После дождя

Дождь шел, не переставая. Он то шел сплошной стеной, то моросил мелкой сеткой капель, то стальными плетьми бил в железобетонные стены. Уже три года. Первые полгода страшно бесило, многие сдвинулись и попрыгали с высоток, многие умерли от голода, кто-то от простуды, кто-то от радиации, кто-то еще от чего-то.  Я смахнула капли с козырька кепки и двинулась в сторону дома. Там сухо тепло и даже есть свет, и кофе горячий вкусный кофе. Еще есть ликер.  Ненавижу далеко перемещаться, машину возьмешь не везде, ролики проедут тоже не по каждой гнуси, а пешком 10 км по грязи мрачновато и противно. Оказавшись дома, первым делом скинула плащ, и мокрые шмотки, разложила на верхней части камина, пусть сохнут. Завтра все-равно надо в центр меняться барахлом продуктами лекарствами, меняться не на деньги, меняться на информацию.
Меня зовут Ив, я живу в городе Влг300, в одном из закрытых ящиков огромной планеты, за пределами шестого Эдема, куда ни мне ни тем двум трем сотням голодранцев попасть никогда не суждено. Лет пять назад две сверхдержавы начали пинать друг друга климатическим оружием и допинались до полного климатического беспредела. В одних регионах стало +50-60 в тени, в других начался ледниковый период, территорию Евразии заливали ливни, сначала была надежда, что дожди будут не дольше месяца...но месяцы шли, а дожди не кончались. Содружество ученых изобрело способ создать резервации, для богатых и одаренных, их назвали Эдем, Эдемов на планете было штук десять. Мой город рядом с шестым. Его хорошо видно из планетария. Огромный мыльный пузырь и аквариумные рыбки гуляют по искусственной траве под искусственным солнцем. Мне порой смешно наблюдать за этой биомассой, но еще больше накрывает горечь от наблюдения за другой, которая как-то обитает в трехсотке. А ведь был когда-то великий город. Сталинград. Заставивший бежать фашистов обратно в свою Европу. Уровень воды почти скрывает белые пропилеи белых колонн, когда-то потрясающей набережной. Многие здания обрушились, что-то смыло. Оставшиеся в живых живут в брошенных пустых квартирах. Электричества нет. Большинство колются «крокодилом», так быстрее умирать, мозг он убивает быстро, за полгода человек становится овощем. По началу, они все упивались свободой вседозволенностью, компьютерные придатки повыползали на улицы, насиловали, убивали, издевались, громили магазины, еда быстро закончилась, тогда они начали жрать собак, потом и кошек. Мне от этого было мерзко, но меня радовало одно эти придурки даже не пытались думать. Магазины они громили только те, что были рядом, таким образом в моем распоряжении оказался огромный склад: огромный молл акварель и лента. Еще рядом была заправка, конечно она не работала без электричества, но при помощи ведра вполне отлично заливалась канистра, и также легко заправлялся «козел».  Сначала я панически боялась трупов, живых тоже, выбиралась из дома только ночью, объездными путями с выключенными фарами на ощупь пробиралась в акварель, затаривала там все, что могло пригодится семена, еду, кошачий корм, всякий хлам быстрого приготовления, алкоголь, лекарства, вещи. В прошлом, когда были еще живы родители, мой двор утопал в зелени и цветах, сейчас он напоминал коробку, накрытую поликарбонатом и светомаскировкой, своевременно позаимствованную в охотничьем отделе. Оттуда же появились ножи, ракетницы, ружье и пневматика. Еще у меня был бензогенератор, собственно благодаря ему у меня был кофе, возможность иногда посмотреть фильм, зарядить «уоки-токи». Им я пользовалась редко: во-первых, экономика должна быть экономной, во-вторых, запах бензина мог привлечь нежеланных гостей. А я жила не одна. Я была богата как царь Мидас, у меня были кошки. Одна из-них вот-вот должна была разродится, на яйцах сидела наседка, под ней лежало тридцать оплодотворенных героически погибшим петухом яиц, и я надеялась, что она справится со своей задачей, благодаря удобрениям и светодиодам в ящиках поднимался урожай два куста помидор, пара плетей огурцов, трава для котов курицы и козы (коза – это мой золотой фонд, она давала два литра молока, жирного, вкуснейшего молока, со сливками, кошки и я были крайне