Крыжовник

«Сидишь на балконе, пьешь чай, а на пруде твои уточки плавают, пахнет так хорошо и... и крыжовник растет» (А.П. Чехов).
Люсинда с мамой потрошат на даче ягоды от косточек, сушат, меряют сахар. Сосиска, обмазывает тело грязью (из озера Чокрак): эх, бабы, хорошо-то как!. Она как статуя Свободы, но потолще. Варить буду, как сами намажетесь. Люсинда наотрез: пусть мамка мажется! И пахнет не очень... Размамкалась! Это мы посмотрим! Сварен вишневый лист. Люсинда держит сито, мать ополаскивает крыжовник. И сразу - ледяной… Валь, ты скоро? Да уж пошла в душ! Варятся ягоды, сироп в пузырях, скоро быть пенке лакомой. Мать с банкой грязи: скидавай одёжу, дочка?! Не буду! У вас с тетей Валей целлюлит. А у меня, глянь, какая попа! А ручки? А бедра?.. Велосипед, на хрен запру, будешь знать! Мать мажет глиной бюст дочери, и замирает: так ты… влетела?! Неужто от Стулова?.. Я его, блять, убью!.. А я его люблю!.. Он самый лучший и добрый!.. Теть Валь, скажите ей!.. Правда, он не очень старый?.. Сосиска переливает «пятиминутку» в банки, под закатывание. Главное, чтоб дитя в инвалида не пошло. Чего?!.. Чего?!.. Смеются и плачут… Сидит Люсинда, похожая на негритянку, обе женщины рядом: терпи уж, раз понесла. Одноногим, как Стулов, не будет, эт-точно! Помогай тебе Бог!.. Сосиска, вздохнув: раз такое дело, пойду вишневой принесу…