Антоновские яблоки. Случай на границе

А что делать, если они и в самом деле антоновские?  Друзья привезли, из России. Из подмосковных садов.

Лежат уже неделю на кухне, вызывая у клонированных супермаркетовских сородичей приступ тихой зависти. И в атмосфере нашего жилища уже неделю присутствует какая-то нездешняя, острая и пряная нота. На границе они вогнали в ступор таможенников – неказистые с виду, корявые – они, яблоки,  пахли! Пахучие  яблоки  произвели на стражников границы такое же впечатление, что на нас произвела бы говорящая морковь.

И, глядя на них, я вдруг вспомнил совсем другие яблоки и совсем другие границы…

Возвращались мы некогда с братом-мусью с очень шумной да не очень удачной охоты.

Дело было в одной свежеиспеченной южной республике (далее  - СЮР).  За мрачными горами на востоке лежали бескрайние земли Поднебесной.  Еще недавно тут был закрытый пограничный район. Но у властей СЮРа в ту пору было слишком мало денег и слишком много идей, чтобы поддерживать на прежнем уровне пограничную героику. В результате по секретным степям и не обозначенным на картах дорогам  разъезжали деятели вроде нас с братом-мусью.

Обитают  в тех местах, в азиатских дебрях,  потомки русских и украинских поселенцев  и казаков.

Около притаившейся за холмом и почти утонувшей в садах деревеньки стояли на обочине несколько женщин с ведрами, банками, крынками и корзинами.  Жители продавали проезжим ягоды, фрукты, овощи и грибы, молоко и варенье  - и тем спасались.

Мы остановились пополнить запасы.

Брат-мусью, приобретший где-то на базарах Хайдарабада неизбывную уверенность, что везде в Азии надо безобразно торговаться, иначе тебя будут глубоко презирать, сразу же заголосил о том, что цены непомерно высоки. Бабки смотрели на иностранца испуганно и не совсем понимали, чего от них хотят.

Под вопли парижанина  я купил у одной поселянки банку подернутой пыльцой малины, у другой кулек дикой вишни (маленькие, черные, чуть сморщенные ягоды потом обжигали язык), у третьей – большие  теплые груши, у четвертой  - огромный пурпурный помидор.

Последней на дороге, у ведра антоновских яблок, стояла очень скромная  бабушка в очень скромном пуховом платке.  Не купить у нее это ведро было грешно. Уже смеркалось.  Со стороны гор на дороге не было видно ни одной машины. Антоновские яблоки не будут проданы, бедная женщина вернется с ними домой… 

-Сколько же они стоят? – спросил я.

Бабушка перевела взгляд с брата-мусью на меня, с меня на брата-мусью, с нас обоих на огромный внедорожник, и ответила вопросом на вопрос:

- А вы откуда будете?

Как и все, что он делал, по-русски мой друг говорил абсолютно бесстрашно:

-Я из город Париж, а он местный! – отрапортовал он.

Бабушка еще раз внимательно осмотрела меня с головы (на которой красовалось иностранное кепи в шотландскую клетку) до ног  (обутых в иностранные желтые замшевые охотничьи ботинки).

-Что-то я такого не припомню, - тихо, но твердо  сказала она самой себе.

(Боюсь, мой парижский друг так и не оценил  всей глубины этого  сюжета).


Рецензии
Мне в рассказе понравилась не только "вся глубина этого сюжета", но скорее детали:
Пахучие яблоки на контрасте с клонированными супермаркетовскими сородичами, подернутая пыльцой малина, пурпурный помидор.
Мастерски написано!

Андрей Вл Корнилов   23.08.2014 15:43     Заявить о нарушении
Очень признателен!

Андрей Шухов   24.08.2014 14:49   Заявить о нарушении