В один конец

Альдис сидела в седле очень прямо, а повод придерживала едва-едва: лошадь сама знала, куда идти. Верховые окружали ее кольцом. Слуги ехали на почтительном расстоянии от своей госпожи, но по мере того, как они продвигались в Соколью рощу, кольцо все сжималось.

– Ваша Светлость, не хотите ли отдохнуть?
 
– Нет, – ответила Альдис. – Еще рано.
 
Дозорный всадник склонил голову, мол, как вам угодно. Женщина улыбнулась. Сколько верности у него во взгляде, сколько обожания в глазах! Но все это умело сотканная маска. На одежде этих людей герб королевы, а под одеждой – острые кинжалы, один из которых перережет ей горло. И не когда-нибудь, а сегодня. Сейчас. Всего через какую-то сотню шагов.

«А этим глупцам и невдомек, что я догадалась, – подумала Альдис. – Вот, они уже нервничают. Подают друг другу знаки – якобы незаметно. Намекают, что пора».
 
– В самый раз сделать остановку за тем деревом, у ручья, – сказала она, чтобы выиграть время.

Маска дозорного дрогнула, расплылась. Очередной поклон не скрыл усмешку, но королева продолжала хранить безмятежный вид.
 
Спешившись, она подошла к ручью, умыла руки и лицо. Потом выпрямилась и посмотрела на своих охранников. Люди в одеждах королевской стражи уже сбросили личину верных слуг и выстроились в линию, как на плацу. Потом они шагнули к женщине, и линия превратилась в полукруг.
 
Альдис переступила через ручей, словно тонкая полоска воды могла защитить ее, и попятилась назад. Стража двинулась за ней. Дозорный обнажил кинжал, медленно, вызывающе. Он вглядывался в лицо той, которую еще мгновение назад называл госпожой,  в лицо этого смазливого лесного отродья, окрутившего чарами их короля. Вглядывался и ждал момента, когда в ее глазах мелькнет осознание: дорога закончится здесь.
 
Королева смотрела на него и ждала того же.

В ее руке была зажата ветка дерева, словно игрушечный меч. Среди слуг раздался хохот, и они подступили ближе.
 
– Красные листья! – вдруг охнул один из них.

Смех тут же оборвался. На ветке, что держала Альдис, действительно были листья багрового цвета – и это в конце весны! Что могло означать лишь одно...

– Фарлингес! – прокричал дозорный. – Эта ведьма одурманила нас и завела в проклятый лес. К лошадям, быстро!

Тяжелая ветка хлестнула его по лицу, и он выронил кинжал. Стражи кинулись врассыпную, их вопли смешались с завыванием ветра. Кое-кто догадался, что спасение по ту сторону ручья, но время было упущено: цепкие заросли хватали людей, скручивали им шеи, ломали позвонки. Альдис не отводила взгляд. Она знала, что убийцы тоже смотрели бы на ее агонию. Когда крики стихли, женщина подошла к тому, в ком еще теплилась жизнь. Дозорный висел над ее головой, из раны на его груди струилась кровь и торчали такого же цвета листья.
 
– Твои хозяева добились своего, – произнесла она. – Ведьма больше не появится в замке. Она вернулась домой, в Красный лес.

Послышался последний хрип; ветер в кронах затих. Альдис кинула в ручей корону, и направилась в самую чащу, и багровые ветви бесшумно расступились перед ней.