Way to Hell. часть1. 27

Дорога в Ад. психология. часть первая "возвращение-2"
--------------------

– «...Эрнст, наверное. Хм странно что-то всё это. Добрый значит говоришь. Жди у нас активной зоны багги...», - задумчиво перебил Монику, Ральф и она как бы вспыхнула глазами, хоть вроде виду при нём старалась не казать, - «Погоди, а ты откуда о нём знаешь? А ещё у меня спрашиваешь? Учти, я не могу сказать о нём что-то точно»;
– «От славных воинов Детройта, которые делают новую армию Америки и одержимы как и наши бесы, только в роли праведников. Так и у нас тут зреет новая армия одержимых, и тоже похоже от этого академика наркологии и токсикомании. Один вояка лечился у него от наркотической зависимости, естественно ещё до аномалии. И я понял, как лечил этот добрый дядюшка, что стал прямо новым иисусом, для того вояки и его армии; – он наркотическую зависимость заменял другой зависимостью, вернее одержимостью, и скорее применял к тому какой-то препарат. Пусть не наркотический, но парня похоже заглючило на годы и аномалия его ни берёт. А это значит, тоже психотропное средство, но малого действия. С помощью которого можно внушить навязчивую идею, особенно в тупую голову и пустую душу. И заразить человека великой верой. Академик знал, как себе сделать великую карьеру и имя, настоящий янки в свете великого американского блефа.  Если сосуд пуст, то стоит его хоть чем наполнить, так скажем, перефразируя библию. Он видать и ныне самый великий и добрый экспериментатор... Дьявол!», - выразил свою догадку и душу Ральф и теперь Моника немного встревожилась и спросила что его так смущает.
– «Ты не слышала что я тебе сказал – жди в этом городке, а может и в десятках и десятках других – новую активную фазу багги? А что, может таких гениев аномалия больше привлекает, чем рядовые аборигены...», - ещё раз напомнил Ральф и Моника встала, скрестив руки на груди, что он мол такое тут ей городит, - «На чём основаны твои подозрения? С чего ты так уверен, что активность аномалии войдёт в крайнюю фазу!?»;
– «На местном населении. Что-то активность у них шибко нездоровая пошла расти. Ты вот чем тут маешься вообще? Я уже давно заметил, что эти препараты как те же наркотики, что делают людей более бесчувственными, бесчеловечными, безжалостными, холодными, злыми.... не стану всего перечислять. Но судя по всему, недавно качество наркотика поменяли в более результативную сторону, мягко выражаясь, грубо говоря. Бейкеры стали настолько одержимыми, что стали нападать на походы к базе снабжения или на сельский рынок. Раньше такого никогда не было. Им всё войны стало мало. А то, что население в основе бесы с неустойчивой психикой, тебе это ничего не говорит? Ты знаешь, какая завтра тут будет активность аномалии? Я пока знаю только о двух стычках, благодаря одной из них сейчас оказался тут. А этим одержимым монстрам дали великую роль полиции. Ты знаешь как они стали теперь наглеть? Ещё говоришь, что город знаешь... Бейкеры завтра хуже бешеных станут. А народ, я заметил, стал как тупое стадо, столь же бесчувственное, но это деградация... Так кого ты там спасешь? Ты знаешь например, что призраки ещё имеют шанс стать нормальными людьми?», - отвёл душу Ральф, но как-то даже легко и без эмоций и теперь Моника села, сверля как рентгеном его лицо и, - «Так! Погоди, теперь давай всё по проядку. Ты говоришь ценные наблюдения и мне важно всё в данном плане! Ты может помнишь того, очкарика в кафешке, это наш гений в психологии и он способен разобраться в любой ахинее. Но что же, нас выходит дурачили всё это время от АКА? Нет, тут определённо что-то не так! Не верится...»;
– «Моника, я пришёл из горячей зоны аномалии, ты это понимаешь или нет? Самые чистые и здоровые, именно кто выжил в горячей фазе. А тут бегают даже бесы как ни в чём не бывало, тогда как в горячей фазе, они более двух суток не жили. Там время было сильно сжато. Тут можно годами разводить сопли на киселе, пока сам не сдохнешь и оттого, что не развиваешься, а деградируешь. А народ, те, кто считает себя нормальными – консерваторы, они деградируют, понимаешь? Это не шутки, это завтрашние зомби, а потом покойники. А если они ещё и плодятся – это новые мутанты, о которых ещё не знает и вся ваша наука. С психикой шутки плохи, а политика и подавно», - аргументировал Ральф.
– «И что ты предлагаешь? Всех гнать в горячую фазу, чтобы сразу, одни стали нормальными, а те, кто обречён померли? И с чего ты решил, что призраки имеют шанс на выздоровление? Это ломает все наши устои...», - всё-таки старалась подавить в себе сомнения Моника, но теперь встал Ральф и потянулся, собираясь уходить, - «Я был в горячей фазе, там всё старело страшно быстро, обращаясь в труху, но почти всё. Мой трейлер постарел, но что-то остановило его процесс. А потом, я вдруг открыл, что аномалия может так же и воскрешать – обратный процесс, понимаешь? Тут нет главного – духовного порядка, духовных связей и отношений в обществе, все словно чужие друг другу, каждый только за себя. И только страх сбивает их в стадо. И власть, какая бы она сейчас ни была, пусть та же АКА, активно поддерживает сию политику страха, а для утешения психушки кормит всех этим препаратом. Я уже давно понял, что нынешняя власть ни за что не выведет бешеных и прочую нечисть, потому как они для неё удобный инструмент в качестве пугала для населения. Оглянись, тут нет народа кроме призраков – остальные все, или многочисленная разновидность бесов или бешеные. Моя подруга была призрак, усохла как старуха – сейчас она уже лет на пятнадцать помолодела, если прикинуть возраст условно»;
И Ральф, неспеша отчалил в сторону города, а Моника встала и окликнула его, чтобы он ещё не уходил...

