Гены православия и Костры для еретиков

И ВНОВЬ ОБ УКРАИНЕ, КОТОРУЮ ЛЮБИЛ
 
        Католический костел, который я впервые увидел в г. Львове на привокзальной площади, поразил меня своими размерами и высотой шпилей, уходящих к небу. И, конечно же, непривычной для русского человека необычной и слегка мрачноватой архитектурой, которая подавляет тебя. Это  ты ощущаешь не сразу, а только тогда, когда побываешь внутри храма. И хотя на стенах статуи Богоматери и Иисуса Христа, католических святых, ты чувствуешь себя здесь гостем. Особенно укрепляешься в этом ощущении тогда, когда настоятель храма начинает служить службу на латинском языке.
Однажды из простого любопытства я остался в главном католическом соборе г. Львова на литургию. И вскоре пожалел об этом. Непонятные слова чужой речи сверху падали на меня, словно ледяные шарики, не вызывая в душе никакого отзвука. И мне захотелось поскорее выйти на улицу, залитую солнцем.
Курсант Львовского высшего военно-политического училища, я был тогда кандидатом в члены Коммунистической партии Советского Союза и, согласно партийному уставу, не должен был верить в Бога. Да я и не верил. Уж так меня воспитали родители-коммунисты, фронтовики. Да и советская школа к моему атеистическому воспитанию также приложила руку. До сих пор помню один случай, когда родители давно уже забрали меня у бабушки Полины  и привезли домой - в г. Тирасполь.
Когда мне было лет восемь, я с  товарищем забрел в незнакомую часть города. Мы оказались у невысокого забора, сложенного из необработанных камней, за которым вдалеке была видна обратная сторона церкви. Но наше внимание привлекла не она, а костер, над которым висел большой казан и священник что-то помешивал в нем. Увидев нас, старик с белой бородой улыбнулся и ласково поздоровался с нами. Мы ответили и уже хотели убежать, как священник попросил нас не уходить. Затем он поспешно ушел, обещав через минуту вернуться. Когда священник пришел, то со словами: «Угощайтесь, мальчики. Это очень вкусно!» протянул небольшой пакетик. Затем священник погладил нас по голове и ушел к костру.
Когда церковь  скрылась за домами, мы развернули пакетик. В нем лежало нечто похожее на кашу с крупинками изюма. По очереди лизнули ее. Во рту стало сладко, но съесть кашу из рук незнакомца, да еще священника, мы так и не решились. Мой товарищ сказал: «Да, ну ее, эту кашу. Еще вдруг отравимся!» и мы выбросили ее с чувством брезгливости. Теперь то я знаю, что это было кутья, которая готовится со специальной молитвой. Так, что верить в Бога меня никто не учил. Более того, в детстве, отрочестве и юности мне внушали другие истины, подкрепленные примерами антирелигиозной пропаганды.
 Однако, повзрослев, я понял, что это не мешает мне, комсомольцу, приходить в церковь, если не помолиться, то полюбоваться красотой убранства храма и по традиции поставить свечку за упокой души умерших родственников. Так я поступал еще студентом, когда учился в техникуме  в г. Одессе. Входя в православные храмы,  я ощущал в них тепло, которое исходило не только от горячих свечей, но и, казалось, от самих стен. (Уже позже я узнал, что так бывает в «намоленных» за десятилетия, а то и столетие церквах.) Особого дискомфорта в православном храме я, неверующий тогда человек, не испытывал. Да и слова священника, звучавшие с амвона, действовали на меня успокаивающе, заставляя бесшумно ступать по плитам храма.
В Успенском соборе, который находился в Одессе на улице Советской Армии, во время службы случалось, слушал, как поет церковный хор, состоящий из профессиональных певцов театра оперы и балета. И, признаюсь, получал удовольствие от псалмов, которые они пели поистине ангельскими голосами. Вот и во время учебы в военном училище нет-нет, да захаживал в главный православный храм г. Львова, чтобы поставить свечу за живых и умерших родственников, послушать, как поет церковный хор.
