Белые сумерки Кенигсберга. Фея и Маэстро

         Кроме обыкновенных людей, в Кенигсберге живут еще и Феи. Да! Да! Живут! Ну, или вернее всего, они туда прилетают. Свою я встретила именно там.


         Она такого маленького роста, что ошибиться в ее волшебной профессии просто невозможно и такая приятноокруглая, что кажется, сошла со стариной открытки и слово «Доброта» просто написано над ее головой. У нее чудесная высокая прическа, коса, уложенная калачиком вокруг ее прелестной головки. Волосы светлые и золотистые, цвета прусского меда. Глаза изумительной молочной голубизны, белое личико с аккуратным румянцем. Словом, все это выдает в ней ее волшебное ремесло- спасать! Спасать людей, цветы, зверей, спасать меня! Сколько себя помню, она всегда меня спасала. Про тот особый случай, когда я и вся моя семья уцелели в аварии я вам не буду рассказывать, тяжеловато вспоминать, да и не нужно это сейчас, но одно скажу вам твердо – моя Фея (Ирина) имеет к нему самое непосредственное отношение.И даже в день нашей долгожданной  встречи в Городе она меня спасла. Только теперь от  холода!


         Срывался редкий дождь, весь день было пасмурно и очень зябко. Мы договорились встретиться у входа в Драмтеатр, чтобы пойти на спектакль и тем самым почтить память Маэстро Аболмазова  -  поэта, художника и просто очень хорошего человека.  Он отдал служению сцены 20 лет своей жизни, был главным художником-постановщиком Театра Драмы в Краснодаре. У него осталась жена, сын и дочь. С дочерью, очень симпатичной и одаренной девушкой я имела счастье познакомиться и немного подружиться.

         Из-за каких-то объективных причин, времени для нашей встречи у Феи было гораздо меньше, чем планировалось ранее, да еще я и перепутала время начало спектакля, он должен был начаться гораздо, гораздо позже…И теперь, в тоненьком капроне, вечернем платье и легком плаще я переминалась с ноги на ногу на ступенях Храма Мельпомены, выглядывая по обеим сторонам дороги, пролегающей у театра и в конец замерзнув, совершала короткие набеги в пустынное фойе театра - погреться и поволноваться, а вдруг я ее пропущу??? А вдруг мы не встретимся??...Сразу же вытягиваясь на цыпочки у, как мне казалось, самого выгодного, но очень высокого окна с видом на площадь и скамейки вдоль аллеи, я смотрела на улицу. Нет, ее не было. Цифры на картонных билетах на спектакль,  в моих  руках,  неумолимо говорили мне, что время если и движется, то явно не в мою пользу. Я начала грустить и даже отчаялась. Ее все не было и не было… И вдруг…Я увидела ее!!!

         Она присела отдохнуть на пустынную скамейку,  а с нею рядом совершенно никого! Как будто она спустилась с неба, а не по земле пришла. Наверняка это она!!! Те же собранные в калачик волосы, эта прибалтийская белизна кожи, оживленная ее чудесным румянцем и глаза!!! Глаза моей Феи!!! Словно два голубых озера отражают весь ее внутренний свет… И она так легко, не по погоде одета! С трудом отпихнув тяжелые театральные двери, я выскочила и стремительно понеслась к ней на встречу, крича и размахивая руками, очень боясь, что она не увидит меня, не дождется и улетит назад, в свою цветочную страну…

         - Привет! Привет!!!
         - Ксю!
         - Привет, моя Фея!!!
         - Привет, Ксю!
         - Тебе не холодно? Я совершенно замерзла! Нам обязательно нужно к огню, погреться! – Я сразу же представила ждущие нас, зажженые камины во Врангеле.


         Обнимаемся, она такая теплая, как будто весь холод Кенигсберга аккумулировала только я и руки и ноги дрожат только у меня, то ли от холода, то ли от волнения! Около нее и мне становится немного теплее. Что-то сбивчиво рассказываю ей, то ли про ошибку в билетах и из-за которой мы так и не сможем попасть на спектакль ради Маэстро, то ли про страшный губительный холод для моего организма и протягиваю ей его книгу, я везла ее для нее специально, сюрпризом. Да, конечно же, она помнит Маэстро! Это последняя его книга, он ее издал буквально за месяц-полтора до своей смерти. Книга называется «Линия жизни». Какие только уголки мира она не повидала,  его последняя книга! Я высылала ее почитательнице его стихов в далекую Италию, на суровый Урал, точно знаю – она есть в Украине, в Орле, и в Краснодаре, городе, который он так и не смог полюбить за летнюю сумасшедшую жару, хоть и отдал ему более 20 лет жизни.

