Сценарий

   Мы вернулись в Израиль. Всё шло по заранее написанному сценарию. Я ходила на работу, мой сын - в школу. После школы - дополнительные занятия по языку и помощь в выполнении домашних заданий. Семья моей сестры готовилась к отлёту.

   Прошло два месяца как умерла мама. Всего два месяца, а мне казалось двадцать лет. Это - с одной стороны. С другой - как будто это было сегодня. У меня было чувство, что я осталась там. Осталась на кладбище, около могилы. Смотрю в небо и жду ответа. Небо молчит. Смотрю на могилу - тишина. Я подумала, что они сговорились. Но это они сейчас молчат. Я знала, что получу ответ. Рано или поздно получу. Поэтому я находилась в двояком состоянии. Мой сон стал полусном. Что бы я ни делала, какая-то часть меня находилась в состоянии повышенного внимания. Мне казалось, что ответ может прийти в виде броска мяча. А так как стекло разбилось, прилететь он мог с любой стороны и в любой момент.

   Раннее утро. Моя сестра с семьёй улетают. Они уже сдали багаж и проходят паспортный контроль. Несколько минут, и они скрылись в глубине аэропорта. Сажусь в автобус, идущий на центральную автобусную станцию Тель-Авива. У меня есть минут сорок. Медленно закрываю глаза, и меня подбрасывает, как от сильнейшего удара тока.
   Они пришли! Скорее всего, они никуда не уходили, а просто ждали. Я же просила их подождать. И надо же, как всё точно! Тогда я боялась попасть в психиатрию там. Это первое, второе - я не хотела пугать свою сестру, пусть улетят спокойно. Подождали... Я в Израиле, сестра улетела. Никто не мешает. А мой сын? А сын, как сказал мой бывший муж, будет единственным тормозом для меня. Всё правильно! А может, мне это показалось? Почти два месяца этого не было. Может быть мне...
Медленно закрыв глаза я поняла, что нет, не показалось. Я в центре, там, где крепятся стрелки часов. А те, которые вошли... сидят, каждый в своём кресле, и смотрят на меня. Даже не смотрят, они связаны со мной неразрывной связью. Эта связь не даёт возможности пошевелиться. Вернее, ты можешь пошевелиться. Можно даже убежать, но тогда тебя не станет. Я это увидела, когда первый раз закрыла глаза.
   Мне показали, как рванувшись в сторону от центра, я не оторвалась, а только разорвалась. Разорвалась на двенадцать неодинаковых частей. Каждая часть в одном из секторов сложилась в геометрическую фигуру неправильной формы из ломанных линий. В объемную фигуру, в центре каждой из них был сгусток - то, что от меня осталось. Эти фигуры стали приближаться к своим дугам. Сидящие в креслах исчезли. На их местах появились узкие матовые прямоугольники - окна, через которые вылетело то, что от меня осталось.
   В моей голове пронеслась мысль, что это, как попытка к бегству. Стреляют без предупреждения. А как же мой сын? Однозначно, бежать не надо, надо отвечать. Я смогу ответить! На мгновение перед глазами возникло высокое, светло-тёмное, взволнованное море пшеницы и едва заметная тропа.

Я в центре круга, разбитого на двенадцать секторов. В центре дуги каждого сектора, с внутренней стороны, стоит малиновое кресло на низких деревянных ножках. В этих креслах сидит что-то очень могущественное. Поворачиваясь вокруг своей оси, всматриваюсь в каждого присутствующего, но вижу только контуры.
Я посмотрела на себя со стороны. Скорее всего, моё сознание было уже далеко. Поэтому мне не было жалко себя, не было стыдно. Я была похожа...  на усыплённую белку, с привязанными к столу лапками. Сейчас её будут препарировать и ставить диагноз заболевания или причину кончины. Эта мысль вызвала тошноту у моего бесчувственного тела. Еле слышно оно прошептало: “Прошу вас, начинайте!”
   Кресла превратились в малиновое свечение с золотистым оттенком. То, что в них сидело превратилось в шаровые молнии в центре малинового. Я опять стала вращаться вокруг своей оси. Шаровые молнии с малиновым вращались по кругу в противоположную сторону, медленно приближаясь ко мне. Когда они приблизились совсем близко - всё взорвалось. Это было похоже на взрыв атомной бомбы.

