Танцкласс Главы 19-20

Глава 19. Роберт

«Как все глупо!»-подумала София.
Девушка отыскала свободную скамью в городском парке. Деревья наверху, большей частью полусухие, тревожно шелестели от жесткого ветра, какой бывает только летом перед грозой. Сама лавка из лакированного дерева была настолько неуютной и холодной, что словно отговаривала Софию сидеть на ней и ждать. Соне казалось, что все проходящие смотрят на нее. 
Роберт целый час онлайн. Он не мог не прочитать то сообщение.

Не размолвка, а цепочка нелепиц. Как и все в последнее время.
Прошло двое суток с первого дня фестиваля.
Это чудо в перьях по имени Роберт не снизошло даже прийти объясниться. Если бы он пришел, накричал, просил прощения — все лучше. Хотя София не любила извинений. Уж лучше не делать ничего, за что приходиться извиняться. Словом «прости» не строится сломанное, ни лечатся раны, не воскрешаются мертвые.
Может он еще болеет? Нет, все говорят, что он на ногах.
София звонила дважды — не брал трубку. Тогда час назад София наудачу написала ему в социальной сети:
«Если тебе еще есть что сказать мне, в девять я буду в парке . Придешь или нет — я жду и хочу тебе видеть».
Десятый час. Веселые студенты толпами бродят по аллеям. Уставшая София, как сама после болезни, ждет на скамье. По ногам текут струйки ветра.
«Это я виновата! Поверила маленькой школьнице и Славику. Скользкий и мутный Славик. Плевать, что Робин так себя ведет, он всегда нервный.И измены не могло быть. Он по жизни вообще целуется со всем, что движется! Его глаза... Почему наглость так привлекательна?»
Софии всегда приходилось самой латать дыры  в отношениях, походивших не на шахматы уже, а на игру в «мафию» со всеми окружающими. Равенства никогда на было.
«Если бы взять Робина в охапку и увезти подальше от сплетников, пошлости, глупости, сырость пыли!»
Но Роберта все нет и нет.

* * *
Бывает, так, когда смотришь кино, надо срочно отойти от экрана секунды на две. Ты упускаешь крошечный кусочек, потом весь просмотр летит вверх тормашками. Рвутся в самых важных местах ниточки сюжета, а зритель путается в этих обрывках, и возникает полное отсутсвие понимания сценария.
Так и у Роберта — в последнее время оборвалось слишком много жизненно важных нитей. Так происходит  все худшее. Сначала не понимаешь, что такого произошло конкретно — всего лишь цепь глупых бессвязных случайностей.  А потом, когда осознание всего накатывает подобно цунами, поздно говорить и действовать.
Чужой уют незнакомого места Снуют рабочие, ветер рвет ветви ив. Роберт чувствует, что совсем ничего не понимает.  Очень неприятное чувство. Будто попал в чужой автобус или читаешь книгу на незнакомом языке.
Он здесь просто затем, чтобы заполнить вечер. .
Рядом Саша — нарядная и душистая  от своего нового парфюма.  Роберт завидует ее энергии, тому что она может светиться и сверкать. Жаль,
 энергия уходит впустую. 
- Из «Teen Dance” на фестивале были Натали, Света, Дэн, Лёха еще один... с серьгой в ухе. Как его зовут? Помнишь Марину?

Роберт тихо злится на Сашу, за то, что она совсем не разбирается в людях,не видит его состояния, того как ему тоскливо и скучно.
-Я тебе показывала фотки? Дай свой телефон.
Ловкие пальчика без разрешения  схватили со стола аппарат.
-С моего аккаунта?
-Какая разница? Я тебе писала сегодня. А ты так и не читал? Вот мое послание. Ой, не туда!..
Потерявшийся в функциях соцсети взгляд на секунду застыл перед каким-то решением., тут же опустился, чтобы ничего  не выдать. Быстрые пальцы закрыли раздел сообщений.
