Глава 22

Дождь смывал лужи крови под ногами, земля впитывала их вместе с водой, а «саван мертвых» следуя зову своего имени, укрывал тела от посторонних глаз.
Восстановив дыхание, но не выпуская оружия из рук, Ристелл осмотрелась. Где-то в полусотне метров от нее, один из множества рабов-прислужников заставил одну из казарм оседать под воздействием магии варпа. Лагерь сворачивался, и вокруг ста-новилось все безлюдней и просторней. Вероятнее всего большинство воинов собрались либо на кораблях, либо в Цитадели Тьмы, до которой конвою с Ристелл оставалось пройти всего около сотни метров. Несмотря на везение или быть может про-ведение Императора, укрывшее небольшую битву от глаз темных, Ристелл решила, что не стоит задерживаться на открытом месте. Вырвав мощный, но удивительно легкий излучатель из мертвой хватки Веджала, девушка подошла к телу первого стража, где обнаружила своего спасителя.
Склонившись над тихо постанывающим рабом, Ристелл уже знала, что не сможет ничем ему помочь. Получив серию разрядов плазмы, он мог лишь радоваться, что это последнее испытание посланное ему Императором
- Благословение, - Едва шевеля губами прошептал бывший благородный воин, - Прошу, Сестра.
Эта последняя вспышка разума в умирающем сознании была не обращением к темным богам, не восхвалением ненависти и боли.
Опустив взгляд Ристелл увидела в изуродованных руках раба знакомый лоскут ткани, тот самый который еще на борту Опустошителя был проткнут копьем инкуба, имперская нашивка в виде орла.
Соленая капля стекла по щеке Ристелл и затерялась среди капель дождя. Девушка положила ладонь на лоб изувеченного раба.
- Спасение и очищение, брат. Император примет тебя и простит.
Ладонь скользнула по мертвым векам, закрывая глаза уснувшего раба, наконец избавленного смертью от невыносимых мук.
Ристелл обратила взор к небу, мысленно повторяя сказанное и позволяя дождю смыть слезы, словно принимая утешение Императора.
Кто знает, скольким обязана она этому имперцу, сохранившему остатки воли и оберегающим свою истинную веру глубоко под маской еретика. Невольно канонисса почувствовала насколько ее судьба схожа с судьбой этого раба. Быть может разница лишь во времени, проведенном в плену и он так же как и она, все те месяцы или возможно годы, провел в ожидании возможности для своего подвига, того единственного, который был ему под силу.
Оставив скорбь, Ристелл осторожно обыскала тела убитых темных и раздобыла три кинжала, явно не зараженных варпом и одну ключ-карту, похожую на ту, что она видела у Проводника, забравшего ее с Опустошителя. Амулеты, напоминавшие не обработанные кристаллы, как и элементы брони, она посчитала разумным не трогать, несмотря на их возможною полезность.
Забросив излучатель на плечо, подхватив трофейный меч и спрятав кинжалы за голенища сапог, Ристелл склонилась над бывшим имперцем. Сложив его руки в подобие аквилы, она ук-рыла под ними имперскую нашивку.
- Спасибо, - Шепнула она одними губами и поднявшись устре-мила взгляд на запад, где должна была находиться лаборатория Гомункула.

С одной стороны находить дорогу в постепенно сворачивающемся лагере было легче, чем опасалась канонисса, но с другой, вместе с преградами исчезали и укрытия, которые позволили бы ей избегать не нужных встреч.
Ристелл преодолела большую часть открытого пространства возле Цитадели Тьмы и лишь с помощью псайкерских способностей сумела различить ту дорогу, по которой ее вел Проводник с Инкубами. Лишь едва заметные следы указывали на то, что здесь были казармы и транспортные доки. Местами примятая трава в размокшей от дождя земле, редкое скопление валунов и еще не убранные постройки на фоне горного кряжа у горизонта. Взгляд упирался в несколько еще не убранных построек, взбирающихся на пологий холм и образующих лабиринт улиц.
