Через дорогу

Автомат не хотел отдавать мне напиток, чувствуя избыток ненависти в моём сердце. Долго стоял упираясь в него рукой, разгоняя в разные стороны мысли о сегодняшнем дне. Воздух этим вечером содержал в себе нечто розовое, но не был сладким.
Через дорогу ко мне перешла женщина и начала набирать на моём лице длинный номер телефона; я сильно забеспокоился, держал руки в карманах, стараясь смотреть мимо её головы. Ноги с трудом удавалось сдерживать на месте, будто я был на роликах. Когда она закончила, раздался звонок. Мы вместе произнесли "алло", и стало совсем неловко; я подумал, возможно, мне следовало и дальше не вмешиваться, раз уж я с того начал. Но теперь мой маленький секрет был раскрыт, она обратила на меня внимание. У неё была забинтована рука, но я увидел это только когда она мне показала её. Бинт обвивал кисть, прикрывая собой чуть дальше косточки, совершенно белый, он облегчал страдания больной руки. Я пригласил даму на танец, но она отказала. Может ли быть что-то больше этой великой неловкости? Кажется, тот звук, что я услышал, был урчанием её живота. Мне было всё равно. Она нежно взяла меня за лицо, растянув пальцы по моим скулам, свела их, проведя по коже щёк, вместе и сказала, что оставит это на память, и ушла. Мне было всё равно. Мне было не всё равно.