   Открыв глаза, я увидела водителя автобуса, склонившегося надо мной. “Слава Богу, проснулась! Приехали! По ночам спать надо! А днём - бодрствовать! Конечная остановка - центральная автобусная станция. Приехали!”
Улыбнувшись водителю, я поднялась, взяла свою сумку. Пожелав ему хорошего дня, вышла из автобуса. В ближайшем кафе села за столик и заказала суп. Всё равно какой, главное - горячий. Из сумки достала блокнот и ручку. На новой странице, старательно выводя каждую букву, я записала.
“Слава Богу! Проснулась! Бодрствовать!
Конечная остановка - центральная автостанция!
Приехали!”
   Глядя на записанные слова, я думала, что такой сон мне ещё никогда не снился. Нужно будет всё записать в мельчайших подробностях, а то забуду. И почему у меня такое хорошее настроение? Ведь там всё взорвалось, а мне так хорошо, легко и свободно дышится. Скорее всего, суд закончился, и меня отпустили. Они всё поняли и простили меня! Простили!!!
   Через пятнадцать минут я была на работе. Следующие несколько дней прошли в таком же состоянии. В состоянии лёгкости и радости. Наступила суббота. Каждую субботу мы зажигали свечи. Все вместе садились за стол. На нём всегда было что-то особенно вкусное, не повседневное. Открывали бутылку хорошего красного вина. Говорили о прошедшей неделе, делились планами на будущую. Вспоминали родных и близких.
   Вот и сейчас я сижу за столом, горит свеча. Приготовленный ужин стоит в холодильнике. Мой сын ушёл к другу. Я смотрю в окно. В голове - совершенная тишина и чувство ожидания. Закрыв глаза, пытаюсь проанализировать, что происходит.

   Мне показалось, что я нахожусь в круглой комнате. Стены комнаты переходят в высокий купол. В самом центре купола - круглое отверстие, через которое вливается лунный свет. Но он не освещает комнату. В комнате темно и почти ничего не видно. Почти ничего, кроме какого-то предмета. Он находится в центре комнаты. Высокий, объёмный и накрытый слегка колышущимся покрывалом. Мои глаза, привыкшие к темноте увидели, что лунный свет не рассеивается, а струится вокруг предмета, стоящего в центре. Именно свет создаёт иллюзию покрывала. Только из лунного он превращается в бело-голубой. Свет уплотняется и местами приобретает оттенок фиолетового. Что интересно, бело-голубой свет медленно опускается вниз, а фиолетовый - подымается вверх.
   Предмет, накрытый этим покрывалом, похож на распускающийся цветок или чашу. Я ощутила его вибрацию, его дыхание... И тут, я поняла, что это не предмет, а что-то живое... Кожей я почувствовала, как покрывало с каждым импульсом тает, становясь всё тоньше и тоньше. Единственная мысль - бежать! Меня остановил раздавшийся звук, похожий на включившийся лифт в старом доме. Но из круглого отверстия в потолке лифт не спустился. Спустился ярчайший белый свет, который пробудил меня.

   Я очнулась. Надо мной светилась люстра. Повернув голову, увидела стоящего в проёме открытых дверей сына. Он сделал шаг вперёд и закрыл дверь.
- Мама, как ты меня напугала! Открываю дверь - темно. Вижу, кто-то сидит. Я позвал тебя, ты молчишь. Свет включил, и ты проснулась.
Продолжая видеть утончающееся покрывало, уже в ярчайшем, белом свете, я автоматически ответила:
- Извини, не хотела тебя пугать. Наверное, я действительно крепко спала, если не слышала, как ты вошёл и позвал меня. Однако, поздно. Нужно ложиться спать.
- Да, уже поздно. Спокойной ночи, мама.
- Спокойной ночи.
   Я легла в постель и укрылась с головой, но это не помогло. Я не могла отделаться от увиденного. Я шептала себе, что это - только сон, сон. Мне это приснилось. И это правда. Я уснула и мне это приснилось! А что мне приснилось? Что это было? Почему я так испугалась? Если это сон, то почему такие реальные чувства? Почему такие пронзительные? А может, это и не сны вовсе, может я... Нет! Я нормальный человек! Нормальный человек, у которого горе.

