пропитанный Лес, как праздник отгулянный, пуст. «Чем, берёзки, вы лето обидели?..»
Пресветлый. Зато уж молчун был [дед] и чокнутый вроде: За рупь не расхмарит лица, И в праздник пресветлый при гулком народе Зазря не обронит словца. Стезя.
Престольный. Всё перемелется.
Рослый. «Тебя принимая, себя не жалею...»
Рыжеглазый (редк.). Там же.
Светлый. В тёмном стане потрясенья Светлый праздник воскресенья Грянул всё же. Руки.
Страшный. Закутаны в платки и бабьи шали, В лохматых шубах, в ватных одеялах, В огромнейших соломенных галошах, Как чёрные пещерные медведи, Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы справляли // страшный праздник. Воробьёвы горы.
Счастливый. О, сколько русского огня В той толоке! Счастливый праздник! Обитель.
Угарный. Разжалей, простив обман, Лжедрузей, как дым, напрасных. Пусть попляшет балаган – Ок-тября угарный праздник. «Разжалей, простив обман...»
Хмельный (обл.). «Тебя принимая, себя не жалею...»

ПРАКТИКА.
Успешная. После окончания интернатуры по психиатрии и успешной практики он [Григорий] стал начальником отделения психиатрии и психотерапии Центральной поликлиники Тихоокеанского флота, где прослужил три года. Всё перемелется.

ПРАРОДИТЕЛЬ.
Далёкий. Вар. Сей достославный человек,  Далёкий Анин прародитель, Для устрашенья  тать обитель Деревней Губино нарек. Вьюга.
Забытый. Обитель.

ПРАХ.
Багровый. – Горели живые люди-и, – Дрожи, моё горькое сердце, дрожи! Разрывались мёртвые камни от жути: Доныне трещины эти свежи. Село Сево! Ни души, ни сарая. Одна я воскресла на прах-пустыре, Чтоб весь свой век гореть, не сгорая, Пылать, изнывать в том лютом костре. И, может, вечно в прахе багро-вом Спалённой жизни горюнить свет. Не пройди, помяни их добрым словом. А я тут поплачу. Покоя нет. Сево.
Неперспективный. – Кр. ф. (тлен и прах) неперспективны. – А я слыхал, столичный диктор На днях вещал на весь народ: В «неперспективных» деревнях Разумно лишь одно решенье: Неперспективно разру-шенье, Неперспективны тлен и прах... Обитель.
Новый. Спадало пламя гнева и расплаты, Смирнели мы, прощая всем и всё, И новый прах и пепел об-ретали. Русичи.
Остроиглый (редк.). Стужа понавесила Остроиглый прах. Снеги.
Снежный. Полнолунье. Снежный прах. Плач, хохочущий в кустах. Засада.

ПРАЩА.
Метельная. Прощай, метельная праща! Чуть жив от зимней неги, Искря, стеня и трепеща, Сосёт ручь-ишко снеги. Пробужденье.
Праща (устар.) – древнее ручное оружие для метания камней.

ПРАЩУР.
Сивый. Из почки невзрачной и малой Сучок пробивается алый. За ним – Сивый пращур: дед-ясень. «Из почки невзрачной и малой...»
Славный. Ростом, статью и обликом светлейшая Александра Анатольевна как две капли воды была похожа на своего славного пращура. Тот же крупный нос с породистой горбинкой, тот же всё понимающий открытый взгляд, то же грустное вдохновенное чело. Всё перемелется.

ПРЕДВЕЧЕРЬЕ.
Синее. – Предвечерьем синим Сходим в баньку, И озноб заморский твой Сразу снимет как рукой. Благословенный чёртов путь.

ПРЕДЕЛ.
Земной. Торчат из-под наста колосья, как стрелы: Взлетят, лишь тетивы спустить, И ринутся ввысь – за земные пределы Умчатся. И чем тогда жить? Стезя.

ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ.
Доброе. 12 августа 1943 года, ровно в 14 часов по вокзальным часам, мы с братом Львом перешли же-лезную дорогу и по Болотной улице поспешили к минному полю. Навстречу нам, как доброе предзнамено-вание, шла Раиса Воронцова. Всё перемелется.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ.
Лестное. – Мы вас позвали, желая добра вам и вашему дому. Имеем для вас весьма лестное предложе-ние. Местная комендатура 858 предлагает вам стать её переводчиком. Огненный круг.
Ответственное. – Я, госпожа Эдигер, благодарю вас за честь, мне оказанную, но принять столь лестное и ответственное предложение, к сожале¬нию, не могу Там же.

ПРЕЛЬ.
Земная. На чистине, У звучной реки, Пели девки по вечерам. А у них в подголосках Апрель, Балаеч-ник-ветрик, Ручьи. Прель земная Лилась, Как трель. И сокровища были ничьи. Зачин.

ПРЕМУДРОСТЬ.
Театральная. Самодеятельные артисты играли самозабвенно. Зрители – партизаны Шестой бригады и местное население, не искушённые в театральных премудростях, – смотрели спектакль с большим интере-сом. Огненный круг.

ПРЕПОНЫ.
Жёсткие. – Кр. ф. жёстки. Ясно и сиву коню: Жёстки препоны  в темень-судьбе – Не вёдро семь раз на дню... Колокола.

ПРИБАУТКА.
Минутка-прибаутка. И разреши задать вопрос Тебе, моя невеста, Прости, что прям он и не прост, От-веть, скажи мне честно, Поскольку до тебя дорос: – Ты, Муза, кто: в ночи звезда, Минутка-прибаутка, Меч-та, беда?.. – Пожалуй, да: Родство со мной не шутка. Я неизбывная страда. Помолвка.

ПРИБОЙ.
Горячий. От ветра и солнца рыжа; Смеялась вода Каплей любой, И, снег ноздреватый круша, Врывался в гущины Горячий прибой! Жаворонок.

ПРИВАДА.
Заманчивая. Даль проникает, как вино, Влечет заманчивой привадой, Как встреча и разлука с ладой: И горько, и хмельным-хмельно. Обитель.
Привада – приманка.

ПРИВАЛ.
Вечный. А бой – нешутейное дело, Осечка – на вечный привал: «Отвеяша душу от тела», – Как вещий Баян горевал. Русский урок.
Трёхчасовой. Отправив самолёт с нашими письмами на Большую землю, уморившись многовёрстной ходьбой по азимуту, мы устроили трёхчасовой привал. Всё перемелется.

ПРИВЕТ.
Последний. Десять лет тому назад, за неделю до своей кончины, Антонина Александровна прислала мне свой преподавательский билет и последний привет. Всё перемелется.
Сердечный. Передай сердечный привет супругу и дочери. Из писем.

ПРИВОРОТ.
Колдовской. Вот мчится листва – без движенья, То замерла – крылья вразлёт... Какое в тебе наважде-нье? Какой колдовской приворот? «Бездонный берёзовый омут...»
Приворот (прост.) – по суеверным представлениям: способ привлечения, внушения любви ворожбой, колдовством.

ПРИВЯЗАННОСТЬ.
Братская. Рано повзрослевшие добытчики средств к существованию (у Феди отец был казнён в 37-м, у Вити – находился в нетях) не могли не вызвать моего сочувствия. Я и сейчас вспоминаю их с братской при-вязанностью. Всё перемелется.

ПРИГОЖУНЬЯ.
Жадобная (обл.). Говорят про тебя, что ты – Белая Русь. Так ли, нет ли – судить не берусь. Но тобой причастился, голуба, И зажгла ты Руси однолюба, Одарив неземною казною – Жаркой «Бульбой», утехой лесною, Пригожуньей моею жадобной. Беларусь.; Жадобный – желанный.
Пригожунья (обл.) – красавица.

ПРИГОРОК.
Ближний. [Хлеб] обычен, как воздух, как ближний пригорок: Не сладости – просто еда. Стезя.
Просторный. На хуторах Гречухина, разбросанных по берегу Кима-ярви – Комсомольского озера, жи-ла-была моя добрая кума Полина Захаровна Саввина, переселенка из Рязани. На просторном пригорке, недалеко от её жилища, стоял ещё один дом. В нём поселилась молодая вдова Шура, мать пятилетнего мальчугана. Всё перемелется.
Родимый. И родитель меня уводил В белолесок на праздник берёз. Берестяный корец подносил, При-говаривал: – Сбылось, сынок: Набирайся терпенья и сил, Из пригорка родимого сок! Берёзовый сок.

ПРИДУРЬ.
Бесплодная. – И жизнь, сподоблена лучу, Взойдёт без придури бесплодной... Обитель.

ПРИЗВАНЬЕ.
Бескорыстное.  – Сравн. ст. (нет) бескорыстней. О горе людском горевать! – Нет бескорыстней при-званья: без звания, без признанья, Согревая озябших, сгорать. «Тягаться с самим собой!..»

ПРИЗНАНЬЕ.
Последнее. – Обособл. И ещё одно, последнее, признанье. В жизни и литературе я не мыслю себя без России, без боли и гнева, ныне пренебрежительно прозванных «эмоциями». Всё перемелется.

ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ.
Сердечная. Знали бы, высокие други мои, как я вас люблю. С признательностью сердечной – Игорь Григорьев. Из надписей на книгах.

ПРИЁМНИК.
Новый. А сердце стучит неуёмно: Ты тут и родился и рос... А в доме на новый приёмник Облупленный смотрит Христос... Дома.

ПРИЗРАК.
Немой. В стене чёрных ольх за речкой Гусачкой ютились постоянные жильцы – эхо и немой призрак (сам однажды видел). Всё перемелется.

ПРИЗЫВ.
Беззвучный. Хорошо тишайшим полднем, В желтизне теряясь тучной, Отзываться сердцем полным На призыв земли беззвучный! «Хорошо тишайшим полднем...»

ПРИКАЗ.
Беспрекословный. Не обдели, Россия, тернистым путём меня! Не обойди, Награди Беспрекословным приказом! Двести первая верста.
Короткий.  – Обособл. Саданёт короткий, как выстрел приказ: – В наступленье! Там же.
Немецкий. Оккупировав Плюссу в июле 1941 года, немцы начали раз¬гром, грабёж, разбой. Школьную библиотеку вместе со школой сожгли. Клуб уничтожили. В берёзовом парке соорудили лагерь наших воен-нопленных. За малейшее невыполнение немецкого при¬каза – расстрел на месте. Огненный круг.
Нещадный (книжн.).  Вар.  Огонь на себя.

ПРИКАЗЧИК.
Графский. Вар. Графский приказчик Самолично наезжал: «Сделаю кухаркой! Бей поклон! Гришка твой – безбожник, А за веру пал...» Бабушка.

ПРИКЛАД.
Вражий (разг.). Всем только и жить бы, надеяться, верить, Отраду в домах привечать! Да вражьи при-клады забахали в двери. И плакала бедная мать... Стезя.

ПРИЛИВ.
Тёмный. С боков то пшеница нечастая, То тёмный прилив ячменя, То куколь – травина злосчастная – Спокойно глядят на меня. Домой.

ПРИКОСНОВЕНЬЕ.
Оробелое (разг.). Безгрешны спелые уста В прикосновенье оробелом, Мерцай, печальная звезда, Всего одна на небе целом.  Очей озёр не омрачишь Своей космическою дрожью. Свидание.

ПРИКРАСЫ.
Майские. Тычет в глаза пологая гладь, Тычет Без майских прикрас. Ни обогнуть, ни обогнать, Никуда не запрятать глаз. Зимнее.

ПРИМЕР.
Горький. Меня обескрыливали и вминали в землю некомпетентность, абсурдность и вредоносность идеологических «направляющих». Горький тому пример – творческая судьба почтенного лингвиста акаде-мика Ивана Ивановича Мещанинова. Всё перемелется.

ПРИМЕТА.
Добрая. Над деревней – горькой сиротой – Новый день, стожданный и крутой! Оправдайся, добрая примета, Растревожь нас: – Лето, лето, лето, <…> Чтобы не с пустыми закромами, Чтоб с землёю не игра-лось «в прятки», Дельные б воспряли распорядки, Чтоб хмельному барству вопреки Мужиками стали мужи-ки. Ясная погода.
Желанная. Окидывая искристую гладь, Глазам искать Желанные приметы! И в почках примороженных // на вкус Определять: Какое будет лето? Весеннее.
Заветная. Вар. Весеннее.
Первая. Я сам земле поклоны бью, Всем добрым людям шлю приветы, И, зачерпнув глазами, пью До-статка Первые приметы. «Смешал весны хмельной размах...»
Русская. Да воскреснет русская примета: Рясны росы – урожайно лето. Ясная погода.

ПРИПАС.
Последний. И ты не укорила нас: Пришла, нашла, спасла. Последний, может быть, припас – Патроны – принесла. Москва.

ПРИПЕВ.
Крутой. – Кр. ф. крут. Всех ранок ранёхонький будит, Припев его нежен и крут: «За дело, товарищи люди! День добрый, заботы и труд!» «Молчит, затуманилась дрёма...»
Нежный. – Кр. ф. нежен.  Там же.

ПРИРОДА.
Благодатная. Моё детство и отрочество в Ситовичах были окружены любящими и любимыми людьми и благодатной природой. Всё перемелется.
Вещая (высок.). Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромешных года... Был рассвет зачем-то ясен и не грозен: Иль тебе не больно вещая Природа? 26 сентября 1943 года.
Всемогущая (высок.). Ломает голову над нами «умный» свет: «Непостижимы никаким рассудком, Природе всемогущей неподвластны, – Все нараспашку, все – в глуби себя...» Русичи.
Родная. И я родной природы стать Хотел бы малой частью, Чтоб жизни неустанно слать И свет, и кра-соту, и стать, И теплоту, и счастье!  Желание.
Тёмная. – Кр. ф. темна. Семь утра – // темна природа. Двести первая верста.

ПРИСТУП.
Резкое и неожиданное проявление какого-н. чувства.
Ликующий.  С порога – ликующий приступ раздолья, За тыном – стосвета-светлынь. Стезя.
Стихотворческий. С годами стихотворческие приступы не проходили, но повторялись все чаще – больше всего осенями. Они, хвала провидению, и посейчас тревожат сердце. Осень и теперь – самая плодо-творная и любимая моя пора. Всё перемелется.
Атака с рукопашным боем.
Штыковой. Отбит наш приступ штыковой. Торчит «костыль» над головой, И за спиной – Полк егерей глухой стеной. Москва.

ПРИТУМАНЕННОСТЬ.
Щемящая. Эта притуманенность щемящая, За душу ласковостью хватающая, Эта распахнутость Гордо стенящая, Как девятый вал налетающая. Диво.

ПРИЧАСТЬЕ.
Неотрадованное (редк.) Неотверенное счастье, Нам загадыванное, – К веку грозному причастье Неот-радованное. «Неотверенное счастье...»
Снежное. Заваривает снежное причастье Монах-ноябрь костлявою рукой. Печаль и пепел. Хладное бесстрастье. Бескровный день. Кладбищенский покой. На Синичьей горе.
Причастие (церк.) – причащение, одно из семи таинств христианской церкви, состоящее в том, что ве-рующие вкушают освященные хлеб и вино, в которых воплощены тело и кровь Иисуса Христа, и тем самым приобщаются к нему; евхаристия.

ПРИШЕЛЕЦ.
Алчный (устар.). Русичи.
Клятый. Вар. С полей в цвету, политых скорбным потом, Просоленных и выкрасненных кровью, Пришельцы клятые хозяев гнали В пустые горы, в глухомани, в дрягву... Русичи.

ПРИЮТ.
Вселенский. Шел август. И звёзды своё отмолчали. (Вы знали б, как звёзды поют!) И синяя синь, и сла-стинка печали, И ночь, как вселенский приют... Стезя.
Последний. На погосте Жаборы <…> обрела последний приют и моя любимая бабушка Паша. Всё перемелется.
Рябой. Услышишь: кроткая осина Бросает в дрожь приют рябой; Крадётся     следом образина  – Угрю-мый ветер-листобой. Листобой.

ПРИЯТЕЛЬ.
Закадычный. Лес всегда был моим приятелем закадычным и вторым домом, и доныне мы с лесом на «ты». О себе.
Настоящий. А в дяди-ванину дочь Раю, мою ровесницу и однокашницу, я влюбился с первого взгляда аж в 1937 году. Мы и сейчас с Раисой Ивановной остаёмся настоящими приятелями. Всё перемелется.
Новый. Новый приятель перезнакомил меня с местными мальчишками, двое из них – мои одногодки Федор Каменский и Виктор Рябов, вполне самостоятельные человеки, большие вольники, певуны и удиль-щики – стали моими задушевными корешами. Там же.
Честный. –Всё!.. Пропали задарма: Окружают! Пятеро!.. – Не хватайте за карман, Честные приятели!.. Благословенный чёртов путь.

ПРОБА.
Червонная (устар). В плат узорчатый наряжена, Ветра ждёт невеста-верба: Заплутался сужен-ряженый, – Замело тропинку, верно... Не развиднело, и смеркнуло – Не свистят крыла зазнобы. Облетает в заводь-зеркало Золот лист червонной пробы. Надежда.

ПРОБЛЕМА.
Старая. – Кр. ф. стары. «Проблемы огорода Стары давным-давно». Обитель.

ПРОВАЛ.
Единственный. – Люба аресто¬вана полевой тайной полицией. В лагере военнопленных взят пе-реводчик лагеря Игорь Трубятчинский. С полчаса назад в ГФП привели Любину двоюродную сестру Анну Егорову и ее мать, тет¬ку Ирину из деревни Радовье. Арестовывать их ездил фельдфебель Кашин с немцами из тайной полиции. Другие подпольщики оста¬лись на воле. <…> это был единственный провал в груп¬пе плюсского подполья. Огненный круг.

ПРОВИДЕЦ.
Настоящий. И, как никогда, людей потянуло к Пушкину, Кольцову, Клюеву, к «Коробейникам», к «Ба-рыне», к «То не ветер ветку клонит», к опере «Жизнь за царя»: кого – к кому, кого – к чему. Но непременно к настоящим провидцам и певцам ныне неслыханно поруганной и обиженной, обожаемой земли Русской, её обкраденного – осовеченного и обыностраненного – Глагола и Напева. Всё перемелется.

ПРОВОДА.
Умершие. Вар. Ливень круче. Град отвесней. Ночь текуча, ночь – беда! Душу рвут хрипливой песней Умершие провода. Огонь на себя.
Эп. Жгуты-провода;. Рыжка-стежинка в гору течёт. Речка вздыхает. Вброд переход. Тронешь – из лед-ника слёзы-вода. Над головою – жгуты-провода. Местность.

ПРОВОЛОКА.
Колючая. С непривычки было не по себе, особенно когда подбирались к дорожному откосу, перед ко-торым для защиты от партизан дыбился завал из поваленных кустов и деревьев, колючей проволоки и всяких побрякушек (пустых консервных банок, бутылок, железок), подвешенных к проволоке и сучьям. Всё перемелется.

ПРОЖИВАТЕЛЬ.
Совместный. ...мой совместный проживатель – Егор, зазнобушко... Канун (из поэмы «Плач по Кра-сухе»).

ПРОЗА.
Обыденная. Через неделю Федор Абрамов читал мне свой замечательный рассказ «Однажды осенью». И я был  глубоко взволнован зоркостью и проницательностью автора, его умением отобрать самое-самое в ворохе фактов и деталей, его способностью возвысить обыденную прозу жизни до сверкающей поэтической высоты… Всё перемелется.
Спокойная.  Считай, как можешь. Каждому своё: Ты любишь жить надёжно, я – надеждой. Спокойной прозой душеньку утешь ты – Не мне судить твоё житьё-бытье. Письмо любимой.
Суровая. В цитате. Говорить поэтам о себе вернее бы, да и честнее всего, стихами: в лирике не пу-стишь пыль в глаза, никуда не денешься от самого себя. Таково уж свойство Поэзии: – она сам человек, взявшийся за перо. Но дела суть «к суровой прозе клонит». О себе. ;Цитата из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина.

ПРОЗАИК.
Значительный. «Вы – самый значительный прозаик наших дней», – сообщало ему[Абрамову]  амери-канское издательство. Всё перемелется.
Неплохой. Мой сын Григорий, неплохой прозаик, услышав слабые мои вирши, непременно подтрунит: «Стихи у тебя сегодня, папаня, прихрамывают, не иначе, вчера на прозе споткнулся». Всё перемелется.

ПРОЗВАНИЕ.
Верховное. Вар. ...ползаряны за горой С прозванием верховным – Небо. Вьюга.

ПРОЗЕЛЕНЬ.
Дрёмная (обл.). Под волнами, под веками – В дрёмной прозелени Спит горюн Вороний камень В Тёп-лом озере. У причала.
Зелёная. Прозелень зеленая лакает Гомон дня. Расставание (из неопубликованного).
Колющая. Незачем над озером По снегам брести, Колющую прозелень Согревать в горсти. «Непро-лазь-сумётами...»

ПРОКОС.
Саженный. Круты, жарки, чистоголосы, Гуляют плечи: // Свись-посвись!» Жужжат в руках стальные осы, У ног // саженные прокосы Ложатся... В буйнотравье.

ПРОЛОГ.
Задиристый. В сентябре по озеру – жёлтый холодок, Резвый и задиристый осени пролог. Озеро.
Резвый. Там же.

ПРОМЕЛЬК.
Милый. Милый промельк, миражная Азия, – Дев таких на Руси не найдёшь. Ты в ответ рассмеялася – сглазила, Наплескала весенний гудёж. Промельк.
Смутный. Но это только миг, лишь промельк смутный, Встревоженной души невольный вздох: В глу-бинах нашей веры бесприютно  Неугасимы ни Поэт, ни Бог. На Синичьей горе.

ПРОРАБ.
Дорожный. Похолоданье на пороге: Вот-вот возьмется за дороги Прораб дорожный дед-мороз. Оби-тель.

ПРОРЫВ.
Брусиловский.  В назв. Брусиловский прорыв  (прорыв австро-германского фронта в 1916 г.). После лазарета в Москве отца произвели в офицеры и назначили командиром роты в войска генерала Алексея Брусилова. И снова он отличился летом 1916 года в Брусиловском прорыве, был вторично ранен и демобилизован. Всё перемелется.
Скорый. – Надо поговорить о деле. Приказано перевести тебя в бригадную разведку Шестой партизан-ской бригады. Назревают события. Там сейчас силы нужны. Речь идёт о скором прорыве блокады. Всё перемелется.

ПРОСЁЛОК.
Дедовский. Прямущие бетонные столбы И дедовский извилистый просёлок. И бражная распахнутость гульбы В сорвавшихся с цепи гулящих сёлах. «На неостывших ворохах золы...»
Желто-бурый. И леса зубчатые башни, И желто-бурые просёлки, И черно-розовые пашни, И ясноли-цые комсомольцы, Купаясь в солнце, За дела возьмутся. Май.
Извилистый. Солнце клонилось к маковкам деревьев. Птицы пели во всю ивановскую. По бокам изви-листого просёлка цвели медуница и ветреница, а на полях – первоцвет. Всё перемелется.
Лесной. (Тропы и просёлки). Вскоре после обеда лесными тропами и просёлками, ведущими от стадио-на к берегу Плюссы, потянулись участники собрания. Огненный круг.
Неровный. Только яростный трактор на неровном просёлке Лязгнет огненным траком, И – опять пере-пёлки. «Смирен, свеж спозаранку...»
Тихий. Старинушка, тихий просёлок, Тебе ведь под тысячу лет. Страж-ветер твой зорок и колок, А воздух спрессован и сед. Просёлок.

ПРОСИНЬ.
 Сырая.  ...над горою – Плеснуло просинью сырою. Обитель.

ПРОСЛАВЛЕНИЕ.
Достойное. Один [петух] – тонко заходится: хорошо, да уж очень ординарно, «без изюминки»; другой – и подходяще шуманёт, но хрипловато: как-то тускло для достойного прославления зари; зато иной – как гаркнет, будто басило-протодиакон на молебне: ночь шарахнется, темень будто поредеет, сердце возрадуется! Всё перемелется.

ПРОСО.
Звёздное. Погляди в небеси, В высь туманную: Льёт Медведица синь Разливанную. Катит месяц, сме-ясь, В просо звёздное. На олешнике ясь, Вязь морозная. Веселины.

ПРОСТАК.
Дорогой. Мой человек, мой дорогой простак, Шагай смелей – лиха беда начало! А синяки – пожгло и полегчало. Держи прямей! А синяки – пустяк. Гриня.
Любезный. Не чужак, не придурь-бездарь – Настоящий человек – Умный врач, простак любезный, Да удвоится твой век. Заздравное (из неопубликованного).
Печальный. Мой печальный простак, Не  транжир я, зря пеняешь, – Лунный медный пятак На рубли не разменяешь. «Дом ты мой, дом пустой...»

ПРОСТОР.
Бескрайний. Всё любо: Густая прохлада, С рассветом сбежавшая в ров, И дневка колхозного стада, И добрые морды коров; И смех работящих доярок, И дымный пастуший костёр, И солнце, Летящие яро В бес-крайний родимый простор!.. Просёлок
Жаркий.  Вар.На отшибе сиротеет деревцо, Горько горбится часовня на юру, Хлещет снег разбуше-вавшийся в лицо, – Стынут жаркие просторы на ветру. Буря.
Иссохший от жажды. Вар. Просёлок.
Космический «Крышка дедовской юдоли. Новый век. Нельзя иначе. Всё – космическим просторам, Вспятым рекам, сверхплотинам!..» Жалоба.
Отчий (трад.-поэт.). Вар. Стынут отчие просторы на ветру. В бурю.
Родимый. Просёлок.
Стозвонный (редк.). – Кр. ф. стозвонны. Трубят трудяги-тягачи, Просторы чисты и стозвонны, И отощавшие грачи Полям-кормильцам бьют поклоны. «Смешал размах весны-красны...»
Чистый. – Кр. ф. чисты. Там же.

ПРОСТОРИЩЕ.
Небывалый. Мы рвались в небывалый просторище, Не жалея ни глоток, ни ног. А ольха пробиралась в одворище, Умерщвляла обжитый клочок. Анафема ольхе.

ПРОСТОТА.
Бесподобная (разг.). И зажгла ты Руси однолюба, Одарив неземною казною – Жаркой «Бульбой».  Утехой лесною, Пригожуньей моею жадобной, Простотою твоей бесподобной; Приоткрыла лицо вековое: Ни покоя, ни слёз – роковое. Беларусь.
Мудрая. Хмельною медынью переполнен, Необъятный воздух бушевал! А под нами корни голубики, Стебли мха, кувшинок и осоки, Луковицы, зёрна и цветы Пили из земли живые соки, Набираясь мудрой простоты, Жизнелюбия и красоты! В воскресенье.
Сельская. От деревенщины моей, От сельской простоты Остались только горечь пней Да ломкие кусты. «От деревенщины моей...»

ПРОСТРАНСТВО.
Сизое. Космы сивые взъерошила Шалопутная метель. Разошлась, простоволосая: Пляшет с ветром тре-пака. Смокни, Вольница белёсая, Отступись от большака. Не остудишь – не пронизывай, Было всё – не при-выкать. И глядит в пространство сизое, Всё глядит седая мать. Встреча.

ПРОТАЛИНКА.
Неостудимая (редк.). Увяданье дышит песней стоустою, Светит неостудимой проталинкой... Пить бы взахлеб, Без устали Твои губы с кроткой рыдалинкой! Диво.

ПРОТАЛОК.
Лохматый (разг.). Всё равно проталки лохматые Выдыхают живящий чад, И пригорков бока покатые Мать-и-мачехой сладко горчат. Радость.
Проталок (обл.).– то же, что проталина.

ПРОТОДИАКОН.
Эп. Басило-протодиакон. Один [петух] – тонко заходится: хорошо, да уж очень ординарно, «без изю-минки»; другой – и подходяще шуманёт, но хрипловато: как-то тускло для достойного прославления зари; зато иной – как гаркнет, будто басило-протодиакон на молебне: ночь шарахнется, темень будто поредеет, сердце возрадуется! Всё перемелется.
Протодиакон – дьякон высшего чина.

ПРОТОКА.
Быстрая. Что с сердцем сделаю – забуду как <...> Протоку быструю – Речистей нет, Зарю заристую – денёчка след. Страда.
 Глубокая. – Кр. ф. глубока. Там, в сумерках, взойдёт звезда! А ты стоишь, примолк до срока: Чиста, да ледяна вода, Узка, да глубока протока. Зазимок.
Речистая. – Сравн. ст. (нет) речистей. Там же.
Узкая. – Кр. ф. узка. Зазимок.

ПРОХЛАДА.
Голубеющая. – Усеч. ф. голубеюща. Голубеюща прохлада – Словно сбывшаяся небыль... Ничего душе не надо, Кроме родины и неба! Вечер.
Густая. Всё любо: густая прохлада, Пора земляничных даров, И дневка вздремнувшего стада, И доб-рые морды коров. Просёлок.
Тёплая. Тёплая прохлада, Откровенный час. Так немного надо Сердцу – в самый раз: Бьётся ровно, славно Ладно всё и складно. Нечаянная радость.
Терпкая. Терпкая прохлада Льнёт к лицу, как шёлк. «Лунный ломтик тонкий...»
Эп. Медовуха-ярь-прохлада. От ограды Пскова-града и до Снятной горы – Медовуха-ярь-прохлада: Раскудлатились боры... Благословенный чёртов путь.
Прохлада-зарянка. Льёт прохладу-зарянку Сквознячок по-над поймой. «Смирен, свеж споза-ранку...»

ПРОЦЕСС.
Художественный. Наши чувства притупились и наболели от ажиотажа стихотворных репортёров, от амбиций и заявок на главенство и лидерство в художественных процессах, от хрипучей и визгливой шуше-ры, от красной, жёлтой и зелёной горлодёрщины, от авангардизма, от бесноватой масскультуры. Всё перемелется.

ПРОШЛОЕ (в знач. сущ.).
Милое. – Предикат. (глядится)  милым.  Далёкие годы и лица, Уплывшая в море вода. Но прошлое ми-лым глядится Не только сегодня – всегда. Русский урок.
Окаянное. Окунулся и я с головой В ту струю, что неслась и бурлила, Что смела ненавистный устой, Окаянное прошлое смыла. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Проклятое. Вар. У тихого леса Святое проклятое прошлое: Горюнится лобное место, Невинной полы-нью заросшее. Память.
Святое. Там же.
Тяжкое. Злая воля Здесь ни при чём... Ночи в сердце отца нависли. Словно пакля, Свалялись в нём, В тяжком прошлом слежавшись, мысли... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ПРОЩАНЬЕ.
Необходимое. – Предикат. (было) необходимым. Было прощанье с отцом Необходимым. Жгло за окопным кольцом Прахом и дымом. Прощанье.

ПРУД.
Зеркальный. Даже белая тучка отчалила С окоёма в иную страну Даже зряшная горесть-печалина Не нарушит в душе тишину. Не нарушит: сомненье порушено – Как волна над зеркальным прудом. Август.
Комиссаровский. В назв. Иван Иванов и Линда Соотс поведут партизан на комендатуру с тыла, со сто-роны Комиссаровского пруда. Огненный круг.
Мутный. Вар. «Леса и поляны оделись...»
Пенный. И месяц линём неторопким Полощется в пенном пруду. И станешь ты тихим и робким, Зачем-то с собой не в ладу. В первую тишь.
Полный.  Вар. После войны.
Школьный. Находились ящики с минами в школьных сараях. Пацаны на свой страх и риск отвертыва-ли взрыватели и топили их в школьном пруду. Огненный круг.

ПРУССАК.
Эп. Чужанин-пруссак. Застыли – русский паренёк И чужанин-пруссак: Глаза – в глаза, зрачок – в зра-чок, <...> Скорбящ и светел синий взгляд, белёсый – лют и слеп. Поединок.
Пруссак – уроженец или житель Пруссии.

ПРЫТЬ.
Крутая. Жарко хороводит Снежная крутель, В рученьки заводит Лапушка-метель:  – Дочь я царь-тумана! Мой ты навсегда!.. – Мне жениться рано, Да и ты седа. Вечная девица, Сбавь крутую прыть: Мне ещё крутиться, А тебе крутить! «Заревою былью...»

ПРЯДЬ.
Девичья. Вот в этой клади – Кудряш-плаун, – Девичьи пряди, Шёпот струн! Благословенный чёртов путь.
Поседелая (разг.). Будешь и нам ты Опорой и счастьем. Нам поседелые пряди Будет дочурка С любо-вью, с участьем В старости ласково гладить. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
 
ПРЯМОТА.
Голая (разг.). То ль голой прямоты струхнув Или ещё какое «то ли» – Залепетал я о юдоли, Многозна-чительно вздохнув. Обитель.
Несгибаемая.  В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените весною, Чи-стейшей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Беларусь.

ПРЯСЛО.
Рыжее. В полумраке синелапом Гаснет день у рыжих прясел. Тихий вечер красным крапом Серы обла-ки окрасил. Вечер.
Прясло (обл.) – изгородь из длинных жердей, протянутых между столбами, а также часть такой изгоро-ди от столба до столба.

ПСКОВ.
Далёкий. Вар. Слово нерушимо.
Велеречивый (устар.). Велеречивым Псковом Мне дар словесный дан. А встретимся – за словом Хоть полезай в карман. Партизан.
Нелюбезный. Мне делать нечего в дому – Во Пскове нелюбезном стало. И я, собравшись как попало, Шагнул за дверь, надев суму. Обитель.
Эп. Лада-Псков. Вар. Ой, далёкий лада-Псков, Помолись за моряков! Слово нерушимо.

ПСКОВА;.
Весёлая.  Вар. Колоколец гудит, И слышится сердцу Такое, Что словом не скажешь, <…> Бывалые бы-ли и сказки, Припевки весёлой Псковы. Песни о вечевом колоколе.
Эп. Быстрянка-Пскова;. Вар. Песни о вечевом колоколе.
Певунья-Пскова;. Припомнятся были и сказки, Припевки певуньи-Псковы, Мечей забубённые ласки И плач безутешной вдовы, Тягучие вопли набата – Далёкого вольного брата. Колокола.
Плескунья-Пскова.  Вар. ...до соболиных потёмок За плескуньей-Псковой Не расходился посадский народ. В колокола.
Пскова; – река в Псковском и Струго-Красненском районах Псковской области, впадает в реку Великую как правый приток.

ПТАХА.
Бедная. Сердце – чуткая птица, Сердце – бедная птаха! Двести первая верста.
Вешняя (трад.-поэт.).  Будто край нездешний: Весь-то он лучится! Мне, как птахе вешней, Тоже не молчится. Апрель.
Вещая (высок.). Завьёт, заколдует с размаха Нехитрый валдайский звонец. – Ах, вещая пылкая птаха... Колокола.
Гулкая. Вар. Колокола.
Малая. Ах ты, детство, Ты снишься опять, Ах ты, малая, Бедная птаха! Не учили тебя летать, Не сказа-ли: Не грохнись с размаху! (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Невеличкая (обл.). Можно диво у ручья Повстречать-увидеть: С голубою стрекозой Огнецветь-муравку, У берёзоньки босой Розовую славку – Невеличкую из птах На хмелинке гибкой. Девочка и утро.
Пылкая. Колокола.
Раскатистая. Вы видели кукушку на снегу? Вы слышали раскатистую птаху, Как будто голову кла-дущую на плаху, Когда другие птицы ни гугу? В снегопад.
Чуткая. Вар. Сердце – вещая птица, Сердце – чуткая птаха! Как мне будет явиться С вестью страшной, как плаха? Двести первая верста.

ПТАШКА.
Крохотная. Есть на Порховщине Речка Веретенька. Зяблик на лещине Там свистал и тенькал. Крохот-ная пташка: Пёрышки да кости, Алая рубашка, С прозеленью хвостик. Веретенька.

ПТЕНЕЦ.
Крупный. Однажды, взобравшись на обессученную старостью высоченную ёлку, на верхотуре которой было ястребиное гнездо, а в гнезде два крупных пушистых птенца, я пытался кормить их черничным пирогом. Всё перемелется.
Пушистый. Там же.

ПТИЦА.
Белая. Вар. Была Фотинья в этот раз – Как птица белая, как птица. Вьюга.
Вешняя (трад.-поэт.).  Вар. Ой, скажите, скажите, сестрица: Хоть когда-нибудь ночь перейдёт? Хоть когда-нибудь вешняя птица Мне натенькает зорьку-восход? Боль.
Вещая. Вар. Сердце – вещая птица, Сердце – чуткая птаха! Как мне будет явиться С вестью страшной, как плаха? Двести первая верста.
Горева;я (обл.). – Кр. ф. горева;. Будто грудь, шевели;тся Полнозёрная нива. Повзрослевшая птица Горе-ва; и пуглива. У нивы.
Желтопёрая. Восход, желтопёрая птица, Смеется за чёрным бугром... И весело вдруг загрустится, И горькое вспомнишь добром. В первую тишь.
Звонкая. Сердце С песней мчит в высоту, Звонкой птицей Летит в поднебесье... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Мирная.  – Зачем так яро о мирной птице: Не вздох лирический – зубов оскал.  Ответ «голубе-любам» (из неопубликованного).
Отлётная. Лишь три ладьи, отлётные птицы, Волнуют Великой спокойную грудь. Благословен-ный чёртов путь.
Пёстрая. Неотвратимо в бесстрастье снега Впивались солнечные жала. Земля вскипала, Звала, Дрожа-ла, Как птица пёстрая, вздымалась к небу. Земля.
Печальная. Заря, заряна, заряница, Червонокрылый небокрай, Моя печальная жар-птица, Не улетай, не догорай. Светлане.
Повзрослевшая. У нивы.
Пугливая. – Кр. ф. пуглива. Там же.
Синяя. Какая ширь и долина;! Какая грустная низина! И озимь жгуче-зелена! И синей птицею осина! Обитель.
Сытая. Вар. – Кр. ф. сыта. У нивы.
Травоядная. (не) ... . Аисты успели очухаться в тепле, почуяли съестное, подошли к корытцу и – от-нюдь не травоядные птицы – стали уплетать растительный корм. Воистину голод не тётка. Всё перемелется.
Чуткая. Сердце – чуткая птица, Сердце – бедная птаха! Двести первая верста.
Эп. Горемыки-птицы. Унеслись за моря Горемыки-птицы. Горек вздох ноября, Тёмен лик водицы. Когда занепогодит.
Жар-птица. И свежие срубы притихшей отарой Являлись при вспышках зарниц. И пахло волнующе хлебной опарой, И брызгало светом жар-птиц. Стезя. Птица-жар. Вскипал рассвет, яснел, Певучий, как звезда, <...> Он был как птица-жар, Как неразменный дар; Тревожил соню-тишь, Зрелил, румянил рожь, Поил зарёй овсы, Сытил озёра трав. Краснозорье.
Птицы-правнуки. Бродят аисты у брода – Птицы-правнуки. До чего ж сладка сморода, Мёдны травоньки! В давнем.

ПУД.
Полный. «...После полнейшей передачи в Собственность Достославной Фирме Вышеупомянутого псковскими купцами Русского сырья, Торжественно договариваемся: Компенсировать бывшим владельцам оного Девять тысяч червонцев наличными, Из расчёта: Один рубль – за полный пуд». Благословенный чёртов путь.
Пуд – русская мера веса, равная 40 фунтам или 16,58 килограмма.

ПУЛЕМЁТ.
Готовый. – Кр. ф. готов. [Ваня:] Я пополз к пулёмету, метнул в него гранату. Пулемёт был готов, а пулемётчик, хромая, побежал в лес, к немцам. Чёрный день.
Немецкий. Немецкий пулемёт замолчал. На поляну вышла цепь фашистов со шмайссерами в руках. Всё перемелется.
Ручной. Засаду организовал зам. командира по разведке 3-го полевого отряда Марков. Резуль¬тат: убито 18 немцев, взято двое пленных, 25 лошадей, станковый пулемёт, один ручной пулемёт, 15 винтовок, сани, упряжь, ящики с патронами... Огненный круг.
Станковый. Там же.

ПУЛЯ.
Автоматная. Цепь карателей, не ускоряя шага, шла вперед, пристреливая убитых, а может и раненых. Меня осыпало автоматными пулями. Потом я выну несколько из фуфайки, из карманов, из-за пазухи. Всё перемелется.
Жакановская. Мне снился хороший сон: будто подобрался я к больше-енному, с банный котёл вели-чиной тетереву. Птица не чует беды, токует-заливается, а я шарю в патронташе жакановскую пулю, чтобы наверняка завалить великана. И вдруг он как налетит на меня, как долбанёт! Всё перемелется.  ; Жакановская – прилаг. к жакан (свинцовая пуля большого размера особой конструкции для стрельбы из гладкоствольного охотничьего ружья).
Германская. Полаз был бесподобной собакой. <…> Он прожил долгую, по собачьему счёту, жизнь – семнадцать лет и пал в 1943 году от германской пули, бросившись на оккупанта. Всё перемелется.
Крупнокалиберная. О Русь! О полонянка-мать! Крупнокалиберные пули Настигли цель – не отверну-ли... Обитель.
Меткая. Ми¬хаил был снайпером. На шоссе между Плюссой и Заплюссьем нем¬цы, случалось, попадали под его меткую пулю. Огненный круг.
Разрывная. Раймонд Сультинг ранен: разрывная пуля попала ему в локоть левой руки. Там же.

ПУНКТ.
Немецкий. На краю Плюссы, в конце Крестьянской улицы, был немецкий пропускной пункт. Огнен-ный круг.
Неперспективный. – И до сих пор, кругом к тому ж, Изводим «пункт неперспективный». «Сельхозхи-рургам» мнится глушь Болячкою оперативной. Обитель.
Пересыльный. – Имею честь сообщить следующее: 11 марта 1943 года вы к девяти часам приходите к нам на работу в качестве переводчика. В противном случае явитесь на пересыльный пункт биржи труда для немедлен¬ной отправки в Германию. Решение окончательное. Огненный круг.
Пропускной. Там же.

ПУРЖИЩА.
Зубастая (разг.).  – Кр. ф. зубаста. Как зима ни верховодит, Сколь пуржища ни зубаста – И в тайгу весна приходит: Покусал мороз, и баста! Тайга.

ПУСТЫНЯ.
Обширная местность, лишенная растительности или со скудной растительностью, не заселенная людь-ми.
Знакомая. – Сравн. ст. знакомее (Марса). Иному знакомее Марса пустыни, Понятней Венеры жарынь, Чем  травы густые, чем песни простые, Чем – здесь безымянная – синь. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Безлюдное пространство.
Дорогая. Дорогие лесные пустыни, Серой ольхи плакучий разбой. Здравствуй, робкая былка полыни! Мне нисколько не горько с тобой. «Дорогие лесные пустыни...»
Лесная. Там же.

ПУСТЫРЬ.
Невесёлый. Крутосклон щербато изломан. За толстенной стеной – монастырь. Семь домков, укрытых соломой, Невесёлый печалят пустырь. Благословенный чёртов путь.
Эп. Певун-пустырь.  Зияют в чащобах напасти, Немеют певун-пустыри... А ты, моё сердце, на части Не рвись – потихоньку гори. Во времена года.
Прах-пустырь. Село Сево! Ни души, ни сарая. Одна я воскресла на прах-пустыре, Чтоб весь свой век гореть, не сгорая, Пылать, изнывать в том лютом костре. Сево.
Смерть-пустырь. Вар. Сево.
Страшила-пустырь. Мне боязно немного Страшилы-пустыря. И ничего такого, Чтоб бить подмётки зря. «Дрожливо дремлет жниво...»

ПУТЕШЕСТВИЕ.
Чудесное. Мне из книг Узнать довелось Об отчизне, Славе, Созвездьях. Как же мрачно раньше жилось Без чудесных тех Путешествий. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ПУТНИК.
Всегдашний (разг.). Вар. Берёзам ода.
Озябший. Берёзоньки, я вас ли не люблю, Ваш тихий лист, мои угревший ноги! Не я зажёг его, не я спалю – Озябший путник на большой дороге. Ода.

ПУТЬ.
Бесконечный. ...пять километров всего, Пять километров Не поленитесь пройти: Побратима проведай-те моего В его коротком, В его бесконечном пути. Двести первая верста.
Беспощадный.  Хоть страшно, должны мы признаться, Должны в беспощадном пути: Ведь некуда больше сдаваться И некуда дальше идти. Верность.
Благословенный (высок.). В назв. поэмы  Благословенный чёртов путь.
Быстротечный (книжн.). – Кр. ф. (не) быстротечен. До него нам не шаг, Путь не быстротечен – Бесконечный большак Грозовит и вечен. Счастье.
Великий. Коль ты его и вправду любишь И смог тебя он полюбить, – Вас на пути великом жизни Ничто не сможет разлучить. (Пер. с литов. «Зачем же хитрости? Напрасно...»)
Верный. Вар. Не видя в жизни Верного пути, Забыв, что не мальчишка ты – Мужчина, Растерянно твердишь: «Куда пойти?..» Брату моего друга.
Возвратный. – Кошелёк червонных – накось: На возвратном  пути Завернём. Сработай закусь, Замо-рян причасти! Благословенный чёртов путь.
Горевальный (редк.). Вар. Хоть страшно, должны мы признаться, Должны – в горевальном пути: Ведь некуда больше сдаваться И некуда дальше идти. Верность.
Горевой (обл.). Когда изнеможем, идя напролом, К мечте не пробьёмся в пути горевом – Одни, проды-мясь на ветру, замолчим, Другие, горя, задурим, закричим, У третьих взойдёт пустоцветно зерно: «На свете на белом и солнце черно...» «Когда изнеможем, идя напролом...»
Горестный. Что ж, хватай побуревшее крошево, Загораживай горестный путь, Налетай, гогочи, разво-рошивай – Веселись. Да про март не забудь! Аист.
Грешный. – Гаврюшку-няньку мне!.. Гаврила, Чтоб за Дозором – глядь-поглядь! Не угорел бы с юна, с пыла. Горячий возраст–двадцать пять. Копытин, бабник и кутила, Его влечёт на грешный путь! – Неужто? С нами крестна сила! Уж догляжу: покойна будь! Благословенный чёртов путь.
Далёкий. То-то любо к духмяной груди, Обо всём позабыв, прикипать, В половодье безвинных лядин, Ни о чём не грустя, утопать. Плыть по травам, дышать и молчать, На далёкий свой путь не пенять. Глушь.
Дальний.  Вар. Сколько исхожено Дальних путей В хмурой и ласковой Шири твоей! Родина.
Длинный. Где тот малец, оголец-сорванец? Сколько за ним отстучало сердец! Сколько пред ним по-устало друзей! Сколько исхожено длинных путей В ласке ведренной! В хмури твоей!.. Местность.
Добрый. Книга твоя на подходе: скоро мы её увидим, дай ей, Боже, доброго пути! Из писем.
Долгий. Долгий путь У нас за спиной. Он полит Кровью братьев наших. Ими начат штурм святой. Мы должны продолжать бесстрашно. (Пер. с литов.  Путь ввысь.) – Кр. ф. долог. И не избечь зальделым клёнам дрожи, И не избыть распятие кресту. И сумерки на вашу жизнь похожи, И долог путь к запретному Христу. На Синичьей горе.
Железный. Двести первая верста.
Завьюженный. Не сумевших от беды тебя спасти, Русь, бредущая завьюженным путём, Ты прости своих сынов, прости, прости! Для тебя на всё готовы: мы идём! Буря.
Изрядный (разг.).  Встаёт чуть свет: дела, дела! – Пора, сосед, Заря взошла! Рабочий день: Не обес-судь! До Веретень Изрядный путь, Шесть вёрст идти, А я не млад: Сто без пяти – Не пятьдесят. Козырь.
Короткий. Двести первая верста.
Кремнистый. Над холмом твоим – Бездонная тревога: Ни сыночка, ни забвенья В мире нет. И у ног бежит Не сельская дорога – Путь тернистый, Путь кремнистый в белый свет. Красуха.
Кромешный (разг.). Аж от Волги до Неметчины Одолел кромешный путь. Трижды пулями иссечены Дюжи рученьки и грудь. Дела сколь, что; крови отнято Растреклятою войной... А сегоднячко, сегодня-то Он пожаловал домой!.. Встреча.
Крутой. Гришин хутор и всё, что его окружало, – родители и родня, первая школьная учительница Зоя Ивановна, мужики и бабы, вдохновенный труд тогда ещё на своей земле, жаркие престольные праздники, незамутнённая варваризмами и аббревиатурами русская речь, вера в Бога, неколебимая в моей душе, – было началом всех начал, первой вехой на моём крутом, но безусловно счастливом пути. Всё перемелется.
Лихой. – Обособл. Мы смотрим страдными очами С гордой грустью На путь за плечами – Лихой, не-близкий, – Из захолустья Аж на край света, От Мсты да Узы – и до Шпрее! От сельских школ – до универ-ситета!..  Жизнелюбы.
Лютый (разг.). – Кр. ф. лют. Гиблая топь сторожко Примеряет петлю: // идут! Прижигает загривок мошка. – Ну и путь, ну и лют: Уж повязнем мы тут. Двести первая верста.
Метельный.  Не надо укорять, И не к чему кориться, – Метельный путь мой без того не гладь, – Храни себя, Не верь, что ты вдовица. И я вернусь. Но как тебя узнать? Перед дорогой.
Мирный. Двести первая верста.
Настоящий. Вар.  Брату моего друга.
Неблизкий. Мы смотрим ясными очами С тёплой грустью На путь за плечами, Путь нелёгкий и неблиз-кий... Сверстники.
Незагороженный. Тыща тропок непроложенных: Сила есть – валяй тори; Сто путей незагороженных – Все твои, Иди бери. «Приходи с любым сомнением...»
Нелёгкий.  Сверстники.
Новый. До слёз люблю стихи, их строй суровый, И стать поэтом всей душой хочу. Но если путь из-брать придётся новый – Как мне ни любо песенное слово, – Я рук не опущу, не загрущу. (Пер. с литов. «До слёз люблю стихи, их строй суровый...»)
Обратный. На обратном пути от партизан, обсуждая опасное задание начальника разведки подпольного центра, Любовь Смурова сказала как будто не только себе и мне, но всей ночи, всему лесу, всей замершей земле: – Я жизни не пожалею для России! Всё перемелется.
Поэтический. С первой книжкой стихов мне просто повезло. Нежданно-негаданно на моём самодея-тельном поэтическом пути повстречался большой одухотворённый человек, к тому же умный и лиричный – сотрудница издательства Татьяна Владимировна Боголепова. Всё перемелется.
Птичий. А кругом-то – жарынь широкущая, Злат-пески – желтизна, желтизна... Радость слёзная, глу-пая, сущая, Запоздалая причудь-весна, Запалила нас жгучею жаждою И вселилась в белынь-лебедей. Но, бескрылый, о севере страждуя, Греешь сердце у птичьих путей.  Промельк.
Пылающий. А покуда – На целых четыре часа – Покоя предоброе чудо, Как веки, смежает леса. Мы тоже ведь чада природы, Нам тоже не грех прикорнуть. Ещё окаянные годы Пошлют нас в пылающий путь. Ночлег.
Расхлябанный (разг.). – Пойдем расхлябанным путём Мы на свиданье со свободой – С печалью, с ни-вой, с непогодой, – На ли;са, песню обретём. Обитель.
Самодеятельный. Всё перемелется.
Светлый. «...черпай науки Смело!» – Так напутствовал сына В тот раз В светлый путь отец поседе-лый... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Свободный. – Кр. ф. свободен. Надо было убрать часовых. Снимать охрану пошли Георгий Савельев и Федор Григорьев. Через несколько ми¬нут Жора доложил, что путь свободен. Огненный круг.
Солдатский. Я вскочил на ноги, то ли от кошмарного сна, то ли от команды «Подъём!». Надо было продолжать солдатский путь. Всё перемелется.
Счастливый.  – Уходите через минное поле. Перейдете поле напротив дома Ломакиных. Вот план про-хода. Явка в Машутине, у Валентины. Счастливого пути! Огненный круг. Счастливый путь! А осень тихая старается, Горит, – с дороги не свернуть. И дело только разгорается: – Отдать концы! – Счаст-ливый путь! Благословенный чёртов путь.
Тернистый (высок.). Не обдели, Россия, тернистым путём меня! Не обойди, Награди Беспрекословным приказом! Двести первая верста.
Тихий. Постойте у тихих железных путей, Поклонитесь на все четыре стороны у моста И помяните Отчизны-зари сыновей, У которых совесть была, как роса, чиста. Двести первая верста.
Трудный.  За плечами моей матушки долгий, трудный и светлый путь, путь правды, совести и чести. Всё перемелется. – Усеч. ф. труден. Засентябрит, листвы настелет На труден путь, Непрошено-незвано вцелит Тебе грустинку в грудь. «Засентябрит, листвы настелет...»
Чёртов (прост.). В назв. поэмы   Благословенный чёртов путь.
Шалый. На наших глазах шаровая [молния] небесная бестия уперлась в ель, как бы силясь спихнуть преграду со своего шалого пути. Из такого противоборства, знамо дело, не могло выйти ничего путного. Всё перемелется.
 Ясный. Ясный путь У вас, молодых, Вас Никто уже не обидит. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Эп. Путь-тревога. Вар. Заиграли тихони-пажити, Кличут в путь-тревогу – // на шлях! Промельк.

ПУХ.
Белый. Вокруг драчунов  носился белый пух, на земле валялись выдранные перья, из шикарных пету-шиных гребней лилась кровь только что не рекой. Словом, шел самый что ни есть решительный бой. Всё перемелется.
Свинцовый. – Сравн. ст. свинцовей (гирь). Ласка-необмана, Снежный пух – свинцовей гирь!.. «Бе-лая равнина...»
Снежный. Там же.

ПУХОВИК.
Колкий. – Кр. ф. колок. Июльский день долог, Длинен, да не для нас. Пуховик для щеки колок, А так – в самый раз. Двести первая верста.

ПУШКА.
Танковая. Плюсские пацаны – Коля Никифоров, Вася Иванов, Петя Векшин и Гена Шавров, каждому из которых в ту пору было по 13–14 лет, – залезли внутрь машины и обнаружили, что танковая пуш¬ка за-ряжена снарядом, который наши танкисты почему-то не ус¬пели использовать. Огненный круг.

ПУЩА.
Чуткая.  В грудь непрошенно стучится Грусть длиннущая. Чу! Волчат зовёт волчица В чуткой пуще. У причала.

ПЧЕЛА.
Пёстрая. И вот оно, эвон: заряна-денница Трепещет на каждом листе, Как пёстрые пчёлы, несметно роится Вкруг-около, всюду-везде. Стезя.

ПШЕНИЦА.
Нечастая. С боков то пшеница нечастая, То тёмный разлив ячменя, То куколь – муравка злосчастная – Спокойно глядят на меня. Навстречу лиловой горе.

ПЫЛ.
Ребячий. Страшные случаи быстро забывались и моего ребячьего пыла ничуть не охлаждали. Всё перемелется.
Сладкий. День, как ворон, недоверчив – Зоркий, хмурый; Сладкий пыл его подперчен Пылью бурой. День.
Ярый.  Вар. [Колокол] робких стыдобой карал, Шевелил, За шиворот брал, Понукал: «Скорей!» –  А потом // ярый пыл умерял... В колокола.

ПЫЛЬ.
Бурая. День, как ворон, недоверчив – Зоркий, хмурый; Сладкий пыл его подперчен Пылью бурой. День.
Подорожная. Туманец прохладой накроет И пыль подорожную смоет. Откровенье.
Рыжая. Холмы, низины, взлобки, буераки, Заросшие ольхою и крапивой, Посыпанные густо рыжей пылью, Песок сыпучий, сер-горючий камень, Кузнечики, гадюки и дрозды, Случайная заблудшая коза Да чудом уцелевшая сосна – К пейзажу больше нечего прибавить. Воробьёвы горы.

ПЫТКА.
Жестокая. На вопрос, за что их [немецких солдат-штрафников] приговорили к такой жестокой пытке свои же братья и не гуманнее ли было бы просто убить их, охранники отвечали одно и то же, видимо, креп-ко заученное: «Осужденные – воры, которых мало убить. И каторга их имеет большой политический смысл». Всё перемелется.

ПЫШКА (о толстой, пухлой женщине).
Круглолицая. Копенгаген – чудо-град: Улицы мощёные! Жёнки – глянешь – ахнешь, брат: Талии то-чёные; Что ни грудь, то груша с пуд, Юбки широченные; Жар-глазами так и жгут! А собой степенные. – Вот умаслить хоть одну Пышку круглолицую. Благословенный чёртов путь.

ПЬЕСА.
Слабая. За долголетнее наше знакомство Фёдор Абрамов прочитал мне, возможно одному из первых, немало своих произведений. Вспоминаются «Поездка в прошлое», «Жила-была семужка» (тогда ещё в пер-вой редакции, с очень резкой натуралистической концовкой), «Вокруг да около», пьеса из жизни учёных (по-моему, слабая пьеса), «Безотцовщина», «Пролетали лебеди», «Медвежья охота»… Всё перемелется.

ПЯСТЬ.
Гребучая (прост.). Торговая биржа – Гребучая пясть, Большенна, бесстыжа, Ворота как пасть. Бла-гословенный чёртов путь.
Пясть (устар.) -- кисть руки или ладонь с пальцами.

ПЯТА.
Вражиная (обл.). Дорогая заступа-печальница, В ту войну, под вражиной пятой, Не пришлось мне без-божно отчаяться Не с твоей ли молитвы святой? Ольга.
Железная. Смеясь над железной пятой караула, Весна наплевала на плен. И в луже квакушка уже шу-манула, И всходит крапивка у стен. Стезя.
Немецкая. Ещё ничего не было, кроме горя и неслыханной беды: они на¬ходились под железной немец-кой пятой. Огненный круг.
Синющая (прост.). А ночь // притаилась, Вперилась в нас, Придавила синющей пятой. Двести первая верста.
Стальная. Вар. Как ты глухо стонешь, Поле, Выбито стальной пятой. Может, не было вольной воли? Колос не звенел литой? Предгрозье в грозу.
Холодная.  А я как вздох: всего-то лист златой, Захваченный предзимней непогодой, Настигнутый хо-лодною пято;й, Склоняюсь к вам, берёзы с тихой одой. Берёзам ода.

ПЯТАК.
Лунный. Мой печальный простак, Не  транжир я, зря пеняешь, – Лунный медный пятак На рубли не разменяешь. «Дом ты мой, дом пустой...»
Медный. Там же.

 ПЯТЁРКА.
Последняя. В моей зачётке – пять пятёрок. Нужна последняя, чтобы получить 25% надбавки к стипен-дии. К экзамену поэтому готовлюсь не в шутку, а всерьёз. Всё перемелется.

ПЯТЕРНЯ.
Костлявая. Я открыл глаза. Константин Константинович, ухватив костлявой пятерней за ухо, будил меня: – Встать, мерзавец!.. Всё перемелется.
Холодная. Валялся хлыщ безродный [фашист], Никто, кровавый бред. Из пятерни холодной Я отнял пистолет. «Он промахнулся дважды...»

ПЯТИСТЕНОК.
Большенный (разг.). Большенный, похожий на гумно пятистенок деда стоял в полуверсте от деревни, на самом краю леса, именуемого Клин. Всё перемелется.
Дряхлый. О себе.
Похожий на гумно. Всё перемелется.

ПЯТНО.
Красное. И в ноздри бил Нездешний запах – Глазами видимый, В красных пятнах, В копейках рыжих, В цветных накрапах. Земля.
Тёмное. Ни любви, Ни учителей. Я по крышам лазал, цеплялся. Отпечаток Грязных ногтей В книге жизни Так и остался... Тёмных пятен остался след, И ножом их не выскоблишь острым. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

 

РАБ.
Крепкий. Саксония В рабах нуждалась крепких. Спасался я от лютых, жадных глаз. Скрывался... В партизанский лес пробрался... (Пер. с литов. Родителям.)
Лукавый. –Ты, Ефимка, не был дран? – Капитан мой, свет – тума-ан... – Взять бродягу, эскулап. Два-дцать розг, лукавый раб!.. Благословенный чёртов путь.

РАБОТА.
Адская. Я помню огненную ночь, Тротила адскую работу, Вконец измотанную роту, Не властную зем-ле помочь. «Я помню огненную ночь...»
Бессмысленная. Еды [немецким солдатам-штрафникам] им почти не дают. Их заставляют выполнять совершенно бессмысленную работу: уминать снег на поле, ни для чего долбить лед на реке, зряшно черпать в проруби воду, относить ведра на сто шагов и выливать на лед, на себе таскать песок из карьера и высыпать его в промоину… Всё перемелется.
Великанья (неолог.). Всех на свои места поставь-ка вдруг! Куда уж «вдруг» – работа великанья. «Я презираю кумушку свою...»(из неопубликованного).
Временная. – Вас не будут посылать на временные и тяжелые работы. Огненный круг.
Горькая. – Сравн. ст. горше. ...рыть до заката Мне могилу // руками, Подымать виновато Окаянные камни. Нет тяжеле и горше, Нет работы горючей. Двести первая верста.
Горючая (разг.). – Сравн. ст. горючей. Там же.
Доходная. – Кр. ф. доходна. Удачна ль рыбалка, доходна ль работа – Лишь хмурится рыжий варнак. Стезя.
Зазорная (прост.). Работяги сами, Всех делом мерим И свято верим: Нет работы чёрной И зазорной, Честный труд Не бывает грязным. Сверстники.
Знатная. Вар. – Кр. ф. знатна.– Ваша честь, // готово? Ни языка, ни ух! – Знатна работа: // [ колокол] и нем, и глух! – В колокола.
Интересная. Есть у меня друзей хороших много, Работы интересной – на двоих, А всё-таки я жду тебя с тревогой, А всё ж люблю тебя не меньше их. (Пер. с литов. Когда дождик накрапывает.)
Недурная. Вар. Но близко отбой протрубили! Вздохнула стогрудно, прибавила шагу, Наддала сморённая рота. Сейчас я знатнее медведя залягу!.. – Соснуть – недурная работа!.. Отбоя не будет сегодня.
Нелёгкая. Огненный круг.
Немая. Всё помню: Немую работу разведки, Полёгших безусых солдат... Под сердцем моим пулевые отметки Доныне к погоде горят. По душам.
Немецкая. Ребята <…> всеми способами уклонялись от немецких работ – от расчистки дорог в снего-пады до разгрузки и погрузки вагонов... Огненный круг.
Новая. Однажды, рано утром, когда Игорь должен был идти на свою новую работу, явился унтер-офицер. Там же.
Многотрудная. Вар. Впереди – непочатый край многотрудной, сверхответственной и прекрасной ра-боты – песней людям служить. О себе.
Необходимая. К войне разведчица относилась  как к необходимой работе, которую надо делать любой ценой. Всё перемелется.
Неустанная.  Вар. Говорят про тебя, Что ты Белая Русь. Так ли, нет ли, Судить не берусь. Только есть в тебе Светлое что-то: Неусыпная, что ли, забота? Неустанная, что ли, работа? Белоруссия.
Подпольная. На Комсомольской улице – группа под руководством Бориса Чухова. Сыну в подпольной рабо¬те помогал отец Федор Андреевич; он был расстрелян осенью 1943 года. Огненный круг.
Прекрасная. Вар. О себе.
Разведывательная. По заданию подпольного центра были подключены к разведы¬вательной работе Лев Григорьев, Владимир Клёмин, Людмила Маркова, Борис Чухов, Владимир Богданов и другие. Ог-ненный круг.
Сверхответственная. Вар. О себе.
Тяжёлая. Огненный круг.– Сравн. ст. тяжеле (прост.). Пахали, заклёклую землю вздымали Простым агрегатом – горбом. Тяжеле работа бывает едва ли, Чем пахота та под бугром. Стезя.
Тяжкая. Вар. Ой, сестра милосердья, ответьте: <…> Или мне после тяжкой работы Не валиться, счастливому, с ног Или верные други – заботы На меня наложили зарок? Боль.
Чародейная (редк.). О чародейная работа, На сердце – // цветь и небеса, Беспечность, Воля И свобода. А и всего-то, и всего-то: «Коси, коса! Коси, коса!» Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Чёрная. Сверстники.
Чистая. Вар. – Кр. ф. чиста. В колокола.
Эп.   Служба-работа. Беларусь.

РАБОТНИЦА.
Прилежная. – О, фрау Эдигер! Что я слышал: Любовь Смурову, вашу при¬лежную работницу, аресто-вали сотрудники ГФП? Так ли это? И если так, то не объясните ли – за что? Какое недоразумение случи-лось? Я ничего не понимаю... Огненный круг.

РАБОТУНЬЯ.
Неустанная. Мать <…> – неустанная работунья: всё домашнее хозяйство лежит на ней. Всё перемелется.
 Проворная. – Предикат. (была) проворной. Давным-давно, чудесней дива, Жила на белом свете дева. Жила в Лыбутах – в бедной веси, <...> И дочерью была примерной, И работуньей страсть проворной. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

РАБОЧИЙ (в знач. сущ.).
Умный. «Почему ты голову свесил? Не хватает друга Иль нет? Но рабочих Умных много. Ты запомни добрый совет: Подойди к ним поближе, помогут!» (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

РАВНИНА.
Белая. Белая равнина, Где ни белого, ни ровного! Что там к вздоху – К вздоху ты ревнива, Хоть сама завьюговеена, зарёвана. «Белая равнина...»
Высокая. Греми, немая благодать, Ликуй, высокая равнина: Твоя любовь не знает лгать – Нагая плоть, как вдох, невинна. Свидание.
Родная. Сутулит зелёную спину, Испытано в жизни всего... Но врос он В родную равнину, И время не стёрло его! Просёлок.
Строгая. – Кр. ф. строга. Строга равнина чужедальняя, Напасти – с четырёх сторон. Благосло-венный чёртов путь.
Цветистая. Бродят аисты у брода, Над равниною цветистою Всплески солнца, Терпкость мёда – Лет-ний полдень неистовый! «Берег, тихий и отлогий...»
Чужедальняя. Благословенный чёртов путь.

РАВНОВЕСИЕ.
Душевное. От всей души желаю тебе творческих удач, душевного равновесия и благоденствия. Из писем.

РАДЕТЕЛЬ.
Сановитый (устар.). – Брат, радетель сановитый, Что за счастье привело? Благословенный чёртов путь. ; Сановитый – важный.
Радетель (устар.) – тот, кто радеет о ком-, чем-л., проявляет заботу о ком-, чем-л.

РАДИО.
Всесоюзное. В марте 1991 года (далеко не впервые) по первой программе Всесоюзного радио пара бор-зых актеров лихо исполняла «Муху-цокотуху» дедушки Корнея Чуковского. Из репродуктора гремело дву-смысленное двугласие: «Вдруг какой-то старичок-паучок Нашу муху в уголок поволок…» Всё перемелется.

РАДОСТЬ.
Безотрадная. [Родина.] Словно глубь Руси обнажённая, Неоглядная, Непроглядная! Как любовь моя несожжённая, Неусыпная радость безотрадная. Диво.
Большая. Я работать пошёл На «Металл». Мне работа понравилась Очень. Слово доброе Здесь услы-хал В первый раз, В самый первый разочек. Я, как дикий, Краснел и бледнел, Своё сердце от всех скрывая. Странных чувств понять не умел: В сердце страх И радость большая. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Глупая. А кругом-то – жарынь широкущая, Злат-пески – желтизна, желтизна... Радость слёзная, глупая, сущая, Запоздалая причудь-весна, Запалила нас жгучею жаждою И вселилась в белынь-лебедей. Про-мельк.
Горькая. Песнь моя печальная, Радость моя горькая, Не роса хрустальная Светит нам под зорькою. Связные.
Громкая. Вар. Ты [Русь] и солнце в ночи и темь среди //  бела дня, Полынь-горечь и громкая радость // разом. Не обдели тернистым путём меня, Не обойди нещадным беспрекословным // приказом  Огонь на себя.
Золотая. В дни весенних страдных буден Даром дарят, жизнь любя, Золотую радость людям, Пряча го-речь для себя. Одуванчики.
Зябкая (разг.). Одарила звездопадом, Снами сладкими в стогу, Русской песни вещим ладом, Жаром осени в логу, Тёплым дымом, чёрствым хлебом, Зябкой радостью зари, Даровым богатым небом, – Унесёшь – хоть пуд бери. Русь.
Короткая. И земля Молчаливо-кроткая Вся затеплится От желтизны, И смешается радость короткая С долгой грустью Озябшей желны. «Пресной стужей...»
Красная. Кровь солона, да не белая соль – Красная радость и чёрная боль. Кровь (из неопублико-ванного).
Крылатая. Мирское горенье, крылатая радость, Людей работящих родство И тихой усталости терпкая сладость – Простого труда естество. Стезя.
Лесная. Твоя ль [отчизна] это радость лесная? Кладбищ вековечная грусть? Вот этот, как рана сквозная, Большак в заповедную Русь? Набат.
Ломкая. Дай обнять тебя, прохлада, Радость ломкая! У причала.
Медвяная (устар.). Ты – и солнце в ночи, И темь средь ясного дня, Полынь-горечь И радость медвяная // разом. Двести первая верста.
Немудрящая. То-то любо к духмяной груди, Обо всём позабыв, прикипать, В половодье безвинных ля-дин, Ни о чём не грустя, утопать. Плыть по травам, дышать и молчать, На далёкий свой путь не пенять, Настоящую волю встречать, Немудрящую радость понять. Глушь.
Несмелая. И земля, на Покров овдовелая. Вновь затеплится от желтизны. И смешается радость несме-лая С громкой грустью озябшей желны. «Чем, берёзки, вы лето обидели?..»
Неусыпная (книжн.). Диво.
Нечаянная. В назв. стихотворения  Нечаянная радость.
Озябшая. Всё, что задумано, сбудется, Только бы сердцу гореть. Выйди скорей в многолюдицу – Ра-дость озябшую встреть! «В солнышке нам не отказано...»
Простая. Вар. Горькие яблоки.
Светлая. – Усеч. ф. (не) светлу (радость). И млад-березник на буграх, И вековухи-болотины Не светлу радость – чёрен страх Сочат из сумерек и тины. Обитель.
Слёзная. Промельк.
Сущая (устар.). Там же.
Тихая. Вар. Горькие яблоки.
Хмельная.  Будем пить хмельную радость, Молодо грустить. Одному такую радость В сердце не вме-стить! «И не гулко, и не тихо...»
Эп. Светоч-радость. Любо пить хмельную сладость, Весело грустить! И, как солнце, светоч-радость, Ненагляду-неоглядность, В бреги не вместить. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Услада-радость. Усладу-радость, прильнувшую к дому, Бери, бывало, хоть из окна. Тебе, тебе – никому другому, Она тебе была вручена... Горькие яблоки.

РАДУГА.
Горластая (прост.). Солнце грянуло! Жарко радуйтесь, Птахи, травки, вы, деревца, Рассыпайте горла-стые радуги: Лету по сердцу ваша дурца. Радость.
Неподкупная. Глядишь, неподкупная радуга Зажжёт горюну семицвет. «Дружище дешёвым товарищам...» (из неопубликованного).

РАЖ.
Житейский. Я, понятно, не бежал, Да не то чтоб и лежал. Весь вошёл в житейский раж: То катился, как кругляш, То скакал – хвала прыжку! – Заслонив рукой башку, То сжимался аж в комок... И ведь смылся, мог-не мог. Меня ранило.
Злосчастный. Всклень в лихорадке наважденья, Войдя в злосчастный русский раж, Мы проломили за-гражденья, Вбегли, втекли, вползли на кряж. Контратака.
Зряшный (прост.). Не буй-тура в ельнице Зряшный раж – На Василий-стрельнице Явлен страж. Ко-локола.
Русский. Контратака.
Раж  (разг.) – сильное возбуждение, неистовство.

РАЗ.
Первый. Я работать пошёл На «Металл». Мне работа понравилась Очень. Слово доброе Здесь услыхал В первый раз, В самый первый разочек. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Последний. – Обособл. – В полдень – к новой реке со стоянки. В полдень – с севера в тёплое лето; Дай мне руку, бегучий ледник. Полюбилась мне зябкость эта В первый раз, да так, что в последний! Над Ле-дянкой.

РАЗБОЙ.
Могучий. Вар. «Дорогие лесные пустыни...»
Плакучий (устар.). Дорогие лесные пустыни, Серой о;льхи плакучий разбой. Здравствуй, робкая былка полыни! Мне нисколько не горько с тобой. «Дорогие лесные пустыни...»

РАЗБОЙНИК.
Бездушный. – Сравн. ст. бездушнее (камня). Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Бездушнее камня в наш любый посёлок Железный разбойник налез. Стезя.
Железный. Там же.

РАЗВЕДГРУППА.
Плюсская. Плюсской разведгруппе – приказ: взять Коленбаха и доставить в подполь¬ный центр. Ог-ненный круг.

РАЗВЕДКА.
Бригадная.  Вар.Я помню бригадную нашу разведку, Уснувших навеки ребят. Под сердцем моим Пу-левые отметки Доныне к погоде горят. Товарищам по оружию.

РАЗВЕДЧИК.
Бригадный. Ночью 16 ноября 1943 года я ушёл в деревню Волково Плюсского района, в распоряжение Шестой партизанской бригады. И назавтра стал бригадным разведчиком. Всё перемелется.
Молодой. Плюсский подпольщик, бригадный разведчик Владимир Богда¬нов, самый молодой из бри-гадных разведчиков, вёл с поднятыми руками толстого немца в русской шапке-ушанке из зайца-русака. Огненный круг.
Незаменимый. Лев хорошо знал немецкий язык (знал он и испанский), работал у немцев на продукто-вом складе грузчиком и в подполье был незаменимым разведчиком. Там же.
Немецкий. – Иди и делай свое дело. Не думай, что ты один такой у нас. И вот что: вплотную займись поиском немецких разведчиков. Это сейчас очень важно. Огненный круг.
Плюсский. Три месяца – май, июнь и июль 1943 года – для плюсских разведчиков были жаркими: ведь служили не за страх, а за совесть, и поединки были не на живот, а на смерть. Всё перемелется.
Полуживой. Полуживого разведчика подобрала утром крестьянка деревни Посолодино Плюсского района Ольга Артемьевна Михайлова, мать подпольщицы Антонины Михайловой. И выходила. Огнен-ный круг.
Толковый. Слово взял Михаил Логинов, подпольщик из деревни Петрилово. Он был толковым раз-ведчиком Там же.
Упитанный. – Кр. ф. (не дюже) упитан. – Ирина Трифоновна, – обратился Иван Васильевич к хозяй¬ке, – не мешало бы и подкрепиться, а то, как видите, наш раз¬ведчик не дюже упитан. Там же.

РАЗВЕДЧИЦА.
Партизанская. Дружно шли разведчики на немецкие укрепления. Прямо, в лоб, атаковал командир разведки Иван Смирнов. За ним бежали Алексей Поликарпов, Иван Алексеев, Николай Смирнов, Анатолий Григорьев, Николай Петров. С ними была и славная партизанская разведчица Ольга Петрова. Огнен-ный круг.
Славная. Там же.

РАЗВИЛОК.
Эп. Брат-развилок. Грусть-низинка, моё почтенье! Бью челом старине-шишиге! Льны – где тлели пенья-коренья! Брат-развилок, да ты в булыге?! Моё почтенье.
Развилок – место разветвления дороги (обычно надвое).

РАЗГОВОР.
Бесполезный. – Обособл. Я с ним [Михеем] затеял разговор – Зачем, не знаю, бесполезный: – Суда не боязно, любезный? – Я что тебе – советский вор? Обитель.
Важный. Юноши искали уединения для важного разговора. Что и говорить, они были крепко обеску-ражены: надо было что-то делать, как-то находить себя в этой страшной беде – оккупации. Но как? Никто не знал. Огненный круг.
Деловой. Когда деловой разговор был закончен, к Игорю подошла мать Алексея, тетя Шура. – Садись, поешь, бедолага. Глядеть на тебя тошно. Вон куда занесло тебя ветром войны. Не боишься? Там же.
Негромкий. ...вечером Усталые люди Ведут негромкие разговоры: – Вот день и прожит, И август стал, Как-никак, поближе. Май.
Скорый. –  Кр. ф. скор. А разговор у солнышка скор: Растолкало на куполах галочий хор. Колоко-ла.

РАЗГУЛ.
Песенный. Рьяны вихрей хоры, Загляни сюда, Благо все и сборы – Раз-два и айда! Да и недалече Пе-сенный разгул. «Заревою былью...»

РАЗГУЛЬНИК
Эп. Кривь-разгульник. – Кривичане исстари – Кривь-разгульники, Идолюги, скобари – Богохульники. Колокола.
Разгульник (обл.) – бездельник, повеса.

РАЗДОЛЬЕ.
Крушиновое. На доброй пашне, в широкополье, Олешник вымахал да лоза. В саду  крушиновое раздо-лье Глумится в горестные глаза. Горькие яблоки.
Крушиновый – прилаг. к крушина (небольшое лиственное дерево или кустарник с ломкими ветвями и чёрными несъедобными плодами, которые используются для получения красок).

РАЗДУМЬЕ.
Мрачное. Сухостой никчёмный, Полумрак лиловый, Мрачное раздумье. А о чём? – Ни слова!..  Глу-хомань.

РАЗЛИВ.
Синий. Даль ясна. В её разливе синем Солнца смех. «Расплескался, льётся не смол-кая...»
Румяный.  Синь-зной напоён медопьяном: Част-вереск полгода цветёт. В июлях разливом румяным Плывёт по закату восход. Просёлок.
Тёмный. С боков то пшеница нечастая, То тёмный разлив ячменя, То куколь – муравка злосчастная – Спокойно глядят на меня. Навстречу лиловой горе
Хлебный. И чуткими ночками, будто жар-птицы, Остиночки не опалив, Тревожно и любо играли зар-ницы И нежили хлебный разлив. Стезя.

РАЗЛУЖЬЕ
Белое. Высь – как ласка дружья, небо снова любит: Голуби;т-голу;бит Белое разлужье. Март.
Сизое. Сизое разлужье Голосисто манит. До чего же дружно Красен день буянит! Апрель.
Стылое (разг.). Не ясно, смутно в поле ржавом. Зазимка вызов зол и сиз. В разлужье стылом ветер ту-жит, Тревожа гулким долгим ржаньем На голых ветках сирый лист. Зазимок.
Хмурое. Жил бы тихо на месте ровном: Ни мороки ни мне, ни со мною. В веке грозном, // от крови бес-кровном, Обходил бы жизнь стороною. Не сжимал бы в руках оружье, Не кипел бы ключом  // от спички, Не пьянел бы в хмуром разлужье От печали крохи-синички. «Дожигает зазимок лето...»
Разлужье (обл.) – низина, низменное место.

РАЗЛУКА.
Вековечная. Вар. Помолчим у ворот: В вековечную разлуку… «Дом ты мой, дом пустой...»
Горестная. – Обособл. И перед разлукой, Горестной и длинной, Бьётся над излукой Причет журавли-ный. Лирика.
Гулкая. Угомонилась гулкая разлука, Густой и долгий догорел закат. И косари с распахнутого луга Неторопливо по домам спешат. Нежданный вечер.
Длинная. – Обособл. Лирика.
Долгая. Помолчим у ворот: Скоро в долгую разлуку. Всё придёт, всё пройдёт. Дай-ка ласковую руку. «Дом ты мой, дом пустой...»

РАЗМАХ.
Зыбко-знобкий (редк.). Я уйду через полчаса Из вагона в цепкий мороз. В зыбко-знобкий ночной раз-мах, В передрогший звёздный опал. Остужу в бескрайних снегах Опьяневшего сердца накал. «Приглу-шённые голоса...»
Ночной. Там же.
Хмельной. Смешал весны хмельной размах Погудку выгнанной скотины, Скороговор воды в ручьях И рёв у взмыленной плотины. «Смешал весны хмельной размах...»

РАЗНОЦВЕТ.
Звонкий. Вар. День.
Неумолчный.  День насолнчен буйным светом: Весь насолнчен, День усеян разноцветом Неумолчным, До макушки нежным жаром Промедвянен, Горьковатым хмелем ярым Отуманен. Приглашение в день.

РАЗОР.
Адский. Вар. Пусть люта пришельцев сила, Адский учинён разор – Глаз Россия не опустила, Скорбный грозовеет взор. Предгрозье в грозу.

РАЗОРЕНИЕ.
Сплошное. Такую ночку проморгать – Сплошное разорение; Немая гладь – Как благодать, Заря – что озарение. Ночка.

РАЗОЧЕК.
Первый. – Я работать пошёл На «Металл». Мне работа понравилась Очень. Слово доброе Здесь услы-хал В первый раз, В самый первый разочек. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

РАЗРЕЗ.
Раскосый. Глаза у него [Фёдора Абрамова] были карие, печальные, задумчивые, слегка раскосого раз-реза. Всё перемелется.