ей благодарны). Поэтому мой дом – моя крепость. После того как прошла стадия истерики, я начала собирать трупы умерших, отвозить их на старое кладбище сжигать в крематории, потом я развеивала пепел и читала отходные молитвы. Все обрядовые молитвы я нашла в церковных библиотеках. Мне казалось это правильным и нужным, чтобы не сдохнуть от безысходности. Вы не подумайте, я никогда не была особенно страстной поклонницей ни одной из существующих религий, но всегда уважала взгляды других людей, ввиду того, что в грязь закапывать бесполезно, а крематорий работал отлично, я выбрала его. Раз в месяц в центре на площади была своеобразная ярмарка, туда приходили все, одни хотели получить еду, другие дезоморфин (его нам добрые дядечки из аквариумов сбрасывали с вертолетов, как правило, именно на площади в центр. Огромная красная сумка-холодильник), раз в месяц сумка на город – это безбожно мало, поэтому кустарным дезом несчастных наркоманов снабжала я, в ответ они рассказывали, что происходит там, где они живут. Впрочем, кололись не все, последний раз кустарку взяли только двое. Большая часть просила еду, бинты, антисептики. Спрашивали отчего таблетки, и уж совсем для меня стало шоком, один мальчишка спросил что-нибудь почитать, а другой попросил бумагу и карандаши с точилкой, а если смогу достать, то краски, взамен обещал физическую помощь, если потребуется. Я все достала. Я прям как Дед Мороз, только прихожу раз в месяц…хотя у нас такая жизнь, что тут каждый день как неделя. А еще я начала вышивать. Образ Богородицы. Полотно было почти закончено, но лицо никак не удавалось, так что с рамы на меня смотрела безликая фигура в голубых одеяниях с младенцем на руках, вопреки канонам, мальчишка на руках Великой Матери сидел голубоглазый, с льняными кудряшками и озорными глазами, тянул ко мне хулиганистые ручонки, а вот лицо женщины я никак не могла придумать. Покормив свой зверинец, убрав у козы и курицы, я немножко поиграла на гитаре, проверила сумку все ли я собрала из обещанного. По привычке прочитала Отче, перекрестила дом и обитателей и легла спать. Кошки как по команде улеглись сверху, их тихое мурчанье призывало сон и обещало, что все изменится к лучшему.
Утро наступило по сигналу будильника в 5 утра. Пора собираться. В одну сумку я сложила продукты, немного выращенных овощей. Несколько пачек сухого молока, рис. Гречка, консервы, тушенка. В другую такой же набор. В рюкзак – эксклюзив: лекарства, просили обезболивающих, плюс простых антисептиков – перекись, йод, зеленка. Бинты. Несколько книг, разных – детектив, энциклопедию и сказки. Сами разберутся. Диодные фонарики. Штук двадцать. Батареек хватает надолго. На месяц так точно хватит. Несколько клубков, несколько наборов спиц. Об этом просила баба Катя. Для нее еще пакет жареных семечек. Пусть плюет. В голенища ножи, в куртку пистолеты. Обычно никто на меня не нападал. Но мало ли. Ролики на заднее сиденье. Покатились. Машину оставила в морятнике, там ее никто искать не будет. Да и не заметят. На площадь уже на роликах. Кинула самораскладывающуюся палатку она мгновенно отгородила меня от дождя. Теперь можно ждать, пока придут менялы.  Прошло минут сорок, у палатки мелькнула тень.
- Эй, Ив, чем порадуешь
- А чем хочешь? В палатку вошел Марк. Высокий и заполняющий собой все пространство.
- Тушенки бы, макарон… сигарет бы конечно, а еще лучше водки.
- Тушенку и макароны отдам сейчас, если остальное очень надо могу достать.
- Ангел, ты наш, сегодня без деза?
- В прошлый раз у меня взяли только две дозы. Не вижу смысла в производстве и доставке. Что нового Марк?
- Люди меняются. Постепенно вспоминают, что они были людьми. Ты знаешь. Я за месяц совсем убитых наркоманов видел только пару раз. Есть банада дезоморфов молодых, думаю, что они последние. Если они получат эту сумку они себя за пару дней убьют. А так остальные какие-то осмысленные что ли стали. Вчера видел деда Серго. Он был чисто выбрит. Пострижен. И спросил меня, знаю ли я о Царствии. Я растерялся подумал мужика совсем торкнуло. Но потом задумался. Люди объединяются. Делятся тем, что у них есть. Помнишь, я обосновался в старом кафе, там еще мангал стоял.