-Мне там пишут? - спросил Роберт, который все еще удивлялся беспардонности подруги.
-Нет, было только мое, -  торопливо ответила Александра и перескочила на другую тему, - вот, смотри. Я тут красавица? Глаза хорошо вышли.
-У тебя пятьсот фото? Не понимаю, зачем вы все так делаете. Какой угодно хмырь может прочитать по твоей страничке всю твою жизнь. В каждом кадре — все что ты любишь, что бережешь, на что надеешься. А эти статусы с привкусом сахара и ванилина? Если эти цитаты — твои мысли о жизни, зачем о них знать всем?  Выставлять на показ сокровенное  - лицемерие. Все равно что выдрать страницы из личного дневника и развесить по городу.
-Ты сам не лучше!
Собеседница хитро усмехнулась, будто хотела уличить в чем-то Роберта, застав его врасплох. Она оттолкнула телефон Роба вперед, так что аппарат отлетел к нему по гладкой поверхности стола. 
Парень пожал плечами:
-Наверно, это болезнь века. Мне надоело здесь сидеть, пойдем.
Роберт сам не знал, куда идти и зачем. Просто нельзя сидеть на одном месте.  Однообразие убивает. Даже однообразие хорошего.
* * *
Роб и маленькая подружка потом долго шатались по новой городской набережной, с высока выглядевшей целым серым бетонным монолитом. Рек, темная в полусумерке, была от ветра в мелких мурашках. И вся эта прогулка была пропитана ужасающей бессмысленностью, сплошным абсурдом. И в каждом произнесенном слове — ни капли смысла. Роберт уже чувствовал ненависть к Александре. Отчего встречные пары так счастливы? Они словно   из другого измерения, смеются, целуются, стараются крепче держаться друг за друга, идя в обнимку.
Чуть подальше на площадке набережной собралась кучка людей, которая заинтересовала Роберта. Он с Сашей подошел ближе; все люди были одеты похоже — в яркие широкие штаны типо шаровар, кепки, кросовки. Атрибутика уличных танцоров. Экзотично для такого городка, поэтому эта группа привлекала к себе внимание.   Ребята тренировались прямо здесь, на открытом воздухе, мерзопакостная погода помехой не была. Источником музыки служило переносное звуковое устройство на батарейках.
Роберта невольно завораживали движения брейк-дансеров, которые подчас граничили с акробатическими трюками. А сами они будто оставались невозмутимыми даже во время сальто, других страшных приемов и переворотов. Группка зависимых от своего вдохновения. Это не хобби, а вся жизнь, огромный кусок из ее мозаики.
Роберту стало неизвестно от чего мучительно и тяжело. Может, эти фанатики, живущие одной своей идеей, идеей творчества, - это он сам пару лет назад. То наивное и странное время, когда после учебы срываешься и бежишь сразу на тренировку, проводишь там время чуть не до ночи, и не ты никогда от этого не чувствуешь усталости. Ведь это невероятное чувство , которое захватывает тебя, как только включается музыка и ты начинаешь двигаться,  сильнее всего на свете. Это время, когда экспериментируешь со всеми стилями сразу, ежедневно меняешь себя и всегда от этого выигрываешь. Все время стремишься вверх и живешь своей целью — искренней и светлой.
Роберт все смотрел и смотрел на движения ребят, не в силах оторваться.
Саша дернула его за рукав.
-Ты бы так смог?
Смешанное ощущение - это зависть или ревность? - в отношении искусства, так легко подвластного уличным танцорам.
Как ни танцуй, всегда найдется кто-то, кто делает это лучше.
Роберт ничего не ответил, молча взял подружку за руку, и они вдвоем пошли прочь от этого места.
 . 
* * *
Маленькая хитрость Саши сработала.
Эта девушка не делала ничего со зла. Но чаще  всего случайности и необдуманные поступки приносят больше плохого, чем тщательно спланированное зло.