Вспомнив старую поговорку «Император видит все что скрыто и скрывает все что должно», Ристелл решила, что самым разумным в ее положении будет не таиться, а идти как и надлежит наложнице Архонта. Похоже Вормас решил попридержать вести о том, что Повелитель мертв и чернь, которая сейчас сворачивала лагерь, едва ли рискнет подойти к его наложнице.
Уповая на волю Императора и ту ауру, которую излучал ее статус, Ристелл дошла до первой существенной преграды, не способной отличить ни то, ни другое – проход между высоким зданием, напоминавшим какую-то раковину и уже знакомой башней-тортом, с явно добитыми во время сборов рабами в клетях, попадал в зону обстрела одной из турелей. 
Никаких возможностей обойти зону обстрела разумеется не было. Хоть армия темных и была самой мобильной в Галактике, все же брешей в обороне она не допускала.
Турели никак не отреагировали на ее присутствие, когда она шла к башне, но тогда ее сопровождали инкубы и прислужник Агатана. Скорее всего Вормас поднял тревогу, едва Ристелл исчезла в портале и вполне вероятно, что теперь она не желанный гость на территории лагеря.
Этот изъян в плане Ристелл зиял еще с той поры, как она наблюдала безнадежные побеги во время перегона, оканчивающиеся мгновенной смертью раба, рискнувшего попасть в прицел сторожевой башни.
Так ли она отличается от других теперь, когда Реос мертв?
Ристелл осмотрелась вокруг. Пока свидетелями ее присутствия могли оказаться лишь рабы-уборщики и то если только посмеют отвлечься от своей работы, что явно не придет им в голову. Все же дабы не искушать судьбу и не попасться на глаза периодически мелькавшим на горизонте патрулям, Ристелл соскользнула в небольшую выбоину, укрывшись туманом савана мертвых.
Прохлада тумана постепенно успокаивала разогретые боем мышцы и освежала голову, но канонисса знала, что совсем скоро дружелюбная прохлада обратиться в сильный холод, а укрывающий лагерь вечерний сумрак может стать идеальным укрытием для темных и погибелью для канониссы.
Вормас мог убить ее как только застал рядом с телом Архонта, мог велеть инкубам снести ей голову, как это было с мандрагорами. Но он решил что ключ от Сердца Мира у нее… и возможно по-прежнему так думает. Возможно она все еще ценна для него.
Ристелл посмотрела на рогатый череп, беззвучно обводящий взглядом-прицелом дорогу перед ее укрытием.
Конечно турели могут и не убить ее, но очень вероятно, что они выдадут ее местоположение и Вормас будет знать где ее искать. В любом случае девушка не могла отсиживаться в своем убежище вечно. Рано или поздно ее могут обнаружить патрули, которые уже мелькали в опасной близости.
Ветер доносил хрип рабов, трудящихся по ту сторону простреливаемой зоны и скрежет металла, сворачивающихся словно отвратительные цветы казарм. Скоро холм впереди будет избавлен от их опухолей, но Ристелл по прежнему не могла разглядеть здание, хоть как-то намекающее на свою причастность к ремеслу гомункула.
Решив, что риск в любом случае один и тот же, Ристелл выглянула из-за насыпи. Ее могли увидеть только со стороны Цитадели, так как спереди смотреть было некому, исключая псионику и варпуловки, которыми, как была уверена канонисса, кишели окрестности, а справа и слева, метрах в ста, были видны лишь глухие стены технических зданий и еще сохранившиеся баррикады.
Дождь, обращавший землю под ногами в грязь и устилающий ее «саваном мертвых», закончился и скоро темные обнаружат своих мертвых сородичей. Едва ли их обманет присутствие тела раба, тем более двое из убитых эльдар лишились своего оружия.
Убежище Ристелл так же стало менее надежным, когда туман развеялся:
- Скоро здесь станет не спокойно, соберись, - Прошептала Ристелл себе, надеясь на покровительство бога Императора.