Сейчас я понимаю, чтобы ни делала в те далекие годы советская власть в стремлении оторвать народ от Бога с его церковью, православие всегда было с нами, хотели мы того или не  хотели. Православие остается в наших генах, оно - часть нашей природы. Не потому ли мы, верующие и неверующие русские люди, всегда с болью воспринимали и воспринимаем разрушенные церкви, которые зарастают бурьяном? Наконец, если отставить в сторону вопросы веры, православные храмы – это всегда для меня, да и для любого нормального русского человека, еще и памятники нашей истории и культуры, которая давно стала частью нас самих. В полной мере это относится и к православию. Например, только поистине православный человек мог написать такие строки:
«Не лгать, не трусить,
 верным быть народу,
любить свою Отчизну-мать,
чтоб за нее – в огонь и воду,
а если – то и жизнь отдать!»
 А ведь А. Твардовский не был набожным человеком, но именно этому на протяжении всей своей более чем тысячелетней истории учит нас и Русская Православная Церковь. Как тут не вспомнить преподобного Сергия Радонежского, чье семисотлетие мы отмечаем в этом году. Он благословил князя Дмитрия Донского и русское войско перед Куликовым сражением. При этом суть напутственных слов Сергия князю и войску перед битвой была созвучна с выше приведенным  пятистишием. Потому что по-другому  просто быть не могло. Это лучше любых слов подтверждает и  подвиг чтимых нами русских иноков Осляби и Пересвета, отправленных Сергием Радонежским с князем на предстоящий бой с врагами земли русской.
В девяностые годы прошлого века, когда перестала существовать великая держава – СССР, и в так называемый перестроечный период в душах и умах людей поселилась смута, оказалось, что гены православной веры есть и во мне. В условиях всеобщего распада государственных институтов и структур только Русская Православная Церковь не дрогнула и не лгала, не трусила, не воровала, оставалась верной народу, учила паству любить свою Отчизну-мать, «чтоб за нее в огонь и воду, а если – то и жизнь отдать». Только православие оставалось той силой, которая духовно объединяла русских людей в то непростое время.
Может быть, именно поэтому я сначала вспомнил о том, как бабушка Полина втайне от моих родителей привела меня в главный собор города Харькова? Там священник нанес мне мирром крестики на лоб, грудь, ладони и даже на локти и колени. Потом батюшка окропил меня святой водой, а бабушка надела на шею крестик.  И вот спустя сорок с лишним лет я вновь  пришел в православный храм, а через несколько лет и к Богу. Вскоре я понял, что многие россияне, подобно мне, в непростое для страны время вновь обратились к вере своих предков.
Прекрасно осознаю, что я не настолько набожен, чтобы причислять себя к «воцерковленным» прихожанам. Но теперь совершенно по-другому воспринимаю и разрушенные церкви, и случаи вандализма по отношению к русским святыням. И когда по ТV на юго-востоке Украины показывают сожженные неофашистами часовни, разбитые снарядами и минами стены и купола православных храмов Русской Православной Церкви, я понимаю, что на тех нелюдях, кто это делает, нет креста. Хотя, уверен, что многих из украинских неофашистов родители не раз приводили не только в костелы, но и православные церкви. Наверняка, уже взрослыми они до вступления в карательные батальоны, получали благословение настоятеля перед причастием. Но, судя по всему, Бога в душе так и не обрели. Потому что сегодня они убивают братьев своих по крови и вере, а это смертный грех.
А, может быть, слова святого Евангелия были написаны на чужом языке, да и читали их чужие пастыри? И слова святого писания, словно ледяные шарики, отскакивали от будущих убийц своих же сограждан? А, возможно, наоборот, чужой язык, на котором им читали псалтирь и Евангелие, замораживали души и сердца парней с Западной Украины, делая их не восприимчивыми ни к чужой боли, ни к страданию ближнего своего? Иначе не могу объяснить того чудовищного факта, откуда в них звериная жестокость, с которой они расправляются с безоружными жителями Одессы, Харькова, Киева, Славянска. Я уже не говорю о расстрелах  пленных и раненых согражданах.
