Потенциальный весенний сон

В снах никогда нельзя определить точно, что на самом деле, а что выдумка. Мы погружаемся в выдумку, очень надеясь, что она окажется правдой. Когда мы спим, мы хотим верить, что не спим. Бывает, когда мы бодрствуем, то, иногда не против и прикорнуть. Устали, мол. А может – еще банальнее? Хотим погрузиться в выдумку? Психологи и различные специалисты человеческих душ всегда найдутся, чтобы сказать, что наши реальности и сны идут где-то рядом. Мы переходим из одного состояния в другое, иногда буквально выпрыгиваем из страшного сна, но снова и снова хотим погрузиться в, наоборот, сладкие и приятные объятия Морфея.

Даже после того, как они развелись, Саша хотел поговорить с Ольгой. Они часто виделись просто так на улице. В последний раз – даже вчера. Почему даже? А может – возможно? Потому, что, вспоминая сегодня о той встрече, Саша помнит, что была весна. Он вспоминает, глядя в окно, за которым снег и январь. Сколько еще было после этой встречи, подобных, других? Саша помнит – несколько. Но ту он запомнил больше всего.
Он видел, как она шла по другой стороне по солнечной стороне солнечной улицы, ему захотелось обо всем ее расспросить. Прошло столько времени с момента их развода, осталось много вопросов, которые в водовороте распада семьи были не выясненными.
Прежде всего, Саша хотел узнать, что это был за пакет с бинтами и повязками, который Оля оставила, уезжая к своей матери.

– Я лечилась, – сказала она с некоторым воодушевлением, – никто и не заметил! Она рассмеялась звонко и как-то распутно. Саша скользнул взглядом по ее приоткрытому рту и в нем увидел гнилые передние зубы, однако Оля не вызывала у него отвращения. Какой еще Вовка? Оля преподносит сюрпризы, хотя ему казалось, что он ее очень хорошо знает.

Он и раньше видел у нее во рту гнилые зубы, и пустые места, где зубов уже не было. Почему-то сейчас только он вспомнил забавный случай – в первые месяцы их знакомств Оля всегда широко улыбалась, но настолько, что нельзя было сразу увидеть, что у нее не хватает дальних «восьмерок», а может быть – и «семерок».

Прошло лет десять. Саше вдруг стало интересно, что там у Ольги с зубами…
«Черт побери! Почему же я об этом сейчас думаю?! Такой пустяк!?» – он укорил себя, что вместо того, чтобы думать о чем-то важном, он думает о таких… пустяках, что ли.

Была какая-то невероятная утренняя жара. В такую погоду у мыслей часто одно направление – как бы поменьше их кто тревожил.
 
– Этот препарат…забыла, как называется, он буквально полирует кожу, натягивает ее до неузнаваемости. Знаешь…у меня вот все тут было …в болезни, – последние слова Оля  почти прошептала, склонив голову, показывая рукой на шею, проводя на щекам.

«О, Боже! Да, что же это такое! – Саша нервничал. – Хотя… Может между нами еще что-то может быть?» Саша постарался пристально приглядеться в глаза Оли. Он там увидел глубокую для себя пустоту – так быстро в жару не решить, что хочет сказать женщина.

«Странно, все женщины хотят быть похожи на детей. Детей гладят по голове и целуют, женщин тоже гладят по голове. Детям нет смысла быть похожими на женщин: зачем им усложнять жизнь?» – подумал Саша. Пока Оля водила рукой, словно запуская винт какого-то самолета, он продолжал думать о том, почему женщина стремиться быть моложе, не стесняясь своего возраста и веса. В жару очень хорошо убирать вес, думал Саша, но возраст в жару убрать невозможно, как ни крути.

Судя по всему, Олина болезнь была обширная, раз она неустанно продолжала и продолжала вертеть рукой по голове.

 – Причем же здесь зубы, а, Саня? – вдруг сказала Оля, несколько затянув паузу, по-видимому, полагая, что ее бывший ошарашен от сказанного. Она продолжала молчать и уже без улыбки смотрела на мужчину.

