Отражение Маруси 2. Часть первая. Полвека спустя

Посвящается Татьяне Пыжьяновой



Глава 1.Внучки

- Елизавета, я сейчас начну сердиться.

Женщина лет шестидесяти, одетая в длинный плащ и шляпку, остановилась посреди кассового зала аэропорта Шереметьево. Придерживая рукой небольшой чемодан, она наклонилась над присевшей белокурой  девочкой.
Лиза пыталась засунуть в свой разноцветный рюкзак выпавшие из него игрушки:

- Бабушка, куда ты всегда торопишься? Ещё куча времени до регистрации.

- Во-первых, не куча, а минут двадцать осталось.  А бабушки торопятся, потому что медленно двигаются.

Женщина уже не сердилась, а бережно поправила на голове восьмилетней внучки вязанную полосатую шапочку.

- Зачем ты взяла с собой Болтуна? Домовые должны сидеть дома, а не летать на самолётах в Лондон.

- Я без него бы не полетела, без него скучно. Он же мой любимчик. Ты связала его для меня, когда я только родилась. Считай он тоже твой внук. Ты там будешь часами болтать со своей леди Мэри, а я с кем?

Вязаная игрушка, наконец, поместилась в карман рюкзака. Наружу торчала только лохматая рыжая голова с большими нарисованными глазами.

Пассажиры, улетающие в Лондон, медленно двигались к стойке регистрации. Чемодан на колёсиках бабушка Лизы подвигала ногой, пытаясь не выпустить из рук билеты и документы.

- Лизонька, а как ты разговариваешь с Болтуном? – чуть взволновано  спросила бабушка. – Он тебе отвечает?

- Бабуля, иногда ты такая странная. Как дети в восемь лет разговаривают с игрушками – сами за них и отвечают.

- А, тогда нормально, -  успокоилась бабушка.

- У него глаза иногда как живые, - объясняла Лиза, - ещё он мне помогает, когда мне грустно. Даже задачки решать помогает. Если я ошибаюсь, он сердится.

Лизина бабушка  неожиданно развеселилась: - Вечно ты выдумываешь, это же просто игрушка. Как он может сердиться? Вот я знала одного Болтуна, который любил считать…

- Нет, он сердится, брови хмурит. Ты мне сказки рассказывать любишь, а сама в них не веришь.

Девочка расстегнула свою голубую курточку, сняла её вместе с рюкзачком, и игрушка опять упала на пол.

Подняла её бабушка, пристально  всматриваясь в лицо вязаного Домового.


Пока самолёт летел до Лондона, Лиза проверяла бабушку на знание английского языка. Как всякий ребёнок, Лиза легко учила новые слова и правила, что никак не удавалось бабушке.

- Бабуля, расскажи мне на английском - куда и к кому мы летим.

- Ой, только не в самолёте. Здесь наверняка сидят жители Британии, а я буду позориться с произношением. Тем более я тебе давно всё рассказала, но могу и  повторять. Летим мы к моей старинной подруге.
Ровно в 12.00 нас будут ждать под Биг-Беном, а может и не будут. Тогда мы просто посмотрим город и вернёмся домой.

- Не хочешь на английском – не надо. Только потом не говори, что я тебя не заставляла.

Внучка смотрела на бабушку, как на нерадивую ученицу.

- Ботинки сними, учительница, - улыбнулась бабушка Маруся, - можешь с ногами залезть на кресло, поспать маленько. Кто знает, что нас там ждёт.


В небольшой лондонской квартире стояла полная тишина. Никакие  звуки  весенней ночи не проникали через толстые стёкла.
Только час назад уснула внучка Элиза  и Джон, а леди Мэри никак не могла успокоиться. Она лежала с открытыми глазами и пыталась рассмотреть мутную  луну на облачном  небе.

Стараясь не разбудить Джона, Мэри осторожно поднялась с кровати и пошла на кухню. В окне, при свете луны, она смутно видела и Биг-Бэн, и площадь возле башни с часами, на которую она ходила каждый год 22 марта.

Лет до двадцати  она совсем забыла о своём обещании, данном Марусе. Выйдя замуж за Джона, Мэри настойчиво попросила молодого мужа найти квартиру напротив знаменитой башни с часами. Денег хватило только на трёхкомнатную квартиру, зато надежда вновь увидеть Марусю не покидала её.
Сколько раз, вглядываясь в толпу, Мэри казалось, что она видит свою подругу. Вот если бы тогда, в детстве, был интернет и скайп, они никогда бы не потеряли друг друга.

Как давно кончилось детство, надежда на встречу таяла с каждой весной, как прошлогодний снег. Помнит ли её Маруся? Возможно, уже давно забыла  их весёлые и страшноватые приключения.

Сейчас, когда с внучкой Элизой творится что-то неладное, Мэри нужна была именно Маруся.
Джон, как и мечтал в детстве, стал известным художником. Деньги, подареные ему приведениями, пригодились и для покупки городской квартиры, и для первой Лондонской выставки. Многие музеи мира теперь покупали картины Джона. Мэри давно могла бы переехать в уютный загородный дом, но она всё ждала приезда Маруси.

Что с внучкой? Какой бесёнок в неё вселился? Откуда эта озлобленность и отчуждённость?

Бабушка умерла так внезапно.  Мэри до сих пор вздрагивала от завывания сильного ветра, случившегося в ночь её смерти. Потом умерли и мама с папой, осиротевшая семья покинула замок и каждый из детей  жил своей жизнью.
Замок превратился в музей. Мэри не ездила туда, слишком тяжело становилось на сердце.

Луна сегодня не желала говорить с Мэри, окончательно спрятавшись за облака.

- Приезжай, Маруся, пожалуйста, - взволновано шептала Мэри.

Мысли  вернулись к внучке. В этом году Элиза  совсем распоясалась, и родители привезли её к Мэри. Они просили как-то повлиять на Элизу, рассчитывая на педагогические способности бабушки. Бывшая герцогиня Чесвик согласилась, хотя пока её воспитание внучки оставляло желать лучшего. Не помогла ни лучшая школа Лондона, ни частные учителя – Элиза не желала учиться и всем грубила. Из школы её исключили. Вот теперь надо было в самом конце учебного года искать внучке новую школу.

Мир волшебства, наполнивший детство Мэри, казался прекрасным сном, но Марусю она помнила всегда. Маруся существует, она живёт в далёкой России, а значит однажды она приедет.


- Эл, нам пора выходить, опаздываем. Одевайся быстрей, там не очень-то и жарко.

- С чего ты взяла, что я хочу куда-то идти? Тем более, ты опять никого не встретишь. Нужна ты этой русской…

- Она мне нужна! – крикнула Мэри, не сдержавшись. – Пошли уже, хватит капризничать.

Леди Мэри резко захлопнула входную дверь квартиры.

http://www.proza.ru/2014/08/26/21
Продолжение...