Последняя электричка

Ната успела на этот раз только на самую последнюю в расписании своего маршрута электричку. Она зашла в последний вагон, откуда было ближе выходить к дому и решая спать или читать книгу, проехала так минут десять, потом немного почитав, начала засыпать.

Пассажиры, которых было не так много, выходили и заходили, сменяя друг друга: студенты, торговки с сумками на колесиках, мамаши с детьми, солдаты в увольнительной, рабочие: все возвращались из большого города, где у каждого нашлись дела. Минут через тридцать в вагоне осталась только она. Она не сразу заметила это сквозь наползающую дремоту.

Когда поезд тронулся, в  вагон ворвался прохладный ночной воздух, принесший с собой сладкие и тревожные мысли, которые смешались в её голове. Луна по-импрессионистски расплывчато смотрела на неё в мутновато-грязное стекло окно вагона и под монотонный стук металлических колёс она, улыбаясь чему-то, уставилась в него.

Проезжали воронинское кладбище, которое чернело крестами на темно-синем фоне неба и стаями ворон, кружившими над мрачными силуэтами деревьев и, наверное, в честь них и названное. Поезд продолжал отмерять пройденный путь, не очень-то спеша к своей конечной цели, как будто прохлаждаясь в тёплую летнюю ночь. Ехать еще предстояло столько же и уже без остановок. Наткина станция стояла в стороне от других, так, что эту ветку железной дороги строили петлёй позже основной. Встречать её никто не будет, родителям утром на работу и они уже давно перестали скандалить с ней из-за поздних возвращений, понимая, что это бесполезно.

Ната, чтобы не проспать свою остановку, почитывала книгу, которую ей дал Игорёк, её молодой человек, из-за которого она так поздно и возвращалась. Книжка называлась "Обитель зла" и была про двух вампиров, которые жили в заброшенном замке и слушали классическую музыку, рисовали картины, играли на рояле, пили дорогое вино, а по ночам, покидая своё логово и, заманивая благородных девиц к себе, совращали их и пили их кровь. Если бы она читала эту лабуду днём, то кроме смеха она у неё ничего бы ни вызвала, но сейчас, сидя одна в пустом вагоне, в окне которого виднелись страшные деревья с ветками-ручищами, тянущимися к ней, кладбищенские оградки, доносящееся карканье ворон, чёрные тучи на небе, зловеще напоминающие злодеев из фильмов ужасов, ей было не до смеха. Описываемое в книге оживало и было совсем рядом.

И именно в этот момент, как в этих фильмах, позади неё открылась вагонная дверь со страшным лязгом и с таким же грохотом сразу захлопнулась. Потом раздался тяжёлый металлический стук шагов, направляющихся к ней. Ната с замиранием сердца наблюдала в отражении окон молодого человека, медленно приближающегося к ней, который через несколько мгновений уже стоял рядом и смотрел на неё. Она повернула к нему голову. Это был парень лет двадцати в накинутом на голову капюшоне и сигаретой в руках. Видимо, он выходил покурить из соседнего вагона и, увидев её одну в вагоне, решил зайти. Он бесцеремонно развалился напротив, смотря на неё стеклянным и нагло оценивающим взглядом, вытянул свои ноги в тяжёлых грязных ботинках и дотронулся ими её ног в сандалиях, наблюдая за её реакцией.

Да он под наркотой, испуганно подумала Ната и нащупала в кармане кофты газовый баллончик и большим пальцем, сбросив незаметно колпачок, зафиксировала его клапан. Она резко подтянула к себе ноги, встала и быстро пошла к тамбуру, чтобы перейти в другой вагон, где, наверное, были пассажиры. Взявшись за рукоятку раздвижной двери, она вдруг от неожиданности, встала, как вкопанная: никакого выхода в другой вагон не было! Вагон, в котором она ехала, был отдельный и прицеплен к основному составу поезда без переходного отсека - как она этого не заметила раньше, кто и зачем это сделал? А откуда появился тогда этот тип? Вопросы, как камни падали ей на голову и не находили ответа.