РАЗРУШЕНЬЕ.
Неперспективное. – Кр. ф. неперспективно. – А я слыхал, столичный диктор На днях вещал на весь народ: В «неперспективных» деревнях Разумно лишь одно решенье: Неперспективно разрушенье, Непер-спективны тлен и прах... Обитель.

РАЗРЫВ.
Глухой. И кажется – тучные нивы Рыдают над каждым: «Проснись!..»  А в сёлах – глухие разрывы Да толом пропахшая высь. Набат.

РАЗУМ.
Беспощадный. – Кр. ф. (не) беспощаден. Еще не убила рука, Не умерло сердце И разум // не беспоща-ден к врагам, Но от крови уже некуда деться Разуму, сердцу и рукам: Война! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Здравый. «Мы, великорусские люди торговые, В здравом разуме, доброй волею Заверяем посланцев Англии В нижеследующем обещании: Что доставим в нынешнем году, Ноября месяца, первого дня, В гавань Лондона Льна-волокна сорту высшего Девяносто тысяч пудов....» Благословенный чёртов путь.
Ясный. Так хотел бы В любимом краю Век спустя хоть на миг очутиться, <…> Среди внуков своих по-сидеть, Подивиться на разум их ясный; Вдаль сквозь синий туман поглядеть Из дворцов их Высоких, пре-красных. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Эп. Свет-разум. Горю я в кострище тревоги, В Руси и в заморской дали, Горюя, что люди не боги, Всего только чада  Земли; Что Божьи созданья беспечны, Что грешны и грозны они, Что миги-года скоротечны... Свет-разум, от тьмы заслони! Русский урок.

РАЙ.
Горячий. А потом в обнимку плачем, Старый-малый – ты да я, На печи в раю горячем, Не разлить во-дой, друзья. Баба Паша.
Дедов. Гришин хутор, хутор Гришин, Обездворен, обескрышен, Слёзы льёт у старых вишен. Лью и я, да хоть залейся, Хоть о дедов рай разбейся, Не воскреснет, не найдётся. Не воскреснет. Зряшны стоны. Зло плодит свои законы: На растопку свят-иконы! Хутор.

РАЙОН.
Тогдашний (разг.). Теперешняя Плюсса, в которой поселилось множество сельских беглецов двух то-гдашних районов – Плюсского и Лядского, не идёт и в какое сравнение с Плюссой моей юности. Тогда это был ухоженный посёлок с населением под две тысячи душ (сейчас тысяч семь человек). Всё перемелется.

РАЙХ.
Честный. Помещения, где [немецкие солдаты-штрафники] они ночуют, не отапливаются. Их бьют плётками и палками не только надсмотрщики, но все, кому не лень. Их можно забить до смерти: ведь они «воры» – враги честного райха. Всё перемелется.
Райх (рейх) – немецкое (фашистское) государство.

РАК.
Клешнятый (обл.). Под вечер в субботу у нашей ватаги, Конечно, на Узу маршрут. – Ура! Отлиняли клешнятые раки И в рачницы рысью попрут. Стезя.

РАКЕТА.
Зелёная. – А ты, Игорь, бери ребят, идите к повороту дороги, – прика¬зал Егоров. – Вот-вот пожалуют солдаты из Плюссы. В случае че¬го – задержать, пока не дадим знак отхода – зелёную ракету. Огненный круг.

РАКИТА.
Зяблая (разг.). Гулко и сердито Тужат провода. Зяблые ракиты. Дальняя езда. Зимняя дорога.
Отощалая (разг.). До чего же невесёлая картина: Тошно чавкает расквашенная глина, Кажет рёбра отощалая ракита, И не небо – а всего большое сито. «До чего же невесёлая картина...»
Тихая. Щедрою метелью В горностай увита, Тихая ракита Полнится капелью. Март.

РАНА.
Дневная. От поздна до новой рани Милосердный час – Врачевать дневные раны И не прятать глаз. Диане.
Житейская. Бездонный берёзовый омут, Совсем полонящий озон. И раны житейские тонут, И годы ничуть не резон. «Бездонный берёзовый омут...»
Злая. Свет-князья и чернь-мужланы Смолкли, выпенились. Отболели злые раны, Слёзы выпреснились. У причала.
Непогасшая. Огнища, остроги, курганы – От Калки-реки до Сестры. Горят непогасшие раны – И звёзды горят, и кресты. Русский урок.
Сквозная. Я перевязал сквозную рану нижней рубахой. Седалищный нерв, как потом выяснилось, был повреждён. Всё перемелется.
Сплошная. Как-то к нам домой забрёл один из этих [немецких] штрафников. Лицо и уши горемыки были отморожены и представляли сплошную рану. Там же.
Тяжкая. Дом военнопленный без трубы и крыши, Ты и в тяжких ранах «юнкерсов» превыше. Лихо.

РАНЕНИЕ.
Последнее. В тот день, 1 февраля, мне выпало на долю четвертое, последнее ранение на войне. Всё перемелется.

РАННИЦА
Ясная. Вот и ночь пролетела. И ясная ранница Молодыми крылами коснулась око;н. Не любитель я, Марья Степановна, Кланяться, Но примите, примите Мой земный поклон! Марья Степановна.
Ранница (обл.) – утро.

РАНОК.
Дымчатый. Что ж ты, шумен лес, размолчался? Загляделся в дымчатый ранок? Моё почтенье.
Ранёхонький (разг.). Всех ранок ранёхонький будит, Припев его нежен и крут: «За дело, товарищи лю-ди! День добрый, заботы и труд!» «Молчит, затуманилась дрёма...»
Ранок (обл.) –  утро.

РАНЬ.
Ведренная. Сладко спят в палатках сапёры, А под свежим мостом – веселье: Лобачи-голавли краснопёры Справляют у свай новоселье. Мельтешат проворные спицы, Рады сближенному расстоянью... Что ж тебе, мостовик, не спится Этой ведренной майской ранью? Над Ледянкой.
Зябкая (разг.). И ты, пылая в зябкой рани, Легко на свете заживёшь – Запостигаешь всё заране И всё стремительно поймёшь: Себя и песню, день и счастье, Мир беспечальный и ничей. Свои шаги.
Лиловая. Багровое в рани лиловой Огромное солнце встаёт. И сумрак в чащобе еловой Тревожные пес-ни поёт. Просёлок.
Майская. Над Ледянкой.
Медвяная (устар.). – Кр. ф. медвяна. Вволю иволгиных свистов, Вечера – туман парной, Рань медвяна, зной неистов, Грозы праздны – стороной. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Неразделимая. – Кр. ф. неразделимы (рань и позднь).  И сказка с былью – близнецы, Завет, в грядущее гонцы. Неразделимы рань и позднь... Лишь родина с чужбиной – рознь. «У дня и ночи граней нет...»
Несказная (устар.). Всё наше: лесище, и дрёмное поле, И грома предобрая брань... Да разве расска-жешь про это приволье, Про детство – несказную рань. Стезя.
Новая. От поздна до новой рани Милосердный час – Врачевать дневные раны И не прятать глаз. Ди-ане.
Передрогшая. По сырой передрогшей рани Не плутал бы простоволосым. «Дожигает зазимок лето...»
Рада. – Кр. ф. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Ранёхонький (редк.). Не вчера ль иконолики Перехожие калики По ранёхонькому рану Непокорному скопцу – Гордой вольности отцу Врачевали песней рану. Колокола.
Ранняя. Квакали лягушки в ранней рани. Мир клубился, пенился, бродил. Соловьи трезвонили в ту-мане. В воскресенье.
 Росная. Они простились ранью росной Под вишнею, от цвета рясной. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Рясная. – Кр. ф. рясна (обл.). Не признаёт июнь разлада, Как луч не ведает узла; Рань, как роса, рясна и рада, Уйди в неё, войди – услада! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»). ;  Рясный – обильный.
Соловьиная. Зарева и звездопад. Не спится. Сонь. Костёр и песня на поляне: «Ой, да за водицей шла девица, Босиком, по соловьиной рани...» Трифон.
Сырая. «Дожигает зазимок лето...»
Тихая. Тихой туманной ранью 26 сентября мы подошли к деревне Насурино Струго-Красненского рай-она. Всё перемелется.
Туманная. Ни росы, ни дали, ни туманной рани. На дорогах скорбных – «панцири-лохани»: Никому спасенья от «крестов» безбожных! Никакого лета в убиенных пожнях. Лихо.

РАСПАХНУТОСТЬ.
Бражная. Прямущие бетонные столбы И дедовский извилистый просёлок. И бражная распахнутость гульбы В сорвавшихся с цепи гулящих сёлах. «На неостывших ворохах золы...»
Гордо стенящая. Эта притуманенность щемящая, За душу ласковостью хватающая, Эта распахнутость Гордо стенящая, Как девятый вал налетающая. Диво.
Расплёсканная. Вар. Русь звёздная.

РАСПОРЯДОК.
Дельный. Над деревней – горькой сиротой – Новый день, стожданный и крутой! Оправдайся, добрая примета, Растревожь нас: – Лето, лето, лето, <…> Чтобы не с пустыми закромами, Чтоб с землёю не игра-лось «в прятки», Дельные б воспряли распорядки, Чтоб хмельному барству вопреки Мужиками стали мужи-ки. Ясная погода.
Новый.  «Добрый урожай!.. А как бывало? – Говорят в правленье земляки, – Та же самая земля Рожала Только лебеду да васильки. Там и тут нехватки, недостатки, Словно б мачеха она – Не мать. А теперь, При новом распорядке, Некуда добро её девать!..» Лето.

РАСПЯТЬЕ.
Крестное. И, скрученный рясой, иссохший язык, Как смертник пред крестным распятьем, Рванулся [колокол], к живящему сердцу приник, раздался громовым заклятьем! Колокола.
Страшное. Вар. В колокола.

РАССВЕТ.
Безоблачный. На заезженной шоссейке – В «обещающих» поэтах – Бодро стряпал бы затейки О безоблачных рассветах. Владиславу Шошину.
Белый. – Кр. ф. бел. Вскипал рассвет, яснел, Певучий, как звезда, Лил красный тёплый снег, Лучил ме-да, Плыл, розов и лилов, Тёк, бел, Рыжел, огнеголов, Теплел, дышал, желтел, Мчал, весел и пригож, Ну до чего ж похож, Точь-в-точь – малыш-крепыш. Краснозорье.
Весёлый. – Кр. ф.весел. Там же.
Грозный. – Кр. ф. (не) грозен. Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромеш-ных года... Был рассвет зачем-то ясен и не грозен: Иль тебе не больно вещая Природа? 26 сентября 1943 года.
Краснокрылый. – Кр. ф. краснокрыл. Ходит Ладогой вал, Крутобок, белогрив.   Но рассвет запылал, Холки грив озарив, Обагрив чернотал – Краснокрыл, сизо-ал. Ладога.
Лиловый. – Кр. ф. лилов. Краснозорье.
Нескорый. – Кр. ф. (на ногу) нескор. В августе рассвет на ногу нескор: Мудрые живут не спеша. Ругань петушиная ему не укор: Что им, за душой – ни гроша. «В августе рассвет на ногу не-скор...»
Огнеголовый (редк.). – Кр. ф. огнеголов. Краснозорье.
Певучий. – Обособл. Там же.
Похожий. – Кр. ф. похож (точь-в-точь малыш-крепыш). Там же.
Пригожий. – Кр. ф. пригож. Там же.
Розовый. – Кр. ф. розов Там же.
Сизо-алый. Ладога.
Тёмный. – Кр. ф. (был) тёмен. О, как был тёмен тот рассвет, Когда на русском полустанке С крестами зарычали танки: Спасенья нет! пощады нет! «Я помню огненную ночь...»
Чёрный. Вар. – Кр. ф. (был) чёрен.  «Я помню горестную ночь...»
Ясный. – Кр. ф. ясен. 26 сентября 1943 года.
Эп.  Певун-рассвет. Туман басистую струну Настроил в лад с певун-рассветом, А дергачишке-крикуну С вечёрки угомон не ведом. Рань.

РАССКАЗ.
Замечательный. Через неделю Федор Абрамов читал мне свой замечательный рассказ «Однажды осе-нью». Всё перемелется.
Непраздничный. Вар. – Прости непраздничный рассказ. Где нынче лес, а было поле, Мы с Анной – помню как сейчас – В то воскресенье лён пололи. Не вызнать цену той цены! Не выгресть пепел в том пожа-ре! Мы прямо с поля в день Войны Мужей навовсе провожали. Вьюга.

РАССТАВАНИЕ.
Короткое. Лев Николаевич Григорьев – при его жизни самое близкое и дорогое мне дитя человеческое – мой родной брат, кровный друг и почти сын. Да-да, сын, хотя он и родился всего двумя с половиной года-ми позже меня – 26 февраля 1926 года. Не считая редких и коротких расставаний, мы жили с ним вместе единой душой от первого его приветственного всхлипа до последнего стона, выплеснутого им в бою 26 сен-тября 1943 года – в семнадцать с половиной лет. Всё перемелется.
Редкое. Там же.

РАССУДОК.
Голый (разг.). За счет доверья и добра Рассудку голому внимаем. Чего-то уж не понимаем – Такая, что ль, пришла пора? Обитель.

РАТЬ.
Лапотная. Вижу крестоносцев в тяжких латах, Лапотные рати псковичей, Братьев-новгородцев боро-датых, Гульбище разгневанных мечей. У Вороньего камня.
Молчаливая. Вар. Обелиски Свет не застят Молчаливыми ратями. Даже страшно мне от счастья перед павшими братьями. 9 мая 1945 года.

РЕАЛИЗМ.
Социалистический. И хотя я был никудышным литературоведом, я понял, что значит роман Фёдора Абрамова «Братья и сестры». Это было так глубинно, цветисто, ошеломляюще ново и честно, что никаким «социалистическим реализмом» не пахло. И я с первых черновых глав уверовал, что в России нарождается новый великий писатель. Всё перемелется.

РЕБЯТА.
Безусые. Всё помню: немую работу разведки, Полёгших безусых ребят... Ратоборцы.
Бывалые. Был каждый вдох как штык // под ребро, Стук сердца искры из глаз высекал, И лапа когти-стая рвала нутро И клала бывалых ребят наповал! Синица.
Зачахшие. Большие, как поле, надёжные души, Родные, как Русь, имена. Ничто не могло вашей воли порушить – Наесться, убив семена. Ни голода муки, ни смертная участь, Ни слёзы зачахших ребят. Хранили зерно, дожидаясь и мучась, Потупивши горестный взгляд. Стезя.
Надёжные. Моряки домой вернулись, Привезли её [газету] в Кронштадт. Там хранили на «Авроре» У надёжных у ребят. Сказ об «Искре».
Плюсские. Лев Гри¬горьев отравил немецкую муку на складе. Оккупанты были вы¬нуждены уничтожить целый вагон муки. Захватчикам и в голову не пришло, что это дело рук плюсских ребят. Огненный круг.
Полёгшие. Вар. За проходной.
Псковски;е. Вар. Ой, сестра милосердья, ответьте: Буду ль праздновать я сенокос? Или мне не стряхать на рассвете С буйнотравья неистовых рос Или мне со псковски;ми ребятами Заковыристых песен не петь? Не ходить большаками покатыми? О сгоревшей любви не гореть? Боль.
Русские. Никого не расстреляли в тот раз. Но пороть – пороли. Тем бо¬лее что русские ребята, которым предложена была роль экзеку¬торов, бить своих наотрез отказались. И этих высекли. Огненный круг.
Счастливые. Гляжу я на ребят счастливых, Что мне встречаются в пути, И сердце бьётся торопливо, Грустя и радуясь, в груди. (Пер. с литов. Отблески детства.)
Уснувшие навеки. Я помню бригадную нашу разведку, Уснувших навеки ребят. Под сердцем моим Пулевые отметки Доныне к погоде горят. Товарищам по оружию.

РЕВНОСТЬ.
Сварливая. Не выпью водки даже в праздник (За первенца немного разве). Не будет ревности сварли-вой: Зажмурюсь, встретившись с красивой. (Пер. с литов. О свадьбе.)

РЕВОЛЮЦИЯ.
Непредсказуемая. – Обособл. Сколько походов в окрестные поля и отдалённые леса мы совершили с моим сыном! Сколько дней провели с удочками на бегучей зеркаловодной Горожанке и на пригородокских озёрах – Луговом, Ореховском, Щербаковском, Озёрках, Святом, – озёрах, тогда почти не замутненных пло-дами техреволюции, самой непредсказуемой и нещадной для природы и души пагубы! Всё перемелется.
Нещадная (книжн.). – Обособл. Там же.
Страшная. До страшной Октябрьской революции Александра Агафонова зналась со многими замеча-тельными людьми России и Санкт-Петербурга – писателями, живописцами, актёрами, духовенством, меди-ками, военными. Там же.

РЕГИСТРАТОРША.
Рыжая. К столу, за которым сидел Игорь, подошла чернявая женщина лет пятидесяти, сказала пугливо: – Меня к вам прислала рыжая регистраторша. Огненный круг.

РЕДАКТОР.
Старший. Когда папка с моими стихами отыскалась, её стала перелистывать старший редактор редакции художественной литературы Татьяна Боголепова. Стихи ей приглянулись. Всё перемелется.

РЕЗУЛЬТАТ.
Хороший. Григорий серьёзно увлёкся психиатрией, психотерапией и биоэнергетикой человека – эле-ментами душеведения. <…> И достиг хороших результатов в лечении людей с нервными и душевными недугами. Всё перемелется.

РЕКА.
Бездонная. Во имя любови и воли Бездонная крови река. Превыше и горше юдоли Не ведали даль и ве-ка. Русский урок.
Большая. Лес да речки (больших рек не люблю) всегда были моим вторым домом. Всё перемелется.
Быстрая. – Кр. ф. быстра. Ночь густа, река быстра; Крутизна, Высота!.. Двести первая вер-ста.
Взвихренная. Окровавлена моею кровью, Ошалев на вольном ветерке, Ты была сильна моей любовью – Как вода на взвихренной реке.  «Окровавлена моею кровью...»
Вольная. – Кр. ф. вольна. Двести первая верста.
Вспятая (редк.). «Крышка дедовской юдоли. Новый век. Нельзя иначе. Всё – космическим просторам, Вспятым рекам, сверхплотинам!..» Жалоба.
Заглавная (разг.). Речи и речки: Сума, Толдовка, Систа, Кямишь, Святая; озёра: Глубокое и Бабинское – заполонили душу и плоть мою. Река Сума была заглавной среди них, «самой-самой». Всё перемелется.
Звучная. Сохи ладили мужики. Тонко, Звонко толклось комарам. На чистине, У звучной реки, Пели девки по вечерам. Зачин.
Злая. – Кр. ф. зла. И вёрст через тридцать, Пускай не Окой, – Сумела разлиться, Какой ни какой, А ре-кой. В завалах шумела, Упорна и зла, От зноя мелела, Но воду всё дальше несла. Уза.
Извилистая. Светловодная, скорая на перекатах, извилистая, с множеством омутов (да ещё какой глу-бины!), река затравела на мелководьях, которые мы переходили вброд. Всё перемелется.
Кроткая. – Обособл. И впотьмах распахнута, // русская-прерусская, Не скудеет воля: сердце грей. И ре-ка Великая, кроткая и тусклая, Льётся за кострами косарей. Июль.
Лучшая. – Сравн. ст. (нет) лучше. ...река наша Узой зовётся, И нет ее лучше нигде. И нам, огольцам, подходяще живётся При той расчудесной воде. Стезя.
Невеликая. – Кр. ф. невелика. Великая.
Новая. Что ж тебе, мостовик, не спится Этой ведренной майской ранью? Иль тебя эти две недели, Этот мост на зябкой Ледянке Замотать вконец не сумели? – В полдень – к новой реке со стоянки. Над Ледян-кой.
Разлохмаченная (редк.). У разлохмаченной реки – Из-под Архангельска вороны: Как в брешах нашей обороны Поморов стойкие полки. Обитель.
Родимая. И что с того, что ты невелика, Родимая Великая река. Великая.
Родная. Река Плюсса протекала совсем близко от нашего посёлка, всего в каких-то полутора–двух ки-лометрах. Большая река. Щедрая река. Чистая река. Родная река. Кабы не она, наше меню было бы – хлеб да чай. А так мы жили припеваючи: рыбы всегда налавливали на уху и на жаренку. Всё перемелется.
Светловодная. Там же.
Скорая. Там же.
Тусклая. – Обособл. Июль.
Узкая. Зазимок.
Упорная. – Кр. ф. упорна. Уза.
Хвалёная. К тебе придёт рассеянный турист, Взберётся на карниз известняка, Посмотрит равнодушно сверху вниз, Холмистые окинет берега, Пожмёт плечами: «Ты невелика, Хвалёная Великая река». Вели-кая.
Чистая. Всё перемелется.
Щедрая. Там же.
Эп. Бегун-река. За бегун-рекой, За плакун-травой – На пригорке Круг растёт гулевой, Греет пляс дар-мовой В призакатной зорьке. Благословенный чёртов путь.
Песня-река. Ты не зря студила мне душу Сто двадцать тёмных ночей: У меня из сердца наружу – Сто двадцать светлых ключей. Все они стекут, не иначе, В двенадцать строчек – в песню-реку, Из мути слепой – улыбчиво-зрячи. Берите: рупь за строку!  Цена песни.
Эп. Уза-река. Пейзаж. А за плескучим плёсом, За узкой Узою-рекой, Всего – за тростником в затоне, Простор простёр свои ладони, Пожми их, ведь – подать рукой. Зазимок.

РЕМЕНЬ.
Кожаный. – Из-за формы я в полицаи подался. Что ни говори, красивая форма. Гляди, как хороша! Как ладно она сидит на мне! И ремень настоящий, кожаный. И пистолет на ремне в кожаной кобуре. Огнен-ный круг.
Настоящий. Там же.
Чужой. С чужих ремней любая пряжка Кощунствовала: «Гот мит унс» [С нами Бог (нем.)]. И к лютой виселице тяжко Шёл раненый великорус. Постижение.

РЕМОНТ.
Предстоящий. На место встречи пришли вовремя. Игорь доложил о работе подполья и разведгруппы, рассказал о предстоящем ремонте до¬роги. Огненный круг.

РЕПЕТИЦИЯ.
Генеральная. – До Нового года остаётся около трёх недель. Управитесь [поставить пьесу]? Постараем-ся артистов без дела не беспокоить. Пришли в политотдел список. Готовьтесь! На генеральную репетицию приду. Там всё утрясём окончательно. Огненный круг.
Главная. Начальник политотдела не обманул артистов: пришёл на последнюю главную репетицию. Там же.
Последняя. Там же.

РЕПОРТЁР.
Стихотворный. Наши чувства притупились и наболели от ажиотажа стихотворных репортёров, от амбиций и заявок на главенство и лидерство в художественных процессах, от хрипучей и визгливой шушеры, от красной, жёлтой и зелёной горлодёрщины, от авангардизма, от бесноватой масскультуры. Всё перемелется.

РЕПРОДУКТОР.
Эп. Крикун-репродуктор. И плакат под божницей – немей, И крикун-репродуктор – без грома... «Здрав-ствуй, мать! Я с тобою, я дома, Ты сомненья во мне не имей». Перед матерью.

РЕЧЕНЬКА.
Безмельная (редк.). – Небо грозное, будь к ним поласковей! Их напасти сошли на меня! Пусть бураны исхлещут плечи мне И язык мой замрёт без слов, Дай им, небо, безмельные реченьки, А в морях – небуян-ветров! Благословенный чёртов путь.
Светлая. Здравствуй, бе;режек с чуткими ветлами, Многотрудный пречистый исток. Остуди меня, ре-ченька светлая, Обогрей, незабвенный песок. «Здравствуй, бе;режек с чуткими ветла-ми...»

РЕЧКА.
Главная. Вот он, детства край далёкий, Малость славная – Берег, жёлтый и отлогий, Речка главная. В давнем.
Каменистая. В первый же выходной, чуть свет, отец увел меня удить форель на далёкую Толдовку – угрюмоватую каменистую ледяной воды речку в диком сосновом бору (тогда ещё не перевелись дикие, а точнее диковинные места на земле нашей). Всё перемелется.
Любимая. Но не один голый азарт рыбалки гнал меня на любимую речку. Не одни только поплавки ви-дел я перед собой в прекрасных омутах Сумы. Закаты и восходы, ночи и дни, прибрежные луга и лесные гривы, часы полного одиночества и ватага верных друзей-огольцов – становились неотъемлемой частью бытия, творили во мне Человека, будили жажду Жизни, Поэзии и Отдачи. Там же.
Милая. От переполнившей радости и накатившей обиды, на меня и «нашло»: я сложил своё первое «Стихотворение про милую речку и хмурую тётку». О себе.
Полная. Текли мы, как полные речки, лугами, Полохали свистом кусты, На мир опирались босыми но-гами, Горячие, будто костры. Стезя.
Синяя. Я сложил своё первое «Стихотворение про синюю речку и рыжую тётку». Всё перемелется.
Угрюмоватая. Всё перемелется.
Уснувшая. Март мосты разводит На уснувших речках, Солнце колобродит: Жары внедалечках. «Чтоб сердечней биться...»
Чёрная. В назв. Через день меня подобрала на сельском кладбище крестьянка деревни Посолодино Плюсского района Ольга Артемьевна Михайлова. Добрая душа на ручной тележке, ночью привезла меня к себе в глинобитную хату на берегу речки Чёрной, привела в чувство и выходила. Всё перемелется.
Юркая. Вар. Юркая речка, Вброд переход. Жёлтая стёжка В чащу ведёт. Родина.

РЕЧОНКА.
Дымная. Вар. Закат окунулся в густую зелёнку, Притихли дрозды и зарянки; Кажись, не дремалось всего дергачонку У дымной речонки-быстрянки. Отбоя не будет сегодня.
Звонкая.  По-мальчишьи звонкий Пересвист дрозда На осине Синей, Над речонкой Звонкой. «Лун-ный ломтик тонкий...»
Эп. Речонка-быстрянка. Вар. Отбоя не будет сегодня.

РЕЧУШКА.
Речушка-дружка. Лунный ломтик тонкий, Первая звезда, Безмятежно-звонкий Пересвист дрозда У ре-чушки-дружки В сини на осине. Нечаянная радость.

РЕЧЬ.
Глубинная. Глубинную русскую речь моей прародительницы густо расцвечивали пословицы, побасен-ки, присловья и поговорки. Всё перемелется.
Короткая. Перед нашим строем появился комбриг. Речь его была короткой и ядрёной: – Знаете, зачем пришёл? – Знаем, Вик Пал! – Молодцы! Сам поведу!.. Всё перемелется.
Незамутнённая. Гришин хутор и всё, что его окружало, – родители и родня, первая школьная учитель-ница Зоя Ивановна, мужики и бабы, вдохновенный труд тогда ещё на своей земле, жаркие престольные праздники, незамутнённая варваризмами и аббревиатурами русская речь, вера в Бога, неколебимая в моей душе, – было началом всех начал, первой вехой на моём крутом, но безусловно счастливом пути. Всё перемелется.
Ножевая. ...меня не остудишь Ножевыми речами, Не прибьёшь, // не осудишь Святыми очами. Две-сти первая верста.
Победная. Час речей победных Канул. Лес – без шапки. Вздохи листьев бедных Тоненьки и зябки. Лирика.
Последняя. Вар. – Вот вам Наша последняя речь: Крайний слева, ребята, Зажечь! Слово нерушимо.
Русская. Всё перемелется.
Сахарная. – Не длинны вы, подходящие слова. Речи сахарные нам – коблу трава: Наслыхались, – аж кружи;тся голова.  Благословенный чёртов путь.
Скупая. Вар. Только верю я, мама, – Ведь и сам не безродный: Глянешь в душу мне прямо С маятой безысходной И меня не осудишь Скупыми речами, Не прибьёшь, не остудишь Святыми очами... Огонь на себя.
Ядрёная. Всё перемелется.
Эп. Речи-гадалки. Не в адрес ваши речи-гадалки, Хоть вы, так сказать, элемент умно;й. Ответ «го-лубелюбам» (из неопубликованного).
Сласть-речи.  ...мотают работяги От сласть-речей – от словоблудной влаги, В тот «агитпункт», где влага крепче есть. «Я презираю кумушку свою...»(из неопубликованного).

РЕШЕНИЕ.
Окончательное. – Предикат. – Имею честь сообщить следующее: 11 марта 1943 года вы к девяти ча-сам приходите к нам на работу в качестве переводчика. В противном случае явитесь на пересыльный пункт биржи труда для немедлен¬ной отправки в Германию. Решение окончательное. Огненный круг.

РЖА.
Русская. Потея над жирными щами, Копя, ненавидя, дрожа, Ещё торжествуют мещане – Смиренная русская ржа. Тёзки.
Смиренная (устар.). Там же.

РЖАНЬЕ.
Гулкое. Не ясно, смутно в поле ржавом. Зазимка вызов зол и сиз. В разлужье стылом ветер тужит, Тре-вожа гулким долгим ржаньем На голых ветках сирый лист. Зазимок.
Долгое. Там же.

РИГА.
Колхозная. Мы крались туда, где колхозные риги Когда-то не знали тоски. Мерещились нам караваи, ковриги, Горбушки и просто куски. Стезя.
Рига – большое строение с током для сушки снопов и молотьбы.

РИКША.
Бедный. Может, спетый и охрипший, До скончания дороги Переводов бедным рикшей Волочил бы еле ноги. Владиславу Шошину.
Рикша – в странах Азии: лёгкая двухколёсная тележка, в которую впрягается человек, бегом перевозя-щий седоков, грузы.

РИМ.
Новый. Вар. А пред Псков, – идя с Москвы, – Есть гора одна: Длань Великой и Плесквы С той горы видна. – Лепота – рукой подать, – будто новый Рим! – Уж такая благодать: Парижу – где за ним! В ко-локола.

РИНГ.
Птичий. И что это были за тока! На ином птичьем ринге билось, горланило и ликовало тетеревов по тридцать. Хорошо хоть, что стрелок я тогда был отнюдь не «ворошиловский» – большого губления природе не причинял. Всё перемелется.

РИТМ.
Неминучий. Вар. – Обособл. Февраль отголосил и стих. Март накопытил рытвин. Сугроб течёт, как бе-лый стих, Дыша прозрачным ритмом, Чуток-чуток, едва-едва Тревожным и тягучим, Но точным, точно два-жды два, Как завтра – неминучим. Пробуждение.
Прозрачный. Вар. Там же.
Точный. Вар. – Обособл. Там же.
Тревожный. Вар. – Обособл. Там же.
Тягучий. Вар. – Обособл. Там же.

РИФМА.
Глагольная. За горькую правду не дюже судите: Да здравствует  стих без прикрас. За рифмы глаголь-ные грех отпустите, Как раньше прощали не раз. По душам.
Золотая. – Усеч. ф.  (рифмы) золо;ты*.  И, добыв-таки рифмы золо;ты*, Не валиться, счастливому, с ног? Или верные други – заботы На меня наложили зарок? Боль.

РОВ.
Сирый (устар.). Мамаев курган ли, Красуха, Ров сирый ли – вечная боль. Ужель всеземная поруха – Грядущего завтра юдоль? Русский урок.

РОВЕСНИК.
Белозубый. – Обособл. За тебя Ровесник долг исполнил – Белозубый и вихрастый // (вижу, как сейчас) – И в беспамятстве Приказ отчизны помнил, Знал и помнил: «Должен!» И, не убоявшись молний, Встал во весь свой рост, Отмщенья полный! Заземление.
Вихрастый. – Обособл.  Там же.
Полный отмщенья. – Обособл. Там же.

РО;ВНЯ.
Деревенская. Свою деревенскую ро;вню Не волен забвенью предать. И, пуще всей горечи помню Тебя, моя бедная мать... Русский урок.

РОГ.
Бараний.  – А сверх церкви не дерзну, Выше – только Бог. Он и старь и новизну Гнёт в бараний рог... Благословенный чёртов путь.
Пастуший. Вар. Всё как было: Клёны, порог, На завалинке – мать с чулком, Где-то плачет пастуший рог, Кто-то шлёпает босиком. Слово об Отчизне.

РОГОЖА.
Пожухлая. Где ж то золото, Что в песнях пламенеет? Где ж то солнце, Что зимой и летом Греет? Вместо золота  – пожухлая рогожа. А пойди Найди Роднее и дороже [Руси]! «До чего же невесёлая картина...»

РОГУЛЬКА.
Кривая. [Михей] в воду омакал персты, Кривые потные рогульки. Обитель.
Потная. Там же.
Чёрная. Вар. Вьюга.

РОД.
Невероятный. Ломает голову над нами «умный» свет: «Непостижимы никаким рассудком, Природе всемогущей неподвластны, – Все нараспашку, все – в глуби себя; Смолчат над болью, над смешным запла-чут И не пожрут – накормят беззащитных. О доннер ветер, род невероятный: Страна их сфинкс, а руссы – антимир!» – Трещат рациональные мозги. Русичи.

РОДИМЫЙ (в знач. сущ.).
Малый. – Кр. ф. мал (ростом). Три зимы родимый Ворога От Москвы к Берлину гнал. Бил злодея – Любо-дорого! Ничего, что ростом мал. Встреча.

РОДИНА.
Бедная. Солнце, и тучи, и ночи твои, Травы, снега и ручьи – Как соловьи. Я их услышал, родившись едва, Родины бедной слова: – Вечно жива! «Поле Молитву твердит наизусть...»
Великая.  См. ты.
Вольная. Нет луга, нет леса, нет речки, нет неба – О, вольная Родина-мать! Нет чёрного – самого слад-кого – хлеба. (Как смели мы чуда не знать!) Стезя.
Горемаятная (неолог.). Горемаятная родина, Горемаятные мы: На пустых холмах – болотина, На бо-лотине – холмы. «Горемаятная родина...»
Горькая. – Предикат. (была бы не) горькой. Весь ласковый мир до зари от заката Поёт, не давая за-снуть. И родина, Если б не вдовая хата, Была бы не горькой. Ничуть. Июнь.
Добрая. «Берег, тихий и отлогий»
Живая.  – Кр. ф. жива. «Поле Молитву твердит наизусть...»
Знакомая. – Кр. ф. (не) знакома. – Что ты? С кем ты, служивый?.. Что, аль родина не знакома?.. Мое почтенье.
Неречистая. Ни злом, ни добром не обойдена, Привыкшая смирно стоять, Моя неречистая родина, Не-ровная гладь-неоглядь. Тихая родина.
Новая. И нет, // не найти мне забытья, И новой родины не обрести, – Всё равно, всё равно когда-нибудь я Постучусь в твою дверь: – Отвори! Впусти! Гора Судома.
Огромная.  См. ты.
Пленённая. Пригашенный объятьем октября, Ольховый лист сгорает, не горя, – Без жара, без огня, по-корно и темно... Душе, как родине пленённой, горевно. В плену.
Пресвятая (высок.). Впереди – закат, Позади – бор космат, Сверху – непогодина, Справа – ропот волн, Слева – лобный холм: Пресвятая родина! Благословенный чёртов путь.
Просторная.   См. ты.
Советская. – Пьеса, по-моему, у тебя, разведчик, состоялась. Вот только название «Чёрный день» предлагаю заменить на «Комиссар Железнов», – сказал мне начальник политотдела Цвет¬ков. – В нашем правом деле борьбы за свободу Советской Родины не должно быть чёрных дней. Огненный круг.
Солнечная. Захолонуло сердце От горя и боли: Над солнечной родиной Лютая ночь. И сёстры в полоне, И братья в неволе, И горькому горюшку Нечем помочь!  Во тьме.
Тихая. Вар. «Поле читает стихи наизусть...»
Эп. Родина-мать. Ширь земная необъятна. Где вы, други- приятели? Завернули бы, ребята, К доброй родине-матери! «Берег, тихий и отлогий»

РОДИНКА.
Эп. Отрада-родинка. Что с сердцем сделаю – забуду как <...> Отраду-родинку, Чуть грустный взгляд?.. Они на родину Меня кричат. Страда.
Розовинка-родинка. Тонкую запевоньку У горы Залучили – девоньку – Комары. <...> Ластоньку моло-денькую Со смешком, С розовинкой-родинкою За ушком... Комары-комарики.

РОДИТЕЛЬ.
Голый.  – Кр. ф. гол. Мой родитель – чудила-поэт, Песен целую торбу сложил <...> Муза строго взима-ла оброк: Ночь бессонну за рифму – на стол. Хоть бы рупь сгонорарничал впрок. Так и тешился – гол как сокол. Берёзовый сок.

РОДНИК.
Бегучий (трад.-поэт.).  – Кр. ф. бегуч. Гомон дня, на вешний гимн похожий, Как родник бегуч, Рас-плескался, льётся в час погожий – Что ему до туч. «Есть одна на белом свете правда...»
Живой. – Кр. ф. жив. И не тужил родник: «Я жив!..» Обитель.
Чистый. – Кр. ф. чисты. Ещё вокруг тебя [селенье Губино] кусты Не сплошняком: не вовсе худо, И родники пока чисты, И соловей не весь покуда. Там же.

РОДИТЕЛЬНИЦА.
Прекрасная. – Кр. ф. (была) прекрасна. Моя родительница Мария Васильевна в молодости, да и в зре-лые годы, статью и ликом была прекрасна. Всё перемелется.

РОДНЯ.
Давнишняя (разг.). А вокруг меня давнишняя Родня: Бусы свешивает вишенник С плетня. «Я иду через покосы...»
Знакомая. Вар. – Обособл. Навстречу лиловой горе.
Кровная. Фотинья <...> словно кровная родня, И, может быть, превыше крови, Увещевает о любови – О правде завтрашнего дня. Обитель.
Незнакомая. – Обособл. И тишь, как соломинка ломкая, И – по три соседки в окне. И ахает, крепко че-ломкая, Родня, незнакомая мне. «Сарайчик неструганый: станция...»
Сердечная. Что с сердцем сделаю – забуду как <...> Хмарь-тишь заречную, Горюн-погост, Родню сер-дечную, Разгулье гроз. Страда.
Эп. Кровь-родня. Здесь мой дед и бабка – кровь-родня. Погост Жаборы.

РОДСТВО.
Высокое. Нам – внукам, сыновьям, отцам и дедам Микул и Муромцев, Сусаниных, Пожарских, Коль-цовых и Есениных, Иванов – Высокого родства не занимать. Русичи.

РОЖОК.
Пастуший. Всё, как в рани: кленёнок, лужок, Ты бежишь по росе босиком, Где-то плачет пастуший рожок – Просто так, ни о чём, ни о ком. «На последнем своём берегу...»

РОЖЬ.
Безгрешная. – Кр. ф. безгрешна. Но это ж морока, неладная думка: Безгрешна невинная рожь. Ты де-довский серп достаёшь из подсумка И стебли поникшие жнёшь. Стезя.
Невинная. Там же.
Негромкая. Ты душеньку ль тешишь обидою, Надеешься, праздника ль ждёшь, – Крутым калачам не завидуя, Баючишь негромкую рожь. Тихая родина.
Отягчённая. Устоялась погода, разведрилась, День по полному счёту хорош: Даже самая малая ветре-ность Не качнёт отягчённую рожь. Август.
Робкая. Всё будет: Робкая рожь нальётся, Лён разольётся, Сердце проснётся – Были бы сердце, земля и солнце! Накануне лета.
Спелая. Как поле, добра и несказна, Прекрасна, как спелая рожь, До малости с жизнью согласна... Егоровна.
Убитая. Стенают пробитые зори, Сочатся в убитую рожь. Стекают к её изголовью, К последнему всхлипу её, На землю, залитую кровью, На горькое сердце моё. Верность.

РОЗДЫМЬ.
Заревая.  Чтоб странник не ведал тревоги, Идя по чащобной дороге, В потёмках Кротко и нежно Затеп-лится обочь валежник, Как будто зажжённые угли, И месяц зрак полукруглый Вперит В заревую роздымь. В родном краю.
Зыбкая. Всё явственней зыбкая росная роздымь, Всё ласковей: к вёдру опять.  Стезя.
Ласковая. – Сравн. ст. ласковей. Там же.
 Морозная. Да сколько их [звёзд] в морозной роздыми, И как же скоро зацвели! Заполыхали, врозь и гроздьями, Над головой и у земли. Под звёздами.
Росная. Стезя.
Струистая. Метель наметелила тёплую вьюгу, А понизу вьюги – трава. А поверху вьюги – сияющий воздух: Дыши, гореванья не знай; Чуть выше – в просторе – струистая роздымь: И это всего только май. Перед июнем.
Явственная. – Сравн. ст. явственней. Стезя.

РОЗОВИНКА.
Узкая.  Добрая-предобрая, Русская-прерусская, Нас земля баюкает с тобой!.. До зари недолго: Розовинка узкая Косарей скликает в травостой! Июль.

РОЙ.
Звёздный. Поздно – В небе горит звёздный рой. Сонный город бормочет что-то. Уж пора Положить пе-ро: Завтра рано вставать на работу... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

РОКОТ.
Возвышенный. Комбайна возвышенный рокот, И стада, и тракторов топот. Урожай.
Жуткий. [Звон.] Звал, воздымался, горел, Вознося тревогу до туч, Непреклонен и неминуч, Жутким рокотом // дрёму – вдрызг! Колокола.

РОЛЬ.
Важная. Константин Константинович Лапин, учитель химии и биологии, наш строгий и благородный «Касин Касиныч». <…> Меня к нему притягивало, как гвоздь к магниту. В судьбе моей он принял отеческое участие и сыграл важную роль Всё перемелется.
Немаловажная. Университету я обязан встречей с большими русскими людьми, сыгравшими немало-важную роль в моей судьбе, – с преподавателем родного языка Антониной Вильгельмининой, писателем (в те годы заведующим кафедрой советской литературы) Фёдором Абрамовым, с языковедом академиком Иваном Мещаниновым. Там же.

РОСА.
Белёсая. Туман и печалинка – с пожен, Белёсые росы как лёд. Ещё окоём не тревожен, Но лето уже устаёт. За цветенью. – Кр. ф. белёса. В жар-июль, в разгар покоса, В неуёмную страду, На земле роса белёса, Зори рдяны, дни в цвету. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Гранёная (редк.). Вар. Ой, сестрица, ответьте, ответьте, Буду ль праздновать я сенокос? Или мне не стряхать на рассвете С буйнотравья гранёных рос? Недуг.
Желанная. Вар. «В такой большой, в такой ночи...»
Медвяная (нар.-поэт.). Ни горевания, ни бед У этой ласки безобманной. Есть только радость, только свет Да чистый цвет в росе медвяной. Свидание.
Неистовая. Вар. Боль.
Пречистая. Из плена спасённые добрым народом, Обласканы ярой грозой, Поля откликались неисто-вым всходом, Смеялись пречистой росой. Стезя.
Рясная (обл.). – Кр. ф. рясны. Да воскреснет русская примета: Рясны росы – урожайно лето. Ясная погода. ; Рясный – обильный.
Ущербленная (прост.). Как след в ущербленной росе, Быль призрачной была и странной. Обитель.
Хрустальная. Песнь моя печальная, Радость моя горькая, Не роса хрустальная Светит нам под зорь-кою. Связные.
Янтарная. Вар. За цветенью.
Эп. Росы-беляны. Пробилась на свет, затопила курганы Такая большая трава; На зорях гривастятся росы-беляны, О если б не хата-вдова! Ей спится привычно, Ни шатко ни валко: Ни пир не тревожит, ни пост. Ей годы пророчит кукушка-гадалка, Её превозносят до звёзд. Май 1945 года.
Росы-звёзды. Земля-землица, Как молодица, Вздремнёт минутку Чутко-чутко И снова встанет – Вся в росах-звёздах, В серьгах красных, В незабудках... Май.

РОСКОШЬ.
Нищая. Город мечется и вертится, Будто волк, зажравший кость... В роскошь нищую не верится, – Дуй, дурмань! А лучше – брось. В заморском городе.

РОСНОСТЬ.
Шалая (разг.). Вар. Сеет месяц сизый пламень В росность шалую. Мягко-мягко, плавно-плавно Осень жалует. У причала.

РОССИЯ.
Беспокойная. – Предикат. О России песня.
Горевая (обл.). – Обособл. Невольник святого засилья, Люблю, хоть  не знай и не верь, Россия, Россия, Россия, Какой уже нету теперь. Не сказку-мечту заревую, Что в сердце до гроба таим, – Мне жаль её ту, го-ревую, Нещадную к детям своим. Русский урок.
Заревая. – Предикат. О России песня.
Знойная. – Предикат. Там же.
Лихая. За тёмным окошком, Вздыхая, Смеясь, Задыхаясь от слёз, Ждёт часа Святая,  лихая Россия – предвестница гроз! Пушкин в деревне.
Любимая. См. она.
Люта;я (разг.).  Вар. В Михайловском.
Многострадальная. Только думается и веруется: Россия не может не быть. Без нашей России, без нашей русской души, без нашей мученической веры в мире не будет ни любви, ни добра, ни надежды. Без нас, русских, и России нашей многострадальной апокалипсис: всему конец. Из писем.
Святая. Пушкин в деревне.
Незакатная. О России песня.
Необъятная. Там же.
Неусыпная. Там же.
Нещадная (книжн.). – Обособл.  Русский урок.
Ратная. О России песня.
Тихая. – Превосх. ст. тишайшая. Там же.
Юно-стройная (редк.). – Предикат. Там же.
Эп. Мать-Россия. Мать-Россия – и розги, и ласыньки – Ни на что не пеняю – твой сын; Только знай: и другие – не пасынки, Век великий твой всем нам – один. Забота.
Россия-заря. Постойте у мирных  железных путей, Поклонитесь На все четыре стороны у моста И по-мяните // России-зари сыновей, У которых совесть и честь, как роса, чиста. Двести первая верста.
Свет-Россия. Свет-Россия необъятная, И тишайшая, и ратная, Днём и ночью незакатная, Неусыпная, как мать; Снег полярный, солнце южное: В жарком сердце столько вьюжного, В строгом лике – добродуш-ного, – Как тебя не величать! О России песня.

РОССЫПЬ.
Горячая. – Кр. ф. горяча. Холодна, горяча, Жгуча россыпь росынькина... Ладно, знатно, сплеча Разгу-лялись косыньки: «Поутру на яру...»
Жгучая. – Кр. ф. жгуча. Там же.
Росынькина (редк.). Там же.
Холодная. – Кр. ф. холодна. Там же.
Щедрая. Вар. А луг повит снежком, как росами, А темь по-прежнему густа. И может, в этой щедрой россыпи Зажжётся и твоя звезда! Под звёздами.

РОСТ.
Невысокий. Невысокого роста, коренастый и плотный, Василий Захаров имел тёмные волосы и свет-лую голову. Всё перемелется.
Полный. И над прахом – в полный рост, Встанут, нет ли, – Двадцать звёзд. Неугасных // двадцать звёзд. Им светить, Не заходить – Быть! Быть! Быть! Двести первая верста.
 Средний. Дмитрий Григорьевич [Жуков] роста был среднего, но очень широк в плечах. Руки у него бугрились такими бицепсами, что напоминали канаты. Всё перемелется.

РОСТЕПЕЛЬ.
Лиловая. Выпорхни под солнце, Без тебя – ни слова я. Это нам смеётся Ростепель лиловая. Апрель.
Ростепель (разг.) – оттепель.

РОСТОК.
Алый. Из почки невзрачной и малой Росток пробивается алый. «Из почки невзрачной и малой...» – Предикат. Там же.
Простой. – Кр. ф. прост. Растёт он, и прост и упорен, То светел, То тёмен, То чёрен, То выкрашен в тон небывалый, Но всё-таки алый. Там же.
Светлый. – Кр. ф. светел. Там же.
Тёмный. – Кр. ф. тёмен. Там же.
Упорный. – Кр. ф. упорен. Там же.
Чёрный. – Кр. ф. чёрен. Там же.

РОСЯНИЦА.
Сизая. Летними ночами В сизой росянице Сумерки встречали Синие жар-птицы. Благословен-ный чёртов путь.

РОТ.
Белозубый. Час неровен, в близком ли дальнем пото;м – – С молода-зелена по неразуменью – Кто-то Зевнёт, блеснув белозубым ртом, Над былью-болью этой: // «Раб-бота...» Двести первая верста.
Большой. – Предикат. (был) ... . Рот [Фёдора Абрамова] был большой, тонкогубый и тоже грустный. На смуглом лице нечастые, но глубокие оспины… Всё перемелется.
 Весёлый.  Осклабился дядя: – Вишь ты, поёт. Братки, да это ж к теплу она, Гляньте: на стёклах отхо-дит лёд! – И всхлипнул по-детски: – Вот те и на! Ей-Богу, веснеет! Теперь поживём: Синицы не пробуют зря голосов!.. – Он так и умер С весёлым ртом, С красной слезинкой в пушке усов. Синица.
Гадючий (прост.). Впереди взбесился дот: Бьёт! Бьёт! Бьёт!.. – Ну, горазд! Ну, зевласт! Густо чешет, зло дерёт. – Не заткни гадючий рот, Распрямиться нам не даст. Двести первая верста.
Грустный. – Предикат. (был) ... . Всё перемелется.
Гугнивый (прост.). – Засветит фонари! От руля ни шагу! Рот гугнивый – на засов, И убавить парусов! Благословенный чёртов путь. ; Гугнивый – гундосый, гнусавый.
Зальделый (неолог.). В седом пожаре вьюги Кричит зальделым ртом, Заламывает руки Тебя прогнав-ший дом. «Живёшь... и вдруг увидишь...»
Зачернелый (разг.). Долгое, как всё живое, бренно: Мощь и слабость валит смерть гуртом. Вот он [дед] не шумя и тяжеленно Ловит воздух зачернелым ртом. Вызов к Фаддею.
Зубастый (разг.). Вар. Впереди – взбешённый дот Бьёт! <…> – Не заткни зубастый рот, Распрямиться ведь не даст. Дай-ка бомбу... Мой черёд!.. Огонь на себя.
Красный. Он [рассвет] всем одно  твердил: «Вставай, уснувший мир!» Как строгий бригадир, В любой стучался дом: Не скрыться никому, Не деться никуда. И солнце над селом Взывало красным ртом: «Страда! Страда! Страда!» Краснозорье.
Открытый. Перед разведчика¬ми стояли шесть инвалидов. Один немец, очевидно, чокнутый, че¬му-то тихо смеялся, и вид у него был жалкий и глупый; другой – горбатый, с выпученными глазами, хватал воздух открытым ртом. Огненный круг.
Пересохший. Глушь.
Постный. (Не) ... . Зубоскал-русак – не постный рот: Весело горюет наш народ... Благословен-ный чёртов путь.
Раскалённый. Ни горожанин, ни мужик, Своей родне ничей, Я раскалённым ртом приник, Но глух су-хой ручей… «От деревенщины моей...»
Тонкогубый. – Предикат. (был) ... . Всё перемелется.
Улыбчивый. То-то любо к духмяной груди, Обо всём позабыв, прикипать, В половодье безвинных ля-дин, Ни о чём не грустя, утопать. Плыть по травам, дышать и молчать, На далёкий свой путь не пенять, Настоящую волю встречать, Немудрящую радость понять. <...> И глядеть, и глядеть, и глядеть  С пересох-шим улыбчивым ртом. Глушь.

РОТА.
Властная. – Обособл. (Не) ... . Я помню огненную ночь, Тротила адскую работу, Вконец измотанную роту, Не властную земле помочь. «Я помню огненную ночь...».
Геройская. Редеют геройские красные роты Под натиском прусских штыков. Стезя.
Измотанная. «Я помню огненную ночь...»
Красная. Стезя.
Невластная. – Обособл. Вар. Сгоревшее – несожжённое.
Сморённая. Вар. Солёным от пота, чернющим от солнца, Солдатам, белесым от пыли, Не шибко идёт-ся, не дюже поётся... Но близко отбой протрубили! Вздохнула стогрудно, прибавила шагу, Наддала сморён-ная рота. Отбоя не будет сегодня.

РОХЛЯ.
Эп. Рохля-горечь. Настёна <…> Не рохля-горечь, // не разиня, – Как луг, зорка и медова, Грехоопасна, как ягиня, Горда и статна, как княгиня, – Ужель и званья, что – вдова? Канун (из поэмы «Плач по Красу-хе»).
Рохля (разг., неодобр.) – медлительный и вялый, нерасторопный человек, увалень.

РОЩА.
Бедная. Ропщет эхо в бедной роще, И закат угрюм, не маков. Жалоба.
Белобокая. Добрый март,  Наконец,  приходил, Прогонял трескучий мороз. И мой батя меня уводил В белобокую рощу берёз. Берёзовый сок.
Густолистая. Густолистой роще в голосистом лете Ласковый и тихий приглянулся ветер. <…> Насвистел зелёной сладких околесиц. И зацвёл им липень – жар-медовый месяц. Маргарите.
Зелёная. Вар. – Обособл. «Густолистой роще в голосистом лете...».
Нагая. И осталась роща сентябрить косынкой, Праздновать с дождями слёзно октябрины  Да тянуть ладони до углей рябины; Помнить, как сулил друг не любить другую, Как её зазимок пригревал нагую... «Густолистой роще в голосистом лете...»
Эп. Невеста-роща. В плат узорчатый наряжена, Ждёт невеста-роща ветра. Где ж ты, суженый мой, ря-женый?..» Ни ответа, ни привета. «Осень стёжки перепутала...»

РОЩИЦА.
Эп. Рощица-березица. Рощица-березица ждёт. Молчок. И в воде от месяца Большачок. Вербная ночь.

РУБАХА.
Белая. [Сон:] Посреди пустой песчаной дороги в белой домотканой рубахе стоит босой брат. У его ног – таз. В лице ни кровинки, оно серое и совершенно безучастное. Всё перемелется.
Белённая по;том. – Обособл. От жизни не скроешься за поворотом, Не спрячешься в частых кустах. Ру-бахи и кофты, белённые по;том, Шершавая соль на устах. Стезя.
Домотканая. И, пуще всей горечи, помню Тебя, моя бедная мать, – Ещё в домотканой рубахе, Не знавшую Знамени лгать, Ещё не забывшу на плахе Персты для знаменья слагать. Русский урок.
Красная. Здесь плен и позор, прозябание в страхе, Пытальня, нещадная боль, Извечный палач (лишь не в красной рубахе); Тут смерть – чужеземцев пароль. Стезя.
Нижняя. Я перевязал сквозную рану нижней рубахой. Седалищный нерв, как потом выяснилось, был повреждён. Всё перемелется.
Смертная. Мой брат горит посреди, Босой и в смертной рубахе. «О Боже, грех отведи!» – Молю я в горе и страхе. Сон.

РУБАШКА.
Алая. Есть на Порховщине Речка Веретенька. Зяблик на лещине Там свистал и тенькал. Крохотная пташка: Пёрышки да кости, Алая рубашка, С прозеленью хвостик. Веретенька.
Последняя. За тропку в логу, за бугры и овражки, За вербу, что в омут глядит, – Не жаль ни себя, ни последней рубашки, Не страшно невзгод и обид. Стезя.

РУБЕЖ.
Крестный. В раскосые зраки Батыя Ты блазнилась взятой уже. Россия, Россия, Россия На крестном своем рубеже! Русский урок.

РУБКА.
Гулевая (прост.). Давно повален тёмный бор, Дремучий, вековой. Причастен к ней и мой топор, К той рубке гулевой. «От деревенщины моей...»

РУБЛЁВКА.
Мятая.  [Дом:] Да вот соседей моих и друзей За бутылку и сотню мятых рублёвок Пожгли на дрова, где Сам – ротозей, Перетянули в город, кто ловок. Сон о доме.
Рублёвка (прост.) – то же, что рубль.

РУБЦОВ НИКОЛАЙ.
Эп. Светоч Рубцов Николай. «Не падать бы навзничь с откосов С глухою боязнью в душе – Решиться, как Саша Матросов, На вражьем застыть блиндаже! Удел не кляня окаянный, Оставить земное житьё, Как мних Пересвет покаянный, Скрестив роковое копьё! Бесслёзно во мгле потрясений Покинуть возлюбленный край, Как доблестный Сергий Есенин, Как светоч Рубцов Николай». Русский урок.
Рубцов Николай Михайлович  -- русский лирический поэт (1936 – 1971).

РУГАНЬ.
Грязная. Призрак прошлого батю сковал. Ругань грязная... Пьянство... Скандалы... Запах прошлого пропитал Не один наш дом захудалый... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Петушиная. В августе рассвет на ногу нескор: Мудрые живут не спеша. Ругань петушиная ему не укор: Что им, за душой – ни гроша. «В августе рассвет на ногу нескор...»

РУГАТЕЛСТВО.
Немецкое. В форме немецкого хауптманна заявившись во вражеский гарнизон, от обиды и бессильного гнева [я] приставал к германскому нижнему чину, заставляя его козырять мне, гоняя строевым шагом, рас-пекая захватчика самыми обидными немецкими ругательствами. Но это мальчишество. Всё перемелется.
Обидное. Там же.

РУЖЬЁ.
Дорогое. Григорий Дмитриевич не брал в рот спиртного, не тратил время попусту на праздные забавы вроде рыбалки, но был страстным охотником. Он имел пару дорогих ружей и смычок гончих костромичей. Всё перемелется.
     Настоящее. А с четырнадцати [лет] – стал заядлым всамделишним охотником, получив от отца настоя-щее ружье и прекрасного гончара, анг¬ло-русского выжлеца Пола;за. (Этот Полаз крепко помог нам продер-жаться в полуголод¬ное довоенное время). О себе.

РУКИ (рука).
Белые. – Предикат. Поговаривают свахи про тебя, Будто замуж ты выходишь Не любя И что будущий твой муж Учён, Богат, Он к тому ж Переезжает в Ленинград. Городское у него рукомесло, Руки белые – Тонкая кость. Словом, парень Оторви да брось. Сима, Сима.
Большенные (прост.). Мудры простецкие лица, Нежны большенные руки... Фартит вам так веселиться Не каждый денёчек, други. Праздник урожая.
Большие. Вар. Не часто вам веселиться Приходится, Верные други, – Родные добрые лица, Большие в мозолях руки. Русские люди.
Вещая (высок.). Всем невидящим ясно, Есть какой я такой. Ведь с начального часа Озарил меня власт-но Ленин вещей рукой. Начало.
Виноватые. – Кр. ф. (как) виноваты. Руки.
Высохшие. В день свиданья – ночь разлуки: К сердцу сквозь кусты Тянут высохшие руки Сирые кре-сты. Красуха.
Горячие. А разве беспримерное сраженье За коммунизм, бурлящее вокруг, Не вызывает у тебя волне-нья И не касается тебя, мой друг? Не требует твоих горячих рук? Брату моего друга.
Жаркие. Не кидай на плечи мне Руки свои жаркие, – Остры когти вечера Нашим следом шаркают. Связные.
Желанные. Протянула руки желанные, Наплескала живого холода, Расстелила брусничники само-бранные: Не знай ни жажды, ни голода. Диво.
Жёсткие. Пожми эти жёсткие руки, Не знавшие скупости-муки, И станешь взаправду богатым, Здоро-вым, большим и крылатым. Откровение.
Жестокая.  Нужно многое нам Побороть, Не врага лишь на поле боя. Давит, танка сильней, порой По-вседневность жестокой рукою. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Живые. Он шепчет мне: – Друг! Умирать нам // никак недосуг: Две пары живых жилистых рук – Скольким вражинам каюк!.. Двести первая верста.
Жилистые. Но мы слышим, слышим, слышим Жаркий голос русской вьюги. Да! Мы дышим, дышим, дышим – Копим жилистые руки! Непокорство.
Зачерствелые. Жнитво! Работяг зачерствелые руки, Заступа родимых полей. «Жить будем! – твердили серпы по округе. – Жить будем, лишь рук не жалей!» Стезя.
Зелёная. С каждым вздохом река Всё яснее явствуется, Будто синяя рука Со зелёной здравствуется. «Поутру на яру...»
Золотые. Вар. Валяться бы бронзе В пыли, Таить бы Звонкие звуки, Когда бы не ковали;, Не их золотые руки. Песни о вечевом колоколе.
Зябковатая (разг.). Я лечу, замирая и падая, Переломанных крыл не щадя. Мне не вспыхнет рука зяб-коватая За слепою стеною дождя. Аист.
Клешневатые (обл.). – Кр. ф. клешневаты. Руки у хозяев хаты И черны, и клешневаты, В выходной, – как виноваты. Руки.
Костлявые. Под тем перекатом, в серёдке излуки, Лоснясь, как растопленный жир, Качая ели;ны кост-лявые руки, бездонный ворочался вир. Стезя.
Красная. Всласть насладившись вместе с мужичком и бычком, я взялся за вторую книжку. Называлась она, если не ошибаюсь, «Колбасный цех». Производственная, так сказать, лирика. На первой странице этого «Цеха» был изображен здоровущий дядя в фартуке, спрятавший за спину почему-то красную руку с огромадным ножиком-свинорезом. Другой рукой он чесал за ухом у толстой и очень симпатичной хавроньи. Всё перемелется.
Крепкие. – Вот что, горожанин, Оставайся с нами. Ты ведь сам крестьянин С крепкими руками. Есть в колхозе место, Дом тебе построим. Сговорим невесту, Свадьбу-пир устроим. «У села Слободки...»
Кривые. И, немо вопия, взметнул старюка клён Кривые руки к серому восходу: «Даруй, апрель, зелё-ную погоду!» В снегопад.
Ласковая. Кто теперь к тебе [дом] придёт,  Всем дай ласковую руку! «Дом ты мой, дом пу-стой...»
Лебяжьи. Та даль светла во тьме разлуки, Превыше туч, красы милей. Храни её лебяжьи руки: Они озябли. Пожалей! Колокола.
Левая. Раймонд Сультинг ранен: разрывная пуля попала ему в локоть левой руки. Огненный круг.
Лёгкая. Василий Ильич сделался моим путеводителем по чудо-земле, стал первоучителем её языка и вдохновенной поэзии. Это с его лёгкой руки я всем сердцем прикипел к Беларусi и навсегда полюбил бела-русаў – славный славянский народ. Всё перемелется.
Маманюшкины (прост.). Фотинья <...> Встряхнула сникшего мальца: – Беда-бедяна, охти, муки! По-шарь, кровинка, у крыльца – Найди маманюшкины руки. Обитель.
Милая. Из писем.
Могучая.  Земля.
Молодые. Не смолкает над покосами Сказка солнечных лучей. И лоза зеленокосая Запрокинулась в ручей. Молодые руки свесила Жаркой жажды не тая. «Не смолкает над покосами...»
Молящие. Молящие руки, скорбящие очи, Разгул пепелящего зла, Гнетущий позор, леденящие ночи Душа, изнывая, снесла. Стезя.
Мужичьи (прост.). Тут мужичьи руки Словно б не тужили. Благословенный чёртов путь.
Надёжные. Молод наш бригадир, Да умён и хитёр, Походил в моряках – Руль в надёжных руках. Ла-дога.
Нежные. Всё у юной хозяйки ладилось, до всего доходили её нежные руки. Всё перемелется. – Кр. ф. нежны. Нежны большенные руки... Праздник урожая.
Неминучая (разг.). Насторожённый покой. Замирание... В зыбкий туман, в застеклевшее озеро, В зе-лень рукой неминучею вранена Жёлтая грусть разгулявшейся осени. «Насторожённый покой. Замирание...»
Отцовская. И почувствовав пропасть, беду, Сжал отцовскую руку до боли: «Так вот, да! Никуда не пойду! И тебе того Не позволю!..» (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Плакучие (обл.). Тихоня, зелёная буря, Ой как ты добра и крута: Плакучие руки лазуря, Чуть что, не придержишь кнута. «Бездонный берёзовый омут...»
Правая. В правой руке Лев держит большой партизанский нож. Всё перемелется.
Пятиладонная (редк.). Железный конь социализма, Воркуя зычно, рыча и ржа, Своё привычное делал дело: Рукой могучей Пятиладонной Целины вечные сокрушал.  Земля.
Работящие. Но светла ты не речами И не белыми ночами, А мужицкими плечами; И красна не петуха-ми Ты, изба, не пирогами – Работящими руками. Руки.
Расторопные. В обнимку, траву в инеёк наряжая, Злат-листья ссыпая в кошли, Грустила-октябрь и День Урожая На тихую землю пришли; Пришли, протянув расторопные руки, У всех застучали ворот, По-звали: «Отпразднуем, верные други, – Заслужен твой праздник, народ». Стезя.
Родные.  Вар.До утра молчать округе, Месяцу гореть И твои родные руки Мне дыханьем греть. «Улеглись дневные страсти...»
Свирепые. Вар. Вьюга («Я люблю // Пляску буйной метели...»).
Синяя. «Поутру на яру...»
Старанные (обл.). Протянула руки старанные, Нацедила живого холода,  Расстелила брусничники са-мобранные: Не знай ни жажды, ни голода. Жажда.
Сухонькая (прост.). Вар. Огляделась: Край зари, дорога – // всё как было, – И песок, и даль, и зяб-кость... И, скупых не пряча слёз, Сухонькой рукой Бумажку стопудовую [похоронку] сложила: – Будет, ба-боньки. Развиднело. Пора на сенокос! Мать.
Тёплые. И тёплые руки меня закачали, И кровь побежала скорей. – Жить будем, соколик! Не надо пе-чали. Суй пальцы за пазуху – грей. Стезя.
Тяжёлые. Не синь – голубень, журавлиные клики: О далях, о прожитом грусть. Тяжёлые руки, усталые лики. Вздохни, запалённая грудь. Там же.
Чёрные. – Кр. ф. (руки) черны. Руки.
Шершавая. Откуда в ней столько живого, У хворой, у робкой такой? Сыскала целебное слово, Пригрела шершавой рукой. Егоровна.
Ярые. Сходятся ярые руки В ошеломлённом зените... Слышите? Знаете, други? Кончено! Можно! Вздохните! Победа.
Эп. Крылья-руки.  Придумают же люди: «Тонкопряха» – И с кузнецами, якобы, не прочь... А ты, как птица сбитая, с размаха Роняла крылья-руки, горя дочь. Пускай еще жена – уже вдовица В неполных девят-надцать, знает Бог... Дуня.
Лады-руки. Бережлив, как лады-руки, И проворен: Сколько к полдню у излуки Скопит зёрен, Сколько песен сложит за день, Сладит прясел!.. День.
Певуньи-руки. Вар. Полнолуние.

РУКАВ.
Левый. [Сон:] В правой руке Лев держит большой партизанский нож. Левый рукав его балахона засу-чен выше локтя, и рука на сгибе перерезана до кости. Всё перемелется.

РУКОВОДСТВО.
Общее. На железнодорожную станцию на¬ступают отряды Крайченко и Николаева под общим руководством начальника штаба бригады Крицкова. Огненный круг.

РУКОМЕСЛО.
Городское. Поговаривают свахи про тебя, Будто замуж ты выходишь Не любя И что будущий твой муж Учён, Богат, Он к тому ж Переезжает в Ленинград. Городское у него рукомесло, Руки белые – Тонкая кость. Словом, парень Оторви да брось. Сима, Сима.
Рукомесло (обл.) – то же, что ремесло.

РУСАК.
Эп. Зубоскал-русак. Зубоскал-русак – не постный рот: Весело горюет наш народ... Благословен-ный чёртов путь.
Русак (прост.) – простой русский человек.

РУСАКИ.
Скрипучие. Шалопаи во скрипучих «русаках» И шалавы на вертлявых каблуках... Колокола.
Русаки (обл.) – русские сапоги.

РУСАЛКА.
Одинокая. Выдра плещется, русалка ль Одинокая? Щука – в заводи, как палка, Тигробокая. У при-чала.

РУСИЧ.
Неподвластный природе.  – Кр. ф. неподвластны природе. Ломает голову над нами «умный» свет: «Непостижимы никаким рассудком, Природе всемогущей неподвластны, – Все нараспашку, все – в глуби себя; Смолчат над болью, над смешным заплачут И не пожрут – накормят беззащитных. О доннер ветер, род невероятный: Страна их сфинкс, а руссы – антимир!» – Трещат рациональные мозги. Русичи.
Непостижимый никаким рассудком. – Кр. ф. непостижимы никаким рассудком. Там же.

РУСЛО.
Верхнее. Верхнее и нижнее русла – Первая речка и Вторая – бежали почти параллельно: одна – вперёд, другая – назад. И было от Первой до Второй рукой подать. Всё перемелется.
Нижнее. Там же.

РУССКИЙ (в знач. сущ.).
Здешний. Изрядную долю местного населения составляли эсты да ижоры. Речь здешних русских тоже отличалась от моей: тут не говорили «чаво, рябяты, куды, мень, стрекава, баркан», но – «чиво, рибята, куда, налим, крапива, морковка». Я был ошарашен непривычной действительностью: увиденное и услышанное мне казалось диким. Всё перемелется.

РУСЛО.
Рыхлое. Вейся [река] помаленьку в русле рыхлом, Утешайся тихою судьбой И спокойно верь, что ты над вихрем, А не вихорь // плачет над тобой. «Окровавлена моею кровью...»

РУСЬ.
Безпечная (редк.). – Предикат. (стала) безпечной. – На печку влезу – прокалюсь, А то в квартире с па-ром-газом Погреешься не всяким разом... – Безпечной стала: стынет Русь... Обитель.
Белая. Говорят про тебя, что ты – Белая Русь. Так ли, нет ли – судить не берусь. Только вся ты как све-точ восхода, – Неусыпная дума-забота, Неустанная служба-работа. Беларусь.
Близкая. – Кр. ф. близка. Да, Русь! Хоть верится с трудом – Близка, туманна и желанна. Обитель.
Весенняя. Застыну, оттаю над бездною гладкой, Поверю в весеннюю Русь, Вздохну ненароком, заплачу украдкой, И вновь над собой засмеюсь. «Тебя принимая, себя не жалею...»
Вольная. – Кр. ф.  вольна. Благословенный чёртов путь.
Горемаятная (неолог.). Сколько всего было на нашей горемаятной и многострадальной Руси. И всё прошло, хотя и не без следов, зачастую – страшных следов... Из писем.
Долгожданная. День – за полдень. Пахнет Русью Долгожданною. Я иду, задарен грустью Безобман-ною. В давнем.
Дорогая. – Сравн. ст. дороже. «До чего же невесёлая картина...»
Желанная. – Кр. ф. желанна. Обитель.
Живая. – Кр. ф. жива. «Поле читает стихи наизусть...»
Заповедная. Твоя ль [отчизна] это радость лесная? Кладбищ вековечная грусть? Вот этот, как рана сквозная, Большак в заповедную Русь? Набат.
Звёздная. В назв. стихотворения  Русь звёздная.
Крещёная. Ох, и пьют же на крещёной Руси! Мужик отводит душу в пьяном кураже, Только что-то не легчает на душе. Благословенный чёртов путь.
Многострадальная (книжн.). Из писем.
Нежная.  Вар. ...железным вражеским силам Неподатлива // нежная Русь! В колокола.
Невиданная. И я гляжу – не нагляжусь, Не надивлюсь Родному краю: Всё, всё здесь – Русь, Но Русь иная, Ещё невиданная Русь. Примета времени.
Ненаглядная. Заманила, полонила, Светит, смеха не тая... Разнечистая ты сила, Ненаглядная моя! Русь.
Неподатливая. Вар. – Кр. ф. неподатлива. Русь.
Нешибкая на зло (прост.). – Обособл. А смены не видать. И говорю вам тихо: – Печально жизнь от-дать, И взять чужую – лихо. Мы – дети: дочь и сын Руси, на зло нешибкой.  – А вы, в ответ, с  улыбкой: – Вот пять магнитных мин! В комендатуре.
Новая. В назв. стихотворения  Новая Русь.
Посконная (устар.).  А что же Русский музей? С милой небрежностью упрятал полотна в запасник. «Больно много в них, в этих картинах, посконной Руси и русского духа». Всё перемелется.
Родная. – Сравн. ст. роднее. «До чего же невесёлая картина...»
Святая. Вот так воскресенье На святой Руси! Светопреставленье!.. Боже, пронеси! 22 июня 1941.
Страдная (устар.). Ты мне песнями детство озвучила – Диводарами страдной Руси. Ольга.
Туманная. – Кр. ф. туманна. Обитель.
Чужая. И, запустеньем поражая, Спокойно дремлет Русь чужая: От наших дел не наша Русь. Пере-мены.
Эп. Русь-невольница. За дорогой, на меже, в царстве льна, Как повсюду, – Русь-невольница, вольна! Благословенный чёртов путь.
Русь-река. Все – певцы Руси-реки, Взабыль, в блажь ли – рыбаки: Ловим на воде круги. Рыбаки.

РУЧЕЙ.
Весёлый. ...щёлкнул в олешнике // вольный дрозд, Забубнил // весёлый ручей! Двести первая верста.
Глухой. – Кр. ф. глух. Ни горожанин, ни мужик, Своей родне ничей, Я раскалённым ртом приник, Но глух сухой ручей… «От деревенщины моей...»
Зачахший. Ручей зачахший. Замшелый мостик. Крыльцо – два камня по старине. «Я рада! Здравствуй! Надолго в гости? Ну как жилось-то на стороне?» Горькие яблоки.
Кривой. В назв. Косматый туман пошевеливается за рекой, сизый дым трепыхается и стелется над Кри-вым ручьем. Всё перемелется.
Медвежий. В назв. Мы купались в Митькиной яме, глубочайшем омуте в устье Кривого ручья (Кару сари – «Медвежьего ручья» – по-эстонски). Всё перемелется.
Медовый. – Предикат. (не) медовые. Колосья кругом не пудовые: Сам-восемь пока урожай. Ручьи как ручьи, не медовые, А мостики – вброд объезжай. Навстречу лиловой горе.
Правдивый. И ещё поёт // правдивый ручей О проторившей к холмочку след: О самой родной, О ней, Добрее которой на свете нет. Двести первая верста.
Сухой. «От деревенщины моей...»

РУЧЕНЬКИ.
Дюжие (прост.). – Усеч. ф. дюжи (рученьки). Три зимы, три лета ворога Денно-нощно воевал: Гнал злодея любо-дорого Мой соколик разудал. Аж от Волги до Неметчины Одолел кромешный путь. Трижды пулями иссечены Дюжи рученьки и грудь. Встреча. ; Дюжий – сильный.
Золотые. Я обожаю её и, целуя дорогую седую головушку и золотые рученьки, уверяю себя и вас: «Без матушки как без рук!» Всё перемелется.

РУЧКА.
Белая (нар.-поэт.). Прослезилась. Воздохнула: – Жизнь есть жизнь, хоть плачь, хоть пой. – Белой руч-кой трепыхнула: – Не судьба, тихоня мой. «Было, нет ли? А коль было...»

РУЧЬИШКО.
Чуть живой. – Кр. ф. чуть жив. Прощай, метельная праща! Чуть жив от зимней неги, Искря, стеня и трепеща, Сосёт ручьишко снеги. Пробужденье.

РЫБА.
Крупная. Родная река. Кабы не она, наше меню было бы – хлеб да чай. А так мы жили припеваючи: рыбы всегда налавливали на уху и на жаренку. И рыбы крупной, первосортной: язей, голавлей, щук, линей, налимов, даже угрей и жерехов. Про окуней, плотву, ельцов и говорить не стоит. Словом, кормились. Хотя ехидная русская пословица «ружьё да уда кормят худо» в известной степени не лишена оснований. Всё перемелется.
Первосортная. Там же.

РЫБАК.
Загорелый. Вар. Желание.
Залубеневший (прост). А днём в озёрной глубине Сто солнц костры разводят: Огни на дне и на волне! И с этим светом // в сердце мне Заботы жарко входят, –Теплынь // к тревожным тростникам, К задумчивым затонам, К залубеневшим рыбакам И к неприметным берегам, Зыбучим и зелёным. Днём и ночью.
Крепкий. – Кр. ф. крепки. . Как бы ты [ветер] ни крепчал, Как бы ни был ты зол, Всё равно на причал Люд рабочий пришёл – Земляки-рыбаки, Не робки И крепки. На Ладоге.
Робкий. – Кр. ф. (не) робки. Там же.
Эп. Земляки-рыбаки.  Там же.
Лежак-рыбак. Старик допекал: – Уза резво бегуча. Урок лежаку-рыбаку: Вернёшься – тебя хорошенечко вздрючат. Поменьше кукуй на боку. Стезя.

РЫБАЛКА.
Удачная. – Кр. ф. удачна. Удачна ль рыбалка, доходна ль работа – Лишь хмурится рыжий варнак. Стезя.

РЫБЁХА.
Краснопёрая. Бурёнки пощипывали себе травку, а мы то и дело подсекали полосатых краснопёрых ры-бёх. Всё перемелется.
Полосатая. Там же.
Хорошая. – Предикат. – Всем по щуке. Рыбёхи хорошие, пожалуй, фунта по три каждая потянет. Уха будет что надо! Огненный круг.

РЫБИНА.
Крупная. Нередко на крючок попадались и крупные рыбины. Всё перемелется.

РЫБОЛОВ.
Плечистый. Одурманен брагою смолистой, Я всё пью, а та хмельно-остра, Явственно, как рыболов плечистый, Давнее садится у костра. У Вороньего камня.

РЫДАЛЕЦ.
Крылатый. А поле грустит о крылатых рыдальцах [журавлях], О себе, о весне, о нас. Но белый флаг [платок] в терпеливых пальцах Трепыхнулся, снизился. И угас! Проводы.

РЫДАЛИНКА.
Кроткая. Увяданье дышит песней стоустою, Светит неостудимой проталинкой... Пить бы взахлеб, Без устали Твои губы с кроткой рыдалинкой! Диво.

РЫЖИНА.
Горьковатая. Простор без конца в рыжине горьковатой, Багровый, как знамя, заход. И зрелое семя Над каждой утратой С лихвою – в свой срок – оживёт. Стезя.

РЫЛЬЦЕ.
Бритое. Вар. Сон о доме.
Скоромное (устар.). Зачем-то удумал: «Не надо избы!» От своих воротишь скоромное рыльце? Ведь дрыхнешь! // А мне от горькой судьбы Никуда не уйти. Некуда скрыться. Сон о доме.

РЫСАК.
Эп. Немчина-рысак. [Ты] подтвердишь наверняка, Не мешкая с ответом, Что не забыла простака С трофейным пистолетом, Его немчина-рысака. Помолвка.

РЫСЬ (быстрый аллюр).
Борзая (устар). А в ночь они [фашисты] драпали борзою рысью: Ударил отмщения час. Стезя.

РЮКЗАК.
Большенный (разг.). До Гречухина от станции Громово было километров восемнадцать, и мы с боль-шенными рюкзаками, ружьями, смычком гончих – Идолом и Арфой – по расквашенной и разгромленной нашей сельхозтехникой грунтовой дороге, почитай, вдвоём на двух ногах (и у Фёдора Абрамова нога, и у меня ноги были стреляны в войну) добрались до пристанища лишь к вечеру. Всё перемелется.

РЮМАШКА.
Полная. – Обмакнём усы В полную рюмашку. Дробанём плясы Во всю души распашку. Двести первая верста.

РЯБИНА.
Рудая (обл.). Утекают звонко В бурые глубины Сизая сосёнка, Две рудых рябины, Сиротливый кустик С юркою синицей... Сколько ласки-грусти На сердце гнездится! «Утекают звонко...» ; Рудой – ярко-красный.
Эп. Кровь-рябина. Деревам-дубам, мал-малиннику, Березиночкам, дрожь-осиннику, Гнучим лозонькам с кровь-рябинами – Срок расквитываться с сентябринами. В час листопада.

РЯБИНКА.
Эп. Костёр-рябинка. И, пока чуть слышный, Свой, ещё не лишний, Дождь ронял слезинки На пестры косынки, На костры-рябинки... «Завлекают вёрсты...»

РЯВКАНЬЕ.
Рысье. Но теперь мне печалиться поздно, – Ни гордыни в душе, ни корысти. Днями серо, ночами беззвёздно, Снег да сиверка рявканья рысьи. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).

 

САБЛЯ.
Ломаная. – Да и поджилки вроде не ослабли, И на душе – не тишь да благодать! Так что нам молний ломаные сабли: Им – громыхать, нам – топать, не пенять. «Трепещущая ломкая каёмка...»

САД.
Запечаленный (неолог.). И оттого мне глухой уголок – Неба псковско;го линялый платок, Горький ды-мок, перекрёсток дорог, Отчий порог, запечаленный сад  – Жальче, тревожней, милее стократ. Мест-ность.
Колхозный. Родители мало донимали меня и брата опекой. Мать, бывало, еще поворчит, стараясь при-струнить, когда мы уж очень разбаловывались: ну там, в колхозный сад заберемся, или без дозволения сут-ки-другие проведём на речке, или подерёмся до крови, – мать пожурит. А отец только усмехнётся. Всё перемелется.
Соловьиный.  В назв. Катя выиграла по лотерейному билету «Библиотеку русских классиков» – сто книг. Я зачитывался «Медным всадником», «Мцыри», «Светланой», «Соловьиным садом»... Всё перемелется. ; «Соловьиный сад» – стихотворение А. Блока.
Тенистый. А всё-таки приятно вспомнить Дни детства милого опять. Ведь было очень хорошо мне В саду тенистом грушки рвать!.. (Пер. с литов. Отблески детства.)
Эп. Цвет-сад. Вар. Ты видела: не в цвет-саду, –  Прильнув у пулемёта, В крови, в пороховом чаду Пи-сал мальчишка что-то – В аду, у смерти на виду. Помолвка.

