1. Начало

Пролог
(От издателя)
Имя Дове Лукка, величайшего исследователя Ауберы, этнографа, историка, ксенопсихолога стало для нас уже почти нарицательным. Благодаря его блестящим реконструкциям мы знаем, что эбрайлы, коренные жители планеты, - не до конца одичали в результате постигшей их цивилизацию социокультурной инволюции. Его перу принадлежат пересказы множества фольклерных композиций и вполне исторических повествований. Именно благодаря его усилиям люди смогли навести первоначальные мостки взаимопонимания двух космических триб, человеческой и эбрайлской, не доводя дело до кровавого геноцида.
Действительно, первопроходцы Ауберы нередко принимали разумных планетян за каких-то идеально приспособленных под свою экологическую нишу животных или полуразумных Низших. В одежде они не нуждались благодаря уникальной способности изменять форму тела, клыки и когти заменяли им орудия труда, а природная замкнутость характера (у обитателей южного полушария) создавала серьезную помеху для конструктивных контактов. Это сейчас каждый знает о далеком великом прошлом эбрайлов, некогда без преувеличения Властителей галактики. А во времена Дове Лукка наследники Межзвездной цивилизации производили жалкое впечатление. Лишь отдельные, сохранившиеся с древности артефакты, ставили человеческих ученых в тупик, как ставят в тупик и восхищают в наши дни.
Словом, почти чудесным кажется тот факт, что эбрайлы не только открывались перед Дове Лукком, но и считали его почти за своего.
Одним из первых спустившись на планету с Орбиты, молодой ксенопсихолог с первых же контактов с носителями чужого разума всей душой полюбил новый для него мир эбрайлов. Пускаясь во все более дальние, рискованные и подчас откровенно авантюрные экспедиции, исследователь при каждом удобном случае записывал свои наблюдения и догадки в обыкновенные бумажные тетради, каждая из которых теперь стоит целое состояние.
К сожалению великий бытописатель известен только под своим эбрайлским псевдонимом, его человеческое имя установить пока не удалось.
Ныне мы представляем один из циклов его рассказов-реконструкций, описывающий непростой путь становления личности противоречивой и по-своему загадочной. К изданию данного сборника нас подтолкнула недавняя заметка в Kosmopolit'е об одном выходце из клана Хуман-Бидар, озаглавленная "Кто такой мистер Мо?"
***
Прошло четыре месяца, и это существо стало постепенно осознавать свои ощущения, еще смутно, но с каждым днем все четче. Рождение произошло как раз в тот день, когда оно научилось высасывать побольше еды через тонкий жгут, которым было прикреплено к внутренней стенке кожаного мешка. Чем сильнее оно сосало, тем было вкуснее. 
И вдруг поток резко прекратился. Сразу же с одного бока стенка стала истончаться (оно почувствовало это по тому, что там стало заметно холоднее).
Через несколько минут маленький зой вывалился на остывающий песок. Тотчас же блоо-иша (то есть родившая иша) острыми зубами перекусила жесткий канатик пуповины. Невероятная тяжесть и холод - вот были его первые ощущения в этом новом мире. Затем приступ удушья, заставивший впервые судорожно глотнуть холодного воздуха. 
Блоо-иша небрежно подхватила его под брюхо когтистой лапой и поднесла к отверстию в своем громадном теле. Через секунду зой был с головы до ног облит дезинфецирующей жидкостью. 
- Мооо, моо, мо... - скулил малыш.
- Мо? Буду называть его Мо, - пробормотала иша.
После этого посадила своего отпрыска в подготовленное заранее гнездо, накрыла решеткой, сплетенной из крепких ветвей, и со спокойной совестью удалилась, фыркая и подрагивая всем телом. Здесь ему ничего не грозило.
Сложнее всего оказалось подстроить силу мышц и скоординировать движения. А вот с холодом зой справился достаточно быстро: просто ускорил обмен веществ, сам не понимая - как. И сейчас же осознал, что голоден.
Гнездо имело несколько слоев. Внешний - дикий камень и речные окатыши, затем - каркас из веток, затем - грубая солома, сено, и внутренняя поверхность выстлана сочными мясистыми листьями. Этими-то листьями для начала и пообедало только что родившееся существо. Через несколько часов, когда зой уже подъел все листья и спал на мягкой травяной подстилке, явилась блоо-иша. Она подкинула в гнездо кусок нежного мяса и, устроившись поудобнее, с огромным интересом принялась разглядывать свое порождение. 
Чувства, которые она испытывала, понять смог бы далеко не каждый эбрайл, даже не каждая иша. Это была противоречивая смесь из жгучего любопытства, отвращения и необычного влечения. Ей хотелось одновременно бежать как можно дальше от этого копошащегося зоя и съесть его, смачно хрустя косточками.
Впрочем копошился он недолго, а, почуяв пищу, вгрызся твердыми деснами в принесенное мясо.
Этот день блоо-иша провела с маленьким зоем. 
Конечно она его не съела.
Блоо-иша таскала своего зоя по окрестностям, клала его то на каменистую поверхность, то на мох, то в траву, то в воду и наблюдала, что будет делать Мо. Тот барахтался на новом месте и старался убежать, испуская недовольное пищание. Иша хватала его за какую-нибудь конечность и яростно вылизывала огромным мягким языком. Тогда Мо затихал, подставляя брюшко.
Иша все так же подкармливала его мясом и разными плодами, но каждый раз зой все яснее чувствовал, что этого ему маловато. Через три дня поймал в иле жука величиной в треть его тела и целый час грыз отросшими зубками. 
На другой день зой оброс густой жесткой шерстью, так что вылизывать его уже было не так приятно. 
День ото дня игры у блоо-иша становились все более жестокими. Она теребила малыша, слегка покусывая зубами и даже рычала, когда он отбивался.
Через месяц зой уже не нуждался в подкормке, употребляя в пищу все, что попадалось: траву, кору деревьев, жуков, гусениц, головастиков и другую живность. Кроме того он научился прятаться от блоо-иша, мимикрируя под окружающую среду. Только запах его выдавал. Поскольку Мо тратил все время, когда не прятался от своей блоо, на поиски чего-то съедобного и еду, масса его увеличилась в четыре с половиной раза. Он стал много сильнее, быстрее и хитрее, и вот настал день, когда блоо-иша не смогла его найти. Впрочем, однообразные забавы с этим безмозглым зоем ей уже наскучили, к тому же еще парочка ватхаров из клана ожидала ее внимания.
Она только еще один раз вернулась к гнезду своего зоя, порыскала по окрестностям и, никого не найдя, отправилась назад, к поселению своего клана. Она и не заметила, что некая тень последовала за ней.
***
С этого времени начались одинокие искания Мо.
Наступала осень. Пронизывающий ветер гнал по небу тяжелые тучи, чреватые холодными дождями с ледяной крупой пополам. Впереди был сезон туманов.