- Ну да. Может тебе угля кстати?
- Нет. Наши принесли. Мы взяли велосипеды в высшей лиге. Неделю падали, сейчас сносно ездим. Я не один теперь в кафе. Пришли еще те, кто были на каче их человек двадцать и с красного десяток. В основном мужики, мы сами доехали на паркхауса там огромный магазин. Еды там нет, но зато вещи, уголь, спички жидкость для розжига. Сигареты искал не нашел. И водки нет. Только бутылки разбитые. Обидно. Но мы сделали хорошие запасы. Там знаешь плееры музыкальные, жалко мы не можем записать ничего. Хоршо, что ты еще играешь нам иногда.
- Погоди, а плеера у тебя с собой случайно нет?
- Вот. Марк протянул китайский батареечный плеер. Юсб.
- Соберешь со всех отдашь мне через неделю притащу заряженные музыкой. Да и уточни какую кому записать. Рок слушают не все.
- Ты это сможешь?!
- Смогу. А знаешь что. Посиди пока тут. Информация очень ценная. За нее стоит заплатить, тем, что ты хочешь. Я рванула к машине. Там есть джек дениелс, целый ящик и блок сигарет не помню каких. Но ведь табак же.
Через 15 минут я передавала трофеи Марку.
- Ив, ты отпеваешь мертвых. У тебя ведь есть библия и молитвенник?
Можешь переписать?
- Могу отдать, я их знаю наизусть. Я вытащила из маленькой торбы пухлую желтостраничную книгу.
- Тут все: вначале заветы, откровения. А в конце требник.
Вот держи. Я вытащила из второй сумки головку домашнего сыра, и коробку с творогом. – Это очень вкусно и полезно. Это настоящие.
- Откуда?
- Бог дал, - улыбнулась я.
В палатку протиснулась баба Катя,
- Здравствуй девонька принесла ли?
- Да, вот вам клубки и спицы, вот мед, это для суставов вот меновозин натирайтесь болеть не так сильно будет. А это вот сюрприз небольшой – в руки баб Кати перекочевала припасенная заранее колода карт и пакет жареных семечек. У пенсионерки заблестели на глазах слезы.  - Как же, откуда же
- Бог. Баб Кать, в беде не оставит, всегда поможет. Я обняла старушку.
- Ивушка. А я тут можно посижу, погреюсь, да на людей немного посмотрю.
- Сиди, бабусь
Вошли пятеро дезморфов. Все в мешковатых мокрых балахонах. Странные они. Все уже давно переоделись в кожу и кожзам, чтобы не промокать, сапоги резиновые, да бейсболки или кепки кожаные с козырьками побольше, чтобы дождь не заливал глаза. А эти то ли уже не чувствовали дождя и холода, то ли считали, что дезоморфам ничего уже не страшно. Глаза их были прикованы к красной сумке дезоморфа, скинутого нашими «благодетелями» из эдема. Дезоморфов я не любила.
- У нас есть товар.
- Что принесли?
Вперед толкнули девчонку. На лице у той одни глаза, синяки под глазами. На вид ей было лет 13, грязные когда-то светлые волосы прилипли к бледному личику. А глаза огромные голубые озера, полные то ли слез то ли дождя. Девчонку, конечно жалко. Но если она дезоморф, на кой она мне?
- Не вижу логики
- Покажи, Тесс, - потребовал вожак. Девчонка приподняла балахон, только сейчас я заметила, что она беременна. О боже! В этом городе никто не беременел, с момента как нас отделили от Эдема. В Эдеме, кстати тоже не бывало дамочек с колясками и мелкими карапузами. Там тоже постепенно старели, жрали препараты, кололи ботекс, делали себе операции сохраняющие внешность, но страели, они вымирали. А она… Она - дезоморф?! Я кинулась к ней.
- Покажи руки.
- Я не кололась. Никогда. Это не их рук дело. Это…Я не знаю… Месячные прекратились, а потом началось это. Она указала рукой на живот.
Ого, да мы кажется вытянули счастливый билет! Я скинула себя сумки.
- Марк, раздай что надо, за палаткой я заеду завтра, заодно заберу те коробки. Марк кивнул.
- Тесс. Пошли.
Мы вышли
 - Ты быстро ходить можешь? Она опустила глаза.
Ладно нам недалеко. Им сейчас все равно не до нас. Они делят дезоморф. Мы нырнули во дворы. Потом вышли на станции, и дальше уже через переход вниз.