САДОК.
Эп. Лиловень-садок. Все заулки и задворки – Лиловень-садок. Дали явственны и зорки: Все ложбины и пригорки – Вёрст за пять – у ног. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

САЖА.
Белая.  – Кр. ф. бела. Ах Ваня-простак, невезучий товарищ, Дела-то, как сажа бела: Фуфайка с дырой, и ухи не наваришь, И брюква была, да сплыла. Стезя; (не) бела. – Как там житьишко? Што дела? Не слышно ли какого чуда: Чернуща сажа не бела? – Да вроде как была покуда. Обитель.
Слежалая (разг.). Слежалою сажей и луком Изба прочадилась насквозь. С иконы // с упрёком и мукой Облупленный смотрит Христос. В Михайловском.
Чернущая (прост.). – Усеч. ф. чернуща. Обитель.

САЖЕНЬ.
Сельская. Вар. Тетрадка как природы дар, Местами в клюкве и морошке, Ещё с таблицей на обложке, С «саженью» сельской: «Ар», «Гектар». Вьюга.
Сажень – старинная русская мера длины, равная 2,134 метра.

САМ (в знач. сущ.).
Безупречный. – Предикат. (не) ... . Не придержал бы я словца, Матюжа стиль и слог увечный, Не жа-луя «ура-певца», Да сам, увы, не безупречный. Двадцатитысячнице «Псковской правде».
Невредимый. Вар. – Предикат. И – что сам невредимый – Вздох исторгнуть не вправе я. Боль живая, Дом родимый – Настежь: «Доброго здравия!» 9 мая 1945 года

САМОЛЁТ.
Вражий (устар.). Костёр на всех был один – в середине лагеря. Его обычно жгли либо ненастными но-чами, либо непогодными днями, чтобы не углядели вражьи самолёты. Всё перемелется.

САМОПАЛ.
Двуствольный. И я, смущенный, упреждал, Во исполненье порученья, А отставник без удрученья Дву-ствольный чистил самопал. Обитель.
Самопал – ружье.

САМОРОДОК.
Похлеще. – Сравн. ст. Жан кичится рифмой, Ванька – ритмом, Захмелев не от похвал, так – с водки. Этот – Маяковский, тот – Уитмен. Тут вам и похлеще «самородки». Написавшие кое-что.

САМОСАД.
Самосад-горлодёр.  – С начальством, старина, надо обращаться почтительно. Да¬вай лучше закурим! Да брось ты свой самосад-горлодёр! На-ка немецкую сигарету «Юно». Выдали утром. Паёк. Положено. Це-лых шесть сигарет в сутки. То-то подымим! Не унывай, батя. И пойми меня правильно. Ты ведь меня знаешь. Огненный круг.
Самосад – табак своего посева и домашней обработки.

САМШИТ.
Застриженный. На четырёх углах – четыре спящих грифа, Цепей кандальных жуть, застриженный самшит. Но вьётся Машука всклокоченная грива – От выстрела – того – ещё дрожит! Машук в ту-мане.
Самшит – южное вечнозелёное лиственное дерево или кустарник с кожистыми листьями и с очень плотной и тяжёлой древесиной.

САПОГ.
Грубый. И посреди дороги грязь чернеет, Разбрызганная грубым сапогом. (Пер. с литов. Весной.)
Кованый. В порог ударил Кованый сапог... – Идут! Они идут! Рассвет метнулся, Седому старику ныр-нул в глаза... – Сто первый нумер! – Raus! [Выходи (нем.)]! Вылезай!.. На рассвете.
Немецкий. За победу мягкая часть моих телес отведала подкованного немецкого сапога. Но я, пусть и такой ценой, крепко понял, что немцев одолеть можно – они хлипки: надобно только выстоять в начале еди-ноборства, выдержать первый нахальный натиск противника и не выдохнуться. А там вали его наземь!.. Всё перемелется.
Обветшалый. – Мам, не гладь обветшалых сапог, Ковш водицы плесни в умывальник, Доставай-ка льняной утиральник: На три дня пред тобою сынок. Перед матерью.
Хромовый.  Я попытался силком освободить бороду батюшки, вцепился зубами в пятерню изверга. Товарищ капитан завизжал, повернул меня спиной к себе и изо всей мочи хватил носком хромового сапога под зад. Всё перемелется.

САРАЙ.
Дровяной. – До, до! Ладно уж, если так случай, неси их [петухов] в дровяной сарай. Нонешний бере-зень тёплый. Пущай там сидят. Всё перемелется.
Нынешний. В большом и малом здесь и там Поруха жизни... Земь сырая, Не узнаю родного края И в храме – нынешнем сарае – Роняю слёзы в хлам и срам. Перемены.
Школьный. Находились ящики с минами в школьных сараях. Пацаны на свой страх и риск отвертыва-ли взрыватели и топили их в школьном пруду. Огненный круг.
Эп. Глушня-сарай. Вар. Сушь-земля  сырая, Тихие  укоры. У глушни-сарая Сердятся моторы... «Сушь-земля  сырая...»

САРАЙЧИК.
Неструганый. Сарайчик неструганый: станция. – Земляк, до Красухи подбрось! – Пошагивай, что тебе станется, Кобыла не «Волга» небось. «Сарайчик неструганый: станция...»

СБОР.
Общий. Первомай было намечено встретить в пять часов у хутора Бушиных, на левом берегу Плюссы. Надо было собраться, хотя за¬тея общего сбора была весьма опасной. Огненный круг.

СБОРНИК.
Растрёпанный. Пяти лет, выученный сестрой азбуке, я прочёл в каком-то растрёпанном сборнике: «То там, то здесь в листве сквозной Просветы в небе, что оконца...» Автобиография.

СВАДЬБА.
Собственная. ...пересуд Уже водицу мутит – Чванлив, самим собой раздут, Хлопочет, рядит-судит: «С ним Муза жить не будет. Сорокалетний холостяк, Куда как дело плохо: На свадьбе собственной – в гостях. Сейчас у нас – эпоха, Теперь модерн искусству стяг. Верлибр! Не с кралею рябой Забавки на трехрядке...» Помолвка.
Эп. Свадьба-пир. Есть в колхозе место, дом тебе построим, Сговорим невесту, Свадьбу-пир устроим. Третья хата с краю. Пир-свадьба. Вар. Лют бой: Пир-свадьбу наречённым Не всем справлять. В колокола.

СВАРА.
Несподручная (прост.). – Кр. ф. несподручна. – Не жахнет в суд на нелады Земля. Ей несподручна сва-ра. Она смиренно за труды Воздаст пять центнеров с гектара. Обитель.

СВАСТИКА.
Чёрная. Знамя у немцев было ошеломляющее: кроваво-красное полотнище (обычно из шёлка), на ко-торое нашит белый круг во всю ширину, а в кругу, опять же нашита, толстая абсолютно чёрная свастика – Hakenkreuz, «крюк-крест». Всё перемелется.

СВАТ.
Злой. Вар. Колокола.
Лютый (разг.). – Усеч. ф. люты. – Заклинаю сердцем: сынушка, встань! Люты в двери ломятся нелюдь-сваты! Кто заступник Пскову, когда не ты? Колокола.
Эп. Нелюдь-сваты. Там же.
Свет-сваты. И тут в Лыбутах – сани, сани! И свет-сваты к свет-Ольге – в сени! Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

СВЕКРОВА.
Эп. Ведьма-свекрова. Вар.  Колокола.
Злюка-свекрова. Ну как в задармовый кабак [люди], Ко лобному шли перелеску, Купырь угинаючи так, Как злюка-свекрова – невестку. Колокола.
Свекрова (обл.) – свекровь, мать мужа.

СВЕТ1 (освещение).
Буйный. День насолнчен буйным светом: Весь насолнчен, День усеян разноцветом Неумолчным... Приглашение в день.
Весёлый. (Пер. с литов. Новый свет.)
Восходный (редк.). Назавтра, при восходном свете, При малой челяди и свите Ладью княгиня подряди-ла: Она о Кроме порадела... Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Голубой. – Обособл. Великая.
Грядущий. А в Городке – кочет на каждом насесте. И все поют, славя грядущий свет. И ни одно «кука-реку» не похоже на другое. И силы разной, и азарта разного. Разные петухи, одним словом. Всё перемелется.
Густо-голубой.  Вар. – Обособл. Великая.
Жаркий. Я и сам не знаю, что с тобой случилось: Ты к плечу прижалась, робко мне вручилась. Освети-ла душу хмельным жарким светом! Непогода.
Желанный. Солнце, солнце! Желанный свет! (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Звонкий. Вар. Непогода.
Ласковый. ...в лице [деда Михаила] ни полтучки, Что в небе, – лишь ласковый свет. Стезя.
Лиловатый. Летел рассвет, Звенел, Лучил меда, Лил лиловатый свет Рассвет, Гонец труда. Два рассвета.
Лучезарный. Вар. Непогода.
Милый. – Кр. ф. мил. Обитель.
Немилый. – Кр. ф. немил. Благословенный чёртов путь.
Нестерпимый. И, разгораясь Нестерпимым светом, Переполняясь Лучистым счастьем, Плескаясь уль-трафиолетом, В неё влюблённое навеки Солнце Буйствовало от страсти. Земля.
Новый. В назв. стихотворения Новый свет. (Пер. с литов.)
Первый. Вар. – Ты видела, как я увидел свет – Свет первый, – светоч над избой, До сладкого страданья голубой.  Великая.
Печальный. Ты, с горькой думой в поединке, По мне не правила поминки... Печальный свет в моей судьбе, Дай Бог тебе! Дай Бог тебе! Ларисе Спиридоновой.
Серый. – Сравн. ст. серей (тумана). В доме – бух на колени Бабка (тёмный народ): Там, в большом уг-лу, Ленин Звал с плаката вперёд. Было за сто старухе, Свет – тумана серей: – Боже, дай молодухе Разре-шиться скорей!.. Начало.
Сиреневый. Колдовски дарины лета. День – сиреневого света От сирень-цветов. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Спокойный. Хочу, чтоб свет спокойный в сердце Светил огнём. (Пер. с литов. Тихим голосом.)
Тёмный. – Кр. ф. тёмен. Дальше – страдней судьба. Тёмен свет, Мира нет.  Что ты вынесла пыток: Сколько лет Жгли огнём тебя, Били копьём и копытом...  Витебско-Невельская возвышен-ность.
Тихий. Замелькала пёстрой птицей, Синекрылою звездой, Стала кровом и криницей, Позабытой бороз-дой. Храмом, дальним и нежданным, Льющим в душу тихий свет... «Простодушно удру-жила...»
Хмельный. Непогода.
Чёрный. Вар. – Предикат (казался) чёрным.  До семнадцатого года – Двенадцать лет! Легко сказать, А прожить каково! От работы чёрным казался свет, Будто сажа пала на него. Бабушка.
Электрический. (Пер. с литов. Новый свет.)
Яркий. – Обособл. Свет электрический весёлый Октябрьской ночью вспыхнул в сёлах И, яркий, в доме засветил твоём. (Пер. с литов. Новый свет.) Вар. – Превосх. ст. ярчайший. Великая.
Ясный. – Предикат. (струился) ... . Ушёл я, Горевал я. И скитался. Но где бы ни был – Все года подряд, – Свет надо мной Парил, струился ясный, Я постоянно чувствовал Ваш взгляд. (Пер. с литов. Родите-лям.)

СВЕТ2
Мир, земля.
Белый. Полаз был бесподобной собакой. <…> Он прожил долгую, по собачьему счёту, жизнь – семна-дцать лет и пал в 1943 году от германской пули, бросившись на оккупанта. Да будет благословенна жизнь, в которой как среди людей-братьев, так и среди «братьев наших меньших» не переводятся существа весьма значительные и яркие. И их на белом свете больше, чем нам порою кажется. Всё перемелется.
Божий. Нас экзаменует сам академик Мещанинов. Я взял билет и света Божьего не взвидел: первый и второй вопросы как вопросы, а третий, как наваждение: «Критика товарищем Сталиным теории Мещанино-ва». Всё перемелется.
Горевой (обл.). Прошли немалые года, Затих кровавый гром. Чего я только не видал На свете горевом! «От деревенщины моей...»
Грядущий (высок.). Вар. Веснеть Купаве летом и зимою, Светить в грядущий свет, в минувший дым. Повенчанная вражьею стрелою, Отмстившая, она – с любимым. // С ним.  В колокола.
Неистовый. Я согласен, согласен, согласен Побрататься с тревогой любой, Лишь бы не был мой голос безгласен! Только б, жизнь, не разладить с тобой! Чтобы петь на неистовом свете, Разумея:  бессменна страда. Боль.
Новый.  Заспешу, себе не веря, – что там? Чуда ль нет; И увижу вдруг за поворотом Новый свет! Новь.
Круг людей.
Умный. Ломает голову над нами «умный» свет: «Непостижимы никаким рассудком, Природе всемогу-щей неподвластны, – Все нараспашку, все – в глуби себя; Смолчат над болью, над смешным заплачут И не пожрут – накормят беззащитных...» Русичи.

СВЕТА.
Дорогая. Спасибо, дорогая Света, за добрую память [об отце]! Всё перемелется.

СВЕТЛАНА.
Звонкая. Но лишь детства речка Звонкая светлана, Для меня навечно – Песня-необмана. Веретень-ка.

СВЕТЛО.
Приветное (трад.-нар.). Ты откуда, стекло бесцветное? – Над рекою – голубизна. Отплескалось светло приветное: Ноября канун – не весна. Беженцы.

СВЕТЛЫНЬ.
Росная. Светлынью росной, Полночью беззвёздной Под свист бурана – Домой вернуться никогда не поздно, Всегда не рано. Твой дом.
Эп. Стосвета-светлынь. С порога – ликующий приступ раздолья, За тыном – стосвета-светлынь. Стезя.

СВЕТОДАР.
Сиреневый. Бел-июнь свет-озеру – // чудодей: Светодар сиреневый, водогрей. Озеро.

СВЕТОКОНЧИНА.
Вселенская (устар.).  Коль века безумье – «на грани» Пребудет владыкой судьбы, Земля, Апокалипсис грянет, Исторгнув из чрева гробы; Вселенская светокончина – Всегибель творенья Его. Русский урок.

СВЕТОЧ.
Эп. Светоч-тост. Шаг шагнёшь – и сразу грянет Праздник рос: Что ни роска – в тыщу граней Светоч-тост. По росе.

СВЕЧА.
Белая. Пылала белая свеча, Невеста мая – дичка-груша. Обитель.
Звёздная. Молчит, затуманилась дрёма На звёздных пригасших свечах. Заря, молода и ядрёна, Выносит рассвет на плечах.  «Молчит, затуманилась дрёма...»

СВИДАНИЕ (свиданье).
Долгожданное. Вар. Свидание.
Короткое. – Предикат. (было) коротким. Свидание с отцом было коротким. Мы дошли до росстаней за деревней Тушитово. Отсюда начиналась дорога на Лышницы – прямая, как стрела, на все семь километ-ров. Всё перемелется.
Многожданное. В такой большой, в такой ночи, В миг многожданного свиданья, Вы пойте, пойте, дер-гачи, – Ни мрака нет, ни увяданья. Свидание.

СВИНЕЦ.
Густой. Проклюнулась жердь у омёта – Разжилась наивной листвой. А в поле частят пулемёты, Свинец высевая густой. Набат.
Литой. – Не кулак – литой свинец: Ка-ак их, беззаконных! Благословенный чёртов путь.
Раскалённый. Свинцом раскалённым подует, Свирепый тротил хлобыстнёт, Разверстая кровь забедует, И кто-то судьбу проклянёт... Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Речной. Проглянет небо и прольётся Пречисто на свинец речной. И ветер – не цепной – ручной, Листвой играючи, завьётся.  «Покров гостюет в захолустье...»

СВИСТ.
Занебесный (редк.). Дорога за Радовьем. Солнце над бором. Соколье болото левей.  И свист занебесный над земь-свистохором: То – иволга, то – соловей! Любови Смуровой.
Разбойничий. Вар. Рано, нет ли – печалиться поздно: Ни гордыни в душе, ни корысти. И за тучами – высь не беззвёздна, И молитва – в разбойничьем свисте. Вьюга.

СВИСТОХОР.
Эп. Земь-свистохор. Дорога за Радовьем. Солнце над бором. Соколье болото левей. И свист занебесный над земь-свистохором: То – иволга, то – соловей! Любови Смуровой.

СВОБОДА.
Первостепенная. Себя спросить, с себя начать – Важнее важного забота, Первостепенная свобода. Не-воля – всем на всё рычать. Обитель.
Рыдающая. Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромешных года. Ты и в тьмище ясен, и уснувший грозен, Как рыдающая над тобой Свобода.  26 сентября 1943 года.

СВОД.
Небесный. Ни тучки, свод небесный Светлел. Смеются даже камни в этот день. (Пер. с литов. Вес-ной.)

СВОРА.
Несытая. – Усеч. ф. (свору) несыту. В ато;мщиков свору несыту Швырни заклинанье, Земля: Как быти два разу убиту – Убити два раза нельзя. Русский урок.

СВЯЗНАЯ.
Главная. [Валентина] – главная связная плюсских подпольщиков со Стругокрасненским межрайонным подпольным центром. Огненный круг.

СВЯЗЬ.
Деловая. Мне удалось установить деловые связи с некоторыми должностными лицами из карательного отряда, от которых поступали сведения о предстоя¬щих выездах полицейских на борьбу с партизанами. Огненный круг.
Немецкая. Там же.
Прямая. От Валентины (а может, звали её совсем не Валентиной?) шла прямая связь плюсских развед-чиков и подпольщиков с руководителями Струго¬красненского межрайонного подпольного центра. Там же.

СВЯТЫНЯ.
Страшная. Чтобы  Земле Не ведать смертельной стыни, <...> Вещайте миру О поле, В котором бездом-ней пустыни, Кричите свету О буйноцвете, Что горше полыни, Шепчите сердцу О страшной святыне: Во-семьдесят пять, Восемьдесят пять, Восемьдесят пять... Заклятье.

СВЯЩЕННИК.
Бывший. В нашем доме жил бывший священник, девяностолетний отец Иван. Он учил меня добру и смирению, рассказывал о старом времени, давал читать интересные – не запрещённые – книги, помогал, чем мог. Всё перемелется.

СЕВЕР.
Вьюжный. С дальних гор, от моря южного И до севера до вьюжного Ты живёшь единой, дружною, Нерушимою семьёй. Песня о России.

СЕДИНА.
Ранняя. Теперь вам отплатить могу я втрое За рубашонку И за хлеб и соль... Но чем же отплатить За ранние седины И за тревогу И святую боль? (Пер. с литов. Родителям.)

СЕКИРА.
Дюжая (прост.).  Вар. ...дубовый брус, – Крепко;й, // что слоновая кость, Искристый, // как русский бу-лат, Когда его взвихрит набат, – Сухой деревянный брус, – Неподатливый // дюжим секирам...  В коло-кола. ; Дюжий  – мощный.
Железная. Нас ещё позабудут, забросят, Опалят беспощадным огнём И железной секирою скосят Только мы всё равно не умрём. «Дорогие лесные пустыни...»
Нещадная (книжн.). Обозы, обозы, обозы – Такое, как в дни старины. Искромсаны души и грозы Нещадной секирой войны. Набат.
Секира – старинное холодное оружие в виде топора с длинной рукоятью.

СЕКТОР.
Частный. – Твои вещанья – труд напрасный: Себя изжил ваш сектор частный... Обитель.

СЕЛЕНИЕ (селенье).
Древнее. И древние селения славян: Туготино, Болото, Пустошь, Уза... И на полях Не гостья тёплых стран, А псковская жиличка – кукуруза. Новь.
Неперспективное. Не верить, отвратя глаза, В «неперспективные» селенья, – Хоть в грусти, хоть без сожаленья, – Не верить, в тучах, в небеса. Обитель.
Родимое. Моё родимое селенье, Тебя уж нет, да всё ты есть – Волненье, тяга, повеленье, Моей души беда и честь. Вон там, за сонным косогором, Вдали от зла и суеты, Окружено былинным бором, Дышало ты, стояло ты – Всего житья-бытья основа. Ситовичи.

СЕЛО.
Большое. – Ведь чтобы сёла жизнь вели (Большие, малые ль – едино), Чтоб пахота сполна родила – К земле жильё! Не от земли! Обитель.
Костромское.  Не задерживаясь в Северной Пальмире, я отчалил в костромское село Большое Никола-евское, которое находилось в шестидесяти километрах от станции Шарья и в пятнадцати от районного цен-тра Пыщуг. Всё перемелется.
Малое. Там же.
Окрылённое. Проку нет со вчерашним рядиться. То, что было, Быльём поросло. Нынче Звёздною но-вью гордится Окрылённое наше село. «Что в тебе...
Родимое.  Разве я себе какой-то враг, Чтоб село родимое покинуть. Мы ведь понимаем, Что и как!.. Воскресенье.
Родное. На последнем своём берегу, Далеко от родного села, Ты споткнулся на чёрном снегу – Завер-шаешь земные дела. «На последнем своём берегу...»
Светлое. – Кр. ф. светло. Ночка.
Тихое. – Кр. ф.  тихи. Сёла тихи, дали ясны, Ни хмуринки в облаках. Все в заботе, все причастны – Все гуляют на лугах. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Частые. В частых сёлах – чисто поле: Пахарь в градах, ждёт удачи. «Крышка дедовской юдоли. Новый век. Нельзя иначе». Жалоба.
Эп. Горюн-село. Лиловой ласки намело Везде – вокруг и около. Впотьмах светло Горюн-село – От ме-сяца высокого. Ночка.
Свет-село.  Свет-село моё родное, Как же мне теперь? Красуха.

СЕЛЬЩИНА.
Горькая. Как высока ты, наша мать, В любви, ничем непобедимой! И, нет, нельзя тебя отнять От горь-кой сельщины родимой. Обитель.
Родимая. Там же.
Сельщина  (устар.) – всё, что относится к сельскому быту.

СЕМЕЧКО.
Эп. Замухрышки-семечки. А какие раки таились в береговых норах и корнях: не замухрышки-семечки – лапти! Всё перемелется.

СЕМИКЛАССНИЦА.
Бывшая. Девушка, стоявшая перед нами, была та самая бывшая семиклассница, которую я в 37-м году так неосторожно и так несправедливо обозвал «чернухой». Все эти годы я безнадежно любил ее. Всё перемелется.

СЕМЬЯ.
Большая. Почти все плюссичи знали друг друга и относились один к другому доверчиво и доброжела-тельно, по-русски простецки и задушевно. Разные у всех были характеры и судьбы, но добрые люди умуд-рялись жить в мире и согласии, будто большая ладная семья. Всё перемелется.
Дружная. С дальних гор, от моря южного И до севера до вьюжного Ты живёшь единой, дружною, Нерушимою семьёй. Песня о России.
Единая. Там же.
Ладная. Всё перемелется.
Нерушимая. Песня о России.

СЕМЯ.
Зрелое. Простор без конца в рыжине горьковатой, Багровый, как знамя, заход. И зрелое семя Над каж-дой утратой С лихвою – в свой срок – оживёт. Стезя.
Смертное. Чужбинники сеяли смертное семя – Огонь и свинец – в чернозём. Там же.

СЕНИ.
Прохладные. Четырнадцать лет с половиной Здесь пыль не сбивал я с сапог. Распахнута дверь перед сыном. Прохладные сени. Порог. Дома.

СЕНТЯБРЬ.
Лучистый. Поцвети ещё подольше, яблонька, И постой в туманах ты ночных... Пролетят денёчки эти, яблонька, И никто не выкукует их. А когда нагрянет ветер быстрый, О цветах слетевших не горюй – Вместо них зажжёт сентябрь лучистый В яблоках янтарную зарю. (Пер. с литов. Поцвети.)
Нежаркий. [Ветер] одарил зазнобу [рощу] В сентябре нежарком Звонким и узорным Полушалком яр-ким. Ветер.

СЕРАФИМ САРОВСКИЙ.
Святой. Она [Александра Агафонова] любовно рассказывала мне о поэтах Константине Романове, Игоре Северянине, Сергее Есенине, о художниках Илье Репине и Василии Максимове, о певце Фёдоре Ша-ляпине, о медике Иване Павлове, о генерале Алексее Брусилове, о святом Серафиме Саровском… Всё перемелется.
Серафим Саровский (1759 – 1833) – иеромонах Саровского монастыря, основатель и покровитель Дивеевской женской обители.

СЕРВЕЛАТ.
Финский. – Иной мужик – порухе брат: Ему квартира с лифтом в радость. – То так! Но дорогая сла-дость России финский сервелат. Обитель.

СЕРДЕЧКО.
Знобкое (прост.). Обмерла осинка у горюн-крылечка, Будто потеряла знобкое сердечко, – Горькая, не может в быль-беду поверить: Мёртвых не оплакать, горя – не измерить... Лихо.

СЕРДЦЕ.
Верное. В скворечню до кровинки веруя, Он [скворец] зябкой хатой позабыт. Всего скворец, а сердце верное По-человечьему знобит. Благословенный чёртов путь.
Вещее (высок.). Хоть было стучать тебе больно и страшно В цапучих когтях декабря, – Ты верило, ве-щее сердце, не зряшно, Ты знало: за ночью – заря. Стезя.
Вольное. – Кр. ф. вольно. Разлука.
Глухое. – Обособл. Стенают пробитые зори, Сочатся в убитую рожь. Стекают к её изголовью, К по-следнему всхлипу её, На землю, залитую кровью, На горькое сердце моё; На доброе, страшное сердце, От мести глухое дотла, Которому некуда деться: Нет жизни И смерть обошла. Верность.– Сравн. ст. глуше. Ряды пророков поредели, Сердца людские – глуше, злей. Не взыщет совесть! «Порадели»: Ни чуд, ни храмов-алтарей… Спрос.
Горькое. Верность.
Горячее. Коростели никого не аукают – Дальней дорогой за песни заплачено. Только листве не сми-риться с разлукою, Не разувериться сердцу горячему. «Насторожённый покой. Замира-ние...»
Доброе. Мы // насмерть бились: И убивали, И умирали сами. Но нежностью не оскудели, Но добрым сердцем не ожесточились. Жизнелюбы.
Дорогое. Месяц <…> Сыплет, щедрый и лиловый, В воду пятачки. Рядом сердца дорогого Гулкие толчки. Диане.
Жаркое. Лёд полярный, лето южное: В жарком сердце столько вьюжного, В строгом лике – добродушного, – Не постичь, не разгадать. О России песня.
Желанное. Вар. В колокола.
Живое. Так уж человеку суждено: Пусть ему завидуют светила! Сколько б счастья было им дано, Если б в них живое сердце было! (Пер. с литов. Звёзды.)
Живящее. И, скрученный рясой, иссохший язык, Как смертник пред крестным распятьем, Рванулся [колокол], к живящему сердцу приник, раздался громовым заклятьем! Колокола
Заботное (обл.). Крестьянское сердце, заботное сердце, Кровь буйная робко-смирна, Ведь было без хлеба тебе не согреться, Но ты не сожгло ни зерна. Стезя.
Здоровое. Вар. Но память людская в тираж не вышла, Не то что плеть – сыромятная кожа: Она, // Как здоровое сердце, – // неслы;шна, А чуть что не так, На тесак похо-жа! В колокола.
Злое. Спрос.
Золотое.  ...знаю, земля дорогая, Что сердце твоё золотое пылает, Горит, не сгорая! Беларусь.
Крестьянское. Стезя.
Кровное. Вар. Где тот малец, оголец-сорванец? Сколько провожено кровных сердец! Одна, как сердце.
Любящее. Большущему Фёдору Абрамову от любящего сердца. Из надписей на книгах.
Людское. Ропщет эхо в бедной роще, И закат угрюм, не маков. А людскому сердцу проще: Победит се-бя, отплакав. Жалоба.
Молодое. Иль неправду про тебя говорят? Что ж ты, Сима, Погасила Гневный взгляд? Что глаза твои кусает Стыд, как дым? В жар бросает Невесёлый смех девчат? Холодят Брови хмурые парней? Что ж ты делаешь С сердцем молодым? Что ж ты делаешь С совестью своей? Сима, Сима.
Нежное. Бабушка Василиса, по-деревенски Васютка Мокроусиха, была крупна, кротка, весьма недурна собой, обладала ангельским голосом, нежным сердцем и лошадиной силой. Всё перемелется.
Несмышлёное. А потом появлялась гармонь: Как взликует В ручищах отца! Забирала в певунью-ладонь Несмышлёное сердце юнца. Зачин.
Озноблённое. Неужель озноблённое сердце Мне в заброшенной хате не греть? Не избывшему крест од-новерца, О сгоревшей любви не гореть? Боль.
Озябшее. С ноября до чибисов глади стыть На ветру, калёном как нож. Ни позабыть, Ни разлюбить, Ни взять, ни отдать всю дрожь. Она насовсем, она в тебе, Душа под коркою льда. И каждая льдинка в её судьбе – Твоя ледяная беда. И каждая слёзка в кротких очах – Солёное море твоё. Причастись: веснеет в зимних ночах Озябшее сердце её! Зимнее.
Опьяневшее. Я уйду через полчаса Из вагона в цепкий мороз. В зыбко-знобкий ночной размах, В пере-дрогший звёздный опал. Остужу в бескрайних снегах Опьяневшего сердца накал. «Приглушённые голоса...»
Полное. Хорошо с умытым полем На заре перекликаться – Песней росной, сердцем полным От унынья отрекаться. Самого себя к награде Представлять, ядрёна лапоть, – Просто так, души заради, Безрублёво петь и плакать!  «Хорошо с умытым полем...» – Кр. ф. полно. Всё огнистей пламенеет Жар-пожар: Накаляется, белеет Красный шар. Ни пол-облачка на небе – Чистота! Плачет чибис в тучном хлебе Просто так. Просто Полно сердце птицы До краёв, Просто Нету над пшеницей Соловьёв... «Затиленькала синица...»
Расколотое.  Вар. – Обособл. (не) ... . В сердце – стон, да не в расколотом. Любе Смуровой.
Раскрытое. Мы воли и огня поводыри С тревожными раскрытыми сердцами, Всего лишь дети, ставшие отцами, Всё ждущие – который век! – зари. <…> А смерть – бессмертье наше. И не Поэт, кто покривит ру-лём. Поэты.
Робкое. Гляди: Пантеры, тигры, орлы Когтят святыню святынь. Довольно, довольно её [земли] золы: Робкое сердце, // застынь! Двести первая верста.
Робливое (обл.). Настежь двойная железная дверь. Сердце робливое, стуки умерь! «На волоске».
Ровное. – Сравн. ст. ровней. Скоро станет онемело, Зимно, бело... Что за дело: День короче – да пол-ней, И студеней – да яснее, И дорога – не теснее, Сердце строже – да ровней. Осеннее.
Родное. Но в срок вернёшься, От сует очнёшься, В себя заглянешь, К родному сердцу сердцем прикос-нёшься – Кого обманешь? Твой дом.
Русское. Спеши, пока любят, пока не забыли, Пока ещё совесть жива. Здесь – дали и глуби, здесь – ска-зочны были, Здесь клады, в них – диво-слова. Без них сердцу русскому всласть не светиться И в полный накал не тужить. Найди это чудо, услышь – пригодится И петь, и любить, и служить. «Живёт, про-стодушна, как правда, на свете...»
Седое. Вар. Поляна за кромкой, Как сердце седое, – // урочище, Морозище, красный и громкий, И шмайссера око хохочущее. Память.
Соколиное. Ещё человечьему горю Таить свой неистовый крик. Но ты [Максим Горький] уже первую зорю Зажёг в конуре горемык. Толкнул почерневшую дверцу И ветер, и солнце позвал, Своё соколиное сердце Принёс в безутешный подвал. Тёзки.
Страшное. Верность.
Строгое. – Сравн. ст. строже. Осеннее.
Тихое. Скажи ты, всё как есть поёт, И даже воздух песни вроде. И сердце тихое моё Сейчас как парень в хороводе. Рань.
Тревожное. Дело почивших и сущих Сердцем тревожным приемлю: Зовы столетий грядущих, Кровью омытую землю. «Любо ли, так себе, лихо...»
Чистое. Мы насмерть бились: И убивали И умирали сами! Но нежностью не оскудели, Но чистым сердцем Не ожесточились. Сверстники.
Человечье. Дышала земля, чудотворство свершая, Сердца человечьи родня, Считала денёчки до дня урожая – До самого жданного дня. Стезя.
Эп. Сердце-ветролюб. Чтоб сердечней биться Сердцу-ветролюбу, Сбыл я рукавицы И в придачу шу-бу. «Чтоб сердечней биться...»
Сердце-однолюб. Не забавляясь, но казнясь, Молчком – не в брёхе скалозубом Твоих распутий пыль и грязь Я принял сердцем-однолюбом. Обитель.

СЕРДЦЕВИНА.
Стылая (разг.). Ещё встает мороз на лапах длинных, Но почкам – сроки: Насторожились в стылых сердцевинах, Теплеют соки. Весна.

СЕРЕБРО.
Белое. – Усеч. ф. бело (се;ребро). Шла не рыбка беребра В часту сеть – Лили бело се;ребро В красну медь. Колокола.

СЕРМЯГА.
Простая. Песня – Дочка простых сермяг – Веснела в стуже лесной. Бедна и тиха, как пятак, Не знала, что быть ей – Казной. Зачин.
Сермяга (устар.) – грубое деревенское сукно.

СЕРП.
Дедовский. Но это ж морока, неладная думка: Безгрешна невинная рожь. Ты дедовский серп достаёшь из подсумка И стебли поникшие жнёшь. Стезя.

СЕРЬГИ.
Красные. Земля-землица, Как молодица, Вздремнёт минутку Чутко-чутко И снова встанет – Вся в ро-сах-звёздах, В серьгах красных, В незабудках... Май.
Малиновые. Вар. Перед летом.

СЕССИЯ.
Экзаменационная. И вот у студентов экзаменационная сессия. В нашей «пятой русской» группе – по-следний экзамен: «Марксизм и вопросы языкознания». Всё перемелется.

СЕСТРА.
Беззаветная (сестра милосердия). Беззаветная сестра милосердия выносила раненых с поля боя еще в Первую мировую войну. Всё перемелется.
Двоюродная. Пяти лет от роду, выученный двоюродной сестрой Катей азбуке, я прочитал в сборнике Ивана Бунина стихотворение «Листопад». Там же.
Любимая. Светлана, дочь моей любимой двоюродной сестры Екатерины Тимофеевны, пишет, что Ни-колай Григорьев был автором нескольких поэм. Там же.
Медицинская. В госпитале на тот раз мне крепко пофартило: я попал под опеку Александры Агафоно-вой, медицинской сестры милостию Божией, пра-пра…внучке «полудержавного властелина» Александра Даниловича Меншикова. Там же.
Милосердная. Гуляет глушь. Глухонемо. Пёстро. Огонь и кровь? Огнекров-кипрей? Ах волны, волны, милосердные сёстры, Не смыть вам кровь и пепел с камней. Сево.
Родная. Проза, хоть и родная сестра поэзии, да не совсем то, что стихи. Проза – дело весьма сложное и хитромудрое. Всё перемелется. – Усеч. ф. родна. Кровь – не водица: крута и остра, – Жаркого пла-мени родна сестра. Кровь (из неопубликованного).
Тихая. – Превосх. ст. тишайшая. Ах, тишь-тишина, что ты поёшь? О чём горюешь, звезда? Быть вёдру, а ты роняешь дрожь, Как птаха – пух из гнезда. Иль слышишь голос тишайших сестёр  На немыслимой крохе – Земле? Реквием.

СЕСТРЁНКА.
Маленькая. А семья наша в это время разрослась до шести душ (мачеха, две маленькие сестрёнки и мы). Всё перемелется.

СЕТЬ.
Частая. – Усеч. ф. (в) часту (сеть). Шла не рыбка беребра В часту сеть – Лили бело се;ребро В красну медь. Колокола.
Эп. Медянка-сеть. Кругом, от озими до елей, Пойдёт желтеть, Завьюжит радуги апрелей, Сгребёт в ме-дянку-сеть. «Засентябрит, листвы настелет...»

СЕЧА.
Далёкая. Вар. Я ведь всем твоим детям – По крови – // брат: За тебя [Русь] сгоревшим в далёких сечах, И тем, что ныне с тобой горят, И всем, кто для тебя запылает // в грядущем далече. Огонь на себя.
Жаркая.  Вар. Мы ходили в сечи жаркие, Буйной крови Не жалеючи, Помнят вдовы горемычные, Знают сироты бездомные, Сколько жальников  насыпано, Вкруг и около горюнится! Песни о вечевом колоколе. ;  Жальники (устар.) – могилы.
Сеча (устар.) – сражение.

СИБИРЬ.
Лесистая. Над Невой, над Камой быстрою, Над Сибирью над лесистою По утрам гудки басистые На работу всех зовут. Песня о России.

СИВЕРКО
Вешний (трад.-поэт.). Не приветила сиверка вешнего,  Льётся грусть из-под строгих бровей, Ждёшь кого-то иного, нездешнего? Иль не можешь забыть суховей? Вишенка.
Злой.  ...даже и дождь // не размыл их следы за годы, Не завеял их снегом // и сиверко злой. (Пер. с ли-тов. Ленин в Вильнюсе.)
Крутой. – Усеч. ф. крут. Зашаманит крут сиверко к вечеру: "Красно лето сгорело вчера. Осень рядом. Сочувствовать нечему. Вспышка цветени – лишь мишура..." «Чем, берёзки, вы лето обиде-ли?..»
Сиверко (обл.) – холодная ветреная погода.

СИВКА.
Сухоногая. Вар. И сухоногая сивка-резвуха Никогда не завьёт // рысистей ЗИЛа, – Горькоокая, Единё-шенькая // лошажья сила. В колокола.
Эп. Сивка-резвуха. Там же.
Сивка (устар.) – сивая (серовато-сизая) лошадка [по распространённой кличке].

СИГАРЕТА.
Немецкая. – С начальством, старина, надо обращаться почтительно. Да¬вай лучше закурим! Да брось ты свой самосад-горлодёр! На-ка немецкую сигарету «Юно». Выдали утром. Паёк. Положено. Це¬лых шесть сигарет в сутки. То-то подымим! Не унывай, батя. И пойми меня правильно. Ты ведь меня знаешь. Ог-ненный круг.

СИЛА.
Адская. Жгла нам души, кровь цедила Сила гиблая, адская. Да не всех взяла могила Горевальная брат-ская. 9 Мая.
Вражеская.  Вар. Колокол <…> Звонкий, как булат, Крепкий, словно кость, Неподатливый секирам, Как вражеским силам Русь. Песня о колоколе.
Вражья (разг.). И там, и там – во гнездах гажьих – В окопах, глыбью до груди, Сошли с ума две силы вражьих – Врагу, Господь, не приведи! Контратака.
Гиблая. 9 Мая.
Главная. Главной силой при налёте на комендатуру яв¬ляется эстонский отряд Арту. Огненный круг.
Горькоокая (редк.). Вар. И самая сухоногая сивка-резвуха Никогда не завьёт // рысистей ЗИЛа, – Горь-коокая, Единёшенькая // лошажья сила. В колокола.
Единёшенькая (обл.). Там же.
Железная. Вар. ...железным вражеским силам Неподатлива // нежная Русь! В колокола.
Живая. Через полчаса после налета бой полыхал по всей Плюссе. Осо¬бенно жестокой схватка была на вокзале. Там стояли два эшело¬на. Один – с живой силой врага. Огненный круг.
Крестная. – Усеч. ф. крестна. – Гаврюшку-няньку мне!.. Гаврила, Чтоб за Дозором – глядь-поглядь! Не угорел бы с юна, с пыла. Горячий возраст–двадцать пять. Копытин, бабник и кутила, Его влечёт на греш-ный путь! – Неужто? С нами крестна сила! Уж догляжу: покойна будь! Благословенный чёртов путь.
Лошадиная. Бабушка Василиса, по-деревенски Васютка Мокроусиха, была крупна, кротка, весьма не-дурна собой, обладала ангельским голосом, нежным сердцем и лошадиной силой. Всё перемелется.
Лошажья (обл.). Благословенный чёртов путь.
Лютая (разг.).  Вар. Кр. ф. люта. – Пусть люта пришельцев сила, Адский учинён разор – Глаз Россия не опустила, Скорбный грозовеет взор. Предгрозье в грозу.
Неодолимая. Всё это яростное кипенье, Биенье, Пенье, Откровенье, Неодолимая эта сила Не наважде-нием – былью было: Земля мужала! Земля любила! Земля.
Несказанная. (Гроза и сила.) Не день, не два – // третий год, В несказанной грозе и силе, Идёт, идёт, идёт Гневный народ. Двести первая верста.
Несметная. Мы вечны! Нас сила несметная, Безвестных и чтимых сейчас. Ты слышишь нас, Матерь Пресветлая? Вы, сущие, стоите нас? Колокола.
Полная. – Что за страна? Чьи времена Щенки героя оттеснили. Снять активиста в полной силе! Ну век: за преданность хана! Обитель.
Последняя. За всё спасибо вам – За хлеб-соль вашу, За распашонку, что давно сносил, И за мешок до-рожный, Что мне шили, Скрывая слёзы из последних сил. (Пер. с литов. Родителям.)
Разная. А в Городке – кочет на каждом насесте. И все поют, славя грядущий свет. И ни одно «кукареку» не похоже на другое. И силы разной, и азарта разного. Разные петухи, одним словом. Всё перемелется.
Разнечистая (обл.). Заманила, полонила, Светит, смеха не тая... Разнечистая ты сила, Ненаглядная моя! Русь.
Смертная. Россия, <...> А вдруг бы тебя не хватило? А вдруг бы да сдали крыла? – Ведь экая смертная сила Твою непреклонность рвала. Русский урок.
Страшная.  – Кр. ф. страшна. Вар. «Как ты тяжко дышишь...»
Творческая. Стихи мои в доме Александры Анатольевны принимались с воодушевлением и сердечно-стью. И дочь, и мать, и их гости видели во мне искру Божию, приветствовали мою лирику и распространяли ее среди своих высоких друзей. Они вселяли веру в мои творческие силы. Всё перемелется.
Тягловая. Степан Федорович Клёмин, конюх, влюблённый в лошадей, как скряга в злато. <…> тягло-вая сила являлась первостепенной заботой. Лошадки у конюха – все семь – были гладкие, обихоженные, на редкость чистые и ручные. Там же.

СИЛАЧ.
Застенчивый. – Кр. ф. (был) застенчив. См. он
Неторопливый. – Кр. ф. (был) нетороплив. Там же.
Сильный. – Кр. ф. силён. Там же.
Спокойный. – Кр. ф. (был) спокоен. Там же.
Уравновешенный. – Кр. ф. (был) уравновешен. Там же.

СИЛИЩА.
Безбожная. Неусыпны, негасимы наши страсти: У безбожной дикой силищи во власти Проклинаем, Заклинаем, Жить не чаем. Минуты.
Дикая. Там же.

СИМПАТИЯ.
Неизменная. «Я очень благодарна матери, что она много рассказывала, всегда с неизменной симпатией, о своих родных (о тебе особенно много), и дядю Николая я тоже очень живо представляю именно благодаря её рассказам и чтению наизусть его народных поэм». Всё перемелется.
Сердечная. Днем 12 августа 1943 года стихотворение было передано школьной подруге Игоря и его сердечной симпатии Раисе Ворон¬цовой. Огненный круг.

СИНЕВА.
Бездонная. Чёрные ольхи В кольце разрыв-травы. Протяжные вздохи Бездонной синевы. Присказ-ка.
Густая. Вар. Льют прозрачные потёмки Луговой настой. За селом зари каёмка В синеве густой. «Льют прозрачные потёмки...»
Дремучая. Вар. Чёрные ольхи В кольце разрыв-травы. Протяжные вздохи Дремучей синевы. В исто-ке дали.
Пронзительная. Мне в путь пора: весну проведать, В пронзительную влиться синеву. К Боли.
Эп. Добрынь-синева. Как бабкина горница, любкой и тмином Пропахла добрынь-синева. Стезя.
Синь-синева.  В деревне сейчас Полонила поляны Такая большая трава! На зорях гривастые бродят туманы Да плещется синь-синева. Июнь.

СИНЕВЬЁ.
Сплошное. [О льне]. А возле ног пылает Сплошное синевьё!.. Благословенный чёртов путь.

СИНИЦА.
Юркая. Утекают звонко В бурые глубины Сизая сосёнка, Две рудых рябины, Сиротливый кустик С юркою синицей... Сколько ласки-грусти На сердце гнездится! «Утекают звонко...»

СИНИЧКА.
Эп. Кроха-синичка. Жил бы тихо на месте ровном: Ни мороки ни мне, ни со мною. В веке грозном,  // от крови бескровном, Обходил бы жизнь стороною. Не сжимал бы в руках оружье, Не кипел бы ключом // от спички, Не пьянел бы в хмуром разлужье От печали крохи-синички. «Дожигает зазимок лето...»

СИНЬ.
Бездонная. Что молчишь, сестра-беляна – Березиночка? Накрывай на стол, поляна, Как же иначе! Синь бездонную псковску;ю Всю не выплакала;  В светлом сумраке тоскуя, Песню выкликала! Благословенный чёртов путь.
Безымянная. – Обособл. Иному знакомее Марса пустыни, Понятней Венеры жарынь, Чем  травы гу-стые, чем песни простые, Чем – здесь безымянная – синь. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Живая. Гроза и вьюга, зной и стынь – Пресветлый мир, живая синь. «У дня и ночи граней нет...»
Поднебесная. В синь поднебесную умчав, Там жаворонок трель выводит. (Пер. с литов. В колхоз-ных лугах.)
Псковска;я. Благословенный чёртов путь.
Разливанная (редк.). Погляди в небеси, В высь туманную: Льёт Медведица синь Разливанную. Весе-лины.
Синяя. Шел август. И звёзды своё отмолчали. (Вы знали б, как звёзды поют!) И синяя синь, и сластинка печали, И ночь, как вселенский приют... Стезя.

СИНЬКА.
Ветровая. Над плакун-травой, Над водой и мхами – В синьке ветрово;й Звёзды ворохами. «Немы и пусты...»

СИРЕНЬ.
Невиданная. – Усеч. ф. невиданна. Не оглядишь: Стекает с крыш – Не тень – сирень невиданна; Анто-новкой с укропцем тишь Над улицей пропитана. Ночка.
Перегретая томленьем. – Кр. ф. перегрета томленьем. Жар-сирень, дивьё-девица Смотрится в затон. Ждёт, томленьем перегрета, Свет шмелей-сватов. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Яркая. Май цветы за окном разбросал, Кисти Яркой сирени Свисли. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Эп. Жар-сирень.  Жар-сирень, дивьё-девица Смотрится в затон. Канун (из поэмы «Плач по Красу-хе»).

СИРОП.
Космический. Почуяв борзо слабину удил, Приластившись к сверхмодной «опупее», Новатор ушлый вирши раскадил – И дымно, и старья-огня левее; И строчки переломаны вконец, И ритм пронизан реактив-ным тактом. <…> Не книжица – космический сироп! – Лакай, читатель, бубликовой дыркой. Опасение (из неопубликованного).

СИРОТА.
Бездомная. Над нею [землёю], израненной, сеченой, клятой, Бездомной ничьей сиротой,  Донельзя  расхристанной нищей патлатой Витает Егорий святой. В Егорьев день.
Горькая. Над деревней – горькой сиротой – Новый день, стожданный и крутой. Ясная погода.
Эп. Кроха-сирота. Вар. Не забудут крохи-сироты Слезынь-сумы. В колокола.

СИРОТКА.
Горькая. Точно горькая сиротка Над родительской могилой, Тужит хвиль пугливо-кротко Над судьбой своей постылой. Непокорство. ; Хвиль – непогода; метель.
Малая. Вар. Непокорство.

СИСТА (река).
Быстрая. Река Сума <…> текла в довольно глубокой впадине, по неширокой луговой пойме, окружен-ной ласковым смешанным лесом. Километров через пять, сделав большую петлю, приняв Толдовку и не-сколько ручьев, поздоровевшая Сума направлялась в обратную сторону, пока не впадала в быструю лососевую Систу. Всё перемелется.
Лососевая. Там же.

СИТЕЦ.
Синий. Всё будет: Поле заколосится, Льны разольются синим ситцем, Кусты и заботы Хмель стрено-жит, И ветки яблонь согнутся ниже!.. Май.

СИТО.
Большое. До чего же невесёлая картина: Тошно чавкает расквашенная глина, Кажет рёбра отощалая ракита, И не небо – а всего большое сито. «До чего же невесёлая картина...»

СКАЗ.
Волшебный. Узор крыльца – Волшебный сказ. А три венца В земле как раз. Престранный кров! Ко-зырь.
Длинный. – Кр. ф. длинён. Совсем-совсем короткий сказ, А до чего же он длинён: Что ночь, что дождь – Сейчас-сейчас Хлестнёт кровавый ливень. Двести первая верста.
Жалостный. – С финансами плачем: исчерпан запас... – Что ж, поняли вроде Сей жалостный сказ. Благословенный чёртов путь.
Жгучий. [Фотинья], обрывая жгучий сказ, Тая растерянно усталость, Вздохнула: – Смолкну про запас. Сам видишь, что с Расеей сталось. Обитель.
Исповедальный. И, чтя исповедальный сказ, Добавлю, не играя в жмурки: Мне трижды колупали глаз Московские микрохирургии. Там же.
Короткий. Двести первая верста.
Хитрый. – Кр. ф. хитёр. – Слышь-ка, говорун-смутьян, Хоть твой сказ хитёр, а всё ж Ты, болезный, тоже врёшь. Словеса, конечно, шибки, Да и в них не без ошибки... Благословенный чёртов путь.
Ясный. – Кр. ф. ясен. – Поживей давай, ребята, Непременно сладить надо Всю стожину! Ясен сказ? Хлеб.

СКАЗКА.
Бабушкина. Ты [дом] не юн, я не стар, Но одной с тобой закваски: Слава Богу, не устал Верить в ба-бушкины сказки. «Дом ты мой, дом пустой...»
Бывалая. Вар. (Были и сказки.)  Колоколец гудит, И слышится сердцу Такое, Что словом не скажешь, <…> Бывалые были и сказки, Припевки весёлой Псковы. Песни о вечевом колоколе.
Вчерашняя. Вар. Час неровен, в близком ли дальнем пото;м – По молодому неразуменью – Кто-то Зев-нёт, блеснув белозубым ртом, Над былью-болью этой: // «Раб-бота...»  Ухмыльнётся: «Нам, сегодним, те-перь Не до сказок вчерашних, кондовый автор». Огонь на себя.
Экспериментальная. – ...некогда дохнуть, Не так от дел, как от указок Да экспериментальных сказок... Когда б рукой на всё махнуть! Обитель.
Эп. Складка-сказка. Тихий брег в туманной дымке, Лежень ласковый, Распечаль, размыкай думки Складкой-сказкою. У причала. Сказка-складка. И не распознать, где явь, где небыль: Как с далёкой далью – близость-близь, Как с водой зыбучей – крыша-небо, Сказка-складка с песнею слились. У Воро-ньего камня.

СКАЛА (скалы).
Карельские. Себе он Лёгкой доли Не искал. Безропотно неся Солдата бремя, Он понимал, Что значит наше время!.. Он похоронен у карельских скал... Брату моего друга.

СКАНДАЛ.
Сущий (разг.).  Вернулись из похода, вошли во двор, а там… сущий скандал. Квохча и охая, носились перепуганные курицы. Их законный супруг, лишенный своего пышного хвоста, сидел аж на печной трубе и вопил истошно. Всё перемелется.
Шутейный (прост.). (Не) ... . Мы жили дом в дом. Мне – морока от деда: Ни шагу ступить не давал. Иметь по соседству такого соседа – Совсем не шутейный скандал. Стезя.

СКАТЕРТЬ.
Эп. Скатерть-самобранка. Река, будто скатерть, к тому ж – самобранка: Гостюй у вещун-берегов; И солнечный блин не горяч спозаранку, И лес хлебосольный с боков. Стезя.
Скатерть-самобранка – в сказках: волшебная скатерть, чудесным образом уставляемая кушаньями.

СКАЧОК.
Крупный. Командир бригады Виктор Объедков и рядом с ним командир бригадной разведки Иван Смирнов были впереди. Невысокий, плотный, коренастый Виктор Павлович бежал крупными скачками. Огненный круг.

СКВОЗНЯК.
Ветреный. – Кр. ф. (не) ветрены. И голубые сквозняки Не ветрены и не напрасны. Обитель
Голубой. Там же.
Напрасный. – Кр. ф. (не) напрасны. Там же.

СКВОЗНЯЧОК.
Вешний (трад.-поэт.).  Вар. Сквознячка не приветила вешнего,  Льётся грусть из-под строгих бровей, Ждёшь кого-то иного, нездешнего? Иль не можешь забыть суховей? Вишенка.
Зеленорукий (редк.). Держит память в цепких лапах, Как добычу кречет, Смол июльских грустный за-пах, Краснокрылый вечер, <...> Сквознячок зеленорукий С кроткими перстами, Скрип уключин у излуки, Шёпот за кустами. Берег неказистый.

СКВОРЧОНОК.
Жёлтый. И кроха-лист, забава стужи, Скворчонок жёлтый – взвихрен ввысь; На крыльях ветра улег-лись, – Листок дрожит, слетает, кружит, Трепещет: «Лето, отзовись!..» Зазимок.

СКИРДА.
Житный (обл.). Утро зябкое, скирды житные, Желтизна кругом, желтизна. Первая встреча (из неопубликованного). ; Житный – прилаг. к жито: рожь.

СКИТ.
Одинокий. Мне дни коротать бы В скиту одиноком, Да отдан дорогам. И я прозябаю, Шатаясь в потём-ках, – В сомненьях, в постромках. «Я рад посмеяться...» ;  Постромок – часть конской упряжи, ремень или верёвка, при помощи которых передаётся тяговое усилие лошади с хомута на вальки.

СКЛАД1 (слаженность, толк).
Новый. Вар. Мы шагаем в ногу, рядом, Обновлённые, Прежним ладом, новым складом Вдохновлённые. «Неотыгранное детство...»

СКЛАД2 (хранилище).
Немецкий. Бригадные разведчики Михаил Шутов, Николай Смирнов, Николай Петров и Алексей По-ликар¬пов добрались до немецкого склада с боеприпасами, положили под него тол, запалили бикфордов шнур и благополучно отошли за пригорок. Огненный круг.
Продуктовый. Лев хорошо знал немецкий язык (знал он и испанский), работал у немцев на продукто-вом складе грузчиком и в подполье был незаменимым разведчиком. Всё перемелется.
Сенной. Командир бригадной разведки сказал: – Сегодня отправляетесь на сенной склад. Надо с ним покон¬чить. Огненный круг.

СКЛАДКА.
Горестная (книжн.). На высоком и очень широком лбу писателя таились горестные складки. Всё перемелется.
Горькая. Старики Не бойки в разговорахшко, больше слушают, Курят, молчат, Но тебе Новостей це-лый ворох И без слов Их глаза налучат. <…> Ни словца Про свои неполадки, Словно доля, Как праздник, сладка, Будто в лица им Горькие складки Не впечатала Жизни рука. «Как понять...»
Скорбная.  Вар. Заснеженный май.

СКЛЕП.
Надёжный. – Сравн. ст. (нету) надёжней. Вдовеют немо воронки, Да небо глухо и слепо, Да города кости в сторонке – Нету надёжней склепа. Один.

СКЛОН.
Крутой. Двухэтажное здание с колоннами, флигелями и парадным подъездом стояло на вершине до-вольно крутого склона. Всё перемелется.
Пологий.  ...Страздишкис – хуторок зелёный – Тогда весь мир вмещался мой, С петлёй реки, пологим склоном, Лужком, и садом, и избой. (Пер. с литов. Отблески детства.)

СКОБАРЬ.
Истинный. Залюбовался я невольно На истинного скобаря. Обитель.
Синеглазый.  [Кузьмиха] намолилась.  – Встань, выйдем: К речке надо бы, Марь... Там и свет я увидел, Синеглазый скобарь. Рожденье.
Скобарь (устар.) – старинное прозвище псковичей и вообще жителей или уроженцев Псковщины.


СКОБКА.
Ершистая (разг.). Вот бы мне такую сноровку: Точно, прочно бы, честь по чести! Вбит, что надо, гвоздь // в тёхдюймовку, И ершистая скобка на месте. Над Ледянкой.

СКОВОРОДА.
Большая. Была суббота. Хозяева только что пришли из бани и сидели за самоваром. Перед главой се-мьи стояли сороковка и закуска – большая сковорода яичницы со свининой (с утра я ничего не ел, вот и да-лась мне эта сковорода). Всё перемелется.

СКОК.
Крупный. Огромный бугай швырял и подбрасывал на рожищах пастуха. Отец схватил горящую в ко-стре валежину и крупным скоком рванулся на помощь. Всё перемелется.

СКОПЕЦ.
Непокорный. Не вчера ль иконолики Перехожие калики По ранёхонькому рану Непокорному скопцу – Гордой вольности отцу Врачевали песней рану. Колокола.
Скопец – последователь скопчества, русской религиозной секты, выделившейся из хлыстовства и про-поведующей отказ от мирской и плотской жизни воздержанием, аскетизм.

СКОРБЬ.
Людская. И мысли придут ясны и просты, И на сердце разнедужится. И станет в глазах теплей, голу-бей, И глянешь в себя престрого. Есть на земле от людских скорбей Верное средство – дорога. Дорога.

СКОРОГОВОРКА.
Эстонская. Котлы – приграничный военизированный посёлок с аэродромом, стройбатом, погранични-ками и военными моряками – встретили меня ревом истребителей, фырчаньем грузовиков, пеньем марши-рующих матросов и эстонской скороговоркой (изрядную долю местного населения составляли эсты да ижоры). Всё перемелется.

СКОТ.
Рассвирипевший. Отец схватил горящую в костре валежину и крупным скоком рванулся на помощь. Кое-как он отбил бедного дедка у рассвирепевшего скота, взвалил раненого на плечи и, отмахиваясь от обе-зумевшей животины дымной головешкой, стал отступать к реке. Всё перемелется.

СКРЕЩИВАНИЕ.
Нелепое. После нелепого скрещивания языкознания с марксизмом, что выразилось в плоде «Марксизм и вопросы языкознания», Ивана Мещанинова вызвал в Кремль «корифей всех наук». Всё перемелется.

СКУПОСТЬ.
Эп. Скупость-мука. Пожми эти жёсткие руки, Не знавшие скупости-муки, И станешь взаправду бога-тым, Здоровым, большим и крылатым. Откровение.

СЛАВА.
Досточтимая (устар.). Одиночка-хуторянин «Гений Игорь Северянин», Досточтимой славы хват, Я тебе не сват, не брат – Просто тёзка, просто рад. Рыбаки.
Псковская. Мои собратья по перу Не поделили псковской славы. И я, доколе не умру, Не позабуду той отравы. Обитель.

СЛАВКА.
Невеличкая (обл.). Девочка и утро.
Розовая. Можно диво у ручья Повстречать-увидеть: С голубою стрекозой Огнецветь-муравку, У берё-зоньки босой Розовую славку – Невеличкую из птах На хмелинке гибкой. Там же.
Славка – небольшая певчая птичка отряда воробьиных, с буроватым оперением, обычно гнездящаяся на земле.

СЛАДКОГРУСТЬЕ.
Невыразимое. Полны осенние бутоны Невыразимым сладострастьем: Они как хутор в веки оны, Ры-дающий над захолустьем. Букет.

СЛАДОСТЬ.
Дорогая. – Иной мужик – порухе брат: Ему квартира с лифтом в радость. – То так! Но дорогая сладость России финский сервелат. Обитель.
Земная. Потом, когда пришёл целебный зной, Ярчайший, Полный сладости земной, Ты, моя доля, // гулькая, звеня, Баюкала искристою волной, Запела песню дедов надо мной. Великая.
Несладкая. Жить, себя не тая! – Несладкая это сладость: Слабину силачей не славить, Не лезть к тузам в кумовья.«Тягаться с самим собой!..»
Терпкая. Мирское горенье, крылатая радость, Людей работящих родство И тихой усталости терпкая сладость – Простого труда естество. Стезя.
Хмельная. Любо пить хмельную сладость, Весело грустить! И, как солнце, светоч-радость, Ненагляду-неоглядность, В бреги не вместить. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

СЛАСТЬ.
Запретная. И если даже бес вселится в нас, Толкнёт вкусить чужой запретной сласти, Мы, люди, лю-бим всё же только раз, В конце концов стыдясь бесстрастной страсти. «Да неужель мы хуже ле-бедей...»
Чужая. Там же.
Шальная (разг.). Вар. – Ты тоже власть, Глава земли, не огорода: Не взвил, вкусив шальную сласть «Хозяина-слуги» народа. Вьюга.

СЛЕД.
Бездорожный. – Кр. ф. (не) бездорожен. Пламенным морозцем обогрет, Хлопотами дня // заполонён, Я торю, Какой дано мне, след, Веруя: не бездорожен он. У костра.
Великий.  Вар. – Кр. ф. (не) велик. «Мартовским морозцем обогрет...»
Горючий (разг.).  Год пройдёт. И двадцать лет. Двадцать первый век грядёт, А сюда горючий  след Трын-травой не зарастёт. Двести первая верста.
Набатный. Человечье «страшно» и сильно, да бренно. Знаю: след набатный вспыхнет непременно. В сугробах.
Надёжный. – Кр. ф. надёжен.  «Мартовским морозцем обогрет...»
Невеликий. Вар. – Кр. ф. невелик. «Мартовским морозцем обогрет...»
Нечистый. Но анемон уж расцветает бледный... Апрель вот-вот пожалует сюда. Прольётся тёплый ли-вень, И последний Нечистый след он смоет навсегда.  (Пер. с литов. Весной.)
Последний. Там же.
Рысий. На косе, Где речка колобродит, Рысий след... Ничего не изменилось вроде За пять лет. «За-бреду в чащобу ежевики...»
Страшный. Сколько всего было на нашей горемаятной и многострадальной Руси. И всё прошло, хотя и не без следов, зачастую – страшных следов... Из писем.

СЛЕЗИНА.
Кипучая. На Земле, и праведной и грешной, Ей [эпохе] любая малость – не чужая: Ливень вешний, и мороз кромешный, И в горсти щепотка урожая; Боль бесхлебья, и пшеничный ломоть, И кипучая слезина человечья... Написавшие кое-что.
Красная. «Ей-богу, веснеет! Теперь поживём: Синицы Не пробуют зря голосов!...» Он так и умер С ве-сёлым ртом, С красной слезиной В щетине усов. Синица.
Человечья. Написавшие кое-что.

СЛЕЗИНКА.
Красная. Вар. Он так и умер С весёлым ртом, С красной слезинкой в пушке усов; Так просто, так ясно, не падая ниц, Не выпустив боли в светлую даль, Даровав нам милость – Слушать синиц, Любить, Горевать, Поминать февраль. Синица.

СЛЁЗЫ (слеза).
Благодарные. Все звуки и песня у костра сливались во мне воедино, преображали меня, наполняли благодарными слезами. Всё перемелется.
Неиссякаемые. Ах, бедовы;е времена, Неиссякаемые слёзы! Мне Анна видится: она Бежит, растере-бивши косы. Обитель.
Нечаянная. Она [Александра Анатольевна] смахивала нечаянную слезу, гладила мою голову, вздыхала и, как бы думая вслух, тихо говорила: – Боязно за тебя, сорвиголовушка! Всё перемелется.
Последняя. Понимай: ни пера, ни пуха! Набирай глубину в глаза, А итог не сдашь – не поруха, Он – последняя наша слеза. Дорогое.
Светлая. Вар. По росе.
Скупые. Огляделась: Край зари, дорога – // всё как было, – И песок, и даль, и зябкость... И, скупых не пряча слёз, Сухонькой рукой Бумажку стопудовую сложила: – Будет, бабоньки. Развиднело. Пора на сено-кос! Мать.
Солнечные (поэт.). [На покосе.] Ромашки – солнечные слёзы – И кашки – росные стрекозы – Взлетают.  В буйнотравье.
Тёплые. В окно постучала заря! За нею – солнце. И льдинки в глазах Порастаяли у меня. И я не сты-дился в тёплых слезах  Встречать наступленье дня. Крещенье зарёй.
Чистая.  Шаг шагнёшь – И сразу хлынет Столько рос, Столько ласковой медыни, Чистых слёз! «За-тиленькала синица...»

СЛОВАРЬ.
Земной. И лунник, Землю и Луну потрясший, Хоть как верти И что ни говори, На языке Отцов и дедов наших Во все земные Вписан словари! Отповедь.

СЛОВЕСНОСТЬ.
Пейзажная. Словесности пейзажной нить Он [Калинин] прял бы, не тужа нимало. Когда бы время не настало Стальных коней поприструнить. Обитель.

СЛОВО (словеса, устар.).
Бодрое. Не надо бодрых слов – И в них тоска все та же: Растерянность, Испуг, Незримый плач. Люби меня, Чтоб сердцем был на страже. И я вернусь. Но ты мне срок назначь. Перед дорогой.
Вешнее (трад.-поэт.).  В самом себе ненастье укротив, Сноп вешних слов спали в костре напева – Жги, не жалей их: словеса не древа, Они воспрянут, песню осветив. Сжигай слова, чтоб не остыл мотив! Но-ябрь.
Вздорное. Оплетает нам душу лень Сетью слов и лживых и вздорных. Заслоняет страх ясный день Сво-ей лапой свинцовой и чёрной. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Властное. Залюбовалась Ольга бором, Скалой, обрывом неприступным, Двух рек теченьем непрестан-ным И утвердила властным словом: «Здесь встанет град, велик и славен!» Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Высокое. Вар. Дорогое. – Кр. ф. высоко. Своё слово, встав, говорим. Высоко оно, Словно горы. Морем хлеба оно золотым, Проводами покроет просторы. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Гнусные. Глаголать об оккупации, задыхаясь ли от страха, или захлебываясь от ярости, поносить её, пусть даже самыми гнусными словесами, наделяя проклятейшими эпитетами и изощрённейшими метафора-ми, – всё равно ничего не сказать о ней. Оккупацию, наверно, нельзя выразить ничем и никак. Разве что пес-ней. Песни мои в оккупации были горестны. Всё перемелется.
Горевальное (редк.).  Вар. Горевальное слово, Победную песню Глубоко и сурово Глушить густолесью. Огонь на себя.
Длинное. – Кр. ф. (не) длинны. Благословенный чёртов путь.
Доброе. Слово доброе напомнит О делах твоих. (Пер. с литов. Весельчак никогда не поги-бает.)
Живое. Глянь на меня без опаски, Что тебе? Молви хоть слово! Все хитроумные маски Слова не стоят живого. «Глянь на меня без опаски...»
Значимое. – Кр. ф. значимы. Хорошо творить ночью: ты наедине сам с собой, мысли чёткие, слова значимы, крепкий чай, как награда, тишина и тьма за окнами полна смысла, и трижды каждую ночь – кон-церт певней. Всё перемелется.
Красивое. Крутые наши дни Ни послабленья не дают, Ни льготы. У жизни требования одни: Я жду не слов красивых, А работы! Брату моего друга.
Лживое. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Литое. Вар.  Дорогое.
Лишнее. И, выполняя Долг сыновний свой, Земли родной Святое повеленье, Без лишних слов, Без дро-жи, Без сомненья Взял автомат Твой брат И принял бой. Брату моего друга.
Матюжное (прост.). – Предикат. (были не) матюжные. – Подъём, недужные: Время – с хвостиком двадцать два!.. – И не матюжные, И покрепче были слова. Двести первая верста.
Невразумительное. – Кр. ф. невразумительны. Невразумительны слова, И образы тревожны, Но точ-ны, точно дважды два, Как завтра – непреложны. Пробужденье.
Неподатливое. Вар. Ой, сестра милосердья, ответьте: Буду ль праздновать я сенокос? Или мне не стря-хать на рассвете С буйнотравья неистовых рос Или мне со псковски;ми ребятами Заковыристых песен не петь? Не ходить большаками покатыми? О сгоревшей любви не гореть? С неподатливым словом не маять-ся? Боль.
Нерушимое. – Перечесть! Червонцы – не вода... Уж не обессудьте, господа, Что казну у вас потормо-шили мы: Слово русских – слово нерушимое! Благословенный чёртов путь.– Кр. ф. нерушимо. – В Лондон к сроку причалить должны мы: Слово русских людей нерушимо! Там же.
Несказанное. – Чья душа, изнемогая, Остаётся так невинна? Кто так ясно выражает Несказанные сло-ва? Именины.
Ознобное. Словно скряги подаянье, Слов ознобных трепыханье: Горицвет, навет, отпет... Рыбаки.
Отрывистое. Вокруг дома ходит часовой в тулупе. Навстречу ему двигается другой часовой. Обогнув дом, они сходятся. Бросают друг другу несколько отрывистых слов и опять расходятся. Огненный круг.
 Песенное. До слёз люблю стихи, их строй суровый, И стать поэтом всей душой хочу. Но если путь из-брать придётся новый – Как мне ни любо песенное слово, – Я рук не опущу, не загрущу. (Пер. с литов. «До слёз люблю стихи, их строй суровый...»)
Подходящее. – Не длинны вы, подходящие слова. Речи сахарные нам – коблу трава: Наслыхались, – аж кружи;тся голова.  Благословенный чёртов путь.
Покрепче. – Сравн. ст.  (были)  покрепче. Двести первая верста.
Русское. Огненный круг.
Скорбное. Это скорбное слово – Победную песню Глубоко // и сурово Глушить густолесью. Двести первая верста.
Спелое (редк.).   Всё тут искренно, просто, ново... Это утро – твоя судьба. И высокое спелое слово Жат-вы ждёт, как в поле – хлеба;. Дорогое.
Сто;ящее. И сто;ящих не знаю слов я: Как – без хвалебства-суесловья – Вам по заслугам честь воздать. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Сухое. – Кр. ф. сухи.  ...слова <...> Шуршат, как береста, сухи: – Увидишь ребят, Пускай простят, Если какие грехи... Двести первая верста.
Укорное (редк.). И праведной войны вдова [Фотинья], Душа обители святая, Прядет укорные слова, Незлым стыдом мой дух латая:  – Идти бы впрям, да спесь-то вбок. А вбок от пряма – буераки. Обитель.
Умное. Много книг я прочёл, Но хочу Погружаться в них Снова и снова. Жаром сердца своим заплачу Я за каждое умное слово. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Хорошее. Откуда в ней столько живого, У хворой, у робкой такой? Сыскала хорошее слово, Пригрела шершавой рукой... Егоровна.
Целебное. Вар. Егоровна.
Шибкие (прост.). – Кр. ф. шибки. – Слышь-ка, говорун-смутьян, Хоть твой сказ хитёр, а всё ж Ты, бо-лезный, тоже врёшь. Словеса, конечно, шибки, Да и в них не без ошибки: Благословенный чёртов путь.
Эп. Диво-слова. Спеши, пока любят, пока не забыли, Пока ещё совесть жива. Здесь – дали и глуби, здесь – сказочны были, Здесь клады, в них – диво-слова. Без них сердцу русскому всласть не светиться И в полный накал не тужить. Найди это чудо, услышь – пригодится И петь, и любить, и служить. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Утеха-слова. Но не согревает подарок, Не избавляют утеха-слова: Под тяжкой косой – совсем на грудь голова. Благословенный чёртов путь.

СЛОВЦО.
Доброе. Не видит ведь того чудачка, Что от других попробуй спрячь-ка. Иль не люблю её, сердечко? Иль я лентяй какой беспечный? Не молвил доброго словца ей, Не исцеловывал лица ей? (Пер. с литов. О свадьбе.)
Красное. Это [стихотворение] для красного словца сочинилось с пылу с жару. Всё перемелется.
Эп. Разрыв-словцо. – Взять хоша бы ту же Тверь – Уж была гордынь! А впустила свару в дверь – тут ей и аминь. Силой стать родным отцом! – Всуе не говеть. Вкрасться к ним с разрыв-словцом – Дипломатья ведь. Колокола.

СЛОГ.
Увечный (устар.). Не придержал бы я словца, Матюжа стиль и слог увечный, Не жалуя «ура-певца», Да сам, увы, не безупречный. Двадцатитысячнице «Псковской правде».

СЛОН (перен. танк).
Немецкий. Последний выстрел замирает, Протяжный тонет стон. В кипящей заводи сгорает Стальной немецкий слон. Разговор с Землёй.
Стальной. Там же.

СЛУГА.
Боевой. «Технари» не шиш-вороны –  Грамотеи, кандидаты. Боевые слуги прозы, Победители природы. Жалоба.
Послушный. Сразу на ноги // всю свору подняли, Испугавшись, // послушные слуги царя. (Пер. с литов. Ленин в Вильнюсе.)
Эп. Хозяин-слуга. Вар. – Ты тоже власть, Глава земли, не огорода: Не взвил, вкусив шальную сласть «Хозяина-слуги» народа. Вьюга.

СЛУЖБА.
Беспощадная. – Сравн. ст. (не сыщешь) беспощадней. За совесть служить, не за мзду! Беспощадней не сыщешь службы: Во имя любви и дружбы На себя накинуть узду. «Тягаться с самим собой!..»
Деловая. – Кр. ф. делова. – Хоть служба наша делова, Не всяк наш брат делам старатель: Иной колхоз-ный голова Не председатель – приседатель. Обитель.
Народная.  [Анна]: – В дом пожалте. – При исполненьи я – отжарьте: Народной службой занятой! Обитель.
Окаянная (прост.). Тяжко дышим мы, глухо и зло, Ковыряя корягой каменья. Окаянная служба от-мщенья: Диверсант-подрывник – ремесло. День рожденья.
Рисковая. Удручала не столько рисковая служба, сколько укоренившаяся в начальственной среде пагуба прислужничества. С чем, разумеется, молодой лейтенант, с детства взращенный на честности, человеколюбии и свободомыслии, примириться никак не мог. Всё перемелется.

СЛУХ.
Музыкальный. Мой брат имел тонкий музыкальный слух и очень хорошо пел. Всё перемелется.
Тонкий. Там же.

СЛУЧАЙ.
Благословенный. Не забыть мне такой благословенный случай. После второго налёта на Плюссу 2 февраля 1944 года в деревне Манкошев Луг я повстречался с моим отцом, который скрывался от карателей в соседнем лесу. Всё перемелется.
Подходящий.  Как большинство мастеровых людей, при подходящем случае [дедушка] не отказывался от хмельного зелья, за что и прилепилась к нему устная фамилия – Мокроус. Всё перемелется.
Противный. – Имею честь сообщить следующее: 11 марта 1943 года вы к девяти часам приходите к нам на работу в качестве переводчика. В противном случае явитесь на пересыльный пункт биржи труда для немедлен¬ной отправки в Германию. Решение окончательное. Огненный круг.
Страшный. Страшные случаи быстро забывались и моего ребячьего пыла ничуть не охлаждали. Всё перемелется.
Удобный. – Вам, Иван Васильевич, останется только найти удобный случай получить подводу и прие-хать в Плюссу. Огненный круг.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА.
Первая. Сеструха Катюша научила меня не только чтению и письму, но привила любовь к книге и неутолимую жажду Поэзии. Она была моей первой слушательницей и поэтической наставницей, ибо знала толк в стихах и сама их сочиняла.  Всё перемелется.

СЛЮДА.
Жёлтая. За жёлтой слюдою маячит Июльский полуденный зной. В Михайловском.

СЛЯКОТЬ.
Слёзная. Танк дотлевал на крестах, Сталь вопияла. Слёзная в снежных местах Слякоть стояла. Про-щанье.
Шальная (разг.). И тебе, мой край, не лучше: Бьёт тебя шальная слякоть, Отнимают небо тучи... – Сы-новья, не время плакать! «Сник тростник, испиты соты...»

СМЕРД
Русый. Ты в думах не майся, русый смерд, – Станет тише в груди: Всё за тебя загадала смерть. Ходи да в оба гляди! Колокола.
Смерд (устар.) – в Древней Руси: крестьянин-земледелец, член сельской общины.

СМЕРТЬ.
Безобманная. – Кр. ф. безобманна. – Жизнь инших – мёд с дурман-цветка. Смерть безотравна, безоб-манна. Своё испила до глотка Великомученица Анна. Обитель.
Безотравная. – Кр. ф. безотравна. Там же.
Лютая (разг.). Кем был для тебя я? – наверно, злодеем, Пославшим на лютую смерть. Наверно, наверно. Быть может, быть может. Война ведь: иначе не мог. Но память бессонная боль не итожит... Любови Смуровой.
Сорвавшаяся с цепи. Я помню огненную ночь, Тротила адскую работу, Вконец измотанную роту, Не властную земле помочь; Сорвавшуюся с цепи смерть, Бездольных беженцев обозы... «Я помню ог-ненную ночь...»

СМЕРЧ.
Клыкастый. О мир, ясноглаз и доверчив, Тебя, на сожранье войне, Хватают клыкастые смерчи; И в чёрном корёжат огне; Грабастают, пьяны от власти, И пляшут на красных костях. И стонешь ты в бешеной пасти, И тонешь в железных когтях. Верность.
Пьяный от власти. – Кр. ф. пьяны от власти. Там же.
Сгоревший. Зачем-то к траве равнодушной Прижмёшься холодной щекой, Как в смерче сгоревшем, послушный, Вздохнёшь, что совсем не такой. В первую тишь.

СМЕХ.
Белый. Узнал? Припомнил босое детство? Сад в белом смехе, в обнимке нив – Совсем не чьё-то, // твое наследство, Тебе завещаный белый налив? Горькие яблоки.
Горький. Над горами, над лесами – Буйный бас, Знойный пляс, Горький смех, Долгий бег. Колоко-ла.
Жаркий. Жаркий смех блесконул, запронизывал, Ветра песенней, марта синей. Всплыли в памяти су-мерки сизые, Полдни мая без туч и теней. Промельк.
Задорный. Задорный смех вдали звенит: Проснулись косари в колхозе. И песнь зелёную они, Что ты так любишь, скоро скосят. (Пер. с литов. В колхозных лугах.)
Моторный. Двадцатый век с десятым веком Живут бок о бок, не тужа: Моторный смех над чудским брегом, Глуши косматая душа. «Двадцатый век с десятым веком...»
Невесёлый. Иль неправду про тебя говорят? Что ж ты, Сима, Погасила Гневный взгляд? Что глаза твои кусает Стыд, как дым? В жар бросает Невесёлый смех девчат? Холодят Брови хмурые парней? Что ж ты делаешь С сердцем молодым? Что ж ты делаешь С совестью своей? Сима, Сима.
Песенный. – Сравн. ст. песенней (ветра). Промельк.
Синий. – Сравн. ст. синей (марта). Там же.
Солнечный (поэт.). Зато уж лето детворе надарит ягод и орехов, И птичьих песен на заре, И вволю солнечного смеха!.. Материнский хлеб.

СМЕШИНКА.
Всхлипчатая (обл.). [Лоза.] Слёзки – вниз, смеючись, Вверх – смешинки всхлипчатые. Брызжет красная высь На пески рассыпчатые. «Поутру на яру...»
Малая. Немо краснолесью, слепо лучезарью: Свет погашен сталью, высь набрякла гарью. Ни «ау!», ни эха, ни смешинки малой – Лихо, плен, глумленье злобы небывалой. Лихо.
Хитрая. У него грустинка в чуткой душе, Хитрая смешинка в глазах. «В августе рассвет на ногу нескор...»

СМЕШОК.
Злорадный. Под злорадные смешки земляков, уже второй раз в этом году я вез почту на вокзал, впряг-шись в почтовую тележку. Выезжать старался пораньше: мимо вокзала катили немецкие эшелоны на фронт и с фронта. Всё перемелется.

СМОЛА.
Июльская. Держит память В цепких лапах, Как добычу кречет, Смол июльских грустный запах, Крас-нопёрый вечер, Вскряки уток в староречье, Жалобы куличьи, Радость-песню человечью, Ноченьки обли-чье... «Держит память...»

СМОРОДА.
Сладкая. – Кр. ф. сладка. Бродят аисты у брода – Птицы-правнуки. До чего ж сладка сморода, Мёдны травоньки! В давнем.
Сморода (прост.) – то же, что смородина.

СМУТА.
Чиновная. – Но на мужицкий тяжкий воз Чиновная насела смута: Зачем-то вздумалось кому-то За тридцать верст возить навоз. Обитель.