“Мама, что со мной происходит? Ведь меня простили!.. Или нет? Стоп, а я? Я простила себя? Нет, не простила. Значит, если нас простили, а мы себя нет, то какой толк в этом прощении? Какой толк, что нас отпустили, если мы себя отпустить не можем?”

   Резко сдёрнув одеяло, я села. Что мне со всем этим делать? Я потеряла контроль над собой. А разве он был? Разве можно контролировать сны? Воспоминания - может быть. Мысли, их можно игнорировать? Есть ситуация, есть анализ и отношение к этому событию. Как видно, моё отношение к происшедшему зашкаливает по всем показателям. Если бы можно было поговорить... Если бы мама могла ответить... Если бы я знала!!!
   Мне послышалось, что кто-то утвердительно произнёс: “Знала!” В образовавшейся внутренней тишине я вспомнила, что знала! Шесть месяцев назад Хана сказала: “Девочки, у вас в доме гроб”. Но разве я или моя сестра могли подумать, что это мама? Нет!!!
Хана... Я легла, укрылась одеялом, закрыла глаза и мгновенно уснула.
;
ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЕ
   За неделю моё состояние изменилось. Изменилось не в лучшую сторону. Я много думала о Хане. Чувствовала, что встреча с ней была предопределена. Выйдя от неё через ту же, но другую дверь, я шла теми же, но другими улицами. Мой дом, квартира стали другими. Всё изменилось. Только мой сын оставался прежним. И мои вопросы к маме не изменились. К Хозяину... вопросы остались, только теперь не надо было смотреть в небо. Мне казалось, что Он очень близко и наблюдает за мной.

   Также изменилось моё отношение к еде: меня тошнило от запаха готовящейся пищи. Но я продолжала готовить. И пятна, цветовые пятна. Я видела их чаще и чаще. Наверное, цветовая гамма зависела от времени суток. Они возникали из воздуха и были похожи на плотные, плоские облака. Это был розовый или насыщенный малиновый цвет. Тёмно-фиолетовый или синий. Тёмно- зелёный был самым тревожным цветом. При его появлении моё сердце стучало так громко и тревожно, что пульс подскакивал до ста двадцати. Мне казалось, что это представители другой планеты ворвались в мою жизнь и ведут со мной игру. Опасную для меня игру. На этом фоне предыдущие сны и видения отступали на второй план. Желание рассказать о них у меня осталось, а вот пятна... О них молчать надо.

   Сны тоже изменились. Каждую ночь мне снилось, по сути одно и то же. Я мчусь с бешеной скоростью в автомобиле, по прямой, как струна, автостраде. Я знаю, что скоро, очень скоро - финиш. В следующую ночь плыву на корабле, которого не вижу. Наверное, я стою на самом носу судна. Вижу голубую воду и еле заметную полоску песка. Впереди - берег. Следующий сон -лечу в самолёте, которого тоже не вижу. Вижу покрытый снегом пик горы. Мне туда надо.
   И так каждую ночь. Ещё немного, и я пересеку линию финиша. А днём - цветовые пятна. Я решила, что именно они навевают на меня эти сны. Вдруг они решили меня забрать? Скоро забрать - финиш уже виден.