Сообщение Софии было отмечено прочитанным. Но она, совсем убитая ожиданием, уже не ждала ответа. Соня швырнула телефон на самое дно маленькой сумки, чтобы его было сложнее достать, и не было соблазна лезть за ним.
-София? - послышалось над головой. Голос не совпал с голосом ожидаемого. Это подошел Георгий Казакевич. Свежий, веселый, довольный встречей и ничего не подозревающий.
Его лицо показалось девушке таким теплым, исполненным неуловимого уюта, такие лица часто встречаются на старых открытках.
-Ждешь кого-то?
-Уже нет. Спаси меня. Я умираю.
-Не надо! Я не умею оказывать первую помощь.
Казакевич  дружески положил на плече девушки крупную твердую мужскую руку. София попыталась улыбнуться, на вышло жалкое подобие улыбки.
- Так нельзя больше! - София энергично встала, оправила платье, словно стряхнув проблемы, - Надо развеяться. Не хочешь в клуб «Пафос»?  Сто лет там не была.
* * *
Маленькая хитрость Саши сработала.  Эта девушка не делала ничего со зла. Чаще  всего случайности и необдуманные поступки приносят больше плохого, чем тщательно спланированное зло.
Сообщение Софии было отмечено прочитанным. Но она, совсем убитая ожиданием, уже не ждала ответа. Соня швырнула телефон на самое дно маленькой сумки, чтобы его было сложнее достать, и не было соблазна лезть за ним.
-София? - послышалось над головой. Голос не совпал с голосом ожидаемого. Это подошел Георгий Казакевич. Свежий, веселый, довольный встречей и ничего не подозревающий.
Его лицо показалось девушке таким теплым, исполненным неуловимого уюта, такие лица часто встречаются на старых открытках.
-Ждешь кого-то?
-Уже нет. Спаси меня. Я умираю.
-Не надо! Я не умею оказывать первую помощь.
Казакевич  дружески положил на плече девушки крупную твердую мужскую руку. София попыталась улыбнуться, на вышло жалкое подобие улыбки.
- Так нельзя больше! - София энергично встала, оправила платье, словно стряхнув проблемы, - Надо развеяться. Не хочешь в клуб «Пафос»?  Сто лет там не была.

Глава 20
Клуб «Пафос»  был Меккой для молодежи этого района. Не то что бы в «Пафосе» было что-то святое, наоборот, интеллигентные люди старались обходить его стороной. Но все равно добрая часть студентов, старшеклассников, заядлых тусовщиков не находила себе более приличного места отдыха, чем этот клуб.
Обезличенные мутно-серыми буднями, они каждый вечер заполняли большой танцевальный зал и алые столики у стойки, чтобы потеряться в темноте и мареве искусственного дыма, пронизанного неестественными цветными лучами.
Музыка уже через минуту не закладывает уши. Опять же, меломаны  с хорошим вкусом не приходят сюда ради музыки.  Но зато мелодии  позволяют раствориться в них и танцевать, отбросив все стеснение и скованность. Пафос и скромность редко совместимы.
Роберт пришел с Сашей именно в это местечко только потому, что надеялся застать здесь некоторых своих друзей. Только с ними можно вновь почувствовать почву под ногами.
  Роб действительно нашел всех, кого хотел.Улыбчивые, веселые, развязные, но такие знакомые физиономии подействовали на него, как бальзам на рану.
-Роберт и рыжий хвостик! - Крикнул удивленный Славик. 
-Это я хвостик? - Возмутилась Саша.
-Рыжий, рыжий хвостик.  Ладно, молчу.
Славик заметил быстрый и острый взгляд-упрек со стороны Роберта..

Пульсирующая и подчиняющая пульс музыка, изломанные световыми вспышками силуэты танцующих, которые хотели забыться в этом буйстве весельем, как алкоголем, а иногда и им тоже. Некоторым просто нечем больше было кормить свой ум и душу, другие просто испытывали удовольствие от наслаждения такими моментами жизни.