Когда же нам показали, как беснуется толпа  из пришлых украинских неофашистов  у Дома профсоюзов, сжигая молодых одесситов только за то, что у тех на одежде были георгиевские ленты, я понял, что это   нелюди. А шабаш, какой они же устроили у российского посольства в Киеве, с поистине маниакальным неистовством «раскурочивая» посольские автомобили, подтверждает это. Всматриваясь в их лица, невольно задавался вопросом: «А не из «психушки» ли их выпустили?»: во взглядах такая тупая ненависть и осатанелость, что оторопеть берет. И это будущее Украины, цвет нации?      
Куда же сегодня исчезли у подростков и юношей с Западной и центральной части  Украины гены, если не православия, то хотя бы христианства? Может быть, их, а заодно с заповедью Божьей – не убий, уничтожили психотропные препараты, без которых они уже не могут существовать? Добавим сюда сильнейший наркотик оголтелой пропаганды против русских, на который украинские СМИ «посадили» все население «неза- лежной», и тогда многое начинаешь понимать.
Например, почему падший ангел, превратившийся в сатану, так по-хозяйски ведет себя на украинской земле, легко завоевывает, казалось, у еще вчера верующих украинцев их бессмертные души, и даже поселился в храмах раскольничьей так называемой украинской православной церкви киевского патриархата. Хотя стоит ли удивляться этому. Ведь раскольник - это отступник от церкви, в которой он когда-то принял веру с телом и кровью Господа нашего, а перед этим поклялся: не быть, как Иуда, а быть, как  разбойник и исповедовать Господа. Вот только вопрос: не многовато ли нынче в стольном граде Киеве, да и по всей Украине  Филаретов-иудушек? 
Поразительно, как за двадцать лет независимости Украины удалось оболванить не только молодежь, но и значительную часть взрослого населения страны, выросших еще в советское время, чтобы искренне ненавидеть своих же единокровных братьев славян, проживающих не только на юго-восточных регионах страны, но и в России. Такое невозможно было  представить в самом кошмарном сне, не то, чтобы сделать. Но сделали эти дети Воланда: господа Кравчук, Кучма, Ющенко, Янукович и лидеры украинской хунты при поддержке темнокожего «сотоварища» из-за рубежа. Разве можно забыть, как во время предвыборной президентской кампании на Украине  отец звезды российской эстрады Киркорова буквально выпрыгивал из штанов (да и ни один он был пешкой в этом сатанинском представлении), агитируя за Ющенко, оказавшегося наиболее одиозным поклонником Степана Бендеры и его подвигов. Именно Ющенко незаконно издал Указ о награждении гитлеровского пособника Звездой Героя Украины и насадил культ главного украинского прислужника немецких фашистов.
Теперь по улицам Львова, по которым не так давно мы, курсанты Львовского высшего военно-политического училища, в великий праздник 9-го Мая  проходили с песней «Этот день Победы порохом пропах» и жители встречали нас со слезами на глазах, маршируют манкурты, не помнящие ни своих корней, ни великой истории предков. Сомневаюсь, чтобы им было знакомо имя князя Даниилы Галицкого, громившего немецких псов-рыцарей из ордена крестоносцев «и в хвост, и в гриву» на пространстве, которое сегодня называется Украиной. Он, православный князь, перспектива вступить в «Евросоюз» с исконными врагами никогда не привлекала князей, так как они прекрасно понимали проводимую Римом завоевательную и анти славянскую политику.  Лишь только потому принял Даниил королевскую корону от Папы Римского, что наделся на помощь европейцев в борьбе с татаро-монгольскими ордами. Но так ее и не получил. И пришлось князю Галицкому в союзе с Александром Невским своими силами бороться с захватчиками земли русской.   А когда к нему вновь прибыли посланы Папы Римского с предложением принять католическую веру, князь Даниил выставил их вон со словами, что вере предков он не изменял и никогда не изменит. 
Сегодня потомки тех, кто громил когда-то  и немцев, и шведов, и венгров, и поляков поклоняются новым   «героями» - карателям из дивизий СС «Галичина», «Нахтигаль», да  их одиозные лидеры. Манкурты, родства не помнящие, они спят и видят себя в Евросоюзе, мечтая о великой и независимой Украине, которую европейские лидеры осознанно поставили на грань национальной катастрофы. Наконец, невозможно всерьез говорить о процветании Украины с манкуртами, способными лишь громить, жечь и убивать. У такой, с позволения сказать, молодежи по определению нет будущего. Ну, а надеяться на помощь отъявленных заокеанских «товарищей», для которых покоренная очередная  славянская страна – Украина, это еще один шаг к мировому господству, да способ в очередной раз напакостить России, тем более наивно. 