  Ральф вдруг сделал новое открытие, ведь сей препарат стали вводить после того случая с Сэми и бесом Юджином. Значит в городе есть невидимый негласный контроль и АКА интересуют только особенности приобретённые от аномалии, вернее сверх-качества. Как у него. Может и за ним идёт негласная слежка... нет, он бы это почуял. Наркотики притупляют чувство слежки у обычных аборигенов. Ибо они боятся только бешеных и аномалии. «Вечное пугало». Когда Ральф пришёл домой, то есть к Сэми, она с порога горячо бросилась ему на шею, чувствовалось как она дрожит, как боится остаться без него. Ральф же прививал ей веру в себя, чтобы она стала самостоятельной.
– «Ко мне приходила Лара, она из призраков. Это чудо! Юджина избили и изгнали в призраки, он ходит теперь и бесится, считая что это всё из-за меня. Она упредила меня о нём, что он может теперь начать за мной охоту», - обрадовала с порога Сэми, Ральфа и он странно на неё поглядел, но сразу никак не отреагировал, гоняя свои подозрения на новые препараты. Моника его всё-таки уговорила взять с собой продуктов и из ихнего «льготного резерва». То, что давали обычным горожанам (Ральф не хотел впадать в паранойю, считая всех бесами) на базе, можно было назвать подачками, но главное, что не давали помереть с голоду. Потому горожан более интересовал вещевой рынок, на котором они делали обмен новой валюты. А потом, за эти вещи можно было выменять продукты на рынке у фермеров. Работы особо никакой в городе не было, кроме разбора завалов, но тут не было нанимателей, кто бы им оплачивал сей труд. С бейкерами же уровень разрушений не уменьшался, ибо они в охоте за бешеными и сами устраивали погромы. Бешеным же руины были на руку, удобно и прятаться и скрываться или караулить какую жертву. Ральф узнал у Моники, что фаза старения активно гаснет и значит вещи и люди более так быстро стариться не будут. Когда они приготовили стол, Сэми вытащила откуда-то бутылку дорогого вина, и воздрузила её на стол, -
– «Это в честь такого события, что я стала теперь, хотя бы на нашу часть города – знаменитостью. Это и из-за того случая с Юджином, когда ты вернулся и из-за моего помоложения. У призраков появилась большая надежда, но они пока скрывают свои лица, чтобы не нарываться на психоз толпы. Это всё благодаря и тебе мой друг!»;
– «Старения больше не будет, волна гаснет. Это скорее из-за смещения во времени. Выживали самые устойчивые связи в материи и энергии. Возможно, что станет гаситься и бешенство. Аномалия переходит в иную фазу», - поделился Ральф не кажа радость по поводу события у Сэми. Она налила вина и тут замерла с бокалом в руке, -
– «Погоди, так значит и воскрешения тоже не будет!? Я тут всем своим внушала веру, а теперь что... боже!»;
– «Утешься Сэми, я же говорил, психика делает больным, психика и лечит. Только вся беда не в аномалии, а в препаратах которыми пичкают горожан. Юджин не просто так взбесился. Его избили не из-за тебя, а из-за бешенства, ибо он мог не только притянуть к себе аномалию, а и спровоцировать бейкеров. Он тогда бесился более всего, а не ты. Тут идёт какая-то нехорошая политика, и скорее нам надо бы съехать отсюда. Но из твоих призраков как раз могут получиться нормальные люди. А из остальных вряд ли. Они похоже не развиваются, живут как одним днём. Вера – самое сильное лекарство психики от всех болезней и бед, что может вылечить твоих призраков. Бог мой, да вы тут детский садик пережили, а не аномалию. И такие последствия. Ведь все ваши стрессы и психозы из-за сущих пустяков, что яйца выеденного не стоили. Это всё бывшая Америка со всеми своими липовыми идеалами с липовыми ценностями, рейтингами там всякими и прочей пустой мишурой. Нашли ради чего жить и за что бороться. Ладно я там сопливый мечтатель и фантазёр.... потому и не был никому тут нужен», - скорее добродушно отмахнулся Ральф и говоря несколько пространно...