Солнечный остров, глава сорок восьмая

Г л а в а    с о р о к    в о с ь м а я

 ЦИРКОВЫЕ



Цирк шапито являл собою праздник в приоткрытом виде.
Еще рабочие ворочали фанерными листами, споро выстукивая арену.
Еще разукрашенный эквилибрист проверял натяжение проволоки и страховки.
Еще жонглеры перебрасывались не шарами, а яблоками, которые не забывали надкусывать на лету.
Еще так остро пахло свежими опилками, которые тащили к арене холщовыми мешками, белоснежными, словно только что из лесу.
Еще не уставшие рабочие катили на тачке клеть с людоедским тигром, а обезьянки вычесывали волосы конферансье – но  все указывало на то, что представление состоится, с  фейерверками, буффонадой и карнавалом, а проще с Новым Годом, который до времени прячется в цирке, где его и отыскивают дети!
Юрка походил по арене богатырским шагом вразвалочку. Признаться, он близок был к тому, чтобы пойти на жонглирование стопудовой гирей – какой мальчишка не видит себя во сне, в лучах юпитеров посреди арены, с огромной гирей в поднятой руке, а вкруг его беснуются трибуны, рыдают поклонницы и машут цветами родители. Вспышки фотоаппаратов, маэстро играет туш, из-за кулис вылетают и джигитуют вокруг героя наездники в горских плащах, кружат эквилибристы на серебряном колесе, акробаты в сальто-мортале, а конферанс объявляет «Парад-алле»!
- Ванька! – хмуро, почти сердито наставлял он сродного брата. – Больше двух гирь за раз не поднимай. И руки мелом натри.
- Не маленький! – ответил Ванька. – Знаю.
- А гири у вас точно стопудовые? – озадаченно повернулся Юрка к Черному Клоуну.
- Клянусь! – Черный Клоун торжественно приложил ладонь к груди. – Только немножко картонные, но от настоящих – не отличишь! В том-то весь и фокус! – отодвинул он кулису и указал на дегтярного цвета пирамиду в углу. – Сначала гантели – тоже картонные. Никто не удивляется. Затем пудовая гиря, не волнуйтесь – тоже из папье-маше. И так далее! А трехпудовая гиря – настоящая. Тут мы кого угодно из зала вызовем. Пусть помучается. И четырех, и пяти пудов железа ему не поднять. А дальше снова выходят мальчики – и как будто бы тоже не могут справиться, а потом один из них рвет ее вверх! Аплодисменты, овации, туш – все гарантирую!
- Где стопудовая? – деловито засуетился Ванька. – Чтобы я только не перепутал.
- А почему это сразу ты? – обиделся Мишка Зеленка. – Поиграй пока с трехпудовой! Товарищ клоун! У вас железные крестиком помечены?
- Вы же артисты! – укоризненно напомнил Черный Клоун. – Вы должны картонные так поднимать, чтобы все верили, что они железные!
- Вы этих двоих не слушайте! – потрогал Черного Клоуна двоечник Гришка Иванов. – Они обязательно все перепутают. Вы мне одному, пожалуйста, объясняйте. Я понятливый. С первого раза.
- Он двоечник! – Мишка Зеленка показал язык.
- Будет вам! – оглянулся Юрка. – Передеретесь еще. Будете спорить, никого не оставлю!
- Скажите? – стеснительно спросила Майка. – А есть у вас девочка на шаре? Я дома на мячике стояла!
- Теперь учись на воздушном шарике! – посоветовал Мишка Зеленка. – Я пробовал – все взрывается!
- На футбольном мяче каждый сможет! – пояснил он Черному Клоуну. – Вам ведь готовые артисты нужны?
И показал свой бицепс, который и в согнутом виде был прям.
Подошли к пирамиде с гирями. Они напоминали пушечные ядра на пиратском корабле, где вместо паруса был бархатный занавес. Клоун принялся объяснять сценарий, но тут завязалась легкая потасовка между Мишкой и Гришкой, которые делили будущий триумф –  они толкались грудью как петухи,  сбивали друг другу кепки и грозились.
Поэтому стопудовый вес во избежание бойни гирями на арене присудили сродному брату, Ваньке Темникову.
Ванька познакомился с главной гирей, обошел ее несколько раз и осторожно качнул. Гиря закачалась как ванька-встанька.
- Вот видишь? – заметил клоун. – Нужно быть настоящим артистом.
- Вам не поверят! – обиженно буркнул Гришка Иванов. – Здесь вам не Великие Дураки! Здесь Большие Лгуны! Все полезут проверять!
- А для чего вы нужны! – обнял их Черный Клоун. – Короля делает свита. Если свита показывает, что король велик, все падают ниц!
- Перед ним? – воскликнул Гришка и показал на сродного брата. – Ниц – перед ним? Да я ему!
Юрка выступил вперед:
- Сначала со мной подерись!
