Нешуточное открытие

Рассказ впервые опубликован в журнале "Балтика" № 2, 2014 г.

На этот раз я, журналист газеты «Истина», был приглашен на международную конференцию в Музей новых достижений науки и техники. Среди докладов наибольший интерес вызвало сообщение об одном выдающемся открытии. И, хотя речь докладчика отличалась излишней пространностью, слушали его с большим терпением.
Его звали Иван Чайкин. Стройный, бледный, взъерошенный докладывал он за трибуной. Свою речь Иван начал издалека:
– Человек все еще способен делать открытия. Эта уникальная способность дана единственно человеку и отличает его от других форм жизни, даже самых совершенных, когда-либо населявших Землю. Прошу вашего прощения за неловкость в изъяснениях, – сказал он дальше в свое оправдание, – ведь мне никогда не приходилось выступать перед столь почтенной публикой…
Почтенная публика – известные и очень важные ученые, скрепя сердце, слушали доклад и с нетерпением дожидались главного. Но главного Иван сообщать не торопился.
– С самого раннего возраста мы стремимся познавать окружающий мир, – продолжал он, – делаем свои первые открытия, не преследуя поначалу какой-либо корыстной цели. Мы получаем сведения о природе вещей подсознательно, используя наши органы чувств. Сделавшись старше, мы уже избегаем изобретать колесо, прежде всего, не потому, что оно было открыто однажды и когда-то послужило толчком к скорому техническому развитию общества, а именно потому, что новое колесо больше не найдет общественного интереса и не принесет материальной пользы его «изобретателю» в кавычках. В нас заложена тяга к познанию, вот мы и делаем открытия. К примеру – успехи в медицине. Вспомните долгую борьбу со СПИДом и раком. Эти неизлечимые болезни давно победили, конечно, на их месте появились новые. И их одолеем. Мы расщепляем атомы, разбираем и собираем хромосомы, словно мозаику, и растим здоровые органы в искусственных условиях, создаем полезные аппараты и познаем самые отдаленные глубины космоса...
Видные ученые, не в силах слушать эту тягомотину, нервно ерзали, скрипя креслами: «Боже правый! Все это сущие банальности! Ну где же суть?» А докладчик распространялся:
– Словом, это те открытия, которые полезны нам и делают нас совершеннее. Вчерашний день позади. Перед нами новые исследования, новые находки, новые возможности. Но есть в науке блестящие исключения! Случается, что открытие ранее известного, позволяет человечеству снова поднять голову выше…
Иван говорил медленно, словно пережевывал каждую фразу. Язык его то и дело прилипал к нёбу, и потому приходилось часто пить из стакана. Волнение его перед аудиторией было очевидным. Он едва ли осознавал, что в одночасье прославился. Теперь его ждет премия, которую он получит из каких-то старых фондов по охране природы, долгое время ни кем не востребованных. Впервые в жизни этот обыкновенный селянин, один из тех, что систематически являются на Руси еще с былинных времен, почувствовал всю силу общественного признания. Теперь он, сделав замечательное открытие и удивив этим весь свет, стал знаменитым.
Иван поймал рыбку в пруду. Нет, не новый вид рыб, новых уже давно не открывали, потому что природа потеряла способность самостоятельно придумывать новые формы (вот он – конец эволюции!) и не мутацию – материал для мутаций уже давно израсходован. То был когда-то распространенный в реках Европы и Азии вид Perca fluviatilis по-научному, или просто окунь. Скелеты этой рыбы хранятся в Музее естественной истории и выставлены на показ в зале по соседству с костями ископаемых ящеров. Описание вида где-то сохранилось в учебниках прошлого века, а вот живой окунь – единственный представитель пресноводных рыб, доживший до этих дней – поистине важное открытие года. Оно внушает надежду, значит, не все еще потеряно в этом высыхающем мире.
Старики-старожилы встретили новость в недоумении. От нечего делать они сидели перед телевизором в баре «Водный мир», пили водку за хорошую новость и много сплетничали: «Эка, невидаль – окунек нашелся! Мы в свое время этих рыбешек, кошкам скармливали». – «А теперь вот тебе, сенсация!» – «Ох, времена настали!» – «Такими открытиями котов смешить! А тут гений, знаменитость. Премии дают. Тьфу!» – «Куда мир катится?» – «Все к одному – к засухе». – «Такая находка бесполезна». – «Парню повезло». – «Повезло?» – «Верно, повезло». – «Но как же это случилось?»
Иван не был ученым. До того события он вообще был никем. Так, прогуливался в бывшем парке, где вдоль пыльных дорожек торчали почерневшие пни, а над головой простирался свод небесный. Словом, местность вокруг – последней живой вороне присесть не на что. Пруд находился на краю высохшего парка и тоже не представлял собой ничего необычного: песок да вода, в которой ничего кроме неба не отражалось. А вокруг тишина.