- Никогда здесь не была,- что это?
- Это станция скоростного подземного трамвая, было у нас такое изобретение, до того, как мы стали резервацией. Станция называлась Пионерская. В честь школьников-старшеклассников, которые были примером поведения и в учебе, и в жизни.
- Школьников?
- Да, Тесс, раньше, все дети ходили в школы изучали историю, математику, астрономию, учились писать, читать, понимать и думать. Когда-нибудь все это вернется. Вот увидишь.
Мы незаметно вышли к машине.
- Садись.
- Это что?
- Машина, я далеко живу, пешком мы туда не пойдем, - пожала плечами я.
Впервые, я разогнала уаз патриот до 120, я всегда еле ползала на нем, стараясь слиться с окружающим миром. А сейчас летела в облаке брызг, не обращая внимания ни на что. В итоге через 20 минут мы были дома. Я загнла машину. Закрыла ворота. Набросила светомаскировку и приглашающим жестом открыла дверь перед Тесс.
- Добро пожаловать.
- Мир этому дому.
- И тебе мир, - пошли, - нагреем тебе воды, искупаешься переоденешься, а потом уже будем знакомиться, завтракать и  прочее. Она удивленно вскинула брови.
- Греть воду?
- Ну в холодной купаться - это не очень приятный момент, хотя может ты морж?
- Нннет.
- Ну вот и хорошо. Я включила котел, достала полотенце, теплый домашний костюм типа пижамы, мягкий уютный ярко-желтого солнечного цвета. Кошки попрятались их пугал незнакомый запах. Я провела Тесс в ванную, к душевой кабине.
- Повернешь кран влево пойдет горячая вода, вправо – холодная, сбалансируешь будет теплая. Там шампунь – голову помыть. Розовый это гель для душа, его на мочалку и мыться самой. Наплескаешься придешь.
Ее не было, почти час, ее предыдущую одежду я сожгла, мало ли какие там бактерии инфекции. Кошки, умиротворенно собрались вокруг. Наконец она вышла.
- С легким паром.
-…
- Так наши предки после бани говорили, Лёгкий пар – бодрящий, дающий здоровье, исцеляющий от всех недугов.
- Какие слова правильные.
- А раньше и жили по прави, оттого и потом приняв веру, стали мы православными. Так-то. Ну вот знакомься. Это вот Мишка – черно-белый пушистый кот, вальяжно растянулся вдоль подоконника и чуть-чуть приоткрыл желтый глаз, мол – да, это я, а теперь отстаньте. Царь почивать изволит. Это Анфиса, темно-серая маленькая кошечка, с набитым отливающим серебром мехом и раздутыми боками, я ждала, когда она станет мамой, судя по энциклопедии дня через 3-4 меня ждут кошачьи роды. А это наша старейшина. Ей уже 15 лет, моя старушка Барбариска. Вон там, в углу под лампой у нас живет наседка, через недельку должны вылупиться цыплята и мы ее не тревожим, а там за дверью живет наше самое дорогое сокровище. Коза Маруся. Она два дня назад подарила нам козленка и теперь мы сократили потребление молока, в пользу подрастающего поколения, но я думаю для тебя стаканчик другой мы у Васьки отберем. Ну вот такой у нас нехитрый быт. А теперь ты нам о себе расскажи. Пока она рассказывала, я нарезала сыр, заварила травяной чай, достала свежеиспеченые лепешки – они еще даже остыть не успели. Наложила ей гречки с тушенкой, а то она сама насквозь просвечивает, как там ребенок на голодном пайке развивается? Ничего исправим. У нас и витамины есть. И фрукты и овощи. И деликатесы. Сбалансируем ей питание полезное. Завтра почитаю чего там и как беременные есть должны.
- Тесс, расскажи о себе, как ты оказалась у дезоморфов.
