На непризнанной территории

Пограничник долго рассматривал девочку. Она вертелась в стеклянной кабинке , сразу за которой начиналась ничейная земля, и не реагировала на призывы родителей умерить пыл ради дела государственной важности.

- Как тебя зовут? - строго спросил пограничник.

- Принцесса, - сообщила она.

В очереди засмеялись. Офицер вздохнул и шлепнул печать в паспорт. Строгость его была вызвана тем, что паспорт принцессе  завели сразу после рождения (наши друзья много путешествуют), и трехлетнюю ныне особу непросто узнать по младенческой фотографии. 

Настала моя очередь пройти в кабинку. Здесь тоже предвиделась некоторая трудность:  с фотографии на офицера смотрел вальяжный состоятельный господин, обладатель дипломатического паспорта и причитающихся привилегий, оригинал же за минувшие годы превратился в диссидентствующего великовозрастного бездельника, и эту разницу фиксировал цепкий взгляд молодого пограничника.

- Когда вы в последний раз пересекали эту границу? – спросил он.

- Тридцать три года назад, - подумав, ответил я. -  Правда, границы тогда еще не было.

Пограничника не было тоже, подумал я, но, конечно, не стал делиться этой мыслью с окружающими.

Разноязыкая  разноликая очередь снова рассмеялась. Офицер вздохнул и поставил печать. По аналогии с мостом у дворца дожей в Венеции этот пограничный пункт следовало бы назвать – Переход вздохов.

И мы оказались на непризнанной территории.

 

Странное это ощущение – ехать по дороге спустя тридцать лет и три года с момента предыдущей поездки  и вдруг понять, что помнишь ее так, словно ехал по ней не далее недели назад.

За этим поворотом будет мост над ущельем. С этого моста я впервые увидел море.

И точно. Поворот, мост, пронзительный вид на море.

 

Недостроенные мегалитические сооружения.  Брошенные дома.

- Смотри, смотри, - закричала жена.

На окраине дороги  разрушенный каменный дом . Внутри, до самой крыши – деревья. Земля тут такая – ткни палку, назавтра расцветет. И деревья растут внутри стен.

Была война.

 

- Куда мы едем? – спрашивает дочь.

- В монастырь Симона Канонита.

- Что это?

Das Kloster, - объясняет мама. – Святое место для ортодоксов. Православных.

- Там будет грязно и страшно?

(детская логика часто ставит в тупик)

 
Но страхи ее оказались напрасны. Сияли купола. Среди паломников бродили коровы. Вот тут тропика свернет, и откроется (я помнил!) вид на долину. Кипарисы. Море в дымке. Не знай, где мы оказались – Тоскана Тосканой...

Было светло и радостно (а не грязно и страшно, как опасались юные скептики).

Новый Афон.

Абхазия.