Иван долго стоял, разглядывая себя в водяном отражении, как вдруг он заметил странный подвижный предмет, нежданно-негаданно подплывший к берегу. Он поймал рыбу рукой за хвост, и, когда вытащил на воздух, глазам его явилось худенькое, костлявое существо с выпученными глазами, проступающим сквозь кожу черепом и бледным, болезненного цвета чешуйным покровом. Слезы навернулись на глаза удивленного парня от столь жалкого вида необычного существа. Животинка дернулась раз-другой, судорожно хватая воздух ртом, и обмякла, затихла навечно. Иван прикоснулся к ее влажному скользкому тельцу, провел пальцем по спине, почувствовав, как складываются лучики спинного плавника. Но прикосновение к телу все равно не вернуло рыбу к движению: жизнь в ней угасла.
«Ах, как нелегко свыкнуться с видом смерти! – рассуждал Иван. В ту же минуту одно воспоминание неожиданно посетило его. – Да ведь это существо мне знакомо! – взволнованно проговорил он. – Я видел что-то подобное раньше». И тут Иван вспомнил, как когда-то, очень давно, будучи ребенком, мечтал завести настоящую живую собаку. Но дед, недавно умерший от обезвоживания, вместо щенка принес в стеклянной банке с озерной водой золотистую рыбку. Она глядела сквозь стекло своими круглыми глазками, полными отчаянной надежды, помахивала хвостом и раскрывала рот, будто говорила. Что она такое говорила, Иван давно позабыл. Помнил лишь то, что отпустил ее на волю за какое-то волшебное обещание. С тех пор прошло много времени, но чудо все не наступало. Детская жизнь полна впечатлений, и тот случай вскоре потерялся среди других, стерся из памяти временем. И вдруг только теперь воскрес.
Иван бережно положил пойманную рыбку на раскрытую ладонь и понес в полицейский участок, совсем не думая о том, что через несколько дней находка сделает ему славу.
После тщательного осмотра трупа, полицейские установили видовую принадлежность рыбы по старому ихтиологическому определителю, за которым пришлось послать в дом к одному сумасшедшему старику, ни имени, ни возраста своего уже не помнившему. У него эта книга, как и предполагали, нашлась на пыльном чердаке среди разного вековечного хлама. Зная эту старикову странность – собирательство, местные жители обычно обращались к нему за помощью по разным вопросам.
Но вернемся на ученое собрание. Когда чтение доклада наконец-таки завершилось, разгорелся спор о вероятности поимки других представителей рыб в парковом пруду. Мнения разделились: одни предлагали немедленно начать поиски, другие отвергали пустую трату времени и денег, поскольку считали, что в местных прудах никто не живет еще с тех пор, когда здесь было озеро, а что касается уникальной находки, так это или удачная фальсификация, или последняя случайность. Однако нашлись и те, кто предлагал сотрудничество в многообещающем проекте, чувствуя себе верную прибыль.
И вот исследования начались. Вокруг пруда установили ограждение от любопытных, местность и окрестности подвергли тщательному осмотру, а из столицы выписали опытных водолазов.
Эксперты приступили к работе с деловой решительностью. Каждый метр пруда вширь и вглубь, каждый потаенный уголок его ложа и полости в берегах были обследованы. Использовалась самая совершенная техника, испытанная годами, и новая, которая впервые опробовалась на деле. Но затянувшиеся поиски ничего не давали, разве что пищу для журналистов – больших охотников за сенсацией.
В один из тех дней старик-старожил, у которого забрали ихтиологический справочник, тихо покачиваясь в кресле-качалке, отложил газету и промолвил беззубым ртом: «А деревья-то посадить, чтобы пруд от палящего солнца укрыть – никому в голову не приходит. Живой он еще. А то ведь высохнет совсем». Но за жаркими страстями старик этот так и не был никем услышан.
Много дней продолжались поиски, проходили недели, а за ними месяцы. Воды в пруду заметно поубавилось, надежда у многих искателей тоже с той водой начала испаряться. А самые предприимчивые делегаты решили воспользоваться запасным вариантом проекта: поставили на берегу шлагбаум и кассу. Вскоре пруд записали во все туристические справочники, и он стал притягательной для любознательных гостей достопримечательностью. Городская казна получила свежий и надежный источник пополнения. Искателей приключений, фантазеров и обычных праздношатающихся с неиссякаемой энергией осталось еще довольно много. Пруд навещали президент и депутаты, кредиторы и налоговые инспекторы, жители дальних стран и окрестных деревень, старики и младенцы в колясках, холостые студенты и беременные женщины. А Иван давал многочисленные интервью и научился водить экскурсии. От желающих отбоя не было. Очень быстро Иван сколотил себе приличное состояние.
Шло время. Поиски жизни в пруду никакого успеха не принесли: ни рыбки, ни ее тени не обнаружилось. Страсти вокруг открытия начали постепенно униматься. Любопытных становилось все меньше и воды в пруду тоже, он быстро превращался в лужу. Наконец кассу закрыли. Иван, решив, что делать здесь больше нечего, купил новый костюм, собрал большой чемодан и улетел за границу. А туристы к знаменитому водоему еще какое-то время приезжали, пока всеми заброшенная лужа совсем не высохла.