Атомарное множество в бетонном загоне

Проект «Мегаполис», куратором которого является Фарид Мамедзаде затрагивает одну из самых болевых точек современности – тему травматического отношения современного города-мегаполиса и человека. Актуальность этой тематики в том, что она вскрывает проблему экзистенциальной безопасности индивида, ставит вопрос о самом выживании человека как такого. Вопрос: неужели всё так серьезно? Ответ: более чем...

Человек – многомерное, полифоническое существо. Принадлежность его к биологическому виду лишь малая часть сложного антропологического проекта. Суть гомосапиенса заключена в тайне его сознания и мышления, в открытости его духа зову бесконечного. В реализации собственного видового предназначения он нуждается в связи с природой, а через неё и с космосом и т. д. Для поддержания психоментального здоровья его ноги должны чувствовать под собой тепло родной земли, а голова «упираться в небо». Но для отдельного человека природа безжалостна в своем немотивированном гневе, проявляющегося посредством грозных стихий и катаклизмов. И тогда рождается общество, социум, чтобы защитить беспомощного человека от жестокости стихийных бедствий. Но вот беда, плата за эту защиту – потеря гармонии, разрыв нити с более глубинными пластами бытия, отчуждение человека от своего подлинного «я».

Город, в целом, представляет собой квинтэссенцию вампирического социума-матрицы. Современный мегаполис есть сгущение всех самых характерных черт социума-вампира, питающегося энергией людей. Мегаполис организован с редкой технологической безупречностью. Административно-хозяйственная инфраструктура направлена на нарциссическое самосовершенствование. Но мегаполису не нужен человек со всеми своими духовными потребностями, ему не нужно даже человеческое (гражданское) общество. Мегаполис обожает плебс и жаждет лишь безличных людских потоков, которые организуются им в математически выверенные конфигурации мегаполисной вакханалии. Городской социум требует от человека одного – быть идеальным винтиком, чистой функцией, слепым атомом урбанистической среды. Одним словом, добровольным рабом макроструктуры «городского перепроизводства». Игнорирование этого требования ведет индивида к изоляции, аутсайдерству и замалчиваемому исчезновению в обессмысленных шумах железобетонной неорганики. Принятие же приводит к закабалению и, как реакция на это – пролонгированно-хроническую депрессию, когда человек задыхается в болоте тоскливой повседневности. Учитывая же тотальную виртуализацию общественной жизни, когда бытие каждого живого индивида конвертируется в социальные сети, мы получаем вконец выхолощенного жителя мегаполиса, все внутреннее жизненное время которого, составляющее его бесценный энергетический ресурс, неосознанно жертвуется им ради иллюзии внешней социальной активности. Так, разрываясь между офисом, домом и виртуальной социо-реальностью человек теряет Внутреннее, полностью выворачиваясь во Внешнее, - чуждое ему и разъедающее остатки его духовного тела социальное пространство. Одним словом, человека-горожанина уже давно нет, он – в духовной коме. На его месте социумом-матрицей сконструирован некий биоментальный суррагат гомосапиенса, жестко выдрессированный современным городом, для собственного же процветания и расширения.

Кураторское послание Ф. Мамедзаде выстроено на репрезентации арт дуэта, - творчества двух художников разных поколений – Мамеда Мустафаева и Нияза Наджафова. М. Мустафаев, архитектор по образованию представлен своими структурными живописными абстракциями, в которых строгая геометрия микроформ разбавлена эмоциональными вкраплениями, спасающих эти работы от схематизма. Но, тем не менее, эти произведения напоминают градостроительные диаграммы, или (ассоциативно) съемку города с космоса. Его творчество в экспозиции представляет полюс градостроительного абсолюта, поглощающего современного человека. Это – предъявленные человеку условия его актуального обитания. У Н. Наджафова (по кураторской версии?) мы сталкиваемся с результатом такого обитания – художник, сканируя темные зоны собственного подсознательного специализируется на изображении ментальных уродов, маргинальных человекообразных монстров-нелюдей, словно промолотых в мясорубке мегаполисной постсовременности. Здесь гротеск доходит до логического предела и коллапсирует в черную дыру агрессивной идиотии. Столкнув эти два экспозиционных полюса, куратор получает беспросветный, пессимистический результат. Он не вводит третий элемент, указывающий на выход из этой клаустрофобии, навязанной нам всем в качестве нормы, которой мы обречены следовать. Возможно, кураторская идея состоит не в том, чтобы предложить готовое решение, а дать самому зрителю ответить на возникшие вопросы? И тем самым сделать зрителя не пассивным потребителем демонстрируемого, а активным участником перформативного процесса, ведь «невыносимая легкость» мегаполисной реальности касается каждого из нас лично. Касается тихо и страшно...