Summer-2. 003

SUMMER (ЛЕТО)- 2. психология, философия & приключения.
=====================================================

(коттеджи)
   Илонка доев печенье, стала довольно занятно облизывать кончики своих пальцев и так занятно это делала с наслаждением, что Буги смотрел на неё наверное открыв рот. Илонку видать это очень возгордило как она может играть на эмоциях мальчишки и поднявшись со стула, она потянулась всем телом и пошла вроде как на выход, но подошла к Буги, покручивая по сторонам платьем, словно рисуясь перед ним и проблематично осмотрев его, как больного пациента, вдруг спросила, -
– «А ты целоваться хоть умеешь, мамочкин сынок? Пора бы уж и мальчишкой становиться. Я так например люблю целоваться. С тобой ещё не разобралась, а остальных уже всех попробовала. Ох мальчишки, учить-то вас некому!»;
– «Мне маман не велела ничего... такого», - немного растерялся Буги и тут же нашёлся, переведя тему, - «А зачем ты пальцы облизываешь, это же не гигиенично и вообще для того есть салфетки? Ты странно себя ведёшь как-то...»;
– «Вот ещё, мамочка ему ни велела! Так и будешь слушаться мамочку до гроба? Мальчишка называется. Мальчишка смелым должен быть и решительным. Пора уж становиться самостоятельным. Не бойся, твоя гувернантка ушла в магазин. Иначе бы я не зашла к тебе при ней. Давай хоть раз как мужчина, встань! Я быстро, попробую только тебя научить и уйду. Тебе ведь всё-равно когда-то жениться придётся. А так уже опыт какой иметь станешь», - скорее скомандовала Илонка и это Буги не понравилось, пришла в его дом, сожрала печенье и ещё командует! Она ему не маман. Хотя наверное и маман была такой девчонкой, но у Буги это в голове не укладывалось, его маман уже наверное родилась такой. Впрочем, он ещё в таких понятиях как родиться и как делать детей не разбирался и конечно, ещё даже не думал об этом. Ему хотелось ей что-то доказать, что он не мамочкин сынок и то, что не она тут командует в доме. И для начала для решительности и важности встал перед Илонкой, но только приоткрыл рот, чтоб выразить протест, как она напала на его рот, своими губками, крепко обнимая за шею. Буги дёрнулся, чтобы вырваться из её объятий, но что-то его словно удержало, типа она обещала по-быстрому и потом-то он ей всё выскажет.  Отчего-то ему запомнился только один глаз Илонки так близко с его лицом, что таращился на него, но у него слегка закружило голову и он хотел снова вырваться, но тут сыграл другой фактор против его воли – Илонка не думая прижалась к нему плотнее и неосознанно, стала потираться о его стан, а вернее об его распухший «большой палец» в ширинке шорт. Видимо это и стало ему кружить ещё больше голову и он в протест, сам, нелепо присосался к её губам, вместо того чтоб оттолкнуть. Дальше всё делала привратница и изменница мальчишки – природа, своими коварными инстинктами. Теперь уже Илонка не могла вырваться от него, ибо он словно в отместку и в доказательство, что он мальчишка и сильнее её – крепко обнял её и плотнее прижался к ней станом, почти гарцуя на месте, как молодой необъезженный жеребец. Теперь у Илонки закружилась голова, ибо мать-природа на девчонок в этом плане действует посильнее наркотика. И будущая, ещё несостоявшаяся самка, теряя голову сдалась во власть инстинктам, ибо это стало таким интригующим. Чтож, сама напросилась. Наконец, Буги что-то буквально вытолкнуло, как пробку из бутылки шампанского из этого состояния и он по инерции не удержав равновесия, бухнулся задом обратно на диван. Илонка смотрела на него как чудо, широко раскрытыми глазами, приходя в себя и ещё глубоко дышала после поцелуя. Но Илонка чувствовала и как у неё зазудело между ножек от потирания об ширинку Буги и это было так вызывающе приятно и не давало покоя. Так хотелось продолжения. Но Илонка почувствовала, что у неё там влажно и не думая провела ладошкой у себя между ног – трусики снизу были влажные и она поднесла ладошку к носу, впитывая запах влаги, но какой это был запах!? Илонка искала повод и не могла найти, -
– «Мне сестра говорила... у нас девчонок это бывает. Это что-то обычное... не подумай чего лишнего», - говорила Илонка, стягивая с себя влажные трусики и беря со стола салфетки, - «Это типа месячных или что-то в таком роде»;
Буги конечно ничего не понял и не знал как реагировать, но когда Илонка задрала подол платьица и расставив ноги стала салфеткой протирать между ног, то Буги увидел, то, что скрывала кружевная полоска трусиков и его ширинка надулась ещё сильнее. По комнате распространялись миазмы странного запаха, который будоражил его ещё сильнее и слегка кружил голову. Он напрочь забыл что хотел сказать Илонке в протест и отчего-то теперь не хотел, чтоб она уходила, хоть ещё был настроен против неё. И так хотелось расстегнуть ширинку, чтоб немного полегчало между ног. А Илона повернулась к нему задом, склонившись к столу и болтая, -