 Как тут не вспомнить слова Ипполита из фильма «С легким паром», обращенные к невесте Надежде. Смысл которых в том, что все можно разрушить в одно мгновение. Но вот вернуть назад, то, что было у них раньше, невозможно. Поэтому тем жителям Украины, в ком еще остались гены православия, остается только молиться о спасении украинского народа и уповать на Божью милость, да… на помощь России. И помнить, что только глупец плюет в колодец, из которого рано или поздно, но придется напиться.
… Что же до костела, о котором шла речь в самом начале, то я не ведаю теперь, на каком языке сегодня служат службы в главном католическом храме г. Львова: латинском ли, польском ли или украинском? Но если не так давно Папа Римский принимал и благословил лидеров путчистов во главе с Арсением Яценюком и Александром Турчиновым, чьи руки по локоть в крови жителей юго-востока  Украины, то это говорит о многом. Преступников, авантюристов и негодяев, типа, а ля Гитлер, в Ватикане по-прежнему встречают с распростертыми объятиями. Оно и понятно, ведь потомкам гордых князей,  таких, каким был Даниил Галицкий, которые не верили Риму, теперь очень хочется в Евросоюз. Ради этого они готовы душу заложить, не то, чтобы примерить из рук когда-то заклятых врагов не только корону, но и бронежилет, в котором сподручнее убивать братьев-славян. Так, что, думаю,  службы в главном католическом храме г. Львова служат, если не на польском, то на латинском языке всенепременно.
Ну, а что касательно ген православия, то их сегодня продолжают вытравливать из народа огнем и мечом по всей Украине. Костры для «еретиков» полыхали и продолжают гореть от  Львова и до Киева, и по всему юго-востоку страны: Харьков, Одесса, Луганск, Донецк, Краматорск…
Но, оказалось, что убить в людях ген православия все-таки не так-то просто. И защитники Славянска и  Донецка это доказывают всему миру каждый день. Меня поразили кадры из ТV новостей, на которых один из ополченцев говорит пленному украинскому неофашисту, чей карательный батальон бойцы армии Донецкой Народной Республики разгромили в бою: «У вас нет Бога, он оставил вас, потому что ты за деньги убиваешь своих же сограждан. Правда и Бог со мной! Поэтому я вас бил и бить буду!» Думаю, православный князь Даниил Галицкий сказал так же, если бы ему довелось биться с отступниками от веры отцов и предателями земли, с которой началась Русь православная.

24 июня 2014 год


              «И ЦЕ Е УКРАИНА? ЦЕ Е ЕВРОПА?»

Вы были когда-нибудь в буддийском дацане? Когда попадаешь на территорию храмового комплекса, то с первой минуты вас не покидает ощущение нереальности происходящего. Почему? Потому что вас вдруг начинает преследовать толи шепот, толи шелест. Вокруг только несколько пагод и глухой забор. Но куда бы вы не пошли, ощущение такое, словно кто-то наблюдает за вами и при  этом все время что-то нашептывает.
Только когда внимательно приглядишься к пагодам, то начинаешь понимать, отчего у вас мурашки по телу.   Оказывается, на концах четырехугольных крыш пагод подвешены жестяные колокольчики, которые все время раскачивает степной ветер. Если подойти поближе к такому колокольчику, то вы его не услышите, потому что он не звенит, а едва слышно шелестит, словно что-то нашептывает на ухо.
Но только вы переведете дух, как при входе в храм вас снова оглушат, словно обухом по голове, расчлененными телами людей, которые, как бараны на бойне, подвешены на веревках, кто за руки, кто за ногу. У кого-то свисает на нерве вырванный глаз, у другого несчастного вырван половой орган, у третьего из вспоротого живота вывались кишки. Художник настолько натурально изобразил над дверью картинки того, что может сделать настоятель храма с отступниками, что с непривычки кровь начинает стыть от ужаса. И ты думаешь: «Что с них взять? Азиаты!» Только потом понимаешь, что это дань средневековой традиции, так расписывать вход в буддийский храм.
