Недосказанная сказка

Написано по мотивам сказов Бажова на конкурс "Пороки протагониста".



- Вы никогда не остановитесь, - произнесла она.

Степан призадумался, о чем это Хозяйка? С ней ухо востро держи; засмеет, одурманит, ничего не оставит. Вроде, только что готова была отпустить, миловала, одаривала шкатулкой с прибором для Настасьи и тут – нате.

- Никогда не хватит вам моей руды. Вы будете вгрызаться в мою горную грудь, добывать мое малахитовое сердце, губить самих себя, но не остановитесь, нет, - в глазах красавицы снова блеснули слезы. Словно капли от брызг горной речки на камнях. Каменная ящерка пробежала по ее плечу и ткнулась мордочкой в щеку.

- Так мы ж подневольные - ничего поделать не можем, - попытался оправдаться Степан. Кто знает, чего этой девке в голову взбредет.
- Все вы так молвите! – крикнула она бессильно и разрыдалась.

Степан осенил себя крестом святым в изумлении. Много народ говаривал про Малахитницу: что смеется звонко, дурача честных людей, что добра от нее не видать, что гиблое это дело – с ней водиться, но отродясь не слыхивал, чтоб Хозяйка плакала навзрыд, горько подергивая плечами.

- Смотри, чего покажу, - воскликнула вдруг она, утерев слезы рукавом каменного платья. Подскочила, резво, словно птичка, тряхнула косой, и вкруг Степана мигом стало шумно, появились снующие туда-сюда люди.

- Смотри, что здесь после будет, - шепнула Хозяйка, - вырвете вы всю руду из-под земли, лишите меня богатства моего. А все для чего? Для храмов своих алтари драгоценные ставить, богачам дома украшать, тешить свою людскую поганую жадность. Если б на доброе дело шло – я бы подсобила чем, помогла, так нет же, знаю, что худо выйдет. Убивать друг друга станете за добро горное, козни, зло делать ближним своим. Боком выйдет вам мое богатство.

Степан молчал. Да и нечего было сказать Малахитнице.

- Ты вот, обычный парень деревенский, невесту любишь, работу свою ладно справляешь. А есть те, кому ничего в жизни не надобно, кроме камней да золота. И, скажи на милость, не утаи, если б не было твоей невесты, да свобода у тебя была, взял бы меня в жены? Из-за красы моей или малахиту? Только правду говори, иначе света тебе белого не взвидеть! – пригрозила она.
- И то и то хорошо было бы, - ляпнул Степан и сам испужался.
- А из-за чего больше? Красивую девку кто хошь увести может, а богатство, оно – на века, - прищурилась Хозяйка.

Степан не решился дать ответ. Попробовал угадать верный, авось повезет:

- Из-за красы твоей.

«Будь уж что будет, все равно пропадать»

- Вот, - кисло улыбнулась девка, - и ты соврал, Степанушка. Потому что человек ты. А вы не учитесь ничему. Весь род людской прогниет алчностью и жаждой наживы.

Степан так и не мог понять, к чему клонит Хозяйка, к чему подводит ум его.

- А, пустое! – махнула она рукой, - смотри лучше по сторонам, тебе первому показываю, да и, чую, что последнему.

Не по-местному были одеты люди, чудно, ново. На головах круги оранжевые, не поймешь, ведра, не ведра – непонятно что. Уразумел только, что Урал это. Но, какой-то незнакомый. Горы будто ниже, да и места не те.

- Где это?
- Чуть дальше, Степанушка и чуть позже, - был ответ.
- Руда ушла! – крикнул один из странных людей, видно, подрядчик или надзиратель, - можно оставлять это месторождение. Больше мы ничего здесь не добудем. Сворачиваемся.
Только Степан хотел дернуться, ответить человеку, как Хозяйка, - раз! – схлопнула в ладоши, и пропало все. Вновь оказались они под землей, в хоромах малахитовых.
- Видишь, каково… - странно молвила она, подперев рукой щеку, усевшись на выступающий камень, гладкий, будто зеркало.

Не в силах прервать дум Малахитницы, Степан мял пальцы на руках, топтался, да в ее сторону поглядывал.

Как умом дошла, что слукавил он? Выпустит ли? Увидеть бы Настасью...

Не понять человеку дум Хозяйки Медной Горы. Не прочувствовать всю волю ее горную, свободу высокую. Зато может человек сковать тело ее, придумать страшную силу, с которой и не совладать. Все это будет. После, но будет. Придется страдать, отдавая все до последнего, отрывая от себя каменные кусочки, алмазные слезы лить. Конец придет ее власти. Не устрашить будет людей превращениями да магией, не испужать ящерками, не остановить мощь их растущую, жадность слепую. Степан лишь орудие, да самое опасное – сгубить нельзя, долг выполняет, да и парень хороший, но остановить тоже. Страшно было Хозяйке. Больно. И откупиться нельзя – все мало. Главное, ничего не поделаешь, времена такие грядут. Тьма надвигается на весь старый мир, машины придут вгрызаться в его умирающую плоть. Одно имя этой напасти – люди. Истребить бы их всех, замуровать в пещерах подземных, изморить голодом… да нельзя. Не может она – бьется в каменном теле доброе сердце, и, хоть малахитом и отделано, но качает живую, теплую кровь.

Почти забыла она о парне, который вздыхал время от времени да рукам места найти не мог.

Встала, взглянула страшно, Степан так и обмер. Взмахнула рукой, метнула глазами зелеными молнии из-под черных ресниц и…

…Словно не было ничего. Позабыл он, что показала каменная девка, в тот же миг. Только образ невесты своей в голове удержать смог, да слезы Хозяйкины, что после в камушки обратились.

Протянула она их ему:

- Ну, прощай, Степан Петрович, смотри, не вспоминай обо мне. На-ка вот, возьми на разживу. Большие деньги за эти камешки люди дают. Богатый будешь, - и подает ему.

Вернется к ней Степан, после. Крикнет людям своим, что ушла руда. И не будет помнить своего злодейства, науки Малахитницы, наказов. Жажда камней да руды завладеет им, раз однажды слукавил – слукавит и после. В другом лице придет он к ней, другим голосом слова молвить будет. Но все равно – он. Выполняя приказы тех, кто выше его, исполняя свой долг, честно трудясь. Будет одним из стервятников, слетевшихся по Хозяйкину душу. И убьет ее так же, честно и никто не обвинит его. Но не всегда честность и исполнительность – лучшие качества души людской. Иногда они как мор для старого мира, как чума окаянная. Не трогать бы им природы дремучей, Уральской.



Сказкой волшебной, чудной, останется в памяти Хозяйка, будут поминать ее, да не вспомнит никто толком по-настоящему. Образ ее сохранится в веках, пронесется сквозь время, да не будут живыми уж эти горы, не станут давать они былых богатств, не будут сновать туда-сюда каменные ящерки. Люди же, честные герои, останутся существовать до скончания века, душа все неизведанное, чуждое, сказочное.



- Ушла руда, прощай же и ты, Хозяйка Медной Горы.