- Меня на самом деле Машей зовут, я раньше с дедушкой жила в пятиэтажке, потом продукты кончились, дедушка умер. Мне пришлось самой за продуктами идти, они меня  в магазине поймали, отобрали еду, избили даже. А потом один из них сказал надо с собой взять продадим кому-нибудь. Девок в городе раз два и обчелся. Дез на меня не тратили, самим не хватало, но и руки никто не распускал, не лезли ко мне, все покупателя искали. Но никто не покупал. А потом у меня не пошли месячные. Я испугалась очень, все вены проверила. Вдруг кто меня обколокол а потом…но все было в порядке. Потом начала болеть и увеличиваться грудь, а месяца через два начал показываться живот. Они так обрадовались. Сказали продадут меня в эдем, но пара их сгорела на границе, и тогда они решили, что продадут тебе. Ты всегда за новости платишь больше. Так я оказалась здесь. И мне страшно. Как это все. По ее щекам потекли слезы
- Ну, - я ее прижала к себе начала гладить по вымытым, теперь уже шелковистым волосам, прорвемся. Не из таких передряг выплывали, посмотри какой я себе дворец сотворила. А роды принимать ничего научусь, вон Васька подтвердит, знаешь, как нам с Маруськой страшно было? А теперь ничего, мамаша с ребенком чувствуют себя отлично. Ты, давай ложись, нам через пару дней у Анфиски роды принимать. А потом еще у Арабеллы.
- У кого?
- У курицы. Я ж тебе говорила. Она высиживает цыплят и скоро, я надеюсь штук 20 из 30 желтых комочков вылупятся и будут расти. У нас будет огромный птичий двор и мы дадим этих кур людям и у них будут яйца и мясо на суп. Вот такие пироги. И котят будем дарить, дай бог Фиска моя, не один раз еще окотится.
- Ты так уверенно все это говоришь, дед тоже так говорил, говорил надо подождать, перетерпеть и все еще образуется.
 -Значит. Прав был твой дед. Все – отбой всем спать.
Уснула я до неприличия быстро. Волна сна накрыла с головой. Не дав попытки выбраться на берег. Мне снилось, что на кровати рядом со мной сидит женщина, в бело-голубых одеждах, лицо как-то затуманено, она гладит меня по волосам и приговаривает,
- Ив, пойдем со мной, я должна показать тебе кое-что
И я встаю и иду вслед за ней, какой у нее мягкий мелодичный голос, так светло от него на сердце, мы вышли с ней из дома. Потом и за калитку. На улице было так светло, что на миг мне показалось, что на небе нет туч и сияет солнце. Или от нее исходило это сияние. Она остановилась на старой детской площадке. Подле сломанного турника, лежала огромная глыба, она аккуратно копнула ладонью, убирая слой грунта.
- Это тебе в помощь Ив, я знаю в городе почти нет питьевой воды. Это чистая вода, целебная. Передай ее людям, она будет утолять жажду быстро и лечить от болезней. Многим станет легче. Я опустила глаза из-под глыбы маленьким бурунчиком пробивался ключик, поднимался небольшим фонтанчиком. Я не удержалась, набрала пригоршню воды и жадно напилась, до того она была ледяная. Что челюсть поначалу свело, но такая вкусная, что показалась на вкус сладкой.
- Какая вкусная, - прошептала я
- Вода поможет, Ив. Все получится. Скоро все вернется на круги своя, дождь кончится, солнце засияет и люди начнут все заново.
- Но…
- Не бойся, девочка, у тебя все получится. Потом мы вернулись домой, она заметила мою вышивку.
- Красивая вышивка, Ив.
- Лицо, никак не выходит ее лицо. Она вдруг взяла вышивку в руки и отерла ей лицо.
- Жарко у тебя тут как-то. Но мне пора. Не отчаивайся, Ив. Не опускай руки. Все почти уже свершилось.
Проснулась я оттого. Что меня пихают нетерпеливые руки.
 - Ив, Ив, да проснись же ты.
- Угу проснулась, ты чего?
- Кошка ее нет нигде.
- Тихо. Я прислушалась. Откуда-то из-под потолка доносилось мурлыканье, притом такое громкое, что я невольно передернула плечами. Близко к потолку у меня только камин, там лежит старая заячья шкурка, подстилка мягкая. Я придвинула стул к камину. Да она была там она щурилась, мурлыкала пуская когти в шкурку, а к ее животу присосались шесть мелких уже обсохших разноцветных котят. Двое, расцветкой в маму. Один похож на мишку. Один трехцветный. Один кипельно-белый. А последний был серо-белый.
- Ох и напугала ты меня, мамаша! Ладно тебе внеочередной паек. Я поставила рядом с ней миску с молоком и паштет утиный из консервной банки. Растите и наслаждайтесь. – Ну вот и вторая мамочка успешно все завершила. Остались Арабелла и ты.
- Почему курицу зовут Арабелла.
- Потому… что на момент случайного спасения ее и петуха я читала Одиссею капитана Блада, Питером Бладом я назвала черного петуха, а его возлюбленную курицу, как и было в книге Арабеллой. Он ведь даже корабль свой так назвал и плакал, когда разбитый корабль уходил под воду.