Саше показалось, что она поняла, что и с ним что-то не так. Конечно же, с ним что-то не так! Он почти ничего не говорил, только оттопырил немного нижнюю губу, показав немного… зубы. Кривые и съеденные как у старой лошади. Раньше она не придавала им значения, теперь жизнь и нескольких кратких новых романов в ее жизни родили несколько вопросов – как же она могла выйти за человека с такими кривыми зубами?

Саше было приятно, что он не знает, что ему бы следовало ей сказать. Было раннее весеннее утро, светило солнце, он встречался с общими с Ольгой детьми, теперь шел сам. Они где-то были рядом – там, за калиткой, из которой он вышел полчаса назад. Но и сейчас он был мыслями с ними. После развода прошли годы, но многие чувства еще не притупились. Ему захотелось потрогать Ольгу. Захотелось пальцем провести по ее губам, по тем местам, которых раньше он касался лишь один. После того, как он вспомнил, что теперь их касаются и другие – ему стало противно, словно он засунул мизинец в беззубой старухе.

«Ради чего бы я это сделал? Ради миллиона? Ради секса? Ну да, ради всего этого, ну, может, ни ради секса. Или секса – но с другой? Старухе в рот палец – а секс с другой» – ни в чем нет ничего противного, убеждал себя Саша. Оля все его разглядывала. «Ну как можно было жить с таким беззубым тюфяком?» – эта мысль сквозила в ее взгляде.

Кажется, что еще не прошла боль обид от нежданного развода с Сашей, и ей хотелось насладиться его видом – согбенного морально, как ей казалось, под ее уничижающим и едким взглядом.

Он знал о том, что от него ждут самоунижения. Ему стоило бы показаться слабым и подавленным. Но он думал только об одном – почему, почему это произошло? Ему понадобилось ровно тринадцать лет, чтобы осознать пустоту и бесцельность жизни с этим человеком.

А ведь все начиналось очень просто: какой-то осенний вечер, встреча. Оля смотрела на него восторженно, и у нее дрожала верхняя губа. Многое в жизни уходит безвозвратно, но Саша помнил эту губу. Он хотел к ней торкнуться, он хотел бы увидеть снова ее дрожь. Он хотел бы это все увидеть так, как будто бы видел ее дрожь последние тринадцать лет. Саша не мог себе напомнить, что он видел эту дрожь только раз в жизни – тринадцать лет назад.

Тринадцать лет – это время, за которое многое и не вспомнишь. Сейчас у Саши новые тренды – его интересует психология отношений. Впрочем, как многих из нас. На что похожи врата ада? Ни на что, мы не знаем их образов. Что-то черное, смолянистое и плохое. Еще черти. Да, так выглядят врата ада. А что такое врата рая? Врата рая – это невиданное, это космос отношений тела и духа. Что же это?

«Это губы, – безапелляционно заявил себе Саша. Он долго думал над тем, что такое женщина и в чем ее главное предназначение. Долго. Успели пройти зима и весна прежде, чем он нашел для себя ответ. А еще больше – прошло вожделение от новых переживаний. Оля теперь не с ним, а он теперь с другой. Обычная формула жизни, которой он так боялся все тринадцать лет. Неловкость от того, что он стал, как все, прошла – у него вторая семья. Ольга тоже устраивает свою жизнь. Так банально! Еще год назад он твердил себе – никогда не разведусь, был примером для многих, а теперь прошли только зима и весна, чтобы все стало обыденным.

«Странно, почему я думаю об этом сейчас?» – задал он себе вопрос. Ольга стояла и смотрела на него. Может быть, она простояла тут целую вечность, пока он думал? А разве врата рая не ждут нашего решения?…

«Что ты хочешь, чтобы я сделал?» – спросил ее Саша, не закончив додумывать о своем, конечно, о важном. Он почти физически захотел, чтобы Ольга со слезами бросилась ему на шею.

«Дай мне денег!» – сказала Ольга.

«Странно, почему же я все же помню эту дрожь ее верхней губы?» – снова спросил себя Саша. И, кажется, он проснулся.