ехарный-сахарный

дурачок инетовский,
челик недокормленный,
пошто трансмутируешь,
галюники пошто пасешь?

чо в пустоту кричать-то,
чудоковатенький, тибя нет и не было,
ты пришел, шобы поиздевалися над глупостью твоей,
шобы, обнаружив ничтожность твою, предали тебя оплеванию.

какие оне, фсе-таки,
мелочные, енти человеки,
как им нравится разные истории
рассказывать, пересказывать, забывая про жисть.

люди-герои уран
в свое время добывали,
шобы было чем от имперралистов
отбрыкиватьси, от посягательств так сказать.

акиян, море синяе,
не рискну переплыть тибя,
и потерпеть не могу тибя, акиян,
море синяе, тут на берегу сижу, песенки ору.

преимущество слова
перед красками звука
было не очевидным, слово
забывалось, когда внимали музыке.

шлюшки-журналюшки отплясывали
канкан вместе с работодателем, да так лихо,
что становилось дико от их развеселого и
удалого разгуляя, чай, один раз живем.

печатают шаг солдаты,
ракетовозы соляркой чадят,
взрывают небо салюты,
пугая малых ребят.

поток слов енто фигня,
то ли дело цунами, океан,
вселенная, вобчем, слов было фсе
равно больше, чем можно было бы тока подумать.

у него циркуля в голове нет
чтобы колографией заниматься,
понял ты, дiбил, который совсем
не понимает как буковы являются.

кибернетические задницы
прихорашивались, припудривались,
намазюкивали краски толейрантности на
исключительно субтильно-точеные оконечности.

что самое странное,
все это должно было случиться,
как бы ты ни сдерживал себя в проявлениях
чувств, как бы ты ни сожалел и ни раскаивался потом.

мир природы
мир духу придает,
и уже все равно, что и где,
кто там или ку-ку, существенно иль так сойдет.

фантазия питала иллюзию,
здравый смысл предложил диспозицию,
логика отвергла разумные доводы,
понадеялись, как обычно, на авось.

выбор он всегда есть -
быть честным или бесчестным,
быть трусом или храбрецом, быть умным
или глупым, быть человеком или быть тупым челиком.