Не понял

Я приезжал к ней на электричке, потом долго трясся в трамвае. Строгая вахтёрша пропускала меня как своего, многозначительно улыбаясь. Я поднимался на второй этаж, тихонько приотворял дверь её комнаты. И смотрел. Она танцевала. Она всегда танцевала. Когда мы шли по улице, мне хотелось держать её за руку. Удерживать рядом и наслаждаться близостью. Но она быстро отпускала мою руку, и шла чуть впереди. Точнее, не шла, а двигалась в танце, кружилась, что-то тихо напевая. Я догонял её, хватал за руку. Она шла минуту рядом, потом вырывалась и опять танцевала. Прохожие оглядывались на нас, и улыбались.
Однажды, кажется, это было в июле, мы гуляли по парку. Шли по аллее. Как всегда: она чуть впереди, танцуя, я за ней, любуясь её стройной, тонкой кошачьей фигурой. Внезапно начался дождь. Тихий, солнечный. Мы быстро свернули с аллеи, по тропинке добежали до огромного, раскидистого дуба (может, это была ива – не помню, да и не важно это!). Я спиной прислонился к дереву, притянул её к себе. Она развернулась и спиной прижалась ко мне. Я обнял её, носом уткнувшись в затылок, пахнущий дождём. Она вздрогнула раз, другой. Я глянул на её лицо. Глаза были закрыты, а по щекам текли слёзы. «Что ты? – прошептал я, - что ты?» Она раскрыла глаза, улыбнулась. Потом вырвалась из моих рук и,  кружась, прыгая через мокрую траву, устремилась к аллее. Я побежал за ней. На выходе из парка, в конце аллеи, она остановилась. Я нагнал её. Глаза её блестели. Хотел обнять её, но она увернулась. «Уезжай! – крикнула она. – Уезжай!» Я остался на аллее, а она села в трамвай.
До вокзала я шёл пешком. Долго. Мне было грустно. И я был счастлив. Не знаю, чего было больше – грусти или счастья. В кассе взял билет на электричку. Вышел на платформу. Прошёл два или три зелёных вагона. И тут увидел её. Она подошла ко мне, тонкими пальцами взялась за пуговицу моей рубашки. «Уезжай», – сказала она, словно обращаясь не ко мне, а к пуговице. Потом робко, виновато, поцеловала меня в щёку и побежала по платформе в сторону вокзала.
Через четыре дня, вечером, возвращаясь с работы, я заглянул в почтовый ящик. Там лежала вечерняя газета и письмо. Письмо от неё. Тут же, на лестнице, я вскрыл его. На тетрадном листке в клетку было написано всего три слова, крупно: «Зачем ты уехал?»