   Мне было страшно. Чувство обречённости не покидало меня. Я перестала улыбаться. Говорила только по необходимости. В моём рационе остались чай с лимоном, натуральный кофе, чёрный шоколад, твёрдый сыр. Или то, что простояло в холодильнике день или два, потеряло запах и вкус, став холодным.
Поэтому через неделю перед Ханой стоял заметно изменившийся человек. Поздоровавшись, мы вошли в комнату и сели за стол. Я молча смотрела в окно. Хана также молча смотрела на меня. Через несколько минут она нарушила молчание.
- Девонька, ты должна взять себя в руки. В том, что произошло, твоей вины нет. Я прекрасно понимаю, в каком состоянии ты находишься, но жалеть тебя не буду. Жалость губительна и сделает тебя ещё слабей. То, что я скажу, если ты меня услышишь, поможет тебе пережить горе.
   Первое - каждый имеет право принимать решения и следовать им. Например, твоё замужество, развод, эмиграция. Ты принимала решения и следовала им. Какое же мы имеем право отказывать в этом другим?
   Второе - есть такое понятие: истина. Истина есть то, что свершилось! То, что произошло! Истина - это реалии этого мира. Например: я говорю, что белая футболка, в которую ты одета не подходит тебе. Потому что твоё вытянутое бледное лицо с ввалившимися щеками кажется ещё бледнее на её фоне. Если ты наденешь жёлтенькую кофточку или розовую, будет лучше. А тёмно-синие джинсы надо заменить на белую юбочку с широким поясом. Но это только моё пожелание. Это моё предположение. Ты в белой футболке и в синих джинсах, и это есть истина! Мы сидим за столом, и это тоже истина!
  Пойми! Твоя мама приняла решение и следовала ему - это реальность, истина. Именно так должно было всё произойти! Именно так и никак по-другому! Ты должна понять и согласиться с этим.

   От этих слов в моей голове появилась изморозь.
- Знаете, мама так и говорила. Я понимаю, что она приняла именно такое решение. Я понимаю, что это свершившийся факт. Но согласиться с этим, принять - нет, не могу. Мне необходимо знать, почему именно так?
Мы - дети её, дети! Она лишила нас, она лишила нас...
Изморозь растаяла и стала выливаться через мои глаза, через нос. Хана подвинула ко мне салфетки.
- Она не лишила вас. Она лишила себя! Не каждый родитель так поступит. Далеко не каждый.

   В этот момент зазвонил лежавший рядом с ней телефон. Хана ответила, а я перестала плакать. Я была в возмущении. Это моё время, а она по телефону разговаривает! На том конце провода был слышен истерический женский голос. Положив трубку, Хана улыбнулась мне.
- Беда у неё случилась, друг пропал. Я сама сказала, когда перезвонить. Когда мы тебе гадать будем, я телефон выключу. Каждый думает, что его вопрос самый важный.
Моё возмущение выросло ещё больше.
- Как пропал - так и найдётся. А то, что пропало у меня, никогда не вернётся! И это то, что уже свершилось. Как вы говорите - истина! Хотя раньше я думала, что истина является чем-то сокрытым и таинственным. Когда-то давно мама прочитала мне отрывок из книги, и я его запомнила.
“И счастлив будет тот, пред кем она предстанет во всём своём великолепии. И благословен будет тот, у кого хватит мужества взглянуть в её лицо и прикоснуться к биению её сердца “.
   Я думаю, здесь не подразумевается какого цвета кофточка, юбочка. Даже лицо не имеет значения - толстое оно или худое. Значение имеет содержание. Содержание и то, что привело к нему - причина. Я хочу знать причину!
   Сузившиеся глаза Ханы, её глубокое дыхание, корпус, наклоненный к столу - заставил меня замолчать. Она была похожа на большую чёрную кошку, готовую к прыжку. Но прыжка не последовало. Облокотившись на спинку стула, она заговорила:
- А это, девонька, ты говоришь о других вакансиях. Это уже другие сферы и другие силы. Несведущему человеку приближаться к ним опасно! Опасно, как к высоковольтной линии. Током ударить может!

   Она продолжала говорить, а я поняла. Неожиданно и непоколебимо поняла, что это уже произошло. Меня ударило! Ударило, когда тётя сказала, что у мамы инсульт. Тогда в моей голове, как от разряда молнии - треснуло что-то. Именно тогда всё и началось. Вот откуда сны, воспоминания, световые пятна...