СМУТЬЯН.
Эп. Говорун-смутьян. – Слышь-ка, говорун-смутьян, Хоть твой сказ хитёр, а всё ж Ты, болезный, тоже врёшь. Словеса, конечно, шибки, Да и в них не без ошибки... Благословенный чёртов путь.

СМЫСЛ.
Большой. На вопрос, за что их [немецких солдат-штрафников] приговорили к такой жестокой пытке свои же братья и не гуманнее ли было бы просто убить их, охранники отвечали одно и то же, видимо, креп-ко заученное: «Осужденные – воры, которых мало убить. И каторга их имеет большой политический смысл». Всё перемелется.
Политический. Там же.
Смутный. «Мужик – не пламень света, огарок, – Коптящий смутным смыслом». Ответ «голубе-любам» (из неопубликованного).

СНАСТЬ.
Рыболовная. Заговорщики вышли из сосняка, спустились к реке и поплыли вниз по течению. У них была рыболовная снасть – «дорожка», на которую ловят щук. Огненный круг.

СНЕГ.
Бескрайний. Я уйду через полчаса Из вагона в цепкий мороз. В зыбко-знобкий ночной размах, В пере-дрогший звёздный опал. Остужу в бескрайних снегах Опьяневшего сердца накал. «Приглушённые голоса...»
Беспощадный. Не гарцую – лишь бы звонче шаг, Уминаю беспощадный снег... Если б, следом, вышел на большак Сбившийся с дороги человек! У костра.
Бесстрастный. Отгуляла зима-неулыба, Отцарила в бесстрастных снегах. Благословенный чёртов путь.
Боязный (обл.). – Кр. ф. (морозы и снеги были б не) боязны.  И маю цветущему даже морозы И снеги в бессолнечной мгле Не боязны были б, когда бы не слёзы, Когда б не они на земле. В Егорьев день.
Глубокий. Зарумянил щёки Озорник мороз. Стыть в снегах глубоких Полюшку пришлось. «Зару-мянил щёки...»
Горячий. Вар. И зегзица – сочти! –  запророчила Жизни долгие дни сполна. И протягивает обочина Мяту, мятлик, медунку: на;! Запытай, – // раздарит до малости, До огнинки Горячий снег. Не до горести, не до старости, – Ты люби сполна, человек! В колокола.
Жаркий. Вар. Краснозорье.
Красный. У самой траншеи, На красном снегу Мне лиха лишее – Ни встать, ни гугу. «У самой траншеи...»
Любый (обл.). – Кр. ф. любы. Не обделят, ничуть не обманут Эти страстные жаркие губы. Все сомненья надеждами станут, Станут снеги послушны и любы. Вьюга («Разойдётся – прикончить могла бы...»).
Мартовский. Выдохлась метель, зима устала. Затемнели мартовские снеги. «Выдохлась ме-тель, зима устала...»
Мокрый. Как стыло и как сиро на земле, Как немо и неласково в природе: И мокрый снег – седого пеп-ла вроде, И день, и ночь, и даль светла – во мгле. Ноябрь.
Неистовый. Сердяга-апрель распахнул телогрейку, И солнце замедлило бег, И высь разморозила веш-нюю лейку – Сминает неистовый снег. Стезя.
Ноздреватый.  От ветра и солнца рыжа; Смеялась вода Каплей любой, И, снег ноздреватый круша, Врывался в гущины Горячий прибой! Жаворонок.
Первый. (Не) ... . Разговор в пути.
Полярный. Свет-Россия необъятная, И тишайшая, и ратная, Днём и ночью незакатная, Неусыпная, как мать; Снег полярный, солнце южное: В жарком сердце столько вьюжного, В строгом лике – добродушного, – Как тебя не величать! О России песня.
Порыжелый (разг.). Тяжка и  каменна холодная подошва. Что значит перед ней Высокий Человек! Те-чёт по склону лист, как бурая пороша, Как выстывшая кровь, как порыжелый снег. Машук в ту-мане.
Последний. (Не) ... . – Эй, метель, крути усердней, Набирай разбег! Нам не первый, не последний На голову снег! Разговор в пути.
Послушный. – Кр. ф. послушны. Вьюга («Разойдётся – прикончить могла бы...»).
Разбушевавшийся. Вар.На отшибе сиротеет деревцо, Горько горбится часовня на юру, Хлещет снег разбушевавшийся в лицо, – Стынут жаркие просторы на ветру. Буря.
Розовый.  Вар. Зной струится, Терпкий, хмельной, Сыплют яблони розовый снег... Слово об От-чизне.
Синий. – Усеч. ф. сини (снега). А ночь ведут не козни тьмы – Сини снега в огнях заката. Обитель.
Тёплый. Вскипал рассвет, яснел, Певучий, как звезда, Лил красный тёплый снег, Лучил меда, Плыл, розов и лилов, Тёк, бел, Рыжел, огнеголов, Теплел, дышал, желтел, Мчал, весел и пригож, Ну до чего ж по-хож, Точь-в-точь – малыш-крепыш. Краснозорье.
Толстый. Тает толстый снег на сопках, Половодье палы моет, На крутых гранитных взлобках Плачет лёд, // и ноет, ноет... В нехоженой тайге. Крутой.  Там же.
Черёмховый*. И виснул «костыль» над Сокольим болотом, И падал черёмховый* снег. Любови Смуровой.
Чёрно-розовый (редк.). Большой закат на вечер малый Упал, горит на берегу. И этот отзвук запозда-лый  На чёрно-розовом снегу.  «Большой закат на вечер малый...»
Чёрный. На последнем своём берегу, Далеко от родного села, Ты споткнулся на чёрном снегу – Завер-шаешь земные дела. «На последнем своём берегу...»
Чистый. Гляди, какие громомёты Сожгли твой чистый снег! Вот эти с черепами роты – Они – не Чело-век. Разговор с Землёй.
Чуткий. Вар. – Кр. ф. чутки. Вьюга.

СНЕГИРЬ.
Единственный. Почему ты так со мной, – моя светлана! Я ведь твой единственный снегирь. «Белая равнина...»

СНЕГОВЕЙ.
Косматый (разг.). –День, как виноватый, – Смутен до бровей: Бьёт его косматый Хлёсткий снеговей. Снеги.
Хлёсткий. Там же.

СНЕГОВЕРТЬ .
Дикая. Ох, простого проще в дикой снеговерти Разучиться верить, напугаться смерти, Позабыть о вёс-нах в сумерках унылых, Выпустить оружье из ладоней стылых, Угасить надежду, растерять патроны, Гнев, как порох жаркий, разменять на стоны...  В сугробах.

СНЕГОПАД.
Неуёмный. Вар.Здесь вороны оголтелые кричат, Кружат коршуны, Бросая в сердце дрожь... Ошале-лый, неуёмный снегопад, Наше солнце Всё равно не заметёшь. В бурю.
Ошалелый (разг.). Вар.Там же.

СНЕЖНОСТЬ.
Нежная. – Превосх. ст. нежнейшая. А родина сердце ласкает До муки, до боли, до слёз. Растает И вновь заплескает Нежнейшая снежность берёз. В Михайловском.
Неказистая (разг.).  Что в тебе, Неказистая снежность? Чем берёшь ты? Чем держишь меня? Даже лю-тая стынь твоя – Нежность, Даже тьма твоя – Проблески дня! «Что в тебе...»

СНОПИК.
Золотой. – Кр. ф. золот. – Жаль, Аннину гнезду конец. – Все отойдём на гору Небо. – На крест бы – золотой венец! – А чем не золот снопик хлеба? Обитель.

СНОПОК.
Златой (устар.). Вар. – Кр. ф. злат. – Жаль, Аннину гнезду конец. – Все отойдём на гору Небо. – На крест бы – золотой венец! – А чем не злат снопок из хлеба? Вьюга.

СНОРОВКА.
Кроткая. Вар. Ну как в дармовой кабак [люди], Шли к лобному перелеску! Осоку сгинали так, Как свёкр и свекровь – невестку! В дубняк, что в пасхальный храм, Втекали с кроткой сноровкой... В коло-кола.

СНОТВОРНОЕ.
Эп.  Вар. Мёд-снотворное. О, мёд-снотворное – косьба, О, зорева;нная поляна!.. Вьюга.

СОБАКА.
Бездомная.  26 сентября 1943 года.
Бесподобная. Полаз был бесподобной собакой. В райцентре и в округе не было ни гончего, ни поедин-щика, ему равного. Все поселковые псы – от мелких шавок до крупнущих овчарок – признавали его первен-ство и при нем вели себя культурно и смирно. Всё перемелется.
Бесхозная. О Мухи, Мухи, брат меньшой, Ничья бесхозная собака, Мою тоску в плену оврага Почуяла ты всей душой. Обитель.
Германская. На броне поверженной германская собака, Вскинув морду в небо, сетовала жалко. Брат.
Немецкая. Вар. Брат.
Обыкновенная. Хорошо, что овчарка была не пограничной, хватающей и прокусы¬вающей руки, а обыкновенной эсэсовской собакой, натаскан¬ной на военнопленных и несчастных узников немецких застен-ков. Огненный круг.
Особая. Пёс Мухи тоже, хоть понур, Достоин лирики, миляга: Шесть строф – хвала не чересчур, зане особая собака. Обитель. ;  Зане  (союз; устар.) – так как, потому что.
Эсэсовская. Хорошо, что овчарка была не пограничной, хватающей и прокусы¬вающей руки, а обыкно-венной эсэсовской собакой, натаскан¬ной на военнопленных и несчастных узников немецких застенков. Огненный круг.

СОБАЧОНКА.
Небольшая. Я оглянулся и не поверил глазам: медвежонок! Был он ростом с небольшую собачонку и нисколько не боялся меня. Всё перемелется.

СОБЛАЗН.
Житейский. Все пять студенческих лет она [Антонина Александровна] учила меня, остерегая от жи-тейских соблазнов, пестовала и кормила. Всё перемелется.
Исступлённый. В каком соблазне исступлённом Гульбит священная земля! И пляшут в празднестве зе-лёном Её нетрезвые поля! На дороге.

СОБРАТ.
Добрый.  Ласковым июнем, на рассвете, Тропкой не широкой и не узкой Человек шагал, Григорьев Игорь. Как я удивился, тёзку встретив В торфяной низине старорусской, Под ольхою, где бурела выгарь! Как я позавидовал ему – Молодому, ясному, простому, Доброму собрату моему! Воскресенье.
Молодой.   Там же.
Простой.  Там же.
Четвероногий. И я рванул, вздувая пыл, Зафитилил в низы по скату. И тиснуть лапу позабыл Четверо-ногому собрату, Дружку походов моему, Псу Мухи – чуду на соломе, Который жил теперь в дому У доброй Фоти – где же кроме? Обитель.
Ясный.  Воскресенье.

СОБЫТИЕ (событье).
Огненное. И, как в пожарке ворота, В накале огненных событий Всего нужнее и.. забытей Красы спасе-нья – доброта. Обитель.
Разособое (разг.). Велю свой пыл угомонить я: Тут всеобычная статья – Не разособые событья – Новь – от наива до наитья, Жизнь – от житухи до житья. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Чумовое (прост.).  С моей хозяйкой золотой Тому лет десять, коль не дольше (До чумовых событий в Польше), Мы отмечали день святой. Обитель.

СОВА.
Беспечальная. – Чья душа, изнемогая, Остаётся так невинна? Кто так ясно выражает Несказанные сло-ва? – Ты не бойся, дорогая, Это ночи половина, Это лето провожает Беспечальная сова. Именины.

СОВЕСТЬ.
Живая. – Кр. ф. жива. Спеши, пока любят, пока не забыли, Пока ещё совесть жива. Здесь – дали и глуби, здесь – сказочны были, Здесь клады, в них – диво-слова. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Неподкупная. Константин Константинович Лапин, учитель химии и биологии, наш строгий и благо-родный «Касин Касиныч». Высокий, костлявый, лысый, горбоносый и большеротый человек этот светился светом, который может излучать лишь чистая неподкупная совесть. Всё перемелется.
Полная. – Усеч. ф. (на) полну (совесть). Теперь в деревне жить дивьё, Не то что мы когда-то жили: Не за деньгу – за даровьё На полну совесть рвали жилы. Обитель.
Робкая. А совесть каялась и жглась, Как пляска снежная, уныла, Под рёбрами некстати ныла: «Зазря в бутылку не залазь! Отчалишь – всё сойдёт на нет. Далёк ли май – дождись, домайся». И робкой совести в ответ Благоразумие: «Спасайся!» Там же.
Тихая. Вар. Вьюга.
Трухлявая. Да, «пень» [Калинин] был сложен не из пня: Не сыпал совестью трухлявой... Обитель.
Униженная. – Усеч. ф. (совесть) униженну. Красну ли девицу Ухарь обманет, В месть ли злодеицу Душу затянет – Правого, винного, Ста;ра и ма;ла – Всех до единого Ты понимала. Совесть униженну В нас выручала. Нюшка-лягушка.
 Унылая. – Кр. ф. уныла. А совесть каялась и жглась, Как пляска снежная, уныла, Под рёбрами некста-ти ныла: «Зазря в бутылку не залазь! Отчалишь – всё сойдёт на нет. Далёк ли май – дождись, домайся». Обитель.
Чистая.  Всё перемелется. – Кр. ф. чиста. Постойте у мирных  железных путей, Поклонитесь На все четыре стороны у моста И помяните // России-зари сыновей, У которых совесть и честь, как роса, чиста. Двести первая верста.
Чужая. – Кр. ф. (стыд и совесть не) чужи. Всем стыд и совесть не чужи, Хоть будь хоть кто. Так в чём же дело? Уж больно мы лелеем тело: Порой – беда! – ценой души. Обитель.

СОВЕТ.
Добрый. «Почему ты голову свесил? Не хватает друга Иль нет? Но рабочих Умных много. Ты запомни добрый совет: Подойди к ним поближе, помогут!» (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

СОВКА.
Эп. Совка-сплюшка. Всплакнула совка-сплюшка, Пируя у стожка. Рукастая опушка – Огромна и тяжка. «Дрожливо дремлет жниво...»

СОВХОЗ.
Бывший. Где-то в феврале–марте 1943-го на скотный двор бывшего совхоза «Плюсса» эсэсовцы при-гнали роту немецких солдат-штрафников. Глядеть на этих горемык было жалко и страшно, настолько они были замордованы. Всё перемелется.

СОЖАЛЕНЬЕ.
Легкое. – Кр. ф. легко. Озаренье, смиренье, прощение.  Сожаленье о мае легко. Далеконько-далёко цве-тение, И снега далеко-далеко. Август.

СОЗДАНЬЕ.
Беспечное. – Кр. ф. (Божьи созданья) беспечны. Горю я в кострище тревоги, В Руси и в заморской дали, Горюя, что люди  – не боги, Всего только чада  земли; Что Божьи созданья беспечны, Что грешны и грозны они, Что миги-года скоротечны... Русский урок.
Божье. Там же.
Верховное. Прости, Земля, – людскому званью Совсем не все верны: Твои верховные созданья Не все тебе – сыны. «Последний выстрел замирает...»
Грешное. – Кр. ф. (Божьи созданья) грешны. Русский урок.
Грозное. – Кр. ф. (Божьи созданья) грозны. Там же.

СОК.
Берёзовый. Говорил смущённо отец: – На; горбушку, Пожуй чуток! А настанет зиме конец – Станем пить Берёзовый сок!.. Берёзовый сок.
Живой. Хмельною медынью переполнен, Необъятный воздух бушевал! А под нами корни голубики, Стебли мха, кувшинок и осоки, Луковицы, зёрна и цветы Пили из земли живые соки, Набираясь мудрой простоты, Жизнелюбия и красоты! В воскресенье.
Могучий. Глядела [земля] добрым оком На детушек своих; Своим могучим соком Вскормила всех тро-их. Притча.
Сладкий. Юнцы большими стали, И хоть единый сок Они в себя всосали, Ан разный вышел прок: Из радостей и горя Чеснок извлёк душок. Добыла редька горечь, А свёкла – сладкий сок. Там же.
Эп. Чудо-сок. С чуда-сока взмывал я, удал, Не буян, да на песню не тих; И коня – в партизанах – сед-лал, И ретивый осёдлывал стих. Берёзовый сок.

СОКОВИЦА.
Бражная. Тянет бражной соковицей, Кличут лебеди в долине... На крутых козёльих тропках Смутно лёд синеет тощий. Тайга.
Пряная. Вар. В тайге.
Соковица (обл.) – сок.

СОКОЛ.
Ясный. Над нами – в двух радугах – смирное небо И солнышко – ясный сокол. Стезя.

СОКОЛЁНОК.
Любимый. Словно вдовая невеста Над любимым соколёнком, Не находит замять места, Захлебнувшись в стоне звонком. Непокорство.

СОКОЛИК.
Разудалый (нар.-поэт.). – Усеч. ф. разудал. Три зимы, три лета ворога Денно-нощно воевал: Гнал зло-дея любо-дорого Мой соколик разудал. Аж от Волги до Неметчины Одолел кромешный путь. Трижды пу-лями иссечены Дюжи рученьки и грудь. Встреча.

СОЛДАТ.
Безусый. Вар. Всё помню: Немую работу разведки, Полёгших безусых солдат... Под сердцем моим пу-левые отметки Доныне к погоде горят. По душам.
Белёсый от пыли. Вар. – Обособл. Отбоя не будет сегодня.
Богатый. Вар.– Кр. ф. богат. «Увольненье, увольненье...»
Больной. – Предикат. Этот сенопункт находился на берегу реки Луги, километрах в тридцати от Клескуши. Охраняли его восемь солдат во главе с унтер-офицером. Солдаты все пожилые, больные, нестро-евые. Од¬ним словом, сенная команда. Огненный круг.
Верный. Верному солдату и доброму сыну Отечества Василию Ильичу Захарову с неизменной любо-вью посвящаю эту книгу.  [Из посвящения к книге стихов «Сердце и меч».]
Весёлый. Вар.– Кр. ф. весел. Покажи глазастой веси, Как ты весел, чем богат... Что ж ты русую пове-сил, Загорюнился, солдат? «Увольненье, увольненье...»
Дублёный. Солдаты.
Забытый. Как высока ты, наша мать, В любви, ничем непобедимой! И, нет, нельзя тебя отнять От горь-кой сельщины родимой. Перед землёй своей права, Ни перед кем не виновата, Руси безгрешная вдова, Жена забытого солдата. Обитель.
Немецкий. Где-то в феврале–марте 1943-го на скотный двор бывшего совхоза «Плюсса» эсэсовцы при-гнали роту немецких солдат-штрафников. Глядеть на этих горемык было жалко и страшно, настолько они были замордованы. Всё перемелется.
Нестроевой. Огненный круг.
Пожилой. Там же.
Российский. Не перешла загробный брег, Жить нечем, жить нельзя, да надо, Восстала, белая как снег, Жена российского солдата... Обитель.
Русский. Так ли сяк – солдатам русским Сгоряча велела мать: – Бедовали в пепле прусском, А к друзь-ям не привыкать. Отвальная.
Солёный от пота.  Вар. – Обособл. Солёным от пота, чернющим от солнца, Солдатам, белесым от пыли, Не шибко идётся, не дюже поётся... Но близко отбой протрубили! Отбоя не будет сегодня.
Старый. Я парабеллум трикрат Вскидывал в небо: – Честь тебе, старый солдат, Выразить треба! – Прощанье.
Убиенный (устар.). – Поплакать бы всласть над могилой Моих убиенных солдат, Да нетути времечка, милай, Сам видишь: дела не годят. Егоровна.
Храбрый. Над могилой храбрых солдат Поднялись обелиски... (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Чернющий от солнца (прост.).  Вар. – Обособл. Отбоя не будет сегодня.
Эп. Солдат-штрафник. Всё перемелется.
Чужеземец-солдат. Доныне свинец чужеземца-солдата Покою спине не даёт; И тяжкий валун над мо-гилою брата Сжимает дыханье моё. Ратоборцы.

СОЛИСТ.
Выдающийся. Я так часто просиживал ночи за письменным столом, что знал дома, где жили выдаю-щиеся «солисты» [петухи]. Всё перемелется.

СОЛНЦЕ.
Багровое. Багровое в рани лиловой Огромное солнце встаёт. И сумрак в чащобе еловой Тревожные песни поёт. Просёлок.
Бесстрашное. И верное жизни, бесстрашное солнце, Пресветлую прятало ясь: То в кровь обагрится, то в дым окунётся, Кощунства войны убоясь. Стезя.
Большое. Они [караваи] воздымались, как солнца большие, Дышали на мытых столах, – Свои насовсем, насовсем не чужие. Хлеб – правда о наших делах. Там же.
Большущее (разг.). И леса вымытые башни, И желто-бурые просёлки, И черно-розовые пашни, И трав мягчайшие иголки, И старожители, и комсомольцы, Купаясь в большу-ущем приземлённом солнце, Встре-пенутся, За дела возьмутся. Перед летом.
Верное жизни. – Обособл. Стезя.
Влюблённое навеки. И, разгораясь Нестерпимым светом, Переполняясь Лучистым счастьем, Плеска-ясь ультрафиолетом, В неё влюблённое навеки Солнце Буйствовало от страсти. Земля.
Высокое. – Сравн. ст. выше. А ветрик всё тише, а солнце всё выше, – На речке б мальчишкам блажить... Стезя.
Доброе. – Сравн. ст. добрей. А время не терпит, катит себе прямо, А солнце добрей что ни день. И май лучезарит из вешнего хлама – Пора соловьёв и людей! Там же.
Животворное (высок.). Первая любовь У всех // одна. <…> Щедрая и добрая, Она Солнца животвор-ного полна, А что зябким душам Не дана, В этом вовсе не её вина. Первая любовь.
Затученное (неолог.).  Я не собьюсь с дороги, не тужи, Не прокляну затученное солнце. Я не один, мне есть что петь, кем жить: Любимая – любимой остаётся. Письмо любимой.
Зябкое (разг.). Не сужу я зябкое солнце, Огнепоклонник и однолюб, Знаю: скоро песня прольётся С моих обманутых губ. Цена песни.
Красное. Вар. И какое ж красное всходит солнце – Я такое впервые вижу... На рассвете.
Краснокрылое (редк.). Память бабки годам не сдаётся, Да и матушка пела не раз: Как залёт красно-крылого солнца, Пламень горькой любви не угас. Родословная.
Небывало красное. Небывало красное Всходит солнце – Я такое впервые вижу, –  И дымок над хатою мирный вьётся, И звенят воробьи на крыше. На рассвете.
Незакатное. Над тобою, необъятная, Мать-отчизна ненаглядная, Светит солнце незакатное, Блещут звёзды над тобой. Песня о России.
Неуёмное. Вар. В жар-июле озеро горячо: Солнце неуёмное – во! Печёт – Так палит-насвечивает дол-гий день, Что плывёшь, как в милости, в живой воде. Двенадцать картинок.
Огнепёрое (редк.). Да, не до песен тёплому комку В тисках у холодюги-великана. Но твоему горящему «ку-ку» Уже поверил юный лес, Весняна. Веди, буди от ледяного сна – Земля должна, земля ещё задышит. Зови, бедуй: тебя поймет весна И солнце огнепёрое услышит! В снегопад.
Огромное. Просёлок.
Певучее (поэт.). Вар. На рассвете.
Приземлённое. Перед летом.
Рыжее. Ты идёшь к ревуну-перекату, Принагнулся, пьёшь из ладони. Как родному брату, солдату Рады тихие вербы в затоне! Рады волны, и тени рады! Рады рыжего солнца пятна!.. Над Ледянкой.
Чёрное. – Кр. ф. черно. У третьих взойдёт пустоцветно зерно: «На свете на белом и солнце черно...» «Когда изнеможем, идя напролом...»
Честное. Честное солнце жжёт не щадя: «Ой, продублю». Свищет стохвостый бич дождя: «Сунься – врублю».  Выбор.
Южное. Свет-Россия необъятная, И тишайшая, и ратная, Днём и ночью незакатная, Неусыпная, как мать; Снег полярный, солнце южное: В жарком сердце столько вьюжного, В строгом лике – добродушного, – Как тебя не величать! О России песня.
Ясное. Зачем же хитрости? Напрасно... Он, если любит, – будет твой. Сама собой под солнцем ясным Блестит роса в траве густой. (Пер. с литов. «Зачем же хитрости? Напрасно...»)

СОЛНЦЕЛЮБ.
Кровный. Ведь знаете, не сладко жилось-былось: Нас, кровных солнцелюбов, с тьмой бездонной Ме-чом, огнём и ложью обручали Чужие и свои, но всё одно – враги. Русичи.

СОЛНЫШКО.
Ласковое. – Кр. ф. (не) ласково. Луч доверчивый с хмурь-опаскою Проскользает по сниклым холмам. Что ж ты, солнышко, не ласково? Ты ведь ближе, чем летом, к нам. Беженцы.
Светлое. – Усеч. ф. светлу (солнышку). Лебедой побиты гряды, Светлу солнышку не рады. Хутор.
Щедрое. Из почки невзрачной и малой Росток распускается алый. Над ним – соловьи на рассвете, И мир, изумительно светел, И щедрое солнышко светит... И зябкие чёрные ночи, И... заяц хохочет... Цветок.

СОЛОВЕЙ.
Забубённый (прост.). И уже соловей забубённый Подобрал к псковитянам ключи. Благословен-ный чёртов путь.

СОЛОВЕЙНИК.
Развесёлый (разг.). Закачается землица, Заметёт пыльцою вейник, Заиграет, разгорится Развесёлый со-ловейник. «Тебя принимая, себя не жалею...» ; Вейник (обл.). – камыш.

СОЛОМА.
Дорогая. «Дома, дома ты, дома!..» – Бьётся сердце солдата. Дорогая солома, Потемневшая хата. Воз-вращение.

СОЛОМИНКА.
Ломкая. И тишь, как соломинка ломкая, И – по три соседки в окне. И ахает, крепко челомкая, Родня, не знакомая мне. Навстречу лиловой горе.

СОЛЬ.
Белая. Кровь солона, да не белая соль – Красная радость и чёрная боль. Кровь (из неопубликованного).
Шершавая. От жизни не скроешься за поворотом, Не спрячешься в частых кустах. Рубахи и кофты, бе-лённые по;том, Шершавая соль на устах. Стезя.

СОН.
Вечный. Грозовито, Чутко в чаще краснотала, Вечный сон, печаль и воля – Жизни власть. Здесь Красу-ха, здесь Красуха умирала, Здесь погибель до бессмертья вознеслась. Красуха.
Глубокий. Звездопада Августовна – ночь И во сне глубоком воздыхает: Любит и жалеет, боль не хает И зарёй готова изнемочь. «Звездопада Августовна – ночь...» – Кр. ф. глубок. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Горький. Вар. И пусть вам не снятся Сегодня горькие сны... Огонь на себя.
Ледяной. Да, не до песен тёплому комку В тисках у холодюги-великана. Но твоему горящему «ку-ку» Уже поверил юный лес, Весняна. Веди, буди от ледяного сна – Земля должна, земля ещё задышит. В сне-гопад.
Кошмарный. Я вскочил на ноги, то ли от кошмарного сна, то ли от команды «Подъём!»  Надо было продолжать солдатский путь. Всё перемелется.
Медовый. Дом ты мой, дом пустой, Не обжитый, не согретый, Помаленечку стой, На хозяина не сетуй. <…> И не верь медовым снам: «У поэта – денег звонко!» Не загрохает к нам С городским добром трёхтонка. «Дом ты мой, дом пустой...» – Кр. ф. медов. На еловых лапах Медов сон! Девятнадцать храпов На разный фасон: Кто – басит, Кто – голосит, Кто – посвистывает: И все – не как-нибудь, В полную грудь – И-сто-во! Двести первая верста.
Мирный. Разве знаем мы, ведаем разве, Отчего мы такие, как есть? Гой ты, Русь, – вся забота и празд-ник, Мирный сон И набатная весть! «Разве знаем мы, ведаем разве...»
Нещадный. – Кр. ф. нещаден. И приснился мне сон. И был этот сон до того чёток, резок и нещаден, до того осязаем, что я не могу понять: пригрезилось ли это мне? Или ещё что? Всё перемелется.
Осенний. В назв. Вчерашний стон «Осенний сон» Уже не просто вальс отпетый: Иной мотив, другой резон – Озвучен лютою победой. Обитель. ; Осенний сон – вальс Арчибальда Джойса (1908 год).
Осязаемый. – Кр. ф. осязаем. Всё перемелется.
Резкий. – Кр. ф. резок. Там же.
Светлый. – Кр. ф. светлы. Ни угрюминки на небе – Светлы сны. По росе.
Сильный. –  Кр. ф. силён. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Синий. –  Кр. ф. синь. Пока не день, да и не ночка, – Еще не спит сычок: «Сплю-сплю!» Но дрёме не дана отсрочка, И жаворонок-одиночка Полощет горлышко: // «Люблю!» А сон силён об эту пору, Глубок. И синь, что окоём. Там же.
Сладкий. Одарила звездопадом, Снами сладкими в стогу, Русской песни вещим ладом, Жаром осени в логу. Русь.
Страдный. Ни полтучки, ни ветреной тяги. Снятся страдные сны окружью. Дело сгрохавшие работяги Не мешают веснеть прилужью. Над Ледянкой..
Тягостный.  А по реке – туманище-непроглядь. – Въявь такой? Или сон мне тягостный снится? Благословенный чёртов путь.
Тяжкий. Радость сдалась, Отсмеялась, – Мёртвый ледяной полон; Солнце скрылось, Боль да стылость, Тяжкий сон. Солнцеворот.
Хороший. Мне снился хороший сон: будто подобрался я к больше-енному, с банный котёл величиной тетереву. Птица не чует беды, токует-заливается, а я шарю в патронташе жакановскую пулю, чтобы навер-няка завалить великана. И вдруг он как налетит на меня, как долбанёт! Всё перемелется.
Чёрный. Высыпайтесь! И пусть вам не снятся Сегодня чёрные сны! Двести первая верста.
Чёткий. – Кр. ф. чёток. И приснился мне сон. И был этот сон до того четок, резок и нещаден, до того осязаем, что я не могу понять: пригрезилось ли это мне? Или еще что? Всё перемелется.
Чудный. Утихает боль пережитого, – Это чудный сон. Первая встреча(из неопубликованного).

СОНМ.
Несчастный. Нельзя повторить сорок первый, Смоленский «котёл», Ленинград – Измерить безмерною Мерой Несчастные сонмы утрат. Русский урок.
Сонм (устар.) –  множество.

СОНЬ.
Валдайская.  Вар. Валдайскую сонь Беспокоя,  С тех пор Колоколец гудит, И слышится сердцу такое, Что словом не скажешь, поди, И ты замолчишь, Обновлённый, На целую жизнь удивлённый. Песни о вечевом колоколе.
Низинная. Безлесное место, Низинная сонь. Осока да рдесты – Здесь Уза впадает в Шелонь. Уза.
Российская. Российскую сонь беспокоя, С тех пор колоколец гудит – Само торжество вековое, Взблеск молнии в гордой груди. Колокола.
Сытая. Ещё в городском переулке Блаженствует сытая сонь И грозы, тревожны и гулки, Не взвихрили ярый огонь. Тёзки.
Широкая. Вар. Уза.
Сонь (разг.) – сонное, сонливое состояние.

СОНЯ.
Эп. Мышловка-соня. Водились тут и косули, и летяги, и мышловки-сони, и ласки, и горностаи... Всё перемелется.
Соня  – похожее на белку животное, грызун, проводящий зиму в спячке.

СОПКА.
Пегая. Тает снег на пегих сопках, Половодье моет пали, На крутых гранитных тропках Кедры тени раз-бросали. В тайге.

СОРОК ВТОРОЙ (год).
Прискорбный. Как раз седьмого ноября Прискорбного сорок второго, Когда заря, огонь без крова, Лег-ла в рогожи купыря,  Когда печальная звезда – Людская память о свободе – На потрясённом небосводе Сверкнула немцу: «Никогда!» Обитель.

СОРОКА.
Эп. Вещунья-сорока. Присела. Вздохнула глубоко. Взяла ломоток – почерствей. – Вечорась вещунья-сорока Незряшно сулила гостей. Егоровна.

СОРТ.
Высокий. – Превосх. ст. высший. Благословенный чёртов путь.
Первый. – Хоть кафтан и в лоск протёрт, Наутюжен – первый сорт; Модно люди бедствуют. Там же.
Пятитравный. – У меня табачишка – Пятитравный сорт: С ползатяжки, слышь-ка, Поперхнётся сам чёрт! Двести первая верста.

СОСЕД.
Давний. Однажды, в начале августа, к Игорю пришёл обозник Леша из деревни Тушитово, что под Плюссой. Леонид Осипов был дав¬ним соседом и другом Игоря. Огненный круг.

СОСЕДКА.
Добрая. – [Фотинья] родни родней, Не просто добрая соседка. Жалкую только: стали редко Мы приве-чать друг дружку с ней. Обитель.

СОСЕДСТВО.
Гулкое. Вар. Неотыгранное детство – Думки на; ветер. Леса гулкое соседство В жёлтой зямяти. «Не-отыгранное детство...»

СОСЁНКА.
Корявая. Забреду в чащобу ежевики, В гущару Слушать ветра посвисты и гики На бору. Как тебя, ко-рявая сосёнка, Обойму – Сердца стук, Захлёбистый и звонкий, не уйму!.. «Забреду в чащобу ежевики...»
Сизая.  Утекают звонко В бурые глубины Сизая сосёнка, Две рудых рябины, Сиротливый кустик С юр-кою синицей... Сколько ласки-грусти На сердце гнездится! «Утекают звонко...»

СОСНА.
Вековая. В темноте не молкли всхлипы дождевые, И роптали шумно сосны вековые. «Вечером осенним, вечером дождливым...»
Высокая. См. ты.
Низкая. См. ты.
Прямая. – Кр. ф. прямы. Все прямы сосны, Хоть ветер крут. Вскипают вёсны, Снега метут. «Все прямы сосны...»
Стройная. См. ты.
Тихая. Давайте с тревогой простимся, Не будем гадать о судьбе, Под тихой сосной приютимся – Не время тужить о себе. Ночлег.
Толстая. Отец крутился вокруг толстой сосны, а разъярённая медведица, поднявшись на дыбы, стара-лась запустить в него когти. Всё перемелется.
Толстенная (прост.). Разведчики спрятались за ствол толстенной сосны, рос¬шей возле сторожки. Огненный круг.

СОСНЯК.
Мачтовый. В конце концов медведица не устояла: отбиваясь от наседавшей собаки и гоня перед собой медвежонка, она перебралась через речку и скрылась в мачтовом сосняке. Всё перемелется.
Молодой. Ни блиндажа, Ни золы кругом, Ни колючей заржавленной городьбы – Всё похоронено // мо-лодым сосняком. Двести первая верста.
Праздный. – Кр. ф. праздны. На возвышеньях сосняки: Все сизый хмель, но разве праздны? Оби-тель.
Эп.Певун- сосняк. Что с сердцем сделаю – забуду как Тропу замшелую, Певун-сосняк. Страда.

СОТЫ.
Златые (устар.). Ржавь – златые соты. Сонь – бег ручья. Кто ты? Кто ты? Кто ты? Чья? Чья?! За топью страшною – Весёлая цветь. Не взыщи, что спрашиваю, Ответь, ответь! Буйно, бойко Бьёт ключ-студенец. Тесак разбойника? Меч-кладенец? – Присказка.

СОФЬЯ.
Муторная (разг.). И даже муторная Софья Знай точит косу: // – Благодать!.. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Софья – героиня поэмы  «Плач по Красухе».

СОХА.
Тупорогая (редк.). Мы шли за посёлок примолкшей дорогой, Где шли они жизнь защитить,  Где деды ходили с сохой тупорогой, Где детям и внукам ходить. Стезя.

СОХРАННОСТЬ.
Полная. Лодка была привязана к старой иве в заводи и стояла целёхонька под развесистым деревом. Только водой она была полна до бортов. Вёсла, спрятанные под другой ивой, тоже были в полной сохранности. Огненный круг.
Строгая. Вар. Благословенный чёртов путь.

СОЦИАЛИЗМ.
Зрелый. А в стране «зрелого социализма» «Известия» в это время громыхали статьёй жителей деревни Верколы Пинежского района Архангельской области: «Куда ты зовёшь нас, земляк?» А в статье той – злоб-ная отповедь творчеству Фёдора Абрамова. Всё перемелется.

СОЧИНЕНИЕ.
Вступительное. 1 августа 1949 года в университетской аудитории на вступительном сочинении я «по-плакался» наблюдавшей за «сочинителями» моложавой, но седовласой женщине с живым ласковым взгля-дом: – Третий год пишу сочинение. Неужели опять наделаю грамматических ошибок и провалюсь? Хорош писатель! Всё перемелется.

СПАД.
Сильный. Назавтра, в середине дня, когда я покинул убежище и вышел на улицу, ко мне подошел связной в немецкой форме, сказал тихо пароль: – Зажги вьюгу! – Горит вьюга! – чуть не крикнул я от радо-сти. Но это только показалось – крикнул. На самом деле лишь прошептал отзыв. Так велико было напряже-ние последних суток и такой сильный спад последовал за этим напряжением. Всё перемелется.

СПАСИТЕЛЬ.
Светлый. Не кровью за кровь, не безбожным отмщеньем, – Как светлый Спаситель с креста, – Земля голубеет прощеньем, прощеньем, Зане она злу не чета. В Егорьев день.

СПЕСЬ.
Тевтонская.  Не помня, что такое – милость, Забыв, что есть на свете месть, В «сверхчеловека» обра-тилась Тевтонская тупая спесь. Постижение. ; Тевтонский – прилаг. к тевтоны (древние племена германского происхождения; употребляется иногда как название немцев).
Тупая. Там же.

СПЕЦ.
Эп. Спец-аграрник. Спецы-аграрники в тот год Затеяли преображенье: Сраженье с весями – Сраженье С самой землёй. Не на живот! Обитель.

СПЕЦИАЛИСТ.
Главный. С 1988 года Григорий Григорьев является первым вице-президентом и главным специалистом Международного института по изучению резервных возможностей человека. Всё перемелется.Всё перемелется.

СПИНА.
Когтистая. – Моя дружища лёгкая котомка, Ну вот и снова мы с тобой вдвоём. Сидится как? Не режут лямок плечи? Когтистая спина тебя не жмёт? Держись покрепче: Нам шагать далече, – На вёрсты // край родной Ничуть не жмот! «Трепещущая ломкая каёмка...»
Надёжная. Сутулит  надёжную спину – Испытано в жизни всего... Но врос он в родимую глину, И время жалеет его. Просёлок.

СПИЦА (спицы).
Проворная. Сладко спят в палатках сапёры, А под свежим мостом – веселье: Лобачи-голавли красно-пёры Справляют у свай новоселье. Мельтешат проворные спицы, Рады сближенному расстоянью... Что ж тебе, мостовик, не спится Этой ведренной майской ранью?  Над Ледянкой.

СПЛАВ.
Несокрушимый. Время и безвременье понимаю, как ни чем и тем более ни кем несокрушимый сплав будущего, настоящего и прошлого. Всё перемелется.

СПОР.
Вещий (высок.). Гудят леса, озёра плещут, Ревут сверхвольтные столбы. И вновь со старью в споре ве-щем – Два детища одной судьбы. На дороге.
Нешутейный (прост.). – Заклинаю сердцем: сынушка, встань! Люты в двери ломятся нелюдь-сваты! Кто заступник Пскову, когда не ты? Ты уж подымися, швырни их в ров: Спор нешутейный! Колокола.
Страшный. Вар. На дороге.

СПУТНИК.
Закадычный (разг.). И Анин страж, гончар-старик [пёс], Мой закадычный спутник Мухи, Свалял псо-вину, весь поник: И зрак пригас, и ноздри сухи. Обитель.

СРАЖЕНЬЕ.
Беспримерное. А разве беспримерное сраженье За коммунизм, бурлящее вокруг, Не вызывает у тебя волненья И не касается тебя, мой друг? Не требует твоих горячих рук? Брату моего друга.

СРЕДА.
Начальственная. Удручала не столько рисковая служба, сколько укоренившаяся в начальственной среде пагуба прислужничества. С чем, разумеется, молодой лейтенант, с детства взращенный на честности, человеколюбии и свободомыслии, примириться никак не мог. Всё перемелется.

СРЕДСТВО.
Верное. И мысли придут ясны и просты, И на сердце разнедужится. И станет в глазах теплей, голубей, И глянешь в себя престрого. Есть на земле от людских скорбей Верное средство – дорога. Дорога.

СРОК.
Большой. Не на шутку щёки Оттрепал мороз. На большие сроки Он себя вознёс. Снеги.
Короткий. – Кр. ф. коротки. Травостои – ширь-широки: Поймы, пожни, клевера... Коротки у лета сроки, Строга страдная пора. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Назначенный. Россия <...> Ужель не боялась ответа, Себя сожигая дотла? Ужели надеялась выжить? Воскреснуть в назначенный срок? – Бери неотложней и выше: Дать не;люди русский урок! Русский урок.

СРУБ.
Живой. – Кр. ф. жив. Жив // на кресте путей Часовни сруб – Сутулится под мохом Смутным эхом. И с ним бок о бок трёхэтажный клуб, Залитый электричеством и смехом. Русь звёздная.
Свежий. И свежие срубы притихшей отарой Являлись при вспышках зарниц. И пахло волнующе хлеб-ной опарой, И брызгало светом жар-птиц. Стезя.
Сруб – деревянное сооружение из нескольких венцов, скрепленных в форме четырехугольника.

ССОРА.
Греховодная (редк.). Ни шпор на лапках, ни кривого когтя, Склевать какую живность – ни-ни-ни. Всё мёд и миро, без дегтинки дёгтя; Погуркивают смирненько в тени. Степенны, мягкоклювы, нежнопёры, Розо-вооки – душки, ей-же-ей. Зря не затеют греховодной ссоры, Не то что никудышник-воробей. Голубки;(из неопубликованного).

СТАВНИ.
Глухие. Ставни глухие манят меня: «Душу сокрой!» Ложь лобызает, нож прислоня: «Любимый мой...» Выбор.

СТАДО.
Вздремнувшее. Всё любо: густая прохлада, Пора земляничных даров, И дневка вздремнувшего стада, И добрые морды коров. Просёлок.
Колхозное. Вар. Просёлок.
Косматое (разг.). Облетевшие березники,  Туч косматые стада. Не играет больше песенки – Плачет в реченьке вода. «Облетевшие березники...»

СТАЖ.
Рабочий. – На ветеринарный факультет Поступить мечтаю с малых лет.  Как никак и стаж рабочий есть, И медаль к тому же золотая. Воскресенье.

СТАЛИНГРАД.
Родной. Со звездою обелиск зелёный: То могила на литовской пашне. Здесь покоится сержант Семё-нов, Всё, что мог, земле своей отдавший. А на волжском берегу высоком, У его родного Сталинграда, Спал, обняв сырую землю сокол – Был он мне родным, любимым братом. (Пер. с литов. Павшим за Роди-ну.)

СТАЛЬ.
Немская (обл.). – Мы прямо с поля в день войны Мужей навовсе провожали. Наш бабий стон их не упас, Руси солдат, от немской стали: Мы вдовами с Анютой стали. Да разве с Анной двое нас?.. Оби-тель. ; Немская – немецкая.
Чужая. Что с того, что сталь чужая Жжёт и злится под рёбрами, –  Мне, не им вода живая Льётся: – Здравия доброго! 9 Мая.
Эп. Твердыня-сталь. – Мягкий хлеб твердыне-стали – Брат любезный... // Что застряли? – Стоп-оглядка, с ходу чтоб... – И опять у молотилки руки – радости копилки – За снопом взвивают сноп... «Сверху – с клёна – льются листья...»

СТАН1 (талия).
Цыганский. «Осень, ветрена зазноба, Золотая трын-трава, Мы с тобой гуляем оба На поминках Покрова. Ты горюн-тоску остудишь И спалишь красы изъян, Не обманешь, не осудишь, Дашь обнять цыганский стан!..»  Воспоминание.

СТАН2 (воюющая, борющаяся сторона).
Тёмный. В тёмном стане потрясенья Светлый праздник воскресенья Грянул всё же. Руки.

СТАРАТЕЛЬ.
Эп. Ура-старатель. – Я что тебе сказать хочу: Они как мы, да не на месте – Как ржавый гвоздь в пше-ничном тесте. Лакеям власть не по плечу. Кто – свой, кто – из чужих краёв, Ура-старатели парада. Что страшно: много михеёв Уверены, что так и надо. Обитель.
Старатель (устар. и прост.) – тот, кто проявляет заботу, попечение о ком-, чем-л.

СТАРЕЦ.
Древний. Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы. Справляют страшный праздник. Они не по-щадили никого: Ни древних старцев, ни грудных младенцев, Ни красоту, ни юность – ничего! Воробьё-вы горы.
Распятый. Вар. И мне мерещится доныне Младенец, втоптанный в песок, Забитый трупами лесок, Рас-пятый старец на осине. Сгоревшее – несожжённое.

СТАРИК.
Белоголовый. – Обособл. И идёт он [старик], без шапки, белоголовый, Обжигая босые ноги. На рас-свете.
Бойкий.  – Кр. ф. (не) бойки. Старики Не бойки в разговорах, больше слушают, Курят, молчат, Но тебе Новостей целый ворох И без слов Их глаза налучат. «Как понять...»
Немой. Вар.Рассвет метнулся, Немому старику нырнул в глаза. На рассвете.
Седой. В порог ударил Кованый сапог... – Идут! Они идут! Рассвет метнулся, Седому старику нырнул в глаза... – Сто первый нумер! – Raus! [Выходи (нем.)]! Вылезай!.. На рассвете.
Тощий. – Обособл. Унтер-офицер оказался стариком лет за шестьдесят, тощим и седым, в больших и толстенных очках. Огненный круг.
Хромоногий. Осчастливьте старика хромоногого. Из писем.

СТАРИЧИНА.
Зловещий. Мы сыты, играем в футбол. Мы лупим! Наш форвард, беспечен и весел, Швыряет горбушку: – Ломи-и!.. – Я прямо в ворота подачу навесил И слышу: – А ну подними! И чую: как будто железные клещи За шиворот взяли меня; И вижу: возник старичина зловещий, Дорогу в бега заслоня. Стезя.

СТАРОЖИЛ.
Партизанский. Партизанские старожилы встретили меня и Льва дружелюбно и сразу приняли как равных. Всё перемелется.

СТАРОСТЬ.
Ребячья. Слушай, человек, запоминай до малости: Я ещё от битвы не остыл пока, Мне еще бессонно от вчерашней ярости, И ещё горюче от ребячьей старости, И ещё, коль что, не дрогнет у меня рука. Береги заземленье.

СТАРУХА.
Древняя. – Превосх. ст. древнейшая. У древнейшей старухи Глаз, понятно, не тот. – Боже, дай молоду-хе Счастливый исход!.. Рожденье.
Бесстрастная. Бабке бабка её говорила, Что слыхала от бабки своей Быль былую – не байки, не слухи, Не сторонних емель словеса – От бесстрастной, как время, старухи Правду чистую, аки роса. Родо-словная.
Сникшая. Вар. Вьюга.
Тихая. – Повремени денёк-другой, Пока шалеет завируха, – Жалела тихая старуха, – Перегоди уж до-рогой! Обитель.

СТАТЬЯ.
Всеобычная (разг.).  Велю свой пыл угомонить я: Тут всеобычная статья – Не разособые событья – Новь – от наива до наитья, Жизнь – от житухи до житья. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Особая. Дед, Григорий Дмитриевич, от которого и пошла наша фамилия Григорьевы, – особая статья. Всё перемелется.

СТАЯ.
Волчья. Вар. Всё осталось Так, как сталось Здесь: Снеговерти куролесь, Ночь густая, Волчья стая, Вет-ра спесь. Солнцеворот.
Грачино-горластая (неолог.). Наш брат, оголец, до футбола гораздый – Напорист и очень горяч. Мы сшиблись: мы стаей грачино-горластой Покромок пинаем, как мяч. Стезя.
Певучая. Пригашенный вечер спокойно истаял, Уснули и травы, и дали, Вздремнула осинок певучая стая, И звёзды росу раскидали. «Пригашенный вечер спокойно истаял...»

СТВОЛ.
Стройный. Во что бы ты сегодня превратилась, Не будь кругом заботливых подруг? Стояла б одиноко в чистом поле Ты низкая, С уродливым стволом... И смысла  не было б одной тянуться, Стволом гордиться стройным Не было бы смысла.  (Пер. с литов. Сосна.)
Уродливый. Там же.

СТЕБЕЛЬ.
Поникший. Но это ж морока, неладная думка: Безгрешна невинная рожь. Ты дедовский серп достаёшь из подсумка И стебли поникшие жнёшь. Стезя.

СТЕЖИНКА.
Запретная. По запретным стежинкам не рыскал, Не жалел бы слетевшие листья. «Дожигает за-зимок лето...»
Эп. Рыжка-стежинка. Рыжка-стежинка в гору течёт. Речка вздыхает. Вброд переход. Тронешь – из ледника слёзы-вода. Над головою – жгуты-провода. Местность.
Стежинка (обл.) – то же, что тропинка.

СТЁЖКА.
Жёлтая. Вар. Юркая речка, Вброд переход. Жёлтая стёжка В чащу ведёт. Родина.

СТЕЗЯ.
Военная. Как я радовался концу своей военной стези, когда очнулся в госпитале! Ведь убивать куда страшнее, чем убиваться – а именно это мне отныне предстояло: несколько десятков лазаретов и больниц и восемь операций. Всё перемелется.
Извечная. Ни звезды, ни месяца. Темень бессердечная Всё колдует-бесится: «Мрак – стезя извечная!..» Связные.
Крестная. Вар. Верность.
Крутая. – Кр. ф. крута. Кру;та сыновья стезя: Долго ль сорваться... Росстани. Дальше нельзя. Надо прощаться. Прощанье.
Людская. Косматилась тучина аспидной гривой, Бил луч в неё, сумрак разя. И час поминальный, и праздник счастливый – Скрестились – людская стезя. Стезя.
Сыновья. Прощанье.
Торная (высок.). – Кр. ф. торна. Любо ли, так себе, лихо, Торна стезя, бездорожно ль, – Просто, наивно и тихо Жить – многотрудно и сложно. «Любо ли, так себе, лихо...»
Эп. Дыба-стезя. Вар. Мы внемлем. Мы жить не устали. Решились: на дыбе-стезе Мы стиснули души, мы встали – Живые и мёртвые – все. Верность.

СТЕКЛО.
Бесцветное. Ты откуда, стекло бесцветное? – Над рекою – голубизна. Отплескалось светло приветное: Ноября канун – не весна.  Беженцы.

СТЕНА.
Бетонная. Бетонные стены, железные двери, – Подвал, как вонючий ушат; Зубастые крысы – нахаль-ные звери – На мокром полу верещат. Стезя.
Глухая.  Отбит наш приступ штыковой. Торчит «костыль» над головой, И за спиной – Полк егерей глу-хой стеной. Москва.
Двухсаженная. – Усеч. ф. (стены) двухсаженны. Жуть! Во рву тевтоны кишмя кишат – Стены двухса-жённы крошат, крушат. Колокола.
Иссиня-тёмная.  Месяц-ветух полуосвещает белёсую землю, иссиня-тёмную стену ельника и перепол-ненную грозой чёрную тучу… Всё перемелется. Каменная. Нет больше в небе «каменной стены», Какой вчера кичиться мы любили: Три «юнкерса» – на третий день войны! – За Плюссой мост и эшелон сгубили. После налёта. Не ради подозрительных затей, <…> Трудяга-человек и чародей, Вы одолели каменную стену. Черномор. Александру Довженко (из неопубликованного).
Крепкая. – Кр. ф. крепки. Где торчали пни уныло Да мошка; над ними ныла – Перемены: Запушились две елушки, Встала хата у горушки – Крепки стены. Руки.
Слепая. Я лечу, замирая и падая, Переломанных крыл не щадя. Мне не вспыхнет рука зябковатая За слепою стеною дождя. Аист.
Толстенная (прост.). Крутосклон щербато изломан. За толстенной стеной – монастырь. Семь домков, укрытых соломой, Невесёлый печалят пустырь. Благословенный чёртов путь.
Трёхсаженная. Вар. – Усеч. ф. (стены) трёхсаженны. В колокола.
Щербатая. У щербатых у стен // стон, С четырёх сторон Ярый трезвон... Колокола.

СТЕНАНЬЕ.
Вдовье. «Стенанья протяжные, вдовьи!..» – Ведь совушка это поёт. И полнится синею кровью Раски-данный паводком лёд. После войны.
Протяжное. Там же.

СТЕНГАЗЕТА.
Школьная. После школы я убегал в лес и писал там стихи. Писал с натуры, стараясь изобразить слова-ми осеннее великолепие. У меня не получалось ничего путного, и я плакал сиротливо под пылающим багря-ным кустом. Потом, нагоревавшись, снова брался за карандаш – награду за стихотворение в школьной стен-газете. Всё перемелется.

СТЕНКА.
Задняя. В кухне было одно окошко, большая плита справа, помост из досок у задней стенки – моя и братова постель, колченогий стол, скамейка и три табуретки. В спальне – письменный стол, железная кро-вать отца и пара стульев. Всё перемелется.

СТЕПЕНЬ.
Известная.  Родная река. Кабы не она, наше меню было бы – хлеб да чай. А так мы жили припеваючи: рыбы всегда налавливали на уху и на жаренку. И рыбы крупной, первосортной: язей, голавлей, щук, линей, налимов, даже угрей и жерехов. Про окуней, плотву, ельцов и говорить не стоит. Словом, кормились. Хотя ехидная русская пословица «ружьё да уда кормят худо» в известной степени не лишена оснований. Всё перемелется.

СТЕПЬ.
Мглистая. Там, где чахли степи мглистые, Зреют нивы колосистые, Травы пёстрые, душистые Косарей весёлых ждут. Песня о России.
Мёртвая. – Обособл. Ожили степи, мёртвые от века, Строенья поднялись в пустых полях. (Пер. с литов. Разговор с землёй.)

СТЕРНЯ.
Жухлая. Который уж час я подряд Вдоль озими шел По жухлой стерне И был почему-то не рад: «Де-нёк-то, денёк-то! Чего ж ещё мне!» Жаворонок.

СТИЛЬ.
Новый. На земле сейчас Эпоха, Ракеты, Новый стиль, А вы – про Русь! Отповедь.
Ультрамодный. Хоть  на самый сверхмодный аршин прикинь, Хоть сошлись на ультрамодные стили, Хоть на какую высь, Хоть на любую длинь – Огонь на себя принявшие Правильно жили. Двести пер-вая верста.

СТИХИ (стих).
Белый. Февраль отголосил и стих. Март накопытил рытвин. Сугроб течёт, как белый стих, Дыша про-зрачным ритмом. Пробужденье.
Благословенные.  Вар. – Притихни, Боль! Согласен: ты заждалась Стихов благословенных от меня. К Боли.
Высокие. Пригасни, Боль! Не хмурь угрюмо лика – Совсем не холм покатый крут-Парнас. Высокие стихи как земляника – Им поспевать, увы, не всякий час. Там же.
Грамотные. – Кр. ф. грамотны. «О! Капитан мой Грей!» Стихи сделаны хорошо, грамотны и талант-ливы. Но тема битая, старая, не твоя. Из писем.
Духовные. Бабушка Паша <…> врачевала словом, гадала на бобах, знала целебные тайны трав. Она сочиняла духовные стихи, была большой богомолкой и труженицей, каких поискать. Всё перемелется.
Злые. Услышав от меня стихи слабые или злые, Александра Анатольевна грустно утверждала: – Конь вышел из борозды. Всё перемелется.
Лирические. «Родимые дали» – лирические стихи о моей земле, о простых тружениках, строителях но-вой жизни, о тяжких бедах и горестях, принесённых войной. Автобиография.
Мастеровитые (разг.). – Кр. ф. мастеровиты. Из писем.
Неблаговидные. Когда педсовет решил исключить меня из школы «за неблаговидные стихи», он же, мой дорогой учитель химии, встал горой на мою защиту: – Выгоните Григорьева – гоните и меня. Один из школы он не уйдёт. Всё перемелется.
Неровные. – Обособл. Не обессудьте меня за стихи в «Русском уроке», неровные и не все стоящие. Из писем.
Новые. Успеха в новых стихах. И житейского Благоденствия тебе и дому твоему. Из писем.
Огненные. – Сравн. ст.  огненнее (всех других собратий). Спасибо за «Костёр у Сороти». Стихи твои в этом «Костре» огненнее всех других собратий по «Костру». Из писем.
Плохие. Плохих своих стихов ты мне не присылай. Они меня раздражают и вводят в досаду. Из пи-сем.
 Прекрасные. – Кр. ф. прекрасны. Стихи «Старая гитара» – прекрасны! Так и впредь пиши. Из пи-сем.
Ретивый. С чуда-сока взмывал я, удал, Не буян, да на песню не тих; И коня – в партизанах – седлал, И ретивый осёдлывал стих. Берёзовый сок.
Слабые. Всё перемелется.
Стоящие. – Обособл. Из писем.
Талантливые. – Кр. ф. талантливы. Стихи Вашей подопечной – Елены Новик – талантливы. Но пока что не д.же мастеровиты технически. Из писем.
Хорошие. Учитель относился ко мне по-свойски. Это был редкостный человек – мудрый, повидавший многие страны мира, крепко образованный, сердобольный, прямой и простой. И наставник настоящий. К тому же он отлично знал русский язык и писал хорошие стихи на немецком. Там же.

СТИХОТВОРЕНИЕ.
Интересное. «Князь! Улыбнись мне ласково!..» Интересное стихотворение, но сырое. Из писем.
Новое. – Начнем, друзья! Подпольный центр поздравляет всех нас с Первомаем, – сказал Игорь, – и желает успехов в ратном деле и скорой победы! А я хочу прочесть вам своё новое стихотворение,.. если вы согласны слушать. Огненный круг.
Раннее. Произведения великих поэтов в нашем доме не переводились, и мы очень часто – то по книгам, то наизусть – читали вслух. И не только читали, но и сами на пару с сыном довольно часто слагали стихи. Поэтому хоть одно из ранних стихотворений Гриши Григорьева я решаюсь привести. Всё перемелется.
Сырое. Из писем.

СТОГ.
Последний. – На подмогу не пожалуй К нам пятёрка подгонял, Не успели бы, пожалуй: Кто б послед-ний стог умял?.. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Сонный. Гукает и всхлипывает выпь. Есть о чём печалиться Серой полуночнице, Облетая сонные сто-га. Гнётся буйнотравье, Об ноги полощется, И о трактор Чешет конь бока. Июль.

СТОЖОК.
Косой. Поклон, поклон, ржаное поле, Прозрачный брод, косой стожок! Мне жар земли безверье сжёг – Ни зла, ни зависти, ни боли. «Поклон, поклон, ржаное поле...»

СТОЛ.
Весёлый. «Всем миром скорбели, трудились все вместе, Идите к весёлым столам: Всем поровну места, всем поровну чести, Хлеб-соль и вино пополам!» Стезя.
Колченогий. В кухне было одно окошко, большая плита справа, помост из досок у задней стенки – моя и братова постель, колченогий стол, скамейка и три табуретки. В спальне – письменный стол, железная кро-вать отца и пара стульев. Всё перемелется.
Письменный. Я так часто просиживал ночи за письменным столом, что знал дома, где жили выдающи-еся «солисты» [петухи]. Всё перемелется.Там же.
Удобный. – Превосх. ст. удобней всего. И что ни мудри там, а стол из коряги На свете удобней всего. Стезя.
Пища, еда.
Рыбный. На этот день у аистов был рыбный стол, и они закусывали с явным удовольствием. Всё перемелется.

СТОЛБ.
Высокий. Вар. Новая Русь.
Железный. Прямущие Железные столбы И дедовский // извилистый просёлок. И бражная распахну-тость гульбы, Расплёсканная в хате новосёлов. Русь звёздная.
Прямущий (прост.). Там же.
Сверхвольтный. Гудят леса, озёра плещут, Ревут сверхвольтные столбы. И вновь со старью в споре вещем – Два детища одной судьбы. На дороге.
Эп. Мачты-столбы.  Вар. Мачты-столбы,  Как подпорки небес, Грудью железной Раздвинули  лес. Родина.

СТОЛЕТИЕ (столетье).
Грядущее (высок.). Дело почивших и сущих Сердцем тревожным приемлю: Зовы столетий грядущих, Кровью омытую землю. «Любо ли, так себе, лихо...»
Седое. Наше слово В труде рождено, Обогрето В наших ладонях. Крепко врежется в землю оно И в столетья седых не потонет. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

СТОЛОВАЯ.
Бревенчатая. – Предикат. (была) бревенчатой. Железнодорожный вокзал, три магазина, столовая, ка-зёнка, пивная, даже церковь (наглухо заколоченная) были бревенчатыми. Всё перемелется.

СТОЛЯР.
Эп. Столяр-краснодеревщик. Иван Михайлович Воронцов – «Вася Сазоновский», плотник самого вы-сокого класса, столяр-краснодеревщик, денный и нощный труженик (я всегда ломал голову: когда же он отдыхает?), могучий человек, умница и балагур. Всё перемелется.

СТОН.
Бабий (разг.). – Мы прямо с поля в день войны Мужей навовсе провожали. Наш бабий стон их не упас, Руси солдат, от немской стали: Мы вдовами с Анютой стали. Обитель.
Бездонный. Вар. «Я помню горестную ночь...»
Бесплодный. Вар. На Синичьей горе.
Вчерашний. Вчерашний стон «Осенний сон» Уже не просто вальс отпетый: Иной мотив, другой резон – Озвучен лютою победой. Обитель.
Загробный.  Вар. На всех – последний эшелон, Крик паровоза – крик прощальный, Совсем последний, погребальный, Оставленных загробный стон. Сгоревшее – несожжённое.
Звонкий. Словно вдовая невеста Над любимым соколёнком, Не находит замять места, Захлебнувшись в стоне звонком. Непокорство
Зряшный (прост.). – Кр. ф. зряшны. Гришин хутор, хутор Гришин, Обездворен, обескрышен, Слёзы льёт у старых вишен. Лью и я, да хоть залейся, Хоть о дедов рай разбейся, Не воскреснет, не найдётся. Не воскреснет. Зряшны стоны. Зло плодит свои законы: На растопку свят-иконы! Хутор.
Короткий. Мы жизни швыряли на страшный кон, Бросались в кипящий свинец. А случалась осечка – короткий стон, И всё. И делу венец. Колокол.
Красный. ...красный стон // забулькал с губ, Окровавив белынь-цветы.  Двести первая вер-ста.
Могильный. Я помню огненную ночь, <...> Совсем последний эшелон, Крик паровоза – вопль про-щальный, Заупокойный, погребальный, И брошенных могильный стон.  «Я помню огненную ночь...»
Последний. Лев Николаевич Григорьев – при его жизни самое близкое и дорогое мне дитя человече-ское – мой родной брат, кровный друг и почти сын. Да-да, сын, хотя он и родился всего двумя с половиной годами позже меня – 26 февраля 1926 года. Не считая редких и коротких расставаний, мы жили с ним вместе единой душой от первого его приветственного всхлипа до последнего стона, выплеснутого им в бою 26 сентября 1943 года – в семнадцать с половиной лет. Всё перемелется.
Протяжный. Последний выстрел замирает, Протяжный тонет стон. В кипящей заводи сгорает Сталь-ной немецкий слон. Разговор с Землёй.

СТОРОЖ.
Колхозный. Ради выходного «под мухой», Божился, Матюжил колхозный сторож: – Попомнят нас: Ей-бо, мы их [немцев]... // одним духом! – И старой берданкой тряс. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Ночной. Папаша был не так наивен [как мать] – от всех колхозных чинов деликатно отказался и пошёл ночным сторожем «обчественных» социалистических амбаров, в которых добра было хоть шаром покати. Всё перемелется.

СТОРОНА.
Деревенская. Семь хат в стороне деревенской – Солдаток двадцатого века. Здесь жили до бури вселен-ской Сто семьдесят два человека. Иваны да Марьи.
Здешняя. – Ты вникни: в здешней стороне, Уйди она [Фотинья], любви не будет. Обитель.
Зимняя. Вьюговеи, холодные во;роны, Не сожгли онемелых трав. Тучи снежные в зимние стороны Утекли, клоки растеряв. Радость.
Лесная.  Не забуду я Это начало дня В стороне родимой, лесной! Партизанская быль.
Обратная. Река Сума <…> текла в довольно глубокой впадине, по неширокой луговой пойме, окру-женной ласковым смешанным лесом. Километров через пять, сделав большую петлю, приняв Толдовку и несколько ручьев, поздоровевшая Сума направлялась в обратную сторону, пока не впадала в быструю лососевую Систу. Всё перемелется.
Родимая.  Партизанская быль.
Родная.  Разгуделась придорожная струна, Поразохался корявый березняк. Ой, душа моя, родная сто-рона, – Засугробленный тоскующий большак.  Буря.
Солёная. – Кр. ф. солона. Чужь, чужая сторона, До чего ж ты солона! Благословенный чёр-тов путь.
Чужая. Крадусь неприкаянным вором Чужою родной стороной. Стеной – чернота перед взором, Кро-мешная тьма за спиной. Россия.

СТОРОНКА.
Простая. – Обособл. Живёт, простодушна, как правда, на свете Простая сторонка одна. Что знаем о ней мы, беспечные дети? Нам головы кружит луна. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Простодушная.  – Кр. ф. простодушна. Там же.
Родимая. Не шелохнется спросонка Спеющая рожь... Что, родимая сторонка, Что ты стережёшь? «Льют лиловые потёмки...»

СТОРОНУШКА.
Дальняя. ...встал председатель: // Друзья! Пойдёмте на поле, поклонимся павшим: Сегодня иначе нель-зя. Они за селом, не в сторонушке дальней. Стезя.

СТРАДА.
Бессменная. – Кр. ф. бессменна. Я согласен, согласен, согласен Побрататься с тревогой любой, Лишь бы не был мой голос безгласен! Только б, жизнь, не разладить с тобой! Чтобы петь на неистовом свете, Ра-зумея:  бессменна страда. Боль.
Вековечная.  Вздыхайте, волны, – Покоя нету: Здесь всё – вековечная страда. Хоть сколько сердцу го-реть по свету – Никогда не сжечь дороги сюда. Сево.
Всенародная. Ах, деды, деды, кто вы были: В ту «всенародную страду», Когда святые гнёзда были У бесов зла на поводу? Спрос.
Городокская. В Городке я работал обычно по ночам: садился в полночь и до пяти утра сочинял. Худо-бедно, а в городокскую творческую страду я написал пять книжек стихов да переводов сколько. Всё перемелется.; Городокская – прилагат. к  Городок (город в Витебской области Беларуси).
Колхозная. Как строгий бригадир [рассвет], Стучался в каждый дом: Не скрыться никому, Не деться никуда. И шла за ним селом Колхозная страда. Два рассвета.
Крутая.  Время вдосталь забот назаботило, Учредило крутую страду. Нам с тобою – одна непогодина, Солнце тоже – одно на роду. Забота.
Неизбывная (книжн.). И разреши задать вопрос Тебе, моя невеста, Прости, что прям он и не прост, От-веть, скажи мне честно, Поскольку до тебя дорос: – Ты, Муза, кто: в ночи звезда, Минутка-прибаутка, Меч-та, беда?.. – Пожалуй, да: Родство со мной не шутка. Я неизбывная страда. Помолвка.
Неуёмная. В жар-июль, в разгар покоса, В неуёмную страду, На земле роса белёса, Зори рдяны, дни в цвету. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Снежная. Пусть вьюгам – вьюжье: снежная страда, Хмельные вопли, холода шальные, Они лишь до поры, они больные. Ведь вьюги что? – весенняя вода. «Ненастье обескровило зарю...»
Творческая. Всё перемелется.
Эп. Страда-признанье. Покос, покос! – страда-признанье, Возликование труда, Людей прозренье и дерзанье, Души и мускулов призванье – Без сожаленья и стыда. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

СТРАДАНИЕ (страданье).
Рьяное. – Кр. ф. рьяны. Укутала полночь в туман и истому Гулён, и страдания рьяны. И лишь бобылю – дергачу холостому – Не спится в перстах валерьяны.  «Пригашенный вечер спокойно иста-ял...»
Сладкое. Ты видела, как я увидел свет – Свет самый первый, – светоч над избой, До сладкого страданья голубой. Великая.

СТРАНА.
Простодушная. – Кр. ф. простодушна. Живёт, простодушна, как правда, на свете Не край, не сторонка – страна. Что знаем о ней мы, беспечные дети? Нам головы кружит луна.  «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»
Теплая. Селенья, будто вздох судьбы славян: Туготино, Красуха, Локоть, Уза... На зябких землях – гос-тья тёплых стран, Затея недоумка – кукуруза. «На неостывших ворохах золы...»

СТРАННИК.
Русский. В небе стаи да клинья узкие. Всё летят, Всё летят, Летят... Ой, куда же вы, Странники рус-ские?.. – Мы вернёмся! Вернёмся назад! «Ропщут сосенки...»
Эп. Чужбинник-странник. Не чужбинник-странник, Рвущийся в юга;, Ты – Руси избранник: Что тебе вьюга;! «Заревою былью...»

СТРАСТЬ.
Бесстрастная. И если даже бес вселится в нас, Толкнёт вкусить чужой запретной сласти, Мы, люди, любим всё же только раз, В конце концов стыдясь бесстрастной страсти. «Да неужель мы хуже лебедей...»
Дневная. Улеглись дневные страсти. Кроток буйный лог. Месяц, словно чьё-то счастье, Ясен и высок. Диане.
Живая. Они [эсэсовцы] загнали той проклятой ночью Во глубь холмов кипящих, как скотину. Пятьсот живых страстей, надежд, печалей, – Пятьсот! Пятьсот живых людских сердец! Воробьёвы горы.
Негасимая.  – Кр. ф. негасимы. Неусыпны, негасимы наши страсти: У безбожной дикой силищи во власти Проклинаем, Заклинаем, Жить не чаем. Минуты.
Неусыпная (книжн.). – Кр. ф. неусыпны. Там же.
Пустая. Пустые страсти ветром отряхай, Себя и версты мерь пройдённой мерой. Тревожься, горячись, но не вздыхай. Иди себе и, что дойдёшь, уверуй. Сыну.
Эп. Страсти-мордасти. И день разгорается вешний, Сжигает кромешную мглу. И страсти-мордасти поспешно Хоронятся в тёмном углу. Тёзки.

СТРАХ.
Жалкий. Железное мурло набыча, Гад [«мессершмитт»] не берёг боекомплект. Заход над Анной! И другой! И третий круг над катафалком! Не над солдаткой в страхе жалком – Над нашей русскою бедой. Обитель.
Злой. Не спрячешь злого страха в пол, Не скроешь – прячь не прячь: Ведь ты отвёл, отвёл, отвёл Свои зрачки, палач. Поединок.
Зримый. [Немцы] прочь с крыльца стекли, как прах, Оставив в доме Анны вопли, Нездешний запах, зримый страх, И в ночь, как грауэн [ужас (нем.)], утопли. Обитель.
Стыдный. О Мухи, Мухи, брат меньшой, Ничья бесхозная собака, Мою тоску в плену оврага Почуяла ты всей душой. И углядел в ночи черту – Тупик, людским глазам невидный, Где снег упрячет страх мой стыдный. И громко взлаял в пустоту. Там же.
Чёрный. – Усеч. ф. чёрен. И млад-березник на буграх, И вековухи-болотины Не светлу радость – чёрен страх Сочат из сумерек и тины. Там же.

СТРАШИЛИЩЕ.
Красноклювое (редк.). Впрочем, пищей аистам была не одна бульба: крыс в курятнике поубавилось чуть не до нуля. Может, бестии сбежали от красноклювых страшилищ, а может быть, попали в их клювы, и увы и ах… Всё перемелется.

СТРАШНО (в знач. сущ.).
Бренное. – Кр. ф. бренно. Человечье «страшно» и сильно, да бренно. Знаю: след набатный вспыхнет непременно. Завтра снова в снеги выйду спозаранку: Захлебнусь в сугробах иль найду Веснянку! В су-гробах.
Сильное. – Кр. ф. сильно. Там же.
Человечье. Там же.

СТРЕКОЗА.
Глазастая (разг.). Брызжет красная высь На пески рассыпчатые, На камыш, на рогоз, На круги разбе-жистые, На глазастых стрекоз, Искристых от свежести. «Поутру на яру...»
Голубая. Можно диво у ручья Повстречать-увидеть: С голубою стрекозой Огнецветь-муравку, У берё-зоньки босой Розовую славку – Невеличкую из птах На хмелинке гибкой. Девочка и утро.
Искристая. – Обособл.  «Поутру на яру...»
Росная. [На покосе.] Ромашки – солнечные слёзы – И кашки – росные стрекозы – Взлетают. В буй-нотравье.

СТРЕЛА.
Вражья (разг.). Вар. Веснеть Купаве летом и зимою, Светить в грядущий свет, в минувший дым. По-венчанная вражьею стрелою, Отмстившая, она – с любимым. // С ним.  В колокола.
Снежная. – В вашем поле, как в пустыне, Тучи снежных стрел... – Я, миляга, к нашей стыни Сердцем прикипел. Разговор в пути.

СТРЕЛЕЦ.
Эп. Старальцы-стрельцы. Старальцы-стрельцы уняли кликушу [колокол] – Смутьяна сринули. Ко-локола.
Стрельцы-молодцы. Вар. В колокола.

СТРЕЛОК.
Ворошиловский. И что это были за тока! На ином птичьем ринге билось, горланило и ликовало тете-ревов по тридцать. Хорошо хоть, что стрелок я тогда был отнюдь не «ворошиловский» – большого губления природе не причинял. Всё перемелется.
Ворошиловский стрелок – в СССР в 1932 – 41гг. почетное звание, учрежденное Центральным советом Осоавиахима для выполнивших установленные нормативы в стрельбе из винтовки. Назван по имени К. Е. Ворошилова.

СТРЕЛЬБА.
Частая. Бои были сильные, с большими взрывами, пожара¬ми, частой стрельбой. Потери у отрядов большие. Огненный круг.

СТРЕЛЬНИЦА.
Эп. Василий-стрельница. Не буй-тура в ельнице Зряшный раж – На Василий-стрельнице Явлен страж. Колокола.
Стрельница (устар.) – в древнерусской архитектуре: крепостная башня с площадкой для стрелков из лука.

СТРЕСС.
Модный. Сколько ночек-звездопадок Не скитаюсь по земле, А ведь я ли был не падок Жечь костры в кромешной тьме. А ведь я ли, вспомяните, Был до зорек не охоч: Не жалея сна и прыти Бёг за утром через ночь. Был на «ты» с дремучим лесом,  С крутовьюжьем и грозой. Вдруг, спознавшись с модным стрессом, Стал, ей-Богу, сам не свой. С посохом.

СТРИЖ.
Эп. Монахи-стрижи. Врываются в самое небо Монахи-стрижи озорно; И нежит, могуче и немо, Великая пашня зерно. «Земля пофасонила малость...»

СТРОЕНИЕ.
Каменное. Каменных строений имелось только два – Белая школа, где учились первые–шестые классы (бывший помещичий дом) и пожарка. Всё перемелется.

СТРОЙ1 (порядок; шеренга).
Ладный. У опушки листья – роем, Встали скирды ладным строем; Хлебно! Хлеб.
Развёрнутый. Игорь ре¬шил прикинуться убитым и отлежаться. Но немцы шли развёрну¬тым строем и стреляли в лежащих партизан – будь то раненый или убитый. Огненный круг.
Тесный. Вар. На току.

СТРОЙ2 (система, организация).
Суровый. До слёз люблю стихи, их строй суровый, И стать поэтом всей душой хочу. Но если путь из-брать придётся новый – Как мне ни любо песенное слово, – Я рук не опущу, не загрущу. (Пер. с литов. «До слёз люблю стихи, их строй суровый...»)

СТРОКА.
Густая. – Кр. ф. густы. Душа моя, как зорняя поляна, Лелеет строки, росны и густы. Стихи созреют поздно или рано. Ты – Боль моя: ждать не устанешь ты. К Боли.
Казённая. «Извещаем... // за Отечество... // с врагами...» – В чёрной окаёмке Пять казённых строк. Захо-дила ходуном божница, Закачалось под ногами, Надавил на темя горбатый потолок... Мать.
Короткая. Вар. Мать.
Росная. – Кр. ф. росны. К Боли.

СТРОП.
Парашютный. К чеке капсюля привязывалась верёвка из связанных парашютных строп длиной метров 100–150. Такую импровизированную мину устанавливали под рельсы, маскировали и взрывали, дергая за верёвку, обычно под паровозом или перед ним. Всё перемелется.

СТРОЧКА.
Бесконечная. – Мне б чернил! Пускай не вечных И не спецпоэтовых – Не для строчек бесконечных, Не для песенок беспечных, Авто-фио-летовых; Не бессильных, Не бесильных, Не пустых, Не холостых, Мне – не розово-умильных, Не чернящих, А чернильных – Ясносветовых, густых! В канцлавочке ЦДЛ(из неопубликованного). ; ЦДЛ – Центральный дом литераторов.
Заревая. – Предикат. (стала б) заревою. Стала б заревою Горевая строчка, Если б кроху зноя, Хоть бы полцветочка. Глухомань.
Горевая (неолог.). Там же.
Наивная. И я смирился. И читал, Обласканный наивной строчкой: «И не темнело тёмной ночкой, И грели звёзды краснотал. И спесь-гордыню разлюбя И не кляня земные узы, Жила, не жалуя себя, Была душа – мери;ло Музы». Обитель.
Робкая. Песня – // робкие строчки В окровавленной яме. Двести первая верста.

СТРУЙКА.
Эп. Струйка-малявка. И всякая струйка-малявка Лучом раскрывает уста, И каждая крохотка-травка, Как встреча с любимой, чиста. Распахнутость.

СТРУНА.
Басистая. Туман басистую струну Настроил в лад с певун-рассветом, А дергачишке-крикуну С вечёр-ки угомон не ведом. Рань.
Искристая. Молчаньем – звончайшим – потёмки нагрузли; И, нежно стеня, издали, На омут, как будто на чёрные гусли, Искристые струны легли. Стезя.
Придорожная. Разгуделась придорожная струна, Поразохался корявый березняк. Ой, душа моя, родная сторона, – Засугробленный, тоскующий большак.  Буря.
Птичья. Ах, летняя ночь, <…> Дозволь подышать, Погореть, Погоревать во мгле. О ясном солнце по-горевать, Послушать птичью струну, Хоть зорьку всего // позоревать, Песню спеть Хоть одну. Двести первая верста.
Тугая. Непогода ль, темень – нам какое дело. Разве мог я тронуть сдавшееся тело? Всё оно звенело, как струна тугая. В плащ тебя закутал, будто ты нагая... Непогода.
Эп. Злат-струна. Вар. Обмакнуло [солнце] в Зрачку-реку красный ус И давай студёнушку милова;ть! А потом // настроило злат-струну, Накидало мошкары в быстрину...  В колокола.

СТРУЯ.
Главная. Пришли мы на Узу, вступили на речку – На главную нашу струю, На берег, где выпало сча-стье родиться, На диво живое в горсти, на ту магистраль, у которой водица Поможет себя обрести. Стезя.
Прозрачная. В речке Узе – сладости полей – От сухмень-печали недороды: Ни прозрачных струй, ни голавлей. В чьи моря сбежали наши воды? Погост Жаборы.
Эп. Буй-струя. На буй-струе не совей: Справа – камни, тина – левей! На излуке (из неопублико-ванного).

СТУДЕНТ.
Хороший. Мы – студенты хорошие. Нас Понукать учиться Не нужно. Мы, счастливых не пряча глаз, Свет берём в свои руки дружно. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

СТУЖА.
Жаркая. Гляди, гляди и слушай, слушай: С низины светлой в хмур-зенит, Озвучен жаркой русской стужей, Летит, летит! Звенит, звенит! Поёт валдайский колоколец, Гремит, гудит – в ушах, в душе – Ко-локола.
Лесная. Песня – Дочка простых сермяг – Веснела в стуже лесной. Бедна и тиха, как пятак, Не знала, что быть ей – Казной. Зачин.
Ноябрьская. Глумится ноябрьская стужа, А избы, как май, далеки. – Подсумки притягивай туже: Па-троны мочить не моги! Переход.
Острая. – Сравн. ст. острее (ножа). Был голод и враг, и сугробы рядами, И стужа острее ножа. Сте-зя.
Пресная. Пресной стужей Густо пропитанный, Бор сегодня И тих, и пуст. «Пресной стужей...»
Русская. Колокола.