- А я не умею читать, - Маша потупила взгляд.
- У нас вагон времени, я научу, и читать, и писать, и считать, и немножко рисовать, еще могу научить вышивать. С этими словами я взяла свою вышивку, чтобы продемонстрировать, чему собираюсь учить и обнаружила, что моя Богородица приобрела лицо. Очень похожее на Машино, только без темных кругов под глазами и более округлое, без выпирающих скул и заостренного от худобы носа. Я вспомнила свой сон
- Ой…- ноги подкосились
- Ив!
- Кажется, Бог есть на самом деле
- Ты о чем?
Я рассказала ей про свой сон. Мы принялись рассматривать вышивку. Все было вышито крошечными бусинами бисера, кроме лица Богородицы. Оно будто было прорисовано до мельчайших подробностей на ткани и даже прилипший ко лбу волосок.
- Тогда пойдем на площадку, должен быть родник, мы его найдем и привезем людям воды. И сами будем пить. И потом скажем людям, где ее набирать. Тут много домов, они могут переселится сюда, и жить здесь. Ведь могут?
- Смогут, когда я увижу, что они не убивают за кусок хлеба.
Те пусть остаются с дезморфами.
- Ты мне потом расскажешь про капитана Блада.
- Расскажу. Да и сама потом прочитаешь. Значит пойдем на площадку.
Мне было страшно. А вдруг не найдем родник. А вдруг, я просто сошла с ума. Но уже на подходе к турнику я заметила поднимающийся бугорок воды.
- Значит все-правда. Надо навесик соорудить и трубки сделать чтобы поудобнее было и выложить дно чем-то, чтобы без песка…Так ты иди домой, нечего тебе тут под дождем делать. Я кое-что ту сделаю и приду, потом съездим в город, я кое-что обещала Марку, заодно отвезем им воду. Их сотня живет в кафе. Вряд ли там есть вода кроме дождевой. Часа за два при помощи досок и молотка я соорудила небольшое ограждение с крышей, вставила пластиковую трубу, прокопала поглубже желоб, чтобы удобно ставить баклажки для набора воды. Потом рядом поставлю еще навес и лавку, вдруг народ набежит. Я набрала 10 баклажек воды из родника, загрузила в машину. Марк должен прийти в морятник, ноутбук с музыкой у меня с собой. Это уже второй человек, который узнает, что у меня есть машина и электричество. Мне было неспокойно и незащищенно. Я боялась. Что Марк придет не один, боялась, что на меня нападут, Машка ничего не умеет они погибнут там вместе с моим зверинцем. Потом я подумала, что кто хотел. Тот давно бы уже меня убил. С этими мыслями я тронулась в путь. Закинув еще один блог сигарет.  Марк сидел на ступеньках. В его глазах застыло удивление.
- Привет, но ведь заправки не работают
- А бензин есть, и если он есть то почему бы не применить немного сил и мыслей, для эффективного передвижения?
- Ну да, иначе как бы ты собирала трупы, ведь трупов ни стало ни в подъездах, ни на улицах, тебя должно было быть хоть одно преимущество.
-  Самое главное преимущество – это мой мозг. Ладно. Давай сюда свои коробки загрузим чего послушать. - Я грузила все подряд аудиокниги, выступления юмористов, музыку инструментальную. С текстами, зарубежную и отечественную. Часа через два все плееры были заполнены. – Марк, скажи та сотня человек, которая живет в кафе, они как надежные?
- Они – люди, как все.
- Дезы тоже люди, но они убивают даже за «не так посмотрел»
- Нет, они нормальные, только не очень сытые, не образованные, те, кто был образован – забыли, перестали думать, доживают
- Там, где я живу, есть много домов, не квартирных, частников, там пробился родник с водой, и возможно скоро будет еще один бонус. Вода у меня в багажнике. Я довезу тебя до места, мы перенесем воду. И ты им скажешь. Что если они хотят я их перевезу, того, кто захочет быть больше человеком, чем доживать. На раздумье у них вся жизнь.
- Ты поедешь туда?
- Иначе ты не донесешь воду.
Домчались минут за 7. Марк одобрительно присвистнул.
- Пешком гораздо дольше.