Сегодня, когда в новостях по телевизору показывают убитых мирных граждан на юго-востоке Украины, у  которых снарядами оторваны руки и ноги, осколками, словно саблями, отрезаны головы, я вспоминаю монгольский буддийский храм и спрашиваю себя: «Це е Украина? Це е Европа?».  И хотя понимаю, что все это страшная правда, все равно закрадывается сомнение в реальности происходящего. Потому что в двадцать первом веке в прекрасной когда-то республике такого зверства со стороны украинцев над своими же соотечественниками просто не должно быть. Ведь, вроде бы, не азиаты и не в средневековье все это происходит. Но происходит и все самые низменные, животные инстинкты превратили тех, кого называют украинской армией, в садистов и палачей.
Да, если бы только военнослужащих. Теперь в средствах массовой информации Украины стало «хорошим тоном» глумиться над телами «сепаратистов», даже если убитые -  пожилая женщина или ребенок. И я вновь спрашиваю себя: «Неужели це е Украина? Це е Европа?» Похоже, что монголо-татарская кровь, спустя столько веков, дала знать о себе. Вот почему сегодня осатанелые от ненависти и крови украинцы мне все больше напоминают азиатских головорезов из далекого средневековья. Страшно, что такое превращение в параноиков, охваченных лютой ненавистью к русским, происходит даже с теми, с кем ты учился, дружил, с кем впитывал идеи дружбы между народами. Больше того, с кем вместе под пулями оставался верным интернациональному долгу в Афганистане.
Незадолго до известного киевского кровавого майдана в российском городе Калининграде собрались выпускники Львовского  высшего военно-политического училища. Вспоминали годы совместной учебы, полевые выходы. Казалось, что сильнее курсантского братства ничего не может быть. Но когда застолье было в самом разгаре, хорошо подвыпивший майор в отставке украинской армии (вчерашний курсант, однокашник) Виктор Мандрыка вдруг заявил, что «мы – украинцы, скоро будем убивать вас - русских». Сначала товарищи по учебе восприняли эти слова, как плохую шутку. Но когда вошедший в пьяный раж Мандрыка на полном серьезе заявил о будущих намерениях украинских националистов, все поняли, что у трезвого в голове, то у пьяного на языке. Вот тебе и товарищ по учебе в военном училище. Такой в спину стрелять будет и при этом не поморщится. Невольно задаешься вопросом: «А есть ли теперь у «щирых» украинцев за душой что-то святое?» Похоже, что кроме искусно культивируемой ненависти ко всем инородцам, в душе у них ничего не осталось.
А ведь давно известно, что ненависть выжигает в людях все светлое, все хорошее, что отличает нас от зверей. И закономерно, что рано или поздно, но все они – нелюди, оказываются за решеткой. И когда в новостях показали майора украинской армии Савченко в российской тюрьме, я не испытал к ней ни сочувствия, ни жалости.  Ведь это – ни женщина, ни мать. На экране был профессиональный убийца, у которого ни один мускул не дрогнул на лице, когда она признавалась в том, что корректировала минометный огонь по беженцам, мирным украинским гражданам. Для нее все равно в  кого стрелять: в украинских «сепаратистов» или в безоружных российских журналистов, в женщину, стоящую на балконе своего дома, или в ребенка с георгиевской лентой на курточке.
Я смотрел на Савченко и спрашивал себя: «Господи, что стало с людьми на Украине?», и невольно вспомнил свою первую студенческую любовь. И только лишь потому, что фамилия когда-то «моей» девушки – Люси Самченко, оказалась созвучной с фамилией профессионального убийцы. Люся - умная, красивая девушка. И меня ни на минуту не смущала ее национальность, как, впрочем, и ее то, что я – русский. Вообще, в нашей учебной группе красивых и умных девчонок было немало: Анна Гвоздь, Людмила Ящук, Валентина Шпак, Людмила Соломка, Валентина Самбурская, Анна Мандрик… Мы дружили, влюблялись, устраивали вечеринки и частенько собирались в частном доме у Валентины Самбурской, которая жила тогда в районе под названием «Ближние мельницы», а в просторечье – на Молдаванке. Мои друзья-товарищи Володя Горелов, Михаил Усиков, Данур Бибаков были своими и для Самбурской, и для Соломки, и для Мандрик.               
