Памяти Игумена Феофана

Мои творческие изыскания, поиск нужного слова... Я тотчас обратился к ранее созданным работам, чтобы написать строку нового произведения, как вдруг пришло письмо... Холод и шок!.. Все надежды, чем ранее был напитан, растворились.
Не так давно заболел один мой знакомый хороший батюшка - отец Феофан. И, конечно, философский ум христианский заключит, что крест болезни для подвижника - ему и нам во Спасение. И ведь всё равно - каждый человек тешит себя надеждой на то, что болезнь отступит и всё вернется в привычный ритм.
Для отца Феофана этот крест был последним в жизни земной: недавнее улучшение общего состояния - сменилось вдруг ухудшением. Так управил Господь. Значит, так Ему угодно - и мы не вправе судить иначе.
Каждая потеря в жизни - должна учить чему-то. Потеря подвижника, духовника и молитвенника - это повод задуматься его чадам о жизни Вечной, о молитве и Покаянии. Раз здесь мы потеряли такого пастыря, значит, на Небесах за нас ходатайствует ещё один молитвенник о душах наших.
Переменная облачность, понедельник. Начало будничной недели. Полный храм и еще столько же на улице: во дворе и за его пределами. Ждём батюшку. Ждём, словно, он должен вернуться из какой-то долгой поездки. И вот... Приехали. Со слезами встречаем мы его. Мы его не видим, но знаем, что он уже здесь. Черно-белые фигуры священнослужителей, несущих тело игумена, настоятеля Казанского храма, подвижника, положившего столько трудов для возрождения и укрепления прихода... Последний раз входит он в свой храм, в своё, без преувеличения сказать, детище. Скорбные минуты. Чин отпевания. Слёзы... Прости нас, батюшка! Прости за всё! Прости нерадивых!..
Дорога до Раменок - села, где располагается храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы... Именно за его алтарем завещал похоронить себя батюшка. Накрапывал периодически небольшой дождик. Он омывал путь отцу Феофану. Но он не прогонял и нас. Он был именно таким - ни большим, ни маленьким. Он был - яко слёзы, что омывают грех, очищают душу.
Трапезная храма. Того самого, где стоит на длинном столе колокольчик, которым он созывал на приём пищи, звал приветливую и веселую Веру Фёдоровну... Всё это здесь. Здесь все, кто любил и любит батюшку. Нет лишь его самого... Но он с нами. Теперь с каждым из нас память о нём. Теперь с каждым добрые воспоминания.
Пришло время уходить. Как и раньше, я прощаюсь со всеми - до скорой встречи!.. Выхожу во двор, беру благословение у батюшек, беседующих у ворот. Иду на вокзал. Навязчивая мысль обернутся и перекрестится в сторону храма, как я и делал это раньше, когда служил здесь батюшка. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, грешных!!! Кланяюсь и хочу увидеть отца Феофана у ворот... Но батюшка теперь молится за нас незримо. Но лишь мы должны помнить: нам молиться надо ещё усердней!.. Мы же помним!..

Мы ищем огонь в свете полудня,
Укрываясь, при этом от острых лучей.
И в ребристых суетных буднях
Не видим мерцанья теплых свечей.

И тех, кто молился день ото дня,
Что в ночи не гасил абажур,
Слезу проливал, колени склоня, -
Я за тех свои чётки держу.

Пусть молитва прольётся от сердца всего,
И пусть не кончаются чётки.
И пусть не смутит слеза никого:
В моём сердце песнопения нотки.

Я молюсь в этот час, затеплив лампаду:
Пусть тепло от молитвы идёт.
И узнает скорбевший нежданно усладу,
А упавший - пусть снова встаёт!