- Я на вторых ролях не буду! – сделал заявление Гришка Иванов. – Или ставьте меня на сто пудов – или я ухожу. Вон с Юркой, на Солнечный остров.
Большой Лгунов с сожалением на него посмотрел.
- Зачем вам остров? – покачал головой Большой Лгунов. – Если вы славы не поделите?
- А почему не я? – выкрикнул Гришка.
- Ладно! – Ванька отшагнул от гири в сторону. – Пусть уже он поднимает. Я не гордый. Правильно, Юрка?
Мишка Зеленка обежал вокруг Черного Клоуна мелким бесом и залебезил:
- А можно мы по очереди поднимем? Пусть каждому похлопают на треть. Нам достаточно!
- Это вы – для номера с гирями! – раздраженно заметил Черный Клоун. – А не номер для вас!
И демонстративно развернулся, словно собрался уходить:
- Похоже, я в вас ошибся!
- Ни за что! – по слогам ответили маленькие клоуны, преграждая ему путь, а Мишка добавил. – Ничего, ребята! Нам и с малыми гирями похлопают. Правильно, Юрка? Только разрисуйте нас, пожалуйста, тоже в клоунов! Это – можно?
Большой Лгунов посмотрел на Юрку.
- Темнеет. Ливень собирается. В грозу катерок не отчалит.
- Катерок? – переспросил Черный Клоун и тут же отвернулся.
- Катерок? – вторили маленькие клоуны.
– Катерок! – серьезно ответил Большой Лгунов. – Есть на море один старик, с самых незапамятных времен. Никто не знает, откуда взялся и чем живет. А только он один успеет до полной темноты. Вот снарядится ли в шторм – не знаю!
- Солнечный остров! – выдохнули маленькие клоуны. – Юрка! Ты сегодня уже его увидишь!
Майка крепко схватила Юрку за руку и поправила:
- Мы увидим. Передавайте привет землянам. Мы пошли.
Ванька шагнул и крепко обнялся с Юркой. Мишка проделал то же самое и похлопал Юрку по спине, как делал отец перед дальним рейсом. Гришка отдал железный шарик на удачу, он был из подшипника и без промаха вышибал.
- Был еще стеклянный! – с сожалением крякнул Гришка. – Но продал. Деньги были нужны.
- И за то спасибо! – с душой ответил Юрка и обнял двоечника Гришку Иванова.
На выходе из цирка шапито их выпустили как настоящих артистов – охранники ответили кивком, а один даже пожал Юрке руку. Зеваки – девчонки и мальчишки из окрестных деревень – уже собрались у входа и показывали охранникам билет. Их родители отстояли дальше, разглядывая цирк во все глаза и перебрасываясь замечаниями опытных зрителей. При выходе Юрки все ахнули, как будто он был известным цирковым, а несколько девчонок бросились за автографом. Юрка расписался на билетах, вежливо кивая на все вопросы, а Майка успела ущипнуть несколько особенно назойливых девчонок. Мальчишки приподняли кепочки, приветствуя Юрку, и только один из них цыкнул  и сказал, что видел его номер, и номер так себе, не понравился!
- Зелен  виноград! – отвечали завистнику, он отвернулся и зацыкал пуще прежнего, пока не попал в толпу родителей.
Темно-вишневая «Победа» убедила зевак, что приезжала мировая звезда арены, в сопровождении милиционера Большого Лгунова и маленькой девочки на шаре, потому что Майка намеренно балансировала руками, будто по другому не умела ходить.
Милиционер сел за руль и включил зажигание.
Юрка сел с другой стороны на переднее сиденье.
Майка никак не пролезала, пока не перестала балансировать.
Хлопнули три дверцы и зрители сбежали на обочину, потому что явился местный фотолюбитель со старенькой камерой в руках. Все захотели сфотографироваться с Юркой и спрашивали, когда он приедет снова. Майка принялась балансировать прямо на заднем сиденье и кивала всем, хлопая глазами и картинно улыбаясь.
Дивное зрелище! Судьба нечасто жалует такие подарки, и если слава достается по ошибке, ее уже не хочется отпускать, как Прекрасную Незнакомку. Будут ли в жизни еще такие моменты?  С этим ли трепетом станут выискивать хотя бы случайного внимания? Триумф незаслуженным не бывает, поверьте. Просто иногда он бывает авансом. Который либо надо вернуть – либо востребовать сполна!
Темно-вишневая «Победа» посигналила на прощанье и осторожно тронулась по коридору из расступающихся зрителей, под софитами восторженных глаз.
Юрке махали кепками, крепкими крестьянскими ладонями, детскими платочками, пионерскими галстуками, полевыми цветами –  и это были самые нежные и трогательные проводы на Солнечный остров, какие только смогла придумать Старая Кожаная Книга:
Проси не сдачи, а удачи
На рынке тысячи ветров
Она сама ветра назначит
Для опустевших.
Парусов.