Они сидели в жарко натопленных кафе...

… они сидели в жарко натопленных кафе, в хойригерах на окраине леса, спорили до хрипоты, до дуэлей, писали гениальные тексты,  что  забывались через неделю, мечтали уехать в Нью-Йорк, или в Баден Баден, да хоть  бы в Баден,  бежать из этого города, рая для психоаналитиков, за Дунай, за море, за океан, и, конечно, никуда не бежали, так и сидели, спорили, курили,  писали, стрелялись, а потом все смыло безжалостной волной,  даже имен не осталось, а только -  как после шторма  -  обрывки, отрывки, сюжеты без начала и конца...

 Вышли из кафе.

Желтые фонари.

Мокрые камни мостовой.

Остановились, раскрывая зонты.

- Вам в какую сторону? – спросил его  (острослова, критика, короля сарказма,  надменного пуриста   –  Малер терзал  утреннюю газету дрожащими нервными руками)  случайный  неприятный  попутчик.

Приподнимая шляпу:

- В противоположную.

***

Он же, в «Фигльмюллере».  Завсегдатай. Снисходительно  внимает восторгам  (блестящая, блестящая статья!).

Входит министр финансов.  Интерес собеседника гаснет, как газовый фонарь под колпаком фонарщика – уже не до вчерашней статьи:  министр! Финансов!

- А теперь я вынужден извиниться, что повернусь к вам спиной... Sch;nen guten Abend, Herr Minister!

С той же барской снисходительностью – спине собеседника (но и ушам финансиста):

- Ничего – ничего. Вы же не извинялись, когда поворачивались лицом...

 

Из (ненаписанной) книги "Трудно попасть в Вену"