- Знаю. Пойдем. Я по привычке спрятала машину от чужих глаз, загнав ее за здание кафе. Из багажника мы достали воду. В два этапа занесли в кафе. Он раздал плееры, объяснил, что там много всего, если не понравится запись пусть берут другой. Потом указал на воду
- Это чистая вода. Ив знает, где можно набрать. Это рядом с тем местом, где она живет. Говорит, там есть дома, можно заселится. Те, кто хочет. Могут поехать с ней. Я поеду. Вы решайте сами. Пока Марк вел беседы со своими людьми, я вышла на улицу. Я заметила там автобус, вполне могущий вместить человек 50, по меньшей мере, а если кто-то к кому-то сядет на руки, стулья поставим еще в проход, то я их всех смогу вывести. Покопавшись в автобусе я нашла новый крепкий трос, крюк все отлично, я его отлично прицеплю, и объясню марку что ему делать, остановимся мы только в конечном пункте.
- Ив. Ты где?!
- Здесь, - я выбралась из старого автобуса.
- Они все хотят уехать, говорят вода - это уже полдела, а если рядом живет, Ив, то у них точно есть шанс выкарабкаться. Тогда тащите стулья и вещи, будем грузиться, Вещей у них не было. Были только небольшие сумки с продуктами. Их мы загрузили в багажное отделение. Потом начали размещаться. Заднее сиденье вместило 10 человек, еще 80 разместились по салону, стулья, установленные в проходе и рядом с водительским креслом помогли. Оставшиеся были посажены в патриот. Еще раз проверили крепление. Марку объяснила, что ему придется немного подкручивать руль, для выравнивания, чтобы автобус не заносило, и иногда жать на тормоз. Чтобы с горки автобус не догнал меня. Ехали медленно, я боялась, что порвется трос, ну не знала я на сколько он там рассчитан. Наконец мы приехали. Я показала на деревянную будку – это родник, здесь набирать воду. Дома выбирайте любые. Марк. Ты за старшего, когда все разместятся перепиши мне адреса. Я зайду посмотрю, что можно для них сделать. На том разошлись.
- Маашаа, ты где?
Машка опасливо вышла из-за угла.
- Испугалась, думала дезы
- Нет, это Марк и те, кто жили с ним, они решили переселиться. Вечером пойдем проверять как они там. Нужно будет раздать свечи, посмотреть может кому-то вещи нужны, инструменты. Как наш зверинец?
- Котята ползать начинают. Один чуть не упал. Все накормлены!
- молодец, Маш, спасибо тебе, ты сама как себя чувствуешь?
- Он пинается, я сначала так испугалась, что что-то не так. Положила руку на живот, и почувствовала, как в нее упирается пяточка, сердечко бьется -  стало так хорошо, так спокойно.
- Слава богу! Так, а эту мадам надо спускать вниз. А т о дети покалечатся. Слыхала? – Анфиса повернула ко мне одно ухо, - переезд.
Кошку я переселила на кресло. Оттуда далеко не упадут. Потом прошлась по новым соседям. Посмотрела, как кто устроился. Каждому принесла свечи. По маленькому кусочку сыра. Некоторым немного молока, пообещала. Что буду приносить раз в неделю или два раза. Свежую зелень по одному пучку. Объяснила, что завтра начнем складывать печи, за три месяца обеспечим всех, но как оказалось справимся за месяц, у многих печи стояли. Новые чугунные, растапливались быстро, было место, чтобы поставить кастрюлю или чайник. На следующий день мы всем раздали сухие супы и бульоны. О как были счастливы эти люди. Самыми старыми были баба Катя, ей было около 50 и дед Серго тому уже под 60. А остальным всем было 15 до 30. Маше, кстати оказывается было 19, просто организму было не до поддержания форм и возраста. Первую печку клали как раз бабе Кате и деду Серго, они решили жить вместе, все привыкли жить вместе, мужчины наблюдали как я управляюсь с кирпичами и цементом, как вывожу трубу. Первая растопка дает много дыма. Мокрые кирпичи, влажный раствор, все постепенно начинает сохнуть, подкладываем по чуть-чуть, чтобы кирпичи не потрескались, и печка не взорвалась, потихоньку дым исчезает. И по комнате распространяется тепло и запах березовых дров, в печке сейчас березовые брикеты топливные. Для нормально рабочей печки пары брикетов хватит чтоб на пару дней натопить дом, и приготовить поесть. А за месяц высохнут стены дома, и протапливаться будет уже легче, да проще. Проинспектировав дворы, мы