Внезапно она услышала за спиной низкое утробное рычание, которое уже слышала раньше и от которого осыпались камни на ее импровизированном окопе.
Вжавшись в насыпь, Ристелл оглянулась и по ее спине пробежали мурашки, виной которым был совсем не холод.
По следу канониссы, приближаясь к месту, где она разделалась с конвоем, шла суккуба. Одна ведьма не казалась Ристелл сложной мишенью, но страх захвативший канониссу был вызван существами, которые сопровождали ее. Девушка видела их раньше лишь на большом расстоянии и тогда с ней был Архонт. Тогда они ей напомнили саблезубых тигров, сейчас она смогла их разглядеть лучше. Химеры – восьмисотфунтовые лишенные кожи скопления мышц, клыков и безудержной демонической ярости, способной разорвать на части имперский танк.
В одно мгновение выбор Ристелл усложнился. К ее удивлению, обнаружив тела, ни ведьма ни ее подопечные не издали ни звука.
Химер было всего три, но как говорили опытные космодесантники, только на одну уходил десяток обойм болтера. А кроме излучателя, который вдруг показался Ристелл не таким уж мощным, у нее не было ничего, что могло бы остановить этих существ на расстоянии.
Ведьма ее еще не видела, а псы варпа похоже больше ориентировались по чутью, нежели по зрению. Поводя черепообразными вытянутыми мордами с множеством глаз они словно псы обнюхивали землю вокруг тел конвоиров. Когда саван мертвых растаял, Ристелл разглядела длинные языки-плети, которыми они пробовали воздух.
Не видя других возможностей, Ристелл, уповая на волю Императора вышла из укрытия и направилась к турели. Смерть от раскаленной плазмы казалось более приятной перспективой, нежели в зубах химер, под ликующие возгласы их хозяйки.
Кроме своры химер, Ристелл гнала вперед еще и мысль о том, что лаборатория гомункула может также кануть в варп как и другие здания, над исчезновением которых трудились рабы. Тогда своих сестер и других пленных она уже не отыщет. Оставалось только молить Императора, чтобы не оказалось слишком поздно.
До турели оставалось меньше двадцати метров, а она по-прежнему продолжала следить своим смертоносным взором за дорогой на запад. Похоже все же канониссе не грозила смерть от сторожевой башни.
Едва Ристелл вознесла хвалу Императору, как из-за турели выскочил согнувшись раб и что есть мочи заверещал:
- Душа для темных богов!
То ли ему было невдомек, что перед ним наложница Архонта, то ли Вормас раскрыл карты и теперь она лишена этого статуса, но хрипящий вопль определенно был призван обратить внимание на сбежавшую рабыню.
- Чертов еретик! – Ристелл вскинула излучатель, но прыткий раб вновь скрылся за турелью, чтобы выскочить с другой стороны. Не прекращая вопить он бежал прямо к ведьме погонщице, которая хлыстами гнала взявших след химер в сторону Ристелл.
- Благословенное оружие в руках нечестивой!
Еще одно мгновение и ведьма заметит ее, а сбежать от химер на своих двоих было невозможной задачей.
- Проклятие!
Ристелл целилась между лопаток раба, невольно вспоминая то-го, кто спас ее ценой своей жизни. Похоже порой рабы со стажем служили надзирателями для новых кзут. Вполне резонно, если учесть, что в лагере темных или в Коммораге, достаточно привлечь внимание к беглецу, чтобы обречь его на верную и мучительную смерть.
Выстрел выдаст ее не хуже чем сам раб, вприпрыжку бегущий к ведьме.
Когда-то давно она слышала истории Серых Рыцарей из Ордо Малеус о сражениях с химерами. Единственным шансом было либо мощное оружие вроде мельты, либо одним точным выстрелом в центральную нервную систему стаи лишить ее самоконтроля. Только один, на большее химеры шанса не оставляли.
