Кари

Она родилась в семье, где у ребенка оказалась аллергия на шерсть. Пришлось отдавать. Едва я вошел в прихожую, она сразу бросилась ко мне с объятиями и поцелуями. Друг молвил: капризная дамочка! Сколь красива, столь и глупа! Намаешься с ней. Ну, не знаю. Через неделю девчонка наверчивала круги по ипподрому, но являлась на свист, как сивка-бурка. Она ходила без поводка, что весьма странно для афганки. Лишь раз, обернувшись, я не увидел ее. Подумал, заблудилась. Но накрапывал дождь, и собака решила, что благоразумнее вернуться, ждала у подъезда. Перед метро я лишь показал ей намордник, и она заплакала от унижения... Она четко говорила "мама". Обожала звук трубы и губной гармошки. Мы с нею дуэтом пели под гитару, ездили в гости. С переднего сиденья машины ее принимали за блондинку. Если у меня не получался текст, она заглядывала в глаза и укладывала голову на колени. Когда же при ней читали негодные стихи, Карюша поднималась с ковра, где возлежала с достоинством княжны, но не кусала автора. Даже известного. Она никого не кусала. В знак неодобрения она гремела миской, выла, фыркала, и если не помогало, удалялась в опочивальню. Как-то мы одновременно прихворнули на нетопленой даче, и Карюша, едва согревшись, притащила мне в зубах полушубок, которым я же ее и укрывал. Она была мне сестра. Она прожила чуть ли не две собачьих жизни. А когда ушла, я поставил свечку, и попросил Святого Франциска позаботиться о ее душе. Святой Франциск наверняка сдержал слово, но перестарался, потому что с тех пор я не могу завести ни одну собаку...