выяснили. Что почти в каждом есть баня, и потому в следующий поход я привезла из ашана веники и прочие штуки для бань - шапки полотенца поливалки с мятными, сосновыми, дубовыми запахами. Из одного из отделов натащили мы самоваров – какой-то из умельцев понаходил их по деревням восстановил, каждый самовар сопровождался подробной инструкцией. Сначала всем все объяснила и рассказала. Потом подумала, не буду ж я каждый раз им бегать инструкции читать. Надо, чтобы сами. И они начали каждый день приходить ко мне, одни вспоминали, что когда-то давно они это умели. Другие учились заново. Те, кто вспоминал, уже через месяц довольно сносно читали. Писали в прописях. По вечерам мы читали Библию. Каждый читал, что-то переспрашивал. А я удивлялась, как за такой короткий период можно забыть, что ты умеешь читать писать, а через пару лет что же и говорить бы разучились? Подросли котята и цыплята. Шестеро получили пушистиков в дом. Цыплят было 30 Я оставила себе двух петушков и курочку. Остальных мы также передали людям. Точнее хотели было раздать, но Марк сказал, пусть они пока что живут у тебя, мы не умеем еще ь мы будем приходить помогать и брать продукты, на том и решили. Я учила мужчин управляться с автомобилями. По улице их оказалось много. И уже через пару недель они сами ездили пополнять запасы. Машка вот-вот должна была родить и мне не хотелось уходить из дома, а нужно было ехать на ярмарку. Ребята теперь сами проверяли дома и улицы искали умерших привозили, если находили, последний раз нашлось только двое, отпевала теперь уже я не одна собрались все. Потом я увезла их в крематорий. Они и сказали, а чего ты поедешь, мы сами съездим на ярмарку заодно посмотрим есть ли еще люди, или только дезы остались, людям предложим уехать сюда. Здесь у нас есть хороший шанс. Я согласилась. С утра Машка чувствовала как-то не так жаловалась, что очень болит низ, тянет спину, все ноет. Я ей предложила не перемещаться в пространстве и лечь. Она лежала. Хмурилась, на лбу испарина, а потом она вдруг вскрикнула, и как-то покраснела.
- Ты чего?
- Я …описалась
- Нет, это воды. Значит время пришло. Значит так не волнуйся. Лежи. Все будет хорошо. У нас с тобой все подготовлено. – С этими словами я принялась носится по комнате доставая из своих запасов тазики бинты зеленку, полотенца, я поставила кипятится воду прям в тазу. Замочила полоски бинта в спирте. Ох как мне было страшно. От меня сегодня зависит целых две жизни. Ужас! В какой-то момент меня начала успокаивать уже Машка. Все началось! Я натянула стерильные перчатки. Обмазала бедную Машку йодом с ног до головы. Я ждала, наконец, появился кругляш с мокрым чубом, аккуратно приняв в ладонь этот чуб поддерживая тонкую шейку, спринцовкой я помогла малышу начать дышать. Господи, сколько крови, я в обморок сейчас грохнусь, как бы там ни было я боюсь крови и боли. И не только своей. Наконец, он появился весь, В полуобморочном состоянии  я перевязала, а потом отрезала пуповину. Тут новорожденного пробрало. Конечно какая-то незнакомая тетка в крови отрезала тебя от мамы. Я б тоже орала благим матом на весь этот мир. Пока выходил послед плацента и что-то еще написанное в книжке про медиков я протерла ребенка раствором марганцовки и закутала в чистую льняную простынку. Я успела положить сына маме на грудь и хлопнулась в обморок.
«Все получилось, Ив, все получилось, - услышала я знакомый голос, миллион колокольчиков серебристые струи и шелест березовых листочков. Она стояла такая же светящаяся, в бело-голубых одеждах, с неизменной мягкой улыбкой. – вставай, солнце уже в зените.»
Я резко поднялась с пола, голова закружилась. Машка лежала заботливо кем-то укрытая.
- Я ее видела, ту, что ты вышивала, она приходила. Она его поцеловала укрыла меня, погладила тебя по голове и ушла.
- она сказала. Что солнце уже в зените. Слышишь?
- Тихо. Совсем тихо…Дождя нет.
Мы вышли за калитку и только тут я увидела, что дождя нет, тучи расходятся и там на синем до безумия синем небе ярко горит белый диск солнца, а через весь город растянулась двойная радуга.
- У нас все получилось,- тихо сказала я, - теперь у нас точно есть шанс.