Глава 16

- Итак, - начал монах Василий свою историю, - это было не так давно где-то три с половиной года назад. Я преподавал в университете. Один из моих коллег и друзей Михаил Розкрутов предложил создать научное общество. Он был доктором юридических наук, хотя увлекался и физикой и философией. Так как он был прежде юристом, он выходил из убеждений государства. Он считал, что на научные эксперименты выделяются излишние деньги из государственного бюджета. Половина так называемых открытий, гипотез и теорий не соответствуют научным нормам и установленным фактам, о мире и бытии.

Как-то Михаил Розкрутов узнал, что где-то там один ученый представил доказательства вечного двигателя. После того как он получил n-ною суму денег в качестве финансирования проекта по вечному двигателю, он как нужно было и ожидать испарился вместе с деньгами. Кроме того Михаила раздражали все нелепицы, суеверия непросвещённого народа, хотел их всех просветить, показать каков мир на самом деле. Он придумал, как приблизить народ к науке, и развеять всякие нелепицы о сверхъестественном.

Как только общество было сформировано, дела начали идти вверх как по волшебству. Многие даже подумали уволиться с преподавательской работы в университете.

На этих словах Василий остановился, и как-то грустно смотря на Константина и Генри что-то обдумывал.

- Сколько вас было? – Перебил его рассуждения Константин.

- Ах…, не много, человек пятнадцать. Желающих вступить в общество было намного больше, - ответил монах, и продолжил, - дела шли вверх, как я уже сказал. Откуда не возьмись, доносились разные звонки с сообщениями о сверхъестественном. После наших расследований оказывалось, что это то ли мошенники, то ли неправильно понятые людьми, физические законы природы. Было всякое.

Василий сделал очередную паузу, но собравшись с духом снова продолжил:

- Спустя месяц к нам пришел незнакомец, по-моему, он даже не представился, как его зовут, или я просто не запомнил. Он спросил, не мы ли занимаемся расследованиями псевдо-научных теорий. Уверял, что у него есть некий свиток, который повествует, как вызвать потустороннюю сущность, и ему хотелось бы проверить действительно ли это так. Михаил убеждённый, но любопытный  скептик, согласился пойти с этим человеком проверить гипотезу. Все согласились. Этому обществу подходит более название «общество через-чур любопытных скептиков», а не «представителей здорового скептицизма». Только мне не внушал этот неизвестный тип доверия, я не знал, что может случиться, но взял с собой пистолет.

Мы ждали, пока этот незнакомец сделает все, как было написано в том свитке. Он чертил круги, рисовал всякие знаки в кругах и за ними. Облил воском свечи, самый большой внешний круг. Никто не знал, что и зачем он это делает, никто даже не остановил этот бред, когда он решил принести в жертву кота. О Господи прости меня за это, – монах Василий поднял свой взор вверх, во время этого жеста глаза его наполнились слезами.

Константин не хотел мучать этого, без того страдающего, человека, но эта история его очень заинтересовала, он не мог не узнать, что же было дальше, потому, тихо сказал, - я очень извиняюсь, честно, но нам нужно знать что было дальше.

- Да, конечно, - опомнился монах, - мы стояли более часа, пока он читал старый свиток. Затем…, затем стало холодно, какие-то еле заметные тени начали бегать по стенам того здания, в котором мы находились, но никто с нас не двигался. Потом я мало что соображал, я слышал ужасный гортанный крик моих коллег. Меня что-то сбыло с ног, повредив плечо. Оперившись на руку, я видел как некая сущность, похожая на медведя с волчьей пастью и когтями льва склонилась над моей подругой Алиной. Она сопротивлялась, кричала, пыталась увернуться от когтей… но…, Анатолий, биолог, друг, бросился к двери, но выбраться было не возможно. Одним, за одним эта сущность убивала всех моих коллег, но не трогала незнакомца. Как-то невольно я достал пистолет и начал стрелять в ту сущность, а затем в незнакомца, стоявшего в круге. Как только он упал на том месте, на котором стоял, поряженный пулями моего пистолета, все исчезло. Все следы этого ненормального пришествия канули в небытие. Осталось только мое пораненное плечо, боль которого, не могла сравниться с болью по утерянным друзьям, - закончил свой рассказ монах Василий.

Минут пять все молчали. Василий отходил от ужасных воспоминаний. Друзья переваривали из ряда вон выходящую историю.

- Нифига себе, - наконец проявил эмоции Генри, забыв, что находиться в монастыре.

- Поэтому вы должны забыть это. Все неведанное должно остаться таковым, - мудро наставлял монах, как только одержал вверх над своими эмоциями, - есть вещи, в которые мы не должны влезать. Вы должны меня понять, вы тоже писатели, читаете научные труды, нам и так много дано, не надо желать еще большего. А теперь, я бы не хотел продолжать этот разговор, вас проводить или вы сами найдете дорогу, - монах дал понять, что это конец. Он встал, подошел к большой позолоченной тарелке на высокой ножке. Взял статут, который дал ему Константин, поджог его от огня свечи и кинул на тарелку. Таким способом он избавился от этого страшного воспоминания. По мере того как былой статут превращался в пепел, монах заметно менялся в лице. Статут догорел, и он уже совсем умиротворённый вышел из аудитории.