После окончания Одесского техникума газовой и нефтяной промышленности мы переписывались друг с другом. Так я узнал, что Люся Самченко вышла замуж за пилота гражданской авиации, Данур женился на одесситке Людмиле Соломко, у Анны Мандрик появилась семья, а Валентина Самбурская родила вторую дочь. И сейчас, спустя  сорок четыре года, только от одной мысли, что в этой братоубийственной войне на Украине дети детей Валентины Самбурской, Люси Самченко, Анны Гвоздь, Валентины Шпак  или Анны Мандрик, возможно, убивают друг друга, мне становится нехорошо. Как стало плохо, когда увидел, как в Доме профсоюзов заживо сжигали молодых одесситов, выступавших под лозунгом «антимайдана». До сих пор не решаюсь попросить дочь найти в Интернете список погибших в огне парней и девушек только лишь потому, что опасаюсь увидеть знакомые фамилии внуков и внучек когда-то моих однокурсников по учебе в Одесском техникуме газовой и нефтяной промышленности.
Говорят, что когда Всевышний хочет наказать, он лишает людей разума  или способности понимать других людей. Помните, что стало с теми гордецами и безумцами, задумавшими построить Вавилонскую башню? Строители начали разговаривать на разных языках и перестали понимать друг друга, и суперпроект с башней потерпел фиаско. Похоже, что сегодня на Украине люди, действительно, начали разговаривать на разных языках и перестали слышать других, а, значит, и понимать друг друга. Сегодня после победы на киевском майдане многим кажется, что самым доступным средством эффективно донести до другого свою точку зрения остается язык силы. И у кого ее больше, тот и прав. Каков же результат?
Пока только на юго-востоке Украины стерты с лица Земли вместе с городом Славинском небольшие поселки, разрушен город Краматорск. Теперь на очереди Донецк и Луганск. Похоже, что Украина, как и Вавилонская башня, начинает разрушаться в прямом и переносном смысле. Но самые страшные катастрофы продолжают происходить в умах и душах людей, калеча их безвозвратно. Как искалечили моего товарища по учебе в Львовском высшем военно-политическом училище майора в отставке украинской армии Мандрыку, превратив его в Иуду; как искалечили душу родителям, чьих детей обезумевшие от ненависти неофашисты сожгли в гигантском костре Дома профсоюзов.
Сегодня за тридцать серебряников каратели из батальонов, созданных тем же Коломойским с сотоварищами типа Юлии Тимошенко, убивают всех, на кого тот укажет, будь то восставшие жители городов юга-востока страны или украинские военнослужащие, отказавшиеся убивать своих сограждан. Страшно, что в общественном мнении  карателей, Иуд превращают в национальных героев. А между тем в душах людей все сильнее и сильнее поселяется страх за свое будущее и будущее детей, которые гибнут, становятся калеками в этой братоубийственной войне. В войне, которая уже прошла через сердца всех без исключения украинцев, превращая одних в насильников и убийц, а других – в жертвы.         
Страшно не только то, что на юго-востоке страны у людей разрывами снарядов отрывает руки и ноги, осколками от мин отсекает головы, но и у граждан, проживающих в центральных и западных  регионах, повторяю, черствеют души. Иначе как объяснить тот факт, что  мать отказывается от дочери только лишь потому, что ее муж пошел в ополчение защищать свой Донецк. И дочь, вдумайтесь, спасаясь от насильников из так называемой национальной гвардии, бежит с двумя годовалыми детьми не к матери на Западную Украину, а в Россию. Что можно страшнее придумать, чем эту трагедию?!   
И если в далекой монгольской степи художник на входе в пагоду сумел показать, как можно искалечить тела неверных прихожан храма, то, как убить их души  - так и не сумел изобразить. Зато сегодня на Украине в последнем, похоже, преуспели так же, как и в убийствах инакомыслящих граждан. И я вновь спрашиваю себя: «Це е Украина? Це е Европа?» 

12 июля 2014 год.