– «Я не могу сказать, что уже хорошо знаю мальчишек, но твой поцелуй вышел с первого раза и такой, что лучше других мальчишек. Мне кое-что поясняла моя старшая сестра про это и я то, хоть что-то знаю. Правда вы порой делаете не то, что надо. Мы же, девчонки, хотим как лучше, но мальчишки упрямые и не хотят...», -  и тут Буги непроизвольно засопел, ибо Илонка так и стояла наклонившись с задранным подолом и на Буги смотрели её голые ягодицы и то, что было между ними и его воспаление между ног оттого ещё более усилилось вызывая истому нетерпения. Илонка это сопение расценила как протест, но ей хотелось остаться у Буги и ей было приятно стоять вот так голым задом к нему, и она сменила интонацию, -
– «Но знаешь может так и надо, чтоб мальчишки были упрямыми, ибо вы всё-таки ни девчонки и это упорство, даже как-то тянет к вам. Хочется чего-то... ещё влажно, сейчас уже пройдёт», - прокомментировала она, возобновляя процесс протирания промежности очередной салфеткой и повернулась к Буги, - «Вот выросла, уже прокладки нужны...»;
До Буги опять бессознательно дошло, что это реакция того, что у него между ног на то, что между ног у Илонки и у неё тоже было что-то такое распухшее и покрасневшее, но что так и тянуло рассмотреть это поближе и получше, а может даже и пощупать пальцами. И он не мог оторвать от этого глаз, не понимая о чём говорит Илонка и уже не в силах сдерживаться сунул руку в ширинку, чтоб как-то облегчить свою «опухоль». Наощупь он был весь горячий и потный. «Может и у меня какие-то месячные начались», - пришла идиотская мысль в голову Буги, но ему отчего-то было страшно стыдно трогать это... своё, между ног. И он не знал что делать, забыв про Илонку и тут увидел её рядом, смотрящую на это, -
«Ой, что с тобой!?», - как-то обеспокоенно спросила Илонка, не в силах оторвать от этого глаз и добавила не думая, - «Хотя мне вроде сестра что-то говорила про это... ну, у мальчишек. Тебе что совсем плохо?»;
Лицо от натуги у Буги было тоже пунцовым и потным, но он не хотел чтоб это видела Илонка и сердито отмахнулся от неё свободной рукой, -
– «Ничего! Сейчас наверное пройдёт. Это... ну моё, мальчишеское дело», - скорее оправдываясь, кряхтя выпалил Буги, не узнавая своего голоса.
– «Нет-нет! Подожди. Я всё-таки девчонка и знаю, что делать в таких случаях», - говорила Илонка уже не слушая возражений.
– «У тебя своё воспаление между ног, вот им и занимайся. Я сам разберусь!», - стараясь сохранить свой статус уклончиво ответил Буги и Илонка покачала головой и пошла к столу за салфетками, к тому взяла заварочный чайник, -
«Я же говорю что мальчишки упрямые. Я знаю что делать чтоб помочь тебе, но ты будешь мучиться и всё равно упираться, словно я тебе хочу сделать хуже. Я же говорю тебе, сестра меня кое-чему научила. А чему тебя научила мамочка? Вот то-то и оно. Давай не упрямься и тебе станет легче, поверь!», - говорила, подходя к нему Илонка и Буги не мог найти против неё аргументов. А затем Илонка почти насильно стащила с него шорты с трусами вместе и отняла у него член, обёртывая его салфеткой, обмоченной в чае, -
– «Сейчас это пройдёт, уж поверь мне»;
Сначала действительно вроде полегчало и Буги вздохнул немного облегчённо, ибо чай уже остыли и охладил его горячку. Он сам противился держать свой конец в руках, но когда его обняла своими пальчиками Илонка, ему было приятно и он был не против её заботы. Но затем Илонка стала протирать его член новыми салфетками и тот надулся с новой силой. Он обратил внимание как Илонка неотрывно таращилась на его член и как страстно и старательно его не то что протирала, сколько массировала своими пальчиками. Природа самки уже бессознательно правила ручкой Илонки и она неосознанно всё ближе подносила своё лицо к этому чуду между ног мальчишки, словно он её гипнотизировал. Голова у Буги кружилась и прекратила соображать вообще, а Илонка всё сидела в его ногах и протирала его «больной» член, протирала и протирала... Он не помнил что произошло, ибо голова у него уже не соображала вообще, когда его конец вдруг словно взорвался, обрызгивая всё вокруг какой-то мутной патокой, обрызгивая и лицо Илонки. Она вскочила, но стояла очумело смотря на конец Буги и пальцем собирала с лица капли его патоки, и столь же неосознанно подносила это к носу обнюхивая её и потом, облизывала палец губами. После этого полегчало, только оставалось чувство небольшой боли и какой-то невыразимой сильной досады. И он уже не соображая что делает, он вскочил ещё более напугав Илонку, и осмотрелся, натягивая шорты, -
– «Убирайся! Сейчас придёт горничная! Я сам тут всё уберу. Уходи сейчас же!»;
Он был не в себе и Илонка без слов ретировалась, право и её наряд был обтрухан...