         Мы с ним познакомились не очень давно, чуть больше двух лет назад. Сначала я увидела его стихи в интернете и обрадовалась, что автор живет не так далеко от меня. Мы виделись несколько раз в театре, я была на спектаклях и он приводил меня за кулисы, в свой «скит», как он сам называл свою мастерскую. Показывал макеты, совсем маленькие точные копии декораций для спектаклей. Заочно познакомил со своей дочерью и показал ее портрет, висящий на стене, там же, в скиту. Знакомил со своими друзьями-театралами, люди входили, выходили, входили и выходили и каждый рассказывал о своей проблеме или просто театральную байку. Для каждого у Маэстро находилось слово поддержки или совет. Чайник в его мастерской практически не выключался.  Верите, я, словно на театральном капустнике побывала…

         Сергей Владимирович был душой компании, человеком с большим сердцем, внимательным взглядом, проницательным умом, огромным талантом и кристально чистой душой. Еще он был глубоко верующим человеком, не религиозным, а глубоко верующим, понимаете ведь разницу? Как много получила я от него поддержки в тяжкие для себя дни, а его советы и сейчас помогают мне жить. И, горечь от его ухода до сих пор со мной. Я словно осиротела, когда его не стало. Родных по духу людей терять очень больно. И, конечно, я не могла не привезти  его книгу и Фее тоже. Маэстро больше писал эпиграммы, как он сам говорил – владел искусством наживать себе врагов. Его стихи я называла концентрированными, из-за глубокого смысла в четырех строках.

         После перенесенного инфаркта, в мае две тысячи тринадцатого, он начал писать прозу, а умер он  -  26 октября 2013 года. Проза его тоже очень живая и колоритная. На сайте стихи точка ру есть его страничка – Сергей Аболмазов. Думаю, вам, дорогие читатели, понравятся его произведения. Слог у Маэстро легкий, а язык острый! Мне же больше нравятся его лирические стихи.
Не удержусь, процитирую несколько, понравившиеся особенно.

                ***

         Сегодня дождь оплакивал с утра
         Мою несостоявшуюся нежность,
         И грусть, как милосердная сестра,
         Дарила мне покой и безмятежность.
         Мерцали лужи кольцами дождя,
         Вдруг опустели улицы и скверы,
         И только для поэтов и бродяг
         Он стал приютом их наивной веры.
               
                ***

         Сочился дождик, осенью остужен,
         Дрожали в лужах отраженья фонарей,
         И я печально брел по этим лужам
         Наедине с ненужностью своей.

                ***

         Неизъяснимо сердцу дорог
         Пленивший душу яркий свет,
         И вот, расстаял в небе след...
         Я понимаю, слишком долог
         Путь обращения комет.

                ***


         Есть еще один стих,  Маэстро написал его за три недели до дня смерти. Он называется «Ангел», как будто он уже тогда предвидел свой внезапный уход, и хотел успокоить, уберечь кого-то, кого-то очень близкого и родного. Вот оно, стихотворение –

                Ангел.
         Снова нежно целую и пусть,
         Как неясная летняя грусть,
         От невзгод заслоняя собою,
         Светлый Ангел пребудет с тобою!
         Пусть хранит от беды и уныния...
         И с тобой буду рядом отныне я,
         Как неясная летняя грусть.

                ***

         Вот такой был человек. Я очень рада, что судьба подарила мне шанс познакомиться и подружиться с ним.

         Но, вернусь в Кенигсберг.

         Моя Фея подарила мне на память сердечко из янтаря, и теперь, когда я надеваю его, я вспоминаю о ней и ее добром сердце и нежном голосе. Ее голос так напоминает голос ребенка! Интересно, как ее слушают ее студенты? Не обижают ли они своего учителя, такого милого преподавателя математики с нежным детским голосом и таким же детским ростом?

         Я познакомила ее со Сталкером. Он сказал  о ней – наш Человек!!! Они быстро нашли общий язык и я, надеюсь, дружат и до сих пор. Интересные люди не должны теряться. Ведь не случайно же им показывают друг друга, так ведь?

         Очень быстро пролетело время, проведенное нами этим вечером во Врангеле, в его теплых стенах, около зажженого камина с бокалом красного вина. Я читала ей любимые стихи Цветаевой из своего блокнотика и она радовалась, что теперь знает, какой у меня почерк, и говорила, что так же любит раскладывать между страницами красивые листочки вместо закладок. Потом моя Фея запросилась домой…Наверняка, ее волшебные дела не терпели отлагательства и задержек. Отпускать ее очень не хотелось, но все же было нужно. Нельзя долго удерживать волшебство в одних руках!

         Я пошла проводить ее. Мы наскоро обнялись, чтобы не превращать расставание в долгие проводы,  и она ушла, не оглядываясь, а я все стояла и стояла на пороге башни и смотрела, как плавно уменьшается ее фигурка среди бегущих машин и людей, которые спешат домой, в сгущающихся сумерках Кенигсберга и не знают, что среди них идет Фея, спрятавшая крылья и вместо волшебной палочки у нее в руках прозрачный пакетик с книгой стихов Маэстро.

         Она и раньше и сейчас не очень часто приходит ко мне. Наверное, чувствует, что со мною все порядке и она может повременить с визитом, но уж если она приходит, она всегда находит нужные слова, цитаты, стихи, песни для моего настроения, для меня сегодняшней, нуждающейся именно в этом, в том, что она принесла. Сижу и улыбаюсь сейчас, вспоминая ее.  Моя Фея – это подарок небес!

         А когда я вернулась в стены Башни, то мои друзья и дочь, тоже не знавшие о том, что видели Фею, в один голос воскликнули – как же она похожа Фею, твоя подружка! Чем удивили и очень порадовали меня, проницательные мои! Какое все-таки счастье – увидеть вочию тех, кого хочешь увидеть долгое-долгое  время,  тех, кто близок  твоему сердцу.  Люди! Встречайтесь обязательно!