В первое время все было мирно. Если реальность и не переворачивалась обратно с головы на ноги, то появилось хоть какое-то ощущение устойчивости.
Саша, наплясавшись с подругами, бежала к остальной компании
- Я больше не одену это!- капризно заявила девушка, вероломно вмешавшись в разговор, - там майка, как у меня. Теперь я не появлюсь на той стороне!
Роберт посмотрел на нее удивленными глазами.
-Что теперь? Аппокалипсис? Третья мировая? Эпидемия? Терракт? Кого-нибудь убили?
-Сейчас в клубе действительно случится убийство. -вмешался Славик.
Роберт посмотрел в ту часть помещения, на которую указывала Саша, не понимая, зачем ему нужен этот бессмысленный разговор.
Вдруг из входа, как мираж, в струях искусственного тумана выплыла в зал высокая тонкая фигура в странно знакомом коротком воздушном платье. Видение в шифоне цвета мяты медленно проследовало между  танцующими и оказалось рядом со столиками. Тут Роберт узнал Софию.  Что делать — без понятия. Тут Роб заметил рядом с Соней Казакевича.  Тот не отходил от спутницы, шутил, и, словно, не видел ничего вокруг. София — или это показалось Роберту? - кинула долгий и задумчивый взгляд в сторону, где сидел он. Заметила или нет — Роб так и не понял, взгляд прошелся сквозь него. Она села на диванчик, расправила подол юбки. Георгий видимо звал ее танцевать. София мотнула головой: нет. Казакевич тогда тоже уселся рядом.
«Значит, действительно ВСЁ !»- подумал Роберт, испугавшийся своей беспомощности.
Славик  - это веретено, а не человек — этот, довольный жизнью, крутился из стороны в сторону на своем месте, постоянно приветствовал друзей, знакомых, полузнакомых и вообще кого ни попадя. Натанцевавшись, он всегда возвращался под руку с новыми людьми.  Сейчас, просканировав зал, насколько хватало обзора, он опять углядел знакомое лицо и во все горло крикнул:
-Софи! София!
Девушка откликнулась на свое имя со второго раза и  беспокойно оглянулась в поисах зовущего.
-Славик? Ты получил здесь прописку? Мне кажется, или ты вообще никогда не спишь?
-Нет, часов пять на сон остается.
Одним движением девушка встала с дивана, пошла к креслу Роберта. За ней тянулся шлейф любопытных и недоумевающих взглядов  приятелей Славика и Роба. Он впервые удивился, как София, гордая и статная, смотрится рядом с ними. Будто клуб стал грязным кабаком, а она — королевой, случайно попавшей сюда. София наклонилась над Робом и положила руку с тонкими браслетами ему на плечо.
-Не веди себя как маленький! Пойдем туда, где тише, нам есть что обсудить.
Музыка орала, половину слов Роб прочитал по губам или додумал. Но карие глаза с горячим ядовитым зеленым огоньком подчинили его. Роберт встал и последовал за Софией, увлекавшей его в дальний угол зала. Они прошли мимо Казакевича, оказались в закутке, где почти не было никого из людей, и куда не доставала музыка.
Роберт предчувствовал тяжелые серьезные вопросы и поэтому в них решил опередить Софию:
-О чем нам нужно говорить? Что творится в последнее время? Да, меня не изменишь. Будь же счастлива с этим насквозь положительным Георгием.  Почему нам нельзя было сказать друг другу все сразу и в лицо?
-Я и хотела... Я ждала тебя! Прошло около часа, я думала — умру или сойду с ума. Неизвестно что хуже! В последнее время с тобой я постоянно медленно теряла разум. Не ври, что не читал мое сообщение. Это был единственный способ достучаться до тебя.
-Какое сообщение? Что вообще происходит? Я правда ничего не знал и не читал. Это все наверное рыжая бестия.
-Все равно, - Соня поймала руками обе руки Роберта и тут же отпустила их, - Ведь ты никогда не говорил, что любишь меня. Было очень много хорошего. Но ты никогда не говорил ничего серьезно. Все настоящее о тебя я читала  только по твоим глазам. Говорят, ты в последнее время вообще в разнос пошел.