   Снова зазвонил телефон. Женский голос плакал. Включив громкую связь, Хана положила трубку на стол.
Взяла карты, потасовала их и не спеша, стала раскладывать по кругу. Громко сопящей трубке она говорила, что карта хорошая выпадает, радостная. Живой он, только занят очень. Хлопочет...
   Чувство, распирающее меня, возмущением уже нельзя было назвать. Единственным желанием было подняться и, не прощаясь уйти. Уйти, громко хлопнув дверью. Я даже услышала этот звук. От него лопнуло то, что меня распирало. Мне стало жалко всхлипывающую трубку. Мысленно я обратилась к ней: “Ну что ты прицепилась? Тебе же сказали - живой он! Радостный, хлопочет о чём-то. Или о ком-то? На самом деле, неужели ему позвонить сложно? Позвонить и сказать, что всё в порядке, я занят. У меня... “
   В воздухе, между телефонной трубкой и Ханой, я увидела мужчину лет тридцати. Очень красивого мужчину. Короткие, чёрные вьющиеся волосы. Больше синие глаза смотрели на... Бережно, двумя руками он держал младенца. Это был мальчик. Из моих глаз брызнули слёзы радости.
- Мальчик! У него сын родился!
   В трубке воцарилась тишина. Хана посмотрела на меня, потом на карты, опять на меня. Она не замяукала, а тихо, как змея, прошипела:
- Где ты мальчика взяла? Откуда?
   Я смотрела на разложенные карты, лихорадочно думая, что сказать. Откуда я его взяла? Тишину нарушил женский голос из трубки: “Мальчик? У него сын родился? Я перезвоню!”
Не сводя с меня глаз, Хана отключила громкую связь, собрала карты, перетасовала их и разложила снова. Внимательно всматриваясь в них, она спросила:
- Вот скажи, где ты его взяла? Где?
Среди разложенных карт выделялся бубновый валет и шестёрка. Мне показалось, что они подмигнули мне.
- Валет бубновый и шестёрка бубновая рядом - на ребёнка похожи. А если говорить откровенно - я их просто увидела.
- Где увидела? - еле слышно спросила Хана.
- Не знаю, просто увидела. Красивый мужчина; волосы чёрные, волнистые. Глаза - синие. Ребёнка на руках держит, улыбается, счастливый такой.
   Медленно поднявшись со стула, Хана вышла в соседнюю комнату. Через минуту она вернулась с фотографией, которую положила на стол.
- Это он?
Я не верила своим глазам.
- Да, это он... Но я его не знаю! Я его никогда не видела!
Мысль, пришедшая в мою голову, ошеломила меня:
- Неужели то, что мне кажется, тоже существует? А мои сны? Может и не сны вовсе? А пятна?
Хана резко подняла руки, как бы защищаясь.
- Достаточно! Давай сны на потом оставим. То, что ты его увидела, уже достаточно.
Она села, взяла карты в руки, стала их раскладывать. Когда на стол легла восьмая карта, прошептала:
- Не может этого быть.

   Собрав карты и тщательно перетасовав их, разложила опять. После третьего расклада она собрала карты, завернув их в ткань, положила на край стола и придавила меня тяжелейшим взглядом.
- Я буду тебя учить. Так Сила хочет.
   Мне было всё равно, чего хочет Сила. За последние десять минут я потеряла осознание происходящего. Мой здравый смысл не мог объяснить, что происходит. Мало ли, что могло показаться. Но то, что показалось - действительно существует! Его знают! Как такое может быть и что мне делать? Моя голова стала раскалываться. Сердце еле билось, в глазах стало темнеть. Мне стало плохо.
- Хана, мне плохо...
- Плохо ей! Воды попей! А мне? Думаешь, хорошо? Конечно, когда-то это должно было произойти. Но так? И слабая ты. Физически слабая, психика расшатана. А ты сильной должна быть, сильной! Что мне с тобой делать?

   Допив воду, я поставила стакан на стол. Подумала, что если я не понимаю, что происходит... Может быть, действительно, учиться надо? Тем более, что это она предложила сама! От этих мыслей в глазах навелась резкость, сердце забилось чаще. Оно радостно выстукивало: “Учить! Учить! Учить!”
- Учить! Вы сказали, что Сила этого хочет. Представляете, как всё совпало! Я смогу знать будущее, как вы! Я смогу приблизиться к тому, кто за всем этим стоит и задать вопросы! А самое главное - получить ответы! Здорово!
   По всем показателям Хана не разделяла моей радости. Она выглядела угрюмой и уставшей.
- Девонька, если ты не выбросишь из головы этих мыслей - плохо будет! Смирись, не то раздавит! Сейчас иди домой. Я себя неважно чувствую, в следующий раз погадаю.
Мы договорились встретиться во вторник в семь вечера.