СТУК.
Захлёбистый (редк.). – Обособл. Как тебя, кусточек жарколистый, Обойму – Сердца стук, захлёбистый и чистый, Не уйму. Явь.
Звонкий Вар. «Забреду в чащобу ежевики...»
Чистый. – Обособл. Явь.

СТУПЕНЬ.
Тесовая. И Пушкин слезает с телеги, И лёд закипает в груди!.. Четыре тесовых ступени, Обвитое хме-лем крыльцо.  И сразу не гнутся колени, И жар застилает лицо! В Михайловском.

СТЫД.
Незлой. И праведной войны вдова [Фотинья], Душа обители святая, Прядет укорные слова, Незлым стыдом мой дух латая:  – Идти бы впрям, да спесь-то вбок. А вбок от пряма – буераки. Обитель.
Чужой. – Кр. ф. (стыд и совесть не) чужи. Всем стыд и совесть не чужи, Хоть будь хоть кто. Так в чём же дело? Уж больно мы лелеем тело: Порой – беда! – ценой души. Там же.

СТЫЛОСТЬ.
Тёмная. Только ни полжалобы Перед тёмной стылостью: Родина пожаловала Нас высокой милостью. Связные.

СТЫНЬ.
Жуткая. Как понять: где тут быль, что тут сказка? Чем берёшь ты? Чем держишь меня? Даже стынь твоя жуткая – ласка, Даже тьма твоя – проблески дня. Заснеженный май.
Лютая (разг.). Что в тебе, Неказистая снежность? Чем берёшь ты? Чем держишь меня? Даже лютая стынь твоя – Нежность, Даже тьма твоя – Проблески дня! «Что в тебе...»
Морозная. [Россия]. Заревая, беспокойная И в морозных стынях – знойная, Хоть в годах, а юно-стройная, Восходи, не вечерей. О России песня.
Постылая (разг.). – Обособл. (не) ... . Только мне не к югу: За тепло и свет Нашу диво-вьюгу Не сменяю, нет. И строга, да милая, Злюка, да своя, Стынь, да не постылая, – Словом, ты да я. Снеги.
Смертельная. Чтобы  Земле Не ведать смертельной стыни, <...> Вещайте миру О поле, В котором без-домней пустыни, Кричите свету О буйноцвете, Что горше полыни, Шепчите сердцу О страшной святыне: Восемьдесят пять, Восемьдесят пять, Восемьдесят пять... Заклятье.

СТЫЧКА.
Весёлая. Не стало ни песен, ни стычек весёлых, Ни доброго плача окрест. Бездушнее камня в наш лю-бый посёлок Железный разбойник налез. Стезя.

СУББОТЕЯ.
Вербная. Тищь-теплынь усердная – Снеготай. Субботея вербная – Скоро май. Вешняя ночь.; Вербная субботея – суббота за неделю до церковного праздника Пасхи.

СУГЛИНОК.
Горячий. – Кр. ф. горяч. Горяч, как поединок, Да чем же ты согрет, Нагой скупой суглинок? И впрямь теплее нет? «Дрожливо дремлет жниво...»
Дымящий. Вар. И эти осинки – Прямые, Рядочком, Одиннадцать. И заступ // в дымящем суглинке, И ров. И нельзя отодвинуться. Память.
Нагой. «Дрожливо дремлет жниво...»
Скупой. «Прошлась деревней хромка...»
Сырой.  Вар. Сырой, Скупой суглинок, Да чем же ты согрет?  Пристыл от знобких льдинок, А мне Теплее нет!  «Прошлась деревней хромка...»
Тёплый. – Сравн. ст. (нет) теплее.  «Дрожливо дремлет жниво...»

СУГРОБ.
Глыбкий (обл.).  Вар. «Большой закат на вечер малый...»
Крутой. Не обделят ничуть не обманут Эти губы, огнём налитые. С плеч печали спадут и отстанут, Об-ратятся в сугробы крутые. Вьюга («Белонога, в поджилках не сла;ба...»).
Немой. Колокола. – Предикат. В очень белом ели, мёртвые, прямые, И над всем – сугробы, как гробы, немые. В сугробах.
Цепкий. И этот отзвук запоздалый На чёрно-розовом снегу, Такой родной и одинокий, Которого бес-крайне ждал, Недосягаемо далёкий, Возник, истаял, отрыдал В лесах, как лёд оцепенелых, В сугробах цеп-ких и немых... Колокола.
Эп. Патриарх-сугроб. И патриарх-сугроб у свахи-ели, Души не пряча, О ветреной зазнобушке-метели Тихонько плачет. Весна.

СУД.
Праведный. Вар. А потом на сходке Говорила мужикам – Не по книге читала, – Не обучена была: «Земной поклон Товарищам большевикам За праведный суд, За добрые дела!» Бабушка.
Уездный. Дедушка <…> отправился в уездный суд с челобитной. Всё перемелется.

СУДЬБА.
Военная. Хвастаться нечем, да суть не в хвальбе – В вороге? В Боге? В военной судьбе?  Так ли, иначе, моё ремесло В сейф коменданта меня занесло. Дело не стыдное в лихе войны. Вскрыл я тот ящик, не чуя вины. «На волоске».
Горевая (обл.). – Обособл. Будет всякое, всякое будет В наших судьбах, таких горевых: Нас прогонят, обманут, осудят, Нас отвергнут от зорь заревых. «Дорогие лесные пустыни...»
Горькая. Вар. Сон о доме.
Земная. Покорные земной судьбе, Подруги – Фотя и Анюта – Не ведали цены себе. Так даль не ведает приюта. Обитель.
Извечная. Вар. Ни звезды, ни месяца. Темень бессердечная Всё колдует, бесится: «Мрак – судьба из-вечная!..» Связные.
Лихая. – Кр. ф. лиха. Лиха судьба – последний час, Но что твой пистолет! Верней, точнее чистых глаз Оружья в мире нет. Поединок.
Людская. Людская судьба – не дорога во поле – По жёсткой земле пролегла. Стезя.
Ножевая. Зачем-то удумал, что я – неживой, От своих воротишь бритое рыльце?  Ишь,  дрыхнешь! // А мне от судьбы ножевой Никуда не уйти. Некуда скрыться. Сон о доме.
Печальная. – Предикат. (была) печальной. Судьба арестованных в Плюссе и Радовье подпольщиков бы¬ла печальной. Огненный круг.
Постылая (разг.). Точно горькая сиротка Над родительской могилой, Тужит хвиль пугливо-кротко Над судьбой своей постылой. Непокорство. ; Хвиль (обл.) – вьюга.
Правым-права. – Кр. ф. Одним я – скучная вдова, Другим – всего забава, А суженым не трын-трава – Сладчайшая отрава: Судьба ль, судья ль – правым-права. Помолвка.
Прекрасная. – Кр. ф. прекрасна. Вовеки судьба однолюба Прекрасна, хоть грешен, хоть свят: Не сдаться – как Смурова Люба, Как Лека Григорьев – мой брат. Русский урок.
Слепая. – Кр. ф. (не) слепа. И хоть в горнице не густо – Чисто, редька да капуста, Мы – мы сами. И судьба наша не слепа, Доживём ещё до хлеба: Руки с нами. Руки.
Страдная (высок.). – Сравн. ст. страдней. Дальше – страдней судьба. Тёмен свет, Мира нет.  Что ты вынесла пыток: Сколько лет Жгли огнём тебя, Били копьём и копытом...  Витебско-Невельская возвышенность.
Суровая. Здравствуй, бе;режек с чуткими ветлами, Многотрудный пречистый исток. Остуди меня, ре-ченька светлая, Обогрей, незабвенный песок. Жил в разлуке с тобой не от гордости И пришёл не от худа к тебе. Не от боли слеза, не от горести – Всё лад-ладом в суровой судьбе. «Здравствуй, бе;режек с чуткими ветлами...»
Творческая. Меня обескрыливали и вминали в землю некомпетентность, абсурдность и вредоносность идеологических «направляющих». Горький тому пример – творческая судьба почтенного лингвиста акаде-мика Ивана Ивановича Мещанинова. Всё перемелется.
Тихая. Вейся [река] помаленьку в русле рыхлом, Утешайся тихою судьбой И спокойно верь, что ты над вихрем, А не вихорь // плачет над тобой. «Окровавлена моею кровью...»
Удивительная. Высокие железные столбы И дедовский Извилистый просёлок. И песни удивительной судьбы, Ликующие в доме новосёлов. Русь новая.
Эп. Судьба-тюрьма. Да когда же нам наплачется Во пиру судьбы-тюрьмы? Неужели не отважиться, Встав, напомнить: кто есть мы! «Горемаятная родина...»
Темень-судьба. Ясно и сиву коню: Жёстки препоны  в темень-судьбе – Не вёдро семь раз на дню... Колокола.

СУДЬБИНА.
Лихая. Въезжают с кряхтеньем колёса В голодное горло ворот. Девчонка, боса и льнокоса, С испугом о счастье поёт. Как спорить с лихою судьбиной: Отправился сокол в сыр-бор. А взгляд у неё голубиный, Что зеркала псковских озёр. В Михайловском.
Слёзная. В чёрный день, в годину грозную, В ночь лихущую беззвёздную За твою судьбину слёзную Мы не зря ходили в бой. О России песня.

СУДЬЯ.
Безжалостный. Вар. Не я, по листьям [берёз], нет, – октябрь прошёл , Безжалостный судья – природы шутка, Одетый в вашу кровь – в багряный шёлк, Целующий вас яростно и жутко!.. Берёзам ода.
Правым-права. – Кр. ф. Одним я – скучная вдова, Другим – всего забава, А суженым не трын-трава – Сладчайшая отрава: Судьба ль, судья ль – правым-права. Помолвка.
Страшная. Пишу и сею. С мужиками пью (И хоть бы что без городского быта), Тревожу совесть – Страшную судью, И поминаю то, что не забыто. Письмо любимой.
Хмурая. Вар. Тревожу совесть – хмурую судью... Письмо любимой.

СУЕСЛОВЬЕ.
Эп. Хвалебство-сеусловье. И сто;ящих не знаю слов я: Как – без хвалебства-суесловья – Вам по заслу-гам честь воздать. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

СУЕТА.
Жалкая. – Кр. ф. (дурь и суета) жалки. И земь, любовью повита, Сулила всходы непреложны. И были жалки и нарошны Вся наша дурь и суета. Обитель.
Нарошная*. – Кр. ф. (дурь и суета) нарошны*.   Там же.

СУК.
Скрюченный. Вар. Кланяются тошно Скрюченные сучья, И куда ни ткнёшься – Невода паучьи. Глу-хомань.

СУМА1 (сумка).
Дырявая. Калёный песок да ухабы, Да лес разомлевший, немой. Навстречу – понурые бабы Да нищий с дырявой сумой. В Михайловском.
Нищая. Не купец, не стрелец, не приказчик, С торбой песен – не с нищей сумой; Николая Григорьева пращур, И нельзя мне не верить: и мой. Родословная.
Сыновняя. Здравствуй, мать! Вот и свиделись мы! Как тебе, моя горлинка, можется?.. Да живой я, до-вольно тревожиться. Где тут гвоздь для сыновней сумы? Перед матерью.
Эп.Слезынь-сума. Вар. Не забудут крохи-сироты Слезынь-сумы. В колокола.

СУМА2 (река).
Поздоровевшая. Река Сума <…> текла в довольно глубокой впадине, по неширокой луговой пойме, окруженной ласковым смешанным лесом. Километров через пять, сделав большую петлю, приняв Толдовку и несколько ручьев, поздоровевшая Сума направлялась в обратную сторону, пока не впадала в быструю лососевую Систу. Всё перемелется.

СУМЕРКИ.
Сизые. Жаркий смех блесконул, запронизывал, Ветра песенней, марта синей. Всплыли в памяти сумер-ки сизые, Полдни мая без туч и теней. Промельк.
Похожие на жизнь. – Кр. ф. на жизнь похожи. И не избечь зальделым клёнам дрожи, И не избыть распятие кресту. И сумерки на вашу жизнь похожи, И долог путь к запретному Христу. На Синичьей горе.
Унылые. Ох, простого проще в дикой снеговерти Разучиться верить, напугаться смерти, Позабыть о вёснах в сумерках унылых, Выпустить оружье из ладоней стылых, Угасить надежду, растерять патроны, Гнев, как порох жаркий, разменять на стоны...  В сугробах

СУМЁТ.
Плотный.  Вар. «Плотными сумётами...»
Рыхлый.  Рыхлыми сумётами Низкие места Доверху замётаны Так, что – ни куста. «Рыхлыми су-мётами...»
Эп. Непролазь-сумёты. Вар. Непролазь-сумётами – Нет на них креста – Берега замётаны. Стужа да троста. «Непролазь-сумётами...» ; Троста (обл.). – болотное растение, тростник.
Сумёт (обл.) – сугроб.

СУМКА.
Полевая. Не стану запираться, растерялся я вначале: часов на руке не было, ни компаса, ни полевой сумки, вещмешка тоже не было. А там – патроны для автомата и пистолета, ну и еда какая-никакая, и пере-вязочный пакет. Всё перемелется.
Полная добычей. – Кр. ф. (ведёрки и сумки) полны добычей . Часам к девяти и ведёрки, и сумки До-бычей богато полны. Стезя.

СУМРАК.
Влажный.  – Обособл. Прозрачный сумрак,  ласковый и влажный, Окутывает землю, // ночь верша. И кто-то на селе запел протяжно, И песне той отозвалась душа. Нежданный вечер.
Ласковый.  – Обособл. Там же.
Плотный. Плотный сумрак наплывает тихомолком, По окружью рыщет ветер сизым волком. «До чего же невесёлая картина...»
Прозрачный. Нежданный вечер.
Светлый. Что молчишь, сестра-беляна – Березиночка? Накрывай на стол, поляна, Как же иначе! Синь бездонную псковску;ю Всю не выплакала;  В светлом сумраке тоскуя, Песню выкликала! Благосло-венный чёртов путь.

СУП.
Вешний (трад.-поэт.).  Весной сластились купырём, Подснежной клюквой да кислицей; Под май – крапивки поднарвём: О вешний суп с живой водицей! «Я в русской глухомани рос...»

СУПРУГ.
Законный. Вернулись из похода, вошли во двор, а там… сущий скандал. Квохча и охая, носились пе-репуганные курицы. Их законный супруг, лишенный своего пышного хвоста, сидел аж на печной трубе и вопил истошно. Всё перемелется.

СУПРУГА.
Милая. Передай мой сердечный привет милой супруге своей. И пусть у вас всё будет ладно и складно. Из писем.

СУРОВОСТЬ.
Праведная. В праведной суровости Свергнем тьму. Колокола.

СУТКИ.
Новые. Четыре петуха, не желая уступать пальму первенства, выхвалялись друг перед дружкой – бу-шевали, заходились, орали, голосили с полчаса. Но это были лишь первые петухи – глашатаи начала новых суток. Всё перемелется.
Последние. Назавтра, в середине дня, когда я покинул убежище и вышел на улицу, ко мне подошел связной в немецкой форме, сказал тихо пароль: – Зажги вьюгу! – Горит вьюга! – чуть не крикнул я от радо-сти. Но это только показалось – крикнул. На самом деле лишь прошептал отзыв. Так велико было напряже-ние последних суток и такой сильный спад последовал за этим напряжением. Там же.

СУТЬ.
Неодолимая. Друзья, и я, и ты, любимая, Не оглянулись за селом... А жизни суть неодолимая Была и есть – родимый дом. «Когда мы были очень юными...»

СУХАРЬ.
Последний. После боя Лишь мы Остались в живых: Ползём Сквозь чадную гарь. Еще вчера Один на двоих Мы съели последний сухарь. Партизанская быль.

СУХМЕНЬ
Разливанная (редк.). Поле с небом на взгорье Тянут братину с мёдом. Да и чинные тени Окосели немножко. В разливанной сухмени Хорошо и сторожко. У нивы.
Страдная (обл.).  Вар. Жмутся, прядают тени, Молчаливо, сторожко. До страдной сухмени Ждать не-долго, немножко. У нивы.
Эп. Сухмень-печаль. В речке Узе – сладости полей – От сухмень-печали недороды: Ни прозрачных струй, ни голавлей. В чьи моря сбежали наши воды? Погост Жаборы.
Сухмень (прост.) –  сушь, засуха.

СУХОСТОЙ.
Никчёмный (разг.). Сухостой никчёмный, Полумрак лиловый, Мрачное раздумье. А о чём? – Ни сло-ва!.. Глухомань.
Угрюмый. Вар.Глухомань.
Сухостой – засохшие на корню деревья.

СУЧОК.
Алый. Вар.Из почки невзрачной и малой Сучок пробивается алый. За ним – Сивый пращур: дед-ясень.  «Из почки невзрачной и малой...»

СУША.
Твёрдая. Вар. Семь утра! Мутит погода... Десять! Плюхает... Час! Обносит нас природа Оплеухою.. Три! Ни капельки не суше... Полчетвёртого! Хоть бы горстку твёрдой суши! Кроху б твёрдого!.. Огонь на себя.

СУШИНА.
Ольховая. Поздоровались. Красотин указал Игорю на сидевшего на ольховой сушине светловолосого широколицего муж¬чину, сказал: – Тимофей Иванович Егоров, наш командир. Огненный круг.
Сушина (обл.) – сухое, засохшее дерево.

СУШЬ.
Горько-сладкая. Вар. Горько-сладкой пахнуло сушью, Близко дышит шалфей-трава. И запраздновало над глушью: – Земля, братва!.. Огонь на себя.

СУЩЕСТВО.
Бесконечно близкое. Господи, что это был за подарок мне – река Сума! Открытие и откровение, красота и ласка, колдовская песня, бесконечно близкое живое существо, которое с первой же встречи так глубоко проникло в душу, что я едва не тронулся от радости. Всё перемелется.
Доброе. Собаки оглашали округу лаем, но были существами добрыми и покладистыми. С ними плюс-ские уче¬ники водили дружбу и подкармливали их. Огненный круг.
Значительное. Полаз был бесподобной собакой. <…> Он прожил долгую, по собачьему счёту, жизнь – семнадцать лет и пал в 1943 году от германской пули, бросившись на оккупанта. Да будет благословенна жизнь, в которой как среди людей-братьев, так и среди «братьев наших меньших» не переводятся существа весьма значительные и яркие. И их на белом свете больше, чем нам порою кажется. Всё перемелется.
Верное. – Предикат. (было) ... . Там же.
Верующее. Существо это было чистое, гордое, светлое, человеколюбивое, верующее и верное. И обяза-тельное. К войне разведчица относилась, как к необходимой работе, которую надо делать любой ценой. Там же.
Гордое. – Предикат. (было) ... . Там же.
Живое. Там же.
Незабвенное. А вот еще незабвеннее существо – Любовь Алексеевна Смурова, моя первая помощница по разведке и подполью, переводчица на плюсской бирже труда. Там же.
Обязательное. – Предикат. (было) ... . Там же.
Покладистое. Огненный круг.
Светлое. – Предикат. (было) светлое. Всё перемелется.
Славное. С нами на равных проживали два славных существа – высоких кровей гончар, англо-русский выжлец Полаз и крупнущий, с полпса ростом, полосатый кот Касьян. Там же.
Человеколюбивое. – Предикат. (было) ... . Там же.
Чистое. – Предикат. (было) ... . Там же.
Яркое. Там же.

СХВАТКА.
Жестокая. – Предикат. (была) жестокой. Через полчаса после налета бой полыхал по всей Плюссе. Осо¬бенно жестокой схватка была на вокзале. Огненный круг.
Лютая (разг.). Почтив // молчания минутой, Всех не вставших // в схватке лютой, –Быть молчанию не-вероятной длини: Двадцать восемь лет // сполна – И зим, и вёсен – Провести бы нам в молчании-помине. Минуты.

СЧАСТЬЕ.
Бездорожное (редк.). – Кр. ф. бездорожно. Жми! но, чур, лёгких дней Не крути педали. То верней, что трудней, Тем прямей, чем дале. Выбирай: снег ли, зной, – Только не нарочно. Путь к нему – не иной: Сча-стье бездорожно. Счастье.
Безмерное. Мудрейшее дело, пречестное дело, Бессмертное дело – Страда. Тебе ни границ, ни преград, ни предела, Безмерное счастье труда. Стезя.
Безудержное. Устоять, вишь, На месте не мог, И бродил у лип целый вечер. Безудержного счастья По-ток Нёс меня, обнявши за плечи. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Лучистое. И, разгораясь Нестерпимым светом, Переполняясь Лучистым счастьем, Плескаясь ультра-фиолетом, В неё влюблённое навеки Солнце Буйствовало от страсти. Земля.
Людское. Такая у Фотиньи мера, Такая роспись и печать: Людское счастье – это вера. В добро и свет – не в нашу тень – Без веры как в моей судьбине? Давно б за баней, на рябине, Я погасила б чёрный день... Обитель.
Малое. Ведь встречено Столько напастей, Ведь видено Столько беды, Ведь к ней Даже малого счастья Виднелись не часто следы! Егоровна.
Незавидное. Самого себя забывать! – Незавидное это счастье: За чёрствую кроху участья Ломоть души вырывать. «Тягаться с самим собой!..»
Несказанное. Весь я – как тропа, как подорожник, Счастье несказанное имею. Лето.
Неотверенное (редк.). Неотверенное счастье, Нам загадыванное, – К веку грозному причастье Неотра-дованное. «Неотверенное счастье...»
Разливанное (редк.). Ранью в солнечном лесу, В разливанном счастье, Хорошо жалеть росу Россиянке Насте! Девочка и утро.
Рыбачье. В один прекрасный апрельский выходной я и тесть заглянули на Святое – поблеснить и на мормышку попытать рыбачьего счастья. Всё перемелется.
Скорое. Тает зной по косогорам – Сразу и не вдруг. И мечтой о счастье скором, И смиренным вздох-укором Полон всякий звук. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Сущее (устар.). Голубень. Столько дали отпущено Просветлённым тобою глазам, Столько счастья рас-пахнуто сущего, Что себе позавидуешь сам. «Здравствуй, бе;режек с чуткими ветлами...»

СЧАСТЯ.
Гордая. – Кр. ф.  горда. – Как звать тебя? – А – Счастя. – На! Всё – на леденец! – Не привычны к сласти, Сударь купец. – Британец поперхнулся: – О, ладно, – горда. Благословенный чёртов путь.
Младая (устар.). – Кр. ф.  млада. – Что взять с неё – млада. Там же.
Светлая. На обрыве, над омутом сонным, У беспамятной Снятной горы, Счастя землю целует с покло-ном, Счастя светлая, – крестит виры... Там же.
Счастя – героиня поэмы  «Благословенный чёртов путь».

СЧЁТ.
Добрый. Устоялась погода, Разведрилась, День по доброму счёту Хорош: Даже самая малая ветреность Не качнёт Отягчённую рожь. Август.
Полный. Вар. Август.
Собачий. Полаз был бесподобной собакой. <…> Он прожил долгую, по собачьему счёту, жизнь – сем-надцать лет и пал в 1943 году от германской пули, бросившись на оккупанта. Всё перемелется.
Чистый. Вар. Август.

СЫН.
Безродный. С ветром, тёмным и косым, Воет волк, безродный сын: Некого любить бродягам, – Злобятся во все басы. В метельную ночь.
Блудный. Старый отче, тёплый берег, В пору трудную Не заждался? Не отверил Сыну блудному? У причала.
Большой. Ты пиши. Обязательно пиши. В тебе сидит большой литератор, ей же ей, дорогой. Завидно большой литератор, большой гражданин и большой сын бедной нашей матери России. Из писем.
Бывалый. – Обособл. – На селе прибавилось двором – Добрый знак! Однако факт не новый. Главный корень, Основной вопрос В том, что возвернулся Сын в колхоз, Да притом бывалый и толковый. Новосе-лье.
Горемычный (разг.). И в глине // не просто следы колёс, А раны тяжкие, брат, Раны земли, своей до слёз, Где каждый пёнушек свят! Где всё – // от холмика под крестом До немыслимых звёздных вершин, От любви // до ненависти – Твой дом, Твой свет, // горемычный сын. Двести первая верста.
Горький. Пускай подписал мне погибель Вражина, Что толку, Любить не заставил тюрьму. А землю сырую У горького сына, Россию мою Не отнять никому! Во тьме.
Добрый. Верному солдату и доброму сыну Отечества Василию Ильичу Захарову с неизменной любо-вью посвящаю эту книгу.  [Из посвящения к книге стихов «Сердце и меч».]
Дорогой. Но смотрят нам в души нагие России сухие глаза: – Мои сыновья дорогие, Ни шагу, ни пяди назад! Верность.
Живой. – Обособл. Пусть дочери и пусть сыны – Живые – павших поминают. Да никогда не забывают Они об ужасах войны! «Я помню огненную ночь...»
Красивый. – Обособл. Ему на стол вскарабкаться не просто... Но знаю, сын меня перерастёт, Как виш-ню старую – Мичурина отвод Перерастает, урожайный, рослый. Придёт он в цех, красивый и прилежный, Заменит новым, лучшим мой станок. (Пер. с литов. Смена.)
Крещёный. Ты знаешь: я не гость заезжий здесь, А сын крещёный твой. Всё, всё во мне твоё – что будет и что есть. Где б ни был, я неразделим с тобой: Твой – весь! Великая.
Младший. – Брось ты, мама, – сказал младший сын Николай, тоже подпольщик испытанный. – Что бу-дет, то и будет. А волков бо¬яться – в лес не ходить. Огненный круг.
Молодой. – Сравн. ст. моложе (отца). Не вам одним – И «тёмным» людям Ясно, Что сын Моложе старого отца, Что лайнер «ТУ» Быстрее тарантаса И тепловоз Дюжее жеребца. Отповедь.
Надёжный. Поклон Вам и любовь, надёжный сын, Спасающий заблудших из застенка, Свет-юбиляр, высокий гражданин, Д А Р – Александр Романович Довженко! Черномор (из неопубликованного).
Нашенский (прост.). С лаской каждый лесок, Всякий дом на пути Зазывают: // – Сынок, Погостюй, заходи! Закуси да испей, Поостынь до зари: Мы не станем бедней, На здоровье, бери! Удружить ещё как, Чай, ведь нашенский сын? «Всё луга да лога...»
Омытый слезой. – Обособл. Хоть Россия жульём обокрадена, Хоть и сам я нагой и босой, Всё – не тру-тень, не сволочь, не гадина – Сын, омытый твоею слезой. Ольга.
Полуживой. – Обособл. В 1984 году, полуживой, однако с неукрощённым духом, несломленной волей и неугасшей верой, сын был выпихнут с флота – демобилизован. Всё перемелется.
Последний. – Как спит он в нерусской землице, Твой друг, мой последний сынок?  Егоровна.
Прилежный. – Обособл. (Пер. с литов. Смена.)
Разъединственный (разг.). Вар. [Колокол] Замирал, Стенал, Воздыхал, – Словно кроткий крик матерей С гордой горестью // благословлял Идти во клыки мечей Разъединственных сыновей. В колокола.
Родной. – А мне кругом Чуть не любой И клуб, и дом – Как сын родной. Козырь.
Российский. Вар. – Тут я встал и рубанул заразе: «Я, российский сын, Три-фон Васильев, Не согласен, фон в едином разе!» Трифон.
Толковый. – Обособл. Новоселье.
Уверовавший. [Из письма]. А пока, хоть понемногу, Хоронись от бомб и мин… Я за нас молюся Богу. Твой уверовавший сын Игорь Григорьев. 21 сентября 1943, немецкий тыл. Всё перемелется.
Чёртов (груб.). Вар. – Валёк, не лапай, как медведь! Опять «под мухой», чёртов сын?... Вьюга.
Эп. Кровинка-сын. Какою неизбывной верой Заогневеется душа, Когда в дали, пустой и серой, Всплеснётся трепет камыша; И всхлипнет тишь: «Кровинка-сын!..» И ты опять простой и прежний, Как в рани – кроткий, свойский, здешний, Как будто не хлебнул чужбин. «Октябрь в низинном захо-лустье...
Сыны-землепашцы. От велика до мала Рать сынов-землепашцев Стеною вставала. И блестели мечи! И ржавели орала!.. Витебско-Невельская гряда.

СЫНОК.
Последний. – Слыхать, побывал в загранице. – Поклон ему свёз и венок. – Как спит он в нерусской землице, Твой друг, мой последний сынок?  Не восемь полей перейти.
Эп. Свет-сынок. Вар. Когда они смежили очи – Купавушка и свет-сынок, – Был сердца крик чернее ночи И стены рвались из-под ног. В колокола.

СЫРОСТЬ.
Зябкая (разг.). Да, ноябрь и вправду немилостив, – Горевали деревья в лесу, – Пронизало нас зябкой сыростью, Разметало по ветру красу. Ожидание.

СЫРЬЁ.
Русское. «...После полнейшей передачи в Собственность Достославной Фирме Вышеупомянутого псковскими купцами Русского сырья, Торжественно договариваемся: Компенсировать бывшим владельцам оного Девять тысяч червонцев наличными, Из расчёта: Один рубль – за полный пуд». Благословен-ный чёртов путь.

СЫТЬ
Волчья. Вар.  – Тебя бы, нехристь, приструнить, Глядишь, поруха б миновала. Распановалась волчья сыть, От долга совесть опростала. Вьюга.
Сыть (обл.) – пища.

СЯБРЫ.
Белорусские. И прислали мне белорусские сябры по перу приличный гонорар за переводы. С помощью тех денег заполучил я желанную забаву. И принёс [петухов] домой. Всё перемелется.
Сябры (обл., устар.; белорус.) – друзья.

 

ТАБУРЕТКА.
Лишняя. Накрыли стол. Мы привезли из города пару бутылок «старки». Я переглянулся с кумой, и та поставила ещё один стакан, пододвинула к столу лишнюю табуретку. Всё перемелется.

ТАВОЛГА.
Прибрежная. Лес дремал, источая дух живицы и хвои, а заросли прибрежной таволги и сурепки исте-кали дурнопьяном и мёдом. Как же хорошо здесь было! Всё перемелется.
Таволга – луговое травянистое растение семейства розоцветных, с соцветиями душистых желтовато-белых или розоватых цветков.

ТАЗ.
Полнёхонький. Разг. – Кр. ф. полнёхонек. [Сон:] Лека держит руку над тазом, в который течёт кровь. Таз уже полнёхонек, и кровь через края сливается в песок. Всё перемелется.

ТАЙГА.
Нехоженая. В назв. стихотворения  В нехоженой тайге.

ТАЙНА.
Скитская. Я скитской тайной приколдован. Отягощён, завьючен весь, Но бремя жилочке не в тягость, Оно прозрение и благость. О матерь, попранная весь! Обитель. ; Скитский – прилаг. к скит (здесь: глухая деревушка).
Целебная. Бабушка Паша <…> врачевала словом, гадала на бобах, знала целебные тайны трав. Всё перемелется.

ТАКТ.
Реактивный. Почуяв борзо слабину удил, Приластившись к сверхмодной «опупее», Новатор ушлый вирши раскадил – И дымно, и старья-огня левее; И строчки переломаны вконец, И ритм пронизан реактив-ным тактом. Опасение (из неопубликованного).

ТАЛИЯ.
Точёная. Копенгаген – чудо-град: Улицы мощёные! Жёнки – глянешь – ахнешь, брат: Талии точёные. Благословенный чёртов путь.

ТА;ЛЬНИК.
Рогатый. Спит во ржи рогатый тальник, Схвачен лён в тиски берёз... «Час и день, и две не-дели...»
Эп. Тальник-охальник. Вар. «Час и день, и две недели...»
Тальник – кустарниковая ива.

ТАНК.
Вражеский.  В авторской сноске:  [«Лохани»] – так партизаны называли вражеские танки. Лихо.
Немецкий. Плюсский подпольщик, бригадный разведчик Владимир Богда¬нов, самый молодой из бри-гадных разведчиков, вёл с поднятыми руками толстого немца в русской шапке-ушанке из зайца-русака. К нему подбежал скуластый широколицый красноармеец, полос¬нул немца из автомата и тут же упал сам, смертельно раненный пулемётной очередью из немецкого танка... Огненный круг.
Средний. Из-за поворота дороги показался средний немецкий танк «Т-4». Огненный круг.

ТАНКИСТ.
Красный. На другой день пошел слух, что красные танкисты пытались отбить свой танк, но были ото-гнаны с большими для них потерями. Немецкие потери – два солдата и один грузовик. Огненный круг.

ТАРАРАМ.
Благолепный (устар.). Благолепный тарарам Спереди и сзади. Тесно, тесно, тесно нам Во всесветном граде.  Благословенный чёртов путь.
Стопроцентный (разг.).  – Подходяще затемнело! – Почернело – я те дам! – Будет дело, будет дело: Стопроцентный тарарам! Двести первая верста.

ТАТЬ.
Проклятый. Молчу я три дня, и молчу я три ночи, И выдумал проклятый тать: «Поскольку вы есть не-сговорчивы очень – Мы будем вас хлебом пытать!» Стезя.
Старый. Не буянь, старый тать, Здесь тебе не вертеп, Полно рвать и метать, Хватит лодку вертеть... Ладога.
Тать (устар.) – вор, разбойник.

ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА.
Деликатная. Редактором моего первенца, его крёстной стала деликатная, умная и опрятная Татьяна Владимировна. Всё перемелется.
Опрятная. Там же.
Умная. Там же.
Татьяна Владимировна Боголепова – старший редактор «Лениздата».

ТВАРЬ.
Зелёнозмийная (неолог.). Когда сминали совесть всходы зла, Когда о горе многие молчали И тварь зе-лёнозмийная ползла, Тогда Вы встали супротив печали. Черномор. Александру Довженко (из неопубликованного).

ТЕАТР.
Большой. В назв. Марина, добывая средства к существованию, по вечерам играла в оркестре театра М. Горького. Благодаря ей двери Большого драматического театра для меня открылись. Всё перемелется.
Драматический. Там же.

ТЕЛЕЖКА.
Почтовая. Под злорадные смешки земляков, уже второй раз в этом году я вез почту на вокзал, впряг-шись в почтовую тележку. Выезжать старался пораньше: мимо вокзала катили немецкие эшелоны на фронт и с фронта. Всё перемелется.
Ручная. Через день меня подобрала на сельском кладбище крестьянка деревни Посолодино Плюсского района Ольга Артемьевна Михайлова. Добрая душа на ручной тележке, ночью привезла меня к себе в глинобитную хату на берегу речки Чёрной, привела в чувство и выходила. Там же.

ТЕЛО.
Бренное (книжн.). Уже и вёрсты ночь итожит, И телу бренному невмочь. А вот душа изныть не может, Ей никогда не изнемочь. «Разлука-даль стихи слагает...» ; Бренный – тленный, смертный, легко разрушаемый.
Изнемогшее. Дрожало дрожмя изнемогшее тело, И пёк его черный огонь. Стезя.
Нежное. Пятерни ледников Твоё нежное тело Хватали / и – вниз тебя: Мы – на вершине! Витебско-Невельская возвышенность.
Сдавшееся. Я и сам не знаю, что с тобой случилось: Ты к плечу прижалась, робко мне вручилась. Осветила душу звонким жарким светом! Может непогода виновата в этом? Непогода ль, темень – нам какое дело. Разве мог я тронуть сдавшееся тело? Непогода.
Смертное. И всё, как есть, на свете белом, Вокруг и около, // до дна, Душой бессмертной, Смертным телом Уже – ужели – за пределом Добра и зла? И чья вина? Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Тяжёлое. – Сравн. ст. тяжелей. А метры с каждым часом Длинней, А тело – Всё тяжелей...  Пар-тизанская быль.
Целое. Кто ведает, сколько бы Целых тел Волшебник-хирург собрал из нас? Но душ, в которых светляк теплел, Пятнадцать в палате: ждали свой час. Синица.
 Чуткое. Дьяк-палачник, охме;лясь медком, Изрек хрипотком: – Приступай, касатик! – И в красном во-лосатик Злым молотком Ахнул в чуткое тело [колокола]. Колокола.

ТЕЛЬЦЕ.
Хрупкое.  Вар. В прах – горы... А хрупкое тельце [колокола] Века не смогли сокрушить. Нетленна Ист-левших умельцев Частица певуньи-души! Песни о вечевом колоколе.

ТЕЛЯТНИК.
Колхозный. Дом кумушки был на замке: она еще не вернулась из колхозного телятника. Всё перемелется.

ТЕМА.
Битая. – Предикат. «О! Капитан мой Грей!» Стихи сделаны хорошо, грамотны и талантливы. Но тема битая, старая, не твоя. Из писем.
Кулацкая. Мне страж соцреализма рек: «Кулацкую мусолишь тему. Что нашу глушь да темь жалеть, Баб-ангелиц изобретая? За ересь стародумам – плеть, Трехреволюцией витая!» Обитель.
Сомнительная. Вар. Давненько, да тому не век, Когда я закруглял поэму, Мне страж социализма рек: «Не трожь сомнительную тему!» Вьюга.
Старая. – Предикат. «О! Капитан мой Грей!» Стихи сделаны хорошо, грамотны и талантливы. Но тема битая, старая, не твоя. Из писем.

ТЕМЕНЬ.
Бессердечная. Ни звезды, ни месяца. Темень бессердечная Всё колдует, бесится: «Мрак – судьба из-вечная!..» Связные.
Ветровая. Но впереди огонёк желтеет: Кто-то не спит, кто-то живой. Ждёт он кого, загулял, болеет, Напуган теменью ветровой?.. На огонёк.
Зябкая (разг.). А тишь, Как холодный стоногий червь, Шевелилась, В уши ползла.  И темени зябкой зыбкая чернь Надвигалась, текла, наливалась в глаза. Крещенье зарёй.
Эп. Темень-побирушка. Когда запечник-домовой Прельщает темень-побирушку, Найдёт – затужишь, сам не свой, Как говорят, на всю катушку. Обитель. ;  Побирушка  (прост.) – тот, кто побирается; ни-щий.

ТЕМНОГЛАЗУШКА.
Жаркоглазая (редк.). Вар. Темноглазушка  жаркоглазая, Сердце – вот: Возьми затревожь! Про-мельк.

ТЕМНОТА.
Густая. Льют прозрачные потёмки Луговой настой. За селом зари каёмка В темноте густой. «Льют прозрачные потёмки...»

ТЕМПЕРАТУРА.
Высокая. Любовь Смурова в те дни захворала. Лежала с высокой температурой. Её посылать было нельзя. А дело было неотложным. Огненный круг.

ТЕМЬ.
Глухая. Вар. – Кр. ф. глуше. Мир – у;же, темь – глуше. Лишь пахнет сена;ми Да чёрствой иссохшей до-рогой. Отбоя не будет сегодня.
Густая. – Кр. ф. густа. А луг повит снежком, как росами, А темь по-прежнему густа. И может, в этой щедрой россыпи Зажжётся и твоя звезда! Под звёздами.

ТЕНЁК.
Горьковатый. – Кр. ф. горьковат. Отработал, отглаголил, Откипел денёк; Разгорается над полем Дымчатый тенёк. Шебаршит и балагурит, Горьковат чуть-чуть. Русская земля.
Дымчатый. Там же.
Тенёк (обл.). – то же, что тень. 

ТЕНОР.
Лирический. Мы принимали по чарке под уху, и песняр заводил берущим за живое лирическим тено-ром мою любимую «Песню бобыля». Всё перемелется.
Стародавний.  Ржут битюги стальные – трактора, Мчат рысаки в огнях – автомашины. И с «Маршем космонавтов» – детвора, И стародавний тенор петушиный. «На неостывших ворохах золы...»

ТЕНОРОК.
Пугливый. – Обособл. И совсем другой, пугливый, Не басило, тенорок Под плакучей вечной ивой Хва-лит Узы прыть и прок. Частушки.

ТЕНЬ.
Вязкая. Тем летом не только гранит на угорах – Тень вязкая огненно жглась. Стезя.
Густая. Вар. Полнолунье: тень густа. Плач хохочущий в кустах. Засада.
Зыбкая. – Кр. ф. зыбки. Аэродром // повили тени, Тонки, прозрачны и зыбки. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Лесная. И чадам Анны, как назло, Парняткам-восьмилеткам малым, В малиннике не повезло. Мать не послушались они И по малину ушмыгнули, Но «шмайсер» из лесной тени Послал не ягоды, а пули. Оби-тель.
Прозрачная. – Кр. ф. прозрачны. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Рябая. Ты слышала, как мать моя, стеня, Под вербой у плетня, в тени рябой, В свои семнадцать лет ждала меня. Великая.
Тонкая. – Кр. ф. тонки. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Чинная. Поле с небом на взгорье Тянут братину с мёдом. Да и чинные тени Окосели немножко. В раз-ливанной сухмени Хорошо и сторожко. У нивы.

ТЕОРИЯ.
Антимарксистская.  – Вы, товарищ Мещанинов, конечно, поняли всю пагубность вашей антимарк-систской теории языка. И вы, естественно, готовы изменить свои взгляды. Когда вы заявите об этом пуб-лично? – Я, товарищ Сталин, четверть века был сторонником своей теории. И переделаться сразу не смогу. Всё перемелется.

ТЕПЛО.
Бражное. Двести первая верста.
Вешнее (трад.-поэт.).  Чуть шевельнув крылом, ты начиналась так: Проклёванный вешним теплом, Лёд набухал и мяк. Начало песни.
Колючее. Пока что небо не синее поля, Лес однозвучен, Но полны тихие ладони полдня Теплом колю-чим. Весна.
Стоклювое (редк.).  Вар. Домоткнаным форся подолом, Песня Речь обретала везде: Протюкан сто-клювым теплом, Звякал, Звенькал лёд в борозде. Зачин.
Тихое. Вар. ...тянет тихим теплом от земли: Люби, живи, дивись! Огонь на себя.

ТЕПЛОВОЗ.
Дюжий (прост.). – Сравн. ст. дюжее (жеребца). Не вам одним – И «тёмным» людям Ясно, Что сын Моложе старого отца, Что лайнер «ТУ» Быстрее тарантаса И тепловоз Дюжее жеребца. Отповедь.

ТЕПЛЫНЬ.
Молодая. Обоймёт молодая теплынь, Заведёт, не спрося, в купыри И такую поведает синь – Хоть губа-ми, хоть горстью бери! Глушь.
Солнечная. В этот день, прозрачный и лучистый, Мы проговорили с ним до полдня, Так что чайник трижды выкипал... И над нами // влажный и смолистый, Солнечной теплынью переполнен, Необъятный воз-дух бушевал! Воскресенье.
Эп. Теплынь-жара. Куда там сон, какой покой, Когда в груди – теплынь-жара!.. И кружит песня над рекой, бедует, Кличет до утра. Летней ночью.

ТЕРАПЕВТ.
Участковый. К работе по психотерапии [Григория] не пущали бдительные партдяди, и два года он был участковым терапевтом в районной поликлинике. Всё перемелется.

ТЕРАПИЯ.
Безлекарственная. Нетрадиционные методы лечения, безлекарственная терапия, неформальный под-ход к хворающим, наконец, высокий эффект исцеления (за три года сын полностью или в значительной мере избавил от недугов, иногда тяжёлых, а то и тяжких, более трёхсот человек) принесли ему любовь больных и ненависть влиятельных завистников. Всё перемелется.

ТЕРЕМ.
Высокий. Вар. Подлететь бы чуть светок К терему высокому! На тесовое крыльцо Взвить единым ду-хом, Глянуть в лю;бое лицо... Слово нерушимо.
Дачный. Двести первая верста.
Ёлкин-палкин (неолог.). Время – манна с небес, Масляная оченно, – Завело Алёху в лес, Настежь про-песочило; Прописало в терему, В дачном, в ёлкин-палкином, – Загорай себе в дыму, Грей бока, помалкивай. Там же.
Соловьиный. Не насовсем заметелила Тёмная вьюга пути. У соловьиного терема Светлому лету цвести. «В солнышке нам не отказано...»

ТЕРПЕНИЕ.
Материнское. А потом в течение пяти лет с материнским терпением, кротостью и упорством [Алек-сандра Анатольевна] врачевала мой встревоженный бунтарский дух, унаследованный от мачехи-партизанщины, укрепляла во мне человеческое достоинство, веру и сострадание ближнему. Всё перемелется.
Смиренное. ...бедный усвоим урок: «В смиренном терпении – мудрость и прок!» «Когда изне-можем, идя напролом...»

ТЁС.
Белый. – Кр. ф. бел. Мужик умел Чудить всерьёз: Как сахар, бел Певучий тёс; Узор крыльца – Вол-шебный сказ. А три венца В земле как раз. Престранный кров!   Козырь.
Певучий. Там же.

ТЕСАК.
Наточенный огнём. – Обособл. Ты не брал Траншеи развороченные, Не бежал, Не шёл, Не полз // юн-цом седым – В ночи, пулемётами простроченные, Будто жала тесаков, Огнём наточенные, С головой не окунался В непроглядный дым. Заземление.

ТЕСТО.
Пшеничное. – Я что тебе сказать хочу: Они как мы, да не на месте – Как ржавый гвоздь в пшеничном тесте. Лакеям власть не по плечу. Кто – свой, кто – из чужих краёв, Ура-старатели парада. Что страшно: много михеёв Уверены, что так и надо. Обитель.
Чернущее (обл.). Обшарили [люди] сыпень пески И дрягвы чернущее тесто – Собрали – до крохи – кус-ки [колокола], Прибрали в надёжное место. Колокола.

ТЕСТЬ.
Эп. Безбожник-тесть. Рыдала веселунья-тёща, Крестил пупок безбожник-тесть, Петух с насеста прыг-нул во щи, Жилец – в окно, забыв про спесь... Гость почивает

ТЕТЕРЕВ.
Большенный (разг.). Мне снился хороший сон: будто подобрался я к больше-енному, с банный котёл величиной тетереву. Птица не чует беды, токует-заливается, а я шарю в патронташе жакановскую пулю, чтобы наверняка завалить великана. И вдруг он как налетит на меня, как долбанёт! Всё перемелется.

ТЕТЕРЕВЯТНИК.
Рассвирипевший. Однажды, взобравшись на обессученную старостью высоченную ёлку, на верхотуре которой было ястребиное гнездо, а в гнезде два крупных пушистых птенца, я пытался кормить их черничным пирогом. И тут меня атаковали рассвирипевшие родители-тереревятники. Всё перемелется.
Эп. Родители-тетеревятники. Там же.

ТЕТЕРЯ.
Сонный. Караси, похоже, крепко спали: Даже на жирнейших червяков Сонные тетери не клевали. В воскресенье.

ТЁТКА.
Добрая. Дорогая кума, Тётка добрая, Давай выпьем вина, Закусим воблою. Веселины.
Ро;дная. Как потерявший связь солдат, Как в обороне безоружный, Сейчас и Жучке бы недужной, Что ро;дной тетке, был бы рад. Обитель.
Рыжая. Всё перемелется.
Хмурая. От переполнившей радости и накатившей обиды, на меня и «нашло»: я сложил своё первое «Стихотворение про милую речку и хмурую тётку». О себе.

ТЕТРАДЬ.
Толстая. Одно стихотворение из этого сборника отец почему-то любил больше других и иногда читал мне его, особенно на рыбалке ночью у костра. А вообще он никогда не афишировал своих произведений, хотя было их написано с дюжину толстых тетрадей в кожаных переплётах. Всё перемелется.

ТЁТУШКА.
Милая. Превосх. ст. милейшая. Жена Тимофея Григорьевича, милейшая тётушка Ольга, моя няня и радетельница, была портнихой высокого класса. И имела отличный голос. Всё перемелется.
Рыжая. – Предикат. (не была) рыжей. Я сложил своё первое «Стихотворение про синюю речку и ры-жую тётку». Не знаю, почему «рыжую». Ведь милейшая тётушка Оля, моя вторая мама, не была рыжей. Там же.

ТЕЧЕНЬЕ.
Непрестанное. Залюбовалась Ольга бором, Скалой, обрывом неприступным, Двух рек теченьем непре-станным И утвердила властным словом: «Здесь встанет град, велик и славен!» Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

ТЁЩА.
Встревоженная. Василий Ильич выпустил из курятника аиста и успокоил встревоженную тёщу: – Бу-сел мигом наведет порядок! Всё перемелется.
Эп. Веселунья-тёща. Рыдала веселунья-тёща, Крестил пупок безбожник-тесть, Петух с насеста прыгнул во щи, Жилец – в окно, забыв про спесь... Гость почивает 

ТИМОФЕЙ ИВАНОВИЧ.
Желтолицый. – Предикат. (запомнился) желтолицым. Тимофей Иванович запомнился мне светлого-ловым, широколобым, скуластым и желтолицым. Его мучила язвенная болезнь, а он и не думал покидать поле боя, не собирался бросить свой отряд и отправиться в наш тыл в госпиталь. Всё перемелется.
Откровенный. См. он.
Простой. Там же.
Прямой. Там же.
Светлоголовый. – Предикат. (запомнился) светлоголовым. Всё перемелется.
Скуластый. – Предикат. (запомнился) скуластым. Там же.
Широколобый. – Предикат. (запомнился) широколобым. Там же.
Тимофей Иванович Егоров – командир партизанской бригады.

ТИМОХА.
Красивый. См. он.
Странный. Там же.
Форсистый. Там же.
Тимоха – персонаж одноимённого стихотворения

ТИШИНА.
Видная глазом. – Кр. ф. видна глазом.  Ни конца лучезарью, ни края, ни дна, Хоть назад пойди, хоть вперёд. Тишина такая, что глазом видна; Прислонись к ней – коль сердце – пройдёт. «В сентябре чернолесье пунцовей костра...»
Густая. Льют лиловые потёмки Луговой настой. От заката – полкаёмки В тишине густой. «Льют лиловые потёмки...»
Мёртвая. Ночные бормотания и перешептывания замирают, уступая власть мёртвой тишине, тягучей и тревожной. Всё перемелется.
Нагая. – Предикат. (была) нагой. А тишина была нагой, Но полной трепета и звени. Обитель.
Непробудная. Но дни коро;тки, часы коротки; Нам присудила война... Мои дорогие, мои годки! Непро-будная тишина! Реквием.
Певучая (поэт.). Тень – на плетень, А въявь – сирень, Свет-тишина певучая; Антоновкой с укропом всклень настояны созвучия. Ночка.
Полная трепета и звени. – Предикат. (была) полной трепета и звени. Обитель.
Степная. В назв. стихотворения (пер. с литов. Степная тишина).
Тихая. – Кр. ф. тиха. Аэродром // повили тени, Тонки, прозрачны и зыбки; И тишина – тиха до зве;ни. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Тревожная. – Обособл.  Всё перемелется.
Тягучая. – Обособл. Там же.
Эп. Свет-тишина. Ночка.
Тишь-тишина. Ах, тишь-тишина, что ты поёшь? О чём горюешь, звезда? Быть солнцу, а ты роняешь дрожь, Как птаха – пух из гнезда. Колокола.

ТИШЬ.
Благая (устар.). – К ноге, мой Мухи пес! Мир кругом. Не лай, два шага до объятий! Не быть же нам с тобой врагом Благой тиши и меньших братий. Обитель.
Высокая. Зреет, не спешит рассвет шагать, Тормошить высокую тишь. Доброму хозяину, ему ль не знать: Поспешишь – людей насмешишь. «В августе рассвет на ногу нескор...»
Грозная. Вар. – Сравн. ст. грозней (чем ураган). В застенке тишь, как динамит, Грозней, чем ураган. Устал гестаповец. Молчит. Ни звука – партизан. Поединок.
 Грозовитая (неолог.). Не прогневай наганом Грозовитую тишь! Под косматым туманом Проскольз-нёшь. Пробежишь. С донесеньем.
Гулкая. Размыкай, прикончи Гулкую тишь. А ты всё звонче Взахлёб журчишь... Присказка.
Забытая. Мы звали, звали забытую тишь И на самом последнем краю, Вот точно так же, как сирый малыш Кычет маму свою! Реквием.
Людская. (Не) ... . Не людская – тустороння тишь. И не знамо, хорошо ли, худо, Что грехи нам прощены – покуда. Ну а завтра? Вдруг да не простишь? Погост Жаборы.
Ночная. Я запер душу на крепкий засов, Я боль послал подальше: – Шалишь! – И, стиснув зубы, десять часов Ночную выслушивал тишь. Крещенье зарёй.
Октябрьская. Неприбыльна песня об этом, Вся – пламя, октябрьская тишь: Коль выпало статься по-этом – От первой же искры сгоришь. Пылающий скит.
Первая. В назв. стихотворения  В первую тишь.
Полуночная.  И хорошо, и грустно поневоле, – Бывает так в полуночной тиши. И кажется, немое шепчет поле: «Дыши, люби, надейся И сверши!» Нежданный вечер.
Пропитанная антоновкой с укропцем. – Кр. ф. пропитана антоновкой с укропцем.  Не оглядишь: Стекает с крыш – Не тень – сирень невиданна; Антоновкой с укропцем тишь Над улицей пропитана. Ноч-ка.
Прощальная. А журавли всё выше, всё глуше, Всё глубже тонут в прощальную тишь. И вот уже нет их, лишь звон колокольный – в уши; И что в глаза наливается – не углядишь. Проводы.
Сожжённая. Вар. В колокола.
Спелая.  Обвисает, буйствует спелая тишь, Как брусника, – косой коси. Ты чего перед ней понуро гля-дишь? Помолчи-ка, впрок запаси. Буйство.
Тусторонняя (редк.). –Усеч. ф. тустороння. Погост Жаборы.
Усердная. Вешняя ночь.
Эп. Вещунья-тишь. Плещись, гуляй, вещунья-тишь; Венчай, камыш, зарницу с рожью. Свидание.
Ленивица-тишь. Кладью отягчён Август-свет: Всё добро земли На плечах! У него приятели – Мир да Совет, У него Степенность в речах.  Доброму хозяину, ему ль не знать: Поспешишь – Людей насмешишь. Вот и не торопится он Шагать, Тормошить Ленивицу-тишь. «В августе рассвет на ногу не-скор...»
Сваха-тишь. Осень скрала стёжки, спутала, Разожгла пожар студёный, Небо невидью окутала; Сваха-тишь – пред молодёной. Надежда.
Соня-тишь. Вскипал рассвет, яснел, Певучий, как звезда, <...> Он был как птица-жар, Как неразменный дар; Тревожил соню-тишь, Зрелил, румянил рожь, Поил зарёй овсы, Сытил озёра трав. Краснозорье.
Тишь-прохлада.  Скошенные травы пахнут по-особому: Грустью, безграничьем полевым. Тишь-прохладой схвачены, Приумолкнем оба мы, Два дыханья частых затаим. Июль.
Тишь-сонь. Дошла! Не устала!.. Над устьем – Тишь-сонь... И Узы не стало: Вперёд побежала Шелонь. Уза.
Тишь-теплынь. Тищь-теплынь усердная – Снеготай. Субботея вербная – Скоро май. Вешняя ночь.

ТКАЧИХА.
Желтоволосая. И сердце мне всё шепчет тихо: «Желтоволосая ткачиха Уж наждалась тебя немало. Гнездо вам вить пора настала». (Пер. с литов. О свадьбе.)

ТЛЕН.
Горький. Горький тлен сочится на меже, Горбит плечи высохшего тмина. И проворный утренник уже Расстелил холстину обочь тына. У Сороти.
Неперспективный. – Кр. ф. (тлен и прах) неперспективны. – А я слыхал, столичный диктор На днях вещал на весь народ: В «неперспективных» деревнях Разумно лишь одно решенье: Неперспективно разру-шенье, Неперспективны тлен и прах... Обитель.

ТО.
Верное. – Сравн. ст. верней. Жми! но, чур, лёгких дней Не крути педали. То верней, что трудней, Тем прямей, чем дале. Выбирай: снег ли, зной, – Только не нарочно. Путь к нему – не иной: Счастье бездорожно. Счастье
Прямое. – Сравн. ст. прямей. Там же.

ТОВАРИЩ.
Боевой. До конца поляны оставалось метров сто, когда Игоря ранило. Он упал. На поляне, недалеко от него, лежали его боевые товарищи. Огненный круг.
Верный. После свидания с начальником разведки Игорь пришел к верному товарищу своему – Алексею Никифорову. Там же круг.
Дешёвый. Дружище дешёвым товарищам – Себе ни товарищ, ни друг. «Дружище дешёвым товарищам...» (из неопубликованного).
Невезучий. Ах Ваня-простак, невезучий товарищ... Стезя.
Эп. Мил-товарищ. Мой радетель, мил-товарищ, В дни замалчиванья песни Голубой мечтой расхма-ришь: – От сомнения воскресни! – Владиславу Шошину.

ТОГА.
Мужичья. «Ни для чего горит сыр-бор, Зря рядишься в мужичью тогу...» Обитель.
Тога – В Древнем Риме мужская одежда в виде полотнища (обычно белого), одним концом перекиды-ваемого через левое плечо.

ТОК.
Место, где молотят.
Широкий. У опушки листья – роем, Встали скирды ладным строем: Хлебно! Только не плошай! Жу-равлино и воскресно. На току широком тесно: Вот он – пробуй – урожай. Хлеб.
Место,  где токуют птицы.
Отменный. – Предикат. (тяги и тока были)  отменные. В субботу, после занятий в школе, отправился я в деревню Лешевицы, что находилась в семи километрах от Плюссы, на охоту. Тяги и тока там были от-менные. Всё перемелется.

ТОКАРЬ.
Знатный. «У Данги парень молодец, – Вмешалась мать без спроса. – Он знатный токарь, потому Его весь город знает. Вот только к нам зайти ему Отваги не хватает...» (Пер. с литов. Почему Дангуоле поздно возвращается.)

ТОЛДОВКА.
Далёкая. В первый же выходной, чуть свет, отец увел меня удить форель на далёкую Толдовку – угрю-моватую каменистую ледяной воды речку в диком сосновом бору (тогда ещё не перевелись дикие, а точнее диковинные места на земле нашей). Всё перемелется.
Толдовка – река в Ленинградской области.

ТОЛИКА.
Малая. Но проучился там лишь малую толику. Заболели глаза, и 15 июня 1941 года я вернулся в Плюс-су. Всё перемелется.

ТОЛПА.
Людская. Вар. Я помню горестную ночь, <…> Совсем последний эшелон, Крик паровоза, Долгий, дальний, Последний, страшный Крик прощальный, Людской толпы протяжный стон. Память.
 Пронзительная. Над пронзительной толпой Цыган вопит неистово: – Брось медведя, чумовой, Загу-бишь мне артиста!.. Благословенный чёртов путь.

ТОЛЧОК.
Гулкий. Месяц <…> Сыплет, щедрый и лиловый, В воду пятачки. Рядом сердца дорогого Гулкие толч-ки. Диане.

ТОМ.
Ленинский. Мальчуган тот набрался ума, Темноты и нужды не знает. Нынче ленинские тома, Как бо-гатство своё, листает. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ТОН.
Небывалый. Растёт он [росток], и прост и упорен, То светел, То тёмен, То чёрен, То выкрашен в тон небывалый, Но всё-таки алый. «Из почки невзрачной и малой...»

ТОПОР.
Блескучий (обл.). – Кр. ф. блескуч. Который год, Блескуч, остёр, Легко поёт Его топор! Козырь.
Острый. – Кр. ф. остёр. Козырь.– Усеч. ф. остры (топоры). Зарубили остры топоры, Заходили и вкривь и вкось, Кромсая дубовый морёный брус, Который, который, который Был не лежень-затворой, Есть вольности ось – Крепок, как моржия кость! Колокола.
Причастный. – Кр. ф. причастен (к ней). Давно повален тёмный бор, Дремучий, вековой. Причастен к ней и мой топор, К той рубке гулевой. «От деревенщины моей...»

ТОПОРИК.
Плотницкий. Но не уставал он [дед], делу брат и друг, С плотницким топориком воистину дружил. Да бревно однажды выпустил из рук И, вздохнувши, русу голову сложил. Бабушка.

ТОПЬ.
Гиблая (разг.). Гиблая топь сторожко Примеряет петлю: // идут! Двести первая верста.
Страшная. Ржавь – златые соты. Сонь – бег ручья. Кто ты? Кто ты? Кто ты? Чья? Чья?! За топью страшною – Весёлая цветь. Не взыщи, что спрашиваю, Ответь, ответь! Присказка.

ТОРГ.
Добрый. – «Олрайт!» гостей да хозяев «да!» – Доброму торгу – венец, господа! Благословенный чёртов путь.

ТОРГОВЕЦ.
Местный. Вар. – Мы не гордые люди: Сами к местным торговцам прибудем. Слово нерушимо.

ТОРЖЕСТВО.
Вековое. Российскую сонь беспокоя, С тех пор колоколец гудит – Само торжество вековое, Взблеск молнии в гордой груди. Колокола.

ТОСКА.
Глухая. Что тебе до пленных пожен, До тоски полей глухой, – Пусть ты понял, разве сможешь Взвить топор перед ольхой? «Час и день, и две недели...»
Горючая. И, поправ тоску горючую, Глухомань-беду дремучую, Светит, высится над кручею Людный город, добрый кров. О России песня.
Дремучая. Не покачаешься на волоске, Не запоёшь о дремучей тоске. Хвастаться нечем, да суть не в хвальбе – В вороге? В Боге? В военной судьбе?  «На волоске».
Зелёная. И что с того, что ни листка Над гребнем сизым: Травы зелёная тоска – Ненастью вызов. «Мне бедный лог, осенний лог...»
Лохматая. Продрог я в охапке лохматой тоски – Злу ворогу не пожелал бы того. Да вдруг, когда уж не видел ни зги, Заря коснулась окна моего. Крещенье зарёй.
Неистовая. Вар. Ты не знаешь, что такое «до;лжно непременно» Через самого себя – в неистовой тоске! Ты не нюхал, что такое верность и измена, Что такое леденящий ужас плена, Что такое пистолет, кипящий на виске! Береги заземленье.
Ножевая (редк.).Тупо от острой боли, Душит тоска ножевая: Один не воин в поле. Откликнись, душа живая!.. Один.
Светлая. – Кр. ф. све;тла. В чащобах зажглась медуница, И све;тла тоска журавлей, И каждая лужа – криница В ладонях полян и полей. Во времена года.
Смертная. Спасибо тебе за весточку. Рад, что ты жив и здоров. И от души надеюсь, что жизнь будет жизнью, а не смертной тоской. Из писем.
Тёплая. И тянулись, полные тёплой тоски, Володения сосняков. Колокола.
Тихая. Вар. Палило солнце, Калило пески, Поливали дожди Ездоков. И лежали, Полные тихой тоски, Дремали чащобы с боков... Песня о колоколе.
Чёрная. Зарева присмирели До новых потёмок. А там – опять Наползут, обовьют небеса, Станут // чёр-ной тоской наливать Людские глаза. Двести первая верста.
Эп. Горюн-тоска. «Осень, ветрена зазноба, Золотая трын-трава, Мы с тобой гуляем оба На поминках Покрова. Ты горюн-тоску остудишь И спалишь красы изъян, Не обманешь, не осудишь, Дашь обнять цыган-ский стан!..»  Воспоминание.
Змея-тоска. Ой, змея-тоска Подколодная: Ни леска, ни листка – Глубь холодная. Благословенный чёртов путь.
Тоска-маята. А ночь притаилась, Глядит на нас, Леденит тоской-маятой. Партизанская быль.
Тоска-поруха. Жгла меня тоска-поруха, Маяла напасть, Чтоб тебе, краса- Красуха, В горе не пропасть. Красуха.

ТОТ.
Недостойный называться борцом. – Кр. ф. недостоин называться борцом. Если ж чей-то притушен взгляд, Если в сердце лёд, как зимою, – Тот не может Вступить в наш отряд, Называться борцом недостоин. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ТОЧКА.
Опорная. На другой день бригадной разведке была поставлена боевая задача. Бывшие плюсские под-польщики поведут роты и отряды на опорные точки немцев в поселке Плюсса – вокзал, железную до¬рогу, казармы с солдатами, на железнодорожный мост. Огненный круг.

ТРАВА.
Бессокая (неолог.). Звенел калёный зной, как в цель попавший выстрел, Дымилась, чуя смерть, бессо-кая трава. Удел.
Большая. Пробилась на свет, затопила курганы Такая большая трава ; На зорях гривастятся росы-беляны, О если б не хата-вдова! Ей спится привычно, Ни шатко ни валко: Ни пир не тревожит, ни пост. Ей годы пророчит кукушка-гадалка, Её превозносят до звёзд. Май 1945 года.
Буйная.  Склоняются буйные травы Под ласковой тягою рос. «Молчит, затуманилась дрёма...»
Глухая. – Кр. ф. глухи. Вокруг Красухи травы глухи, Часты кусты густым-густы. Красуха.
Густая. Зачем же хитрости? Напрасно... Он, если любит, – будет твой. Сама собой под солнцем ясным Блестит роса в траве густой. (Пер. с литов. «Зачем же хитрости? Напрасно...»)
Душистая. Там, где чахли степи мглистые, Зреют нивы колосистые, Травы пёстрые, душистые Коса-рей весёлых ждут. Песня о России.
Звонкая. – Кр. ф. звонки;. Травы, как жаворонки, звонки;, В цветени плещет смех. Встать бы Да с солн-цем вперегонки  Посенокосить. // Эх! Двести первая верста.
Золотая. Осень, ветрена зазноба, Золотая трын-трава, Мы с тобой гуляем оба На поминках Покрова. Воспоминание.
Кудлатая (разг.). – Кр. ф. кудлаты. Страда зовёт. Встают солдаты. Вздымают косы на плечах. А травы часты и кудлаты, А брови у девчат крылаты, И дед бранится // сгоряча. В буйнотравье.
Мёртвая. – Кр. ф. мертва. Пирует дым: дотла деревня! Твоя. Дотла. Мертва трава, черны деревья, Металл – зола. Поле боя.
Неказистая (разг.). – Кр. ф. неказиста. Неказиста трава,  неприглядна, Худосочна –  и что там ещё? Мне надёжно с тобой и отрадно Опереться на дружье плечо. «Дорогие лесные пустыни...»
Неприглядная (разг.). – Кр. ф. неприглядна.   Там же.
Онемелая. Вьюговеи, холодные во;роны, Не сожгли онемелых трав. Тучи снежные в зимние стороны Утекли, клоки растеряв. Радость.
Пёстрые. Там, где чахли степи мглистые, Зреют нивы колосистые, Травы пёстрые, душистые Косарей весёлых ждут. Песня о России.
Равнодушная. Вар. Зачем-то к траве равнодушной Прижмёшься горячей щекой, Как в детстве сгорев-шем, послушный, Вздохнёшь, что совсем не такой. После войны.
Сухая. А ветер за окном косил, как наш колхоз, сухие травы. Обитель.
Тучная.  В синь поднебесную умчав, Там жаворонок трель выводит. И нежный шелест тучных трав До глубины души доходит (Пер. с литов. В колхозных лугах.)
Холодная. Не задышат холодные травы, Отлюбили, отверили в май. Журавли покорённые правы: До-пивай, допевай, улетай. «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Худосочная (редк.). – Кр. ф. худосочна. «Дорогие лесные пустыни...»
Частые.  – Кр. ф. часты. В буйнотравье.
 Эп. Быль-трава. Ах, кто ты там, // какое дело Насущну делу до того. Не званьям лето порадело, Не званьям – быль-травой: Коси, и больше ничего! Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Люб-трава. Всё на свете скоротечно. Люб-траву сентябрь пожёг. «Было, нет ли? А коль было...»
Плакун-трава. Над плакун-травой, Над водой и мхами – В синьке ветрово;й Звёзды ворохами. «Немы и пусты...» ; Плакун-трава – народное название дербенника вязолистного.
Разрыв-трава. Чёрные ольхи В кольце разрыв-травы. Протяжные вздохи Бездонной синевы. Прис-казка.; Разрыв-трава – в русских поверьях чудесное средство, разрушающее всевозможные запоры и узы, а также позволяющее овладевать кладами.
Табак-трава. – Предлагают зелье – Дым табак-травы. Благословенный чёртов путь.
Трын-трава. Год пройдёт. И двадцать лет. Двадцать первый век грядёт, А сюда горючий след Трын-травой не зарастёт. Нет! Его не рассосёт, Не исторгнет из сердец Ни быльём, Ни лебедой, Ни бегучею водой – На земной груди рубец. Двести первая верста.
Шалфей-трава. Горько-сладкой пахнуло сушью, Близко дышит шалфей-трава. Там же.

ТРАВИНА.
Злосчастная. С боков то пшеница нечастая, То тёмный прилив ячменя, То куколь – травина злосчаст-ная – Спокойно глядят на меня. Домой.

ТРАВКА.
Чистая. – Кр. ф. чиста. Каждая травка раскрыла уста: Любит, как может, пред жизнью чиста. Бла-гословенный чёртов путь.
Эп. Крохотка-травка. И всякая струйка-малявка Лучом раскрывает уста, И каждая крохотка-травка, Как встреча с любимой, чиста. Распахнутость.

ТРАВОНЬКА.
Мёдная (редк.). – Кр. ф. мёдна. Бродят аисты у брода – Птицы-правнуки. До чего ж сладка сморода, Мёдны травоньки! В давнем.

ТРАВОСТОЙ.
Ширь-широкий (редк.). – Кр. ф. ширь-широки. Травостои – ширь-широки: Поймы, пожни, клевера... Коротки у лета сроки, Строга страдная пора.  «В жар-июль, в разгар покоса...»

ТРАК.
Огненный. Только яростный трактор на неровном просёлке Лязгнет огненным траком, И – опять пере-пёлки. «Смирен, свеж спозаранку...»
Трак – звено гусеничной цепи трактора.

ТРАКТ.
Валдайский. Вар.  Полосуют колеса // валдайский тракт, И небу – срок ядренеть! В колокола.
Избитый. Вар. Перемены.
Извилистый. Вар. Там же.
Песчаный. Давно ли наши мужики Песчаным Веретенским трактом Бежали наперегонки За десять верст взглянуть на трактор. Перемены.

ТРАКТОР.
Голосистый. Не смолкают песни истые Голосистых тракторов. О России песня.
Яростный. Только яростный трактор на неровном просёлке Лязгнет огненным траком, И – опять пере-пёлки. «Смирен, свеж спозаранку...»

ТРАНШЕЯ.
Немецкая. Отец в прорыве участвовал в качестве командира роты. Ротного убило. И тогда унтер-офицер Николай Григорьев повел роту, довел до немецких траншей. Огненный круг.

ТРАССА.
Бетонная. Вымерить гати заиленные И холмы крутосклонные, Выходить стёжки с развилками да изви-линами, Вышагать трассы бетонные! Диво.

ТРЕВОГА.
Бездонная. Над холмом твоим – Бездонная тревога: Ни сыночка, ни забвенья В мире нет. И у ног бежит Не сельская дорога – Путь тернистый, Путь кремнистый в белый свет. Красуха.
Горестная. Отечественную войну я встретил и провел на Псковской земле. Хлебнул унижения, тоски, горестных тревог, чёрных мук оккупации. Всё перемелется.
Человечья. Вар. Народной мстительнице Евдокии Ивановой, матери сожженных фашистами детей – Кати и Гены – с сыновним поклоном и человечьей тревогой. (Из посвящения к стихотворению Сево.)
Чужая. Бреду невольно или вольно, В пути упарился ль, продрог, Но мне довольно, мне довольно Сво-их скорбей – чужих тревог. На дороге.

ТРЕЗВОН (разг.).
Ярый. У щербатых у стен // стон, С четырёх сторон Ярый трезвон... Колокола.

ТРЕПАК.
Бесшабашный (разг.). Повела куда хотела: Топью, степью, – всё на кон! Закружила оголтело Бесша-башным трепаком, Горевальным звездопадом, Снами сладкими в стогу, Русокосой бойким взглядом, Жаром осени в логу, Тёплым дымом, чёрствым хлебом, Зябкой радостью зари, Даровым богатым небом, – Унесёшь – хоть пуд бери. Русь
Неудержный (разг.). Вар.– Обособл. Замелькала птицей пёстрой, Залетала в трепаке, Неудержном, семивёрстном... «Увольненье, увольненье...»
Семивёрстный (редк.). – Обособл. Там же.
Трепак – народная русская пляска в быстром темпе с сильным притопыванием, а также музыка к этой пляске.

ТРЕПЕТ.
Начальный. С начального трепета, с перворожденья До самого судного дня Не ведать землянам такого глумленья, И тьмищи, и столько огня. Стезя.

ТРЕСК.
Пушечный. Неожиданно в этом заколдованном царстве блестит ослепительно лиловый зигзаг. Вослед ему – пушечный треск такой силы, что в ушах у меня застревает колотье, переходящее в свистозвон. Всё перемелется.

ТРЕУГОЛЬНИК.
Солдатский. Я сложил письмо солдатским треугольником и простым карандашом написал памятный мне по мирным дням матушкин адрес. Всё перемелется.

ТРЕЩИНА.
Глубокая. До недавнего времени неподалёку от Ситовичей ещё лежал, да, возможно, и теперь никуда не подевался огромный валун с глубокой и широкой трещиной посредине. Всё перемелется.
Свежая. – Кр. ф. свежи. Горели! Горели живые люди-и, – Дрожи, моё горькое сердце, дрожи! Разры-вались мёртвые камни от жути: Доныне трещины эти свежи. Сево.
Широкая. Всё перемелется.

ТРИЗНА.
Безумная. Ах, бабы, бабы, вечность жизни, Любви связующая нить, Зачем на той безумной тризне Вы дали совесть замутить? Спрос.
Тризна (устар.) – языческий обряд поминания умершего, а также вообще поминки.

ТРОЙКА.
Безгласая (устар.). – Обособл. (не) ... . И что тут пошло! Едва подал глас – не голос, а именно глас – запевала [петух], как вслед за ним ударила, тоже не безгласая, тройка: хватила почти одновременно в шесть крыльев и в три глотки! Всё перемелется.; Безгласая – безголосая.

ТРОПА.
Волчья. Снежная держава. Как валы сугробы: На сыпучих гребнях вьются волчьи тропы. В сугро-бах.
Замшелая. Что с сердцем сделаю – забуду как Тропу замшелую, Певун-сосняк. Страда.
Лесная. (Тропы и просёлки). Вскоре после обеда лесными тропами и просёлками, ведущими от стадио-на к берегу Плюссы, потянулись участники собрания. Огненный круг.
Лосья (обл.). Стой: на лосьих тропах топко. В чаще муторно и знобко: Ни попутчиков, ни вех. Раз-ведка.
Обручальная. В этой грусти беспечальной – Не беспечность: За тропою обручальной Дышит вечность. На пепелище.
Первоначальная. Вар. На пепелище.
Сухая. Через поля Сухой тропой Идут, пыля, Дымя махрой. Козырь.

ТРОПИНКА.
Безымянная. При тропинке безымянной – Куст сирени. Под кипреем над поляной – Три ступени. На пепелище.
Заветная. Мели метели, Снеги нападали, И вьюги по округе завывали, Колючую позёмку завивали, За-ветные тропинки завевали. Весеннее.
Короткая. – Сравн. ст. короче.  Но не согревает подарок, Не избавляют утеха-слова: Под тяжкой ко-сой – совсем на грудь голова. И всё короче, короче, короче тропинка. Благословенный чёртов путь.
Кровная. Сровнены-заровнены Топи да бугры.  Все тропинки кровные Скрыты до поры. «Плотны-ми сумётами...»

ТРОПКА.
Бурая. Седеет бурая тропка И ёлок сизые копья: На землю чёрную робко Садятся белые хлопья. Праздник урожая.
Гранитная. Тает снег на пегих сопках, Половодье моет пали, На крутых гранитных тропках Кедры те-ни разбросали. В тайге.
Знакомая. Конёк всё бежит неторопко, От зноя мигают поля, – Знакомая сызмальства тропка, Притих-шая матерь-земля! В Михайловском.
Козёлья (обл.). Вар. Оползает снег на сопках И палы; разлив полощет. На крутых козёльих тропках Смутно лёд синеет тощий. Тайга.
Кривая. То крутой поворот, То кривая тропка, То беспутье болот, Перед бродом – пробка. Счастье.
Крутая. В тайге.
Лосья (редк.). Как медведица-старуха, Ночь буреет, мает глухо: «Ты один? Один за всех? Стой: на тропке лосьей топко! То-то муторно и робко: Ни попутчиков, Ни вех...» В разведке.
Непроложенная. Тыща тропок непроложенных: Сила есть – валяй тори; Сто путей незагороженных – Все твои, Иди бери. «Приходи с любым сомнением...»
Неузкая. Тропкой неширокой и неузкой Человек шагал, Григорьев Игорь. В воскресенье.
Неширокая. Там же.
Сухая. Вар. – Сравн. ст. суше.  Новь.
Сырая. Да и я – Куда б повернул, Не приди времена другие? Но живительный Ветер подул – Просыха-ют тропки сырые. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Узкая.  Вар. (Не) ... . Ласковым июнем, на рассвете, Тропкой не широкой и не узкой Человек шагал, Григорьев Игорь. Как я удивился, тёзку встретив В торфяной низине старорусской, Под ольхою, где бурела выгарь! Воскресенье. Вар. – Сравн. ст. уже. Я вгляжусь – в знакомом захолустье Всё не так: Без при-вычной стародавней грусти  Гуще мрак; И дрозды немей, и тропка уже Вдоль берёз. Явь.
Широкая. Вар.  (Не) ... . Воскресенье.

ТРОСТНИК.
Тревожный. А днём в озёрной глубине Сто солнц костры разводят: Огни на дне и на волне! И с этим светом // в сердце мне Заботы жарко входят, –Теплынь // к тревожным тростникам, К задумчивым затонам, К залубеневшим рыбакам И к неприметным берегам, Зыбучим и зелёным. Днём и ночью.
Шумливый. Вар. Желание.

ТРОСТНИЧОК.
Молодой. Вар. Ливни льют лавиною, над водой Тростничок выныривает молодой. На озере.

ТРОТИЛ.
Свирепый. Свинцом раскалённым подует, Свирепый тротил хлобыстнёт, Разверстая кровь забедует, И кто-то судьбу проклянёт. Ночлег.
Тротил – сильное взрывчатое вещество (применяется в снарядах, минах, торпедах, боевых частях ракет и для взрывных работ).

ТРОФЕЙ.
Богатый. Ребята побежали к повороту. У поворота Игорь обернулся: по¬следняя повозка съезжала с большака. Отряд Егорова уходил на свою базу, увозя богатые трофеи. Огненный круг.

ТРУБА.
Деревянная. – Прошли мы за поворот, там ещё тру¬ба деревянная через шоссейку проложена. Трубу за-минировали, а сами продвинулись метров на триста. Огненный круг.
Красная. Вар. Красуха.
Кривая. Хоть бузина разбузилась окол, В деревне меня [дом] ухитрись найти По кривой трубе, По ок-нам без стёкол. Сон о доме.
Нещадная (книжн.). Замри у спалённой опушки, Ничуть не боясь, подыши. Грохочет!.. – Да это ж ля-гушки. Крадётся!.. – Так то ж камыши. Взывают нещадные трубы!.. – Не рвись: гомонят журавли. Над лесом багровые клубы!.. – Заря доспевает вдали.  Первая тишь.
Печная. Вернулись из похода, вошли во двор, а там… сущий скандал. Квохча и охая, носились перепу-ганные курицы. Их законный супруг, лишенный своего пышного хвоста, сидел аж на печной трубе и вопил истошно. Всё перемелется.
Чёрная. Вар. Только чёрные у речки Трубы, трубы... в ряд, Как погашенные свечки, Горестно стоят. Красуха.
Эп. Трубы-свечи. Снятся доменные печи В непролазной гуще сланца, Комбинатов трубы-свечи, Зыч-ный гул электростанций. В тайге.

ТРУД.
Благостный (книжн.). Здесь каждый чтит закон с пелёнок: Коль дело – все за одного! И в этом бла-гостном труде Не всяк себе друг другу друже. И надо быть других не хуже. И Муза в жёлтой борозде. Обитель.
Вдохновенный. Гришин хутор и всё, что его окружало, – родители и родня, первая школьная учитель-ница Зоя Ивановна, мужики и бабы, вдохновенный труд тогда ещё на своей земле, жаркие престольные праздники, незамутнённая варваризмами и аббревиатурами русская речь, вера в Бога, неколебимая в моей душе, – было началом всех начал, первой вехой на моём крутом, но безусловно счастливом пути. Всё перемелется.
Вечный. Вы устали, Голубка моя поседелая, От забот неусыпных И вечных трудов... Марья Сте-пановна.
Грязный.  – Предикат. (не бывает) грязным. Сверстники.
Зазряшный (прост.). Меня любезно предавали – От завистишки продавали, Да зависть – тьфу! – за-зряшный труд. Не я, вражки; мои устали И мне почти дружками стали, Чтоб я – на случай – не был крут. «Меня любезно предавали...»(из неопубликованного).
Долгий. Закалённая долгим трудом, Станет воля пусть Крепче, чем камень. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Людской. За колючей оградой, потерянно, Брать за грудки свирепый гранит. И каким-то заезжим пове-ренным Делать бодрый и доблестный вид; И каким-то невесть кем проверенным Руки греть у людского тру-да. До вершины дорога не мерена, Не проложены трассы туда. Забота.
Напрасный.  – Твои вещанья – труд напрасный: Себя изжил ваш сектор частный... Обитель.
Праведный. Едва я переступил порог своего дома, как вошёл отец. Подошёл ко мне, приложил руку к треуху, козырнул: – Герр толмач (господин переводчик) после трудов праведных изволят отдыхать? Ог-ненный круг.
Простой. Мирское горенье, крылатая радость, Людей работящих родство И тихой усталости терпкая сладость – Простого труда естество. Стезя.
Разный. – Предикат. (бывает) разным. Жизнелюбы.
Тщетный. – Кр. ф. тщетны. Но напрасно шныряли // шпики у вокзала, Возвратились озлобленны: // тщетны труды. (Пер. с литов. Ленин в Вильнюсе.)
Честный. Работяги сами, Всех делом мерим И свято верим: Нет работы чёрной И зазорной, Честный труд Не бывает грязным. Сверстники.