За пару секунд до того как раб оказался в зоне слышимости суккубы, Ристелл выстрелила, в надежде, что верно оценила особенности излучателя.
Разряд темной материи с шипением пролетел над плечом раба и снес половину головы ведьмы. Безмятежно подвывая раб благоговейно разглядывал кусочки плоти и капли крови покрывшие его руки и тело, а химеры, свободные от плетей рыча устремились к подрагивающему телу ведьмы, вероятно наслаждаясь своей звериной местью ли просто дорвавшись до беззащитного куска плоти.
Не желая больше задерживаться в такой близости от разъяренных тварей и опасаясь что на звук выстрела подоспеет патруль, Ристелл, едва сдерживая шаг, чтобы не привлекать внимание, вступила в зону под надзором турели.
Буквально ощущая лопатками хищный взгляд рогатого черепа сторожевой башни, Ристелл не рискнула обернуться даже когда до нее донесся дикий вопль раба, раздираемого лишенными пастуха химерами.
Лишь на середине пути она окончательно уверилась в том, что турели или по крайней мере одна из них не опасна. Оставалось надеяться, что системы обнаружения так же не оповестили темных о месте нахождения наложницы Архонта.
Вместе со зданиями исчезал и лабиринт улиц, по которому ее вел проводник. Казалось будто это было месяц назад. Ристелл ожидала увидеть место, где произошло сражение с мандрагорами, но то ли его хорошо прибрали, то ли она просто не смогла его вспомнить, лишившись ориентиров в виде зданий.
Канониссе сложно было поверить в рассказы о бесследно исчезающих эльдарах, пока она сама не смогла убедиться в их правдивости. Там где петляла скрытая в тени башен тортов тропа, теперь раскинулись большие площади совершенно лишенные признаков какого либо воздействия ксеносов, ограничиваемые лишь камнями, холмами и кое-где возвышающимися башнями-тортами.
Осознавая темную суть царящей вокруг магии варпа, Ристелл все же не могла оттолкнуть мысль о том, что постепенно избавлявшийся от криков и стонов пленных лагерь, не вызывал прежней дезориентации, что в значительной мере облегчало путь канониссы.
Укрываясь за естественными рытвинами и изгибами земли, укрытой низкой травой и мхом, от патрулей и отрядов темных, которых становилось все больше по мере приближения девушки к западной части лагеря, Ристелл поражалась безукоризненной точности, с которой сворачивался лагерь. Такая исполнительность могла зародиться только на зараженной варпом планете. Тем более сложно было ожидать такой слаженности от существ, живущих интригами и предательством.
Несмотря на мелькавшие вдалеке отряды, область вокруг Цитадели тьмы оставалась все такой же пустынной. Канониссе было не понятно отсутствие вечно  мелькающих в небе геллионов и рычания моторов грабителей, которые сопровождали каждое пробуждение девушки в лагере кзут. Так же Ристелл вспомнила отряд мандрагор, встретивших ее у Цитадели, но сейчас похоже так же покинувших ее периметр. Хотя этих мастеров маскировки она ожидала увидеть в последнюю очередь и надеялась что это не произойдет когда уже будет поздно.
Лагерь опустел, впрочем нельзя было сказать, что он был немым. Все те же стоны еще не добитых рабов слетали с вершин башен-тортов, которые похоже темные убирали в последнюю очередь, до конца ужасая своих врагов перспективой плена. Они покидали планету и более не затрудняли себя поддержанием жизни в гниющих телах и хоть стоны еще можно было услышать, постепенно они сходили на нет и Ристелл вознесла тихую молитву за каждого, кто встретил вечный покой в клетях свисающих с башен.
 К стонам приплетался щебет рабов-уборщиков, единственным собеседником которых было их собственное безумие. Еще в отдалении можно было различить команды вождей эльдар, но разобрать их суть было невозможно. Вполне вероятно что грабители и геллионы, как самые быстрые и маневренные отряды были отправлены на границы лагеря, где они скорее всего облетали периметр карауля врагов и рабов.