Она смотрела на него в отражение стекла дверного проёма, а он не отрываясь смотрел на неё и улыбался довольный собой, как маньяк, загнавший свою жертву к себе в западню. Не зная, что ей делать, Натка присела на последний ряд кресел. Тусклый свет замерцал, погас и снова включился. Фу-у! Сколько она уже едет? Она посмотрела на часы: был час ночи. Приехать они должны были пятьдесят минут назад. Она почувствовала, как металлический холод соскользнул вниз от макушки вдоль позвоночника в копчик и опустился где-то в районе пяток и там тяжёлым грузом остался. "Это душа ушла в пятки", - отчетливо прозвучало в её голове.
Он не спеша и немного прихрамывая на одну ногу, подошёл к ней, сел напротив и уставившись, щёлкнул зажигалкой, прикуривая новую сигарету. Он уже не улыбался и она видела, что ему как-то нехорошо, что его что-то беспокоит, может быть боль в ноге, и от нетерпения он готов на многое. Он приблизился к ней. Ната, сжимавшая баллончик мёртвой хваткой в кармане кофты с того самого момента, как увидела его, вскочила и направила его в лицо наркомана и нажимала на клапан со всей одури раз десять, надеясь, что она выиграет время, а там может и уже её станция. Бросившись бежать к другому выходу, откуда она заходила и забежав в тамбур, она сдвинула створки двери, что есть силы, и уже не отпускала их.  Через стекло она видела, что ее преследователь даже носом не повёл от выпущенного на него газа, его ничуть не пробрало, а ведь баллончик был только купленный и она направляла его прямо ему в лицо и не раз и не два. Блин, этих наркоманов ничего не берет!

Он, уже распаляясь, действовал быстрее и подойдя к двери, легко раздвинул створки, которые она держала изо всех сил.

"Когда же этот чертов поезд приедет? Там на вокзале обязательно будут люди и она позвонит родителям и они ее заберут" - надежда не оставляла её ни на минуту.

Он подошёл к ней, наклонился к ней так, что она почувствовала его дыхание, но не горячее, а ледяное с запахом кладбища, схватил её за горло и в этот момент она увидела, что его глазницы пусты. Натка пыталась кричать, звать на помощь, но её горло мёртвой хваткой сцепили его холодные руки. На его лице появилось подобие улыбки, и она успела увидеть перед тем, как потерять сознание, нечеловеческие звериные зубы торчащие из его рта, которые приближались к её шее...

В этот момент Натка очнулась ото сна. Её сердце бешено колотилось, горло пересохло и она реально чувствовала на шее удушающую тяжесть. Всё ещё во власти сна, она с неимоверным облегчением улыбнулась своему лёгкому избавлению от кошмара и ошалело смотрела по сторонам. На кресле рядом с ней лежала книга, на которой в кроваво-красных оттенках скалил свои зубы-клыки вампир.

Больше никогда не буду читать этот бред, подумала она, злясь на своего друга, который догадался всучить ей это в дорогу.

Колёса поезда уже стучали медленнее, приближаясь к станции, он зафурчал, как кит, выпускающий струю воды в воздух и с пафосным шумом остановился. Ната положила книгу в сумочку, чтобы потом вернуть её владельцу, встала и вышла.

На перроне никого, кроме неё, не было. Фонарь одиноко тускнел где-то далеко возле закрытой двери вокзала, ни одного такси видно не было. Ната застегнула кофту, воздух был достаточно прохладным, достала телефон, посмотрела на время - часы показывали половину второго ночи! Она опять почувствовала, как ноги предательски сгибаются, а по спине прошёлся холодок. Пропущенные звонки от Игорька и родителей, смска, в которых они просили её срочно позвонить им и поставить в известность, где она находится, потому что двенадцатичасовой поезд папа встречал, её не было, хотя Игорь говорит, что посадил её лично на него. Она обернулась на поезд, который в этот момент закрывал автоматически двери и тихо тронулся с пути. Она заметила надпись на двери своего вагона, там, где обычно пишут: "Не прислоняться", но эта была длиннее и мельче, ее она раньше не видела: "Никогда не садись в последний вагон последней электрички!" - успела прочитать она на уходящем в кромешную тьму поезде.

"Какая-то чертовщина!" - подумала Ната и пошла в направлении своего дома, убыстряя шаг. Путь предстоял через длинную засаженную платанами, осинами и каштанами аллею. Поворачивая от вокзала на такую знакомую и родную ей аллею, она краем глаза заметила силуэт идущего за ней молодого человека в капюшоне, который курил и немного прихрамывал на одну ногу...