ТРУЖЕНИК.
Великий. Имелись в Плюссе люди особенно почтенные, знаменитые на весь район, а то и дальше. Не партфукнкционеры, не совкраснобаи, но великие труженики, мастера золотые руки, чудодеи-умельцы – творцы всех статей. Всё перемелется.
Денный и нощный (редк.). Иван Михайлович Воронцов – «Вася Сазоновский», плотник самого высо-кого класса, столяр-краснодеревщик, денный и нощный труженик (я всегда ломал голову: когда же он отды-хает?), могучий человек, умница и балагур. Там же.
Неутомимый. Мой тесть не только был поклонником пения, но и неутомимым тружеником и мастером-домоводом. Нельзя было не зауважать этого хозяина, ничуть не потерявшего (в наш-то век!) вкуса к семье, к дому своему, к собственной душе. Там же.
Прилежный. День засмеян рыжим ветром, День насолнчен, Полон звонким разноцветом Неумолчным,  До макушки жаром нежным Промедвянен. День как труженик // прилежный – Псковитянин. День.
Простой. «Родимые дали» – лирические стихи о моей земле, о простых тружениках, строителях новой жизни, о тяжких бедах и горестях, принесённых войной. Автобиография.

ТРУТЕНЬ.
Сухой. Бортничай сколько хошь – Трутней сухих огребёшь. Колокола. ; Сухие трутни в старину заготавливали знахари и колдуны для приготовления различных приворотных снадобий.

ТРУХА.
Железная. [После взрыва.] И сыпалась железная труха, И мы греблись подальше от греха. А смертник-поезд смылся, паразит... Оплошка.

ТРЯСИНА.
Вязкая. – Кр. ф. вязка. У кромки старуха-осина Хохочет, хохочет навзрыд.  Вязка ты, псковска;я тря-сина, – И лось не опустит копыт. Переход.
Псковска;я. Там же.

ТУЗ
Местный. – Не глух, не слеп, не идиот – Против кого? За что дерёшься? Мелиорация идёт! А ты о ху-торе печёшься  – И осерчавший местный туз Понёс, как мерин застоялый. Обитель.
Туз (устар.) – человек, занимающий высокое положение в обществе, вообще важный и влиятельный.

ТУЛКА.
Дедова. Омуты.
Качкая (прост). Сердце толкается гулко, Зябким жарком обдаёт: Качкая дедова «тулка» Часто осечки даёт. Там же.
Тулка – ружье производства Тульского оружейного завода.

ТУМАК.
Подспинный. Мы жили дом в дом. Мне – морока от деда: Ни шагу ступить не давал. Иметь по сосед-ству такого соседа – Совсем не шутейный скандал. Он жил низачем, нелюдим и ехиден, Имел полновесный кулак; Он был скупердяй. Я его ненавидел За стыдный подспинный тумак. Стезя.
Стыдный. Там же.

ТУМАН.
Беспамятный. И стынет, и кипит, и гневно грозы копит, И кутает глаза в беспамятный туман, Но не стряхнёт с груди и в тучах не утопит Последний стон певца замшелый великан. Машук в тумане.
Большой. – Обособл. Озеро.
Британский. Благословенный чёртов путь.
Влажный. Вар. – Обособл. В августе на озеро сходит тишина, В воду опрокинута, дремлет вышина, И густые, влажные, словно белый дым, По утрам туманы висят над ним. Двенадцать картинок.
Гривастый (разг.). В деревне сейчас Полонила поляны Такая большая трава! На зорях гривастые бро-дят туманы Да плещется синь-синева. Июнь.
Грустный. Вар. – Обособл. На озере.
Густой. Вар. – Кр. ф. густы. «Туманам в российской низи вольно;, Они тут и князь, и бог: Зыбки, Не-прозримы, Густы, Жидки, Сулящие вёдро дню, Ледяны, Кипучи, что кипятки, – Затуманили жисть на кор-ню». В колокола. Вар. – Обособл. Двенадцать картинок.
Жидкий. Вар. – Кр. ф. жидки. В колокола.
Житейский. Когда мне горестно, когда на душу найдёт разлад и сам себе готов стать чужим, выплыва-ет вдруг из житейского тумана светозарный облик невысокой тонкой женщины с моложавым лицом, при-тягивающим и всё разумеющим синим взглядом, с белоснежной чёлкой на прекрасном, будто мраморном, лбу. Всё перемелется.
Заморский. Вар. Зол туман заморский. Слово нерушимо.
Заревой. Ошалев от листьев красных, В заревой уйти туман! Празднуй, око, сердце, празднуй: Осень – правда, не обман. Воспоминание.
Злой. – Кр. ф. зол. Зол туман британский, густ. Благословенный чёртов путь.
Знобкий (обл.). Выбоины. Безлюдье. Воронов мокрых орава. Знобкий туман распутья. Дума: налево ль? вправо? «Зори да вёрсты...»
Зыбкий. Вар. Насторожённый покой. Замирание... В зыбкий туман, в застеклевшее озеро, В зелень ру-кой неминучею вранена Жёлтая грусть разгулявшейся осени. «Насторожённый покой. Зами-рание...»– Кр. ф. (туманы) зыбки. В колокола.
Зябкий (разг.). Вар. «Зори да вёрсты...»
Кипучий. Вар.  – Кр. ф. кипучи. В колокола.
Косматый (разг.). Не прогневай наганом Грозовитую тишь! Под косматым туманом Проскользнёшь. Не сгоришь. С донесеньем.
Красный. Вар. И в бурой воронке, вся в красном тумане, – Мой суд и спасенье моё, – Раскинувши руки, лежала маманя, И Гриша глядел на неё. Стезя.
Крутой.  – Обособл. В колокола.
Ледяной. – Кр. ф. ледяны. Там же.
Непрозримый (обл.). – Кр. ф. непрозримы. Там же.
Ночной. Поцвети ещё подольше, яблонька, И постой в туманах ты ночных... (Пер. с литов. Поцвети.)
Парной. Вволю иволгиных свистов, Вечера – туман парной, Рань медвяна, зной неистов, Грозы празд-ны – стороной. «В жар-июль, в разгар покоса...»
Рясный (обл.). – Обособл. В августе на озере // сходит тишина, В воды опрокинута, дремлет вышина; И, большие, рясные, будто грустный дым, По утрам туманы висят над ним. ; Рясный  – крупный, частый, обильный. Озеро.
Синий. Так хотел бы В любимом краю Век спустя хоть на миг очутиться, <…> Среди внуков своих по-сидеть, Подивиться на разум их ясный; Вдаль сквозь синий туман поглядеть Из дворцов их Высоких, пре-красных. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Хмурый. Но безмолвствуют уста Хмурого тумана, И вздыхает грудь куста Ласково и рдяно. Октяб-рины.
Холодный. Вар. Разве мало тебе [ночь] тех двадцати [солдат], Что взяла ты  в кромешный час? Холод-ный туман свой не цеди: Ни тепла, ни крови у нас!.. Огонь на себя.
Эп. Поганец-туман. Похоже – утреет, похоже – нет. Горят потёмки, стынет рассвет. – Как будто кисель, Поганец-туман. Ну бы крылья бы // да отсель... –Двести первая верста.
Царь-туман. Жарко хороводит Снежная крутель, В рученьки заводит Лапушка-метель:  – Дочь я царь-тумана! Мой ты навсегда!.. – Мне жениться рано, Да и ты седа. «Заревою былью...»

ТУМАНИЩЕ.
Эп. Туманище-непроглядь. А по реке – туманище-непроглядь. – Въявь такой? Или сон мне тягостный снится? Благословенный чёртов путь.

ТУПИК.
Невидный. – Обособл. О Мухи, Мухи, брат меньшой, Ничья бесхозная собака, Мою тоску в плену оврага Почуяла ты всей душой. И углядел в ночи черту – Тупик, людским глазам невидный, Где снег упря-чет страх мой стыдный. И громко взлаял в пустоту. Обитель.

ТУР.
Бурый. На берегу – хрустящий гравий, На Кроме – лес косматой гривой: Пристанище буй турам бу-рым... Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Эп. Буй-тур. Не буй-тура в ельнице Зряшный раж – На Василий-стрельнице Явлен страж. Колоко-ла.
Буй-тур –  рослый, могучий бык.

ТУРИСТ.
Рассеянный. К тебе придёт рассеянный турист, Взберётся на карниз известняка, Посмотрит равнодуш-но сверху вниз, Холмистые окинет берега, Пожмёт плечами: «Ты невелика, Хвалёная Великая река». Ве-ликая.

ТУЧА.
Аспидная. Ожидание снега горюче – Беспокойствие, сердцу страда... Мало радости в аспидной туче, Но, ядрёны, бодрят холода.  Ожидание снега.
Багровая. И зябкие чёрные ночи, И коршун клекочет, И тучи багровые вьются, И ливни лиловые льют-ся, И воет неласковый ветер, И стелется ласковый вечер... «Из почки невзрачной и малой...»
Белопенная. Убив убитых, коршун злой [мессершмитт] Сокрылся в  тучах белопенных. Обитель.
Грозовая. Привет вам, грозовые тучи И дымчатая голубень! Спасибо, беспечальный день, За всё, что завтра неминуче. «Поклон, поклон, ржаное поле...»
Громучая (редк.). – Небо грозное, будь к ним поласковей, Их напасти сошли на меня! <…> Пусть мне солнце иссушит рученьки, Хлынет в очи дождь проливной, Только б тучи твои громучие Обходили их сто-роной! Благословенный чёртов путь.
Лютенная (обл.). Я помню огненную ночь, Тротила адскую работу, Вконец измотанную роту, Не властную земле помочь; Сорвавшуюся с цепи смерть, Бездольных беженцев обозы, Лютенной тучей – бом-бовозы, Свинца и крови коловерть. «Я помню огненную ночь...»
Малая. Вздох ли, сердца ль стук – баючит Нежный буйноцвет. И пока ни малой тучи В поднебесье  нет. Русская земля.
Неистовая. Ну, что я такое? Не конный, не пеший,  Не вихрь: Не разветрю неистовых туч... Во тьме.
Переполненная грозой. Месяц-ветух полуосвещает белёсую землю, иссиня-тёмную стену ельника и переполненную грозой чёрную тучу… Всё перемелется.
Плотная. Вар. Весеннее.
Свинцовая. Всё осталось Так, как сталось Здесь: Туч шальных свинцовых месть, Ночь густая, Волчья стая, Ветра спесь... Солнцеворот.
Снежная. Вьюговеи, холодные во;роны, Не сожгли онемелых трав. Тучи снежные в зимние стороны Утекли, клоки растеряв. Радость.
Тучная. Шумели ели; солнце еле-еле Казало сквозь прореху тучных туч Бескровный, безучастный, ломкий луч. Весеннее.
Чёрная. Всё перемелется.
Шальная (разг.). Солнцеворот.
Ярая. – Осчастливь ярой тучей, Снизойди до меня, Дарствуй ливень громучий! – Молит небо земля. Бездождье.
Эп. Синюха-туча. На нас, клубясь, из-за горы Синюха-туча налезала: Как чирканёт стрелу с кресала, Обрушив свет в тартарары! Обитель.

ТУЧКА.
Белая. Вар. Август.
Крохотная. Стога по склону, стога на гребне – Как зёрна в ласковой земной горсти. В высоком небе, в спокойном небе Ни тучки крохотной не грустит. Сево.
Малая. Вар. Август.
Эп. Крохотка-тучка. Даже крохотка-тучка отчалила С окоёма в иную страну. Даже зряшная горесть-печалинка Не нарушит в душе тишину. Август.
Тучки-лебеди. Зноем день пронизан, В небе тучки-лебеди. Рощи в дымке сизой, В трепете и щебете. (Пер. с литов. Возы с сеном.)

ТУША.
Разъярённая.  Витебско-Невельская гряда.
Эп. Туша-громада. Первозданного льда Разъярённые туши-громады Наползали сюда, Налезали, Как тысячевёрстные гады. Там же.

ТЫ.
Безвестный.  – Кр. ф. безвестен. Знатен, безвестен ли, что за беда: Душенька – настежь, проста и гор-да. Приглашение к песне.
Безгрешный. – Предикат.  «Печаль отринь: Ты дома, ты уже безгрешный, Как в рани – кроткий, свой-ский, – здешний, И на сердце – не стынь, а синь!». «Покров гостюет в захолустье...»
Бескрайная. Вар. – Обособл. Одна, как сердце.
Бескрылый.  – Обособл.  Промельк.
Беспокойный. Вар. – Предикат. (станешь) беспокойным. Бывает так: июлем знойным Берёза сронит жёлтый лист – И сразу станешь беспокойным, И ясный день не так лучист. Листобой.
Благополучная. – Кр. ф. (будь) благополучна. Ещё полгода тому назад мама и папа вдруг «не сошлись характерами» и расстались. Сказав матери на прощанье: «Будь благополучна, дорогая!» – и земно покло-нившись, отец забрал брата Льва и гончара Полаза и насовсем уехал под Псков, в посёлок Плюсса. Всё перемелется.
Богатый. Вар.– Кр. ф. богат.  Покажи глазастой веси, Как ты весел, чем богат... Что ж ты русую по-весил, Загорюнился, солдат? «Увольненье, увольненье...» – Предикат. (станешь) богатым. Пожми эти жёсткие руки, Не знавшие скупости-муки, И станешь взаправду богатым, Здоровым, большим и крылатым. Откровение.
Богатый-богатый. Вар. – Предикат. (станешь) богатым-богатым. В родном краю.
Болезный (разг.). – Обособл. – Слышь-ка, говорун-смутьян, Хоть твой сказ хитёр, а всё ж Ты, болезный, тоже врёшь. Словеса, конечно, шибки, Да и в них не без ошибки: Благословенный чёртов путь.
Большой. – Предикат. (будешь) большим. Откровение. Большая. – Предикат. (вырастешь) ... . Наша Еглуте, Хвоинка родная, К свету тянись всегда ты. Вырастешь скоро Большая, прямая, Родине будешь нужна ты. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
Валунистая (неолог.). – Предикат. (осталась) валунистой.  Но победа тебе Не легонько досталась: С той поры, С тех времён ты, [земля], Валунистой, Холмистой // осталась. Витебско-Невельская возвышенность.
Великая.   Вар. – Кр. ф. велика. Родина.
Весёлый. Вар.– Кр. ф. весел. «Увольненье, увольненье...»
Взбодренный. – Кр. ф. взбодрен. Весело над лугом Пасмурным дремотам... Взбодрен и напуган: Что за поворотом? «Утекают звонко...»
Виноватый. В цитате. – Кр. ф. (был) виноват. И потеплеет на душе, и устыдишься себя, и покаешься, «в чём был и не был виноват»: – Простите меня, дорогая Антонина Алексеевна! Всё перемелется. ; Цитата из стихотворения С. Есенина «Собаке Качалова».
Вольный. – Кр. ф. волен. И в миг этот сбудутся дива И высь распахнётся до дна. И, мерин ли, ворон над полем, Ты сможешь: ты воин. Ты волен. Колокола. Вольная. – Кр. ф. вольна.  «Окровавлена моею кровью...»
Высокий. – Кр. ф. высок. Милые картинки. Край мой откровенный, Друг мой неизменный, И тужа о лете, Ты высок и светел. «Завлекают вёрсты...» Высокая. – Кр. ф. высока. Как высока ты, Как стройна! Качаясь медленно, Задумчиво округу озираешь (Пер. с литов. Сосна.) – Сравн. ст. выше. К тебе, спеша ценой любой, В пути полсердца выжег; Что; сердце, встретиться б с тобой! А ты – все строже, выше. Ах, Муза, Муза, – вечный бой! Помолвка.
Глупый. – Предикат. – Глупый ты, Ефимушка. Благословенный чёртов путь.
Глухой. – Кр. ф. глух.  И что ни мудри там, а стол из коряги На свете удобней всего. Такое достанет до сердца любого – Хоть слеп ты, хоть глух ты, хоть нем. Стезя; (не) глух. – Кузьмич, Заиграй весёлую, что ли. Или протяжную нашу закличь! <…> – Это можно, хозяин. Не жалко. Слушай, стало быть, если не глух. Благословенный чёртов путь.
Годный. – Кр. ф. годен. – О, у нас новенький! – сказал учитель химии. – Посмотрим, на что ты годен, парнище. – И стал гонять меня по таблице Менделеева. Всё перемелется.
Гордая. – Кр. ф. горда.  «Окровавлена моею кровью...» – Предикат. (была) гордой. Ты глядела с горючей печалю На лавины, полки, легионы и орды... Ты была молчаливой, и гордой.  И каменно-твёрдой. Витебско-Невельская возвышенность.
Горячий. – Кр. ф. горяч. – Скажи мне, батя, что-нибудь на дорогу! И Николай Григорьевич Григорьев, старый закалённый воин, захлебываясь слезами, стал говорить:  – Ты теперь один у меня, Игорь. Береги се-бя. Не лезь на рожон, горяч больно, знаю я тебя. Но и воевать за тебя другой не должен, умирать то есть. Неси свой крест. Помни это, сынок. Всё перемелется.
Грешный. – Кр. ф. грешен. Вовеки судьба однолюба Прекрасна, хоть грешен, хоть свят: Не сдаться – как Смурова Люба, Как Лека Григорьев – мой брат. Русский урок.
Грозный. – Кр. ф. грозен. Вот она, война: В свои семнадцать вёсен Ты уж отсолдатил два кромешных года. Ты и в тьмище ясен, и уснувший грозен, Как рыдающая над тобой Свобода.  26 сентября 1943 года.
Грозовитая (неолог.) – Кр. ф. грозовита. Ты взошла на холм, Скорбна и грозовита. Ты устала, босы ноженьки болят. Ты – из камня, Ты – из мёртвого гранита, Ты – немая, Но душа твоя – набат. Ты – Красуха! Красуха.
Дерзкий. – Кр. ф. дерзок. Перед матерью.
Живёхонький (прост.). – Кр. ф. живёхонек. – Ах, нянюшка!.. – Мой голубочек! Живёхонек? Ну моло-дец! А я-то – уж пятый денёчек: Глаза проглядела вконец. Так вроде вернулся? Так, значит, Теперича снова со мной?!. В Михайловском.
Живой. – Кр. ф. жив. Спасибо тебе за весточку. Рад, что ты жив и здоров. И от души надеюсь, что жизнь будет жизнью, а не смертной тоской. Из писем. – Обособл. Все сорок братьев – оземь с ходу У рубежа: Прошедшие огонь и воду, Спят, не дыша. А ты, живой, не спи, Усердствуй, Гори от мук, Прижми к земле плотнее сердце, Чтоб тише стук. Поле боя.
Заарканенный бедой. Вар.  – Предикат.  Диалог.
Завьюговеенная (неолог.). – Кр. ф. завьюговеена. Белая равнина, Где ни белого, ни ровного! Что там к вздоху – К вздоху ты ревнива, Хоть сама завьюговеена, зарёвана. «Белая равнина...»
Задумчиво-грустная. – Предикат. (осталась) задумчиво-грустной. С той беды Ты [земля] не мягкою сталась – // кремнистой И такой же задумчиво-грустной, Как твой пахарь плечистый – Мужик белорусский и русский. Витебско-Невельская возвышенность.
Закапканенный бедой. – Предикат.  – Чему ты, бедой закапканенный, рад? – Со мною случилась утрата утрат. Диалог.
Зальделый (редк.). – Предикат. Воскресаешь душою и телом, Ничего, что зальделый давно. Завтра вьюжное видится белым, Брезжит свет, хоть покуда темно. Ожидание снега.
Зарёванная (разг.). – Кр. ф. зарёвана. «Белая равнина...»
Захмуренный (редк.). – Кр. ф. захмурен. – В чём дело: *захмурен, лучишься во мрак? – Мне руку подал стародавний мой враг! Диалог. Вар.  – Предикат. захмуренным (стал). Диалог.
Здешний. – Предикат.  «Покров гостюет в захолустье...»
Здоровый. – Кр. ф. здоров. И по лесу – гукни лишь – россыпи эха. Дорога к реке будь здоров! Стезя. – Предикат. (станешь) здоровым. Откровение.
Знакомый. – Кр. ф. знаком. – Добро, что ты знаком с Коленбахом-Гольдбергом! Огненный круг.
Знатный. – Кр. ф. знатен. Приглашение к песне.
Каменистая. – Предикат. (осталась) каменистой. Витебско-Невельская возвышен-ность.
Каменно-твёрдая. Вар. – Предикат. (была) каменно-твёрдой. Витебско-Невельская возвышенность.
Кремнистая. Вар. – Предикат. (сталась) кремнистой. Там же.
Кроткий.  – Предикат.  «Покров гостюет в захолустье...»
Крылатый. – Предикат. (будешь) крылатым. Ты станешь Богатым-богатым – Ты будешь Большим и крылатым! В родном краю.
Любый (нар.-поэт.). – Кр. ф. люб. Вот ты, чудак седой, мне люб: Не сдал, скажи на милость! – А что словцо сорвётся с губ – Стерпелось, облюбилось: Ведь нынче редкость – однолюб. Помолвка.
Малый. Вар. – Кр. ф. мал. Брату моего друга. Малая.  Вар. [Белоруссия]. – Обособл.  Видел: Есть в тебе, малой, большое, Святое, Что чистейшей блестит белизною, Незапятнанной чистотою, Несгиба-емой прямотою... Простотою И добротою, Бескрайнею широтою, Светит верностью беспримерной, Непод-купной, безмерной. Белоруссия.
Милая. – Кр. ф. мила. – ты мила, чужбина, Как спине – дубина. Благословенный чёртов путь.
Молодой.  Заземление. – Предикат.  (будь) молодым. Бражен, прозрачен сиреневый дым, Хочешь не хочешь – будь молодым! Благословенный чёртов путь. Молодая. – Кр. ф. молода. Любовь Алексеевна, Люба, Любаша, – Моя голубая звезда, Я цел ещё: ждёт меня старости чаша, А ты навсегда молода! Любови Смуровой.
Молчаливая. Вар. – Предикат. (была) молчаливой. Витебско-Невельская возвышен-ность.
Мягкая. Вар. – Предикат. (сталась не) мягкою. Там же.
Нагая. – Предикат. Непогода ль, темень – нам какое дело. Разве мог я тронуть сдавшееся тело? Всё оно звенело, как струна тугая. В плащ тебя закутал, будто ты нагая... Непогода.
Наторелый (разг.). – Предикат. Ты ведь тоже сам не свой – Друг, лихой и угорелый. Отплясалось – песню спой, Благо в рифмах наторелый. «Разжалей, простив обман...»
Нашенский-наш (неолог.). Помолчи – не таись, Видим: нашенский-наш. Всё бери, не скупись, – Долг нам песней отдашь! У своих.
Нежная. – Обособл. Вечер куржою опал, Выискрил тропку и лог... Я тебя, нежная, ждал, В сердце но-сил и берёг. Песня («Ходит мороз за окном...»).
Незакатная. [Россия]. – Обособл. Днём и ночью незакатная, И тишайшая, и ратная, Ты и вправду необъятная, Неусыпная, как мать. О России песня.
Немой. – Кр. ф. нем.  Грозы грозят: «Хоть глух ты, хоть нем – Крепче держись...» Выбор. Немая. – Предикат.  Красуха.
Немощный. – Кр. ф. немощен. Друзья! Пора забыть Про лёгкий хлеб! «Как будто бы в России Хлеба мало...Застрять в колхозе – Вот недоставало!» – Вздыхаешь ты, И немощен, и слеп. Брату моего друга.
Необходимая. – Кр. ф. необходима. Полна разбоя, страха и тоски, Быль, как боязнь, черна и нелюдима. И без креста – кресты, И в тьме – ни зги... Пой, ты, как песня, здесь необходима! Елене Новик.
Необъятная. [Россия]. – Предикат. Днём и ночью незакатная, И тишайшая, и ратная, Ты и вправду необъятная, Неусыпная, как мать. О России песня.
Неусыпная. [Россия]. – Предикат. Там же.
Низкая. – Предикат. (стояла б) ... . Но не забудь, Когда гордиться станешь высотой, – Во что бы ты се-годня превратилась, Не будь кругом заботливых подруг? Стояла б одиноко в чистом поле Ты низкая, С уродливым стволом... (Пер. с литов. Сосна.)
Новый. – Кр. ф. нов. Вар. Радость // слёзная, глупая, сущая, – Ах ты, сластенька-жизнь, грозна. Запали-ла нас // жгучей жаждою И вселилась в белынь-кликунов. Но, бескрылый, о небе страждуя, Весь ты // свет-лым завтрашним нов. Промельк.
Обновлённый. – Обособл. Российскую сонь беспокоя, С тех пор колоколец гудит – Само торжество ве-ковое, Взблеск молнии в гордой груди. И ты замолчишь, обновлённый, На целую жизнь удивлённый. Ко-локола.
Огромная.  Вар. – Обособл. Вся ты, огромная, С высью хребтов, С шумом столиц, С глушью лесов, С далью полей, С глубью морей, Стала одним:  Кровом родным, Долей моей. Родина.
Озабоченный. – Обособл. Грузен груз – и так легко мне, Позабыл, а память помнит Косы в росах, в звёздах плёс... И спешишь в пожар холодный, Озабоченный, свободный, С бедованьем не для слёз. Осен-нее.
Осторожный. – Кр. ф. (будь) осторожен. – В Плюссе пароль могут знать лишь самые доверенные ли-ца. Будь осторожен. Огненный круг.
Погожий. – Кр. ф. погож. И загорюешь ясно-ясно, Как день, погож, И приумолкнешь не напрасно, И хорошо вздохнёшь. «Засентябрит, листвы настелет...»
Покойная (устар.). – Кр. ф. покойна (будь). – Гаврюшку-няньку мне!.. Гаврила, Чтоб за Дозором – глядь-поглядь! Не угорел бы с юна, с пыла. Горячий возраст–двадцать пять. Копытин, бабник и кутила, Его влечёт на грешный путь! – Неужто? С нами крестна сила! Уж догляжу: покойна будь! Благословен-ный чёртов путь.
Полный смиреньем.  – Кр. ф. полон смиреньем. Был ты [отец], как вечер, уныл, Полон смиреньем – Трижды меня осенил Крестным Знаменьем. Прощанье.
Послушный. – Обособл. Зачем-то к земле равнодушной Прижмёшься горячей щекой, Как в детстве сгоревшем, послушный, Вздохнёшь, что совсем не такой. После войны.
Похожее на Вишенку. – Кр. ф. похоже на Вишенку. Всё горит над забытыми крышами В ненаглядной печали лицо... На мою невозвратную Вишенку Ты похоже, горюн-деревцо. Вишенка.
Правый. – Кр. ф. прав. – А я и не собираюсь отнимать у вас литературоведческий хлеб с маслом. Му-солить чужие книги, распиная или вознося их, – не мой удел. Пусть уж лучше распинают или возносят мои книжки. – А знаешь, ты, кажется, прав. Всё перемелется; (был бы) прав. Может, был бы ты прав, Если бы шёл не так прямо?..  Двести первая верста.
Прежний. – Предикат. Какою неизбывной верой Заогневеется душа, Когда в дали, пустой и серой, Всплеснётся трепет камыша; И всхлипнет тишь: «Кровинка-сын!..» И ты опять простой и прежний, Как в рани – кроткий, свойский, здешний, Как будто не хлебнул чужбин.  «Покров гостюет в захолу-стье...»
Простой.  – Предикат. Там же.
Просторная.   Вар. – Кр. ф. просторна. Здесь На несчётных твоих большаках Я на своих убедился но-гах, Как ты просторна И как велика: Словно века! Родина.
Прямой. – Кр. ф. прям. Вар. Ты на крут-большак взираешь, – Трезвый в страсти, прям и смел. От-вальная ода. Прямая. – Предикат. (вырастешь) ... . (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.)
Пьяный. – Кр. ф. пьян. – Вот ты где! – В-верно, здесь. – Не подмокла б, Ваня, честь: Третьи сутки в стельку пьян. Благословенный чёртов путь.
Раскакой-сякой (прост.). – Предикат. (будь) ... . У дел безделью нет резона, Хоть раскакой-сякой // ни будь – Хоть хитромудрый, хоть простёна... Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Ратная. [Россия]. – Обособл. О России песня.
Ревнивая. – Кр. ф. ревнива. «Белая равнина...»
Робкий. – Предикат. (станешь) робким. И месяц линём неторопким Полощется в пенном пруду. И станешь ты тихим и робким, Зачем-то с собой не в ладу. В первую тишь.
Рыжая. – Предикат. Лет пяти, своевольник и выжига, Чтоб допечь за стоянье в углу, Я придумал стихи, что ты рыжая. Ты в ответ помолилась во мглу. Ольга.
Светлый. – Кр. ф. светел. «Завлекают вёрсты...»
Свободный. – Обособл. Осеннее.
Свойский (разг.). – Предикат.  «Покров гостюет в захолустье...»
Святой. – Кр. ф. свят. Русский урок. Святая. – Предикат.  (не стала) святой.  Ещё у Мира очи сухи, – Ещё святой не стала ты. Красуха.
Седая. – Кр. ф. седа. Жарко хороводит Снежная крутель, В рученьки заводит Лапушка-метель:  – Дочь я царь-тумана! Мой ты навсегда!.. – Мне жениться рано, Да и ты седа. Вечная девица, Сбавь крутую прыть: Мне ещё крутиться, А тебе крутить! «Заревою былью...»
Сильная. – Кр. ф. (была) сильна. Окровавлена моею кровью, Ошалев на вольном ветерке, Ты была сильна моей любовью – Как вода на взвихренной реке.  «Окровавлена моею кровью...»
Скаже;нный (прост.).  – Обособл. – До самого хлеба добрался, бродяга? Да чтоб ты, скаже;нный, засох! Неуж невдомёк, что ногой шалыгаешь? – А вам что за дело? Свой хлеб. – Болван ты набитый, коль так полагаешь. Заелся, от жиру ослеп. Стезя. ; Скаже;нный – ненормальный.
Скорбная. – Кр. ф. скорбна. Красуха.
Слабенький. – Кр. ф. (не) слабенек (прост.). – Мам! Маманя! Мать родная! Мне б – вперёд, а тропка – вкось... «Цыц, нишкни! На всех – одна я. У меня таких, небось... На-ка пряник. Ешь и веник: В поводу, а поведу! Топай, паря, – не слабенек. Не пеняешь?» – // Да, иду... Русь.
Слепой. – Кр. ф. слеп.  Брату моего друга.
Смелый. – Кр. ф. смел. Вар. Ты на крут-большак взираешь, В страсти – трезвый, в буче – смел. Кто подъём трубит – смекаешь? Что в руках – уразумел? Отвальная.
Согласный.  – Кр. ф. согласен. – За тобой, Игорь, пришли из Шестой бригады. Им нужна твоя помощь. Речь идёт о Плюссе. Согласен? Огненный круг.
Солнечный. Вар. – Предикат. (стал) солнечным. Диалог.
Спокойный. – Кр. ф. (будь) спокоен. Василий Ильич запер курятник, утешил меня весело: – За эту па-ру буселов будь спокоен: до вешнего пира дотянут на бульбе. Всё перемелется.
Старый.  Ясно видел: Выбора иного больше нету, – Только бой! – Хоть старый ты, Хоть молодой. Заземление. Вар.– Предикат. (будь) ... . Береги заземленье.
Строгая. – Сравн. ст. строже. Помолвка. – Предикат. (не) ... . Чудно;е получается, Не могу по-нять: Не строгая, а боязно тебя поцеловать. Признание.
Стройная. – Кр. ф. стройна. (Пер. с литов. Сосна.)
Счастливый. – Предикат. Да и тебе твой дом – не с краю хата, Ты – им счастливый. Твой дом. Счастливая. – Предикат. Балагурь с плакучею ивой, Нацелуйся с прохладой всласть! Ты сегодня опять счастливая – Дорогому поклоны класть. «До искринки сердце вверяешь...»
Твёрдый. – Кр. ф. (будь) твёрд. – Сынок, война! Лучше курни-ка, на;. У меня табачишка – Пятитравный сорт: С ползатяжки, слышь-ка, Поперхнётся сам чёрт! Дымни – и крышка: Новички-то!.. Будь твёрд. Двести первая верста.
Тихий. – Предикат. (станешь) тихим. В первую тишь. Тихая. [Россия]. – Превосх. ст. тишайшая. О России песня.
Трезвый. Вар. – Предикат. Отвальная ода.
Удивлённый. – Обособл. Колокола.
Упрямая. – Кр. ф. (не будь) упряма. Фотинья слушала смиренно Двух дочерей тревожный зов: «.. Ты хоть кого спроси, любой Ответит: брось, не будь упряма. Нельзя одной – пойми нас, мама! На днях приедем за тобой...» Там же.
Учёный. – Кр. ф. учён. И я заговорил на немецком. Но номер не прошёл. – Да ты, как погляжу, больно учён. Посмотрим, что знаешь из грамматики. Всё перемелется.
Хитромудрый (разг.). – Предикат. (будь) ... .  Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Холмистая. – Предикат. холмистой (осталась). Витебско-Невельская возвышенность.
Холодный. – Предикат. И тёплые руки меня закачали, И кровь побежала скорей. – Жить будем, соко-лик! Не надо печали. Суй пальцы за пазуху – грей. Видать, с лихоманки, холодный, как рыба. Привстань, на меня обопрись. А то, что отжился, за это спасибо. Прими-ка сухарь, подкрепись. Стезя. Холодная. [Вол-на]. – Обособл. Щепки о тебя бока полощут, Тина вьёт свою пустую нить. Для тебя, холодной, это проще – Замутнев, скользить, скользить, скользить... «Окровавлена моею кровью...»
Худущий (обл.). – Предикат.– Как в деревне-то нынче? – Живём... Сам-то цел? До чего же худущий! Ходят слухи, что – дерзок, что пьющий. Перед матерью.
Целый. – Кр. ф. (останешься) цел. Разведчик читал больше часа. Васенин слушал молча. Когда чтение было закончено, сказал: – Останешься цел – далеко пойдёшь, поэт. Попомни мое сло¬во. А мне перепиши в блокнот стихотворение «Контратака»... Огненный круг.
Шустрый. – Предикат. (оказался) ... . – Игорь, я пойду погляжу, всё ли горит. А ты пока немчишек пусти в расход. – Ишь, какой шустрый отыскался, – возразил Игорь. – Дай-ка я пойду проверю, всё ли горит. А ты тут пока их в расход пус¬ти. Я не могу. Не по мне это – расстреливать. Там же.
Ясный. – Кр. ф. ясен. 26 сентября 1943 года.

ТЫЛ.
Вражеский. В годы германского нашествия было суждено мне стать руководителем плюсских под-польщиков и возглавить группу разведки во вражеском тылу… Всё перемелется.
Немецкий. Там же.
Советский. Всех раненых со всех отрядов по¬везли на подводах 3 февраля в советский тыл, в госпи-таль.  Огненный круг.

ТЫН.
Осиновый. А день ничего себе: Точен  и прочен, Всему свой и срок и черёд. Здесь даже осиновый тын у обочин, Что может, от жизни берёт. Он крохотки-корни Земле загрубелой Доверил. И сжалилась мать – Зажгла, Одарила листвой оробелой, Торопится свадьбу сыграть.  Май 1945 года.
Реденький. Как правда, простая картина: Просёлка крутой поворот, Пичуга за реденьким тыном Не-громкую песню поёт. Дома.
Тын (обл.) – частокол.

ТЬМА.
Бездонная. Нас, кровных солнцелюбов, с тьмой бездонной Мечом, огнём и ложью обручали Чужие и свои, но всё одно – враги. Русичи.
Густая. – Кр. ф. густа. Тьма густа, река быстра, Крутизна, высота!.. На «железке».
Дрожливая (неолог.). В тот год у задворок, прижавшись к посёлку, В сугробах, во вьюжном дыму, Не-сжатая нива, крича без умолку, Рыдала в дрожливую тьму. Стезя.
Кромешная (разг.). Проползает десятка два тягостных минут. Темнота сгущается, переходит в тьму кромешную. Всё перемелется.
Лихая.  Глумится небо. Гнётся тал. И в тьме лихой  незрячей Всё злее лязгает металл, Всё горше ветер плачет. Двести первая верста.
Незрячая. Там же.
Полная смысла. – Кр. ф. полна смысла. Хорошо творить ночью: ты наедине сам с собой, мысли чёт-кие, слова значимы, крепкий чай, как награда, тишина и тьма за окнами полна смысла, и трижды каждую ночь – концерт певней. Всё перемелется.
Проклятущая (обл.). А тишь, как холодный стоногий червь, Шевелилась, в уши ползла. И тьмы про-клятущей зыбкая чернь Текла, наливалась в глаза. Крещенье зарёй.
Слепая. Сестра печали, луч во тьме слепой, Теплинка мая – иволга певуча. Без песни нечем жить тут: плачь, но пой, Молчанием глухим души не муча. Елене Новик.

ТЬМИЩА.
Бездорожная. Ну а нам-то, тёплым, сущим, С гулкой дрожью в чуткой коже, В бездорожной тьмище-тьмущей  Быть-то как же? Делать что же? Безвременье.
Эп. Тьмища-тьмущая. Там же.

ТЮК.
Двенадцатипудовый. Дмитрий Григорьевич Жуков, атлет и борец, уложивший на обе лопатки не одну знаменитость. Ему ничего не стоило без роздыха пронести двенадцатипудовый тюк от вокзала до склада на рынке, где он работал заведующим, – расстояние метров пятьсот. Всё перемелется.

ТЯГА.
Влечение.
Беспокойная. – Предикат. (сделалась) ... беспокойной. Где-то в третьем классе тяга к сочинительству сделалась во мне такой беспокойной, что целых два месяца – сентябрь и октябрь – после школы я убегал в лес и писал там стихи. Всё перемелется.
Движение дыма, газов.
Ветреная. Ни полтучки, ни ветреной тяги. Снятся страдные сны окружью. Дело сгрохавшие работяги Не мешают веснеть прилужью. Над Ледянкой.
Охота на вальдшнепов и некоторых других птиц в этот период.
Отменная. – Предикат. (тяги и тока были)  отменные. В субботу, после занятий в школе, отправился я в деревню Лешевицы, что находилась в семи километрах от Плюссы, на охоту. Тяги и тока там были от-менные. Всё перемелется.
Обл. Тяжесть.
Ласковая. Склоняются буйные травы Под ласковой тягою рос. Грачей громкогорлых оравы Слетают с притихших берёз.  «Молчит, затуманилась дрёма...»

ТЯГАЧ.
Эп. Работяга-тягач. Вар. Ржут работяги-тягачи На разогретых солнцем склонах... «Смешал вес-ны хмельной размах...»
Трудяга-тягач. Трубят трудяги-тягачи, Просторы чисты и стозвонны, И отощавшие грачи Полям-кормильцам бьют поклоны. «Смешал размах весны-красны...»

ТЯГОТЕНИЕ (тяготенье).
Земное. Этот сказ не уговор – Солдата повеление: – Надо, Очень надо, Понимаешь: // до;лжно понимать азы! – Как твоё земное тяготение? У тебя в порядке заземление – Время-то у нас Не без грозы! Заземление.  Вар. ...земное тяготенье...  Береги заземленье.

 

УГАР.
Праздничный. В дне и праздничный угар, И праздник буден. Всем – сполна: удар и дар, Входите, лю-ди! День.

УГОВОР.
Дорогой. – Сравн. ст. дороже (денег). – Хоть без денег всяк худе;нек, Слово-то не олово: Уговор до-роже денег, Выше, други, голову! Пусть разор, да не позор. Благословенный чёртов путь.
Нерушимый. – Кр. ф. нерушим. – Уговор людей российских не-ру-шим!  Там же.

УВИДЕННОЕ (в знач. сущ.).
Дикое. – Предикат. (казалось) диким. Изрядную долю местного населения составляли эсты да ижоры). Речь здешних русских тоже отличалась от моей: тут не говорили «чаво, рябяты, куды, мень, стрекава, бар-кан», но – «чиво, рибята, куда, налим, крапива, морковка». Я был ошарашен непривычной действительно-стью: увиденное и услышанное мне казалось диким. Всё перемелется.

УГОДЬЕ.
Колхозное. И солнце падёт – на часок разъединый – В колхозных угодьях ничьих, И рьяно и любо, до дня над лядиной, Зовут дергачи дергачих. Июнь.
Ситовское. Когда-то в деревне было дворов тридцать пять. Но радетели колхоза «Красные Ситовичи» да Великая война уполовинили народонаселение. А совхоз «Полоное», что захватил ситовские угодья, по-ставил точку – полонил и стёр с лица земли последнюю хату, огрызнувшись: «Неперспективка!» Всё перемелется. ; Ситовское – прилаг. к Ситовичи (деревня в Псковской области).

УГОЛ.
Большой. В доме – бух на колени Бабка (тёмный народ): Там, в большом углу, Ленин Звал с плаката вперёд. Начало.
Красный. Назавтра, чуть свет, что исчадие  ночи, Вломилась в наш дом немчура. <…> Чего-то искали, из фляжек лакая, Маманю секли по щекам; И в красном углу, под божницей, икая, Мочился эсэсовский хам. Стезя. ;
 Неброский. И за горечь За отрадную, За неброский угол наш, За низину неприглядную Всю-то кро-вушку отдашь! «Приходи с любым сомнением...»
Тёмный. И день разгорается вешний, Сжигает кромешную мглу. И страсти-мордасти поспешно Хоро-нятся в тёмном углу. Тёзки.

УГОЛОК.
Близкий. Вар. – Сравн. ст. ближе.  Одна, как сердце.
Глухой. И оттого мне глухой уголок – Неба псковско;го линялый платок, Горький дымок, перекрёсток дорог, Отчий порог, запечаленный сад – Жальче, тревожней, милее стократ. Местность.
Дорогой. Вар. – Сравн. ст. дороже.  Одна, как сердце.
Жалкий. – Сравн. ст. жальче. Местность.
Красный. В клетушке, бывшей когда-то красным уголком для скотниц, уже собрались переписчики беженцев: австриец, переводчик мест¬ной комендатуры, Татьяна Веткасова и Галина Бывшева из бир¬жи тру-да. Огненный круг.
Милый. – Сравн. ст. милее. Местность.
Тревожный. – Сравн. ст. тревожней. Там же.

УГОЛЬ.
Ясноглазый. Ясноглазые угли ослепли, Отроняли горячую дрожь: Ни огнинки в заиненном пепле, Не надейся, костра не зажжёшь. «Не шело;хнется, не встрепенётся...»

УГОМОН.
Ведомый. – Кр. ф. (не) ведом. Туман басистую струну Настроил в лад с певун-рассветом, А дергачиш-ке-крикуну С вечёрки угомон не ведом. Рань.

УДА.
Хлестучая (обл.). Я сдался, раскаялся: – Больше не буду! – Не будешь, не будешь, милок... – Я крепко запомнил хлестучую уду И лаптя большущий клевок. Стезя.

УДАР.
Первый. Первый удар по нем¬цам нанесли плюсские мальчишки, считай, играя в войну. Но в этой игре ставкой была жизнь. Огненный круг.
Подходящий. Удар угодил, как в окошко полено, – Вполне подходящий удар. Машина попалась сухая, как сено, – Удался весёлый пожар... Стезя.

УДАЧА.
Творческая. От всей души желаю тебе творческих удач, душевного равновесия и благоденствия. Из писем.

УДЕЛ.
Беззвучный. Тесной ночью ль, вольным полднем, В час глухой ли злополучный – Отзывайся вздохом полным На удел души беззвучный. Владиславу Шошину.
Бескрылый. Но вовсе не веря в бескрылый удел, Нависнувший неотвратимо, Он [колокол] вздрагивал тяжко, он в небо глядел, Он звал звонаря-побратима. Колокола.
Величавый. Я знаю: Ты с гордой осанкой На миг оторвёшься от дел: – А как же, она россиянка. Какой величавый удел! Егоровна.
Неминучий (устар. и нар.-поэт.). – Обособл. – А я, как в невидаль глядел, И думал с гордостью горю-чей: Как величать такой удел – Прекрасный, страшный, неминучий? Обитель.
Окаянный (прост.). Удел не кляня окаянный, Оставить земное житьё, Как мних Пересвет покаянный, Скрестив роковое копьё! Русский урок.
Прекрасный.  – Обособл.  Обитель.
Страшный.  – Обособл. Там же.

УДИЛА.
Февральские. Март срывался с февральских удил, Жахал синью в трескучий мороз! И родитель меня уводил В белолесок на праздник берёз. Берёзовый сок.

УДИЛЬЩИК.
Большой. Новый приятель перезнакомил меня с местными мальчишками, двое из них – мои одногодки Федор Каменский и Виктор Рябов, вполне самостоятельные человеки, большие вольники, певуны и удиль-щики – стали моими задушевными корешами. Всё перемелется.

УДОВОЛЬСТВИЕ.
Явное. На этот день у аистов был рыбный стол, и они закусывали с явным удовольствием. Всё перемелется.

УЖАС.
Леденящий. Вар. Ты не знаешь, что такое «до;лжно непременно» Через самого себя – в неистовой тос-ке! Ты не нюхал, что такое верность и измена, Что такое леденящий ужас плена, Что такое пистолет, кипя-щий на виске! Береги заземленье.

УЖИН.
Плотный. Когда у нас было нечего есть и добыть съестного не удавалось, мы довольствовались стиха-ми. Рифмы натощак – это совсем не то, что лирика после плотного ужина и сладкого вечернего чая с пиро-гами. Совсем не то! Испытайте, сами убедитесь в правдивости моих слов. Всё перемелется.
Покрепче. – Сравн. ст. Сел Кудлатый: – Погостюем полчаса. – С недосыпу закрываются глаза. – Пива пару дюжин Да покрепче ужин. Благословенный чёртов путь.

УЗА.
Бегучая (трад.-поэт.).  – Кр. ф. бегуча. Старик допекал: – Уза резво бегуча. Урок лежаку-рыбаку: Вер-нёшься – тебя хорошенечко вздрючат. Поменьше кукуй на боку. Стезя.
Уза – река в Псковской области.

УЗДА.
Зимняя. Намаявшись В зимней узде, Вверху и внизу, В порыве хмельном, Куда ни посмотришь – Везде Всё пело, Кипело, Бежало бегом!.. Жаворонок.

УЗЕЛОК.
Заветный. Вар. Отдышалась. Узелок заветный развязала: Сдунула солинку с распашонки, Расчесала завиток волос. Тихая, прямая, светлая стояла; Ни полстона с пересохших губ не сорвалось. Мать.

УЗНИК.
Несчастный. Хорошо, что овчарка была не пограничной, хватающей и прокусы¬вающей руки, а обык-новенной эсэсовской собакой, натаскан¬ной на военнопленных и несчастных узников немецких застенков. Огненный круг.

УЗЫ.
Вековечные. Вар. Нетленны её [памяти] вековечные узы, И с нею // чревато в прятки играть, – Она как ядерный гром, Она как в аорте тромб. В колокола.
Земные. «И не темнело тёмной ночкой, И грели звёзды краснотал. И спесь-гордыню разлюбя И не кляня земные узы, Жила, не жалуя себя, Была душа – мерило Музы». Обитель.
Нетленные.  Вар. Нетленны её – Кр. ф. нетленны. В колокола.

УКЛОН.
Железный. – В нашем правом деле борьбы за свободу Советской Родины не должно быть чёрных дней. Наше дело светлое, наша вера красная, окрашенная кровью и пламенем. Назови пьесу по имени главного её героя – комиссара Непоклонова, но с железным укло¬ном – «Комиссар Железнов». Огненный круг.

УКОР.
Горький. Сушь-земля  сырая, Горькие укоры, На тебе сгорая, Жгут тебя моторы. «Сушь-земля  сырая...»
Крутой. Мне ваши крутые укоры как пули: К земле пригинает от них. Ратоборцы.
Немой. Ты вещий звук в моей судьбе С немым укором. Я не могу прийти к тебе Прощённым вором. Оправданье.
Тихий. Вар. «Сушь-земля сырая...»
Эп. Вздох-укор. Тает зной по косогорам – Сразу и не вдруг. И мечтой о счастье скором, И смиренным вздох-укором Полон всякий звук. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

УКРЕПЛЕНИЕ.
Немецкое. Наши пошли врукопашную, взяли немецкие укрепления, захватили три артиллерийские ба-тареи и больше сотни пленных. В том бою отца тяжело ранило. И Георгиевский крест украсил его простре-ленную грудь. Всё перемелется.

УКРОП.
Подснежный. – Так, значит, печку побеля, С ружьём завьёшь по чернотропу? Пощипь подснежного укропу Да не страви мне кобеля! Обитель.

УЛИЦА.
Болотная. В назв. Домой возвращаться было рискованно. Оружие наше хранилось вне хаты, в земле, и, вооружившись, я отправился на Болотную улицу, к моему товарищу Алексею Степанову. Всё перемелется.
Заданная. Все было готово к выполнению опера¬ции. План был таков: Евгений Севастьянов повезет Ко-ленбаха с переводчицей на поезд по заданной улице. Огненный круг.
Здешняя (разг.).  Да и здешние улицы можно было на пальцах пересчитать – не больше пятнадцати значилось их в райцентре. Всё перемелется.
Крестьянская. В назв. На краю Плюссы, в конце Крестьянской улицы, был немецкий пропускной пункт. Огненный круг.
Мощёная. Копенгаген – чудо-град: Улицы мощёные! Жёнки – глянешь – ахнешь, брат: Талии точёные. Благословенный чёртов путь.
Псковская. – Предикат. (не) псковские. Копенгаген – чудо-град: Улицы не псковские, По бокам дома форсят, Крашеные, броские. Благословенный чёртов путь.

УЛЫБКА.
Добрая. Как сейчас вижу его кругловатое скуластое лицо с широким лбом и чёрными грустными гла-зами, его короткие усы «бланже», невысокую коренастую, слегка кривоногую фигуру. И добрую, чуть насмешливую улыбку. И слышу голос, доверительно-ласковый, негромкий, поокивающий. Всё перемелется.
Кисло-сладкая. Вар. Лондонцы аж приседали, С кисло-сладкой улыбкой Глядели, <...> Семенили су-хими ногами. Слово нерушимо.
Насмешливая. Всё перемелется.
Счастливая. Счастливой не тая улыбки, Легко и просто, без уловки, На Игоря взглянувши кротко, От-ветствовала дева кратко: «Мой ясноликий княже-кречет, Мужичка родом, Ольгой кличут. Ты люб мне. Жда-ти вечно буду. С тобой на все готова беды!» Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).

УМЕЛЕЦ.
Ходовой (разг.).  [Николаю Савченко]. Знаешь: главная забота – Быть умельцем ходовым, – Лишь бы спорилась работа, – Главврачом иль рядовым. Заздравное(из неопубликованного).
Эп. Чудодей-умелец. Имелись в Плюссе люди особенно почтенные, знаменитые на весь район, а то и дальше. Не партфукнкционеры, не совкраснобаи, но великие труженики, мастера золотые руки, чудодеи-умельцы – творцы всех статей. Всё перемелется.

УМНЯГА.
Сплошные (разг.). В наш век рациональный, Среди сплошных умняг, В конторе специальной Произо-шёл дурак. Вопрос о дураке.

УМЫСЕЛ.
Злой. Входи без оглядки, без умысла злого: Здесь быть никому не запрет. Хоть где приустанешь – не будешь без крова, Имей только в сердце привет. «Живёт, простодушна, как правда, на свете...»

УНИФОРМА.
Заграничная. Немец, освобожденный от своей заграничной униформы и оде¬тый в русский наряд, ка-зался нелепым и жалким. Огненный круг.

УНТЕР.
Мясистый (разг., пренебр.). – Обособл. Но вот и окончены сборы в дорогу,  И унтер, мясистый как фарш, На лысину каску надел двоерогу:  – Лос, шайзе! – Заложники, арш! Стезя.
Толстый. Не тот ли толстый унтер, Которого, кляня, Я нёс семь вёрст до штаба, Сглазил, чёрт, меня? Признание.
Хрипящий. Вар. И унтер хрипящий, Как будто не он нас, // а мы – его! И рядом, Ах, рядом до чащи. И выдох стенящий: – Мы з Кыева-а!.. Память.

УНТЕР-ОФИЦЕР.
Мнимый. 25 сентября в 22 часа я, мнимый немецкий хауптманн, и Лев, мнимый немецкий унтер-офицер, вместе с шефом районной полиции были уже за поселком и шагали к Зареченскому лесу. Всё перемелется.
Немецкий. Там же.
 Унтер-офицер – чин младшего командного состава в немецкой армии.

УПРАВА.
Полицейская. Подпольный центр дал плюсским разведчикам новое задание: доставить живьем шефа районной полиции Якоба Гринберга. И с ним взять документы полицейской управы – списки лиц, состоя¬щих на службе у полиции. Огненный круг.
Эп. Полицай-управа. В двадцать два часа двадцать пятого сентября господин начальник в полицай-управе будет ждать двух немцев – капитана и унтер-офицера. Всё перемелется. ; Полицейская управа – орган немецкой оккупационной администрации.

УРАГАН.
Беззвучный. Вар. В застенке Тишь как динамит, Беззвучный ураган: Устал гестаповец, Молчит, Ни звука – партизан! Поединок.
Близкий. – Кр. ф. близок. – Близок ураган! В море не веселье, Не весна, увы... Благословенный чёртов путь.
Эп. Трубач-ураган.  Вар. Я люблю пляску буйной метели Под разгон трубача-урагана! Под свирепые руки взлетели, Заметался подол сарафана! Вьюга («Я люблю// Пляску буйной метели...»).

УРОЖАЙ.
Главный. – Однако, как там ни сажай, Ни подставляй хоть чьё плечо нам, Зовись хоть раскаким учё-ным, – За нами [колхозниками] главный урожай. Обитель.
Добрый. «Добрый урожай!.. А как бывало? – Говорят в правленье земляки, – Та же самая земля Рожала Только лебеду да васильки. Там и тут нехватки, недостатки, Словно б мачеха она – Не мать. А теперь, При новом распорядке, Некуда добро её девать!..» Лето.
Ладный (разг.). – Кр. ф.  ладен. [Лён] удался, все ахают: шёлк! Не задался, так зубами щёлк. Ну а нын-че ты дюж через край! – Ладен новый урожай! Благословенный чёртов путь.
Новый. Там же.
Ядрёный (разг.). – Кр. ф. ядрён. На току широком тесно, Брызжут шутки, льются песни: И ядрён же урожай! На току.

УРОК.
Бедный. ...бедный усвоим урок: «В смиренном терпении – мудрость и прок!» «Когда изнемо-жем, идя напролом...»
Русский. Россия <...> Ужель не боялась ответа, Себя сожигая дотла? Ужели надеялась выжить? Вос-креснуть в назначенный срок? – Бери неотложней и выше: Дать не;люди  Русский рок! Русский урок.

УСЛАДА (устар.).
Половинчатая. – Усеч. ф. половинчата. – Да неужели не понять, Власть – половинчата услада; Ведь ей не только подчинять – И подчиняться «верху» надо. Обитель.

УСЛЫШАННОЕ (в знач. сущ.).
Дикое. – Предикат. (казалось) диким. Изрядную долю местного населения составляли эсты да ижоры). Речь здешних русских тоже отличалась от моей: тут не говорили «чаво, рябяты, куды, мень, стрекава, бар-кан», но – «чиво, рибята, куда, налим, крапива, морковка». Я был ошарашен непривычной действительно-стью: увиденное и услышанное мне казалось диким. Всё перемелется.

УСПЕХ.
Полный. Спектакль закончился полным успехом перед полночью. Мы отправились домой счастливые и взбудораженные. Всё перемелется.

УСТА.
Безгрешные – Кр. ф. безгрешны. Безгрешны спелые уста В прикосновенье оробелом, Мерцай, печаль-ная звезда, Всего одна на небе целом.  Очей озёр не омрачишь Своей космическою дрожью. Свидание.
Спелые. Там же.
Уста (устар.) – губы.

УСТАЛОСТЬ.
Тихая. Мирское горенье, крылатая радость, Людей работящих родство И тихой усталости терпкая сладость – Простого труда естество. Стезя.
Эп. Дрёма-усталость. Сквозь дрёму-усталость Глядь-поглядь: Скачет московский гонец. Колокола.

УСТАЛЬ.
Дневная.  Мужики Не бойки в разговорах: Больше слушают, Курят, Молчат, Но тебе новостей добрых Ворох И без слов их глаза налучат. Проводить в новый клуб Не откажут: «Земляку-стихотворцу Почёт..» Залихватскою пляской Уважут, Словно усталь дневная Не в счёт. «Что в тебе...»

УСТОЙ.
Ненавистный. Окунулся и я с головой В ту струю, что неслась и бурлила, Что смела ненавистный устой, Окаянное прошлое смыла. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

УСТЬЕ.
Стеклянное. Настежь захолустье, – Вскрыты кладеницы. Над стеклянным устьем От тиши – звенится. «Утекают звонко...».

УСЫ (ус).
Короткие. Как сейчас вижу его кругловатое скуластое лицо с широким лбом и чёрными грустными глазами, его короткие усы «бланже», невысокую коренастую, слегка кривоногую фигуру. Всё перемелется.
Красный. А разговор у солнышка скор: Растолкало на куполах галочий хор; <...> обмакнуло в Зрачку-реку красный ус И давай студёную милова;ть! Колокола.
Пшеничные.  Свисали от росы Пшеничные усы, Купались гущи трав... Два рассвета.

УТЕХА.
Лесная. И зажгла ты Руси однолюба, Одарив неземною казною – Жаркой «Бульбой».  Утехой лесною, Пригожуньей моею жадобной, Простотою твоей бесподобной; Приоткрыла лицо вековое: Ни покоя, ни слёз – роковое. Беларусь.
Плохая. Лошади все чаще начинали хромать. Михаил Логинов объяснил Игорю: – Ребята уродуют но-ги лошадям. Я и сам, грешным делом, трех коньков «подковал». Давай и ты! – И тебе не жалко? – Жалко, да жалость сейчас плохая утеха. Война! Огненный круг.

УТИРАЛЬНИК.
Льняной. – Мам, не гладь обветшалых сапог, Ковш водицы плесни в умывальник, Доставай-ка льняной утиральник: На три дня пред тобою сынок. Перед матерью.
Утиральник (обл.) – полотенце.

УТКА.
Степенная. Выпь возвестила: «Дню хвала!», Степенных встормошила уток; «Барашек леший» в два крыла Дудит, как будто в пару дудок. Рань.

УТРАТА.
Болезненная. Ни преграды, ни препоны, Ни болезненной утраты: «Технари» не шиш-вороны –  Грамо-теи, кандидаты. Жалоба.

УТРЕННИК.
Проворный.  Горький тлен сочится на меже, Горбит плечи высохшего тмина. И проворный утренник уже Расстелил холстину обочь тына. У Сороти.

УТРО.
Большое. – Предикат. (проснулось) большим. И утро проснулось большим и весёлым, Прохладой за-лив окоём. И солнце не жгло – согревало посёлок, И травы кипели: живём! Стезя.
Весёлое. – Предикат. (проснулось) весёлым. Там же.
Воскресное. А утром воскресным, ладком, Взялися умельцы за дело. И бронза под их молотком Стена-ла, смеялась и пела. Колокола.
Грозовое. В ровном поле бугорок покатый Возвышается, спокойный, строгий. Утром грозовым его солдаты Набросали прямо у дороги. (Пер. с литов. Павшим за Родину.)
Зябкое. Утро зябкое, скирды житные, Желтизна кругом, желтизна. Первая встреча (из неопубликованного).
Майское. Стояло солнечное майское утро 1943 года. На душе у Игоря было по-весеннему светло. Он шел в бывший совхоз «Плюсса», радуясь, что подпольный центр вне опасности. Огненный круг.
Медленное. Вар. Утро медленное, Широкущее, Желтизна кругом, желтизна!.. Промельк.
Солнечное. Огненный круг.
Сегодняшнее. Ширилось утро, ничуть не у;же, Ничем сегодняшнего не холодней. Благословен-ный чёртов путь.
Узкое. – Сравн. ст. у;же. Там же.
Холодное. – Сравн. ст. (не) холодней. Там же.
Широкущее (прост.). Вар. Промельк.

УТРОБА.
Жадная.  Выплакала очи вдовая округа, Только я да мысли: ни пути, ни друга, Только плотный холод льётся из сугроба Да клубится бора жадная утроба. В сугробах.
Чёртова (бран.). Вар. Где он, враг, Узнай попробуй! В этой чёртовой утробе И своих не чуешь ног. Разведка.

УЧАСТИЕ.
Отеческое. Константин Константинович Лапин, учитель химии и биологии, наш строгий и благород-ный «Касин Касиныч». <…> Меня к нему притягивало, как гвоздь к магниту. В судьбе моей он принял оте-ческое участие и сыграл важную роль Всё перемелется.

УЧАСТОК.
Высокий. – Предикат. (был) высоким. Участок на «собачнике» был высоким, песчаным, сухим. Ог-ненный круг.
Песчаный. – Предикат. (был) песчаным. Там же.
Приусадебный. К дому примыкал приусадебный участок с хозяйственными постройками, огородом, садом и цветником, в котором росли действительно прелестные цветы, например роза «Глория». Всё перемелется.
Сухой. – Предикат. (был) сухим. Огненный круг.

УЧАСТЬ.
Нелёгкая. Отец понял нелёгкую участь сыновей своих. И, чем мог, помо¬гал им. Огненный круг.
Смертная. Большие, как поле, надёжные души, Родные, как Русь, имена. Ничто не могло вашей воли порушить – Наесться, убив семена. Ни голода муки, ни смертная участь, Ни слёзы зачахших ребят. Храни-ли зерно, дожидаясь и мучась, Потупивши горестный взгляд. Стезя.

УЧЁБА.
Серьёзная. Выпускной класс требовал серьёзной учёбы, так что от приработка мне пришлось отказать-ся. Всё перемелется.

УЧЕНИК.
Плюсский. Собаки оглашали округу лаем, но были существами добрыми и покладистыми. С ними плюсские уче¬ники водили дружбу и подкармливали их. Огненный круг.

УЧЁНЫЙ.
Раскакой (разг.). – Однако, как там ни сажай, Ни подставляй хоть чьё плечо нам, Зовись хоть раскаким учёным, – За нами [колхозниками] главный урожай. Обитель.

УЧИЛИЩЕ.
Военное. В феврале 1941 года меня вызвали в военкомат и предложили поступать в военное училище. Военком объяснил коротко и ясно: – Всё равно от армии никуда не денешься! Всё перемелется.
Пехотное. В марте я сдал досрочно экзамены, получил аттестат зрелости и с пятого мая стал курсантом бывшего Пажеского корпуса – Ленинградского пехотного училища. Там же.

УЧИТЕЛЬ.
Дорогой. Когда педсовет решил исключить меня из школы «за неблаговидные стихи», он же, мой доро-гой учитель химии, встал горой на мою защиту: – Выгоните Григорьева – гоните и меня. Один из школы он не уйдёт. Всё перемелется.
Любимый. Побросали обитель Не одни только трусы. Мой любимый учитель Утекает из Плюссы: До-рогой человече, Константин Константиныч. Касин Касиныч.
Милый. Вокруг и около Фёдора Абрамова вращалось и мельтешило немало литературного и ещё больше окололитературного люда, который курил ему фимиам. Но в его доме, где бывал довольно часто, я не встречал никого, кроме тёщи Фёдора Александровича да его брата Василия Александровича, очень милого и тихого сельского учителя. Всё перемелется.
Сельский. Там же.
Тихий. Там же.

УЧИТЕЛЬНИЦА.
Первая. Гришин хутор и всё, что его окружало, – родители и родня, первая школьная учительница Зоя Ивановна, мужики и бабы, вдохновенный труд тогда ещё на своей земле, жаркие престольные праздники, незамутнённая варваризмами и аббревиатурами русская речь, вера в Бога, неколебимая в моей душе, – было началом всех начал, первой вехой на моём крутом, но безусловно счастливом пути. Всё перемелется.
Школьная. Там же.

УШАТ.
Вонючий (разг.). Бетонные стены, железные двери, – Подвал, как вонючий ушат; Зубастые крысы – нахальные звери – На мокром полу верещат. Стезя.
Чёртов (бран.). Вар. Чадный воздух со всхлипом глотнул, – «Тигр» дымит, будто чёртов ушат. Гаснет, глохнет сражения гул, В поле зори красно мельтешат. «На последнем своём берегу...»

УШИ.
Глухие. Вар. Нетленны её Она [память] и рохлю // сушит, Палача и кретина – // о стену лбом, Слепые глаза И глухие уши, Пустые мозги И тёмные души До дна набивает // гульбищем бомб! В колокола.

 

ФАКЕЛ.
Эп. Пламень-факелы. – Готовы пламень-факелы? Глядеть вперёд, моряк! Благословенный чёртов путь.

ФАКУЛЬТЕТ.
Ветеринарный. – Сам-то в Ленинграде не бывал? <…> – Как ни рвался – так и не попал. Ну теперь-то уж поеду точно! На ветеринарный факультет Поступить мечтаю с малых лет. Воскресенье.
Морской. Окончив среднюю школу, в том же 1973 году сын поступил на морской факультет ныне сно-ва Санкт-Петербургской военно-медицинской академии. И через шесть лет (в 1979 г.) стал врачом на под-водной лодке, которая базировалась во Владивостоке. Всё перемелется.
Филологический. В 1949 году поступил на русское отделение филологического факультета Ленинградского университета. Автобиография.

ФАКТ.
Новый. – Предикат. (не) ... . – На селе прибавилось двором – Добрый знак! Однако факт не новый. Главный корень, Основной вопрос В том, что возвернулся Сын в колхоз, Да притом бывалый и толковый. Новоселье.

ФАМИЛИЯ.
Настоящая. – Предикат. (могут быть не) настоящими. – В Плюссе сейчас находится крупный кара-тель, связной местных немецких агентов, диверсантов и ка¬рателей всех мастей, офицер СД, полковник Отто фон Коленбах. Воинское звание у него и фамилия могут быть не настоящими. Огненный круг.
Устная. Как большинство мастеровых людей, при подходящем случае [дедушка] не отказывался от хмельного зелья, за что и прилепилась к нему устная фамилия – Мокроус. Всё перемелется.

ФАРА.
Немецкая. А над Плюсским шоссе – Три часа – пригасают стожары, Будят утро немецкие фары, Дым и пламя, и грохот в росе! День рожденья.

ФАРС.
Словесный. Газетный девственный покой, Журнальный крен к словесным фарсам: Уйдёшь в набор взъярённым барсом, А выйдешь кисой – гладь рукой. Обитель.

ФЕВРАЛЬ.
Эп. Плакун-февраль. А в окна ломился плакун-февраль, Сжигал, лиходей, надежд мосты. И вся наша даль, Бескрайная даль, Кончалась У самой первой версты... Синица.

ФЕРМЕР.
Русский. Вар. А люди – «сельские низа» – В презренье, смехе и печали, На «вы» бродягу [Михея] ве-личали И – «русский фермер» – за глаза. Вьюга.

ФИГУРА.
Важная. Рьяны, зо;лоты и рады Бьются певни у ограды Возле бочки.  И, как важные фигуры, Дурака валяют куры Во песочке. Руки.
Коренастая. Как сейчас вижу его кругловатое скуластое лицо с широким лбом и чёрными грустными глазами, его короткие усы «бланже», невысокую коренастую, слегка кривоногую фигуру. Всё перемелется.
Кривоногая. Там же.
Невысокая. Там же.

ФИЛИН.
Нелюдимый. Нелюдимый филин В логове кудесит; Нем и обескрылен, Лист о лете грезит. Глухо-мань.
Эп. Филин-неясыть. На верхотуре могучих елин гнздились соколы, канюки, тетеревятники, иные мелкие ястребы, вороны, клесты; в осиновых дуплах жили филины-неясыти, желны, вертишейки и, пожалуй, лешие. Всё перемелется.

ФИРМА.
Достославная (устар.). «...После полнейшей передачи в Собственность Достославной Фирме Выше-упомянутого псковскими купцами Русского сырья, Торжественно договариваемся: Компенсировать бывшим владельцам оного Девять тысяч червонцев наличными, Из расчёта: Один рубль – за полный пуд». Благо-словенный чёртов путь.

ФЛАГ.
Белый. А поле грустит о крылатых рыдальцах [журавлях], О себе, о весне, о нас. Но белый флаг [пла-ток] в терпеливых пальцах Трепыхнулся, снизился. И угас! Проводы.
Российский. – Поднять российский флаг! Благословенный чёртов путь.

ФЛАНГ.
Левый. Группа разведчиков на левом фланге ворвалась на гребень горы. С группой шла Антонина Ми-хайлова, плюсская подпольщица. Она перевязывала раненых. Огненный круг.
Правый. – За мной, ребята! – кричал комбриг, вбегая на откос и стре¬ляя на ходу из автомата. – Огибай откос с правого фланга! Огненный круг.

ФЛЕЙТА.
Лебединая. Вар. Разгрустилась  в небе флейта Лебединая: Кликунов-то, журавлей-то – Над лядиною! «Неотыгранное детство...»

ФЛОТ.
Красный. В назв. Я сложил письмо солдатским треугольником и простым карандашом написал памят-ный мне по мирным дням матушкин адрес: город Ораниенбаум, улица Красного Флота, дом 3, квартира 24, Марии Васильевне Лавриковой. Всё перемелется.

ФОНАРИК.
Карманный. Под утро со станции в нашу сторону направились два патруля. Они шли медленно, осве-щая карманными фонариками рельсы. Всё перемелется.

ФОРВАРД.
Беспечный. – Кр. ф. беспечен. Над нами – в двух радугах – смирное небо И солнышко – ясный соко;л. И вроде бы нету нам дела до хлеба: Мы сыты, играем в футбол. Мы лупим! Наш форвард, беспечен и весел, Швыряет горбушку: // – Ломи-и!.. – Я прямо в ворота подачу навесил И слышу: // – А ну подними! Стезя.
Весёлый. – Кр. ф. весел. Там же.

ФОРЕЛИНА (разг.: форель).
Крупная. На перекате играли крупные форелины. Всё перемелется.

ФОРЕЛЬ.
Блескучая (обл.). И тут мы увидели дивное диво: На взгорке, в гнезде валуна, Как длинная искорка, плача счастливо, Родилась малютка-луна. Была она словно подснежник в апреле, Зажжённый из тёмного льда, Была она вроде блескучей форели... Стезя.
Большая. Я сидел на плоском валуне и глядел на поплавок, крутящийся и подпрыгивающий в водово-ротце. Две очень большие форели уже сокрушили мою леску в шесть конских волосков, и я был начеку. Всё перемелется. Всё перемелется.
Прекрасная. В ручье бежала прозрачная, как роса, родниковая водица и водилась прекрасная форель, второе имя которой ей больше соответствовало – красуля. Позднее я вылавливал её десятками. Там же.

ФОРМА.
Военная. 9 июня меня вызвал комендант местной комендатуры майор Флото. В кабинете у коменданта сидел лейтенант Абт из фельджандармерии.– Переводчик немецкой комендатуры обязан быть в военной форме, – сказал Абт. Всё перемелется.
Красивая. – Из-за формы я в полицаи подался. Что ни говори, красивая форма. Гляди, как хороша! Как ладно она сидит на мне! И ремень настоящий, кожаный. И пистолет на ремне в кожаной кобуре. Огнен-ный круг.
Немецкая. Назавтра, в середине дня, когда я покинул убежище и вышел на улицу, ко мне подошел связной в немецкой форме, сказал тихо пароль: – Зажги вьюгу! Всё перемелется.
Новенькая. В середине января 1944 года меня пригласили в политотдел. Там сидел молодой красивый офицер в новенькой форме, с орденом Отечественной войны на груди. Огненный круг.
Хорошая. – Кр. ф. хороша. Там же.

ФОТИНЬЯ.
Набольшая (обл.).  Вар. – Предикат. Вьюга.
Помлаже  (прост.). Вар. – Сравн. ст. ... (будет) Фотинья – набольшая мне, Хоть на годок помлаже бу-дет. Ты знаешь, в здешней стороне Уйди она, любви убудет. Там же.
Проворная. – Кр. ф. проворна (на ногу). Фотинья ростом не взяла, Улыбку тратит, что обновку; Зима безвёсно замела Ее заботную головку; Одета чисто, налегке, Тиха, да на ногу проворна, Слова роняет – сеет зёрна; И посох, будто жезл в руке. Обитель.
Родная. – Сравн. ст. (родни) родней. – [Фотинья] родни родней, Не просто добрая соседка. Там же.
Тихая. – Кр. ф. тиха.  Там же.
Упрямая. – Кр. ф. (не будь) упряма. См. ты.
Фотинья – персонаж поэмы  «Обитель».

ФОТЯ (см. Фотинья).
Добрая. И я рванул, вздувая пыл, Зафитилил в низы по скату. И тиснуть лапу позабыл Четвероногому собрату, Дружку походов моему, Псу Мухи – чуду на соломе, Который жил теперь в дому У доброй Фоти – где же кроме? Обитель.
Древняя. Вар. Вьюга.

ФРИЦ.
Ражий (обл., прост.).  – Вызнали, что мастер я. Схватили. Дело швах: сейчас нам, Гриша, вкатят! Ра-жий фриц подходит: «Пан Васильев?» И подносит кружку шнапса: «Нате!» Трифон. ; Ражий – здоро-вый, крупный, крепкого сложения.
Сонный. Назавтра, чуть свет, что исчадие  ночи, Вломилась в наш дом немчура. <…> Чего-то искали, из фляжек лакая, Маманю секли по щекам; И в красном углу, под божницей, икая, Мочился эсэсовский хам. Стезя.
Фриц – немец, фашист.

ФРОНТ.
Ударный. – На фронт ударный – на сенаж: Всем по две нормы! Без коленец!.. Обитель.

ФУРАЖКА.
Большенная (прост.). Стоял он [Ваня] в большенной отцовской фуражке, В сестрёнкиной кофте, босой. Не жалобься, брат, на крутые замашки – Ребят не задобришь слезой. Стезя.
Отцовская. Там же.

 

ХАВРОНЬЯ.
Симпатичная. Всласть насладившись вместе с мужичком и бычком, я взялся за вторую книжку. Назы-валась она, если не ошибаюсь, «Колбасный цех». Производственная, так сказать, лирика. На первой страни-це этого «Цеха» был изображен здоровущий дядя в фартуке, спрятавший за спину почему-то красную руку с огромадным ножиком-свинорезом. Другой рукой он чесал за ухом у толстой и очень симпатичной хавро-ньи. Всё перемелется.
Толстая. Там же.
Хавронья (прост.) – свинья.

ХАМ.
Эсэсовский.  Назавтра, чуть свет, что исчадие  ночи, Вломилась в наш дом немчура. <…> Чего-то ис-кали, из фляжек лакая, Маманю секли по щекам; И в красном углу, под божницей, икая, Мочился эсэсовский хам. Стезя. ; Эсэсовский – прил. от эсэсовец: в фашистской Германии – член охранного отряда национал-социалистической партии, а также военнослужащий особых карательных частей СС.
 
ХАРАКТЕР.
Мягкий. Дедушка был невысок ростом, сух и жилист, мягкого характера, добр и покладист, но строг и непреклонен там, где надо. Всё перемелется.

ХАРЧИ.
Витаминные. А силы не лишек: без ветра качало С харчей «витаминных» сельчан. Конечно, и травка – еда для начала, Когда бы – краюху к тем щам. Стезя.
Густые. – Сравн. ст. гуще. Телега твердит на колдобинах: «Скорее, скорее домой!..» Земля без идиллий особенных, Сказать – не фартовей иной. <…> Какие просторища вихорю! Полынно. А ты весела. Прости деревенскому жихарю, Что он поотвык от села. Прости, что, возросший на ячниках, Взогретый на русской печи, Оратай твой числится в дачниках, Что в городе гуще харчи. Тихая родина.
Тогдашние (разг.). Когда-то в этом строении находилась сушилка. Но мы в сушении не нуждались, ибо и так были довольно сухи благодаря тогдашним харчам. Жили по принципу: не до жиру, быть бы живу. Всё перемелется.

ХАТА.
Белая. Зиме какое дело, Что всё твое тепло Осталось в хате белой. Зима гуляет зло. «Живёшь... и вдруг увидишь...» – Кр. ф. бела. Признанье.
Вдовая (трад.-нар.). Весь ласковый мир до зари от заката Поёт, не давая заснуть. И родина, Если б не вдовая хата, Была бы не горькой. Ничуть. Июнь.
Вечная. – Кр. ф. вечна. Хата вечна и в опале, Лишь бы руки не упали, Дай-то Боже! Руки.
Вешняя (трад.-поэт.).  Не окрестишь [меня] в горожанина, Умным зраком не грози, – Голубеет, хоть заржавела, Хата вешняя в грязи. «Прохожу зальделым городом...»
Глинобитная. Через день меня подобрала на сельском кладбище крестьянка деревни Посолодино Плюсского района Ольга Артемьевна Михайлова. Добрая душа на ручной тележке, ночью привезла меня к себе в глинобитную хату на берегу речки Чёрной, привела в чувство и выходила. Всё перемелется.
Глухонемая. – Усеч. ф. глухонемы. Недоступен лик и светел, Взгляд – в далёком-далеке. Что ей [Рос-сии] ветры, что ей вёрсты На бескрайнем большаке. Что ей я, и ты, и все мы, Сирый храм и серый лес, Эти хаты глухонемы, Снег с напуганных небес. Последний большак.
Горевая (прост.). Как мне встать на пороге Против кроткого взгляда? Как мне броситься в ноги И ска-зать: // «Ждать не надо!»? Как свершу я, // о матерь, Это чёрное дело? В горево;й твоей хате Без того наболе-ло. Двести первая верста.
Далёкая.  Вар. – Кр. ф. далеки. Ярится ноябрьская стужа, А хаты, как май, далеки. – Подсумки притя-гивай туже: Патроны мочить не моги! Переход.
Зябкая. В скворечню до кровинки веруя, Он [скворец] зябкой хатой позабыт. Всего скворец, а сердце верное По-человечьему знобит. Благословенный чёртов путь.
Последняя. Когда-то в деревне было дворов тридцать пять. Но радетели колхоза «Красные Ситовичи» да Великая война уполовинили народонаселение. А совхоз «Полоное», что захватил ситовские угодья, по-ставил точку – полонил и стёр с лица земли последнюю хату, огрызнувшись: «Неперспективка!» Всё перемелется.
Потемневшая. «Дома, дома ты, дома!..» – Бьётся сердце солдата. Дорогая солома, Потемневшая хата. Возвращение.
Светлая. – Кр. ф. светла. Но светла ты [хата] не речами И не белыми ночами, А мужицкими плечами. Руки.
Тёмная. Вспыхнула лучина в тёмной хате. Благословенный чёртов путь.
Тихая. Что ж не заглянешь ко мне – Песню улыбкой согреть? Робкую песню мою, Тихую хату в глуши. В заворожённом краю Снеги поют. Ни души. Песня («Ходит мороз за окном...»).
Чёрная. – Кр. ф. черна. Я оступался, – Помню, Знаю, – И падал больно. Но никакая «хата с краю», Черна она или бела, Мне , // пусть невольно или вольно, Ни разу с краю не была. Признанье.
Эп. Хата-вдова. Пробилась на свет, затопила курганы Такая большая трава; На зорях гривастятся росы-беляны, О если б не хата-вдова! Ей спится привычно, Ни шатко ни валко: Ни пир не тревожит, ни пост. Ей годы пророчит кукушка-гадалка, Её превозносят до звёзд. Май 1945 года.

ХАУПТМАНН.
Мнимый. 25 сентября в 22 часа я, мнимый немецкий хауптманн, и Лев, мнимый немецкий унтер-офицер, вместе с шефом районной полиции были уже за поселком и шагали к Зареченскому лесу. Всё перемелется.
Немецкий. Там же.
Хауптманн (гауптманн) – воинское офицерское звание в фашистской Германии.