Канониссе казалось что она уже давно миновала место где остановился Опустошитель, но его также не было видно как и другие транспортники, способные перевозить рабов. Памятуя о не-удачных попытках побега, Ристелл решила внести в свой план захват транспорта, так как это казалось единственной возможностью выбраться из лагеря. Каким образом она сможет управлять незнакомой техникой, дышащей варпом, она предпочла не думать, по крайней мере пока не найдет рабов и способ их освободить.
Облегчая строительство базы и усложняя возможности укрыться врагам, темные похоже выкорчевали все деревья, которые росли на окраинах плато, которое теперь было осквернено их присутствием. Часто Ристелл приходилось рисковать и укрываться за бараками, которые рабы еще не успели убрать. Некоторые из них похоже еще действовали, но зайти внутрь и поискать более мощное оружие или что-нибудь полезное девушка не решилась. Стоило благодарить Императора уже за то, что ее пока не обнаружили.
Укрывшись в небольшом овраге, ожидая пока один из рабов свернет к следующему зданию, Ристелл оглянулась на пройденный путь. Судя по расстоянию до Цитадели, усталость канониссы была скорее психологической нежели физической. Невольно улыбнувшись, Ристелл поймала себя на мысли, что не отказалась бы от напитка, которым ее поил Архонт. Улыбка вышла усталой и быстро исчезла.
Мысли о Реосе вернули Ристелл к мыслям о ее главном враге и она вновь посмотрела на Цитадель. Вспоминая все что знала о темных и все что узнала из личного опыта, девушка пыталась понять, как ей удалось преодолеть это расстояние. Возможно Вормас ей позволил пройти этот путь, зная что из лагеря она не выберется, по крайней мере без своих сестер. Эта мысль невольно подтолкнула Ристелл к другой…, которая показалась ей предательской ровно на столько на сколько рациональной. Если по мере приближения к западной части лагеря ей все чаще встречаются отряд темных, то возможно остальные части лагеря менее защищены и более пригодны для того чтобы сбежать.
Ристелл сжала рукоять меча, пытаясь отогнать навеянную уставшим сознанием слабость духа. Возможно с оружием ей и удастся выйти за пределы лагеря, возможно даже удастся скрыться от геллионов или еще кого-то, кого пошлют по ее следу, но дальше лежали лишь бескрайние предгорные пустоши и поиски людей могли бы занять недели, ведь скорее всего темные позаботились о том, чтобы в округе было выжжено все что несло истинный свет Императора.
На протяжении всего пути, что она проделала освободившись от конвоя, Ристелл мучило желание связаться с Кханом с помощью псайкерских способностей, но несмотря на то, что теперь их ничто не сдерживало, Ристелл опасалась привлечь внимании псайкера, который был гораздо ближе. Вероятнее всего Вормас от нее этого и ждет. Минутной слабости, которая выдаст ее. Вероятно поэтому пройденный путь и дался ей сравнительно легко.
Лучше рисковать ради спасения других жизней, нежели ради спасения своей, цена одна и та же, но только такой риск приемлет чистая душа сестры битвы. Убрав меч за спину в петлю ремня излучателя, Ристелл выбралась из укрытия и убедившись что поблизости никого нет бросила последний взгляд на Цитадель. Прищурившись от лучей клонящегося к закату Канудата, отраженного глянцевыми шипами башни, она вдруг заметила небольшую точку, где-то между периметром под прицелом турели возле Цитадели и ее предыдущим укрытием. Точка быстро приближалась и вскоре Ристелл смогла различить длинный хвост и сверкающие красные аугметические глаза. По ее следу шла химера. Девушка видела только одну, но дожидаться пока появятся остальные у нее не было ни малейшего желания.
Должно быть покончив со своей хозяйкой и рабом, твари вернулись к поставленной ранее задаче и отыскали след канониссы. Еще была вероятность, что их заметит какой-нибудь патруль и возьмет под контроль, но в таком случае Ристелл придется скрываться уже от направляемых химер.
