И кони тоже плачут

       В тяжёлые для Малороссии времена на её окраинах начали селиться люди. Это были переселенцы, впоследствии именуемые украинцами. А место, где родилось новое  поколение  – Украиной.
       Семья Прокопенко была   одной из таких слоёв населения. Дед Степан поведал своему внуку Даниилу небольшой, но яркий эпизод из прошлой жизни прадеда Федора.
        Отец Фёдор с женой Марфой, дочерьми Анной, Надеждой и Верой в 1930 году поселились в одном из  таких сел, в хате, которую нужно было обустраивать. Село было небольшое. Большинство жителей вымерло во время голо-довки.
     Фёдор был мастером на все руки. К нему часто обращались  за помощью. Он никому не отказывал. Труд такому мастеру был в радость. Особенно, если старался сделать для семьи.
     Хата вышла добротная, да ещё крышу железом покрыл. Ни у одного из односельчан не было такой крыши. Хозяин гордился этим, а некоторые соседи завидовали и злобствовали.
     Время тогда было неспокойное. Если у кого имелось хо-зяйство: корова, свинья, куры, – считался кулаком, по местному – куркулём. Любимцем и гордостью хозяина был конь, по кличке Гнедой. В стране велась политика раскулачивания. Нужно было добровольно сдавать продналог, или нажитое добро конфискуют, зачастую, даже, с применени-ем силы, словно к врагу народа. Не вкладывалось в голову, как люди одного сословия могли воевать друг против друга.
     Под стать трудяге Фёдору жена Марфа, не только хозяйственная, но и рукодельница.  Она плела кружева и вышивала. Самые красивые ажурные занавески украшали горницу, а от вышитых картин – глаз не отвести. Дочерей вос-питывали в строгости. Трудовые обязанности распределяли по возрастам и возможностям. Верочку, самую младшенькую, жалели. Ей доставалась работа по сбору урожая фруктов и овощей. По воскресеньям и в православные праздники семья посещала церковь
     Жили мирно и благочестиво. Дом Фёдора находился в образцовом порядке. Сад, огород были ухоженными. Всё цвело, благоухало. Урожаи были обильными. В сарае находились конь Гнедой, корова Красавка и, в отгороженном месте куры.
     Фёдор взял Гнедого ещё жеребёнком, вырастил и не чаял в нём души.  Он стал ему верным другом. Хозяин заботился о коне, старался не перегружать тяжёлым извозом. Односельчане часто подшучивали над ним: «Что-то твой конь налегке идёт, запрягись, вместе будете пахать». Или: «Вы, вероятно, и спите вместе, он тебе  родней жены!?» Фёдор не обижался, похлопывал по загривку друга. Они понимали друг друга без слов и испытывали обоюдные душевные чувства.
     Тем летом случилась засуха, весь урожай зерновых погиб. Крестьяне еле сводили концы с концами. Хорошо, если сохранились коекакие запасы провизии, то можно ещё пережить. Бедные же семьи гибли.
      Как удалось смекалистому Фёдору усыпить бдительность надзирателей и вырваться в город, спасая жизнь семьи, неизвестно, и о том, чтобы взять с собой Гнедого, не могло быть и речи.
     С болью продали родную хату, кур перерезали, а корову и коня пришлось продать. Фёдор лишился покоя, очень переживал, и по ночам конь стал часто ему сниться. Стоит у дома, бьёт копытом и зовёт. А глаза грустные-грустные, с туманной поволокой. Какой же это был красивый, статный, серой масти, в яблоках конь, постоянно исчезавший в при-зрачном тумане! Однажды Фёдор даже разговаривал с ним во сне. Утирая слёзы, обняв коня, приговаривал: «Прости, дружок, прости меня, но я не мог взять тебя с собою в не обустроенную городскую жизнь! Тебе нужна воля, Гнедушка!» После этих слов конь укоризненно покачивал головою, и, низко опустив её, уходил в степь. Это видение  пресле-довало хозяина, как бы утверждая его вину. Напрасно жена успокаивала мужа: «Забудь об этом, главное он жив, а к другому человеку постепенно привыкнет».  «Не трави душу, Марфушка, я поступил подло, предал друга» – отвечал Фёдор, смахивая накатившуюся  горькую слезу.
     Постепенно семья обживалась на новом месте, привыкала к городскому укладу.
      Фёдор устроился на работу в кузню, расположенную в центре городка, на рыночной площади. Вблизи находился привоз, где продавали всякую живность, в основном – коров и лошадей. Очень часто в маленькое окошечко кузни долетало конское ржание, и в каждом голосе кузнецу чудился Гнедой.
     На душе сегодня было как-то неуютно и неспокойно. От запаха гари разболелась голова, глаза застилал удушливый дым, среди которого вырисовалась фигура коня со знакомыми, в глубокой печали глазами. Сердце Фёдора защемило, напоминая об утрате. Мастер бросил работу и вышел на площадь. В нескольких метрах от кузницы стоял, привязанный к столбу, конь.
     Гнедой почувствовал рядом хозяина: тревожно забил  ногой и отчаянно заржал Повернув головы, друзья встретились пристальными взглядами. Фёдора поразили, смотревшие на него с укором, полные бездонной печали, глаза Гнедого. А по щекам коня в молчании катилась слеза. Слеза мучительной преданности заставила бывшего хозяина отвернуться.
      Фёдор поспешил в кузню. Шёл, не видя дороги, и по небритым щекам текли горестные слёзы раскаяния и отчаяния.