ХВАЛЕНЬЕ.
Шумное. – Усеч. ф. шумно. Укоришь незло и умно: – Промолчи в подвох молчанья, Не услышь хвале-нья шумна – Жди земного величанья. Владиславу Шошину.

ХВАТ.
Досточтимый (высок., устар.). Вар. Одиночка хуторянин «Гений Игорь Северянин», Досточтимый славы хват, Я тебе не сват, не брат – Просто тёзка, просто рад. Рыбаки.

ХВОИНКА.
Зелёная. Паводок вешний Клокочет и льётся, Мчит по канавкам со склона. Наша Еглуте Тянется к солнцу Первой хвоинкой зелёной. (Пер. с литов. Наша дочурка, наша Еглуте.) ; Еглуте в перводе с литовского – ёлочка.
Родная. Наша Еглуте, Хвоинка родная, К свету тянись всегда ты. Вырастешь скоро Большая, прямая, Родине будешь нужна ты. Там же.

ХВОРОБА.
Белая. И снег лежит. Не хочет плакать снег. Хохочет снег: «Сожги меня попробуй: Прохоложу – не за-поёшь вовек!» – И кроет землю белою хворобой. В снегопад.
Эп. Жиличка-хвороба. – Бодришься? – душа утешенье нашла? – Жиличка-хвороба мой дом обошла. Диалог.

ХВОРЬ.
Общественная. Есть пропись: «Словом зло и смело Общественную хворь лечи!» Обитель.

ХВОСТ.
Людской. Очередь за хлебом мы занимали чуть свет, а если появлялся сахар, то с вечера становились в людской хвост. Всё перемелется.
Пышный. Вернулись из похода, вошли во двор, а там… сущий скандал. Квохча и охая, носились пере-пуганные курицы. Их законный супруг, лишенный своего пышного хвоста, сидел аж на печной трубе и во-пил истошно. Всё перемелется.

ХВОЯ.
Прелая. Крик дроздов трескучий, Прелой хвои кучи... Затаился ветер Под лесистой кручей... Глухо-мань.

ХИРУРГ.
Эп. Волшебник-хирург. Кто ведает, сколько бы Целых тел Волшебник-хирург собрал из нас? Но душ, в которых светляк теплел, Пятнадцать в палате: ждали свой час. Синица.

ХЛАМ.
Вешний (трад.-поэт.).  А время не терпит, катит себе прямо, А солнце добрей что ни день. И май луче-зарит из вешнего хлама – Пора соловьёв и людей! Стезя.

ХЛЕБ.
Властный. Вар. – Кр. ф. властен. Вьюга.
Всегдашний. – Обособл. Нет луга, нет леса, нет речки, нет неба – О, вольная Родина-мать! Нет чёрного – самого сладкого – хлеба. (Как смели мы чуда не знать!) Понятно, не смели, однако не знали Его настоящей цены: Привычный, как воля, всегдашний, как дали, Ничем был нам хлеб до войны. Стезя.
Горький. – Предикат. ( не был) горьким. Нас в люди выводила Русь По милости земли и неба; Пусть хлеб её был чёрным, пусть, Но никогда он горьким не был. «Я в русской глухомани рос...»
Дорогой. – Кр. ф. (был) дорог. Дни, продымлённые войной, летели, Когда с мякиной хлеб так дорог был, А жизнь людей Дешёвого дешевле. (Пер. с литов. Родителям.);  (не) дорог. Стезя.
Лёгкий. Друзья! Пора забыть Про лёгкий хлеб! «Как будто бы в России Хлеба мало...Застрять в колхозе – Вот недоставало!» – Вздыхаешь ты, И немощен, и слеп. Брату моего друга.
Литературоведческий (хлеб с маслом). – А я и не собираюсь отнимать у вас литературоведческий хлеб с маслом. Мусолить чужие книги, распиная или вознося их, – не мой удел. Пусть уж лучше распинают или возносят мои книжки. Всё перемелется.
Материнский. В назв. стихотворения  Материнский хлеб.
Мягкий. – Мягкий хлеб твердыне-стали – Брат любезный... // Что застряли? – Стоп-оглядка, с ходу чтоб... – И опять у молотилки руки – радости копилки – За снопом взвивают сноп... «Сверху – с клё-на – льются листья...» Вар. – Кр. ф. мягок. Хлеб и мягок, да железу Друг надёжный, брат любез-ный... На току.
Настоящий. Заложники – десять мальцов, и едва ли Нам головы нашивать впредь. А раньше мы хлеб настоящий едали, Умели смеяться и петь. Стезя. – Обособл. О как тот комок на ладони дрожащей Пы-лал, сожигая наш склеп! – Да это же хлеб ведь, ржаной, настоящий! Там же.
Насущный. Взмок проворный кладовщик. – Поживей грузи, ребята: Хлеб насущный – // соль и щит! Хлеб.
Незаметный. – Превосх. ст. незаметней всего. Нет в мире сравнения с хлебом насущным, Хоть он незаметней всего. И ныне, и в солнечном нашем грядущем Да светится имя его! Стезя.
Новый. Сладчайшие дымы кружили в посёлке, В загнетках сияли угли: Времянки, избёнки, землянки, светёлки – Всё новые хлебы пекли. Там же.
Обычный. – Кр. ф. обычен. Там же.
Привычный. – Обособл. Там же.
Ржаной. – Обособл. Там же.
Свежеиспечённый. Утром 16 ноября меня затребовали в штаб центра. В штабе, крестьянской избе, бы-ло тепло, пахло свежеиспечённым хлебом, антоновскими яблоками и мясной похлёбкой. Всё перемелется.
Сладкий. Стезя. – Кр. ф. сладок. И сладок стихотворный хлеб, И тучна нива даровая, Да сеятель без каравая. Обитель.
Стихотворный. Обитель.
Трудный. Вар. – Кр. ф. труден. Вьюга.
Тучный. Всё огнистей пламенеет Жар-пожар: Накаляется, белеет Красный шар. Ни пол-облачка на небе – Чистота! Плачет чибис в тучном хлебе Просто так. «Затиленькала синица...»
Чёрный. Но впереди огонёк желтеет: Кто-то не спит, кто-то живой. Ждёт он кого, загулял, болеет, Напуган теменью ветровой?.. После узнаешь. Дело не в этом. Топайте, ноги, хватит брести: Жив огонёк – будешь согретым, С чёрным ли, с чёрствым – хлебом в горсти. На огонёк.– Предикат. (был) чёрным. «Я в русской глухомани рос...»
Чёрствый. Повела куда хотела: Топью, степью, – всё на кон! Закружила оголтело Бесшабашным трепаком, Горевальным звездопадом, Снами сладкими в стогу, Русокосой бойким взглядом, Жаром осени в логу, Тёплым дымом, чёрствым хлебом, Зябкой радостью зари, Даровым богатым небом, – Унесёшь – хоть пуд бери. Русь.
Юный. Вар. Плачет чибис в юном хлебе От весны. По росе.

ХЛЕВ.
Вдовый. Казалось, что мы не в сумётах тонули – Купались в ржаных ворохах! А въявь – пустые овины, Не брезгали вдовым хлевом; И, спрятав за пазуху горстку мякины, Себя веселили: «Живём!» Стезя.

ХЛОПОТЫ.
Особые. Переводчицу утихомирили без особых хлопот. Огненный круг.

ХЛОПЬЯ.
Белые. Седеет бурая тропка И ёлок сизые копья: На землю чёрную робко Садятся белые хлопья. Праздник урожая.
Крупные. Вар. Русские люди.

ХЛЫЩ.
Безродный. Валялся хлыщ безродный [фашист], Никто, кровавый бред. Из пятерни холодной Я отнял пистолет. «Он промахнулся дважды...»

ХМАРЬ.
Дождливая. В плуг пятеро женщин впрягалися дружно. О русская доблесть и честь! В поля поспешали ранёшенько-рано, – Как деды и прадеды встарь, На совесть вели борозду, без изъяна, – И в зной, и в дожд-ливую хмарь. Стезя.
Заречная. Страда.
Кипятковая. Нагрелись чапыги, впаялись в ладони, В глазах кипятковая хмарь... Ах времечко-бремечко, бабоньки-кони, Дружище мой – Гриня-плугарь! Стезя.
Ясная. – Кр. ф. ясна. Гомон дня, на вешний гимн похожий, Как родник бегуч, Расплескался, льётся в час погожий – Что ему до туч. Даже хмарь ясна. В её разливе – Видишь? – блеск и смех. «Есть одна на белом свете правда...»
Эп. Хмарь-тишь. Что с сердцем сделаю – забуду как <...> Хмарь-тишь заречную, Горюн-погост, Родню сердечную, Разгулье гроз. Страда.
Хмарь (обл.) – мгла, пелена тумана.

ХМЕЛЁК.
Вешний (трад.-поэт.). Было тепло и духмяно. Мы шли, охмелены весной. И лета наши, Любе – восем-надцать, мне – девятнадцать, подбавляли в нашу кровь вешнего хмельку… Всё перемелется.

ХМЕЛИНКА.
Гибкая. Можно диво у ручья Повстречать-увидеть: С голубою стрекозой Огнецветь-муравку, У берё-зоньки босой Розовую славку – Невеличкую из птах На хмелинке гибкой. Девочка и утро.

ХМЕЛЬ.
Состояние опьянения; возбуждающее действие чего-л.
Медвяный. Хмель медвяный бросает Во все стороны греча, И девчонка босая Вышла утру навстречу. Утреннее.
Привычный. Жажда книг, Литавры критики столичной Погаснули, как хмель привычный, Как в том сугробе зряшный крик. Обитель.
Дикорастущее и культивируемое растение семейства коноплёвых.
Горьковатый. Приглашение в день.
Присмиревший. Так ласково день догоревший, Так мирно отходит ко сну. И ветер, как хмель присми-ревший, Прилёг до утра под сосну. Ночлег.
Сизый. На возвышеньях сосняки: Все сизый хмель, но разве праздны? Обитель.
Ярый. День насолнчен буйным светом: Весь насолнчен, день усеян разноцветом Неумолчным, До ма-кушки нежным жаром Промедвянен, Горьковатым хмелем ярым Отуманен. Приглашение в день.

ХОБОТ.
Шестидюймовый. Последний выстрел замирает, Протяжный тонет стон. В кипящей заводи сгорает Стальной немецкий слон. Шестидюймовый хобот гада Отвыл, отлютовал. Разговор с Землёй. ; Дюйм – единица длины, равная 1/12 фута (в английской системе мер и в русской метрической системе до 1918 г. – 2,54 сантиметра).

ХОД.
Полный. Вижу, как машины Мчатся полным ходом, Как растёт колхоз наш, Крепнет с каждым годом. (Пер. с литов. Кривая липа.)
Привычный. ...Позволим себе нарушить привычный ход повествования и приве¬дем выступление на совещании селькоров плюсской газеты «Свет¬лый путь» (ныне «Плюсский край») осенью 1986 года работни-цы типографии Валентины Андреевны Даниленко... Огненный круг.
Спорый. Катает снежной целиной Калинин Виктор ходом спорым. За кем вы думали? За мной! Оби-тель.

ХОДЬБА.
Многовёрстная. Отправив самолёт с нашими письмами на Большую землю, уморившись многовёрст-ной ходьбой по азимуту, мы устроили трёхчасовой привал. Всё перемелется.

ХОЖДЕНИЕ.
Неблизкое. Отец поднялся с дощатой кровати, на которой отдыхал после неблизкого хождения по шпа-лам железной дороги, подошел к же¬не, сказал укоризненно и строго: – Перестань, Мария! Нашла время о себе думать!.. Огненный круг.

ХОЗЯИН.
Весёлый. Вар. – Гляди-кось, лыкодёры прут: Еще четвёрка на дороге. Попчеловодничаешь тут... – Скандал, Ивановна, в итоге. Добра осталось – воз лозы. На всё родное ручкой машем. Посыпать пеплом бы власы Хозяевам весёлым нашим! Вьюга.
Глухой. – Кр. ф. (не) глух. – Кузьмич, Заиграй весёлую, что ли. Или протяжную нашу закличь! <…> – Это можно, хозяин. Не жалко. Слушай, стало быть, если не глух. Благословенный чёртов путь.
Добрый. Кладью отягчён Август-свет: Всё добро земли На плечах! У него приятели – Мир да Совет, У него Степенность в речах.  Доброму хозяину, ему ль не знать: Поспешишь – Людей насмешишь. Вот и не торопится он Шагать, Тормошить Ленивицу-тишь. «В августе рассвет на ногу нескор...»
Молодой. А по склону лет сто тому назад, если не все двести, старыми хозяевами имения был разбит большой парк из вековых лип, кленов и ясеней, в тридцатых годах XX столетия побитый и заброшенный «молодыми хозяевами земли», которые «покоряли пространство и время». Всё перемелется.
Новый.  Вар. Пожаловал хозяин новый: Пора передавать дела. Вьюга.
Старый. Всё перемелется.

ХОЗЯЙКА.
Дорогая. Из писем.
Золотая. С моей хозяйкой золотой Тому лет десять, коль не дольше (До чумовых событий в Польше), Мы отмечали день святой. Обитель.
Старая. Вар. Здесь никому не знали зла, И всё же – мимо их удача: Хозяйка старая слегла, Сын Ва-лентин утоп, рыбача. Вьюга.
Хлебосольная. Мать живёт со мной. И нынче, в свои восемьдесят семь лет, она солнечна лицом, обаятельна, шустра, обходительна и гостеприимна (многие писатели, да и не только они, знают и не забывают хлебосольную хозяйку). Всё перемелется.
Юная. Всё у юной хозяйки ладилось, до всего доходили её нежные руки. Там же.

ХОЗЯЙСТВО.
Домашнее. Мать <…> – неустанная работунья: всё домашнее хозяйство лежит на ней. Всё перемелется.
Захудалое (разг.). Тогда и хлеба было мало И не было тепла зимой. В хозяйстве нашем захудалом Хо-зяйничал помещик злой. (Пер. с литов. Отблески детства.)

ХОЛМ.
Высокий. В ровном поле бугорок покатый Возвышается, спокойный, строгий. Утром грозовым его солдаты Набросали прямо у дороги. <…> Холм ему высокий водрузили И ушли в погоню за врагами. (Пер. с литов. Павшим за Родину.)
Дремучий. Ещё хрустит стеклянная дорога, Лаская сани, Но холм дремучий – с солнечного бока – Вздохнул в тумане. Весна.
Кипящий. Они [эсэсовцы] загнали той проклятой ночью Во глубь холмов кипящих, как скотину. Пять-сот живых страстей, надежд, печалей, – Пятьсот! Пятьсот живых людских сердец! Воробьёвы горы.
Крутосклонный (редк.). Вымерить гати заиленные И холмы крутосклонные, Выходить стёжки с раз-вилками да извилинами, Вышагать трассы бетонные! Диво.
Лобный. Холм лобный снизили, – Втолкли в песок!.. Благословенный чёртов путь.
Покатый. Пригасни, Боль! Не хмурь угрюмо лика – Совсем не холм покатый крут-Парнас. Высокие стихи как земляника – Им поспевать, увы, не всякий час. К Боли.
Пустой. Горемаятная родина, Горемаятные мы: На пустых холмах – болотина, На болотине – холмы. «Горемаятная родина...»
Розовый. И розовый холм на поляне туманной Сидит, как в печи каравай. Стезя.
Рыжий. Луч, Доверчивый луч, С опаскою Пробегает по рыжим холмам. «Ропщут сосенки...»
Рябой. За долгую ночь настыв, Холм поёживался рябой. Начало песни.
Сниклый (обл.). Луч доверчивый с хмурь-опаскою Проскользает по сниклым холмам. Что ж ты, сол-нышко, не ласково? Ты ведь ближе, чем летом, к нам. Беженцы.
Хмурый. Воспоминание.
Эп. Плакун-холм. Под твои [колокол] кричанья зычные Гуливали мы! Помнят вдовы горемычные Плакун-холмы... Колокола

ХОЛМОЧЕК (разг.).
Свежий. И не раз между кочек Мне вставать // и валиться, Пока свежий холмочек У горы зажелтится. Двести первая верста.

ХОЛОД.
Больной. Вар. – Предикат.  больные.  «Ненастье обескровило зарю...»
Живой. Протянула руки желанные, Наплескала живого холода, Расстелила брусничники самобранные: Не знай ни жажды, ни голода. Диво.
Колючий. Вар. Я ж люблю твой холод колючий, Твои губы, Огнём налитые, Поцелуй нестерпимо-жгучий, Вьюга русская! Вихри крутые! Вьюга («Я люблю// Пляску буйной метели...»).
Крутой. – Кр. ф. крут. Ровно полночь. Холод крут. А курки – Лишь пальца ждут!.. В засаде.
Плотный. Выплакала очи вдовая округа, Только я да мысли: ни пути, ни друга, Только плотный холод льётся из сугроба Да клубится бора жадная утроба. В сугробах.
Пресный. Пресным холодом густо пропитанный Лес, как праздник отгулянный, пуст. «Чем, бе-рёзки, вы лето обидели?..»
Шальной (разг.). Пусть вьюгам – вьюжье: снежная страда, Хмельные вопли, холода шальные, Они лишь до поры, они больные. Ведь вьюги что? – весенняя вода. Сыну.
Ядрёный (разг.). – Кр. ф. ядрёны.Ожидание снега горюче – Беспокойствие, сердцу страда... Мало радо-сти в аспидной туче, Но, ядрёны, бодрят холода.  Ожидание снега.
Эп. Холод-холодок. Вар. В сентябре на озере холод-холодок, Резвый и задиристый ветер-ветерок... На озере.


ХОЛОДОК.
Жёлтый. В сентябре по озеру – жёлтый холодок, Резвый и задиристый осени пролог. Озеро.
Лучистый. Не нагляжусь на чистый окоём, На стену поседелых плитняков, На псковских синеглазых мужиков, Не надышусь лучистым холодком. Великая.

ХОЛОДЮГА.
Сизогубый (редк.). Молчит земля, стреноженная туго, Ни огонька на ветках, ни движенья, Но ищет си-зогубый холодюга У полонённых почек примиренья. Неодолимость.
Эп. Холодюга-великан. Да, не до песен тёплому комку В тисках у холодюги-великана. Но твоему го-рящему «ку-ку» Уже поверил юный лес, Весняна.  В снегопад.

ХОЛОСТЯК.
Сорокалетний. ...пересуд Уже водицу мутит – Чванлив, самим собой раздут, Хлопочет, рядит-судит: «С ним Муза жить не будет. Сорокалетний холостяк, Куда как дело плохо: На свадьбе собственной – в гос-тях. Сейчас у нас – эпоха, Теперь модерн искусству стяг. Верлибр! Не с кралею рябой Забавки на трехряд-ке...» Помолвка.

ХОР.
Басовитый (разг.). – Это боязно, наверно, – Сгрохать поезд под бугор? –Нам-то что, ушам вот нервно – Басовитый больно хор. Двести первая верста.
Галочий. А разговор у солнышка скор: Растолкало на куполах галочий хор; <...> обмакнуло в Зрачку-реку красный ус И давай студёную милова;ть! Колокола.
Голосистый. Стреляют дельно трактора, Роняя травы на просторе; И писк малявки-комара Не глохнет в голосистом хоре. Рань.
Горний (трад.-поэт.). Горели синью небеса, И хор ли, солнце ль звёздно пело. И, как начало всех начал, Как всепрощенье и прощанье, Почти бессмертья обещанье, Тот горний хор во мне звучал. Оби-тель.; Горний –  находящийся в вышине, небесный.
Нежный. – Превосх. ст. Смешал размах весны-красны Погудку солнца, пчёл, скотины, Нежнейший хор голубизны И рёв у взмыленной плотины. «Смешал размах весны-красны...»
Рьяный (разг.). – Кр. ф. рьяны.Рьяны вихрей хоры, Загляни сюда, Благо все и сборы – Раз-два и айда! «Заревою былью...»
Тихий. Светом сумерки сочатся, Будто вишня великанья, До земли пригнулось небо – От больших и спелых звёзд. Что слова? Не намолчаться, Не наслушаться молчанья! И вокруг не причудь-небыль – Явь, как тихий хор берёз. Именины.
Тракториный (неолог.). Вар. И вдруг затор на самом гребне: Как в песню – тракториный «хор». Вьюга.

ХОРОМЫ (хорома).
Ненавистные. Вар. Забурлила деревня, Закипела душа: Ни удержу ей, Ни греха!  В ненавистные хоро-мы Бабушка пришла – И взъярились крылья Красного петуха!.. Бабушка.
Сухая. – Кр. ф. суха.  – Хорома у меня суха... Обитель.

ХОРЬ.
Зимний. Я не скрываю радости: – Крупный зимний хорь – это же целых восемнадцать рублей! Молод-чина, пёс! – и обнимаю гончара. Всё перемелется.
Крупный. Иду на лай и вижу разрытую кучу хвороста и очень крупного хоря, лежащего на снегу. Полаз виновато виляет хвостом, будто извиняется: добыть добыл, а принести не мог – больно духат бродяга. Ты уж не обессудь, хозяин. Там же.

ХОХОТ.
Зычный. Кружит круг! Возликовал! Сбивается! Раскруживается! – Зычный хохот, жгучий гвалт, будто берег рушится. Благословенный чёртов путь.

ХРАМ.
Беззаветный. Замелькала пёстрой птицей, Синекрылою звездой, Стала кровом и криницей, Позабытой бороздой. Храмом, дальним и нежданным, Льющим в душу тихий свет, Беззаветным, безобманным... «Простодушно удружила...»
Безобманный. Там же.
Вещий (высок.).  Вар. Колокола.
Дальний. «Простодушно удружила...»
Нежданный. Там же.
Пасхальный. Вар. Нетленны её Ну как в дармовой кабак [люди], Шли к лобному перелеску! Осоку сгинали так, Как свёкр и свекровь – невестку! В дубняк, что в пасхальный храм, Втекали с кроткой сноров-кой... В колокола.
Сирый (устар.). Недоступен лик и светел, Взгляд – в далёком-далеке. Что ей [России] ветры, что ей вёрсты На бескрайнем большаке. Что ей я, и ты, и все мы, Сирый храм и серый лес, Эти хаты глухонемы, Снег с напуганных небес. Последний большак.

ХРАП.
Любый (прост.). – Кр. ф. люб. Только храп [коней], страшон и люб, Только пена с алчных губ, Бла-гословенный чёртов путь.
Протяжный. – Обособл. Белы;м лицом чернела Света, мяукал кот на все лады, И с макаронами котлета Сбежала со сковороды, А пёс Мамай – бульдог отважный – Пролил бесстыдно вензеля, Когда, хрипучий и протяжный, Тот храп вонзился в кобеля. Гость почивает
Страшенный (прост.). Тряслись простенки, что есть мочи, И я дрожал, хоть был не слаб. Зане среди тихони-ночи Забуркотал страшенный храп. Там же.
Страшный. – Кр. ф. страшон (прост.). Благословенный чёртов путь.
Хрипучий. – Обособл. Вар. Благословенный чёртов путь.

ХРЕСТОМАТИЯ.
Замусоленная. Пяти лет от роду, выученный двоюродной сестрой Катюшей азбуке, я прочитал в рас-трёпанной, замусоленной хрестоматии: «То там, то здесь в листве сквозной Просветы в небе, что оконца» О себе.
Растрёпанная. Там же.

ХРИПОТЦА.
Глуховитая (редк.). – Сравн. ст. глуховитей. Скворец свистит, а не насвистывает, – Не зажигает день певца, – И в перещёлке нет неистовства, И глуховитей хрипотца. Благословенный чёртов путь.

ХРИСТОС.
Запретный. И не избечь зальделым клёнам дрожи, И не избыть распятие кресту. И сумерки на вашу жизнь похожи, И долог путь к запретному Христу. На Синичьей горе.

ХРОМ.
Германский. И пачкали хром господа офицеры – Германский – в российском песке. Стезя.
Турецкий. Вар. – Турецкий хром у нас в чести, А туркам гонь корьё дубильно. Ивняк в лесах задрали сильно – Пчелам на корм не наскрести. Вьюга.

ХРОМКА.
Эп. Любушка-хромка. И праздник пошёл, обрывая постромки, Вчерашнему лиху назло. И два гармо-ниста в две любушки-хромки Гремели, аж небо трясло! Стезя.
Хромка – двухрядная гармоника.

ХРУСТ.
Жёлтый. Да сколько их [звёзд] в морозной роздыми, И как же скоро зацвели! Заполыхали, врозь и гроздьями, Над головой и у земли.  И все тихонечко качаются, Роняя долу жёлтый хруст, Озябших губ твоих касаются, Чуть горьковатые на вкус. Под звёздами.
Невнятный. Пресной стужей Густо пропитанный, Бор сегодня И тих, и пуст. Над ручьишком шумок ракитовый, Сбитых листьев невнятный хруст. «Пресной стужей...»

ХРЮШКА (разг.).
Несчастная. В марте 1991 года (далеко не впервые) по первой программе Всесоюзного радио пара борзых актеров лихо исполняла «Муху-цокотуху» дедушки Корнея Чуковского. Из репродуктора гремело двусмысленное двугласие: «Вдруг какой-то старичок-паучок Нашу муху в уголок поволок…» Мне невольно вспомнилась несчастная хрюшка из детской книжки двадцатых годов. Всё перемелется.

ХУДОЖНИК.
Знаменитый. Антонина Вильгельминина была невесткой знаменитого русского художника-передвижника Василия Максимова, получила в наследство больше сотни его бесценных полотен. И все это безвозмездно передала Русскому музею. Себе оставила лишь несколько небольших эскизов. Всё перемелется.
Русский. Там же.
Эп. Художник-передвижник. Там же.

ХУТОР.
Живой. На ветру заохали Две лещуги  рыжие: Хорошо ли, плохо ли – Только мы и выжили. От живого хутора, Кроме нас, – ни деревца. Дикие яблони.
Обездворенный (редк.). Гришин хутор, хутор Гришин, Обездворен, обескрышен, Слёзы льёт у старых вишен. Лью и я, да хоть залейся, Хоть о дедов рай разбейся, Не воскреснет, не найдётся. Не воскреснет. Зряшны стоны. Зло плодит свои законы: На растопку свят-иконы! Хутор.
Обескрышенный (редк.). Там же.

ХУТОРОК.
Зелёный. В Страздишкис – хуторок зелёный – Тогда весь мир вмещался мой, С петлёй реки, пологим склоном, Лужком, и садом, и избой. (Пер. с литов. Отблески детства.)

ХУТОРЯНИН.
Эп. Одиночка-хуторянин. Одиночка-хуторянин «Гений Игорь Северянин», Досточтимой славы хват, Я тебе не сват, не брат – Просто тёзка, просто рад. Рыбаки.

ХУТОРЯНКА.
Доброжелательная. Спокойная, умная, хозяйственная, доброжелательная и ласковая молодуха-хуторянка считалась любимицей деревни. Всё перемелется.
Ласковая. Там же.
Спокойная. Там же.
Умная. Там же.
Хозяйственная. Там же.
Эп. Молодуха-хуторянка. Там же.

 

ЦАРАПКА.
Болючие (прост.). – Кр. ф. (не) болючи. Воля нежит и  баючит Нежный буйноцвет. Дня царапки не бо-лючи, И пока ни малой тучи Вроде нет как  нет.  Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

ЦАРИЦА.
Небесная. [Во время пожара.] Фотинья в огненную пасть Кидала вёдра: – Что творится! Спаси, Небесная Царица, Не дай пристанищу пропасть! Обитель.

ЦАРСТВО.
Бывшее. Как там ни морозили Стужи светлых вод – Сгинул в вешнем озере Тёмный лежень – лёд. Уж челны причалены В бывшем царстве сна. Так вот и печалины: Льдели и – весна. «Как там ни моро-зили...»
Заколдованное. Неожиданно в этом заколдованном царстве блестит ослепительно лиловый зигзаг. Во-след ему – пушечный треск такой силы, что в ушах у меня застревает колотье, переходящее в свистозвон. Всё перемелется.
Комариное. От деревни Какачио осталось всего три дома, стояли они среди болота, в комарином цар-стве. Огненный круг.

ЦАРЬ.
Эп.  Надёжа-царь. Вар. – Наказал-велел Надёжа-царь Снять тебя и отвезти к нему. Ты прости, роди-мый батюшка! Песни о вечевом колоколе.

ЦВЕТ (цветы).
Жаркие. Разве что один Сергей Есенин Мог бы чудо выразить стихами. Луг цветами жаркими усеян, Грусти улеглись, позатихали. Ай да лето! Лето.
Прелестные. К дому примыкал приусадебный участок с хозяйственными постройками, огородом, са-дом и цветником, в котором росли действительно прелестные цветы, например роза «Глория». Всё перемелется.
Эп. Белынь-цветы. ...красный стон // забулькал с губ, Окровавив белынь-цветы. Двести первая верста.
Эп. Сирень-цветы. Колдовски дарины лета. День – сиреневого света От сирень-цветов. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Окраска.
Лягушиный. А тут, размалёвана в цвет лягушиный, В саду маляра у ворот, Стоит пузатенная вражья машина, И надпись на кузове: «Brot». Стезя.
Матово-красно-лиловатый. – Батя, батя! Гляди! Кто это такой идёт к нам с фонарём? – Кажись, ша-ровая молния пожаловала. Стой, не дергайся. <…> Огненная штука проплыла в двух шагах от нас. Она и впрямь была похожа на зажжённый фонарь «летучая мышь». Контуры её были размазанными, нечёткими, матово-красно-лиловатого цвета. Всё перемелется.
Насолнченный (неолог.). Вар. – Кр. ф. насолнчен. День усеян горицветом, Цвет насолнчен, День обвеян светом, летом Неумолчным. День.
Серебристо-льняной. Ее коротко остриженные волосы имели серебристо-льняной цвет от природы и ранней седины, а курносое, с очками в роговой оправе лицо было бронзоватым от загара и лучилось светом её большой русской души. Всё перемелется.
Слышный. – Кр. ф. слышен. Полнолунье. Тень от пунь. В омшарине плачет лунь. Виден звук, И слышен цвет. Ходят рядом Тьма и свет – След в след. В засаде.
Чёрный. С нами на равных проживали два славных существа – высоких кровей гончар, англо-русский выжлец Полаз и крупнущий, с полпса ростом, полосатый кот Касьян, который нередко приносил в дом то зайца, почему-то чёрного цвета, то тетёрку белого пера, то ещё чего съестного. Всё перемелется.
Чистый. Ни горевания, ни бед У этой ласки безобманной. Есть только радость, только свет Да чистый цвет в росе медвяной. Свидание.

ЦВЕТЕНЬ.
Тихая. Слёзы нежатся в тихой цветени, На кукушкины слёзы опав. Хорошея, солнцем забредили Бу-бенцы примолкших купав. Колокола.
Эп. Жар-цветень. Каждому пёнышку в ро;дном лесу, Всякой былинке в стогу на мысу, Помня жар-цветени первокрасу, Я в своём сердце припевку несу. Местность.
Люб-цветень. Люб-цветень гонит Любая пядь. И у ладони – Всё пальцев пять. «Все прямы сос-ны...»
Цветень (неолог.) – то же, что цветение.

ЦВЕТЕНЬЕ.
Эп.  Сирень-цветенье. Вар. И за рекой сирень-цветенье Склоняло грозди: тронь рукой. Вьюга.

ЦВЕТИК.
Алый. – Предикат. Растёт, распускается цветик, То чёрен, то тёмен, то светел. То выкрашен в тон не-бывалый, Но всё-таки алый. Цветок.
Светлый. – Кр. ф. светел. Там же.
Тёмный. – Кр. ф. тёмен. Там же.
Чёрный. – Кр. ф. чёрен. Там же.

ЦВЕТНИК.
Молодой. Земля пофасонила малость И с маем – в цветник молодой... Куда её хмурь подевалась! – Наверно, сбежала с водой. «Земля пофасонила малость...»

ЦВЕТОК.
Горевой (обл.). Жарко ноженьки босые Окропляют кровью лёд. Горевой цветок России! Что ей смерть? Любовь идёт! Последний большак.
Малюсенький (разг.). Цветёт с апреля до зимы, К тому ж – во всякую погоду. И празднуют под ним холмы: Малюсенький [цветок], а сколько мёду! Доброта цветов. Вереск.
Тихий. – Превосх. ст. тишайший. Каждая травка раскрыла уста: Любит, как может, пред жизнью чи-ста. Манит, баючит тишайший цветок: «Выпей до дна мой заветный глоток! Ты погуби меня, ты снизойди, Всласть отдохни на медвяной груди!» Приглашение к песне.
Эп. Дурман-цветок. – Жизнь инших – мёд с дурман-цветка. Смерть безотравна, безобманна. Своё ис-пила до глотка Великомученица Анна. Обитель.

ЦВЕТЬ.
Весёлая. Ржавь – златые соты. Сонь – бег ручья. Кто ты? Кто ты? Кто ты? Чья? Чья?! За топью страш-ною – Весёлая цветь. Не взыщи, что спрашиваю, Ответь, ответь! Буйно, бойко Бьёт ключ-студенец. Тесак разбойника? Меч-кладенец? – Присказка.
Медвяная (устар.). Да, ноябрь и вправду немилостив, – Горевали деревья в лесу, – Пронизало нас зяб-кой сыростью, Разметало по ветру красу. Днём и ночью на этаком холоде Нам до вешней поры цепенеть... То ли дело – апрель, добрый молодец, Или мая медвяная цветь! Ожидание.
Цветь (обл.) – то же, что цветение.

ЦЕЛИНА.
Вечная.  Железный конь социализма, Воркуя зычно, рыча и ржа, Своё привычное делал дело: Рукой могучей Пятиладонной Целины вечные сокрушал.  Земля.
Снежная. Катает снежной целиной Калинин Виктор ходом спорым. За кем вы думали? За мной! Обитель.

ЦЕЛИТЕЛЬ.
Бесподобный. Заслуженна награда из наград, Целитель бесподобный, муж достойный: Вам верят и Нева, и Стольный град, И Колыма, и Крым, седой и знойный... Черномор (из неопубликованного).

ЦЕНА.
Баснословная. Выжлец и выжловка были так хороши, что владелец имения Заозёрье Николай Аничкин предлагал за них баснословную цену – по сто червонцев за собаку. Всё перемелется.
Дорогая. Название  книги Дорогая цена.
Известная. – Кр. ф. известны. Цены вам известны, цены прежние: Девять – льну, и тыща – кораблю. Благословенный чёртов путь.
Красная. На рынке красная цена петуху была тогда трояк, а я за каждого Петю отвалил по четвертному билету. Всё перемелется.
Настоящая. Нет луга, нет леса, нет речки, нет неба – О, вольная Родина-мать! Нет чёрного – самого сладкого – хлеба. (Как смели мы чуда не знать!) Понятно, не смели, однако не знали Его настоящей цены: Привычный, как воля, всегдашний, как дали, Ничем был нам хлеб до войны. Стезя.
Нерасплатная (редк.). – А кто повеленье преступит – Платись нерасплатной ценой: Бесчестья и смерть не искупит. Всё поняли? Рота, за мно-ой!..
Прежняя. – Предикат. Благословенный чёртов путь.

ЦЕННОСТЬ.
Большая. Большую ценность для подпольщиков представлял дом Ворон¬цовых. Огненный круг.

ЦЕНТР.
Межрайонный. На другой день утром мы добрались до лагеря Струго-Красненского межрайонного подпольного центра в Радовском лесу. Всё перемелется.
Подпольный. Весной 1943 года Люба Смурова и я ходили на связь с подпольным центром, который находился тогда у деревни Машутино Струго-Красненского района. Там же.
Районный.  Не задерживаясь в Северной Пальмире, я отчалил в костромское село Большое Николаев-ское, которое находилось в шестидесяти километрах от станции Шарья и в пятнадцати от районного центра Пыщуг. Там же.

ЦЕЛЬ.
Ясная. – Кр. ф. ясна. – Ша, ребята! Цель ясна? – Натянулась, как струна, Тишина. Засада.

ЦЕПЬ.
Железная. Выхожу как-то утром в школу и вижу: у крыльца лежит полуживой Полаз, кожа да кости, с обрывком железной цепи на шее. Кое-как мы выходили бедолагу… Всё перемелется.
Кандальная. На четырёх углах – четыре спящих грифа, Цепей кандальных жуть, застриженный сам-шит. Но вьётся Машука всклокоченная грива – От выстрела – того – ещё дрожит! Машук в тумане.
Колючая. Вопит земля в цепях колючих: «Не бейте наповал! Мне цвесть, а я черна от жути – Зола и тлен до дна». «Последний выстрел замирает...»
Стально-строга (редк.).  Вар. – Кр. ф. У паренька, стально-строга, Цепь руки сторожит, Но пара-беллум у врага В руках дрожмя дрожит. Поединок.
Линия бойцов, расположенных на некотором расстоянии друг от друга.
Развёрнутая. Немцы шли развёрнутой цепью и стреляли в лежащих партизан. Всё перемелется.

ЦЕРКОВКА.
Бедная. Памяти усопшие места. Детям деловым не до погоста. Бедная церковка без креста. Неужель на свете всё так просто? Погост Жаборы.
Нищая. Вар. Погост Жаборы.
Хилая. Вар.  Погост Жаборы.

ЦЕРКОВЬ.
– Предикат. (была) бревенчатой. Железнодорожный вокзал, три магазина, столовая, казёнка, пивная, даже церковь (наглухо заколоченная) были бревенчатыми. Всё перемелется.

ЦЕХ.
Колбасный. Всласть насладившись вместе с мужичком и бычком, я взялся за вторую книжку. Называ-лась она, если не ошибаюсь, «Колбасный цех». Производственная, так сказать, лирика. Всё перемелется.

ЦИКЛОН.
Уральский. Циклоном пригнана уральским Была метель: вот это да! Обитель.

ЦИКУТА.
Глухая. – Сравн. ст. глуше. В тени цикута – пьянее, глуше; На взлобке лысом – солнечный гнёт. И вдруг тебе, // как смутную душу, Чащоба яблоню распахнёт. Горькие яблоки.
Пьяная. – Сравн. ст. пьянее. Там же.
Цикута – ядовитое растение семейства зонтичных, растущее у воды, в болотах.

ЦИФРА.
Бесконечная. Сжигает глаза мне Бесконечная цифра На белом камне, Беспощадная цифра На огненном камне, Огнедышащая цифра На мёртвом камне – 85! Заклятье.
Беспощадная. Там же.
Огнедышащая. Там же.

 

ЧАД.
Адский. Заплескалось пламя в крыше, Взвился адский чад... Красуха.
Живящий. Всё равно проталки лохматые Выдыхают живящий чад, И пригорков бока покатые Мать-и-мачехой сладко горчат. Радость.
Пороховой. Ты видела: в лихом году, Прильнув у пулемёта, В крови, в пороховом чаду Писал маль-чишка что-то – В аду, у смерти на виду. Помолвка.

ЧАДО.
Захудалое. Вар. Как будто неизбывно зло! И чадам Анны захудалым,  Парняткам-восьмилеткам малым, В малиннике не повезло. Вьюга.
Окаянное (прост.). Ещё не уползшие в гады, не ставшие мразью у рва, Твои окаянные чады Не пали в змеятник РОА... Русский урок.
Прекрасное. Невеста босая, седая вдовица, Младенец, бредущий в пыли: Ветрами и солнцем дублён-ные лица – Прекрасные чада земли. Стезя.
Чадо (устар.) – сын или дочь (независимо от возраста); дитя.

ЧАЙ.
Вечерний. Когда у нас было нечего есть и добыть съестного не удавалось, мы довольствовались стиха-ми. Рифмы натощак – это совсем не то, что лирика после плотного ужина и сладкого вечернего чая с пиро-гами. Совсем не то! Испытайте, сами убедитесь в правдивости моих слов. Всё перемелется.
Горячий. «О Боже, женщина без рук!» – И я давлюсь горячим чаем. Обитель.
Крепкий. Хорошо творить ночью: ты наедине сам с собой, мысли чёткие, слова значимы, крепкий чай, как награда, тишина и тьма за окнами полна смысла, и трижды каждую ночь – концерт певней. Всё перемелется.
Крепко-золотистый. Что же делать!.. Натаскали дров, Рюкзаки с харчами развязали, Поневоле взялись чай варить, Без заварки // крепко-золотистый, Отгонять махрою // хоботистых, Тонкоголосистых комаров. Воскресенье.
Малиновый. Хозяйка, молодая, лет двадцати пяти миловидная женщи¬на, напоила их малиновым чаем, накормила горячей картошкой. Огненный круг.
Сладкий. Всё перемелется.
Смородинный. Сидим, значит, у костра, пьем смородинный чай, вслушиваемся в беспокойные звуки ночи и ожидаем зарю. Там же.
Эп. Огонь-чаи. В эту ночь только петь, Пить огонь-чаи. Весёлое.

ЧАЙКА.
Резвая. Спой мне, как резвые чайки  Вьются и кличут над поймой... Смейся и плачь без утайки: Будет на сердце спокойней. Песня(«Скинь непутёвую маску...»).

ЧАН.
Адский. Да встанут противу засилья И ухарь, и схимник-монах! Россия, Россия, Россия, Кипельница в адских чанах, В «котлах» – и других, и Смоленском... Русский урок.

ЧАПЫЖНИК.
Звериный. Загороженный ворогом путь, Вдоль шоссейки – звериный чапыжник. Стонет хрипло дорож-ный булыжник, Пряча мины в разверстую грудь.  День рожденья.
Чапыжник  (обл.) – частый кустарник.

ЧАРА.
Золотая. Тихогласен, не речист, Зато ручист, Встал Никита: – Мир честной! – <…> Лапнул чару золо-тую в полведра: – Будьте живы! Быть гулянью до утра! Благословенный чёртов путь.
 Чара (устар.) – сосуд для вина.

ЧАРКА.
Полная. Вар. Лица, как молнии, жарки, Очи, как солнце, лучисты, Груди – как полные чарки, Думы, как радуга, чисты. Победа.

ЧАС.
Битый (разг.). Гришин Колька-то <...> Битый час повитуху На закорках волок. Начало.
Глухой. Тесной ночью ль, вольным полднем, В час глухой ли злополучный – Отзывайся вздохом пол-ным На удел души беззвучный. Владиславу Шошину.
Горевальный (редк.). Что я любил? – землю глухую, Жену, сбежавшую с другом моим, В час горе-вальный забаву плохую – Воспоминаний едкий дым. На огонёк.
Грозный. Горе не понявшим нас: В грозный для отчизны час, В час беды, // из века в век, Был он, Есть он, Будет он – Непреклонен и страшон, Смирный Русский человек! Двести первая верста.
Дикий. Я в этот день, в тот дикий час, Себе сказал: «Довольно кары!» Обитель.
Злополучный. Владиславу Шошину.
Короткий.  Кр. ф. коротки. Но дни коро;тки, часы коротки; Нам присудила война... Мои дорогие, мои годки! Непробудная тишина! Реквием.
Красный. К нам аист опустился с ели. Звенели пчёлы. Красный час! Обитель.
Краткий. – Кр. ф. кратки;. «Я [рассвет] здесь не для красы, Я к вам – не для забав: Кратки; мои часы, Мелькну, сгорю стремглав. Берись вовсю – найдёшь! Отдай – сполна возьмёшь!» Краснозорье.
Кромешный. Разве мало тебе [ночь] Двадцати солдат, Что взяла ты // в кромешный час? Двести первая верста.
Крохотный (разг.). Здесь, в грому, не сняв ППШа С раскровяненных, вспухших плеч, Прямо с ходу, гарью дыша, В торфяное месиво // лечь, Не на сутки – на крохотный час. Не спать.
Милосердный. От поздна до новой рани Милосердный час – Врачевать дневные раны И не прятать глаз. Диане.
Настоящий. Вар. «Тонкий ломтик лунный...»
Начальный.  Всем невидящим ясно, Есть какой я такой. Ведь с начального часа Озарил меня властно Ленин вещей рукой. Начало.
Неотвратимый. Цветут грехи. Уходят деды, Переселяясь на погост. И над душою – тень победы, И ча-дам не до отчих гнёзд. Над ними власть земли не властна, Хоть как мани, хоть чем карай; Вели, стыди, суди – напрасно: Им только дача – родный край. Да и её наследник бросит В неотвратимый смутный час. Спрос.
Непогожий. Мне никогда, мне никогда В час непогожий Не станет стылая вода Змеиной кожей. «Мне бедный лог, осенний лог...»
Неровный. – Кр. ф. неровен. Час неровен, в близком ли дальнем пото;м – – С молода-зелена по неразу-менью – Кто-то Зевнёт, блеснув белозубым ртом, Над былью-болью этой: // «Раб-бота...» Двести пер-вая верста.
Откровенный. Тёплая прохлада, Откровенный час. Так немного надо Сердцу – в самый раз: Бьётся ровно, славно Ладно всё и складно. Нечаянная радость.
Погиблый (редк.). Лиходей едва заявится – Бил тревожный глас. Без тебя [колокол] бы нам не спра-виться В погиблый час. Колокола.
Погожий. Сколько рук за час погожий Поручкается! Сколько троп и раздорожий Не кончается! «Не-отверенное счастье...» – Кр. ф. погож. Но ты возрастаешь, не сетуя, И час тебе всякий погож... Ах, родина, песня неспетая, Откуда ты веру берёшь? Тихая родина.
Поминальный. Косматилась тучина аспидной гривой, Бил луч в неё, сумрак разя. И час поминальный, и праздник счастливый – Скрестились – людская стезя. Стезя.
Последний. Лиха судьба – последний час, Но что твой пистолет! Верней, точнее чистых глаз Оружья в мире нет. Поединок.
Прощальный. А при нём никакого наследства – Ни титу;ла, ни душ, ни гроша: До прощального часа – от детства – Тольки песни, да стать, да душа. Родословная.
Смертельный. Вар. В колокола.
Смертный. Вар.  Мальчишке пробил смертный час, Но что твой пистолет: Верней, точнее чистых глаз Оружья в мире нет. Поединок.
Смутный. Спрос.
Страшный. Вар. Дом военнопленный без трубы и крыши, Ты и в тяжких ранах «юнкерсов» превыше: Не зовёшь пощады, не сулишь прощенья; Кто тебя осудит в страшный час отмщенья! Лихо.
Тёмный. Вар. Скрежет, хряск, Визг, лязг! Не взыщите, бите [пожалуйста (нем.)], с нас, Нам сегодня не до ласк! Не жалели мы про вас:  Никого  ни тёмный час, Ни ремённый бог  не спас! Огонь на себя.
Тяжёлый. А до Москвы – полтыщи вёрст, В крови, в плену, слепых от слёз; А у Москвы недобрый день, Тяжёлый час, Ей не до нас: Москва.
Урочный. Как прибыл предобрый князь – Вольный Новоград – Жил бескровно, не грозясь: Не тому ль не рад? Пировалось – ну хоть брось – Всевладетелю. В час урочный не спалось Благодетелю. Колокола.
Чёрный. Грозна доля наша, Пробил чёрный час: Горестная чаша Не минула нас. 22 июня 1941.

ЧАСОВНЯ.
Скорбная. На отшибе сиротеет деревцо, Плачет скорбная часовня на юру, Прячут дали ненаглядное лицо –  Не до игрищ на кровавом на пиру. Буря.
Скорбящая. Вар. В бурю.
Тёмная. Вар. Буря.

ЧАСОК.
Разъединый (разг.). И солнце падёт – на часок разъединый – В колхозных угодьях ничьих, И рьяно и любо, до дня над лядиной Зовут дергачи дергачих. Июнь.

ЧАСТИЦА (души).
Нетленная. Вар. – Кр. ф. нетленна. В прах – горы... А хрупкое тельце Века не смогли сокрушить. Не-тленна Истлевших умельцев Частица певуньи-души! Песни о вечевом колоколе.

ЧАСТУШКА.
Забористая (разг.). – Сравн. ст. забористей. Ночь мы коротали у костра. Почти три часа подряд в ту ночёвку мой напарник пел частушки, одну забористее другой, не повторившись ни разу. Всё перемелется.

ЧАСТЬ.
Малая. И я родной природы стать Хотел бы малой частью, Чтоб жизни неустанно слать И свет, и кра-соту, и стать, И теплоту, и счастье!  Желание.
Мягкая. За победу мягкая часть моих телес отведала подкованного немецкого сапога. Но я, пусть и та-кой ценой, крепко понял, что немцев одолеть можно – они хлипки: надобно только выстоять в начале еди-ноборства, выдержать первый нахальный натиск противника и не выдохнуться. А там вали его наземь!.. Всё перемелется.
Неотъемлемая. Но не один голый азарт рыбалки гнал меня на любимую речку. Не одни только по-плавки видел я перед собой в прекрасных омутах Сумы. Закаты и восходы, ночи и дни, прибрежные луга и лесные гривы, часы полного одиночества и ватага верных друзей-огольцов – становились неотъемлемой частью бытия, творили во мне Человека, будили жажду Жизни, Поэзии и Отдачи. Там же.
Торжественная. – Торжественная часть окончена. Перейдем к делу, начнем с приятного: Жора Саве-льев, работая на немецкой пекарне, «занял в долг» десять буханок хлеба. Буханку – на троих. Предлагаю разделить и подкрепиться в честь Первомая. Огненный круг.

ЧАСЫ.
Вокзальные. 12 августа 1943 года, ровно в 14 часов по вокзальным часам, мы с братом Львом перешли железную дорогу и по Болотной улице поспешили к минному полю. Всё перемелется.

ЧАША.
Страшная. И тут страшная чаша недоумения, страха и жалости переполнилась. Вот что было послед-ней каплей. Всё перемелется.
Горестная. Грозна доля наша, Пробил чёрный час: Горестная чаша Не минула нас. 22 июня 1941.
Лютая (разг.). Вар. Поэты.
Царская. Нас не унять ни дыбой, ни рублём, Ни славой, ни цикуты царской чашей: Курс – на зарю! А смерть – бессмертье наше. И не Поэт, кто покривит рулём. Поэты.

ЧАЩА.
Безропотная. Поаукает память скорбящее И ударится грудью об лёд: Слышишь, в пленной безропот-ной чаще Стужа синие песни поёт? «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Задумчивая. А ельник с веселинкой угрюмчивой Приголубливает: Слюбится, привыкнется! И так от-зывчиво в чаще задумчивой: Что аукнешь, то и откликнется! Жажда.
Пенная. Вар. «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Пленная. Вар. «Не шелохнется, не встрепенётся...»
Редкая. Вар. – Сравн. ст. реже. Кликунов-то, журавлей-то Над лядиною! Разлетаются звеняще, Будто облаки... Чище гущи, реже чащи, Строгость в облике. «Неотыгранное детство...»

ЧАЩОБА.
Дрёмная (обл.). Дольный мир: потёмки пенятся сугробами, Добрая-предобрая ворочается глыбь. Да, прощаясь с дрёмными травными чащобами, Гукает и всхлипывает выпь. Есть о чём печалиться серой полу-нощнице: Обступают, полонят стога. Июль.
Еловая. Багровое в рани лиловой Огромное солнце встаёт. И сумрак в чащобе еловой Тревожные песни поёт. Просёлок.
Лесная. Валяться бы кладу в пыли – Таить бы надежды и песни, Молчать бы в чащобе лесной, Во мраке зелёном и сиром, Когда бы о нём люд честной Не вздумал, вздыхая  всем миром. Колокола.
Милая. Вар. Июль.
Полная тихой тоски. Вар. – Обособл. Полная тихой тоски. Палило солнце, Калило пески, Поливали дожди Ездоков. И лежали, Полные тихой тоски, Дремали чащобы с боков... Песня о колоколе.
Травная. Июль.

ЧЁЛКА.
Белоснежная. Когда мне горестно, когда на душу найдёт разлад и сам себе готов стать чужим, выплы-вает вдруг из житейского тумана светозарный облик невысокой тонкой женщины с моложавым лицом, при-тягивающим и всё разумеющим синим взглядом, с белоснежной чёлкой на прекрасном, будто мраморном, лбу. Всё перемелется.

ЧЕЛО.
Белое.  – Кр. ф. бе;ло. И всё чело страдальца было, Как первая пороша, бе;ло. Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Вдохновенное. Ростом, статью и обликом светлейшая Александра Анатольевна как две капли воды была похожа на своего славного пращура. Тот же крупный нос с породистой горбинкой, тот же всё понимающий открытый взгляд, то же грустное вдохновенное чело. Всё перемелется.
Грустное. Там же.
Властное. Коротко оно на севере, Лето: мигом уплыло. Налетел, шаманит северик, Хмурит властное чело. «Облетевшие березники...»
Печальное. Таясь  в осеннем озаренье, Ты теплишь грусть, моё село, И ни тоска, ни разоренье Не жгут печальное чело. Красуха.
Чело (устар.) – лоб.

ЧЕЛОВЕК.
Безродный. А красота – не мне учить (В наставники, ей-ей, не лезу) – Нужна России до зарезу: Чтоб сердце не ожесточить! Хоть в поле вишенкой простой О первородине напомнить – Родством с родной зем-лёй наполнить. Безродный человек – пустой. Обитель.
Близкий. Стихи отца в толстых тетрадях погибли в пожаре Великой Отечественной. Но я помню лю-бимое детище Николая Григорьева [стихотворение «Я вышел на улицу утром вчера...»] и дорожу им как частью души близкого и родного мне человека, поэта, которому не улыбнулась Муза. Всё перемелется.
Большеротый. Константин Константинович Лапин, учитель химии и биологии, наш строгий и благо-родный «Касин Касиныч». Высокий, костлявый, лысый, горбоносый и большеротый человек этот светился светом, который может излучать лишь чистая неподкупная совесть. Там же.
Большой. С первой книжкой стихов мне просто повезло. Нежданно-негаданно на моём самодеятель-ном поэтическом пути повстречался большой одухотворённый человек, к тому же умный и лиричный – со-трудница издательства Татьяна Владимировна Боголепова. Там же.
Верующий. – Предикат. Автограф.
Высокий. Тяжка и  каменна холодная подошва. Что значит перед ней Высокий Человек! Течёт по склону лист, как бурая пороша, Как выстывшая кровь, как порыжелый снег. Машук в тумане.
Глубоко русский. Отец мой был человеком глубоко русским, незаурядным, странным и трагическим, словом – личностью. Всё перемелется.
Горбоносый. Там же.
Готовый.  – Предикат. Человек я верующий, русский, деревенский, счастливый, на всё, что против Со-вести, готовый! Чего ещё? Автограф.
Дельный. Унтер-офицер Тони Бреннер оказался дельным человеком. В середине декабря он посадил Игоря и Михаила на поезд, снабдив их про¬ездными документами, и те отправились восвояси. Огненный круг.
Деревенский. – Предикат. Автограф.
Дорогой. Побросали обитель Не одни только трусы. Мой любимый учитель Утекает из Плюссы: Доро-гой человече, Константин Константиныч. Немчура недалече – Змей железный Горыныч. Касин Каси-ныч.
Достославный. Сей достославный человек, Забытый Анин прародитель, Для устрашенья  тать обитель Деревней Губино нарек. Обитель.
Думающий. Лоб [Василия Захарова] – чистый, слегка выпуклый и высокий, лоб думающего человека – стоил многого. Да и все черты его лица – губы, подбородок, щёки – делали облик своеобычным, очень сла-вянским и славным. Всё перемелется.
Живой. – Кр. ф. жив. Райцентр дивовался: // –  К чему его мука? Чем жив человек без забот? Ни сына, ни дочки, ни внучки, ни внука, Пошто и на свете живёт? Стезя.
Замечательный. Забегая наперед, скажу: руководитель Струго-Красненского межрайонного подполь-ного центра и главный командир партизанского отряда Тимофей Иванович Егоров стал мне близким другом на всю жизнь. И я никогда не разлюблю этого замечательного человека. Всё перемелется.
Золотой. Автограф.
Костлявый. Константин Константинович Лапин, учитель химии и биологии, наш строгий и благород-ный «Касин Касиныч». Высокий, костлявый, лысый, горбоносый и большеротый человек этот светился све-том, который может излучать лишь чистая неподкупная совесть. Всё перемелется.
Лиричный. – Обособл. Там же.
Лысый. Там же.
Могучий. Иван Михайлович Воронцов – «Вася Сазоновский», плотник самого высокого класса, сто-ляр-краснодеревщик, денный и нощный труженик (я всегда ломал голову: когда же он отдыхает?), могучий человек, умница и балагур. Там же.
Молодой. – Не могу вас понять, молодой человек, – недоуменно заме¬тила немка. – Вам предлагают ни больше ни меньше, как возмож¬ность выжить и уцелеть, а вы отказываетесь. В чем дело?– Дело очень про-стое, – ответил Игорь. – Я болен. Огненный круг.
Мудрый.  – Обособл. Учитель относился ко мне по-свойски. Это был редкостный человек – мудрый, повидавший многие страны мира, крепко образованный, сердобольный, прямой и простой. И наставник настоящий. К тому же он отлично знал русский язык и писал хорошие стихи на немецком. Всё перемелется.
Настоящий. Не узнать себя. Много пустил В землю новых корней и побегов. Прямо к солнцу лицо устремил, Настоящим живу человеком. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Невесомый. И пламень звёзд, сгорающих дотла, И «звёзды» с невесомым человеком. И наша жизнь  уж тем одним светла, Что носит в чреве встречу с Новым Веком.  «На неостывших ворохах зо-лы...»
Незаурядный. Всё перемелется.
Незряшный (прост.). Новоселье.
Непреклонный. – Кр. ф. непреклонен. Двести первая верста.
Образованный. Всё перемелется.
Одухотворённый. Там же.
Простой. – Предикат. Человек я совершенно простой, лишённый всякого умысла и хитрости, поэтому приглашаю Вас к себе в дом от всего сердца. Из писем.
Прямой. Всё перемелется.
Пустой. – Предикат. Обитель.
Родимый. Три родимых человека – Валентин, Василий, Лека – Не вернутся с Битвы Века. Хутор.
Редкостный. Всё перемелется.
Родной. Там же.
Русский. Горе не понявшим нас: В грозный для отчизны час, В час беды, // из века в век, Был он, Есть он, Будет он – Непреклонен и страшон, Смирный Русский человек! Двести первая верста.
Самостоятельный. Новый приятель перезнакомил меня с местными мальчишками, двое из них – мои одногодки Федор Каменский и Виктор Рябов, вполне самостоятельные человеки, большие вольники, пе-вуны и удильщики – стали моими задушевными корешами. Всё перемелется.
Светлый. О себе.
Сердобольный. Всё перемелется.
Сильный. Лека был храбрым и сильным человеком. Таких война не милует в первую очередь. Там же.
Смирный. Двести первая верста.
Странный. Всё перемелется.
Страшный. – Кр. ф. страшон (обл.). Двести первая верста.
Счастливый. – Предикат. Автограф.
Трагический. Всё перемелется.
Трудоспособный. У немцев был железный закон: трудоспособный человек в течение 24 часов обязан был зарегистрироваться на бирже труда. Огненный круг.
Умный. – Обособл. Всё перемелется.
Храбрый. Там же.
Эп. Трудяга-человек. Не ради подозрительных затей, <…> Трудяга-человек и чародей, Вы одолели ка-менную стену. Черномор. Александру Довженко (из неопубликованного).
Чудак-человек. – Да что ты, чудак-человек? Чего ещё? – Голосу мало. Колокола.
Эп. Чудачина человек. – Чудачина человек, Будет нам ужо ночлег. Засада.

ЧЕЛОВЕЧЕК.
Вялый. См. он.
Сонный. Там же.

ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ.
Мудрая. И что делало большую честь нашему руководителю – он никогда не проливал людскую кровь зряшно и нам запрещал быть жестокими и кровожадными с противником. За эту мудрую человечность люди платили ему верной дружбой и смелыми ратными делами. Всё перемелется.

ЧЕЛЯДЬ.
Малая. Назавтра, при восходном свете, При малой челяди и свите Ладью княгиня подрядила: Она о Кроме порадела... Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Челядь (устар.) – население феодальной вотчины древней Руси, находившееся в разных формах зави-симости от феодала (холопы, закупы, смерды и др.).

ЧЕПЕЦ.
Чудной (разг.). В чудно;м чепце и буклях Грозит получужо: – Во ист дер шток, унгюклих [Где палка, несчастный (нем.)]. Танте Эмилия.

ЧЕРВЬ.
Красный. [О пожаре.] Наверху железо мрёт, Красный червь вагоны жрёт. Жги-жги-жги!.. А-а, а-ах!.. Вот и пламень в облаках. Двести первая верста.
Стоногий (редк.). А тишь, Как холодный стоногий червь, Шевелилась, В уши ползла. Из тьмы прокля-тущей зыбкая чернь Текла, Наливалась в глаза. Заря.
Холодный. Там же.

ЧЕРВЯК.
Жирный. – Превосх. ст. жирнейший. Караси, похоже, крепко спали: Даже на жирнейших червяков Сонные тетери не клевали. В воскресенье.
Эп. Червяки-выползки. Как-то взял меня батя на рыбалку с ночлегом. Обосновались на Митькиной яме: тут и форели поклевывали, да и другие обитатели трехсаженного вира не брезговали нашими червяка-ми-выползками. Всё перемелется.

ЧЕРЁМУХА.
Бражная. И пахло росой и черёмухой бражной, И солнце курган подымал. Стезя.
Робкая. Стряхает с черёмухи робкой Полуденный ветер фату, И солнце линём неторопким Полощется в мутном пруду. «Леса и поляны оделись...»

ЧЕРНИЛА.
Бесильные (неолог.).  (Не) ... .  – Мне б чернил! Пускай не вечных И не спецпоэтовых – Не для строчек бесконечных, Не для песенок беспечных, Авто-фио-летовых; Не бессильных, Не бесильных, Не пустых, Не холостых, Мне – не розово-умильных, Не чернящих, А чернильных – Ясносветовых, густых! В канцла-вочке ЦДЛ(из неопубликованного).; ЦДЛ – Центральный дом литераторов.
Бессильные. (Не) ... . Там же.
Вечные. (Не) ... . Там же.
Густые. Там же.
Пустые. (Не) ... . Там же.
Розово-умильные (редк.). (Не) ... . Там же.
Самодельные.  Вар. Берёзовый сок.
Свекольные. Мой родитель – чудила-поэт, Песен целую торбу сложил: Что; плакатов извёл на куплет, Что; исчеркал свекольных чернил!.. Берёзовый сок.
Спецпоэтовы (неолог.). (Не) ... . В канцлавочке ЦДЛ (из неопубликованного).
Холостые. (Не) ... . Там же.
Чернящие. (Не) ... . Там же.
Чернильные. Там же.
Ясносветовые (неолог.). Там же.

ЧЕРНОЛЕСЬЕ.
Пунцовое. – Сравн. ст. пунцовей (костра). В сентябре чернолесье пунцовей костра, Краснолесье чер-нью горит. Наша серая местность пестрым-пестра От порога до кромки зари. «В сентябре чернолесье пунцовей костра...»
Чернолесье – лиственный лес.

ЧЕРНОТА.
Чёрная.  – Сравн. ст. (не бывает) черней. Сгорела ракета. // Другой черноты Не бывает на свете черней. И мы обдираем опять животы И рёбра // о рёбра корней. Двести первая верста.

ЧЕРНЬ.
Зыбкая. А тишь, как холодный стоногий червь, Шевелилась, в уши ползла. И тьмы проклятущей зыбкая чернь Текла, наливалась в глаза. Крещенье зарёй.

ЧЕРТА.
Последняя. Время-лихо, жуткое время, до предсмертного вздоха своего не перестану вспоминать о те-бе! И у последней черты не отрекусь от ненависти к атрибутам фашистов, правильно – национал-социалистов: кровожадности, подлости, холуйству и шкурничеству! Всё перемелется.

ЧЕСТЬ.
Большая. Мы росли и воспитывались, окружённые материнской заботой и горячей разумной любовью. В большой чести у нас были свобода и самостоятельность. Всё перемелется.
Высокая. на квартире у дяди Сте¬пы жила ленинградка, преподавательница немецкого языка в Во¬енно-морском училище имени Фрунзе Евгения Николаевна Монина. Это была женщина большой души и высокой чести. Сколько доброго сделала она жителям Плюссы в период оккупации! Огненный круг.
Жгучая. Ты на меня не поглядела Ни горячо, ни охладело. Но две слёзы спешат расцвесть. За жгучую спасибо честь! Ларисе Спиридоновой.
Русская. (Доблесть и честь). В плуг пятеро женщин впрягалися дружно. О русская доблесть и честь!.. В поля поспешали ранёшенько-рано, – Как деды и прадеды встарь, На совесть вели борозду, без изъяна, – И в зной, и в дождливую хмарь. Стезя.
Чистая. – Кр. ф. чиста. Постойте у мирных  железных путей, Поклонитесь На все четыре стороны у моста И помяните // России-зари сыновей, У которых совесть и честь, как роса, чиста. Двести первая верста.

ЧЁРТ.
Везучий. – Крепко присушил –приворожил, – Видно, подходяще удружил, Чёрт везучий! – Точно не слабец! Ай, Иванка! Парень молодец! Благословенный чёртов путь.
Комолый.  В ушах звенит, Во рту печёт, А поезд – вот он,  Рядом. – Давай запал, комолый чёрт!.. – Вставай, Ванюха. Надо! На «железке».
Чумовой (прост.). Вар. – Палач приехал! – У-у, чёрт чумовой!.. Песня о колоколе.

ЧИБИС.
Чернокрылый. – Кр. ф. чернокрыл. Бросишь взгляд: Всё чибис вьётся, Чернокрыл. Вдох всего – И в грудь вольётся Столько сил!«Затиленькала синица...»

ЧИН.
Важный. – Да, времена: пройдохе честь И важный чин – дорожный мастер... Хранитель сельских авто-страд, Нелеп, нетрезв, пустопорожен, На «междорожье» властью брошен («Номенклатура» – чёрт не брат!). Обитель.
Германский. В форме немецкого хауптманна заявившись во вражеский гарнизон, от обиды и бессиль-ного гнева [я] приставал к германскому нижнему чину, заставляя его козырять мне, гоняя строевым шагом, распекая захватчика самыми обидными немецкими ругательствами. Но это мальчишество. Всё перемелется.
Колхозный.  Папаша был не так наивен [как мать] – от всех колхозных чинов деликатно отказался и пошёл ночным сторожем «обчественных» социалистических амбаров, в которых добра было хоть шаром покати. Там же
Нижний. Там же.

ЧИСТОТА.
Незапятнанная.  В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените весною, Чи-стейшей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Простотою и добротою, Бес-крайнею широтою, Дышит верностью беспримерной, Неподкупной, безмерной. Беларусь.

ЧИТАТЕЛЬ.
Дорогой.  Вар. Мой читатель дорогой, Для тебя мы так – собой. Жаль, не до речей с тобой: На железке – бой! Огонь на себя.

ЧЛЕН.
Активный. Из тридцати шести активных членов плюсского подполья и плюсской разведгруппы, вы-полняя свой долг, шестнадцать сынов и дочерей сложили головы за Родину. Огненный круг.
Партийный. Получив «полный отлуп» за «русопятство» и «сомнительный идеологический крен» в моих стихах от очень партийного члена СП тов. Ч., я приплёлся в Лениздат за рукописью. Всё перемелется.
Почётный. [Михей:] – ...как почётный член, В колхозном озере охочусь – Заслуженная мзда за почесть – И благ не требую взамен. Обитель.

ЧРЕВО.
Чёрное. [Трясина.] Здесь – прямо, и справа, и слева – Стоглазая целит напасть, Бурчит ее чёрное чрево, Разинута красная пасть.  Переход.

ЧТО.
Доброе. ...стар я, может, И поэтому новых людей Не пойму что-то, как ни стараюсь. Вверх носы зади-рают везде, Море вычерпать ложкой пытаясь... Что же, Черпайте море нужды, Может, доброе что и выйдет. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Милое. – Сравн. ст. милей (зелёной муравы). Обитель.
Неминучее (устар.). – Кр. ф. неминуче. Привет вам, грозовые тучи И дымчатая голубень! Спасибо, беспечальный день, За всё, что завтра неминуче. «Поклон, поклон, ржаное поле...»
Отрадное. – Сравн. ст. отрадней (иволгина свиста). И  что мы все пред красотой? И что превыше есть пред нею? Милей зелёной муравы, Отрадней иволгина свиста, Где так неистово и чисто Дары бесценны даровы? Обитель.
Полно бескрайнею широтою. – Кр. ф. В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените весною, Чистейшей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Простотою и добротою, Бескрайнею широтою, Дышит верностью беспримерной, Неподкупной, безмерной. Бе-ларусь.
Полно добротою. – Кр. ф. В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените вес-ною, Чистейшей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Простотою и добро-тою, Бескрайнею широтою, Дышит верностью беспримерной, Неподкупной, безмерной. Там же.
Полно несгибаемой прямотою. – Кр. ф. Там же.
Полно простотою. – Кр. ф. Там же.
Полно чистейшей белизною. – Кр. ф. В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените весною, Чистейшей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Простотою и добротою, Бескрайнею широтою, Дышит верностью беспримерной, Неподкупной, безмерной. Там же.
Превыше. – Сравн. ст. Обитель.
Страшное. – Кр. ф. страшно. – Я что тебе сказать хочу: Они как мы, да не на месте – Как ржавый гвоздь в пшеничном тесте. Лакеям власть не по плечу. Кто – свой, кто – из чужих краёв, Ура-старатели па-рада. Что страшно: много михеёв Уверены, что так и надо. Там же.
Трудное. – Сравн. ст. трудней. Жми! но, чур, лёгких дней Не крути педали. То верней, что трудней, Тем прямей, чем дале. Выбирай: снег ли, зной, – Только не нарочно. Путь к нему – не иной: Счастье бездо-рожно. Счастье.

ЧТО-ЛИБО.
Стоящее. Когда-нибудь, даст Бог, книга будет. Главное: написать бы что-либо стоящее! Из писем.

ЧТО-ТО.
Возвышенное. Кругом солнышко, затишье, умиротворение и ещё что-то неизъяснимое, чистое и воз-вышенное, завораживающее душу и наполняющее её верой и любовью. Наверно, это и было счастье, а мо-жет, и сама Божья благодать. Всё перемелется.
Завораживающее душу. Там же.
Неизъяснимое. Там же.
Светлое. Вар. Говорят про тебя, Что ты Белая Русь. Так ли, нет ли, Судить не берусь. Только есть в тебе Светлое что-то: Неусыпная, что ли, забота? Неустанная, что ли, работа? Белоруссия.
Чистое. Всё перемелется.

ЧУБ.
Эп. Чубы-волосья. Вар. Нетленны её Не чубы-волосья, не сочны-кочны, – Главы скатываются на пески речны. В колокола.

ЧУВСТВО.
Грешное. Но нам было совестно и боязно грешных чувств. Мы не посмели даже поцеловаться. Всё перемелется.
Странное. Я работать пошёл На «Металл». Мне работа понравилась Очень. Слово доброе Здесь услы-хал В первый раз, В самый первый разочек. Я, как дикий, Краснел и бледнел, Своё сердце от всех скрывая. Странных чувств понять не умел: В сердце страх И радость большая. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ЧУГУНКА.
Эп. Чугунка-железка. [О железной дороге.] – Проверь-ка свой пулемёт: Слышишь, у перелеска Провод поёт? Она! Чугунка-железка, – Крой наперёд! Двести первая верста.
Чугунка (прост.). – железная дорога.

ЧУДАК.
Седой. Вот ты, чудак седой, мне люб: Не сдал, скажи на милость! – А что словцо сорвётся с губ – Стер-пелось, облюбилось: Ведь нынче редкость – однолюб. Помолвка.

ЧУДО.
Предоброе. Кого-то надежда обманет, Кого-то Звезда озарит, И кто-то вовеки не встанет, И кто-то в огне не сгорит. Но это потом. А покуда – На целых четыре часа – Покоя предоброе чудо, Как веки, смежает леса. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).
Разлапистое (разг.). Дня многогорлая груда Ахает, грохает, свищет.  В небе разлапистым чудом Ярые молнии рыщут. Гроза.
Родное. Только плакаться не буду – Прозябать за здорово;: Возвернусь к родному чуду, К сладкой горе-сти его. С посохом.

ЧУЖАК.
Эп. Злыдни-чужаки. Земные, будто рожь, Коль звал сполох на сечу, мы, миряне, Булату отдавали наши руки. И сокрушали злыдней-чужаков! Русичи.
Русичи.

ЧУЖБИНА.
Милая. – Кр. ф. мила. – ты мила, чужбина, Как спине – дубина. Благословенный чёртов путь.
Разная. Печального образа рыцарь Каких только чуд не чудил. В погоне за стервой жар-птицей Ни пе-сен, ни крыл не щадил. По разным чужбинам шатался – Скобарь, шантрапе ль побратим? Блудный сын.
Родная. Под немцем Тверщина – родная чужбина. Куда занесло нас?.. Галина, Галина... Разведчи-ца.

ЧУЖЕЗЕМЕЦ.
Эп. Бродяга-чужеземец. За ним гналися на броне Бродяги-чужеземцы. А физик завернул ко мне: – Ти-каем, лирик! Немцы! Физик.

 

ШАВКА
Мелкая. Полаз был бесподобной собакой. В райцентре и в округе не было ни гончего, ни поединщика, ему равного. Все поселковые псы – от мелких шавок до крупнущих овчарок – признавали его первенство и при нём вели себя культурно и смирно. Всё перемелется.
Шавка (разг.) – дворовая беспородная собака.

 ШАГ (шаги).
Звонкий. – Сравн. ст. звонче. Не гарцую – лишь бы звонче шаг, Уминаю беспощадный снег... Если б, следом, вышел на большак Сбившийся с дороги человек! У костра.
Квадратный. Две клетушки о трёх оконцах, двадцать квадратных шагов жилплощади – пять в длину, четыре в ширину – вот что такое наша избушка. Всё перемелется.
Милые. Полю косматому, как наваждение, Гулкому лесу, притихшему месяцу Грезится милых шагов пробуждение, Отголубевшая молодость грезится. «Насторожённый покой. Замирание...»
Первый. Когда тебя заря высо;ка Покличет сделать первый шаг – Любой большак тебе дорога И тропка всякая – большак. Свои шаги.
Последний. Ты смотришь так шало И грустно так – Пути начало? Последний шаг? Присказка.
Размашистый. А в дрёме земной неуёминка. И спорок размашистый шаг... И вот уже – джаз из при-ёмника, И дедова хата, как флаг!  «Сарайчик неструганый: станция...»
Споркий (обл.). Там же.
Строевой. В форме немецкого хауптманна заявившись во вражеский гарнизон, от обиды и бессильного гнева [я] приставал к германскому нижнему чину, заставляя его козырять мне, гоняя строевым шагом, рас-пекая захватчика самыми обидными немецкими ругательствами. Но это мальчишество. Всё перемелется.
Тяжёлые. Сама ночь потаённо вздыхала, может – во сне, а может – в бессоннице. А еще были звёзды, тени, всхлипы росы, трепет листвы и тяжёлые шаги какого-то крупного зверя на тропе. Там же.

ШАЛЬ.
Бабья (прост.). Закутаны в платки и бабьи шали, В лохматых шубах, в ватных одеялах, В огромнейших соломенных галошах, Как чёрные пещерные медведи, Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы справляли // страшный праздник. Воробьёвы горы.
Дарёная. Обрывист берег. Гасит вир дарёную шаль. – Потонула!.. Благословенный чёртов путь.
Рыжая. А дорога рыжей шалью Знай разматывается, Вьётся выше, в травном кружеве, – Аж на; сердце позуживает. Там же.
Шелко;вая. И ни разлукой, ни тоской Земля и небо не дышали – Они, как две шелко;вых шали, Струили радость и покой. Обитель.

ШАПКА.
Белая. Вар. Весеннее.
Зимняя. Сегодня ясности ожить дано, Бубнить капели, И пригретой ели Стряхнуть с повислых плеч Налипшие снега, И шапку зимнюю смахнуть стогам, И панцирь тяжкий вдрызг Ручью разбить, И радугу из брызг Над полем водрузить! Весеннее.
Кунья. Кунью шапку грохнул под ноги Иван, Бросил нищему сафьяновый кафтан: – Надевай, совсем бери!.. Благословенный чёртов путь.
Рогатая. Кто он – этот чёрный, в зелёном? Человек вроде, // что ж его руки, как волки? Почему он в шапке рогатой? Это он мне под ногти вгонял иголки, Обещал отпустить с наградой... На рассвете.
Русская. Плюсский подпольщик, бригадный разведчик Владимир Богда¬нов, самый молодой из бригад-ных разведчиков, вёл с поднятыми руками толстого немца в русской шапке-ушанке из зайца-русака. Ог-ненный круг.
Эп. Шапка-невидимка. Засинен понизу щемящей сердце дымкой, Закован посреди в гранит литой и в медь, Упрятав маковку под шапкой-невидимкой: Вникай – не разгадать, пронзай – не проглядеть. Машук в тумане.
Шапка-ушанка. Огненный круг.

ШАР.
Красный. Окунула заряница Крылья в бор, Алой грудонькой лелеет Крутояр... Накаляется, белеет Красный шар. По росе.

ШЕЛЕСТ.
Нежный. В синь поднебесную умчав, Там жаворонок трель выводит. И нежный шелест тучных трав До глубины души доходит (Пер. с литов. В колхозных лугах.)

ШЁЛК.
Багряный. Не я, по веткам [берёз] листобой прошёл – Лихой любовник, вестник первопутка, Одетый в вашу кровь – в багряный шёлк, Целующий вас яростно и жутко. Ода.
Чёрный. Настоятель, ражий дядя В рясе чёрных шелков, С кротким «охом», остро глядя, Смирно кре-стит гостьков. Благословенный чёртов путь.
Яркий. – Проспешаешь далеко ли? – Я? На За;псковье. Там сегодня веселины – Ярмарка: Что народу вдоль долины, Шёлку яркого!.. Благословенный чёртов путь.

ШЕЛОНЬ.
Тихая. Наяривал полдень, Гулял, Вставал на дыбы, Как норовистый конь; Храпя в берегах, Топча краснотал, Неслась неудержно Тихая Шелонь! Жаворонок.
Шелонь – река на северо-западе России.

ШЕПТУНЬЯ.
Ночная.  И, стиснув зубы, десять часов Всё слушал ночную шептунью – тишь. И десять часов, десять подряд, Как в омут, в небо глядел, глядел: Свистел за окном проливной звездопад, И серп-молодик нестер-пимо желтел. Крещенье зарёй.

ШЕФ.
Полицейский. Стрельба разгоралась. Полицейский шеф с криком «Я свой!» бросился бежать навстречу немцам. Всё перемелется.

ШИЛЛИНГ.
Лишний. Вар. Англичане карманы трясут: – Нет ни шиллинга лишнего тут!.. Слово нерушимо.
Шиллинг – английская монета.

ШИРОТА.
Бескрайняя. В тебе есть такое – Несказанное, Всевековое, – Что, как солнце в зените весною, Чистей-шей полно белизною, Незапятнанной чистотою, Несгибаемой прямотою... Простотою и добротою, Бескрай-нею широтою... Беларусь.

ШИРЬ.
Апрельская. Мне  не в этом жаться скопище – Ширь апрельскую вдыхать, У реки, низины топящей, Песней зори колыхать. В заморском городе.
Ведренная (прост.).  Вар. Сколько исхожено длинных путей В хмурой и ведренной шири твоей!.. Отчизна.
Земная. Ширь земная необъятна. Где вы, други- приятели? Завернули бы, ребята, К доброй родине-матери! «Берег, тихий и отлогий»
Ласковая. Вар. Родина.
Необъятная. Весь ласковый мир, До былинки понятный, Поёт, Не давая заснуть. И Родина Ширью своей необъятной, Как воздух, Вливается в грудь. «В деревне сейчас...» – Кр. ф. необъятна. «Берег, тихий и отлогий...»
Хмурая. Вар. Отчизна.
Шальная (разг.). Как дошли? К чему о том роптать: Ширь шальная [моря] – не родная мать. Благо-словенный чёртов путь.

ШИШИГА.
Эп. Старина-шишига. Грусть-низинка, моё почтенье! Бью челом старине-шишиге! Льны – где тлели пенья-коренья! Брат-развилок, да ты в булыге?! Моё почтенье.
Шишига (устар.) – в народных поверьях: дух в облике женщины, живущий в лесу или на болоте, запу-тывающий человека, заманивающий его в непроходимые места; кикимора болотная.

ШКАЛИК.
Лишний. – Примем, что ль, его в компанию, Дозор? – Пусть садится, лишний шкалик – не разор. Бла-гословенный чёртов путь.
Шкалик (устар.) – мера объема в 60 мл, а также небольшая бутылка.