Едва Ристелл свернула за угол очередного барака, как встретилась взглядом с еще одни рабом, спешно совершавшим пассы руками, призванными с помощью варпа убрать здание. На этот раз она не медлила и вонзила меч в глотку существа еще до того как оно открыло рот для крика.
Дальше «улицы» уже не петляли и представляли собой широкие «проспекты» от которых изредка уходили в стороны узкие тропы. Ристелл вошла в область, где казармы и технические модули еще не убрали и тени зданий, гонимые лучами светила упали на тропы, образуя естественное укрытие для девушки и для тех, с кем она предпочитала не встречаться. Впереди виднелись силуэты больших цехов, в которых должно быть находились транспортники. Канудат уже едва задевал лучами их острые шпили и Ристелл решила, что ей необходимо отыскать рабов, прежде чем его свет иссякнет полностью. Она знала что ночью темные, включая преследующих ее химер, получать неоспоримое преимущество как дети тьмы, до этого ей необходимо хотя бы найти место, где можно будет укрыться от хищников варпа. Принимая во внимание, что темные избавляются от всех построек, укрыться в одной из них будет верхом безрассудства.
Погруженная в безрадостные мысли, Ристелл едва не столкнулась с отрядом мандрагор, которые не таясь вышли на главную улицу и похоже спешили к основным войскам. В последний момент укрывшись в одном из переулков, канонисса перевела дыхание и рискнула вновь оглянуться назад. Расстояние, которое Ристелл преодолела укрываясь от патрулей и отрядов воинов минут за сорок, химеры пробежали за пятнадцать и судя по тонким голосам, не успевшим набрать силу и мгновенно умолкавшим, в пути они успевали разодрать на части наименее везучих рабов-уборщиков.
Углубившись в переулок, канонисса решила двигаться параллельно основной дороге. Мандрагоры были еще слишком близко и она не хотела вновь натолкнуться на них.
В стороне от главной дороги узкая тропа опять начала петлять из-за чего Ристелл двигалась медленней чем следовало. Иногда ее путь перекрывала очередная сторожевая турель и канонисса опасаясь что в этот раз ей может не повезти, предпочитала по возможности обойти ее.
Пару раз Ристелл видела врата темных, укрытые в самых дальних углах улиц, скрытых темнотой. Как и турели, они вынуждали девушку отклоняться от курса. Меньше всего ей хотелось оказаться застигнутой врасплох, внезапно материализовавшимся отрядом.
Там, где было возможно, Ристелл старалась быть такой же невидимой как скрывающиеся в тенях мандрагоры. Но чаще именно из-за возможной встречи с ними, она старалась избегать теней.
Все чаще ей встречались скопления темных, среди которых попадались воины, каких она раньше не видела. Такие же обнаженные по пояс, как и мандрагоры, но с лицами скрытыми черными масками с прорезями для глаз или аугметическими сверкающими глазами. Совершенно бесшумно они скользили по улицам и даже их сородичи, простые воины предпочитали не загораживать им дорогу.
Ристелл по возможности пользовалась этим, следуя в кильватере воинов, парой прячась за насыпями, порой укрываясь статусом законной наложницы Архонта.
Один раз она была уверена что ее заметили, но отряд воинов похоже был из тех, кто видел ее на Опустошителе и посчитали за лучшее не лезть к «собственности» Повелителя, что еще раз убедило Ристелл в том, что вероятно далеко не все знают о гибели Архонта, хотя на краю сознания дрожало опасение, что Вормас просто заманивает ее в ловушку.
Дважды, Ристелл приходилось прятать оружие у основания барака, чтобы не привлекать внимание патрулей. Отчасти благодаря наряду наложницы, в чем-то схожем наряду ведьм, отчасти благодаря своему статусу, канонисса вновь выбралась на западный тракт и вскоре ей стала понятна необъяснимая пустынность улиц лагеря.