-Тебя то нет, то ты совсем чужая, смотришь свысока. Значит, не считаешь достойным себя.
-Ты никогда не знал, что я ревную. Любая из тех дур, которым та разрешаешь вешаться на себя, не выдержала бы тебя настоящего и месяц. Если тебе нужна была я, то зачем все они? Не для коллекции же? Тебе хочется перепробовать  многое, но когда-то нужно остановиться на одном, чтобы не потерять все.  Я думала.любовь — взаимная ответственность друг за друга, а получилось- у тебя никакой ответственности ни за что, а у меня —  она удвоенная. Я устала.
-А ты любила меня?
И этот вопрос был чудовищно бессмысленным. Он уже ничего не решал абсолютно.  София уже не смотрела в глаза, она уже искала, где ставить точку. Голос, ставший глуше, напряженней и тише, ответил:               
-Знаешь, когда в то утро мы с Казакевичем ехали с турбазы, я думала, что ухожу насовсем. Это он уговаривал меня не терять тебя. Ты все время ищешь каких-то удовольствий, но то что нужно искать на самом деле удержать еще сложнее.
-Значит, мы тогда мирились благодаря нему? А сейчас?
-Да... Прости.
Последнее слово прозвучало как выдох, надорвав ее речь. София всегда была несгибаемой а теперь Роберт впервые увидел одну, похожую на каплю венозной крови, темную от потекшего мейк-апа слезу, медленно стекающую по  щеке. Роберту стало невозможно жалко девушку. Но тут и пришло настоящее понимание того, что все кончено.

* * *
Откуда ни возьмись появилась Саша с ее огненной шевелюрой. О, как далека она была от того что происходило здесь, ей и в голову не могло прийти,  что случилась. Она-то не видела стены, медленно и со страшной неизбежностью растущей между Софией и Робертом. Маленькая ведьмочка если бы хотела увидеть, увидела бы лишь поражение неудачливой соперницы. Но и этого она не разглядела.
-Тебя ищут все! - сказала она. Роберта взбесило ее ничем не омрачненное лицо. Как можно улыбаться, сиять в такую минуту, да еще звать его куда-то!
-У вас это давно? - София кивком головы показала на Александру.
-Послушай, - обратился Роберт к Саше, которая не могла понять, ругает он ее или уговаривает, - я не давал тебе никаких обещаний. Ты все неправильно поняла.
-Что я не так поняла?
В глазах Александры застыл вопрос, как перед надвигающейся неосознанной катастрофой. Ниточки смыслов, причин и следствий разрывались и внутри нее. 
Из зала вынырнул Славик со всей компанией.
-Я вовремя? Драка не началась?
Роберту показалось еще более неуместным лицо друга, развязно-вялое, до жестокости глупое.
-Что я не так поняла?- громко и отчетливо повторила вопрос Саша, серьезная и потерянная среди этих разгоряченных лиц.
-То, что ты все себе придумала сама и мне просто некуда от тебя деться!
-Рыжий хвостик, тебя надули! - встрял полутрезвый Славик.
-Ты меня использовал?
-Если можно так выразиться, то да. А сейчас уйди, это все из-за тебя.
Когда плохое обрушивается на человека внезапно, наступает странное оцепенение, когда все мысли и чувства в аварийном состоянии мгновенно отключаются.   Саша беззащитно опустила глаза в поисках слов или действий. У нее оставалась последняя карта:
-Хорошо, - глухо ответила она, - пусть тогда все знают, как все было. Ты захотел легких денег и решил заработать при помощи нашей группы. Помните? Мы тогда выступали тут весной. Сколько ты тогда получил?
Несколько девушек , те, кто был с «Danceclass”, переглянулись.
-Это правда? Вот жук. - возмутилась одна из них.
Александра схватила сумку и выскочила из зала.