ШКОД.
Вражий. [Ваня:] (Жадно затягиваясь цигаркой.) Выскочив из кустов, мы кинулись преследовать фрицев. Но тут справа ударил ихний пулемёт. Несколько наших ребят упало. Мы залегли. Вражий «шкод» умолк, но стоило нам подняться, он снова ударил. Чёрный день.
Станковой. Очередь станкового «шкода» хлест¬нула почти в упор. Георгию перебило обе ноги. Ране-ному сделали перевязку, а позднее отвезли в партизанский госпиталь и эвакуи¬ровали в Ленинград, в воен-ный госпиталь. Огненный круг.
Шкод (разг.). – немецкий станковый пулемёт «Шкода».

ШКОЛА.
Белая. В назв. Каменных строений имелось только два – Белая школа, где учились первые – шестые классы (бывший помещичий дом) и пожарка. Всё перемелется.
Белорусская. В воспитании своего сына Григория мы не были оригинальными: сплавили чадо на попе-чение тёщи и тестя в Городок. Он там и жил с двухлетнего возраста до окончания белорусской средней шко-лы. Там же.
Вечерняя. Мы смотрим ясными очами С тёплой грустью На путь за плечами, Путь нелёгкий и неблиз-кий: Из захолустья – На край света, От Мсты да Узы – И до Шпрее, От школ вечерних – До университета!.. Сверстники.
Начальная. Жить обозники будут в начальной школе. Огненный круг.
Сельская. В мае 1934 года я получил «Свидетельство об окончании Веретенской сельской школы пер-вой ступени» (4 класса). Оценки по всем предметам стояли «оч. хор.», а вот поведение – «уд.». Всё перемелется.
Средняя. В первый день осени 1934 года я стал пятиклассником Котельской средней школы, где и про-учился без малого три года – до весенних каникул 37-го. Там же.
Эп. Школа-восьмилетка. Ставили «Чёрный день» в канун Нового, 1944 года в коридоре школы-восьмилетки в деревне Клескуши Лужского района. Зрителей – партизан и местного народа – было битком. Там же.

ШКОЛЯР.
Плюсский. Участок на «собачнике» был высоким, песчаным, сухим. Плюсские школяры, особенно старшеклассники, любили ходить сюда весной готовиться к экзаменам. Огненный круг.

ШКУРА.
Гажья (обл.). [Врагу:] – Кукиш православный пососи. Сами не стращаем  – сам не проси. Занапрасно-зряшно, эй, не засвищу; Свистну – шкуру гажью до пят спущу. Колокола.
Нагая. – Обособл. Отпечалилась кручина: Знойно шкуре, хоть нагой. На массаже.
Подлая. Семья во главе с хозяином сидела за столом. Ели мясные щи (голодному ли не учуять их за-пах!). На столе стояла бутылка самогонки. Староста был «под мухой». – Веришь в Бога? – спросил я, почти хрипя. – Становись на колени под иконы! Я пришёл за твоей подлой шкурой! Всё перемелется.
Собственная. Прост. Убедиться в чём-л. на собственном опыте. Слава Богу, ни в каких революциях я замешан не был. А всё остальное – от безумной коллективизации до пресловутой «перестройки» – испытал на собственной шкуре. Всё перемелется.
Тигровая. В назв. Лев знал наизусть всю поэму Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» и иногда часами читал ее собравшимся в нашем домике ребятам, а то и взрослым. Всё перемелется.

ШКУРКА.
Первосортная. Лев крепко жалел зверей и птиц, не любил охоту, отказывался ловить даже кротов, хотя за их первосортную шкурку заготовители платили по рублю. Но не рыбачить он не мог: чем-то надо было кормиться… Всё перемелется.

ШМАТ.
Большой. Когда, накормленный и обласканный, я уходил от Воронцовых, Анастасия Прокофьевна за-вернула в холстину большой шмат сала: – Снеси твоим. У вас такого нету. Своё. Всё перемелется.
Шмат (обл.) – кусок.

ШМЕЛЬ.
Золотой.  ...красную дрёму Золотые шмели Целуют взасос, // прогинают вниз, Да тянет бражным теп-лом от земли: Живи, люби, дивись!  Двести первая верста.
Эп. Шмели-сваты. Жар-сирень, дивьё-девица Смотрится в затон. Ждёт, томленьем перегрета, Свет шмелей-сватов. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

ШМОТКИ.
Чужие.  На моду русскую навет, А мы, взлелеявши бородки, Чтим не своё, чужие шмотки. Да своего у нас и нет. Обитель.
Шмотки (прост., пренебр.) – одежда, а также мелкие личные вещи.

ШОРОХ.
Грустноватый. Внизу – Утихшие листы Под сапогами ворохом. Поёживаются кусты С чуть грустно-ватым шорохом. Октябрь.
Грустный. – Обособл. Бесприютно и пусто, Безучастно: «Одна я...» – Шорох, тихий и грустный, Как звезда заревая, Тонет, впитанный небом, Осыпается: сроки... «Ты мне кажешься полем...»
Тихий. – Обособл. Там же.

ШОССЕЙКА.
Заезженная. Песней с прозой не поспоришь, Не налиришь нежность зыку. Без тебя, мой светлый кореш, Что б я пел? Под чью музы;ку? <…> На заезженной шоссейке – В «обещающих» поэтах – Бодро стряпал бы затейки О безоблачных рассветах. Владиславу Шошину.

ШОФЁР.
Плюсский. – Николай Григорьевич, – признался плюсский шофер отцу, – диву даюсь, глядя на эту со-баку. Она заслуживает того, чтобы я покаялся. Всё перемелется.

ШПИК.
Озлобленный. – Кр. ф. (шпики) озлобленны. Но напрасно шныряли // шпики у вокзала, Возвратились озлобленны: // тщетны труды. (Пер. с литов. Ленин в Вильнюсе.)
Шпик (разг.) – тайный агент полиции по наблюдению, слежке за кем-л., сыщик.

ШПОРЫ.
Внушительные. На вид они [петухи] были весьма невзрачны: мелкие, белый, правда, с шикарными гребнями и весьма внушительными гнутыми шпорами. А кроме гребня и глядеть не на что. Всё перемелется.
Гнутые. Там же.

ШТАНЫ.
Полинялые. Я парнишкою был. Голодал, Продавал калачи У вокзала. Меня ветер ноябрьский щипал Сквозь прорехи штанов полинялых. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)

ШТУКА.
Мудрёная. Жизнь – мудрёная штука: в ней без прозы не обойтись. Всё перемелется.
Огненная. – Батя, батя! Гляди! Кто это такой идёт к нам с фонарём? – Кажись, шаровая молния пожа-ловала. Стой, не дергайся. <…> Огненная штука проплыла в двух шагах от нас. Она и впрямь была похожа на зажжённый фонарь «летучая мышь». Контуры её были размазанными, нечёткими, матово-красно-лиловатого цвета. Всё перемелется.

ШТУЧКА.
Староверская. Молчал скопидом – хоть бы хны на упрёки, Как будто он тут ни при чём: Сносил  и смешки, и кривые намёки. – Ему не впервой: приучён. – Не курит, не пьёт: староверские штучки. (Поили – дед не-у-по-им.) Стезя. ; Староверский – прилаг. к старовер (последователь старой веры; старообрядец).

ШТЫК.
Прусский. Редеют геройские красные роты Под натиском прусских штыков. Стезя.

ШУБА.
Зимняя. Вар. С неба в шубу зимнюю бьют лучи, И на зорях яростно бьются косачи. Двенадцать картинок.
Лисья. Листья катят, // прут Ярким кубарем, Устилают пруд Лисьей шубою. Листопад.
Лохматая (разг.). Закутаны в платки и бабьи шали, В лохматых шубах, в ватных одеялах, В огромнейших соломенных галошах, Как чёрные пещерные медведи, Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы справляли // страшный праздник. Воробьёвы горы.

ШУМОК.
Ракитовый. Пресной стужей Густо пропитанный, Бор сегодня И тих, и пуст. Над ручьишком шумок ракитовый, Сбитых листьев невнятный хруст. «Пресной стужей...»

ШУТКА.
Плохая. – Кр. ф. И ни охи, ни вздохи Не годны на подмогу. Шутки с ворогом плохи. Касин Каси-ныч.
Росистая. Всё звонче медная заря Играет в поднебесье чутком, И, воду с пламенем миря, Смеётся луч росистым шуткам. Рань.

ШУШЕРА. 
Визгливая. Наши чувства притупились и наболели от ажиотажа стихотворных репортёров, от амбиций и заявок на главенство и лидерство в художественных процессах, от хрипучей и визгливой шушеры, от красной, жёлтой и зелёной горлодёрщины, от авангардизма, от бесноватой масскультуры. Всё перемелется.
Хрипучая. Там же.
Шушера (прост., презр.). Дрянные,  ничтожные люди; сброд.

 

ЩАВЕЛЬ.
Кислый. – Усеч. ф. кислу. – А кислу ща;вель – Дуньку-Машку – Не обделю. Канун (из поэмы «Плач по Красухе»).

ЩЕБЕТ.
Робкий. Поклонился деревне Победитель берлина. Небо, крыши, деревья, Приветствуют сына. Лай ве-сёлой дворняжки, Робкий щебет касатки... Возвращение.
Синий. Всё, как в рани: кленёнок, лужок, Ты бежишь по росе босиком, Где-то плачет пастуший рожок – Просто так, ни о чём, ни о ком. Жёлтый звон и малиновый зной, Синий щебет и вздох у ручья... «На последнем своём берегу...»

ЩЁКИ (щека).
Горячая. Зачем-то к земле равнодушной Прижмёшься горячей щекой, Как в детстве сгоревшем, по-слушный, Вздохнёшь, что совсем не такой. После войны.
Полные теплоты. – Кр. ф. полны теплоты. Хочу, чтоб свет спокойный в сердце Светил огнём. И охмелеть от слов любимой, От щёк, что теплоты полны. И принести с собою песню Из тишины. (Пер. с ли-тов. Тихим голосом.)
 Холодная. Вар. После войны.

ЩЕЛЬ.
Дверная. В дверную щель Рассвет просунул пальцы, Упрямые вихры Погладил мальцу... На рас-свете.
Смотровая. Не мешкая ни минуты, Владимир Клёмин бросил под танк свою гранату. Ещё раз рвануло. Граната Бориса Чухова тоже попала в цель. Партизаны побежали к сталь¬ной махине и стали закидывать снегом смотровые щели. Огненный круг.

ЩЕПКА.
Последняя. Вар. До последней щепки всё Пожрал пожар: Сгорели и кот, И комолая коза. Приняла, перенесла и этот удар. Только глубже запали Скорбные глаза. Бабушка.

ЩИ.
Жирные. Потея над жирными щами, Копя, ненавидя, дрожа, Ещё торжествуют мещане – Смиренная русская ржа. Тёзки.
Мясные. Семья во главе с хозяином сидела за столом. Ели мясные щи (голодному ли не учуять их за-пах!). На столе стояла бутылка самогонки. Староста был «под мухой». Всё перемелется.

ЩИТ.
Верный. Полумрак плывёт кудлатый, Стужей тянет от заката, Взмок проворный кладовщик.– Поживей кидай, ребята: Хлеб – Отчизны верный щит! На току.

ЩУКА.
Тигробокая (редк.). – Предикат. Выдра плещется, русалка ль Одинокая? Щука – в заводи, как палка, Тигробокая. У причала.
Увесистая (разг.). Мы поймали на спиннинг штук двадцать довольно увесистых щук, которые после нереста хватали блесну очень даже усердно. Всё перемелется.

 

ЭКЗАМЕН.
Последний. И вот у студентов экзаменационная сессия. В нашей «пятой русской» группе – последний экзамен: «Марксизм и вопросы языкознания». Всё перемелется.

ЭКСПЕДИЦИЯ.
Большая. Разведчики докладывали Игорю: собирается большая кара¬тельная экспедиция против парти-зан. Огненный круг.
Геологическая. На гражданке промышлял охотой в костромских глухоманях, фотографией на Воло-годчине, бродил с геологической экспедицией по Прибайкалью, вкалывал грузчиком и строителем в «граде белых ночей». Всё перемелется.
Карательная. Огненный круг.

ЭЛЕМЕНТ.
Умно;й. Не в адрес ваши речи-гадалки, Хоть вы, так сказать, элемент умно;й. Ответ «голубелю-бам» (из неопубликованного).

ЭНТУЗИАЗМ.
Особый. В отряде не сидели сложа руки. Каждую ночь, кроме разведки, засад, диверсий, ходили «на заготовки» – на добычу еды. Иногда мы лакомились провиантом попавшего впросак противника. Но чаще кормились за счёт населения, которое уступало нам без особого энтузиазма. Всё перемелется.

ЭПОХА.
Бессонная. А она, бессонная эпоха, Призывает каждого к ответу; Сгорбив спину, зубы сжав, без вздоха, Без сомненья шествует по свету. Написавшие кое-что.
Горестная. – Обособл. Всяк себе пищит, поёт – «трактует», – Всё равно, смеясь иль со слезою. А она [эпоха], забыв себя, ликует, Горестная, полная грозою! Там же.
Крутая. – Кр. ф. крута. Уразумей: крута эпоха, Разладишь с ней – не пощадит. Она, как вихорь грозо-вит, – Чуть что, столкнёт с пути без вздоха. Она везде. Она глядит. «Зажгись глаголом песнопенья!»
Набатная. Судить да рядить не спешите, Поймите: Мы стражи набатной эпохи. И прости мне пристра-стие, Русь! Я горю! Я с тобою до крохи! Двести первая верста.
Полная грозою. – Обособл. Написавшие кое-что.

ЭРА.
Грозная. – Кр. ф. грозна. Наша эра грозна и неистова: Коль споткнулся – швырнёт в переплав! И доро-га, крутая, кремнистая, Пролегла не для ахов и слав. Забота.
Неистовая. – Кр. ф. неистова. Там же.

ЭСКИЗ.
Небольшой. Антонина Вильгельминина была невесткой знаменитого русского художника-передвижника Василия Максимова, получила в наследство больше сотни его бесценных полотен. И все это безвозмездно передала Русскому музею. Себе оставила лишь несколько небольших эскизов. Всё перемелется.

ЭСТРАДА.
Советская. Я начинал постигать разницу между «народностью» советской эстрады и настоящей народностью русской классики и моего народа. Всё перемелется.

ЭСЭСОВЕЦ.
Пьяный. – Обособл. Закутаны в платки и бабьи шали, В лохматых шубах, в ватных одеялах, В огромнейших соломенных галошах, Как чёрные пещерные медведи, Ворвались в лагерь, пьяные от крови, Эсэсовцы справляли // страшный праздник. Воробьёвы горы.

ЭТАЖ.
Нижний. И был воистину рассвет! Муть оседала. И уже На взбаламученном востоке, На нижнем неба этаже, Струилась жилка в кровотоке. Обитель.

ЭТО.
Даровое (разг.). – Кр. ф. дарово. Готова уха, уварилися раки – И всё это нам дарово. Стезя.

ЭФФЕКТ.
Высокий. Нетрадиционные методы лечения, безлекарственная терапия, неформальный подход к хво-рающим, наконец, высокий эффект исцеления (за три года сын полностью или в значительной мере избавил от недугов, иногда тяжёлых, а то и тяжких, более трёхсот человек) принесли ему любовь больных и нена-висть влиятельных завистников. Всё перемелется.

ЭХО.
Смутное. Жив на кресте путей часовни сруб – Сутулится под мохом смутным эхом. И с ним бок о бок – трёхэтажный клуб, Залитый электричеством и смехом.   Русь звёздная.

ЭПИТЕТ.
Проклятый. – Превосх. ст. проклятейший. Глаголать об оккупации, задыхаясь ли от страха, или за-хлебываясь от ярости, поносить её, пусть даже самыми гнусными словесами, наделяя проклятейшими эпи-тетами и изощрённейшими метафорами, – всё равно ничего не сказать о ней. Оккупацию, наверно, нельзя выразить ничем и никак. Разве что песней. Песни мои в оккупации были горестны. Всё перемелется.

ЭШЕЛОН.
Немецкий. Под злорадные смешки земляков, уже второй раз в этом году я вез почту на вокзал, впряг-шись в почтовую тележку. Выезжать старался пораньше: мимо вокзала катили немецкие эшелоны на фронт и с фронта. Всё перемелется.
Неучтённый. Предикат. (не должен пройти) неучтённым. – Ни один эшелон не должен пройти не-учтённым. Огненный круг.
Последний. Я помню огненную ночь, <...> Совсем последний эшелон, Крик паровоза – вопль прощаль-ный, Заупокойный, погребальный, И брошенных могильный стон.  «Я помню огненную ночь...»

 

ЮБИЛЕЙ.
Двухгодовалый. Вар. Юбилей двухгодовалый – Дата красная. – Потерпи, осталось мало. Уж и спразд-нуем!.. Огонь на себя.

ЮБИЛЯР.
Эп. Свет-юбиляр. Поклон Вам и любовь, надёжный сын, Спасающий заблудших из застенка, Свет-юбиляр, высокий гражданин, Д А Р – Александр Романович Довженко! Черномор (из неопубликованно-го).

ЮБКА.
Широченная (прост.). Копенгаген – чудо-град: Улицы мощёные! Жёнки – глянешь – ахнешь, брат: Талии точёные; Что ни грудь, то груша с пуд, Юбки широченные. Благословенный чёртов путь.

ЮДОЛЬ.
Горькая. – Сравн. ст. горше. Во имя любови и воли Бездонная крови река. Превыше и горше юдоли Не ведали даль и века. Русский урок.
Дедовская. В частых сёлах – чисто поле: Пахарь в градах, ждёт удачи. «Крышка дедовской юдоли. Новый век. Нельзя иначе». Жалоба.
Крещенская. На свадьбах тешились давно ль Налимы здесь да волки. Уже Крещенская юдоль – Пого-да, кривотолки. Пробужденье.
Превыше. – Сравн. ст. Русский урок.
Скорбная. Но и в скорбной юдоли, И в плену дышит май: Непокорства, и воли, И любви – через край. С донесеньем.
Юдоль (устар., высок.) – жизнь с её горестями и печалями.

ЮМОР.
Затяжелённый (редк.). Его [Абрамова] глубь проникновения в психологию русского человека, его слегка затяжелённый покаянный юмор, его живой искристый русский язык, его нещадная правдивость, вся система ярчайших образов и картин природы – всё незабываемо и значительно. Всё перемелется.
Покаянный. Там же.

ЮНЕЦ.
Большой. – Предикат. (стали) большими. Юнцы большими стали, И хоть единый сок Они в себя всо-сали, Ан разный вышел прок: Из радостей и горя Чеснок извлёк душок. Добыла редька горечь, А свёкла – сладкий сок. Притча.
Седой. Ты не брал Траншеи развороченные, Не бежал, Не шёл, Не полз // юнцом седым – В ночи, пуле-мётами простроченные, Будто жала тесаков, Огнём наточенные, С головой не окунался В непроглядный дым. Заземление.

ЮНОША.
Старший. (Юноши и девушки). Под руководством Алек¬сея Никифорова была создана группа старших юношей и девушек. Огненный круг.

ЮНЧОНОК.
Желторотый. Подсмеялась, подкузьмила, Шалых глаз не отвела. Приманила. Любо-мило Обескрылила орла. Желторотому юнчонку Насулила чуть не высь. За калиткою вдогонку Покрестила: «Не споткнись!» Русь.

 

Я.
Абсолютный. – Кр. ф. (не) абсолютен. Не останавливайся и правь меня [стихи], где сочтёшь надобным (я ведь не абсолютен). Из писем.
 Безродный. – Обособл. (не) ... . И, до капли тоскуя, Ты [мать] не спросишь ответа. Не безродный, // пойму я И приму я всё это. Двести первая верста.
Бескрылый. – Обособл. Радость слёзная, глупая, сущая, Запоздалая причудь-весна, Запалила нас жгу-чею жаждою И вселилась в белынь-лебедей. Но, бескрылый, о севере страждуя, Греешь сердце у птичьих путей. Промельк.
Благодарный. – Кр. ф. благодарен. Елена (жена сына) родила мне внука Василия – Василия Григорье-ва, так что моего полку прибыло, за что я несказанно благодарен судьбе. Из писем. Благодарная. – Кр. ф. благодарна. «Я очень благодарна матери, что она много рассказывала, всегда с неизменной симпатией, о своих родных (о тебе особенно много), и дядю Николая я тоже очень живо представляю именно благодаря её рассказам и чтению наизусть его народных поэм». Всё перемелется.
Богатый. – Кр. ф. (был) богат (роднёй). – Медведев Лев тебе не свой? – Да нет, герой – братан соседей. Я тоже был богат роднёй, но жизнь убавила Медведей: Троим из нас в войну капут, А три с Москвы не кажут носа. Обитель.
Больной. – Кр. ф. (лирикой) болен. Не думай, что я обездолен, Что сбился с веселья давно: Поскольку я лирикой болен, Мне сердце беречь не дано. Во времена года; Вар. (гореваньями вьюжными) болен. Ну а я, зимогоров потомок, Заслоняться от лады не волен: С первых зорь до последних потёмок Гореванья-ми вьюжными болен. Вьюга.
Босой. – Предикат. Хоть Россия жульём обокрадена, Хоть и сам я нагой и босой, Всё – не трутень, не сволочь, не гадина – Сын, омытый твоею слезой. Ольга.
Бывалый. – Предикат. (был) ... . Куда меня девало, Когда я запропал – Забило поддувало, Произошёл провал. А в лазарет податься – Валдай не под рукой... Был я бывалый, братцы, Вдруг – бац! и – никакой. Партизан.
Верная. – Предикат. (останусь) верной. Останусь я верной навеки, Ты только врага победи!.. В Ми-хайловском.
Вислоухий. – Предикат. (не) ... . И мне, читатель, пред тобой Позволь предстать в житейском виде: Не вислоухий, не рябой Да и на плечи не в обиде. Обитель.
Вольный. – Кр. ф. (не) волен (забвенью предать). Свою деревенскую ро;вню Не волен забвенью предать. И, пуще всей горечи помню Тебя, моя бедная мать... Русский урок.
Глупый. – Кр. ф. (был) глуп. Млад я был и глуп в те годы, поэтому нередко попадал в истории комич-ные, зряшные, а то и опасные. Всё перемелется.
Годный. – Обособл. (к делу) ... . И я растерянно молчу, В сомненьях весь, но к делу годный. Оби-тель.
Гордый. – Предикат. (не) ... . Кто-то зябкий вздох огня Фукает сторожко – Для меня искринку дня Пе-стует в ладошках; Робко в пегую межу Сеет зёрна лета. Я не гордый, я гляжу, Кличу. Жду ответа. Октяб-рины.
Грешный. – Обособл. И, грешный, я не погрешу, Спев дифирамб в честь россиянки. Обитель.
Дикий. – Предикат. (как) ... ( краснел и бледнел). Я работать пошёл На «Металл». Мне работа понра-вилась Очень. Слово доброе Здесь услыхал В первый раз, В самый первый разочек. Я, как дикий, Краснел и бледнел, Своё сердце от всех скрывая. Странных чувств понять не умел: В сердце страх И радость большая. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Довольный. – Обособл. Собака понимает меня, глядит укоризненно, коротко взлаивает и продолжает гон. Через полчаса заяц – у  меня в руках. Темнеет. Я вытаскиваю – на дрова – жердину из колхозной изго-роди (благо всё – наше) и, довольный, спешу домой. Всё перемелется.
До дна весенний. Обособл. Я, до дна весенний, Полюбил // печаль: Что я не Есенин, Мне до боли жаль. Сергею Есенину.
Живой. Вар. – Кр. ф. жив. Встал месяц. Дело завершив, Пошли мы охлаждать мозоли. И было боязно от воли. И не тужил родник: «Я жив!..» Вьюга.– Обособл. Там же. – Предикат. – Здравствуй, мать! Вот и свиделись мы! Как тебе, моя горлинка, можется?..  Да живой я, довольно тревожиться. Где тут гвоздь для сыновней сумы? Перед матерью. Живая. – Кр. ф. (буду) жива. Солнце, и тучи, и ночи твои, Тра-вы, снега и ручьи – Как соловьи. Я их услышал, родившись едва, Родины бедной слова: "Буду жива!" «Поле молитву твердит наизусть...»
Жилистый (разг.). – Кр. ф. (был) жилист. Скажу, не хвалясь: был я в те поры хотя и тощеват с виду, да жилист. И к разного рода схваткам и борениям – от «кто кого пересидит в парилке» до «кулачков» – го-дился. И падать в грязь лицом перед немецким молокососом мне, русскому водохлёбу, было негоже. Всё перемелется.
Задумчивый. – Кр. ф. задумчив. Помолвка.
Заробелый (редк.). – Обособл. И я, зетерявшийся, заробелый И, может, чуточку сам не свой, Гляжу, гляжу на платочек белый, Застывший над непокрытою головой. Проводы.
Затерявшийся. – Обособл. Там же.
Зрелый. – Предикат. (стал) зрелым.  И моё уж лето подоспело. Зрелым стал. И сверстники – как я. (Пер. с литов. В тишине лета.)
Избитый. – Обособл. Так, избитый, и шёл по земле, Шёл дорогой жизни суровой. Как ни трахали По голове, Каждый раз оживал я снова. (Пер. с литов.  Путь ввысь.)
Каменная.  Вар. – Усеч. ф. каменна. – А вы? Вы каменная, что ль? – Ково там каменна – простая, Да разве выживешь, растая? Но жизнь моя – не только боль. Вьюга.
Краткий. – Кр. ф. (буду) краток. Писателя Фёдора Абрамова теперь знает и глубоко чтит не только Россия. О его творчестве и жизни написано немало. Поэтому буду краток – расскажу лишь то, что знаю один я. Всё перемелется.
Крутой. – Кр. ф. (не был) крут. Меня любезно предавали – От завистишки продавали, Да зависть – тьфу! – зазряшный труд. Не я, вражки; мои устали И мне почти дружками стали, Чтоб я – на случай – не был крут. «Меня любезно предавали...»(из неопубликованного). – Обособл. И молчу, молчу,  мол-чу, Живой, крутой, на дело годный. Там же.
Малый. – Кр. ф. (был) мал. Скандальная вышла история, да и мал я был тогда, поэтому меня не трону-ли, но «посоветовали» держать язык за зубами и убираться из Котлов, куда глаза глядят. Всё перемелется; (не был) мал. При ней [бабушке Фотине] я не был мал и сир, Благословенно повстреча-нье! Моя хозяйка – целый мир, Поэма высшего звучанья. Обитель.
Младой (устар.). – Кр. ф. (был) млад. Всё перемелется; (не) млад. – Семь вёрст пути, А я не млад: Сто без пяти – Не пятьдесят. Козырь.
Молодой. – Кр. ф. молод. Дым войны... И смерть... И голод, голод. Фронтовой напев. Сражений шум. Многое увидел, хоть и молод. В голове полно тяжёлых дум. (Пер. с литов. В тишине лета.) – Сравн. ст. (не) моложе. Помолвка.
Нагой. – Предикат. Ольга.
Напрасный.  – Предикат. Я друг-приятель ваших  сыновей [берёзы], Сгорая, озаривших мрак бес-страстный. Идущему любить ли ветровей, К зиме самодержавный, да напрасный. Ода.
Невольный. – Кр. ф. неволен. «Куда ты? Куда ты? Куда ты? – Колотится жуть на виске. – Тебе только горести рады В немом подневольном леске. Неволен размыкать неволю! Недоля, хоть криком кричи!..» Россия.
Неженатый. – Обособл. В сорок первом, В том июле, Двадцать пятого, Окрутили меня // с пулей, Не-женатого. Двести первая верста.
Неживой. – Предикат. Сон о доме.
Неразделимый. – Кр. ф. неразделим. Ты знаешь: я не гость заезжий здесь, А сын крещёный твой. Всё, всё во мне твоё – что будет и что есть. Где б ни был, я неразделим с тобой: Твой – весь! Великая.
Неслабый. – Кр. ф. (был) неслаб. Тряслись простенки, что есть мочи, И я дрожал, хоть был неслаб. Зане среди тихони-ночи Забуркотал страшенный храп. Гость почивает
Обездоленный. – Кр. ф. обездолен. Во времена года
Обласканный. – Обособл. Когда, накормленный и обласканный, я уходил от Воронцовых, Анастасия Прокофьевна завернула в холстину большой шмат сала: – Снеси твоим. У вас такого нету. Своё. Всё перемелется.
Осенний. – Предикат. Потому что я сам осенний, что ли, Мне осень всего милей? Догорает смирнё-хонько моё поле, Пригасает под горький зов журавлей.  Проводы.
Охочий (разг.). – Кр. ф. (не) охоч. Я физику стихи всю ночь Читал на переправе. – Хотя до виршей не охоч, Смолчать сейчас не вправе. Таким стихам цена сто сот: В какую высь запрыгнул! За них  тебя я про-шлый год Из школы чуть не выгнал? Физик;  (был не) охоч. Сколько ночек-звездопадок Не скитаюсь по земле, А ведь я ли был не падок Жечь костры в кромешной тьме. А ведь я ли, вспомяните, Был до зорек не охоч: Не жалея сна и прыти Бёг за утром через ночь. С посохом.
Охрипший. – Обособл. Владиславу Шошину.
Падкий (устар.). – Кр. ф. (был не) падок (на чужое). – Ну что ж, садися, нацежу. – Однако выпью, если так, Хоть на чужой глоток не падок. Обитель.
Пленный. – Обособл. Печального образа рыцарь Каких только чуд не чудил. В погоне за стервой жар-птицей Ни песен, ни крыл не щадил. По разным чужбинам шатался – Скобарь, шантрапе ль побратим? Из-мучился, Родине сдался. И, пленный навек, победил. Блудный сын.
Полумёртвый. – Обособл. Автоматчики были все-таки довольно далеко, и пули шмайссеров настигали меня на излёте, поэтому, полумёртвый и полусведённый с ума, добрался я до леса. Всё перемелется.
Полусведённый с ума. Там же.
Похожий. – Кр. ф. похож на себя. Теперь ты песен прежних не поёшь, По-новому смеёшься и горюешь – Ты городу красу свою даруешь. А я всё тут, всё на себя похож. Письмо любимой.
Приманчивая (прост.). – Превосх. ст. приманчивее всех. Я с водицей бреду – Семь за мной на поводу: Я приманчивее, эх, Всех, всех, всех! Благословенный чёртов путь.
Причастный. – Кр. ф. причастен. ...коль смогу, // не солгу: Пусть и старой закваски, Да к нови прича-стен малость. Двести первая верста.
Пронизанный стужею. – Кр. ф. пронизан стужею. Я и сам пронизан стужею, Подступает к горлу ком... Стихи о Любови Смуровой (В новогоднюю ночь).
Простая. Вар. – Предикат. – А вы? Вы каменная, что ль? – Ково там каменна – простая, Да разве вы-живешь, растая? Но жизнь моя – не только боль. Вьюга.
Простоватый. – Кр. ф. (бываю) простоват. Бываю простоват и странен И жгу себя: с того и жгусь. Обитель.
Простоволосый. – Обособл. Под зарёй, росой белёсой, Целиком, Я иду, простоволосый, Прямиком. «Под зарёй, росой белёсой...» – Предикат. (не плутал бы) простоволосым. По сырой пере-дрогшей рани Не плутал бы простоволосым. «Дожигает зазимок лето...»
Псковской. – Предикат. Обитель.
Растревоженный. – Обособл. В давнем.
Робкий. – Предикат. (не) ... . Я-то [дом] не робкий, да трусь не трусь, А понимать положение надо: В одиночку долго не продержусь, Пропаду через год-другой без догляда. Сон о доме.
Рыжий. – Предикат. (не) ... . – Всхрапнуть? Оно неплохо: Дрыхнуть любит и вражьё, А я не рыжий тоже... Двести первая верста.
Рябой. – Предикат. (не) ... Обитель.
Самодержавный. Предикат. Ода.
Светлый. – Обособл. Я иду, седой и светлый, Растревоженный, – В луг пригожий, в мир заветный, – Мил-дорожиной. В давнем.
Седой. – Обособл. Там же. – Предикат. Мне волю сулили, мне хлеб обещали, Поили солёной водой, И клясться велели, и Богом стращали... С тех пор я, как вьюга, седой. Стезя.– Обособл. В давнем.
Сирый. – Кр. ф. (не был) сир. Обитель.
Слабый. – Кр. ф. слаб (в коленях). Тревога, бери в оборот! – Вели, я не слаб в коленях: На жарких тво-их поленьях Человек Человеком живёт. «Тягаться с самим собой!..»
Смущенный. – Обособл. И я, смущенный, упреждал, Во исполненье порученья, А отставник без удру-ченья Двуствольный чистил самопал. Обитель.
Согласный. – Кр. ф. согласен. – Притихни, Боль! Согласен: ты заждалась Стихов благословенных от меня. К Боли; (не) согласен. – Тут я встал и рубанул заразе: «Я, российский сын, Три-фон Васильев, Не согласен, фон в едином разе!» Трифон.
Спетый. – Обособл. Может, спетый и охрипший, До скончания дороги Переводов бедным рикшей Во-лочил бы еле ноги; Владиславу Шошину.
Старший. – Сравн. ст. (стал) старше (тебя). Светлый отче мой! Время горит: Стал я старше тебя – твой юнец. Но безмолвствует Муза... навзрыд. Мне бы соку с пригорка корец! Берёзовый сок.
Старый. – Кр. ф. стар. И хоть я уже стар, Мы одной с тобой закваски: Слава Богу, не устал Верить в бабушкины сказки. «Дом ты мой, дом пустой...»
Странный. – Кр. ф. (бываю) странен. Обитель.
Строгий. – Обособл.  – Обособл. Берег, тихий и отлогий, Лес, рекой отгороженный, Я стою, седой и строгий, И молчу, растревоженный. «Берег, тихий и отлогий...»
Сутулый. – Кр. ф. сутул. Помолвка.
Счастливый. – Обособл. Ой, сестра милосердья, ответьте: <…> Или мне после тяжкой работы Не ва-литься, счастливому, с ног Или верные други – заботы На меня наложили зарок? Боль.
Сытая. – Кр. ф.  сыта. [Бабушка]. –Ленком да Божьей милостью Спасибочки, сыта. Благосло-венный чёртов путь.
Тихий. – Кр. ф. тих. А нынче я, как всё, иной, Как все мы – не моложе, Задумчив, тих, сутул спиной – Багаж, он крючит всё же. Помолвка; (не) тих. С чуда-сока взмывал я, удал, Не буян, да на песню не тих; И коня – в партизанах – седлал, И ретивый осёдлывал стих. Берёзовый сок.
Тощеватый (разг.). – Кр. ф. (был) тощеват. Всё перемелется.
Уверенный. – Кр. ф. уверен. В конверте лежал двойной тетрадный лист в клетку, а в нём – десять сто-рублёвых  купюр. И так было в начале каждого месяца в течение целого семестра. Ни меньше, ни больше. Уверен, что посылал эти деньги [мне] не кто другой, но академик Иван Иванович Мещанинов. Всё перемелется.
Угрюмый. – Предикат. хожу ... . Ой, село Слободка, Третья хата с краю, Вдовушка-молодка – Краше я не знаю. Строже и стройнее Не найдёшь, не думай! Целый год за нею Я хожу угрюмый. «У села Сло-бодки...»
Удалой.  – Кр. ф. удал. Берёзовый сок.
Умильный (устар.). – Кр. ф. умилен. Как это слёзное безлюдье, Оцепененье и погром, Мне оживить? Каким пером? Да что перо, тут гром бессилен, – «Спецы» повывели народ... И хоть пейзажем всласть уми-лен, Мёд горький – петли без ворот. Дорога в Нельгино.
Усталый. – Предикат. Мы теперь // на самом краю. Мы – это я да мыши. Ведь я совсем не топлен стою. Ты, хозяин, не спишь? Ты меня слышишь? Ну какая это компания – // мышь? Куда ни шло, хоть бы кот захудалый... Ох, батька беспечный, ты вроде храпишь? Устал, говоришь? А я – не усталый? Сон о доме.
Хмельный (обл.). – Кр. ф. хмелен. Сочиняю, сочиняю, Хме;лен песенным вином. Сердце рифме подчи-няю. Осень пляшет за окном.  Воспоминание.
Хромой. – Кр. ф. хром. Люблю неторную дорогу, Случается – едва дышу, К тому же хром на леву ногу. Обитель.
Худая здоровьем. – Предикат. – Жёнка, живо – в дорогу! – Это ж дому ж поруха. Не пойду никуда я! – Ошалела, старуха? – Я здоровьем худая. Касин Касиныч.
Хуже. – Сравн. ст. (вырос не) ... (других).  Может, сок тот и силу дал, Нежность влил мне в сердце и в стих: Разносолов я много ль видал, А ведь вырос не хуже других. Берёзовый сок.
Целый. – Кр. ф. цел. Любовь Алексеевна, Люба, Любаша, – Моя голубая звезда, Я цел ещё: ждёт меня старости чаша, А ты навсегда молода! Любови Смуровой.
Чужой.  – Предикат. (готов стать) чужим. Когда мне горестно, когда на душу найдёт разлад и сам себе готов стать чужим, выплывает вдруг из житейского тумана светозарный облик невысокой тонкой женщины с моложавым лицом, притягивающим и всё разумеющим синим взглядом, с белоснежной чёлкой на пре-красном, будто мраморном, лбу. Всё перемелется.
Шкодливый (прост.). – Кр. ф. шкодлив. Сломал в шкатулке дверку: Шкодлив не по годам. Верни мне табакерку Иль пфеферу [перцу (нем.)] задам!.. На русском и немецком я тарабарить мог.  Танте Эми-лия. ; Шкодливый – озорной, проказливый.
Юный. Вар. – Кр. ф. (не) юн. «Дом ты мой, дом пустой...»

ЯБЛОКО.
Антоновское. Утром 16 ноября меня затребовали в штаб центра. В штабе, крестьянской избе, было тепло, пахло свежеиспечённым хлебом, антоновскими яблоками и мясной похлёбкой. Всё перемелется.
Горькое. В назв. стихотворения  Горькие яблоки.

ЯБЛОНЬКА.
Сладкая. С горькой осины, со сладких яблонек, С неба густого над зябкой левадою  Падают листья, па-дают яблоки, Падают звёзды. Падают... Падают. «Насторожённый покой. Замирание...»

ЯБЛОНЯ.
Венчанная. У венчанных яблонь истома. Как солнце, – всё выше солома. Урожай.
Дикая. В назв. стихотворения. Дикие яблони.
Невинная. Бетон на нет перемолот, Огнемёты, как стужа, зябки. Плача, о смерти молят Невинных яб-лонь культяпки. Один.

ЯБЛОЧИШКО.
Эп. Пустяк-яблочишки. Однако у этого самого Мишки [деда] Был садик – сплошной интерес; Росли там, сочась, не пустяк-яблочишки, Не горечь-лещуга – дюшес! Стезя.

ЯВКА.
Главная. Огненный круг.
Штабная. В доме Степана Клемина, отца подпольщика Володи, было нечто вроде штабной явки. Там же.

ЯГОДА.
Волчья. Над ней [матерью] крушина – ягода волчья – Из чёрной картечи сплела венок. Я подхожу, Я кланяюсь молча... – Спасибо. День добрый тебе, сынок! Сево.

ЯЗЫК.
Вкрадчивый. А вечер из-за осинника багрянолистого Слизывает дорогу вкрадчивым языком... Про-воды.
Живой. Его [Абрамова] глубь проникновения в психологию русского человека, его слегка затяжелён-ный покаянный юмор, его живой искристый русский язык, его нещадная правдивость, вся система ярчай-ших образов и картин природы – всё незабываемо и значительно. Всё перемелется.
Искристый. Там же.
Немецкий. На супрядки собирались рукодельницы певуньи-девушки из Ситовичей, благо хутор был близёхонько; приходил большой любитель пения хворый Иван, по прозвищу Комиссар; подолгу у нас гос-тила на хуторе немка из Пскова, танте [тётя (нем.)] Эмилия, тоже прима-певица, моя первая учительница немецкого языка. Всё перемелется.
Родного. Университету я обязан встречей с большими русскими людьми, сыгравшими немаловажную роль в моей судьбе, – с преподавателем родного языка Антониной Вильгельмининой, писателем (в те годы заведующим кафедрой советской литературы) Фёдором Абрамовым, с языковедом академиком Иваном Мещаниновым. Всё перемелется.
Русский. Учитель относился ко мне по-свойски. Это был редкостный человек – мудрый, повидавший многие страны мира, крепко образованный, сердобольный, прямой и простой. И наставник настоящий. К тому же он отлично знал русский язык и писал хорошие стихи на немецком. Всё перемелется.

ЯМА.
Окровавленная. Песня – // робкие строчки В окровавленной яме.  Двести первая верста.
Эп. Ловушка-яма. Людской обидой не стеня, За долг любви, не за награду, Изнемождённый до упаду, Мой Мухи [пёс] отыскал меня. Да, отыскал! И снег разгрёб – Ловушку-яму в две сажени, Мой дом последний – белый гроб. Обитель.

ЯМБ.
Эп. Ямб-пустяк. Вар. Сейчас у нас – эпоха: Верлибр давай, Не ямб-пустяк. Помолвка. Пересуд Уже водицу мутит – Чванлив, самим собой раздут, Хлопочет, рядит-судит: «С ним Муза жить не будет. Со-рокалетний холостяк, Куда как дело плохо: На свадьбе собственной – в гостях. Сейчас у нас – эпоха: Вер-либр давай, Не ямб-пустяк. Ему бы с кралею рябой Пиликать на трехрядке...» Помолвка.

ЯНВАРЬ.
Бесстрастный. Снегу жаль, что февраль отпраздновал, Жгучих боязно журавлей, Не забыть января бесстрастного, – Снегу жаль, да жалей не жалей. Радость.
Эп. Нелюдим-январь. Нынче правит здесь нелюдим-январь. Я пришёл к тебе через хвиль и хмарь За дровишками – разложить костёр. Не попомни зла, я принёс топор. Мне нельзя никак без тепла-огня. Я не всю тебя... Ты прости меня. Верба.

ЯРИЛА.
Огненный. Клянусь я огненным Ярилой И воем вьюги над яругой: Со мной всегда ты будешь рядом! Начало Пскова (из поэмы «Зажги звезду»).
Ярило (Ярила) – в славянской мифологии:  божество весеннего плодородия, бог Солнца.

ЯРОСТЬ.
Вчерашняя. Вар. Береги заземленье.
Неутолимая. Слушай, человек, запоминай до малости: Я ещё от битвы не остыл пока, Мне еще бессон-но от неутолимой ярости, И ещё горюче от ребячьей старости, И ещё, коль что, не дрогнет у меня рука. За-земление.
Ядерная. Всё, что было, что есть тут, что станется – Свят-дела и постыдны грехи, – Всё останется, де-тям достанется, Насовсем, до последней крохи, От покорства до ядерной ярости – Гнев, надежда и наша беда. Забота.

ЯРУГА.
Волчья. Разведчица Галя, ты мне – как Молитва! <…> Не ты – холодеть бы мне в волчьей яруге, Раски-нувши руки, раскинувши руки. Разведчица.
Непрлазная (разг.). От Белых Струг До Великих Лук Не вкруг – Напрямик Сто непрлазных яруг. Ко-локола.
Яруга (обл.) – овраг, буерак.

ЯСЕНЬ.
Добрый. Из почки невзрачной и малой Росток пробивается алый. За ним – // добрый старый дед-ясень. «Из почки невзрачной и малой...»
Старый. Там же.
Эп. Дед-ясень. Там же.

ЯСЬ.
Пресветлая. И верное жизни, бесстрашное солнце, Пресветлую прятало ясь: То в кровь обагрится, то в дым окунётся, Кощунства войны убоясь. Стезя.
Ясь (неологизм) – сияние.


               














































Поэтические книги И. Н. Григорьева

Родимые дали : стихотворения. – Л. : Лениздат, 1960. – 126 с.
Зори да вёрсты : стихи. – М. ; Л. : Советский писатель, 1962. – 161 с.
Листобой : стихи и поэмы. – М. : Молодая гвардия, 1962. – 160 с.
Сердце и меч : стихи. – М. : Воениздат, 1965. – 110 с.
Горькие яблоки : лирика. – Л. : Лениздат, 1966. – 122 с.
Забота : поэмы. – Л. : Лениздат, 1970. – 99 с.
Отзовись, Весняна : лирика и поэма. – М. : Советская Россия, 1972. – 142 с.
Не разлюблю : стихотворения; поэмы. – Л. : Лениздат, 1972. – 279 с.
Красуха : стихи. – М. : Современник, 1973. – 112 с.
Целую руки твои : лирика. – Л. : Лениздат, 1975. – 112 с.
Жажда : стихотворения. – Л. : Лениздат, 1977. – 214 с.
Стезя : новые стихи. – Л. : Лениздат, 1982. – 88 с.
Жить будем : стихотворения. – М. : Советская Россия, 1984. – 143 с.
Уйти в зарю : стихотворения и поэмы. – Л. : Лениздат, 1985. – 118 с.
Дорогая цена : стихи. – М. : Современник, 1987. – 142 с.
Вьюга : поэма. – Л. : Редактор, 1990. – 96 с.
Русский урок : лирика и поэмы. – Л. : Лениздат, 1991. – 207 с.
Крутая дорога: стихи о судьбе и Родине. – Псков : Отчина,1994. – 96 с.
Кого люблю : посвященные стихотворения. – СПб. : Путь, 1994. – 169 с.
Набат : стихи о Войне и Победе. – СПб. : Путь, 1995. – 116 с.
Боль : избранное. – СПб. : Путь, 1995. – 147 с.
Любимая – любимой остаётся: избранные стихи. – Псков: Курсив, 1998. – 118 с.
Балтакис, А. Разговор с землёй: стихи. – Авториз. пер. с литов. И. Григорьева. – Л.: «Сов. писатель», 1958. – 75 с.

Приложение





«Я НЕ МЫСЛЮ СЕБЯ БЕЗ РОССИИ...»

Человек я верующий, русский, деревенский, счастливый, на всё, что не против Совести, готовый! Чего ещё?
                Игорь Григорьев

Всякому, впервые попавшему в храм Господень, наверное, знакомо чувство Встречи. Вдруг замирает дыхание, к горлу подкатывает комок, громко стучит сердце, влажнеют глаза: «Я – дома, Отец!». Нисколько не преувеличивая, беру на себя смелость говорить о похожести испытанных ощущений с моим состоянием во время встреч с поэтом Игорем Григорьевым. Мне всё время казалось, что вижу и слышу родного отца. Значительно позднее поняла: Игорь Николаевич был настолько православно-РУССКИМ, что душа тя-нулась к нему, как к Совести, как к Свету… Таким он был. Такова его поэзия…
Игоря Григорьева литературные критики сравнивали с Николаем Рубцовым и Сергеем Есениным, а лучшие произведения называли «жемчужинами русской поэзии». О его творчестве писали Владислав Шо-шин, Вера Панова, Станислав Золотцев, Аркадий Эльяшевич, Вячеслав Кузнецов. Виктор Астафьев называл Григорьева «чистоголосым поэтом», а Алексей Полишкаров посвятил ему поэму «Слово о капитане Игоре».
Игорь Николаевич родился в деревне Ситовичи Порховского района,
Псковской области, 17 августа 1923 года.
Хутор деда – Григория Дмитриевича, стоял чуть поодаль, в полуверсте от деревни Ситовичи, на краю леса, который имел прозвище Клин. Поэт, вспоминая детство и дедов пятистенок, называл дом дряхлым, похожим на гумно. Видно, крепко досталось хутору в 20–30 годы прошлого столетия:

Гришин хутор, хутор Гришин,
Обездворен, обескрышен,
Слёзы льёт у старых вишен.
Лью и я, да хоть залейся,
Хоть о дедов рай разбейся,
Не воскреснет, не найдётся.
Не воспрянет. Зряшны стоны,
Зло плодит свои законы:
На растопку свят-иконы!
Ошалели лжевладыки:
На костёр – святые книги!
На дрова – дворы и риги!..
(«Хутор»)

Отец Игоря Григорьева – Николай Григорьевич – полный Георгиевский кавалер Первой мировой вой-ны, которую начал унтер-офицером, а закончил командиром полка сапёров, был участником Брусиловского прорыва, любимцем генерала. А ещё он был крестьянским поэтом, в 1916 году, в Варшаве, вышел его первый сборник. Стихотворение «Берёзовый сок» Игорь Григорьев посвятил отцу:

Мой родитель – чудила-поэт,
Песен целую торбу сложил:
Что плакатов извёл на куплет,
Что исчиркал свекольных чернил!..

Мать свою, Марию Васильевну Лаврикову, Игорь Николаевич любил, лелеял и берёг. До последних дней жила Мария Васильевна с сыном Игорем в его псковской квартире, где всегда было многолюдно от друзей, писателей, поэтов. Она встречала всех радостной улыбкой, заглядывая в глаза, привечая каждого, словно родного. В 90-х годах автору этого очерка посчастливилось неоднократно бывать в доме поэта. Его мать запомнилась именно такой.
А Игорь Григорьев даже собственную смерть просил подождать: негоже сыну уходить раньше. У мате-ри боли хватало: младшего сына Льва потеряла ещё в войну:

«Извещаем…
за Отечество…
с врагами…» –
В чёрной окаёмке
Пять казённых строк.
Заходила ходуном божница,
Закачалось под ногами,
Надавил на темя горбатый потолок…

Отдышалась. Встрепенулась.
Пестерёк внесла с придела:
Сдунула солинку с распашонки,
Расчесала русый завиток.
Тихая, как виноватая, глядела –
Ни проклятья, ни полстона. Видит Бог!

А кругом плясал, гудел зелёный пламень,
Бил огонь оледенелый:
Всё – в лицо, в лицо, в лицо.
Почтальонка ей:
– Поплачь – душа не камень… –
А она соседок проводила на крыльцо.
Вышла за калитку, огляделась:
Всё как было –
Грозовеет небо, сиротеет поле…
И, скупых не пряча слёз,
Сухонькой рукой
Бумажку стопудовую сложила:
– Будет, бабоньки: развиднело –
Пора на сенокос!
(«Мать»)

Пятилетним, выучившись читать, будущий поэт прочёл первое стихотворение – образ светящегося сквозь листву неба, просветы которого, «как оконца», поразил его. На следующий день мальчик сочинил про милую речку и хмурую тётку: «Речка милая моя, / Без тебя, как без рук я! / Ольга рыжа, что лиса, / На носу два колеса…».
С того и пошло…
Однако первые опубликованные лирические наброски появились только 2 сентября 1956 года, в «Псковской правде». Поэт искренне радовался этому событию, сравнивая его с первым поцелуем любимой.
Будучи студентом пятого курса филфака Ленинградского университета Григорьев ездил во Псков, что-бы пройти обязательную медицинскую комиссию – инвалид Великой Отечественной войны (четырежды тяжело ранен, имел две контузии). В то время медикам была дана негласная установка «сверху»: «снимать» или снижать инвалидность на одну группу. Когда очередь дошла до Игоря, врач спросил, кем тот хочет работать после защиты диплома. И услышал: «Поэтом!» – «Кем?!» – переспросил удивлённый доктор. – «Поэтом!» – ещё раз повторил Григорьев. («Всерьёз думать о стихах – не без влияния отца… – стал с 1940 года. А с 1963-го – Поэзия всецело завладела моим существом. Люблю её! И ни на что не променял бы!» – писал Игорь Николаевич в предисловии к одной из своих книг .
Инвалидность ему не сняли, напротив, вместо третьей группы дали вторую. Пенсия, на которую сту-дент жил с семьёй, для него значила много.
Годы спустя Григорьев встретил во Пскове того доктора и доложил:
– Поэтом я всё-таки стал!
Великая Отечественная война застала Григорьева семнадцатилетним пареньком на родной Псковской земле. Вместе с братом Львом он попытался уйти в Ленинград, к матери, оставшейся в Ораниенбауме. Но под Лугой вражеский патруль задержал их. Игорь хорошо владел немецким языком. (В их деревне жил немец-коммунист, бежавший в тридцатых годах из фашистской Германии – у него выучился мальчик чужой речи, говорил без акцента.) Он объяснил фашистам, что болен дизентерией. Ребят отпустили. Пришлось вернуться в дом, где временно братья жили вместе с отцом, сёстрами и мачехой Марией Прокофьевной, – в деревню Тушитово, что в трёх верстах от Плюссы. А через два месяца, в день рождения Игоря, он вместе с друзьями, Борисом Воронковым и эстонцем Фридрихом Веляотсом, уничтожил первого врага.
Немецкий офицер неожиданно появился у речки, где рыбачили ребята. Требуя письменное разрешение на ловлю, отобрал пойманных щук и наотмашь ударил ими Игоря. Тот в гневе бросился на немца. Друзья помогли: навалились на офицера, столкнули в реку и… утопили. Так родилась и приняла «крещение» моло-дёжная подпольная группа. Григорьева выбрали командиром.
      В марте 1943 года немцы предложили Игорю работу в комендатуре, в случае отказа пригрозили отпра-вить в Германию, а брата Льва – в лагерь для военнопленных. Руководитель Струго-Красненского межрай-онного подпольного центра Тимофей Иванович Егоров и приказал, и по-отцовски попросил Григорьева со-гласиться на предложение немцев. А начальник разведки Иван Васильевич Хвоин, назначив Игоря руково-дителем разведывательной группы в Плюссе, дал пароль: «Зажги вьюгу!» – и ответ: «Горит вьюга!».
Через много лет, в 2007 году, Станислав Золотцев назовёт книгу о жизни и творчестве поэта Игоря Гри-горьева «Зажги вьюгу», в которой напишет: «…Близкими ему с юных лет, отданных битвам с иноземным фашистским нашествием, были те, кто, не страшась ничего – ни начальственного окрика, ни вражеской ка-ры, ни даже смерти самой, готов был отдать и все свои силы, а, если надо, то и жизнь – за землю русскую, за русский народ, во славу их или ради их достойного бытия. Все прочие были ему, поэту и воину, не близки-ми. По крайней мере не своими, не родными. Да, так жестоко и так резко он жил. Так он творил свою поэ-зию» .
«Жестоко» жил? Нет, он жил справедливо! С незатихающей болью за других. Не смог себе простить и не мог забыть Игорь Николаевич смерти подпольщицы Любы Смуровой, добывшей для него сведения о предателях из немецкой картотеки. Её арест был единственным провалом в группе плюсского подполья. Любовь Александровну Смурову и трёх арестованных вместе с ней подпольщиков расстреляли в ночь с 15 на 16 сентября 1943 года.

Недоступен лик и светел,
Взгляд – в далёком-далеке.
Что ей вёрсты, что ей ветер
На бескрайнем большаке.

Что ей я, и ты, и все мы,
Сирый храм и серый лес,
Эти хаты глухонемы,
Снег с напуганных небес.

Жарко ноженьки босые
Окропляют кровью лёд.
Горевой цветок России,
Что ей смерть? Она идёт!
(«Последний большак»)

Центр немедленно отозвал разведчика и его брата в партизанский лагерь, который находился в Радов-ском лесу. 26 сентября 1943 года братья выполняли задание по захвату начальника районной полиции Якоба Гринберга. Прикрывая Игоря с «языком», в перестрелке с немцами, предупреждёнными старостой деревни Насурино, погиб Лев Григорьев. Руководитель центра Егоров приказал разведчику предателя уничтожить, а его хату сжечь.
Игорь поджёг дом старосты, но убить безоружного человека, да ещё на глазах его жены и дочери, не смог. «Не палач я, товарищ командир…» – доложил Григорьев. В генах, в русской душе Игоря Николаевича крепко-накрепко было заложено милосердие.

Ты меня прости:
Без слёз тебя оплакал.
Умирали избы, ночь горела жарко.
На броне поверженной германская собака,
Вскинув морду в небо, сетовала жалко.
Жахали гранаты, дым кипел клубами,
Голосил свинец в деревне ошалелой.
Ты лежал ничком, припав к земле губами,
Насовсем доверясь глине зачерствелой…..
(«Брат». 1943)

 «Игорь Григорьев… глубинный талант, глубинно-чистая душа, предельно искренняя, неспособная лгать. Предельно (или даже запредельно) самоотверженная», – вспоминала Елена Морозкина – историк-искусствовед, подвижница отечественной культуры, последняя жена поэта .
Игорь Николаевич был из тех немногих, кто мог действительно отдать последнюю рубаху! Зачастую его решения казались неадекватными ситуации. Например, он покупал у цыганки одуванчиковый мёд, вы-даваемый ею за пчелиный, и отдавал за него (полностью осознавая, что берёт подделку!) все имеющиеся деньги, потому что: «У неё – дети!».
Однажды он прочитал в газете об одинокой женщине, которой во время войны фашист обрубил саблей руки с хлебом, выпеченным для партизан. Она строила себе дом, но на крышу не хватало средств. Григорьев тут же отправил ей по почте пенсию. До копейки. И надо же было вскоре случиться урагану – новую крышу снесло, попортило! Игорь Николаевич незамедлительно отдал на ремонт ещё одну пенсию. Женщина, выступая по радио, со слезами благодарила поэта за выделенные для неё средства «из своих сбережений». Только никаких сбережений у поэта не было! Отдал последнее. Как же он, душа русская, мог остаться в стороне от судьбы крестьянки, про беду которой написал в поэме «Вьюга»:

…Не перешла загробный брег,
Жить нечем, жить нельзя, да надо,
Восстала, белая как снег,
Жена российского солдата.
……………………………..
Встряхнула сникшего мальца:
– Беда-бедяна, охти, муки!
Пошарь, кровинка, у крыльца –
Найди маманюшкины руки…

Последний бой с фашистами Игорь Григорьев принял под Гдовом 10 февраля 1944 года. У бригады партизанских разведчиков был приказ: не пропустить врага! Бились уже в рукопашную. Немцы отходили. Партизаны преследовали беглецов. Неожиданно из-за поворота появился вражеский танк – рядом с Игорем разорвался снаряд… Тяжёлое ранение в спину вывело из строя бригадного разведчика 6-й Ленинградской партизанской бригады, руководителя плюсских подпольщиков.

На взло… на взлобке – взрыв за взрывом,
В ста саженях – не наша власть.
Мы выстроились под обрывом
(Куда снарядам не попасть).

Нас – тридцать восемь, чад разведки,
Сорвиголов лихой войны.
Предстал комбриг: – Здорово, детки!
Сам поведу! Беречь штаны!..

И он, как русский волк матёрый,
На лёжку прусских кабанов
Метнулся, яростный и скорый!
И было нам не до штанов.

Всклень в лихорадке наважденья,
Войдя в злосчастный русский раж,
Мы проломили загражденья,
Вбегли, втекли, вползли на кряж.

И там, и там – во гнёздах гажьих –
В окопах, глыбью до груди,
Сошли с ума две силы вражьих –
Врагу, Господь, не приведи!
(«Контратака». 11 марта 1944, госпиталь 1171)
 
Всё, что входит в нашу жизнь в детстве и юности, остаётся с нами навсегда. В юности Игоря Григорье-ва была война. Вьюга, метель – этот яркий горящий образ, грозный и очищающий, рождённый партизан-ским паролем, вошёл в творчество поэта не гостем: «За дверью море мрака. / Метельная беда. / Пройдёшь четыре шага, / А сзади – ни следа...»; «И вода, как будто вьюга…»; «Пусть вьюгам – вьюжье: / Снежная страда. / Хмельные песни, / Холода шальные, – / Они не навсегда, они больные. / Ведь вьюги что? – гряду-щая вода»; «А в той дали не вьюги – лета… / Прощай, метельная праща!..»; «Сватается ветер за белянку-вьюгу…» и так далее… Длинный список следует закончить названием поэмы «Вьюга» – сказе о трагических судьбах женщин-крестьянок, солдатских вдов, и о многострадальной вымирающей русской деревне.
Летом 1944 года Григорьев демобилизовался. «На гражданке промышлял охотой в костромских глухо-манях и фотографией на Вологодчине, бродил в геологической экспедиции по Прибайкалью, работал груз-чиком и строителем в Ленинграде… Осенью 1949 года – с третьего захода – поступил на русское отделение филологического факультета Ленинградского университета, которое окончил в 1954-м» .
«Игорь был парадоксальный, неожиданный! – рассказала первая жена поэта Диана Васильевна. – По-ссорились мы. Возвращаюсь после размолвки из университета домой, захожу в свою комнату, которую сни-мала в доме на Адмиралтейской набережной (из окна шпиль виден), и… вместо кровати – цветочная клум-ба! Сирень и ландыши! Сплошным покрывалом! Игорь на всю стипендию скупил у цветочницы цветы – до единого.
Маленькая комната в Ленинграде, на улице Егорова чудесным образом вмещала и родственников, и шумную компанию друзей: Лев Маляков, Вячеслав Кузнецов, Анатолий Поперечный, Дмитрий Рябинин, Леонтий Шишко, Дмитрий Ковалёв, Николай Аквилёв, Василий Журавлёв, Глеб Горышин, Юван Шесталов, Герман Гоппе, Анатолий Клещенко…И в Ленинграде, и позднее в Пскове, ещё, кроме Фёдора Абрамова, с которым долгие годы дружила семья Игоря, «перебывало столько знаменитостей… Валентин Распутин, Виктор Астафьев и Василий Белов, Михаил Дудин и Ираклий Андроников, Юрий Бондарев и Михаил Алек-сеев, Глеб Горбовский и Константин Воробьёв, Валерия Дмитриевна Пришвина, Семён Гейченко и многие другие… Но я не припомню случая, чтобы он хоть раз похвастался близостью с великими мира сего», – пи-сала журналистка Светлана Андреева .
Хотя война давно закончилась, для поэта продолжалось суровое служение Родине. Оно во всей его жизни, в стихах. Одно из лучших стихотворений, названных Станиславом Золотцевым «живой русской классикой наших дней», достойным войти «в хрестоматии и в самые строгие по отбору антологии русской поэзии», – «Поэты». Только творчески одарённый, верный сын России, нравственно духовный, глубокий, чистый человек мог написать такие строки:

Мы ветра и огня поводыри
С тревожными
Раскрытыми сердцами,
Всего лишь дети, ставшие отцами,
Всё ждущие –
Который век! –
Зари!

Сердца грозят глухонемой ночи, –
За каждый лучик жизни
В них тревога, –
И кровью
Запекаются
До срока,
Как воинов подъятые мечи.

С крылатой песней люди
Не рабы, –
Единственная
Из наград награда!
Нам надо всё и ничего не надо.
И так всегда,
И нет иной судьбы.

Нас не унять
Ни дыбой, ни рублём,
Ни славой,
Ни цикуты царской чашей:
Курс – на зарю!
А смерть – бессмертье наше,
И не Поэт, кто покривит рулём.
(1963)

Магнетизм родной псковской сторонушки давал о себе знать – тянуло Григорьева на малую родину с неудержимой силой. Да и трудно было оставаться в питерской художественной среде, о которой Золотцев говорил со всей определённостью: «Не впадая в подробности и детали многих её особенностей, одно замечу (и пусть кто-то, если возжелает, приклеит на меня очередной «политизированный» ярлык): такие писатели были для неё слишком, даже вызывающе, русскими. И не потому ли уехал из Питера целый ряд талантливых художников слова и не “в полный рост” поднялись в глазах читателей такие самородки разных поколений, как Владислав Шошин и Александр Решетов, а как тяжело приходилось Глебу Горбовскому, – список можно длить и длить…».
В 1967 году Игорь Николаевич создал и возглавил Псковское отделение Союза писателей СССР. Была у Игоря Николаевича редкая способность – не только разглядеть в человеке искорки литературного дара, но и искренне поддержать, восхититься, окрылить будущего поэта или прозаика, «завести» на творчество. Он был великолепным редактором. Помог Валентину Голубеву, Александру Гусеву, Валерию Мухину, Виктору Малинину и многим, многим другим. Елену Новик (Родченкову) в предисловии к её первой книжке стихов Игорь Николаевич напутствовал:

Сестра печали, день нежданный мой,
Отрада лета – иволга певуча,
Без песни нечем жить тут: плачь, но пой,
Молчанием глухим души не муча…

Целых три года, держа в руках бразды правления отделения Союза писателей, он не издавал собствен-ных книг, а активно помогал печататься своим товарищам по литературному цеху.
И не только печататься. Безвозмездно выручал деньгами, хлопотал о трудоустройстве, жилье, беспоко-ился о здоровье писателей – лично договаривался о консультациях и обследованиях у известных специали-стов. Однажды Игорь Николаевич, не раздумывая, отдал свою трёхкомнатную квартиру многодетной семье, а сам переехал в освободившуюся «двушку». Такой поступок в наше время кажется фантастическим, однако и в те годы был вовсе не заурядным.
Одного не умел и не желал делать Григорьев – льстить, угождать, подхалимничать, лицемерить. «…Ему физиологически претило всяческое чинопочитание. Воин по духовному строю, он презирал даже мельчайшее угодничество, и просто тошноту у него вызывало то “заигрывание” с “литературными генера-лами”, в коем стали большими доками многие его собратья по перу…» .  Вслед за конфликтом с областным начальством и предательством товарищей по Псковскому отделению Союза писателей (не поддержали – струсили: «Мои собратья по перу / Не поделили “псковской славы”, / И я, доколе не умру, / Не позабуду той отравы. // Нет, не с цианом порошки / В стакане водки. Проучили / Меня надёжней корешки – / В глазах России обмочили…») Игоря Григорьева настигло новое лихо. Как тут не вспомнить народное присловье: «Пришла беда – отворяй ворота!».
С чьей-то организованной (!) подачи одновременно из разных мест потекла в «высокие» кабинеты Пскова, Москвы, Ленинграда липкая клевета. Да какая! Мол, партизан и поэт на самом-то деле герой «липо-вый»: во время войны добровольно служил у немцев!
Кажется, страшнее этой лжи была только смерть близких людей да страдания родной земли. Автора известной книги-поэмы «Красуха», в которую он вложил «всю свою войну, всю свою партизанщину», обви-нили в предательстве! Поэт выплеснул душевную боль в стихотворные строки:

Я родине своей не изменял.
Безрадостной полынью переполняясь,
Я убивался с ней в глухую полночь,
Но родине во тьме не изменял.

Её беда (не наша ли вина?),
Что, верящих в молчанье грозно ввергнув,
Поверила она в лишённых веры,
Её беда – не наша ли вина?

Я к родине своей не холодею,
Хоть крохобор мне тычет: «Дуролом!..»
Пусть обнесён и хлебом и вином –
От зябкости её не холодею.

Её ли суть (не дело ль наших рук?),
Что сыновьям на ласку поскупилась?
Уж больно много гостя поскопилось.
Её напасть – не дело ль наших рук?

Я, родина, тебе не надоем
Ни шумом, ни докучною любовью.
Не знай меня, свети пока любому.
Я подожду. Тебе не надоем.
(«Перед Россией»)

«В самом напряжённом ритме этих “кольцующихся” строф слышится не самооправдание, но – жерт-венное, воинское понимание суровости эпохи – не в смысле “лес рубят – щепки летят”, а как раз наоборот: это ощущение себя не “щепкой”, а крепким и несгибаемым древом в вечнозелёном лесу по имени Россия!» – так охарактеризовал произведение С. Золотцев .
Преданностью Родине, любовью к ней и болью за неё пропитаны, словно горячей кровью, многие стихи Григорьева.

Нас в люди выводила Русь
По милости земли и неба;
Пусть хлеб её был чёрствым, пусть.
Но никогда он горьким не был.

Я попробовала выбрать строки со словами о Родине: «Горемаятная родина, / Горемаятные мы…»; «А Русь везде, у пня у каждого, – / И злая мачеха и мать»; «Застыну, оттаяв над бездною гладкой, / Поверю в весеннюю Русь», – но очень скоро поняла, что дело это бесперспективное, так как великолепные цитаты могут занять не одну страницу. И всё же ещё отрывок:

Вся ты, бескрайняя, –
С высью хребтов,
С гулом столиц,
С глушью лесов,
С далью полей,
С глубью морей, –
Стала одним Кровом родным,
Долей моей…
(«Отчизна». Курсив мой. – Н. С.)

Вячеслав Шошин, литературовед и историк, смело поставил Григорьева в один ряд с таким великим мастером слова, как Сергей Есенин, который горевал: «Я – последний поэт деревни, но доныне первый по-эт». Не согласился с ним критик: «Первый! Но не единственный. Есть и другие. И среди них – “поэт послед-ней деревни” Игорь Григорьев». – «От деревенщины моей, / От сельской простоты / Остались только горечь пней / Да ломкие кусты. /Давно повален тёмный бор, / Дремучий, вековой. / Причастен к ней и мой топор, / К той рубке гулевой ./ Ни горожанин, ни мужик, Своей родне ничей, / Я раскалённым ртом приник, / Но глух сухой ручей…»
В каждом произведении Григорьева, во всех двадцати двух его книгах, звучит святая Русь! И чувство собственной вины Поэта за всё, что происходит с ней:

…Я разучился просто жить
И бросил просто петь.
Теперь уж поздно дорожить –
Копить копеек медь.

И Русь не та, и сам не тот –
Иные времена.
Но в ворохе золы живёт,
Горит моя вина.
(«От деревенщины моей…»)

Пятнадцать лет – с начала восьмидесятых годов – настоящий писательский союз Пскова существовал на квартире у Григорьева. А официальный, состоящий из ответственного секретаря – литературного функ-ционера с пятью-шестью «джигитами-портфеленосцами» (по меткому выражению С. Золотцева), к сожале-нию, оставил прочих писателей за бортом литературной жизни. Долгое время не издавались их книги – псковичи, надо думать, и не догадывались о существовании не менее двух десятков талантливых литерато-ров-земляков. К 1995 году писательская организация находилась на грани гибели.
И снова Игорь Григорьев, когда-то создавший Псковский союз, предпринял решительный шаг, чтобы теперь спасти его. Уговорил, убедил Станислава Золотцева, в то время председателя Московского литера-турного фонда, жившего, в связи с болезнью отца, на два дома (столица и Псков), принять на себя бразды правления, ибо только он в то время мог реально изменить ситуацию.
Поэт не ошибся! За два последующие года свет увидели десять книг одарённых псковских поэтов и прозаиков, о которых стали писать, заговорили. Организация живёт и сегодня…

Набег обернулся побегом:
Апрель разметал холода.
Трава не погасла под снегом,
Сугробы спалила вода…
(«За паводком»)

Среди рецензентов Игоря Григорьева находились зоилы, которые обвиняли поэта в неразборчивом ис-пользовании местного диалекта, в излишней цветистости его языка.
«Борьба с нашим Словом, выражающим народные интересы, конечно, дело не новое. Жертвами этой борьбы стала в своё время целая мощная плеяда “крестьянских” поэтов: Александр Ширяевец, Алексей Га-нин, Николай Клюев, Сергей Есенин, Сергей Клычков, Павел Васильев. Их вина состояла единственно в том, что природа их дара была национальной в эпоху, устремившуюся тогда к космополитизму. В письмах к Сталину 1934 года (журнал «Наш современник», № 3, 2003 г.) волжанин Фёдор Панфёров, прозаик, автор романа “Бруски”, главный редактор журнала “Октябрь”, затравленно отбивался от жесточайших нападок РАППа – от Авербаха, Киршона, Белы Иллеша: Панфёров, видите ли, употребляет “мужицкую, крестьян-скую лексику”, а проще – работает со всем многоцветьем русской образной речи, утверждая и увековечивая своим творчеством наши языковые, исконные сокровища» .
Что же касается Игоря Григорьева, то ещё в 60-х годах критик Аркадий Эльяшевич утверждал, что «оригинальность творческого голоса поэта не подлежит сомнению. Взять хотя бы богатство его поэтическо-го словаря. И. Григорьев гордится тем, что пишет на “языке отцов и дедов”. Однако в употреблении старин-ных слов и слов псковского диалекта у него нет нарочитости, и, может быть, поэтому лексика его произве-дений не оставляет впечатления архаичности и стилизации. Читая стихи Игоря Григорьева о псковской ста-рине и северной природе, думаешь об удивительном совпадении языковых средств с поэтической темой….
Поэзия И. Григорьева, традиционная по некоторым своим мотивам, но оригинальная и самостоятельная в их трактовке, лишний раз свидетельствует, что разговор об оригинальности и новаторстве не может быть односторонне сведён ни к вопросу о проблематике произведения, ни к элементам его художественной фор-мы» 
В редакторском заключении издательства «Советский писатель» от 15 января 1988 года на рукопись книги Григорьева «Русский урок» сказано: «Игорь Григорьев предстаёт в новой книге сильным, оригинально мыслящим поэтом… Поэтический язык И. Григорьева привлекает яркостью, образностью, знанием языка народного…».
Доктор филологических наук Владислав Шошин так же отмечает «сочетание народно-песенной образ-ности и скупой информативности, эпической широты кругозора и лирически-щемящей проникновенности» поэзии Игоря Григорьева .
Однако даже Станислав Золотцев в очерке «Зажги вьюгу» говорит о ранних произведениях поэта и «цветистости» его языка с некоторой долей сожаления: «В творчестве Игоря Николаевича наступила пора… нет, вовсе не умудрённости, не пассеистского успокоения или умиротворения чувств, но вот внутренний взор, взгляд сердца – они явно прояснились. Вместе с тем палитра стиха не стала суше и беднее, отнюдь нет, однако некие “перехлёсты” в цветистости, в “местном говорке”, которые прежде порой затрудняли читательское восприятие, уступили место более чеканной стилистике…» .
В связи с этим вспоминаются слова известного, замечательного русского, «деревенского» писателя Ва-лентина Распутина, который тоже пишет на «цветастом» языке предков. Мало того, он признаётся: «Ну, была у меня ломка. После деревни работа в газетах потребовала нивелировки языка. И мне приходилось поддаваться на это. Ломать себя. Но очень скоро я опамятовался и понял, что это не мое. И как только я вернулся к родному языку – мне стало гораздо легче…».
Распутин снова заговорил на языке предков: «Тот язык, которым пишу, он во многом от нее, от бабуш-ки, как же она говорила! Сидеть бы да записывать эти удивительные рассказы, этот язык, техники не было такой, чтобы записывать, но ведь это без техники переливалось… Когда пришло время писать, я воспользо-вался бабушкиным языком. Да в деревне все так говорили, это был и мой язык. Другое дело, что поначалу я стеснялся его. Ну, как же! В город приехал, университет закончил, французских и американских авторов читал, а тут какой-то деревенский язык! И не я один так к нему относился. Потом у Шукшина прочитал, что он тоже стыдился своего языка, когда поступил в Институт кинематографии… Но мы-то из этого языка как бы выбрались, и поначалу именно такое отношение было. Потом я понял, какое это богатство, как повезло и Астафьеву, и Абрамову, и Носову, и Белову, и мне. Понял я, прежде всего благодаря этим писателям, потому что они раньше меня начали. Помню, с каким удивлением читал "Привычное дело" – оказывается, можно так писать…» .
Думается, что писать так не только можно, но и нужно. Разве были, состоялись бы Игорь Григорьев и Валентин Распутин без своего «цветистого» языка, рождённого душой народа, а значит, личностного и са-мобытного, не совместимого со злом, раскрывающего самые потаённые смыслы, скрытую суть событий?! «Ибо вера и язык, созидающие единое духовное тело народа, формируют наше сознание, обеспечивают народу и нации нравственное и физическое здоровье. Обладая мощной духовной энергией, язык вместе с тем хранит в себе такие высокие и сокровенные знания, которые не могут быть достигнуты ни с помощью научных экспериментов, ни житейским опытом, ни абстрактными построениями лукавого ума. Но такие познания приоткрываются единственно через любовь к слову и духовное единение с ним» .
Во мне до сих пор живёт тёплое, радостное чувство восторга, которое испытала, познакомившись впер-вые с творчеством Игоря Григорьева. Казалось, меня окунули в детство, ведомое и неведомое мною, в рус-скую сказку, в былину, в тайну...

Да сколько ж их в морозной роздыми!
И как же скоро зацвели!
Заполыхали врозь и гроздьями
Над головой и у земли.

И все тихонечко качаются,
Роняя долу жёлтый хруст,
Захолоделых губ касаются,
Чуть горьковатые на вкус.

Они поют и сказки сказывают,
И, не спрося, в полон берут,
Зовут, зовут и путь указывают,
И зажигаются, и мрут…
(«Звёзды»)

Взяв карандаш, я с восхищением помечала и помечала: «Зима-декабриха, метель сизоока, снеготай, тропки и дорожины, рощица-берёзица, просит-богорадит, совка-сплюшка, рукастая опушка, морозная роздымь, гладь семиветровая, разверстая грудь забедует, немо краснолесью, слепо лучезарью, горюн-крылечко, сирый храм и серый лес, эти хаты глухонемы, веснеет вновь пожатье рук, ночь буреет, манит глухо, дурман-богун, травы в росистой полуде, солнце колобродит: Жары внедалечках…» – и это всего на 30 страницах только одной книги поэта !
Анатолий Павлович Бесперстых, замечательный лингвист, филолог, составитель эксклюзивного слова-ря эпитетов поэта Григорьева, работая над его книгами, писал: «Я обратил внимание на то, что в стихах Григорьева довольно много устаревших и областных (местных, псковских, диалектных) слов. Но они абсо-лютно не мешают воспринимать красоту стиха, а наоборот, делают стих более прозрачным, образным, кра-сивым. В этом и заключается мастерство замечательного поэта».
Да, действительно, Григорьев настолько самобытен, народен, настолько необычен в наше сухое праг-матичное время, что подобен чистому родниковому источнику, свежему послегрозовому дыханию неба, волнующему рокоту голубиного воркования, сверкающей росе, мятежной вьюге... Какое наслаждение – этот его говор! Как красив у него простой – деревенский, мужицкий, но – истинно русский народный язык! И сколько глубокой афористичности в его даже ранних стихах!

У дня и ночи граней нет:
Рассвет – закат, закат – рассвет.

Гроза и вьюга, зной и стынь –
Пресветлый мир, живая синь.

В осенней горечи разлук
Веснеет вновь пожатье рук.

Дорога, будь хоть без конца,
Соединяет два крыльца.

Печаль и радость – две сестры,
Людские жаркие костры.

Высокий гимн, частушку ль взять,
Коль в них душа, всё песней звать.

И сказка с былью – близнецы,
Завет, в грядущее гонцы.

На всех одна земная ось…
Лишь родина с чужбиной – рознь.

Владимир Личутин в послесловии к книге Светланы Молевой «Единородное Слово» акцентирует вни-мание на утверждении автора, что «погрузившись в суть слова, можно не только продлить биографию, но и срастить древо рода, связать воедино время утекшее с настоящим» . Может быть, не только затронутые поэтом темы, не только боль израненной судьбы, не только певучесть строк (на стихи созданы прекрасные музыкальные произведения композиторами Виталием Салтыковым и Кузьмой Быковым), но и ощущение этой невидимой таинственной связи так волнует, так бередит душу, когда познаёшь поэзию Игоря Григорь-ева?
 Последняя книга поэта называлась «Боль» . С болью смотрит Игорь Григорьев с многочисленных фо-тографий, болью пронизаны строки его стихов о войне, деревне, человеке, Родине, России, образ которой и чувство любви к ней незримо, но ощутимо разрастаются, ширятся, заполняя собою пространство мирозда-ния, территорию души.

…Стала кровом и криницей,
Позабытой бороздой,
Храмом, дальним и нежданным,
Льющим в душу тихий свет,
Беззаветным, безобманным…
Это здесь-то Бога нет?

Мы живём в нелёгкое время, когда в мире размываются государственные, нравственные, языковые гра-ницы, когда идёт негласная битва против сокровенной России, против национального мироощущения и Рус-ского Слова. Поэтому сейчас поэзия Игоря Григорьева с его исконным народным Словом приобретает осо-бое значение для Отечества.
 «Иногда в синих отцовских глазах читалась такая скорбь за все человечество, что мне невольно стано-вилось не по себе», – писала в воспоминаниях Мария Кузьмина, дочь поэта.
«Душа открыта, и совесть больна», – так коротко охарактеризовал отца Григорий Григорьев, ныне за-служенный врач РФ, доктор медицинских наук, профессор, священник РПЦ МП.
Сам Игорь Николаевич признавался: «В жизни и в поэзии я не мыслю себя без России, без боли и гнева, ныне пренебрежительно прозванных “эмоциями”. Время и безвременье понимаю как ничем и тем более ни-кем несокрушимый сплав будущего, настоящего и прошлого. Всё перемелется».

Наталья Советная,
член Союзов писателей России и Беларуси.

2012–2013
 
Содержание

От составителя . . .
Условные сокращения и обозначения . . .
Словарь . . .
Поэтические книги И. Н. Григорьева . . .

Приложение
Наталья Советная. «Я не мыслю себя без России...» . . .
 
Научное издание

Анатолий Павлович Бесперстых

Словарь эпитетов Игоря Григорьева.