София с измученным лицом наблюдала за происходящим.
-Зачем ты так с девчонкой? Беги за ней, на улице ночь. Она не дойдет одна!
Слова Софии были не то приказом, не то мольбой оставить ее. Если негде ставить точку, приходится ставить ее, где придется, пока не поздно.
Разгоряченные, пустые лица клуба поплыли в искусственном дыму. Мелькнула мысль, что если не уйти отсюда в эту минуту, не глотнуть свежего воздухо и тишины, можно лишиться рассудка.

* * *
Роберт выскочил на улицу, встретившую его объятием зябкого ветра.  Небо  темнеет, как развернутая над городом всепоглощающая черная дыра. Весь путь по кварталу к проезжей дороге был оглушительно тих и непрогляден.  Шелестя шинами по асфальту, где-то далеко проносились одинокие автомобили. 
Саши уже не было в пределах видимости Роба. Он наугад побежал по дорожке прочь от клуба, напряженно вглядываясь в глухую темноту, пока не угадал маленький стройный силуэт Александры.
С непонятным ему самому беспокойством Роберт поймал девушка за руку и крепко сжал вырывающуюся ладонь.
-Стой же! Сейчас идти одной опасно. Дурочка, куда ты убежала?
-С чего мы такие добрые? Это с тобой идти опасно!  Я тебя ненавижу!
Девичье лицо, искаженное злобой и отчаянием с вызавом глянуло на  Роба.
Она высвободила рукуи. Сотрясаясь от беззвучного плача, закрыла ладонями лицо.
-Веришь в свою исключительность? Через десять лет ты увидишь себя с пивом перед телевизором. Ты не сильнее, не лучше не свободнее других. Такие не меняют мир. Ты делаешь только то, что выгодно тебе. Ты ходишь по головам. У тебя все на подтанцовке.
Последняя фраза — на половину плач, на половину истерика — обожгла Роберта, но он решил, что Саше лучше выговориться.
 Роберт шел позади, Саша не оборачивалась больше, чтобы не выплеснуть эмоций, но она чувствовала, что он ее слушает, Девушка говорила то, что, по ее мнению, могло ударить Роба побольнее.
-Просто хороший игрок.  А остальные — вроде пешек, каждый для какой-то цели. Скажи, ты ведь никого не любил. И эту Софию- ведь тебе просто нравилась ее привлекательность.
-Я  на самом деле такой плохой? - Сказал Роберт, не требуя ответа.
Он не мог понять: это истерика обиженной девушки или кристальная правда.  Но это было несомненно искренне, пронзительно, не прикрыто вуалями игры слов.
Еще некоторое время они шли молча. Саша делала вид, будто Роберта не существует в одном пространстве с ней. А потом, не выдержав, сказала уже спокойнее и отрешенней:
-Я сказала много лишнего. Ты прав. Я  глупая.
-Нет, Во всем моя вина. Прости меня. Просто тогда одна ложь нагромождалась на другую, а сейчас из-за этого все стало зыбким, как песчаный замок.  Можешь мне верить! Редко у кого прошу прощения.
Перед Робом была не та Александра, кокетливая, по-хорошему нагловатая, которую нельзя и воспринимать всерьез, с которой говоришь, не касаясь душой души. Это была просто  маленькая, по уши влюбленная в него девушка, во всяком случая ничем не заслужившая этой обиды. Роберт не замечал раньше, насколько она младше его.  -Забудем... Всегда хотела спросить, откуда такое дурацкое имя?
-В честь поэта какого-то. Никогда не читал его.
-Прощай. Приезжай когда-нибудь на «Майбахе».
-Зачем он мне? Это цель или средство? Работать ради дорогой машины или она сама для чего-то?
Роберт выполнил задачу провожатого. Они остановились во дворе, освещенном светом зеленоватого фонаря. Лучи пробирались сквозь кроны кленов, и на асфальте отражалась пляска кружевной тени от листьев. Александра скрылась за тяжелой дверью подъезда.